Текст книги "Хозяйка найденного сада (СИ)"

Автор книги: Кристина Юраш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Глава сорок восьмая

Огромная шляпа просто никак не могла войти в комнату, поэтому мне пришлось пригнуться. Еще бы! Это была целая башня, сооруженная из всего, что подвернулось под руку.

Бокал выпал из рук Венциана, а его содержимое растеклось по ковру и полу.

– Нет, я все понимаю, – заметил Венциан, глядя на шляпу.  – Но кланяться не обязательно. Не люблю формальности… Итак, это … наша … эм… новая… шляпка?

– Да, – ответила я, изобразив радостное от покупки лицо, которое долго репетировали.

– Я так понимаю, что когда ее везли сюда, пришлось перекрывать движение во всем Авильоне? – спросил Венциан, пока я всячески изображала радость.

– Вам нравится? – спросила я, делая вид, что поправляю на голове шляпу.

–  Нужно будет распорядиться, чтобы в карете сделали люк, если мы куда-нибудь соберемся ехать, – заметил Венциан. – Учтите, я очень старый дракон. А у старых драконов может быть больное сердце.

– Правда красиво? – спросила я, пытаясь сделать это кокетливо. – Это последний писк авильонской моды!

– Предсмертный, я так понимаю,  – заметил Венциан, а со шляпки свесились перья. – Позвольте спросить, а куда вы собрались в этой шляпке, кроме моих похорон?

– Да о такой шляпке все мечтают! – улыбнулась я, вспоминая, что мужчины не разбираются в моде. – Все дамы Авильона, между прочим!

– А можно она будет жить на улице? – с надеждой спросил Венциан, пока я демонстрировала шляпку со всех сторон. – Мы сделаем ей домик. Отдельный.

Но и на этот случай у меня была хорошо отрепетированная фраза!

– Вы просто ничего не понимаете в моде, – сделала я обиженное лицо. – Она – замечательная!

Как говорила мисс Амелия, когда учила меня, мужчины – они существа очень коварные. Они всегда делают вид, что им не нравятся красивые вещи, в надежде, что женщина будет одеваться скромно и не заведет любовника! Так что я особо не переживала! По словам Марианны переживать нужно тогда, когда шляпка очень понравилась. Это означало, что она тебе ужасно не идет, и мужчины не будут оборачиваться тебе вслед!

Теперь нужно покрутиться, чтобы он получше рассмотрел шляпку, чмокнуть в щеку и радостно уйти. Я повернулась сначала одной стороной, потом второй. Все, как учили, а потом решила покружиться. В какой-то момент я поняла, что случайно наступила себе на юбку. Шляпа с глухим стуком полетела на пол, а я рухнула на ковер.

Как крышка люка она каталась по полу, а потом остановилась.

– Ушиблась? – спросил голос, когда я попыталась встать и поняла, что больно ударилась коленкой об пол.– Ну иди сюда, бессовестная жена.

Меня затащили себе на колени и усадили.

– Так, бессовестная девчонка, – послышался строгий голос мне на ухо. Шляпа лежала рядом. Ее добротно сделанный конус торча, словно крыша башни на ратуше. – Я вот просто смотрю на твою новую шляпку и понимаю, что занавески не умерли. Они просто переродились, да?

Он все знает! Ну почему все так вышло! Мне стало ужасно стыдно. А еще очень нервно, ведь все прошло не так, как я думала.

– Маленькая разбойница, – послышался голос, когда меня крепко держали. – Тут два варианта. Либо у вас абсолютно нет вкуса. Либо… вы мне рассказываете, откуда у вас завелось это чудовище.

– Признаваться будем? – спросили меня, а я понимала, что он смеется.

– Мне понадобились деньги на … благотворительность, – выдохнула я, понимая, что Венциана сложно обмануть. – А вы – не джентльмен!

– Это еще почему? – спросил Венциан, удерживая меня на руках.

– Потому что настоящие джентльмены ведут себя иначе, – ответила я. – Они делают вид, что верят дамам!

– О, такой роскоши я лишен! – заметил Венциан.

– Вы… вы должны были повосхищаться шляпой, – ответила я, чтобы перевести тему.

– Ну простите, я просто молился и думал, за какие-такие проступки мне представилась честь ее лицезреть! – насмешливо заметил Венциан.

– Вот зачем вы постоянно говорите гадости? – спросила я, вздыхая на его коленях. Я сидела к нему спиной, чувствуя его взгляд на своих плечах. Если честно, то я сейчас тщательно собиралась со слезами, искоса поглядывая на его руку с перстнем. Что-то я давно не летала на драконе… Может быть, в знак примирения, мне удастся уговорить его снова полетать.

– Я знаю, что у меня ужасный характер, – снисходительно заметил Венциан, а я пыталась заплакать, но пока что не получалось. Даже больная коленка не вызывала у меня слезы! А слезы были очень нужны. Эх, значит, в следующий раз!

– Я вижу, что вы ужасно расстроены,– послышался голос мужа. – Хорошо, давайте дадим … этой… кхм… шляпке еще один шанс. Я сейчас буду громко восхищаться ею. Уже начинать? Ах, какие красивые были шторы! Вы так прекрасны в ней, что я просто лишился дара речи. Вы похожи в ней на старый абажур моей бабушки…

– Прекратите! – икнула я, разворачиваясь. – Если вы немедленно не прекратите, то… А может… Вы обернетесь драконом и…

– Что «и»? – спросил Венциан, глядя мне в глаза.

– И… покатаете меня? – спросила я полушепотом. – Как в тот раз?

– На радость всему Авильону? – усмехнулся Венциан. –  Вам так хочется попасть в газету? Я же не буду лететь и орать о том, что это – моя жена? И что мы просто катаемся? У нас, так сказать, вечерний променад! Что это – не несчастная жертва, которую я собираюсь съесть в своей пещере…

– А что? – спросила я, глядя на него. В этот момент я смотрела на него совсем по-другому. – Вы просто берете и едите людей?

– О, нет! Я просто не ем людей. Цивилизованные драконы просто так людей никогда не едят. Только с ножичком и вилочкой, – рассмеялся Венциан.

– Но вы тогда сказали другому дракону, что вы хотите меня съесть! – вспомнила я, глядя в синие глаза.

– Как бы тебе сказать, – задумался Венциан. – Есть слово, которое на драконьем языке, в зависимости от контекста, приобретает несколько иной смысл… Так что про съесть там речи не было.

– А что это за смысл? – спросила я, считая, что хорошо разговариваю на драконьем. Но таких тонкостей я не знала. И это было ужасно обидно!

– Скажем так, – заметил Венциан, осмотревшись. – Нянюшки рядом нет? Точно нет?

Он склонился к моему уху, а я  почувствовала обжигающий шепот.

– Это слово означает, что я вас хочу…

Я вспомнила тот страстный поцелуй, свидетелем которого невольно стала и почувствовала, как внутри все перевернулось.

Внезапно в коридоре послышались шаги, а следом за ними стук в дверь.

– К вам можно?  – спросил голос поверенного. Он скрипнул дверьми, поклонился и снял дорожную шляпу. – Только что вернулся из Ностриакора. Там у них революция. Король умер, принца свергли. И теперь на трон взошел  брат короля Елауарий Бесподобный. Кронпринцем объявлен королевский бастард сомнительного происхождения. Страсть, что творится.

– Не может быть! – удивилась я, радуясь, что живу не в Ностриакоре.

– Так вот, я ездил к одному старому магу. Он перебрался туда. Маг увлекается семенами.  Я спрашивал у него, не сохранились ли семена Фабулуса? Они сохранились. Однако, они мертвые. Их нельзя вырастить. Я уже был у магов, они сказали, что семена слишком старые.  К тому же их неправильно хранили, – отчитался поверенный, пока я смотрела на его дорожный костюм. – Но, старик мне кое-что дал! Вот!

Поверенный достал конверт, раскрыл его и вынул оттуда бумагу и протянул Венциану.

– Вот так выглядит цветок в период цветения, – произнес поверенный, замерев. – Как сказал старик, раньше определить его очень сложно. Слишком много похожих растений.

Я с интересом стала рассматривать красивый рисунок. Цветок был ярко бирюзовым, с золотыми точками. И напоминал лилию.

– Есть и плохая новость, – снова продолжил поверенный. – Обычно бывает один цветок. Очень редко два. Это прямо исключительный случай. Таких случаев задокументировано всего семнадцать за всю историю. А еще старик сказал, что этот цветок относится к подвиду цветов – вампиров. Они хищные, поэтому их нужно регулярно кормить кровью. Видимо, поэтому их и уничтожили.

– Отлично, – вздохнул Венциан, внимательно рассматривая картинку. – Это все?

– Пока все, – устало заметил поверенный. Венциан взглядом указал ему на кресло, а я почувствовала, что меня осторожно поставили на пол.

– Мадам, не могли бы вы оставить нас наедине? – заметил Венциан, а я направилась к двери. – Я буду вам очень признательным.

Стоило мне выйти, как я бросилась в соседнюю комнату и стала прислушиваться к разговору. А вдруг я еще что-то узнаю про этот цветок. Интересно, а может такое быть, что та самая колючка и есть тот самый цветок?

– … то есть, – послышался голос Венциана. – Больше ниточек нет.

– … пока что нет, но в любой момент все может измениться, вы же знаете! – возразил поверенный. – Сейчас проверяются все архивы, я отправил запросы нескольким сведущим людям. Разрешите вас поздравить. Я вижу, что ваши отношения уже наладились.

– Вы про мою несносную супругу? – улыбнулся Венциан.  – Как вам ее шляпка?

– О, она превосходная… – послышался голос поверенного. Он был джентльменом, что сразу стало заметно.

– Не то слово, – вздохнул Венциан. – Знаешь, я хотел бы у тебя спросить одну вещь. У тебя нет на примете юноши из хорошей семьи?

– Вы сейчас о чем? – спросил поверенный.

– Я подумываю о том, чтобы расторгнуть брак и выдать ее замуж, – послышался негромкий голос Венциана. – Если цветок не найдется. Да, называйте меня упрямым! Я и без вас это прекрасно знаю! Но я уверен, что она не будет со мной счастлива, пока я прикован к этому креслу.

– Мне кажется, что вы преувеличиваете трагедию, – осторожно заметил поверенный. – Мне показалось, что она очень даже счастлива. По крайней мере, она выглядела очень счастливой, когда я вошел.

– Вот это вот меня и пугает в ней, – заметил Венциан, гордым голосом. – Мне не нужна любящая сиделка! Ты знаешь, что я терпеть не могу жалость! Я за это убивать готов.

– Почему вы решили, что это жалость? – спросил осторожным голосом поверенный.

– Она написала, что любит меня, – послышался негромкий голос Венциана.

– Вот вам и ответ на вопрос. Видимо, она вас действительно любит, – заметил поверенный.

– Женская любовь делится на два вида. Любовь из желания и любовь из жалости, – произнес Венциан. – Так вот, любовь из жалости мне не нужна.

– Я сделаю все, чтобы достать этот цветок, – коротко ответил поверенный.  – Я вот вам удивляюсь. Вы же сами хотели, чтобы она вас любила. И теперь вас это не устраивает. Простите за нескромный вопрос, почему?

– Наверное, потому, что я начинаю испытывать чувства мне как бы не свойственные, – заметил Венциан.

– Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы найти этот цветок, – еще раз повторил поверенный. – Не теряйте надежды, мистер Аддерли. Я думаю, что все будет хорошо. Позвольте идти?

Глава сорок девятая

– Возьми несколько дней отпуска. Проведи их с женой, – усмехнулся Венциан.

– Простите, но это лишнее, – коротко заметил поверенный. В его голосе что-то дрогнуло. – Пока я был в Ностриакоре, моя жена написала мне трогательное письмо о том, что встретила любовь всей своей жизни. И дальнейший брак со мной потерял для нее всякий смысл. Бракоразводный процесс уже начался.

– Не может быть, –  воскликнул Венциан. – Неужели все женщины одинаковы? Вот и верь после этого в женскую любовь. Можно бросить мир к ее ногам, осыпать подарками, признаваться в любви, а она в один прекрасный день вспорхнет и скажет, что любит другого.

– Как видите, наши истории чем-то похожи, – заметил поверенный, видимо, передумав уходить.

– Присаживайся, Дилан, – послышался усталый голос Венциана. – Не строй. Ты можешь остаться здесь. Я дам тебе столько денег, сколько тебе нужно, чтобы начать все сначала. Я куплю тебе поместье, чтобы ты был счастлив и поскорее забыл о ней.

– Вы очень добры и щедры, – усмехнулся поверенный. Судя по звуку, он действительно присел в кресло.

– Должен же я отплатить тебе за ту доброту, которую ты проявил ко мне, когда у меня не было ничего, – вздохнул Венциан. – Когда, как казалось, мир рухнул. Я был нищим калекой, который даже не мог оплатить свое лечение. И твоими стараниями, я смог дожить до того дня, когда копи вдруг стали приносить бешеный доход. Ты один смог догадаться, что я – не человек. И человеческие лекарства и заклинания на меня не действуют. И тем самым ты остановил медленно пожирающее меня проклятие.

– Вы слегка преувеличиваете мою роль, – в голосе поверенного послышалась улыбка. – Я помню, как вас принесли в местную целительскую. И помню, как осматривал вас.

Ничего себе! Значит, он – маг? Целитель? Никогда бы не подумала!

– Вы сжимали в руках медальон на разорванной цепочке, – снова заметил поверенный. – Так крепко, что я не мог его вытащить. Я думал, что он – причина вашего проклятья. Но потом понял, что это просто – портрет. Портрет юной девушки. Я почему-то подумал, что это ваша супруга. Или дочь. Но вы выглядели слишком молодо, чтобы иметь такую взрослую дочь.

Он помолчал и чем-то зазвенел.

– Вы могли шевелить только левой рукой. Остальное ваше тело было неподвижным.  А еще я видел, как вы смотрели на этот медальон и повторяли: «Я должен ради тебя… Я знаю, что ты где-то там, одна, без денег, без отца… Я должен ради тебя… ». И тогда я решил, что это – ваша невеста. Я тогда и сам собирался жениться, поэтому понял вас, как никто другой.

Это не тот медальон, который я однажды нашла у него в постели. Значит, на нем изображена я? Я помню, как перед отъездом отец что-то заказывал у ювелира. Но так и не знала что. Оказывается, он заказал мой портрет.

– И теперь, когда вы снова вернулись, разыскали ее, женились на ней, вы хотите отказаться от своего счастья? – спросил поверенный. – Зачем?

– Я – калека. Я не хочу быть для нее обузой. Я знаю, что рано или поздно, ей это надоест быть сиделкой при мне, и она захочет уйти. Ей захочется красивых балов, танцев, красавца– мужа, с которым можно танцевать на балу, нарядов, визитов, путешествий. Чем раньше она решит, что я ей не нужен, тем проще будет мне это пережить. Потому что с каждым днем мне, я осознаю, что мне все труднее ее отпускать от себя.

– Тише, тише, – послышался вздох поверенного. – Вам нельзя так волноваться.

Его голос звучал успокаивающе  – тихо.

– Я знаю, как сильно вы любили ее мать, – послышался голос, а я вздрогнула. Неужели? Это правда?  Венциан когда-то был влюблен в мою маму? – И что она предпочла вам вашего друга Бенджамина Беранже. Но ваша супруга – не ее мать. Она – это она. Я знаю, как сильно вы этого боитесь. Я помню, как вы вели себя с ней. Словно она в чем-то перед вами уже виновата.

–  Ее отец предал меня. Ее мать предала меня. Как ты думаешь, что я думаю про их семейку?  И когда я решил жениться на ней, я услышал, что Жанетта, оказывается, уже помолвлена! С самого детства! – воскликнул Венциан.

– Вы могли бы попросить его, чтобы он отдал ее вам. Или гордые драконы не умеют просить? – послышался голос поверенного.

– Еще раз повторяю. Она уже была помолвлена. Все документы были подписаны! До свадьбы оставались считанные месяцы. Вовсю шла подготовка. Разрыв помолвки бросил бы тень на ее репутацию,– послышался очень тихий голос Венциана. – Кто ж знал, что этот маленький ублюдок и его родители испортят ей репутацию, отменят помолвку и бросят ее в ночлежке умирать от голода!

– Тише, тише… Все хорошо… Сейчас с ней все в порядке. Никто не умер… Глубокий вдох – выдох… Вы поступили благородно, решив не разрывать помолвку и не портить девушке жизнь. Понимаю, что это сделали за вас, – задумчиво произнес поверенный. –  Если вам она так дорога, если вы охраняете ее, как дракон сокровище, в чем дело?

– Да, дорога, – послышался вздох. Я поджала губы, чувствуя, как по щекам текут слезы. – И поэтому хочу, чтобы она была счастлива. С молодым, здоровым красивым юношей. С которым она может танцевать на балах, путешествовать, который будет носить ее на руках! И мне нужен именно такой! Достань его, хоть из под земли! Я лично убью его, если он посмеет обидеть ее хоть словом. Это я предупреждаю сразу!

– А вы не подумали, что она может видеть свое счастье со старым ворчливым драконом, который прикован к креслу? – спросил поверенный, чем –то звеня. – И не нужен ей никакой здоровый юноша. Пусть и из очень хорошей семьи?

Что-то полилось, а я поняла, что это звенел графин.

– Думать-то я думал, но поверить в это я не могу, – выдохнул Венциан, тоже звеня графином. – К тому же, как можно полюбить того, кто убил твоего отца? Ты бы смог?

– О, я бы смог, – послышался голос. – При условии, что меня лишили наследства и фамилии, я бы смог!

– Ты – это другое. Бен любил свою дочь. И она любила его. Я не думаю, что такое можно простить, – произнес Венциан с глубоким вздохом.

– Знаете, про Алмазные Копи давным-давно ходят разные легенды. Кто-то рассказывает, что люди начинают вести себя странно, если в них побывали. Их не узнают родные, – заметил поверенный. – Я долгое время работал целителем и много чего слышал про эти проклятые Копи. Так что то, что ваш друг стал вести себя очень странно, чем вызвал ваш гнев, меня даже не удивило.

– Он не просто вызвал мой гнев. Нет. Я действительно стал замечать странности. Как только пошли первые алмазы, я видел, как он изменился. Не было больше веселого глупого Бена, который хохотал над любой шуткой и мог жрать круглосуточно, – послышался негромкий голос.

Опять прозвенел графин.

– Это был другой Бен. И однажды я поймал его за тем, как он пишет письмо своей дочери. Он требовал, чтобы она приехала немедленно и никому не говорила, куда едет. Чтобы не брала с собой няню. Хотя мы договаривались, что ноги ее здесь не будет. И это меня насторожило. Я припер Бена к стенке, а он… Он обрушил стены. Бен. Обрушил. Он мог только стул сломать! Я не помню, что было дальше. Точнее, помню, но смутно. Помню, как обернулся. Непроизвольно… Я помню, как Бен кричал, что алмазы стоят жизни его дочери! И что это – маленькая цена за несметные богатства!

Венциан задумался и умолк.  Я же стояла с разрывающимся сердцем и умоляла его продолжать. Неужели папа так мог сказать?! Хотя… Я вспомнила листочек из дневника, который читала. Там тоже было про Алмазные Копи. И про то, что муж вернулся совсем другим… Быть может, это какое-то проклятие? И папа не знал, что делал?

– Значит, воспоминания к вам вернулись. Это хорошо, – вздохнул поверенный. – Я боялся, что воспоминания об этом вас покинули навсегда. Вы ей уже сказали?

– Нет. И не скажу никогда. Пусть Бен навсегда останется любящим отцом. Он был для нее всем миром. Как я могу сказать ей, что ее родной и любимый папа хотел убить ее ради сверкающих стекляшек? Тем более, что я ничего доказать не смогу. Мне остается только надеяться, что у нее переболит, – простонал Венциан.

– Нда, Алмазные Копи принесли владельцам много бед.  Все местные рассказывали про то, что  шахты прокляты. Вы же сами помните, как никто из местных не отваживался идти в шахтеры, и вам пришлось набирать работников из  Ностриакора, – с сожалением заметил поверенный, чем-то звеня.

– Что потребовало немало вложений, – заметил Венциан. – И стало еще одним толчком к банкротству.

– Мне пора, – послышался голос поверенного. – Разговор с вами натолкнул меня на одну мысль. Я сейчас еду на север. Найду старого целителя, если он еще жив. Он точно должен знать про цветок.

– Утром поедешь. Отдохни хотя бы. Не хочешь возвращаться домой, останься здесь. Я распоряжусь, чтобы тебе выделили комнату, – уставшим произнес Венциан. – Кстати, у меня тут в доме своя мистика. У меня начинают пропадать слуги. Их нет почти целый день. Сначала пропал садовник, потом экономка. И сегодня я обнаружил, что пропала горничная.

– О, я очень люблю мистические случаи, – рассмеялся поверенный. – А что предшествовало?

– Сначала начала пропадать супруга!  У меня действительно такое чувство, что они сколотили банду и грабят кареты! – рассмеялся Венциан, снова звякнув графином. – Я каждый день внимательно читаю криминальную хронику.

Он помолчал, а потом добавил странным голосом.

–  Ты говоришь, что она меня любит… А я прекрасно вижу, что она меня попросту избегает. Пропадает где-то целыми днями, на вопросы не отвечает. А я уже даже их не задаю, – с горечью произнес Венциан. – Те редкие минуты, которые мы проводим вместе говорят лишь о том, что ей невыносимо смотреть на меня.

– Вы пытались за ней проследить? – спросил проверенный.

– Я отправлял служанку проследить за ней, но теперь пропадает и эта служанка! Мне кажется, что я скоро проснусь в пустом поместье! – воскликнул Венциан.