Текст книги "Хозяйка найденного сада (СИ)"
Автор книги: Кристина Юраш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)
Глава двадцать восьмая
Я смутно видела, как надо мной склонились два перепуганных лица.
– Беги в дом! – крикнул мистер Квин, а его голос поглотила темнота. – Я ее донесу!
До моего сознания доносились шаги и хлопанье дверей.
– Что стряслось?! Что с мадам?! – кричали наперебой голоса, постепенно растворяясь в тяжелой звенящей тишине, внезапно, словно грозовое небо обрушившейся на меня.
Я поймала себя на мысли, что лежу в темноте. Темнота была такой уютной, спокойной и липкой. Стоило мне хоть на мгновенье попытаться открыть глаза, как темнота меня снова затягивала в свои липкие объятия.
– О, мисс Жанетт! – послышался горестный голос нянюшки. – Что стряслось! Она такая бледная! Венциан!
– Где доктор! – рявкнул голо Венциана, странным эхом отзываясь в моей груди.
– Уже послали! – далекий, напуганный голос доносился из коридора. Он сопровождался топотом ног. – Сказал, что сейчас прибудет!
– Не сейчас, а немедленно! – снова рявкнул Венциан, пока я чувствовала на лбу холодную руку нянюшки. Темнота ревниво обернула меня, словно в непроницаемое одеяло. Исчезли далекие взволнованные голоса, топот, хлопанье дверей… Все растворялось в этой липкой темноте.
– Мадам! – послышался голос надо мной, а я с трудом разлепила глаза. Старый доктор внимательно осматривал меня, а я чувствовала запах чужих духов и вечерней свежести. – Как вы себя чувствуете?
– Никак, – прошептала я, удивляясь тому, что внутри, словно все умерло. Не было никаких чувств, кроме одного – равнодушия. Даже бледное, встревоженное лицо нянюшки, которое мелькало на заднем фоне, не вызывало у меня никаких эмоций. Раньше я бы, наверное, перепугалась за нянюшку, но сейчас мне было все равно. Мне было все равно, что мне в лицо светят какой-то магией. Было все равно, что лицо у доктора становится задумчивым и обеспокоенным.
– Что там?! – рявкнул нетерпеливый голос Венциана, а я впервые слушала его так же равнодушно, как слушают вежливый разговор прохожих на улице.
– Эм… – замялся доктор, глядя на меня внимательными серыми глазами. Вокруг глаз были морщинки, седые брови сошлись на переносице, словно ему что-то не нравилось. – Тяжелый случай!
– Что?! – воскликнули все. Я равнодушно обвела взглядом всех присутствующих. Мисс Амелия стояла рядом с мистером Квином, который по привычке мял свою шляпу. Марианна спряталась за спины других слуг, которые тоже собрались возле моей кровати.
– Я так понимаю, – начал доктор. Я ужасно не любила докторов. Меня всегда пугало их таинственное молчание, перед тем, как сказать диагноз. Я всегда с тревогой всматривалась в их лицо, пытаясь заранее прочесть, что меня ждет. И до ужаса боялась, когда доктора начинали хмурится. Но сейчас я не чувствовала ни страха, ни тревоги. Даже сердце не замирало, когда доктор с удивлением рассматривал мою руку. Что-то ему не нравилось, поскольку он тут же опустил ее на кровать.
– Мадам, вы чего-нибудь хотите? – спросил он, внимательно глядя на меня.
– Нет, – честно ответила я, понимая что действительно ничего не хочу.
– Может, вы хорошо подумаете? – старый доктор еще внимательней вглядывался в мое лицо.
– Нет, ничего не хочу, – равнодушно ответила я.
– Господа и дамы, – прокашлялся доктор, оборачиваясь во всем присутствующим. – Что она любит?
– Пирожные с заварным кремом! Никогда от них не отказывалась! – опередив всех заявила нянюшка.
– Мадам, вы хотите пирожных? – спросил доктор, глядя на меня.
Я действительно ужасно любила эти пирожные, но сейчас мне почему-то не хотелось.
– Нет, – честно ответила я, глядя на озадаченного доктора.
– Принесите пирожные? У вас есть дома пирожные с… заварным кремом? – спросил доктор. С каждой минутой он мрачнел, но меня это никак не тревожило. Я слышала грохот ног по коридору, звон подноса и скрип двери.
– Вот! Мы специально для мадам приготовили на ужин! – задохнулась Марианна, глядя на меня с тревогой.
Пирожное на тарелочке тут же перекочевало в руки няни, которая, оттеснив доктора стала предлагать его мне. Но мне не хотелось пирожных. Мне ничего не хотелось. В липкой тьме, казалось, потонули все мои чувства.
– Мммм! Какое вкусное! – соблазняла нянюшка, поглядывая на доктора. Венциан сидел в своем кресле, опираясь руками на подлокотники. Кончики его пальцев соприкасались, пока он внимательно смотрел на нас.
– Ну что ж, – выдохнул доктор. Он достал платочек, вытирая со лба пот, чтобы ловко, как фокусник спрятать его в рукав. – Я видел такое один раз за всю свою практику. Мадам, вы не рвали сегодня цветы?
– Рвала, – честно ответила я, не чувствуя тревоги за свою жизнь. Даже легкое облачко беспокойства не омрачало меня, что уже было удивительно. – Я сорвала цветок в саду. Он обжег меня и зашипел, как кошка.
– Оно, – обреченным голосом произнес доктор. – Это Черная Меланхолия. Так ее называют в простонародье. Довольно редкое заболевание, скажу я вам. Его вызывает цветок. Стоит его соку попасть на кожу, как человек заболевает. Основные симптомы – равнодушие, апатия, утрата интереса к жизни.
– Где же она его нашла? – впервые за весь вечер в голосе Венциана звучал ужас. – Быстро обыскать сад! Как он выглядит?
– Эм… Я уже не помню. Но знаю, что его почти весь уничтожили! Он входит в реестр запрещенных магических растений! Растет он в непролазных чащах, но охотники обходят его стороной, – заметил доктор. – У меня было два таких пациента. Один – коллекционер редких растений сэр Клифорд и мальчик, который охотился вместе с отцом.
– Вы их смогли вылечить? – спросила няня, пока Венциан со страшной силой сжимал подлокотники.
Доктор промолчал, вздыхая.
– Понимаете, – начал он тихим голосом, слегка прокашлявшись. – Лечения не существует. Как такового. Ваша задача – исполнять ее желания. Если таковые будут. Какими бы глупыми или дорогостоящими они не казались! Вам нужно сделать так, чтобы она что-то искренне захотела. И тогда болезнь отступит навсегда.
– Но она ничего не хочет! – возразила няня, но тут же осеклась.
– Магов сюда! Живо! Тех самых, которые сажали сад! – рявкнул Венциан, а я снова погрузилась в темноту. Сквозь нее я слышала незнакомые голоса.
– Получается, что вы посадили в моем саду ядовитое и опасное растение! – донесся до меня страшный голос Венциана.
– Это – недоразумение! – оправдывались чародеи. – Да, действительно, мы обнаружили этот цветок в саду! Видимо, случайно перепутали семена. Такое бывает! Заказывают голубые лилии, а вместо них случайно получаются белые! Мы все исправим! Мы тут же его уничтожим! Корнелиус уже сжег его! Мы готовы принести вам извинения!
– Почему же не тапки в зубах?
– Если хотите, мы вернем вам обратно деньги за сад! – встрял совсем молодой голос.
– Верните мне жену! – рявкнул Венциан, пока маги что-то лепетали.
Я никогда не слышала такого страшного голоса. Потом я услышала крики слуг: «Господин! Вы что? Собираетесь уничтожить этот чудесный сад из-за одного цветка?».
Следом раздался голос нянюшки и топот ее маленьких ножек: «Венциан! Я прошу вас! Успокойтесь!».
– Я уничтожу этот проклятый сад! Сожгу его до пепелища! Сотру его с лица земли! Весь! – послышался рычащий голос Венциана. – Я уже стер один сад, сотру и этот!
Потом снова была успокаивающая темнота, которую разрушил голос нянюшки.
– Венциан, зачем? Зачем нужно было разрушать такую красоту?
– Больше никаких садов! – страшным голосом произнес Венциан. – Если я увижу ее рядом с садом, я уничтожу его! Сожгу дотла! Любой, кто посмеет посадить хоть цветок, я вышвырну того отсюда! Это понятно?! Любой намек на сад, любая клумба в этом доме – это преступление!
– Да, – послышались глухие голоса слуг.
– Никаких букетов в вазах! Никаких букетов в столовой! – кричал Венциан.
– Простите…. А цветочки на платье считаются букетом? – спросил робкий голос Марианны.
Глава двадцать девятая.
Я закрыла глаза, а когда открыла, то увидела перед собой няню с тарелкой, которая склонилась надо мной:
– Дорогая моя, – проворковала она. – Ты ничего не хочешь?
– Нет, нянюшка, спасибо, – прошептала я, видя, как сереет лицо нянюшки. Я отвернулась, понимая, что сейчас мне даже не хочется навестить свой сад. Заботливые руки поправили одеяло, а нянюшка вышла.
Дверь в коридор была открыта. Оттуда виднелся кусочек коридора и приоткрытая дверь в комнату.
– Собирайтесь все! – послышался голос нянюшки. – Хозяин собирает всех слуг!
– Это что? – спросила перепуганная Марианна, а ее передник на мгновенье мелькнул в коридоре, чтобы исчезнуть в той самой комнате.
– Это общество «Хотелки», – послышался голос Венциана. – Добро пожаловать в его почетные члены!
– Тайное общество? – послышался звонкий голосок Марианны, но на нее тут же нашипели. – Ничего себе!
– Первое заседание объявляется открытым! – произнес Венциан. Через пару минут там стоял такие крики и гул, что, казалось, кого-то убьют.
– Тише, дорогие члены, – послышался голос няни. – Тише! Есть предложения?
Были не только предложения, но и целые речи. Пламенные и убедительные. Но что бы не называли, мне этого не хотелось.
– Пирожные?! Вы серьезно?! – заорал мистер Квин. – Ядрена мышь, вы хоть головой своей думаете! Она лопату хочет! Новую! И вообще! В следующий раз я буду приходить на заседания с лопатой!
– Прекратите свои замашки! – строго произнес дворецкий. – Вы, между прочим, не домашний слуга!
– А кто? Дикий? Ха! – спорил мистер Квин, а его бас слышался лучше остальных. – Я сказал, что приду с лопатой на очередной сборище! Потому, что когда будем голосовать, все поднимают руку, а лопату! И попробуйте только не поднять руку, когда над вами занесли лопату!
– Платье! Новое платье! – подсказывали горничные, наперебой пытаясь переубедить садовника и остальных. – Какая девушка откажется от нового платья? Да никакая! Так что платье! Пышное, нарядное! С бантиками и оборками!
– Дались вам эти тряпки! У нее этих тряпок вон сколько! Каждый день в новом! – спорил мистер Квин.
– Украшения! – голосом торговки крикнула Марианна. – Брыльянт побольше! Чтоб аж глаза загорелися! У всех девок при виде брыльянтов глаза горят!
Она забыла, что она – солидная горничная из хорошего дома, и теперь, видимо, решила показать свой настоящий характер.
– Брыльянт – это дело! Даже мне бы понравилось, если бы мужик мне брыльянт подарил! Я бы тоже покраснел! И даже в щечку поцеловал бы! А надо бы, и девственницу изображал бы, если бы брыльянт с голубиное яйцо подарили!
– Это же ужасно дорого!!! Ах! – послышался крик экономки.– Но тут дело не в бриллиантах!
На этом слове ее голос дрогнул.
– Ей нужна любовь и забота, – вздохнула экономка. – Может, дело как раз в этом? А не в платьях!
– Тебе лишь бы экономить! – осадил ее мистер Квин.
– Да как вы смеете! Я не меньше вашего переживаю за мадам! – огрызнулась экономка. – И я готова закрыть глаза на огромные траты!
– Итак, к чему пришли? – спросил Венциан, когда дело едва ли не дошло до драки.
– Пробуем все! – крикнула нянюшка, пока каждый пытался доказать свою правоту.
Когда я открыла глаза, то увидела нянюшку, вооруженную целой кондитерской. Она соблазнительно водила перед моим носом пирожными.
– Дорогая, хочешь? – спрашивала она, обмакивая палец в крем и постанывая. – Нет? Несите следующее!
Тарелки менялись, а мне было все равно. Марианна уже устала бегать с тарелками, но мне ничего не хотелось. Раньше я бы съела половину, но сейчас… Словно какая-то черная тоска растворяла меня полностью.
Марианна уносила очередную тарелку и приносила новую. Где-то слышались крики: «Я больше не могу! Уберите от меня эти пирожные! Меня сейчас стошнит!».
– Ешьте! – доносился голос Венциана, после которого слышались тихие всхлипы.
– О, я знаю, что ты хочешь, моя дорогая! Торт! – выдохнула няня, а бедная Марианна, несла огромный красивый торт, боясь уронить его. По дороге она потеряла туфельку, но торт донесла.
– Он был сделан специально для тебя! Нежнейшее суфле, вафелька! Все как ты любишь! И даже лебеди из сахарной глазури! – интриговала нянюшка, пока Марианна оттирала с передника следы от торта.
– Неужели закончилось? – послышался несчастные голоса, озаренные надеждой. Среди них слышался голос мистера Квина, который клялся, что больше никогда не съест ни куска сладкого!
– Спасибо, я не хочу, – вздохнула я, равнодушно глядя на роскошный многоярусный торт.
– Уноси! – сокрушенно вздохнула нянюшка. Марианна закатила рукава и понесла торт из комнаты.
– Ну, что там? – с надеждой спросили там, за дверью.
– Вот! – протиснулась Марианна. Такие жуткие крики ужаса заставили волосы пошевелиться. – Я вам вкусненькое принесла! Осторожней!
– Убейте меня! – ревела одна из горничных. – Я уже не могу!
Послышался глухой удар. Кажется, кто –то упал в обморок.
Когда я открыла глаза, то увидела Венциана, сидевшего рядом со мной. Взгляд у него был встревоженный, но он прикрывал все это улыбкой.
– Ты только посмотри, – заметил Венциан, доставая из бархатного чехла роскошное, сверкающее ожерелье и пару сережек. Ослепительный гарнитур в другое время вызвал бы у меня выдох удивления, и я бы, наверное, не устояла бы… Но сейчас это были просто стекляшки, которые сверкали при свете магический свечей.
– Ну-ка, – заметил Венциан, осматриваясь по сторонам. В комнате никого не было. Он приблизился ко мне, а его рука легла на мои волосы. Кто-то подошел к двери, но Венциан крикнул: «Не входить!». И шаги замерли.
– Я ведь знаю твой секрет, – послышался его тихий голос.
Его рука нежно скользнула по моим волосам, бережно перебирая их. Раньше у меня от этого по коже растекались мурашки. Я ничего не могла с собой поделать… Но сейчас я не чувствовала ровным счетом ничего.
Рука Венциана перебирала мои волосы, а я лежала и смотрела куда-то туда, где сквозь плотные шторы светило яркое солнце, проникая тонкой полоской света в комнату.
– Ладно, – заметил Венциан, убирая руку. – Что ты хочешь? Драгоценности? Платья? Все, что угодно!
– Спасибо, ничего, – ответила я, делая глубокий вздох. Кресло Венциана бесшумно отодвинулось от кровати. Я прикрыла глаза, кутаясь в уютную темноту.
– Ой, посмотрите! – послышался голос Марианны. Она сидела на кровати с красивым журналом. – Глядите, какие платьюшки! Славные, да?
Перед моими глаза листали красивый каталог нарядов. К каждому из них предлагали купить шляпку, зонтик, перчатки… Пролистав каталог, Марианна вздохнула и спросила:
– Ничего не понравилось?
– Нет, – отозвалась я, понимая, что даже самые роскошные туалеты, о которых я так долго мечтала в ночлежке, не вызывают меня никаких восторгов.
– Неужели? – спросила Марианна, вглядываясь в платья. Она поднесла каталог поближе и…
– Ой, мамочки, – сглотнула Марианна, глядя на цены. Она скосила глаза, разглядывая лимонное платье для прогулок. – За что?! За что такие деньги! А шуба! Глядите, мадам, какая дорогущая шуба! Это что? Цена? Погодите, я сейчас отдышусь! Это ж сколько мужиков на шубу нужно, чтобы раскрутить! За что?! За вот эту шляпку?! Да она похожа на куриное гнездо с бантиком! Сколько– сколько?!
Казалось, Марианна забыла обо всем на свете, в ужасе глядя на цифры.
– Да за такие деньги я сама зайца в поле загоняю! Муфточка по тридцать тысяч! Они что? С дуба рухнули на этого зайца? Или его лично король ловил?
Она сидела, удивленно рассматривая картинки и хватаясь за сердце.
– И за что люди такие деньжищи отдают? – ужасалась она, выдыхая. Она отложила журнал, а сама подсела поближе. Только-только она собиралась мне что-то сказать, как вдруг послышался голос за дверью.
– Следующий!
Марианна вздохнула, сгребла журнал и отправилась к двери.
Я закрыла глаза, как вдруг послышалось: «Эй!». Я снова открыла их, видя мистера Квина, который сидел на стульчике.
– Слышишь, я про сад ничего не сказал! – прошептал он. – Пока они там шушукаются, я решил зайти. Ни словом не обмолвился!
– Спасибо, – слабо улыбнулась я. О, чего мне стоило выдавить из себя эту улыбку. Мне было все равно, знает ли Венциан про сад или нет.
– Ты это... поправляйся! – послышался хриплый голос. Поверх моей руки легла огромная шершавая от мозолей загорелая рука. – Я у себя порылся и … ба! Нашел семена! Че вырастет не знаю, поэтому давай! Выздоравливай! Будем сажать вместе! А еще я лопату у себя нашел. Маленькую. Как раз тебе подойдет! Я тебе расскажу, как ею можно много денег заработать, если бить по темечку!
– Хорошо, – пообещала я, глядя, как полоска закатал тускнеет.
– Мистер Квин! – послышался громкий голос Венциана. – Вы где пропадаете! Мы вас послали за водой. А не просто послали!
Потом приходила мисс Чипстоун. Она поджимала накрашенные губы и обещала, что выделит мне на наряды в два раза больше сумму.
– А еще он меня избегает, – всхлипнула она. – Даже садится подальше! Выздоравливайте, мадам!
– Постараюсь, – прошептала я, глядя в окно.
Мне показалось, что я провалилась в сон. Глубокий, тягучий и сначала какой-то бесцветный. Я внезапно открыла глаза, понимая, что что-то изменилось. Я что-то видела во сне. Волнующее и приятное. Мне что-то ужасно хотелось, вот только что это, я не помню.
Открыв глаза окончательно, я вдруг увидела Венциана. Он сидел в своем роскошном кресле, словно ждал, когда я проснусь.
– Я так понимаю, что выздоравливать вы не собираетесь. И прилагаете все силы, чтобы оставить меня безутешным вдовцом, – заметил он странным голосом, положив руку на ворот дорогой сорочки. Его пальцы расстегнули пуговицу. – Ну что ж, мадам. Вы меня вынуждаете попробовать крайнее средство.
И на его лице появилась странная улыбка.
Глава тридцатая
С каждым разом я чувствовала, что темная тоска лишь ненадолго выпускает меня из своих объятий, чтобы тут же затащить обратно. Но сейчас, когда я обессиленно закрыла глаза, не чувствуя ни страха, ни любопытства, ни волнения, ни гнева, мне было все равно, что он со мной сделает.
«Пусти!», – вырывалась я из липкой холодной темноты, пытаясь вспомнить, чего я так страстно захотела. «Ты ничего не хочешь, тебе ничего не нужно», – шептала тьма, пытаясь утащить меня все дальше и дальше по темному бесконечному коридору.
«Нет, что-то нужно!», – стучала в голове мысль. – «Мне что-то снилось! И во сне я была счастлива!».
«Сон прошел, забылся», – шептала тьма, обнимая меня и успокаивая. Она, словно гладила меня, убеждая, что ничего мне не нужно, что мне ничего не снилось.
«А как же…?», – задыхалась я, понимая, что чем дольше я вспоминаю, тем быстрее растворяется странный сон, который приснился мне. От него осталось только чувство и какие-то неясные обрывки.
«Впрочем, может, ты и права. Это был просто сон. А быть, мне ничего и не снилось… », – выдохнула я, отдавая себя во власть темноте.
Как вдруг я почувствовала, как мое тело приподняли и встряхнули.
– Быстро открыла глаза! – послышался приказ, а меня снова встряхнули так, что бессильная голова перекатилась с одного плеча на второе. – Открыла! Я сказал!
Меня бросили на кровать, а мне показалось, что я упала в пропасть. По моему лицу ползла рука, то сжимая его, то нежно гладя.
– Я тебя никуда не отпускал! – послышался страшный голос, а меня снова подняли на руки и встряхнули. Я чувствовала, как по спине ползут рассыпавшиеся волосы, как меня трясут, словно тряпичную куклу.
– Куда пошла? – послышался яростный голос Венциана. – Ты куда это собралась?! А?!
Его рука жадно сжала мое лицо, а я чувствовала его дыхание на своих губах.
– Думаешь, там хорошо? О, нет, – слышался задыхающийся разъяренный голос, пока меня трясли за плечи. – Думаешь там лучше? Птички, деревья и облачка? Думаешь, что там лучше, чем здесь? Да?
Я не могла распахнуть глаза, чувствуя, как меня держит липкая темнота, сквозь которую доносится его разъяренный голос.
Потом повисла тишина. Тьма, казалось, поглотила меня целиком, обступила со всех сторон, как вдруг голос раздался снова.
– Что? Хочешь сказать, что ты уже не здесь? – странным, севшим голосом спросил Венциан. – А! Ты где-то там, да? Там хорошо, там нет меня! Я знаю… знаю…
С каждым словом его вспышка ярости сменялась какой-то обреченной, расстерянной мягкостью.
– Я знаю, – глухим и мягким голосом повторил Венциан, а руки, которые мучили меня, трясли и сжимали, вдруг внезапно разжалась. – Я знаю, что там лучше… Там твоя мама, там твой бессовестный папа! Они там тебя ждут, тянут к тебе свои руки. Но нет, не сегодня… Да, моя девочка?
В этот момент, я почувствовала, как меня, словно тряпичную куклу посадили себе на колени и прижали к себе, сжимая двумя руками.
– Давай договоримся, что не сегодня, – послышался тихий и непривычно мягкий шепот. Его дыхание было каким-то странно горячим, обжигающим. Рука рассеянно гладила меня по голове. – Просто не сегодня… В другой раз… Так и скажи им… Ты ведь скажешь? Да? … Скажешь? Я приказываю тебе!
Я чувствовала, как его грудь вздрогнула. Мою руку подняли, обжигая дыханием, и прижали к губам.
– Дай мне еще время… Совсем немного времени… – слышала я шепот. – Ты ведь дала так мало времени, чтобы…
Он не договорил, а моих губ коснулись жаркие губы. Они словно пытались вернуть меня обратно. Поцелуй был сначала нежный, а потом стал яростным.
И тут я с трудом открыла глаза, видя перед собой ярко синие глаза, напоминающие небо.
Небо… Да! Мне снилось небо! Почти забытый сон оживал, обретал краски, а я вспомнила, что мне снилось! Мне снился … дракон!
– Дракон, – прошептала я, глядя на его губы. – Я хочу дракона…
– Дракона? – внезапно спросил Венциан, слегка отстраняя меня. – Ты хочешь дракона?
– Да, – немного ожила я, выпутываясь из темноты. – Дракона…
– Дракона? – спросил Венциан, почему-то осматривая комнату и делая глубокий вдох. – Хорошо, вечером будет дракон… Вечером, поняла?
– Вечером? – эхом спросила я, глядя ему в глаза.
– Да, да, вечером… – послышался голос, а меня бережно опустили на кровать. – Вечером будет дракон.
– Я хочу, чтобы он пришел сюда, – прошептала я, легонько сжимая его руку. – Дракон…
– Сюда? – заметил Венциан, осматривая команату. – Он здесь не развернется…
– Что там? – послышался встревоженный голос нянюшки за дверью.
– Мы хотим дракона! – крикнул Венциан, а в двери показались головы слуг.
– Не может быть! Она хочет дракона! – послышались голоса слуг. – Где его взять? Дракона!
– Убирайте отсюда всю мебель, кроме кровати, – приказал Венциан. – Все убирайте! Что такое?
Я привстала на локтях, вспомнив внезапно свой сон.
– Я хочу, чтобы ты его тоже увидел. Чтобы мы вместе гладили его, – прошептала я, вспоминая сон.
Во сне я показывала своего дракона Венциану. А он не верил своим глазам. Почему-то во сне мы стояли вдвоем и гладили моего дракона. Чувство счастья, навеянное сном, заставило тьму отступить.
– Ты хочешь, чтобы мы с тобой гладили дракона? – спросил Венциан, почему-то нахмурившись. – Вдвоем? Ты, я и дракон?
– Да, – выдохнула я, опускаясь на подушки.
– А если просто дракон? – внезапно спросил Венциан, замерев.
– Нет, – помотала я головой. – Мне снилось, что мы с тобой гладили дракона… И это был чудесный сон…
– А дракон как выглядел? – спросил Венциан, после минуты молчания. Он почему-то замер, словно от моего ответа что-то зависело.
Я вздохнула, глядя в окно. Изо всех сил я пыталась воскресить в голове этот прекрасный сон. Но он таял, расплывался и превращался лишь в отголоски чувств.
– Ну что? – послышался надо мной голос доктора. Он сидел на кровати, разложив свой чемоданчик. За ним столпился весь дом.
– Она чего-то захотела? – спросил доктор с надеждой.
– Да, – произнес Венциан, о чем-то крепко задумавшись. Он то и дело то сужал глаза, то расширял их, а потом осматривал комнату.
– О, это замечательно! – обрадовался доктор, улыбнувшись мне. – Мадам, вы большая молодец!
– Она хочет…дракона, – послышался голос Венциана. Доктор, который улыбался, кивая, тут же замер.
– Простите? – спросил он, поправив круглые очки в золотой оправе. – Кого?
– Дракона, – произнес Венциан, глядя на доктора. Тот вздохнул, посмотрел на меня, а потом на Венциана.
– А! – многозначительно протянул доктор, а его холодные руки проверяли мой пульс. – Дракона! Ну… Дракона, так дракона! Сейчас главное, чтобы она не забыла о своем желании. Эта болезнь тем и коварна. Пациенты могут попросту забыть о своем желании в любой момент! Не советую оставлять ее одну. Напоминайте ей постоянно о ее желании!
Доктор встал, глядя на всех присутствующих, щелкнул чемоданчиком и направился к Венциану. Я поймала только лишь обрывок фразы: «Я вам сочувствую».
– Карету! – послышался решительный голос Венциана.
Он бросил взгляд на меня, а я смотрела на его глубокий шрам на щеке и на красивый профиль. Если раньше мне казалось, что шрам безобразен и уродлив, если раньше этот шрам вызывал у меня отвращение и брезгливость, то сейчас я смотрела на него, как на неотъемлемую часть его личности. Казалось, без этой борозды шрама это будет уже не он.
Легкие, словно дуновение ветерка, чувства шевельнулись во мне, когда нянюшка взяла меня за руку.
– Будет тебе твой дракон, – улыбнулась она. – О, поверь мне, я знаю Венциана намного дольше твоего, дорогая моя. Он достанет все, что угодно. И всех, кого захочет…
– Вы слышали? Чтобы она не забыла о своем желании! – донеслось до меня возбужденное из коридора. – Это важно!
Я прикрыла глаза, не зная сколько времени прошло, как вдруг…
Странный звук заставил меня открыть глаза. Дверь в комнату внезапно открылась и в дверном проеме показалась… голова дракона. Он был зеленый, огромный и какой-то странный. Распахнув глаза, я смотрела на то, как дракон неловко двигается по комнате. Сначала он перевернул столик, потом смахнул чернильницу и бумаги со стола, зацепил занавеску и чуть не упал возле кровати. Хвост дракона тащился по ковру, а углы ковра загибались.
Я с настороженным удивлением смотрела на всю эту картину.
Немного помявшись на месте, дракон почему-то стал двигаться хвостом вперед.
– Эррррр! – послышался глухой рык. Дракон открыл пасть, а потом закрыл.
Следом донесся яростный шепот, идущий прямо из дракона.
– Мы же договорились на счет три! С вами договариваться – одно удовольствие!
– Так ты не считал! – прокашлялось женским голосом брюхо дракона.
Только сейчас я заметила, что у дракона было не только четыре лапы, которые волочились по полу, но и десяток ног в разных туфлях.
– Ну и духота! – простонал кто-то в середине. – Мы куда идем вообще?
– Это ты идешь, а мы стоим! – шипели голоса внутри дракона. – На счет три! Раз, два, три! Эрррр!
– Апчхи! – подпрыгнул хвост дракона, звонко чихая. – Простите великодушно!
– У тебя что? Аллергия на драконов? – послышались недовольные голоса где-то в середине.
– Нет, у меня аллергия на вас! – ответил шмыгающий голос. – И вообще, здесь темно, душно и пыльно!
– Жопе слова не давали! Раскудахтались!– проревел голос, похожий на голос мистера Квина. Голова дракона, из которой торчали ноги в сапогах, повернулась в сторону хвоста, словно проверяя его.
– А что это мы опять ругаемся? – донесся из середины голос нянюшки. – Мы же договорились, убить друг друга после! И вообще! Давайте толком разберемся! В какую сторону идти! То туда, то сюда! Голова у нас где?
– Просто одна неуклюжая сволочь наступила мне на юбку! – послышалось недовольное сопение, похожее на голос мисс Чипстоун. – И стоит на ней!
– Ой, простите великодушно! Вы кричите так, словно я вас девственности лишила! – язвительно заметил голос нянюшки, а мне казалось, что это – сон. – Кто-нибудь, гляньте! Она проснулась?
И тут я увидела, как дракон зашевелился. Его хвост странно задергался, а я с удивлением смотрела на то, как хвост приподнимается. Дракон кряхтел и стонал, особенно сзади.
– Ыыыых, – послышался вымученный голос, а под хвостом дракона началось какое-то движение. – Что ж так туго-то! Я сразу говорила, что дырку нужно расширить! Но меня не слушали!
– Да пройдите вы вперед! И развернитесь! – слышался приглушенный голос мисс Амелии. Дракон задёргался на месте, словно решая, куда ему нужно идти. Потом он все-таки решил, и стал неуклюже разворачиваться ко мне хвостом. Где-то, на том конце комнаты со звоном разбилась дорогущая ваза.
– Да-да! Вот так! – подтвердил задыхающийся голос Марианны.– Не видно!
Задница дракона замерла напротив меня. Хвост дернулся, задрался. Я увидела, как из дырки вылезает рука, приподнимающая хвост, с следом за ней появляется взъерошенная голова Марианны. Он сплюнула прилипшие волосы и прищурилась, глядя на меня.
