Текст книги "Боги и судьбы (СИ)"

Автор книги: Кристина Пасика

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

– Ну что, готова? – она с ожиданием посмотрела на меня.

Не скажу, что я чувствовала себя уютно, глядя на подготовленный для ритуала круг из золотого песка и горящие повсюду свечи, но если не решусь довериться родственнице сейчас, то потом будет поздно. По ее словам, возврат на телепортацию действует максимум три недели. Из этого срока у меня осталось только два дня, и значит, с каждым часом шансов на успех становится все меньше и меньше.

– Да, давайте начнем, – я уверенно ступила в центр, чуть встряхнулась и закрыла глаза, стараясь, по недавнему совету женщины, расслабиться и позволить магии ритуала подействовать. Только дарханы сжала в руках крепче, казалось, словно они дарят мне спокойствие и решительность.

Колдунья раскрыла свою книгу, легко пробежалась кончиками пальцев по старинному кожаному переплету и тихо начала произносить первые слова заклинания. Я никак не могла разобрать, на каком древнем наречии она читает строки из рукописи, звучание некоторых слов было до ужаса знакомо, но общая картина смысла все равно от меня ускользала. Спустя всего несколько мгновений вокруг нас, в комнате без окон и проемов, вдруг поднялся настоящий вихрь. Он с игривой легкостью подхватил с пола золотые песчинки, закружил их в многочисленные спирали, буквально отрезая меня своеобразным пологом от всего остального пространства. Огонь свечей вспыхнул, поднявшись почти до потолка, заполыхал, отливая ярким красным цветом. Словно расплескалась на камнях стен чья-то кровь.

Гортезия, не отрываясь, продолжала ритуал. Меня пробирал страх, жар, исходящий от свечей, дышал в лицо, а вихрь не утихал, раздувая пламя сильнее с каждой секундой. Я даже не уловила тот момент, когда красные отблески резко и азартно перекинулись на стены. Огонь затанцевал вокруг, смешиваясь с золотым песком и выходя из-под всяческого контроля. Это было ясно без лишних слов, жуткая стихия беспрепятственно поглотила всю комнату, накрыв с головой магичку и подбираясь вплотную ко мне. Последним рубежом на пути лавины чистой силы стали золотые частички, продолжавшие обволакивать мою фигуру необычным защитным коконом.

Сквозь рев вышедшей с заклинанием энергии я не слышала теперь ни единого постороннего звука, попыталась двинуться в сторону старшей де Рилады, в надежде понять – жива ли она. Но невидимая стена не позволила мне пошевелиться, намертво приковав к центру магического круга. В левом углу с грохотом рухнул потолок, поднимая кучу пыли и лишь раззадоривая пламя. Пожар охватил все вокруг, горели даже каменные стены и пол так, словно были сделаны из сухого дерева.

Осознание того, что ритуал вылился в нечто непонятное, сковало меня по рукам и ногам, я не дышала, в горле першило, гарь застилала глаза, заставляя их слезиться. Но проклятый круг перемещения не позволял мне вырваться, чтобы спастись. Невидимые оковы держали убийственно крепко. Я давным-давно должна была переместиться, вот только заклинание так и не было дочитано до конца. А значит, здесь и сейчас я в ловушке огненного кольца. И я обречена.

– Помогите!!!! – я кричала изо всех сил, срывая голос. – Кто-нибудь!!! Помогите!

Стояла посреди пламени, понимая, что золотые песчинки не станут защищать вечно, и рано или поздно заклятие сожжет меня так же безжалостно, как и свою создательницу. Стихия не щадила никого и ничего на своем пути, превращая все в пепел.

Над головой начал рушиться потолок, на меня посыпалась сначала штукатурка, а следом и целые куски отделочного камня. Узор вычерченного Гортезией круга нарушился, мои ноги подкосились, и я рухнула на колени, обретя возможность хоть немного шелохнуться. Вот только выйти за пределы золотого вихря все-таки не сумела.

Огонь сломил последнюю преграду и еще яростней кинулся вперед, перебрасываясь на мою рубашку, схватил жгутом за ноги, обвил талию, затанцевал в близости от лица. От дикой боли не было сил даже двинуться. Не выпуская дарханов, я закрылась руками, отгораживаясь от всего, но волна жара окутала меня с ног до головы. Сверху продолжал рушиться потолок, погребая меня под лавиной тяжеленного камня.

Я кричала. Кричала и кричала изо всех сил, но сама своего крика так и не услышала, упав на пол и захлебываясь от невероятных мук.

Первородный огонь сжигал меня в своих объятиях заживо, проникая в каждую клеточку тела, заполняя собой сознание и не оставляя ничего, кроме сумасшедшей, ни с чем не сравнимой боли. Боли, пожирающей все остальные чувства, желания и эмоции.

Я так хотела домой. Я так мечтала все вернуть на свои места. И вся моя надежда была на магический ритуал Гортезии. Но вместо этого я мучительно умирала, до капли растворяясь в этой враждебной волне жуткой неистовой силы.

Кажется, кричала я до самого последнего момента, но вот изменить хоть что-то или облегчить свою боль так и не смогла… И как никогда прежде я хотела просто умереть, чтобы больше никогда не чувствовать ТАКУЮ боль…

Светловолосый мужчина задумчиво перелистнул очередную страницу в огромной старинной книге. Он быстро бродил взглядом по строчкам, ища то единственное, ради чего вообще открыл древний фолиант. Но нечто важное постоянно ускользало от него, разгадка была так близка, витала рядом… а уловить суть, понять смысл так и не удавалось.

Он с разочарованием захлопнул рукопись, откладывая ее в сторону. Который раз одно и то же, долгожданный ответ всего в шаге, но шаг этот на недоступной линии ускользающего горизонта.

Яркая магическая волна ударила его так внезапно и так сильно, что мужчина намертво вцепился в подлокотники своего кресла, словно это могло стать его единственным спасением. Закрыл глаза, сходя с ума от дикой боли, и не сумел сдержать стон. Древо сминалось под его пальцами, как-будто бы бумажное.

Это могло быть только одно-единственное в мире происшествие. Только в одном случае ему могло быть ТАК больно…

Пелена, заполонившая взгляд, медленно отступала, разум прояснялся, освобождаясь от оков невероятного ментального удара. Ему потребовалось пять минут, чтобы хоть немного прийти в себя, но дыхание все еще не желало восстанавливаться. Дорожки слез на щеках он смахнул рукой, но тупая, пульсирующая боль не проходила.

Посреди комнаты во внезапном антрацитово-черном вихре появился нежданный гость. И выглядел он сейчас вряд ли лучше, чем сам хозяин кабинета. Нездорово бледная кожа, круги под глазами, дикий, лихорадочный взгляд.

– Эра, это невозможно! – сразу заявил он.

Блондин приложил усилие и встал с кресла, все еще опираясь о стол.

– Нам с тобой вряд ли уместно применятьэто слово.

– Это бред! Сумасшествие, так не должно было случиться! – не унимался его потрясенный собеседник.

– Знаешь, я еще мог поверить в то, что в ней так быстро раскрылась Тьма, – сказал вдруг старший бог, отрешенно глядя на брата. – И так легко призванный девочкой Свет я тоже сумел сам себе объяснить. Постарался понять.

– Только не говори, что… – Нейт придерживался рукой за стену, после жуткого всплеска чужой силы в пространстве им приходилось нелегко.

– Активацию третьей стороны Дара всего через месяц, я сам осознать не в силах…

– Это не могут быть стихии! – темный бог все же присел в одно из кресел, сжал руками раскалывающуюся от боли голову. – Вот что действительно невозможно…

– Поверь, это были стихии, – к ним присоединился третий голос.

Внезапное появление в комнате еще одного мужчины говорившие пропустили. Слишком уж ошеломлены были неожиданным известием. Но теперь они смотрели на пришедшего еще с большим удивлением, чем прежде обсуждали случившееся.

– Я рад видеть тебя, брат, – наконец пришел в себя блондин. – Ты даже не представляешь, насколько я рад тебя видеть…Сорок пять лет, словно один миг.

Русоволосый и голубоглазый парень подошел ближе и крепко обнял старшего.

– Прости, что так долго не отзывался на твой зов, но мне о многом предстояло подумать и многое для себя решить.

– Да и на дочку с внучкой не мешало бы хоть глазом взглянуть, – холодно заметил Нейт.

– А ты просто молчи, – с внезапной яростью во взгляде обратился к темному пришедший. – Если бы не ты…

Он оборвал сам себя, словно вмиг взял себя в руки, заставив замолчать.

– Я видел и дочь, и внучку, – уже спокойно продолжил он. – И если ты думаешь, что я прятался, то ты глубоко заблуждаешься. Я искал. И я нашел те ингредиенты, которые не смог отыскать Эра. Теперь у нас есть практически все.

– Дейбс, мне вправду жаль, что все так вышло, – вдруг произнес Нейт, поднимаясь и подходя ближе. – Я не думал, что все зайдет так далеко. Не думал, что Беата захочет отомстить нам за Алекс так жестоко…

– Этот разговор не имеет смысла, – заметил Эра, перебивая брата. – Мы обсуждали это тысячи раз, но факт есть факт. Если мы хотим вернуть сестру, мы должны следовать всем подсказкам, решать все загадки, которые она оставила.

– Появление Шейнары на свет было безумием, – категорично заявил Дейбс. – Я твердил это постоянно, я говорил, что ничем хорошим это не завершится! И что теперь? Каждая новая часть дара толкает ее в пропасть и бьет по нам волной боли! И если она до сих пор не сошла с ума, то что будет впереди – неизвестно. В ней чересчур много человеческого!

– Не забывай, брат, – тихо проговорил старший. – В ней течет кровь четырех богов. Она закрыта для нее. Пока. Но остался всего шаг…

– И тогда она найдет Беату, – закончил за него Нейт. – Ведь стихии она все же открыла.

Дейбс лишь кивнул.

– Воду еще в середине ягодника этого года, когда посреди Белого океана была принята нереидами. И практически тогда же Ветер, усмирив его силу и отдав ему в жертву три души. Огонь всего десяток минут назад, хотя это вы и сами прекрасно ощутили. Она замкнула цепь стихий и получила третью часть силы.

– А земля? – с недоумением уточнил Эра.

– Вот тут, увы, не знаю, – признался бог. – Я ощущал, как она разговаривает с землей, словно каким-то образом дышит одновременно с ней. Когда была в Рудии у пещер, когда путешествовала сквозь Малахитовый лес и Эйем. Постоянно. Как-будто весь мир давал ей ответ, подсказки, видения. Точнее сказать не могу, но резкого скачка в их связи не было, просто длительный разговор, закрепивший девочку с землей.

– Наша малышка так и притягивает необычности и неприятности, – невесело усмехнулся темный, потирая разболевшиеся виски.

– Это у нее наследственное, – отрезал Эра, отвернувшись к окну.

Три брата еще долго молчали, думая каждый о своем, но единственной, на ком все же постоянно сходились их мысли, была сейчас Шейнара де Рилада.

Глава 8

Не отрекаются, любя,

Ведь жизнь кончается не завтра.

Я перестану ждать тебя,

А ты придешь совсем внезапно…

Вероника Тушнова

Луна надежно скрылась за темными и плотными тучами, а на небе не было видно ни единой звезды, лишь бескрайняя бархатно-черная мгла. Волны накатывали на скалистый берег с яростной жестокостью, заливали камни холодной водой и, бурля пеной, неизбежно отступали только для того, чтобы через мгновение вновь ринуться в атаку с новыми силами.

Океан бушевал, поглощая все пространство зимним штормом, ветер выл и со злостью кидался на одинокую фигуру, замершую на краю уступа, но постоянно натыкался на невидимую преграду, бессильно пасуя перед мощной защитной магией.

Лизавета лишь вздохнула, глядя на безбрежные водные просторы, сейчас готовые убить любого своего неосторожного гостя. Она любила Белый океан, омывающий Рудию, потому что он всегда был разным. Спокойствие теплых лазурных волн, золотые песчаные пляжи и легкий свежий бриз чередовались с ураганной стихией, несущей смерть и разрушение. Сейчас он был буйным и свирепым, а завтра, возможно, станет ласковым и тихим. Это восхищало магичку, поэтому она с наслаждением наблюдала за волнами.

– Так и знал, что ты телепортируешься раньше, – он наигранно вздохнул. Играл, как всегда, словно не мог или не хотел быть с ней «настоящим».

– Я должна была знать, что это не ловушка, – просто ответила она. – Ты непредсказуем, и я тебе не верю.

– Лиз, – он вышел из-за спины и стал прямо напротив колдуньи. Как всегда неприступный, гордый, сложил руки на груди, глядя на женщину. – Даже не знаю, что ответить на это твое своеобразное обвинение…Ты могла бы устроить ловушку мне с тем же успехом, это земли Мерридии. Но мы ведь не враги.

– Да ты что? Давай, без лишних слов, Ал, просто скажи, зачем позвал? – она перевела взгляд на океан, предпочитая смотреть на бушующие волны, а не на бескрайнюю тьму его глаз.

– Может, я просто хотел тебя увидеть?

– Увидел? – Лизавета была взбешена, ее начинала раздражать эта глупая игра. Ее выводил из себя взгляд некроманта, его близость и улыбка. Совсем такая, как прежде, еще до их ссоры и расставания. – Тогда я пойду?

– Подожди, – слишком поспешно ответил он. – Я хотел спросить, что ты знаешь об острове Черных скал?

Это было гораздо лучше, Лизавета почувствовала себя значительно комфортней, переводя разговор с магом в деловое русло.

– Недавно мы купили его у твоих правителей.

– Зачем?

Женщина не сдержалась и усмехнулась.

– Не думаю, что это тебя касается. Это внутренние дела Мерридии.

– Ни за что не поверю, что ты не знаешь правды. Ведь знаешь, Лиз… Даже король не догадывается о том, что ты все знаешь! Поверь, я слишком хорошо тебя изучил. Ты в курсе всего, что происходит в Мерридии.

– Алестер, если ты такой умный, то прекрасно можешь догадаться, что я никогда и ничего тебе не скажу, – она пожала плечами, чуть наклонив голову и рассматривая собеседника. – Ты не та персона, с которой я могу поговорить «по душам». Это все? Мог бы спросить и телепатически, не растрачивая мое время.

Она спрятала замерзшие руки в карманы плаща. Даже щит с трудом справлялся с ледяным ветром, но применять дополнительные заклинания в присутствии некроманта не хотелось. Магичка мечтала лишь быстрей попасть домой. Больше не видеть его, опять забыть, вычеркнуть и не вспоминать.

– От Шейн есть вести? – спросил вдруг темный.

– Нет, – Лизавета покачала головой. – Но мы не сдаемся.

– Знаешь, я до последнего момента думал, что она – моя дочь, – ей показалось, или в голосе некроманта действительно на миг промелькнуло сожаление.

– Она могла бы ею быть, если бы ты не бросил меня в Корладе, – прямота, с которой сейчас говорила колдунья, резала хуже острой стали. – Если бы не мое отчаянье, не безысходность… Впрочем, поздно о чем-то жалеть. Мне пора, сегодня и так был тяжелый день.

– Не уходи, – он протянул руку, замерев всего в нескольких ладонях от ее плеча, и остановился. Не зная, как же поступить. – Не уходи, Лиз. Прошу, ответь мне сейчас на один единственный вопрос. Скажи мне правду, и тогда я больше никогда тебя не потревожу.

Он все же опустил руку, так к ней и не прикоснувшись. Мужчина завораживал и одновременно пугал Лизавету, словно и не было этих двадцати пяти лет, как будто бы она еще девчонка, с любовью отзывающаяся на каждое его слово.

Проклятый некромант! Надо же, как сдался ему этот скалистый остров!

– Я тебя слушаю, – она поборола в голосе все эмоции.

– Ты еще хоть чуть-чуть меня любишь?

Вопрос заставил ее замереть на месте. Не дышать. Лизавета ожидала чего угодно, но только не подобного. Понимала, что каждая секунда ее молчания выдает ее с головой, что взгляд и чувства так просто не спрячешь, что легче ответить правду и, наконец, вздохнуть с облегчением. И не могла принудить себя выдавить ни звука.

Любит?

Странный вопрос, прошло столько лет, было множество всего. Сделка с неизвестным мужчиной и Шейнара, брак с Луи и рождение близняшек. Вся жизнь прошла без него… И лишь в его ожидании…

– Да, Алестер, – сказать это вдруг стало так легко, что и не верилось. – И я ненавижу тебя за то, что все еще люблю. Но это ничего не меняет. Надеюсь, теперь ты выполнишь свое обещание, и не будешь тревожить меня по таким пустякам.

Он сделал всего шаг по направлению к ней, привлек к себе и, не позволяя опомниться, впился в ее губы. Словно это стало последним шансом что-то исправить и вернуть, словно он ждал этого сотни лет. Сжал ее в объятиях, нежно касался ее шелковистых волос, не отрываясь ни на миг от этого безудержного огня, разгорающегося в поцелуе. И она отвечала, хоть сначала яростно вырывалась из его рук, пыталась отстраниться, но не сумела удержаться и сдалась… Лишь спустя минуту он уткнулся носом в ее шею, продолжая крепко прижимать к себе. Не отпускал, не верил…

Лизавета не двигалась, держала руки на его груди, ощущая, как под ладонью гулко бьется его сердце. Хотелось плакать.

– Если бы ты только знала, Лизавета де Рилада, как сильно я тебя люблю, – тихо прошептал он. – И я отдал бы все, чтобы исправить свою ошибку… но ты права, прошлого не изменишь…

Она отстранилась, он опустил руки.

– Я прошу тебя, дай мне шанс, Лиз. В этой жизни нет ничего, что было бы терять больней, чем тебя. Я всегда любил и буду любить только тебя, какой бы сволочью ты меня не считала.

Колдунья прикрыла глаза и глубоко вздохнула.

– Я не могу ничего тебе сказать на это, пока не вернется Шейн, – ответила она. – Сейчас не самое лучшее время в моей жизни для таких важных разговоров, Алестер. Дай мне время. И мы вернемся к этому.

– Я подожду, – он легко дотронулся до ее руки. – Я знаю, что Шейн жива, а значит, она обязательно вернется. И тогда мы продолжим, чтобы окончательно все решить.

– Время покажет, – она, больше не таясь, посмотрела в его глаза. – Изменить все и сразу слишком тяжело…

– Но возможно, – закончил за нее некромант.

– Мне вправду пора, – она отступила еще на шаг.

– Спасибо, что пришла, это много для меня значит.

Лизавета медленно начала растворяться в вихре телепорта, а маг лишь осторожно коснулся ее щеки, уже через мгновение ощущая в ладони только пустоту и пришедший на ее место холодный поток воздуха…

– Я подожду…

– Мама, мамочка, ты вернулась!!! – что-то теплое и маленькое примостилось ко мне под бок. – А я так тебя ждала!

Это что-то принялось настойчиво целовать мое лицо, касаясь холодных щек горячими маленькими ладошками. Но на этом не успокоилось, тут же переместившись прямо на меня.

– Мама!

После второго настойчивого прыжка по моему телу мне все же пришлось приложить огромнейшее усилие и приоткрыть хотя бы один глаз.

На меня с безграничным счастьем в темно-карих глазах смотрела маленькая девочка. Ее длинные рыжие кудряшки щекотали шею, а ладошки нежно держали за руку.

– Мам? – и ожидание…

Я резко вдохнула в себя воздух, словно до этого на некоторое время разучилась дышать, и вот теперь первый глоток кислорода был мучительным и обжигающим. Бесконечным счастьем и болью. Схватив малышку в крепкие объятия, я прижала ее к себе, уткнулась носом в волосы, вдыхая такой родной и близкий запах. И шепча лишь одно имя.

– Ирин…

Сейчас собственный голос казался мне далеким и чужим, тело еще с неохотой откликалось на каждое движение, внутри глухо ворочалась странная боль.

– Ирин… Мой цветочек, – по моим щекам невольно катились слезы, но я прятала их от девочки, не желая расстраивать дочь.

– Мама, я волновалась! – она села, внимательно меня рассматривая и все еще не выпуская мою руку. Совсем как взрослая, серьезная и задумчивая.

Я встала с постели, делая первый, неуверенный шаг. Сейчас мы находились в моей спальне, в моем личном особняке в центре Корлады. Все как всегда, кровать, туалетный столик, мягкий и пушистый золотисто-бежевый ковер под ногами. Чуть в стороне сиротливо на полу лежали мои дарханы.

И все это казалось бы нормальным и привычным, если бы не одно но. Я прекрасно помнила каждую секунду своей огненной агонии в прошлом, и вырвавшийся из-под контроля ритуал, и боль, которая была со мной еще мгновения назад…

Зеркало с холодным равнодушием отображало мое лицо.

Такое же, как и всегда. Черные длинные волосы, темно-синие глаза, одежда, в которой я была в особняке в 1503 году. Ни единого шрама, ожога или раны. Бесследно исчез порез, нанесенный кинжалом некроманта, не болело вывихнутое плечо, прошла ноющая боль в ноге, пропали царапины, синяки, ссадины, которых на моем теле еще недавно было безграничное множество! Потеряв дар речи, я с неверием рассматривала свое отражение. Одновременно мое и все же неуловимо чужое.

Пришлось взять себя в руки, отбросить в сторону неотвратимо подступающую панику и решить, что с навалившимися проблемами стоит разбираться по порядку. Следовательно, сначала определимся – где я оказалась. Вернее, «когда». Я взяла Ирин на руки и направилась вниз, чтобы найти Софи и, наконец, во всем разобраться…

Женщина стояла в малой гостиной ко мне спиной, протирая от пыли какой-то хрустальный сервис.

– Софи? – тихо позвала ее я.

Она обернулась и от неожиданности выронила на пол фужер. Тишину прорезал громкий звон бьющегося хрусталя, разлетевшегося по паркету сотнями мельчайших осколков. Мы так и стояли. Я, крепко сжимая в руках притихшую Ирин, и замершая от шока Софи.

– Лерри, – в ее глазах застыли слезы. – Лерри, пресвятая Беата, неужели это вы?!

– Скорее всего, – я посадила девчушку на одно из мягких кресел. – И было бы просто великолепно, если бы ты рассказала мне, какое сегодня число и какой год.

– Значит это правда? – она не удержалась и всплеснула руками. – Сегодня второе снежника 1827 года. Вчера к нам приезжал Альредо, проведывал, и рассказал, что, по теории вашей матери и герцога де Вирры, вы оказались в далеком прошлом.

– Так мама и Гар меня искали? – я удивилась. Они ведь могли подумать, что я все еще в плену у Алестера Каттлара.

– Они с ума сходят, поиски масштабны! Вы даже представить себе не можете, сколько всего произошло за время вашего отсутствия.

– Тогда придется поспешить, поеду к маме, успокою ее и заодно узнаю все последние события, – я быстро чмокнула Ирин в макушку. – Зай, я вернусь теперь очень и очень скоро.

Я подмигнула дочке, и она мне улыбнулась в ответ.

Заглянув в гардеробную и схватив первый попавшийся плащ, я вылетела из дома, буквально бегом направляясь в конюшню. Запрягать карету некогда, поэтому придется прокатиться с ветерком на моей Звездочке. Домой, быстрей домой, увидеть маму, поговорить с ней…

Я сделала всего один шаг вперед, и вдруг весь мир поплыл перед моими глазами, растворяясь в разноцветном вихре. Кольца тумана, укутавшие меня, были белыми, голубыми, зелеными, серебристыми, красными, черными… Мои пальцы закололи тысячи мелких иголок, стало щекотно, а в глазах тем временем переливалось и искрилось от буйства цвета. Но весь этот мираж пропал так же быстро, как и появился, исчез в пространстве, оставив меня один на один с женщиной, взявшейся словно из ниоткуда. Вместе с туманом уплыл двор моего дома, сменившись знакомой обстановкой рабочего кабинета ее Высокомагичества.

– Обалдеть, – вместо приветствия выдохнула я, ошарашено глядя на свою маму.

А потом не удержалась, бросившись вперед и крепко сжимая родного мне человека в объятиях.

– Мамочка…

– Шейн, – она все еще неуверенно притронулась рукой к моим волосам, легко провела по ним, коснулась щеки. – Шейн, ты жива…

Спустя полтора часа мы с ней все еще сидели в кабинете, попивая горячий травяной чай и просто разговаривая. Шок от первых мгновений нашей встречи прошел, я на одном дыхании рассказала ей обо всем, что происходило со мной. О такой короткой работе на некроманта, о побеге и внезапном перемещении, о темных эльфах, Бриссе, шестнадцатом веке, цирке. О погоне и драконе, о слезах, ушибах, сомнениях, о наших далеких родственницах и пожаре. О целой жизни, промелькнувшей мимо меня за один миг. О том, как было тяжело и больно, как ускользала из рук призрачная надежда.

Я рассказала ей все, делясь самым сложным. И мне становилось легче, разделять все эмоции с кем-то близким и родным.

– Когда Гарен сказал мне о найденных записях в семейном архиве, о пожаре и твоей предполагаемой смерти, – вдруг прошептала мама. – Был миг, и я на секунду представила, что ты действительно умерла… Никогда в жизни, никому я не желала бы такого чувства. Оно сводит с ума, лишает разума, выжигая все.

– Мам, – я осторожно коснулась ее руки. – Не надо, все обошлось. Не вспоминай…

– Между прочим, ты пропустила море событий, – она сдержала слезы, улыбнулась. – Мы забрали у Независимых островов Жийне, после чего добились от Фрилы огромных поблажек, уступок и компенсаций за захваченные земли.

Я с трудом заставила свою челюсть вернуться на место, пришлось даже немного тряхнуть головой, чтобы понять – не ослышалась ли я.

– У вас тут была война?!

– Да. Причем быстрая и успешная. Хотя потери есть с обеих сторон.

– А некромант? – с настороженностью поинтересовалась я.

– Что ему сделается, – вздохнула Лизавета. – Два дня назад он был официально признан единовластным властителем всех Независимых островов. Сумел не только захватить все земли под свой род, но еще и вывернуться, провозгласив себя перед народом освободителем Жийне от тирании Мерридии. Так что, этот темный гад все сделал себе на пользу, сумев сплотить острова в момент опасности.

– А что с правителями? В момент переворота во Фриле был мой друг Лэнс Миноса.

– Шейн, я ничего не знаю о нем, но если дашь мне пару часов, мои люди найдут информацию…

В дверь раздался резкий и громкий стук, почти сразу же она распахнулась, являя нам стоящего на пороге комнаты герцога де Вирра. Видно было, что он очень спешил, заглядывая в кабинет.

– Шейн, значит, это правда, – он шагнул вперед, не обращая внимания ни на что.

Серебристо-белые волнистые волосы небрежно перехвачены черной лентой, взволнованный взгляд карих глаз, глубокие круги усталости под глазами. Бледность, лишь подчеркнутая лишний раз белоснежным шелком рубашки и темным бархатом плаща.

Маг очень сильно похудел с момента нашей последней встречи, черты его лица чуть заострились, но это ни капли не меняло его удивительной привлекательности и мужской внутренней силы.

– Гарен, – я поднялась, направляясь к нему, и обняла, уткнувшись лицом в его плечо. – Спасибо тебе, я знаю обо всем, что ты сделал для моих поисков.

Он прерывисто вздохнул, заключая меня в кольцо своих рук. Сжимал так бережно, но все же так крепко, будто боялся, что я всего лишь иллюзия, которая растворится и ускользнет в следующий миг.

– Это самая малость из того, что я мог для тебя сделать, – пиромант улыбался. – Я верил, что ты вернешься.

– Шейн, – мама встала с кресла, обращаясь ко мне. – Мы с тобой еще поговорим сегодня. Я сейчас быстро разберусь со всеми делами во дворце и вернусь.

Она вышла из кабинета, по пути кивнув беловолосому магу.

– Как же тебя угораздило попасть в такую переделку? И главное, как удалось вернуться обратно? – он смотрел на меня бесконечной темнотой своих глаз.

– О, это слишком долгая история, – я покачала головой. – Но если составишь мне компанию за моим поздним завтраком, то обещаю, что все расскажу.

Он ничего не ответил, лишь с легкостью подхватил меня на руки и направился на первый этаж в нашу столовую.

Я вздохнула и перевернулась на другой бок.

Первая ночь дома, а я никак не могу уснуть. И казалось бы, причин для волнения нет, я наконец-то в безопасности, рядом с родными… Давно спят Ирин и Софи, спит прислуга, только я, словно зачарованная, не могу сомкнуть глаз. Зеваю так, что чуть челюсть не выворачивается, а все равно – сон упорно не идет. Я уже и забыла, когда мне нормально удавалось отдохнуть, то какое-нибудь происшествие, то кошмары, вот окончательно и сбила все режимы организма.

Эх, сюда бы сейчас зелье Риты…

Замучавшись валяться на постели, я встала и накинула халат. Может, пройдусь до кухни, выпью чего-нибудь и успокоюсь? Надежда слабая, но и лежать, глядя в темный потолок, я уже устала. Коридоры тускло освещались приглушенными светильниками, весь дом мирно спал, только внизу дежурил стражник, да еще пара воинов обходила особняк по периметру раз в час. Я кивнула мужчине в знак приветствия и пошла дальше. Магическую защиту моего дома недавно ставила мама, поэтому можно было и вовсе обойтись без ночной стражи, но я решила перестраховаться.

Единственным, что приглянулось мне в холодильной кладовой, стал глиняный кувшин с молоком. Я налила себе стакан и присела на небольшой стул, стоящий у окна. Заснеженная улица завораживала. Обычной корладской ночью невозможно было различить ни единого силуэта, но с тех пор, как землю устлало белоснежное покрывало, город преобразился. Даже ночью, несмотря на непроглядной темноты небо, света стало больше.

Вид открывался на внутренний двор, я как раз была на первом этаже и отчетливо видела очертания конюшни, хозяйственного склада, пристроек. Это из гостиной и спален открывается пейзаж парковых аллей и далеких центральных улиц столицы, а тут все было незатейливо и просто.

Вообще-то говоря, кухня во всех богатых домах была помещением служебным, хозяйственной частью дома, и, по сути, хозяева сюда никогда не заглядывали. Но я любила забежать сюда на несколько минут, погреться у горящего очага огромной печи, поболтать со старой кухаркой Нари, которую чудом удалось переманить к себе на работу у одного очень известного барона. Кухня в моем доме напоминала мне бабушкину кухню в Рудии, такую же уютную и милую. У меня по жизни все было наоборот, может именно поэтому я часто обитала здесь, хотя множество комнат на верхних этажах практически не использовала.

Взгляд случайно вернулся к окну. Я моргнула, силясь прогнать сумасшедшее наваждение, но потом лишь прильнула к стеклу, уже не отрываясь от потрясающей картины.

Посреди моего зимнего двора зеленела трава, ярко грело с неба летнее солнце, летали птички, росли деревья с какими-то необычными ярко-оранжевыми плодами. Граница снега и травы была такой четкой, как будто бы кто-то накрыл летнюю поляну невидимым куполом, резко отделив ее от всего остального мира.

Я отставила кружку в сторону, с подозрением покосившись на глиняный кувшин с молоком. Может, это какое-то неправильное молоко?!

Видение исчезать не торопилось. Не теряя ни секунды, я кинулась к двери, ведущей во двор. Набросила на плечи по счастью висевший на вешалке тулуп одного из слуг и стрелой вылетела наружу. Хорошо хоть бежать было недалеко, если бы была у себя в спальне, то выбиралась на улицу по лабиринтам коридоров минут пять как минимум.

Поляна с жгучим солнцем никуда не делась, но теперь к мои ощущениям добавился еще и звук летающих стрекоз, журчание близкого ручейка и шелест листвы на ветру…

Галлюцинации не только зрительные, но и слуховые. Это совсем плохо…

В незримом круге появились новые действующие лица, а именно мужчина и женщина, одновременно сблизившиеся и замершие практически в самом центре. Эту женщину я уже видела, в Эйемском лесу на привале у озера. Черноволосую, безумно, просто нереально красивую, с выразительными фиолетовыми глазами. И тогда собеседник называл ее Беатой. Правда, теперь с ней оказался совсем другой мужчина. Тоже высокий, ладный, но волосы его были русыми, красиво блестящими под летними лучами, а глаза бездонно синими, как водная глубина или цветок василька.