Текст книги "Мертвый - хит сезона (ЛП)"
Автор книги: Кристин ДеМайо-Райс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
уже делал это, и Грейси поймала его.
– Значит, он убил ее, – добавил Канингеми.
Лора обернулась, чтобы взглянуть на кронштейн. Этикеткас предварительно
напечатанным именем магазина, гласила: «1099 долларов».
– «Centennial's», и треть реальной цены.
– Магазин в Бруклине? – спросил Канингеми, пока Бьюкенен что–то записывала в своем
блокноте.
– Сейчас они на северо–востоке, – объяснила Лора. – И огромный онлайн–бизнес.
– Я вырос в том районе, – задумчиво произнес Канингеми.
Бьюкенен закрыла блокнот.
– Хорошо, мы возьмем их под стражу. – Она посмотрела на квитанцию от «Кетчума». –
Вам знаком этот адрес?
Лора наклонилась, чтобы посмотреть. Это была фабрика Джереми на 40–й улице.
Лоре следовало бы успокоиться, но она не могла. Несомненно, поддельная «Тереза»
была сшита по её лекалам, и это беспокоило ее. Эфраим, устроившийся к ним только год
назад, не имел доступа к производственному образцу, поскольку они уничтожались для
предотвращения краж. Единственным образцом, существующим для снятия лекал,
хранился в кладовке.
Когда она вернулась в офис, не поздоровавшись ни с кем, она направилась прямо к
шкафу. Протискиваясь мимо прошлых сезонов, мимо моделей «Тони», мимо всех
любимых и нелюбимых моделей, вернуться на пять лет назад. В то время, когда началась
её тяжелая болезнь под названием «Джереми». Подойдя к задней стене с грязным окном,
через которое с трудом можно было разглядеть ночной небо, зато можно было вдоволь
насладиться сквозняками, девушка склонилась над стеллажом.
Там повесили куртку «Тереза» согласно дате её выхода. Ручной образец был синим, но
выпускался и в грязно–рыжем цвете. Образец ткани, тот же самый, что и использовался
пять лет назад, должен был висеть тут же, на вешалке вместе с лекалами. Но на вешалке
ничего не было.
Ее лекала пропали.
Глава 29
Как обычно, в семь тридцать, Руби все еще была в пижаме, но Лора, проведшая в
раздумьях всю ночь, не могла ждать и минуты, чтобы поговорить. У нее было всего десять
минут, пока Майкл был в душе, потому что Лора не хотела говорить при нем. Она
выпалила историю о подделки, уклонилась от вопросов Руби о том, как выглядел дом, а
затем набросиласьсо шквалом вопросов, которые только подтвердили предположение,
что её сестру заботят подделки так же, как и саму Лору дожди к западу от Нью–Джерси.
– Тебе нужно надеть что–нибудь сногсшибательное в пятницу, – сказала Руби, кружась
по кухни и делая кофе.
– Меня сейчас это не сильно волнует.
– Ты ждала этого свидания пять лет, и не можешь оторваться, чтобы купить новые
джинсы или что–то в этом роде? Ты вообще хочешь быть с ним или нет?
– Ничего не будет. – Дверь в ванную со скрипом открылась, и Лора в панике сменила
тему. Если бы Майкл узнал о Джереми, она умерла от позора.
– Я не знаю, что делать с подделками. Спросить у Джереми? Я имею в виду, что, если все,
те, кто был замешан в этом, либо в тюрьме, либо на том свете, это уже не имеет значения.
– Все? Откуда ты знаешь, кто участвовал? Серьезно, даже тебя стоит подозревать, если
так подумать. Они используют твои лекала.
Майкл вышел из ванной в галстуке, с мокрыми волосами, выбритый и обрызганный
таким количеством одеколона, что у Лоры запершило в горле. Он пробормотал привет
своей будущей жене и налил себе чашку кофе.
– Что привело тебя сюда? – спросил он Лору. – Она не собирается больше тратиться на
дорогущие обеды.
– Доброе утро тебе тоже. – съязвила Лора
– Она больше не может платить за свадебное платье и обед из трех блюд в «Грот». Это
слишком дорого. – с раздражением в голосе сказал Майкл.
– У нас не было закусок, и мы разделили десерт.
– Если ты голодна, у нас холодильник забит едой. – Он повернулся к ней спиной, дав им
понять, что разговор окончен.
Руби стояла за спиной Майкла и кривлялась как в детстве, маша руками. Когда он
оглянулся, она обняла его за плечи и поцеловала его в щеку.
– Разве он не мил? – спросила она.
– Просто смотрю в наше будущее, сладенькая.
Лоре пришлось уйти, прежде чем её бы вырвало.
Но Руби подала ей идею, которая кружилась в её голове до обеда. Ей нужно закончить со
всем к завтрашнему дню, или у неё не останется времени дошивать образцы для
пятничного показа. Но как только она закончит, что мешает ей отследить подделки? Это у
неё украли. Это её узоры, её талант.
По мере того, как день подбирался к ночи, она становилась более честной с собой. Ей все
равно, что кто–то украл ее работу, и это не была причиной того, что она хотела найти
поддельные куртки JSJ. То как полиция поняла, что Шелдон убил Грейси, было слишком
легко и просто, и где–то, в этой паутине недосказанности, была спрятана истина.
Она должна была признаться самой себе в том, что истинная причина её метаний
состояла в том, что она хотела убедить себя, что Грейси использовала Джереми так же,
как и он её. Ей нужно было очернить память покойной, потому что иначе, мама была
права на счет Джереми.
Она посмотрела в окно кофейни через улицу. Голова Руби торчала из–за её Mac–а. Лора
позвонила ей, наблюдая, как сестра переходит улицу.
– Майкл умрет от негодования, – сказала Лора.
– Я уже к этому привыкла
– Этикетки были из «Centennial».А квитанция была для Бруклинского магазина.
Повисла пауза, и Лора услышала щелчок мышки Руби.
– Это все одна сеть, – сказала она.
Затем, как выстрел в жестяную банку, раздался звук чего–то рушившегося со стороны
выставочного зала. Все оторвали головы от работы.
– Что это было? – спросила Руби. – Я не знаю, это из телефона или через дорогу.
– Мать вашу! – крик Андре доносился через две комнаты и коридор. Он орал, как будто,
ему заколачивали палец коробкой с бритвами. – Как это возможно? Дай ему трубку!– Она
услышала бормотание, а затем: – Вы собираетесь делать эту работу или нет?
– Я встречу тебя на улице. –сказала Лора Руби, и вставила шнур зарядки обратно в
телефон, а затем выскользнула, прежде чем вновь застать истерику Андре.
По дороге она увидела Рене, которая сидела достаточно близко к выставочным залам,
чтобы все слышать. Ее глаза были широко открыты, а кожа выглядела немного натянутой
на скулах.
Лора спросила:
– Что случилось?
Рене подняла четыре пальца, сделала знак «0», затем потянула его через горло, прежде
чем указывать пальцем в сторону голоса Андре. И оглянувшись, покрутила пальцем у
виска, указывая на соседнюю дверь.
Лора кивнула и вышла.
Руби она встретила на 38–й. Снег растаял до влажного месива, с хрустящей солью под
ногами. В дверных проемах, по краям зданий и внутри бордюров, куда не доходил поток
спешной оттепели, собирался серый осадок, бросая вызов шансам и напоминая всем, что
все еще достаточно холодно. Влажность стояла и в воздухе, как обратная сила тяжести,
раздутая такси, разбрызгивающими лужи на тротуар. Крышки тепловых люков
выплевывали конденсат с труб. Капали и капали сосульки с крыш тридцатиэтажных
домов. Эта погода была чем–то вроде прощания, которое говорило, что больше не будет
снега, а только случайный ледяной дождь, а потом теплая неделя в марте, и возвращение
к горькому холоду, как предшественнику нежного весеннего танца.
Руби стояла в берете, подходящем шарфе и кожаных сапогах с трехдюймовыми
каблуками. Ее улыбка была совершенно белой и ровной, и в первый раз Лора подумала о
том, что Руби искала работу до тех пор, пока не нашла, в то время как Лора боялась что–
то менять. В этот момент она действительно зауважала Руби.
– Что происходиту васна работе?
– Завод 40–й улицы был закрыт, и Андре, вероятно, беспокоился о своих поручениях.
Они спустились в метро и, когда они добрались до южной ветки «R», Руби предложила.
– Давай прогуляемся до 86–ой.
Лора знала, что она имела в виду 86–ю улицу в Бруклине, и что сегодня вечером она не
вернется на работу.
Глава 30
В метро, Лора смотрела на свое отражение в окнах вагона и проносящихся мимо
подсветках шахт метрополитена и думала только о Джереми. Как её вести себя рядом с
ним? Что она наденет? Что она скажет, когда они, наконец, останутся вместе? Она хотела
показать своё лучшее «я», но жутко боялась, что в самый неподходящий момент начнет
хихикать, шутки будут доходить до неё как до жирафа. Из–за нервов она продумывала
каждый момент их свидания, что только больше накручивала её. Она оделась так. Он
открыл перед ней дверь таким образом. Он не сделал это. Он сказал её это. Она ответила
ему так. Он поцеловал ее в конце ночи. Она упала в его объятия. Но неизменно, он,
опровергая все сомнения в том, что он просто использует её, неловко признавался в
любви. В конце концов, это была лишь её фантазия.
– Что ты улыбаешься? – спросила Руби.
– Ничего.
– Нам выходить.
В Южном Бруклине Лора чувствовала себя как на другой планете. Руби копалась в
мобильном телефоне, набирая адрес. В Манхэттене им никогда не нужно было
пользоваться картой. Карта указала им на перекресток, сделав линии проспектов более
осмысленными для них.
– Нам туда, – сказала Руби. Они двинулись по 86–й улице.
Погода не изменилась, но в Бруклине здания были ниже, тротуары менее переполнены, а
на улице было меньше автомобилей. Кроме того, их ожидания были разными. Хотя они
бывали на Кони–Айленде, когда они были детьми, и на залив Шепсхед ездили за
нечетным количеством запеченных блюд из моллюсков, и мама однажды брала их на
Фаэр–Айленд и Монтаук, но это были дневные прогулки, требующие подготовки и
времени. Они никогда не были так далеко после работы, и, хотя мир не выглядел иначе,
все было по–другому. Где в Манхэттене был АвтоЗон? Или даже автозаправки? А здесь
были всевозможные места для ухода за машиной. И серое небо было видно с земли.
Неплохая сделка, если вы не прочь провести два часа в день в туннеле.
– Я была бы не прочь жить здесь, – сказала Лора. – У нас был помощник, который когда–
то жил в Сансет–парке. Отсюда, я думаю, около мили.
– Ты серьезно? – спросила Руби.
– Да. Тут спокойно. – Городской автобус пронесся мимо, разбрызгивая воду из
подмороженных луж.
– Одно свидание, которое еще даже не случилось, а ты уже собралась селиться в
пригороде.
– Да заткнись.
Когда они повернули за угол, перед ними выросли два квартала дизайнерского шопинг–
центра «Centennial». Они обогнули еще два угла и обнаружили два входа в магазин, оба
из которых выходили на 87–ю улицу.
– Мне кажется это плохая идея, – сказала Лора.
– Мы должны найти что–нибудь, что ты наденешь в пятницу.
– И, может быть, мы сможем найти тебе свадебное платье, – ответила Лора.
– «Кэтти» тебя не устраивает. – Руби потащила сестру через улицу.
Руби, не растрачивая возможность пополнить свой шкаф, схватил в охапку хороших,
надежных американских дизайнеров – «Marc», «Vera», «Todd» – а Лора искала вещи
Джереми. Они проверяли везде. Магазин был огромен, и их поиск занял более часа. По
всем правилам они не должны были ничего найти. Джереми уничтожил испорченную
продукцию, а не отвёз её в аутлет.
Но они нашли стойку нужных вещей на третьем этаже в отделе дорогих брендов.
Руби выбрала пару красных капри с оборками на штанинах. Они выглядели прекрасно.
Лора схватила их. Коричневая подкладка была полностью из сатина вместо шелка. В
любом случае, это была прекрасная подделка. Лора вытащила из кармана распариватель.
– Что ты делаешь? – спросила Руби.
– Встань, сюда, прикрой меня. – Лора принялась распарывать шов между ног.
– Лора! Они триста долларов!
Но Лора не успокоилась, пока шов не был полностью распорот.
– Смотри. – девушка протянула его Руби. Она уложила края шва между своими
указательными пальцами, чтобы показать крошечные надрезы на ткани. Они были
длинной лишь ноль два миллиметра на почти двадцати сантиметровом шве. – Выемка.
На заднем полотнище есть три надреза. Это мои надрезы. Я единственная, кого знаю, кто
ставит три надреза.
– Значит, это ваш образец?
Лора кивнула.
– И сделан на нашей фабрике, потому что никто не знает, как использовать все три, но
смотри, они совпадают, а, следовательно, тот, кто собирал, эти изделие знает о них. –
Рубин выглядела слегка озадаченной. – Знаешь это ощущение, когда в брюках
чувствуешь, что они слегка перекашиваются в ногах? Проблема в промежности, а не на
бедрах. Потому что машина с двойной иглой, когда она идет по ткани, захватывает чуть
больше слева. Поэтому третья метка должна соответствовать ткани, чтобы оператор
машины был уверен, что не захватит слишком много.
– Я не понимаю. Но ты говоришь, что это твой образец?
– Да.
Лора заметила, как Руби что–то заметила в проходе между кронштейнами, и выражение
её лица резко поменялось. Девушка проследила за её взглядом и обомлела.
В пяти метрах от них деловито разговаривая по телефону, прошла Кармелла. По её
уверенной походке можно было сказать. Что она как минимум владеет этим местом.
– Серьезно? – Лора вытянула шею. – Что она здесь делает?
На плече у бывшего дизайнера Сент–Джеймс болталась сумка для покупок с
предыдущего места работы. С кем она разговаривала? Может быть с Марио. О чем?
Может быть, о какой–то линии, которую она начинала, или о работе, которую ей нужно
было сделать. Но Лора больше интересовала сумка. Кармелла закончила разговор,
положила телефон в карман и направилась к одной из дверей с надписью «Только для
персонала».
– Она не… – начала было Руби.
– Она, – сказала Лора. – Но не с этой сумкой.
Лора выхватила у Руби вешалки с вещами и кинулась бежать. Копна одежды развивалась
у неё за спиной как плащ. Она знала, куда идет, но понятия не имела, что нужно говорить.
Лора налетела на Кармеллу как астероид. Кармелла, ослепленная, ошеломленная,
растянулась на полу. Лора плохо сымитировав несчастный случай, уронила сумку Руби,
предварительно перекинув её через свою голову и высыпав все содержимое. Сумку от
Сент–Джеймс, кстати. Из лимитированной коллекции.
– Лора! – закричала Кармелла, когда ей помогли подняться три покупателя. – Что ты
делаешь?
Вокруг начали собираться люди. «Что, черт возьми, вы делаете?» – сказал парень с
ребенком и корзиной наперевес; «Если вам нужен свидетель, я все видела» – добавила
русская в норковом манто. «Вот что случается, когда разговариваешь по телефону во
время ходьбы» – вставила столетняя старуха с огромным ожерельем из камней на шее.
Лора покачала, головой со сторону в сторону разыгрывая головокружение. Но
чувствовала себя прекрасно. У неё спросили все ли в порядке, и она заверила всех, что все
хорошо, а потом обратилась в Кармелле с там же вопросом.
– Все в порядке, – объявила Кармелла. – Я знаю ее. У неё такой способ здороваться.
При этом Лора, продолжая симулировать головокружение, наступила, на сумку для
покупок от Сент–Джеймс, порвав её. Парень, откинув корзину в сторону, балансируя с
ребенком на одной руке, которому казалось все детской игрой, попытался её схватить. Это
добавило натуральности её головокружению, хотя она искренне переживала за ребенка. В
итоге сумка была порвана. А пол усыпали полдюжины искрящихся кнопок Джереми
Сент–Джеймс.
Тех самых кнопок, что искал Андре. Тех самых, что были от «Блумингдейла». Как они
оказались в «Centennial»? Да еще и у Кармеллы?
Лора сделала вид, что снова теряет равновесие от головокружения, заваливаясь на
россиянку, которая отступила в сторону, позволяя девушке болезненно приложиться об
пол. Кармелла ползала по полу за укатившимися кнопками. Наконец подбежавшая к ним
Руби стала помогать её с этим, не преминув спрятать пару в свой карма. Да благослови
Бог её красивую, костлявую самоуверенную задницу.
Лора услышала, как пожилая женщина с ожерельем предложила вызвать охрану, чтобы
довести её до медицинского пункта. Контроль над ситуацией быстро таял. Её нужно было
попасть в комнату, куда направлялась Кармелла, а не в настоящий медицинский пункт с
аптечкой и охранником.
– О боже, – вскрикнула она, держась за живот. – Меня сейчас вырвет.
Русская в норковом манто и её подруга расступились и исчезли между кронштейнов.
Старушка в ожерелье и вовсе выглядела удивленной. А парень с ребенком предложил
посмотреть, нет ли туалета за дверью с надписью «Только для персонала».
– Нет! – вскрикнула Кармелла. – В туалет ведет другой путь!
Но Лора уже на всех порах неслась к заветной двери. Руби и Кармелла последовали за
ней, продираясь через ряды вешалок и толпу покупателей.
Лора ударилась в металлическую перегородку и чуть не снесла женщину в розовой
униформе «Centennial».
Не обратив на это внимание, она понеслась вдоль каменных стен, замечаний работников,
встречающихся у неё на пути и фонтанчиков для питья. За одной из дверей она услышала
шум швейных машин, и не раздумывая толкнула её. Теперь стало слышно и шипение
утюгов. Лора оказалась перед еще одной дверью с кодовым замком над ручкой. Она
остановилась. У нее не было доказательств, но звуки, исходящие из–за двери, правоту её
убеждений. За этой дверью притаился цех по пришиванию к дешевым товарам этикеток
дорогих марок.
Она должна была все выяснить. Догнавшие Лору наконец, Кармелла, Руби и женщина–
охранник, обнаружили её прислонившейся к этой самой злосчастной двери.
– Лора? – спросила Руби.
– Лора! – прикрикнула Кармелла.
– Мэм, – сказала охранница.
Лора вцепилась в торчащий из стены шуруп. Кто–то должен же был выйти из этой двери,
в туалет или покурить, и она могла бы проскочить, если подождет здесь.
– Это ты, Кармелла. Вы пошли в офис в ночь вечеринки, потому что вам нужны эти
кнопки. Ты подделывал вещи Джереми. И именно поэтому ты и Марио избили меня, а не
потому что, я приблизилась к убийце. Для чего все это? Для своей собственной линии?
Для аренды лофта? Или еще для какой–нибудь лжи? Кармелла, мне все равно. Я все
понимаю. Я просто хочу знать, как ты попал в кладовку, и украла мои лекала.
– Лучше оставь все как есть, чтобы спокойно спать по ночам. – Сказала Кармелла.
– Что ты здесь делаешь? – спросила Лора.
– Покупки.
Охранник потянула Лору к выходу, пытаясь отцепить ту от стены. Что было не так уж
просто.
– Пойдемте, мэм, – сказала женщина, и Лора поняла, что все закончилось. Она ничего не
доказала и только выставила себя дурой. Лора отошла от стены, готовая к тому, чтобы ее
увезли куда угодно. Внезапно Руби, которая до этого времени молчала, бросилась к двери
и принялась колотить в неё откинув голову.
Наверное, где–то в Китае воскресли мертвые.
Охранник кинулась оттаскивать Руби от двери, но было уже поздно. Шум привлек
внимание кого–то за дверью, и она открылась. За ней стояла невысокая, пухлая женщина
с браслетом для булавок на запястье и перекинутой через локоть курткой «Тереза».
Позади неё начинался небольшой швейный цех.
– Que tal? (Что случилось? (исп.)) – испуганно спросила женщина.
Леди из службы безопасности оттащила Руби от двери с словами:
– Здесь нет ничего интересного. – Обратившись к Лоре, она сказала: – Мы звоним в
полицию. – Руби и Лора позволили себя увести, ведь именно полиция была именно тем
местом, куда они хотели сами направиться.
– Где ты? – раздраженно спросил Канингеми по сотовому.
Лора почти слышала, как он закатывает глаза.
– Я в 68–м участке. У меня нет номера отдела контрафакта, но я уверена, что детектив
Бьюкенен будет рада услышать об этом.
– У нее был ордер на «Centennial», который мы, полицейские, должны были предъявить,
прежде чем ломать двери.
– Пожалуйста, – сказала Лора, расстроившись. Она совсем не помогала.
– Сегодня ты прочитаешь в газетах, что Шелдон отрицает, что он убил Грейси. И парень
в грузовом лифте, как его зовут?
– Олли?
– Оливеро, да. Он не узнал нашего человека. Так что Шелдон не мог подняться этим
путем тем утром.
– Покажи ему мою фотографию.
– Зачем? Ты наконец–то решила признаться, что ты – убийца? Это облегчило бы мою
жизнь.
– Я только однажды пользовалась грузовым лифтом. И, предположительно, Шелдон
использовал его только один раз. Если Олли не помнит меня, значит, это просто означает,
что он, вероятно, не запоминает тех, кого не видел много раз.
Повисло молчание, нарушаемое только хлюпающим шмыганьем Руби, которая
закапывала капли в нос.
– А ты хороша, – сказал Канингеми. – Знаешь, если бы я не был занят, а ты не крутила с
Сент–Джеймсом…
– Ты все равно был бы занозой в одном месте, – закончила Лора. – Мне нужно идти. –
Она повесила трубку, не попрощавшись, что, вероятно, заставило Канингеми
почувствовать, что он сказал что–то глупое.
Лора подтолкнула Руби локтем, но та никак не отреагировала.
– Ладно, что случилось? – спросила Лора.
– Когда кто–то любит тебя, разве он не должен хотеть помочь тебе, несмотря ни на что?
Разве он не должен гордиться тобой, когда вы делаете что–то хорошее или защищает
тебя, когда случается что–то плохое?
– Скорее всего,– сказала Лора. – Если все упростить.
Руби вытерла слезу рукой.
– А если однажды произойдет что–то, что–то плохое. И что, если это моя вина?
– Точнее?
– Например, скажем, я живу в пригороде, и у меня есть машина.
– У тебя даже прав нет.
– Верно, но если мы переедем в Джерси или куда–нибудь в подобный район я их получу.
И скажем, у нас есть кот.
– Мне уже не нравится это место.
– Допустим, рано утром я отвожу детей в школу и очень спешу. Тут мне под колеса
бросается кот или просто бродячая кошка, но я не замечаю этого и сбиваю её.
– Кота.
– Кота. Или, пусть, окна закрыты, и дети сильно шумят, как они обычно любят это делать,
я не слышу его мяуканья и опять сбиваю его. Но по дороге оказывается, что мы что–то
забыли, путь домашку одного из спиногрызов, я возвращаюсь и …
– Я поняла.
– Ок, но что случается, если я боюсь позвонить мужу и рассказать ему, что я сделала?
Даже если в том, что я сделала, не было моей вины, а даже если бы и была? Даже если я
поехала с тобой, хотя он велел мне не делать этого, потому что я хочу помочь тебе. И я
признаю это. Я просто любопытна. И мне нравится помогать тебе, потому что это
интересно и захватывающе. Неужели это так неправильно, что я должна остаться здесь на
заснеженном юге Бруклина?
А потом из Руби полилось все то, о чем Лора догадывалась из первой часть разговора.
Майк точно не будет рад услышать Руби из полицейского участка, по крайней мере не
снова. Особенно из Бруклина. И у особенности не будет рад услышать её из участка в
Бруклине в таком прекрасном и приподнятом настроении. В прошлый раз он пригрозил
ей, что оставит её гнить там. Хотя она сказала ему, что он арестована и просто попросила
приехать забрать её. Но, с таким же успехом, она могла попросить любого соседа, который
отвез бы её куда угодно или спокойно добраться на метро.
Лора чуть не лопнула от возмущения.
– Пусть катится к черту, Рубс.
Руби кивнул, но, похоже, не разделяла энтузиазма Лоры.
– Разве ты не хочешь выйти за муж? – спросила Руби.
– Я хочу выйти замуж, иметь партнера по жизни, но, знаешь не такого мудака. Свадьба,
не так много значит, по правде говоря.
–Ты заставляешь меня чувствовать себя идиоткой, когда так говоришь, – сказала Руби. –
Потому что, во–первых, ты подразумеваешь, что Майкл – мудак, хотя это не так, и два,
это похоже на то, что ты выше желания вечеринки и прекрасного платья в особенный
день. Знаешь, от такой разумной как ты, мне хочется блевать. Потому что речь идет
сейчас не только о платье и вечеринке. Речь идет о том, чтобы быть замужем. Не
встречаться больше не с кем, не искать парней. Просто покончить со всей своей прошлой
жизнью.
Лора должна была заткнуться, и голос в её голове настоятельно советовал её это сделать,
но в крови все еще бурлили адреналин после стычки с Кармеллой.
– И какая жизнь тебя ждет с парнем, который запрещает тебе шопиться.
– Шопиться? Я в полицейском участке в Южном Бруклине.
Лора пожала плечами.
– Если мы что–нибудь купим, это станет похоже на шопинг.
– Я сейчас не настроена шутить, – сказала Руби, вставая. – И это не мой босс теряет
работу. Я вообще не знаю, почему меня это заботит в первую очередь. – Она забрала со
стола шарф и шляпку. – Я пыталась помочь тебе, но теперь это приводит к тому, что я
медленно и верно расстаюсь со своим женихом. И это уже не круто.
Она вышла, прежде чем Лора успела предложить поехать домой вместе. Когда девушка
вышла из участка, сестры и след простыл.
Глава 31
Этим утром Лора сделала то, чего никогда не делала раньше. Прямо в пижамных штанах
она побежала в газетный киоск и купила три свежих номера разных изданий, прочла их,
смотря новости по телевидению.
«Centennial» был на шаг впереди всех и без контрафактных товаров. Но, несмотря на это,
на фотографиях из задних комнат были кронштейны с юбками «Фиона», с весны
прошлого сезона, готовые к отправке в один из их магазинов в Нью–Джерси. По словам
владельца, Шонды Гровниц, которая была вытащена на допрос прямо с репетиции
свадебного ужина её сына, швейный цех существовал якобы для ремонта одежды и
замены ярлыков, которые могли быть вырваны покупателями. Она категорически
заявила, что «Centennial» ничего противозаконного не делала, и никакого
контрафактного товара не продавал, о чем свидетельствует тот факт, что
рассматриваемые предметы были сделаны на 40–й улице, а не в магазине. Лейблы Сент–
Джеймс были пришиты не к тем моделям, за что они извиняются.
Кармеллу вообще ни в чем не обвиняли, потому что она не сделала ничего плохого,
кроме как таскала с собой кучу пуговиц, которые сама спроектировала. Хотя тридцать
синих курток «Тереза» в цеху пуговиц не имели. Она не причастна ни к чему и ни к кому,
прямо как ваш незаметный товарищ с женой и детьми, связанный круговой порукой с
гангстерами.
Все это отвлекало её от качественной подготовки к показу и влияло на отзывы о
Джереми. В офис Лора вошла, как и любой хороший фрилансер в девять часов. Джереми
находился в офисе, на его лице была кислая гримаса и молча кроил из ткани «Тиффани»
модели для коллекции из матовой джерси, которая ещё на прошлой неделе считалась не
нужной. Джереми выглядел больным и потерянным. Лора всерьез испугалась за
состояние своего будущего мужа. Она вскользь сказала привет, и молча села за свою
работу, не поднимая голову до полудня
К тому времени Джереми уже не было. Его кабинет был пуст, и в залах не было и следа
его присутствия. Андре с беспокойным видом рыскал по кабинетам.
– Ты его не видела? – спросил он, когда Лора пришла рассказать ему про новый код на
двери подсобки.
– Нет. Может быть, на обеде или на площадке для показа?
Андре ушел, постукивая по мобильному телефону. Через пять минут он вернулся,
надутый как индюк.
– Ты работала над матовым джерси? – Он принялся копошиться на её вешалке. Было
ощущение, что он копается в ящике с её нижним бельем.
– Трикотаж – это к Тони. – Она вернулась к своим лекалам.
Не обращая внимания, он целеустремленноподошел к стойке Тони, покопался среди
образцов, найдя нужные, повертел их в руках.
– Тебе стоит подождать, пока он не вернется с обеда.
– Здесь четыре. Должно быть пять.
– О, что–то пошло не по твоему божественному плану?
– Я не обязан отвечать на твои вопросы.
У нее не было времени на эту словесную перепалку.
– Загляни в коробку под столом. Там он держит вещи, с которыми не закончил.
Андре вытащил сколотый образец и нескорректированное лекало.
– Он должен закончить это до шоу, – сказала Лора, но Андре уже и след простыл.
Переживая, что Джереми слишком рано пытаются убрать, она последовала за Андре в
коридор.
Ноэ, которая должна была быть занята на этой неделе на других примерках или бодро
вышагивать по подиуму в Центральном парке, как ни в чем не бывало, шла по коридору.
Выглядела она при этом как самый обычный человек. Поравнявшись с Андре, она что–то
прошептала ему на ухо. И дальше по коридору они пошли вместе, непереставая негромко
переговариваться.
Глава 32
В ночь со среды на четверг Лора отправилась домой примерно в десять вечера. Утром в
четверг у неё было только пара часов, перед тем как отправиться на крытую площадку для
показов, чтобы на финальной репетиции сделать последние подрезы–подгонки.
Прошлым вечером, прогон прошел неплохо, за исключением того, что Ноэ споткнулась, к
нескрываемому удовольствию других моделей. Она казалась раздраженной и
задумчивой, хотя и пыталась скрыть это под маской доброжелательности и оптимизма.
Платье «Аманда» по–прежнему участвовало в показе, но то, как гаитянка прошлась в
нем, оставляло желать лучшего. В итоге, в конце дня Джереми сказал Лоре, что это не ее
вина.
– Я отправлю её обратно к отцу на Гаити, если она пройдет так же в пятницу.
Джереми показался Лоре обеспокоенным чем–то, как будто больным. Его глаза были
слегка мутными, а во время прогона он то и дело давился кашлем и хрипом, чего с ним
никогда до этого не происходило. Не то, чтобы Лору отталкивала его болезнь, скорее она
переживала, не заболел ли он. А Ноэ, шлейф от «Аманды» и возможно что–то еще.
– У неё что–то случилось, не так ли? Она должна выступить на шоу. Это платье не
подойдет ни одной из других девушек. Вообще ни одной.
– Что у нее на стойке?
– Кроме платья «Аманда»? Кардиган «Карен» с брюками «Софи». Платье «Ханна», и не
могу вспомнить что еще.
– Ничего страшного. Я думаю, она в порядке. – Но только в его словах не слышалось
уверенности.
Тем же вечером, когда Лора подходила к двери своей квартиры, она обнаружила, что та
открыта. А это могло означать что, либо её грабят, либо её уже ограбили, либо нагрянула
Руби. К счастью, подтвердилось последнее. И к несчастью сестра сидела перед
телевизором и заливалась слезами под аккомпанемент рекламы.
–Лора! – закричала она, и кинулась в объятия. Её лицо выглядело слегка опухшим, а
глаза красными. Это могло означать лишь одно.
– Этот мудак бросил тебя, не так ли?
– Нет, – ответила Руби, прижимая к груди руку. – Это я его бросила. Он такой козел! Я
даже не могу поверить, что когда–либо хотел быть с ним.
Лора, чей опыт расставаний всегда был по другую сторону баррикад, стояла посреди ее
гостиной, удивляясь, почему тогда сестра плачет.
– Ладно, хочешь сходим куда-нибудь?
– Я ездила к маме, но её не было дома. Она ушла смотреть новую квартиру. Даже не
попросила поехать с ней. И ты на работе целый день и ночь. И Майкл ушел. Сказал, что
никогда больше не хочет меня видеть. Знаешь, что он мне сказал? Что я шлюха и сука, и
далее по списку. А знаешь почему? Нет, не потому, что я могла бы переспать с кем–то
еще. Нет! Я должна была сидеть и ждать его, как преданный песик. А я взяла и ушла без
спросу. Она был настоящим уродом. Думал, что я его собственность, и тебя
недолюбливал. Совсем. Считал, что ты тусовщица.
– Я тусовщица? – Лора была слишко ошеломлена, чтобы ни упасть на диван рядом с
сестрой.
– Да. Он считал, что ты никогда меня не слушаешь, а его ненавидишь.
– Ну, он прав насчет второй части.
Руби посмотрела на Лору красными глазами. Её губы слегка подрагивали.
– Почему ты не сказала мне?
