Текст книги "Мертвый - хит сезона (ЛП)"

Автор книги: Кристин ДеМайо-Райс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

«Мертвый – хит сезона»

Кристин Демайо-Райс

Серия «Тайна Фэшн Авеню» – 1

Переводчик – Лана Аксак

Редактор-оформитель – Наталия Павлова

Обложка – Наталия Айс

Переведено специально для группы – https://vk.com/beautiful_translation

Аннотация:

Модельер Джереми Сент–Джеймс – это все, что Лора Карнеги могла бы хотеть в

мужчине. Он великолепен, богат и талантлив. И тот факт, что все говорят, что он

– гей, не мешает ей мечтать оказаться в объятьях своего босса. На самом деле, она

подозревает, что недоступность – это часть его шарма.

Когда поручитель Джереми был найден мертвым в своем кабинете, и его стали

обвиняют в этом преступлении, он доверил Лоре, и только Лоре, ключи от

дизайнерской мастерской. Она хочет вытащить его из тюрьмы, и в ходе поиска

настоящего убийцы и раскрытия банды продавцов фальшивок, она, под маской

темпераментного художника, обнаруживает человека полного тайн. Человека,

который определенно не гей, и не так недоступен, как кажется на первый взгляд.

Глава 1

Лора опаздывала.

Не на столько, чтобы придти на работу позже всех, и не так, как если бы она пропустила

видео–конференцию или же примерку, или что–то в этом роде. Скорее опаздывала чисто

теоретически, потому что, приходя обычно в семь тридцать утра, могла рассчитывать

перекинуться парой слов со своим боссом необыкновенно одаренным вундеркиндом и

двукратным победителем CFDA1 – о последних тенденциях в Vogue. С тем, в кого она

была влюблена. И с тем, кто, разумеется, был геем. Поэтому Лора опаздывала не на

работу, а на случайный разговор с предметом своего воздыхания, неспособным ею

заинтересоваться.

Войдя в лифт этим особенным воскресным утром, Лора оказалась в компании женщины с

идеально обесцвеченным блондинистым хвостом и продавцом, от которого пахло так, что

можно было подумать, что он весело провел субботний вечер, она знала, что опаздывала.

Ее опоздание было не напрасным, ну или, по крайней мере, могло помочь ее боссу. Она

просто не могла позволить девушке в розовом пальто сойти с поезда R, не будучи

допрошенной, потому что, либо та была самой искусной швеёй на расстоянии трех

штатов, либо у неё была просто первоклассная подделка.

Что бы ни случилось, девушке нужно было или предложить работу, или допросить,

потому что розовое пальто, о котором идет речь, это пальто от Данателло, в четырехстах

экземплярах, ставшее бестселлером и, оказавшись одновременно на обложках

декабрьских выпусках Bazaar и Elle, стоило работы двум высокооплачиваемым

редакторам. Таким образом, как только первые четыре сотни были распроданы в

Бергдорфе и Блумингдейле, стоимость использованного пальто стала больше стоимости

нового.

1CFDA(англ. Council of Fashion Designers of America)– американская некоммерческая

организация, занимающаяся разработкой модных стандартов, решением проблем

модной индустрии США и координацией деятелей американской моды.

Но, на девушке, которой на секунду было не больше двадцати трех и ростом не более

пятидесяти двух дюймов, с ярко окрашенными черными и слишком тщательно

выпрямленными волосами, в юбке, далекой от лестных похвал, было не пальто от

Донателло. Определенно нет. Лора догадалась об этом по розовой пуговичной нити на

пальто мисс Хипстер. Девушка продвинулась ближе к выходу. Лора, последовала за ней,

уловив не только безошибочный аромат хорошо любимой собаки, но и разглядев розовую

нить, на которой была закреплена пуговица. Нить явно была поддельной, сделанной из

высокопрочного хлопка.

Лора хорошо знала, что на пальто Донателлы были нанизаны пуговицы горного хрусталя,

с ниткой, которая соответствовала серебру кнопок. Она знала это, потому что она и

помощник дизайнера сами выбирали нить из вискозных образцов. У них было два

оттенка серой вискозной нити, скрученных друг с другом, чтобы подходить по оттенку к

цвету металла, делая нить более незаметной.

Однако она не видела никаких других недостатков в это пальто говорящих ей о том, что

оно поддельное. Ткань была идентичной. Воротничок лежал прямо на шее. Сшито оно

было по лекалам похожим на те, которыми пользовался Сент–Джеймс. Только

пуговичная нить портила впечатление.

Поезд стал медленно тормозить, приближаясь к 31–й улице, и мисс Хипстер в

поддельном пальто от Джереми Сен–Джеймс собиралась, видимо здесь, выйти. Лора

последовала за девушкой, чтобы узнать, где та купила это явно поддельное пальто.

Подделки – проклятие индустрии моды, огромный водоворот, затягивающий миллионы,

и оставляя бедных модельеров, таких как Лора, без работы. Черный рынок товаров

низкого качества нарушал каждую букву закона о товарных знаках, авторских правах и

интеллектуальной собственности, созданного для защиты художников и ремесленников.

Но миссис Хипстер не собиралась выходить на 31–й улице, и Лора, отчаявшись

придумать, как повежливей поинтересоваться о происхождении пальто, последовала за

ней на 29–ю улицу, находившуюся слишком далеко от ее работы, чтобы повернуть назад.

Как только Лора увидела, что девушка вошла на корейский рынок на Бродвее, она

решила, что ни за что не повернет назад. Уже слишком Лора была увлечена тайной этого

розового жакета. Идя за госпожой Хипстер, как для себя назвала девушку Лора, она

прикручивала в голове разные варианты. В лучшем случае думала она, собака госпожи

Хипстер, несомненно, вонючая, истекающая слюной тварь, которую она держала в своей

однокомнатной квартире в Бушвике, пережевала пуговицы, и хозяйке пришлось

заменить их любой ниткой, которую нашла в своем наборе для шитья. В худшем случае

она была боссом банды создающей подделки, и она подвергла свою жизнь опасности,

приблизившись к ней.

Лора влетела на Корейский рынок и тут же увидела мисс Хипстер в кофе. Пойдя в кофе,

Лора взяла себе маленький одноразовый бумажный стаканчик кофе. Кофе был не

свежим, и она ничуть не пожалела, что взяла именно маленький стаканчик.

– О боже, – воскликнула Лора, как бы случайно проливая горячий напиток на пиджак.

– Мне очень жаль! Он попал куда–нибудь?

Пятно кофе тут же впиталось в ворс ткани. Женщина должна была просто взбеситься. Да

и как же не взбесится, пальто от Донателло стоило четыре тысячи долларов. Но девушка

не выглядела так, как будто могла позволить себе что–то большее, чем винтажные вещи

из Гудвилла.

Мисс Хипстер промокнула пятно салфеткой.

– Все в порядке. Думаю, в основном, оно отстирается.

– В основном? Либо эта женщина пьяна, что можно предположить по остальной части её

гардероба, либо пальто и в правду было дешевым. – Лора протянула её еще салфеток, и

они вместе отошли от касс. – Мне кажется, еще осталось на пуговице. – Мисс Хипстер

посмотрела на неё, но ничего не обнаружила. – Если пуговица испачкана, то я видела

похожие, в бакалейной лавке Гарри. Но ума не приложу, где взять такие нитки.

Лора выжидающе замолчала. Мисс Хипстер посмотрела на свою пуговицу:

– Нет, все в порядке. И нитки просто розовые. Я могу купить их где угодно. – Она

улыбнулась и начала рассчитываться с кассиром.

У нее не было розовых ниток дома.

И это означает, что она не перешивала пуговицы.

А значит, пуговицы на пальто были с самого начала.

Так что это подделка. Подделка. Подделка. Подделка! Не переставая стучало в голове у

Лоры

– Классное пальто, сказала Лора мисс Хипстер, которая подсчитывала никели и пенни со

сдачи.

– Где вы его купили? – Спросила Лора

– Моя мама прислала его из Китая. – Девушка развернулась на своих старомодных

ковбойских сапогах и ушла.

Похоже, её даже не заботило, что вся продукция Джереми изготавливается здесь, в США,

на 40–й улице и никогда не поставляется в Азию, подумала Лора. Конечно, есть вариант,

что ее просто пытаются запутать, сказав, что вещь из–за океана, это достаточно

распространённый прием, но даже если это и так, ей все равно не удастся найти источник

появления поддельного пальто на рынке. Лора постояла еще минуту, глядя на уходящую

миссис Хипстер, и не спеша отправилась в офис, подальше от маленького корейского

магазинчика с плохим кофе.

Возможно, я опаздываю, думала Лора, но когда Лора вошла в лифте вместе с другими

воскресными трудоголиками, она точно была уверена, что с Джереми её ждет, наверняка,

трудный разговор. Взглянув на свое отражение в блестящей латуни дверей лифта, она

увидела женщину, которая не выглядела такой же уверенной, как она себя чувствовала.

Она стянула шерстяную шапочку и пригладила волосы.

Миссия дома Джереми Сент–Джеймса заключалась в том, чтобы одеть женщин, так,

чтобы они, не стыдились ни своего тела, ни своего, дохода. Если есть грудь, её надо

приподнять, растяжки на коже – скрыть, сделать акцент на талии – пожалуйста, вот вам

пояс. Если у вас гулящий муж, одежда должна вернуть его. А если хотите завести

любовника, то, у Джереми Сент–Джеймса всегда есть пятисотдолларовая рубашка,

которая бы приблизила вас к этой цели.

Одежда от Джереми выглядела слишком хорошо, слишком сексуально, чтобы быть

созданной гетеросексуальным умом. Эта мысль снова вернула Лору с небес на землю. Он

был великолепным, блестящим и надежным. Поэтому каждое утро она вставала и

тащилась в офис, чтобы только поговорить с ним, поскольку в другие моменты она

слишком нервничала, чтобы вымолвить и слово.

Восемь утра было еще слишком рано для работы почти всех, кроме Лоры и Джереми.

Приемная светилась от скрытого освещения, согревая белые стены, темную деревянную

мебель и редкие красные орхидеи. Цементный пол был окрашен в серый цвет только на

несколько тонов теплее, чем городские улицы. Стеклянная и деревянная стойка

регистрации была пуста, но скомканная салфетка от HasBean в проволочной мусорной

корзине подсказала ей, что у Джереми уже на месте, и что на столе её будет ожидать

кофе. Она приложила к турникету свою ключ–карту и еще раз отрепетировала в голове

историю о поддельном пальто от Донателло.

Лора выбросила паршивый корейский кофе. По дороге, он согревал её, но сейчас, став

холодным, он был ей больше не нужен.

Каждое утро Джереми приносил ей какое–нибудь причудливое кофейное варево

собственного производства, удивляя ее каждые две недели, новым сиропом или рисунком

на пенке. Этот знак внимания был крайне приятен, но в тоже время заставлял

нервничать, потому что он иногда останавливался и болтал в течение десяти минут о

соседе снизу или о новом ресторане. А иногда бросал короткое приветствие, которое

заставляло болезненно сжиматься её сердце.

Когда он приходит первым, как сегодня, ее будет ждать кофе с пластиковой ложечкой и

двумя видами сиропа сверху, а он уже будет в своем кабинете, кричать на своих

проклятых рабочих или сгорбиться над отчетами, сведенными в таблицы. Он отмахнется,

когда она поблагодарит его за кофе. В такие дни ей приходилось напоминать себе, что он

гей. Ему нравились друзья–девушки и большие члены. Она просто тратит свое время. Она

должна просто полностью отказаться от мужчин.

Она подошла к своему столу, и, прежде чем поставила на него сумку, увидела, что кофе

разлит. Это само по себе сильно удивляло. Джереми ненавидел беспорядок в любой

форме. А тут её ножницы были залиты так, что пока она их вытерла, то наполовину

пропитала платок. Остальной бардак хоть и был незначительным, но сильно раздражал.

Металлические лекала и пенал нужно было высушить в первую очередь, чтобы не

проржавели. Чистые бумажки для записок можно было сразу же выкидывать, а все её

выкройки хаотично валялись слева от стула.

Лора вытащила из лужи кофе канцелярскую кнопку, не зная куда её и положить. Еще

вчера, Джереми положил её на стол, когда увидел, прикрепленные к пробковой доске,

наброски дизайнера Кармеллы. Он, едва взглянув на всю коллекцию, сорвал со стенда

эскиз одной единственной рубашки, и, тыча её этим в лицо, спросил:

– Кто захочет эту женщину? Она, что валялась на кухонном полу за пятнадцать минут до

свидания? Или может наш офис переехал в сарай?

Грейси Померанц, финансист компании, в своем костюме от Шанель, глумливо

захихикала. Этот неуместный смех, по мнению этой престарелой дамы, должен был

унизить Кармеллу, но Джереми сделал вид, что не слышит Грейси. Он поднял кнопку и

положил ее на стол Лоры, затем обратился к Кармелле:

– Прекрати тратить время. У нас есть весенний показ через две недели, и некогда

заниматься ерундой.

Сказано это было так, что любая другая женщина упала бы в обморок, но Кармелла

принимала все стойко. И, чем больше замечаний делал её Джереми, тем более творческой

она становилась.

– Джереми? – Позвала Лора, мечась между уборкой стола и поиском босса. Проверив,

что кофе больше не прольется, она направилась по коридору к кабинету Джереми, по

дороге продолжая протирать свои многострадальные ножницы. Липкий слой кофе на

них, сводил её с ума, и ей хотелось стереть его как можно скорее. Вдруг Лора услышала,

как сдавленно Джереми дышит, она ускорилась.

Кабинет Джереми был в полном беспорядком, с образцы ткани, доски для заметок,

обрезки валялись по всему полу. Стол был пуст. Потом она заметила Джереми, как всегда

великолепного, но сейчас выглядевшего как загнанное животное: огромные шоколадные

глаза были не подвижны, коричневые волосы выглядели немного взъерошеннее чем

всегда. На нем был вязаный блейзер и футболка, его повседневная одежда на выходные.

Он держал сжатые кулаки перед собой, как будто он сажал невидимый самолет. В руке у

него был зажат отрез шармеза в черно–белую полоску из весенней коллекции.

– Джереми? Ты в порядке?

Он посмотрел на нее и как будто хотел что–то сказать, но ничего не вышло.

– Ты что, Джереми, мух ловишь? – сказала она, в попытке заставить его улыбнуться. Но

он никак не среагировал и посмотрел на пол.

Лора последовала его взгляду и чуть не уронила ножницы на мертвое тело.

Глава 2

Крик Лоры никто не услышал, кроме Джереми и трупа, чье лицо было укрыто

беккермановской шинелью. Несколько секунд Лора стояла не подвижно, пока краем

глаза не заметила, как вздрагивает Джереми.

– Что случилось? – спросила Лора, переведя дух.

– Когда, я вошел, она уже была здесь. Отрез? Я снял его с её шеи. Думал, что это спасет

её,– попытался, что–то объяснять Джереми.

– Откинь пальто, – зачем–то выдавил он из себя, взглядом указывая на лежащую на полу

женщину.

Одна из туфель лодочек с рекламой Via Spiga , принадлежавшей распластанной на полу

женщине валялась в нескольких шагах от неё; вторая, продолжала болтаться на носках.

Загорелые ноги и руки со спортивными часами лежали в неестественной позе, как у

старой куклы, выброшенной в сточную канаву. Шуба и шляпка в тон валялись в углу,

подобно «дохлому» зверю, а рука хваталась за кусочки измельченной бумаги,

раскиданной по полу как рубленая капуста.

Лора наклонилась и откинула край пальто. Случайно, она задела стоящую на краю банку,

в которой лежало с полдюжины медных пуговиц с логотипом Сент–Джеймс. Звук от

падающих пуговиц был такой, что на секунду Лоре показалось, что она опрокинула на

пол целую банку этих проклятых пуговиц.

– Это мисс Померанц, – прошептала девушка, ощупывая шею женщины в поисках

пульса. Она не была уверена, что ищет в правильном месте, но почувствовав под

пальцами холод кожи и увидев глаза Грейси Померанц с растекшейся тушью и съехавшей

с радужки контактной линзой, поняла, что это уже в принципе не важно.

– Вы звонили в полицию? – спросила она Джереми.

– Надо уходить. – странным голосом выдавил мужчина.

– Нам надо убраться отсюда! – произнес он и отшвырнул кусок шармеза, до сих пор

зажатого у него в руке.

В коридоре он, схватив её за локоть, потащил в сторону мастерской. Войдя вовнутрь,

Лора, быстро подошла к своему столу, по прежнему залитому кофе, и набрала 911, а

Джереми принялся что–то искать на столе Кармеллы. Рассказав диспетчеру все, что тому

было необходимо знать, она повесила трубку, мысленно прикинув, все, что потребуется

полиции, они смогут узнать от неё лично, когда прибудут на место.

– Что случилось? – спросила она еще раз.

– В смысле, что случилось? – тоном, нетерпящим возражений, ответил Джереми,

скрестив руки на груди.

– Грейси, лежит мертвая, в твоем кабинете! – начала разговор Лора. Она прекрасно

знала, как и все в фирме, что у Грейси был свой кабинет на верху, изысканный, где она

вместе с Джереми принимала клиентов и покупателей.

Будучи финансовым поручителем Джереми, она была источником дохода, для компании

в трудные временя года, которые наступали каждый раз перед покупкой тканей. Когда

Джереми захотел расширить бизнес, вложила в него некоторую сумму денег, которую

потом вернула себе, в виде процента с полученной фирмой прибили. И что самое

вопиющее для Лоры, утверждала, что именно благодаря её, её каждодневным заботам,

бренд так далеко продвинулся. Это была своеобразная привилегия, которой Грейс

злоупотребляла каждый день.

– Вот что я хочу, чтобы ты сделала, – сказал Джереми. – Ты должна честно и откровенно

ответить на вопросы полиции, когда они их зададут, и я сделаю то же самое, хорошо? И

больше об этом я говорить не хочу.

– Мне жаль, что я опоздала сегодня, – устало прошептала Лора.

– Почему? Убила бы ее между семью тридцатью и восемью?

– Нет! – ответила Лора.

– Тогда не вмешивайся. Что бы ни случилось сегодня, мы должны сосредоточиться на

показе. У нас шоу через две недели и все пойдет под откос, если мы не продолжим

работать.

Он был прав, хотя слышать это было в данной ситуации, как–то бесчеловечно. Эта

компания была его жизнью. Лора никогда не слышала, чтобы он говорил о любви к кому-

либо. У него были друзья или люди, которых он знал в бизнесе. Они с Лорой в этом были

очень похожими. Работа бала для них смыслом жизни.

Все, что знала о нем Лора, о его личной жизни, так это только то, что его родители жили в

Канаде. И он никогда не говорил о каком–либо другом из членов семье. Никаких

домашних животных.

Он часто и без предупреждения путешествовал. Утром по прибытию на работу Кармелле

или Лоре мог позвонить его личный помощник, Тинто Бенито, человека, которого они

никогда не встречали, сообщить им, что Джереми не будет в течение двух недель или

десяти дней, а Грейси остается за старшего. Ни звонков. Ни писем. Ничего. Иногда

Грейси сообщала им, что Джереми не выйдет, и им предстояло обойтись без своего босса

какое–то время. Но когда он возвращался, наступал ад. Таким кротким и

немногословным, как сейчас Лора увидела впервые.

– Не волнуйся, – сказала она, и прежде чем смогла остановиться, добавила, – я не

позволю бизнесу сойти с рельс. Это было обещание, которое она понятия не имела, как

исполнить.

– Я рассчитываю на тебя, – ответил он нерешительным голосом.

– Я видела поддельное Донателло, – сказала девушка.

– На одной девушке в поезде. Я последовал за ней. Поэтому опоздала.

– Ты проследила за ней? – с удивлением спросил Джереми.

– Она сказала, что ее мать купила его в Китае. Так что, кто–то конкурирует с тобой в

Азии, – продолжила Лора.

Он усмехнулся. Она сосредоточилась на красивой маленькой складке на нижней губе,

которая исчезла, когда он улыбнулся.

– Ты остановила ее, и спросила, где она ее взяла? – с улыбкой произнес Джереми.

– Да. Я подумала, что ты можешь рассказать Грейси, потому что мне как–то не хочется.

Её и так от меня подташнивает, не стоит бесить её больше.

В этот момент Лора поняла, что говорит о Грейси так, как будто она еще жива. А еще

поняла, что теперь за контроль над подделками будет отвечать Джереми, который

сделает это с удовольствием.

Прозвенел звонок в фойе, и Лора нервно подскочила. До этого момент она даже не

осознавала, как была напряжена.

– Я открою. – сказала она и побежала в приемную.

Четыре полицейских, два в форме и два в гражданском, судя по всему детективы, стояли

за стеклянной дверью. Вид у них был такой, как будто они сломают к чертям эту дверь,

если им это потребуется. Поэтому Лора быстро открыла им её.

– Меня зовут детектив Канингеми, а это детектив Самуэльсон. В офисе кто–нибудь еще

есть? – сказал первый детектив с бруклинским акцентом, который звучал так, будто у

него во рту была жвачка. Полицейские в форме, быстро пронеслись мимо девушки,

бесцеремонно оттолкнув её.

– Я и Джереми Сент–Джеймс, – ответила Лора. – Больше быть никого не должно.

– Сегодня воскресенье. Почему здесь вообще кто–то есть? – спросил один из детективов.

– В следующую пятницу показ, – ответила Лора приглушенным голосом.

– У Великого поста четыре пятницы, но я не собираюсь посещать мессы каждый

понедельник, – изрек из себя детектив Канингеми.

– Будешь, если потребуется восстанавливать церковь каждую среду, – ответил

Самуэльсон, продолжая осматриваться по сторонам.

Детектив Канингеми ухмыльнулся.

– Проходите, – сказал он, как будто это был его кабинет, и это она к нему пришла. Было

ощущение, что они ведут себя так, как их учили в академии.

Джереми стоял спиной, разговаривая с Самуэльсоном, жестикулируя с присущим ему

изяществом и подчеркивая тот факт, что он был высоким, стройным и гибким. Когда он

повел детектива прямо по коридору, у нее в голове крутились такие мысли, что лучше бы

о них никто не узнал.

Когда голоса мужчин исчезли, Канингеми усадила Лору на кожаный диван в приемной,

и попросил рассказать, что случилось этим утром в мельчайших подробностях. Она

рассказала, что шесть или семь дней в неделю, особенно перед показом, она приходит в

офис в 7:30 и уходит, когда закончит работу. В неделю у неё получалось от пятидесяти до

семидесяти часов, в зависимости от времени года.

– И сколько вам за это платят? – спросил он.

– Меньше чем вам, но зато никто в меня не стреляет, – ответила Лора.

Детектив ухмыльнулся.

–Так вы дизайнер? Или что–то типа того?

– Я модельер, – уточнила Лора.

– Рисуете цветочки–бабочки на ткани? – продолжил Канингеми.

Её всегда поражало, что люди носят одежду каждый день, но никто не задумывается, как

она делается.

– Ваша мама когда–нибудь шила что–нибудь для вас? – задала Лора вопрос Канингеми.

– Да, пасхальный костюм, когда мне было семь. Светло–синий, он был отвратительный,

на мой взгляд.

– Прежде чем она сшила его, ей пришлось вырезать детали из ткани, верно? – не

дождавшись ответа, Лора продолжила, – Она положила кальку на отрез ткани, сколола их

и вырезала. И форма выкройки перенеслась на форму изделия, не так ли? – Лора

посмотрела на детектива.

– Вы делаете формы, – сказал он.

– Верно. Я делаю лекала для того, чтобы одежда сидела. Если лекала будут неверны, то

одежда будет сидеть отвратительно. – закончила пояснения Лора.

Он смотрел на нее секунду, как бы говоря: «И это работа?», а затем вернулся к делу.

– Расскажите мне, что вы увидели сегодня утром, когда вошли в кабинет, – спросил

Канингеми.

– Хорошо. В первую очередь, я ввела свой код и ...

– У вас есть собственный код? – удивился Канингеми.

– У всех есть.

Лора попыталась подсмотреть, что он нацарапал в своем маленьком черном блокноте.

– Свет был включен, поэтому я решила, что Джереми уже пришел, ведь Рене всегда его

отключает, когда уходит из офиса.

– Вы заметили еще что–нибудь необычное?

– В корзине была темная салфетка из Has Bean, где Джереми пьет кофе.

– После этого вы подошли к своему столу, – уточнил Канингеми

– Да, а потом направилась в его кабинет.

– Зачем?

– Чтобы поблагодарить его за кофе. – она чуть было не сказала «тупица», но во время

себя остановила.

– Там лежала Грейси. Джереми тоже стоял там, очень напуганный, – продолжила Лора

– Можете описать, как он выглядел, – спросил детектив.

– Он стоял там, как ... – она встала и попыталась повторить позу Джереми.

Канингеми посмотрела на нее сверху вниз.

– Его руки были выставлены перед собой?

– Да.

– А кулаки были сжаты?

– Да, вот так. – она резким движением выставила кулаки и согнула локти, точно так же,

как Джереми, словно управляя самолетом.

– В них что–нибудь было? – спросил Канингеми.

– Да, черно–белый пробник, – пояснила Лора.

Из пустого взгляда Канингеми стало понятно, что, что такое пробник он не знает, поэтому

Лоре пришлось объяснять:

– Продавцы тканей, такие как Terry Distorni, которые являются нашим главным

поставщиком, хотят, чтобы мы использовали их ткани в своих коллекциях. Для этого они

посылают нам маленькие образцы того, что у них есть. Они называются пробники или

отрезы, в зависимости от размера. Мы получаем таких отрезов около сотни в сезон. Нам

решать, какие ткани будут использоваться для сезонной коллекции, но по этому отрезу

они могу спрясть ткань уже в промышленных масштабах.

– И у Джереми был один из таких отрезов, когда вы его видели? – спросил Канингеми

Лору.

– Да. Он сказал, что снял с его с трупа, чтобы узнать, жива ли она, – пояснила детективу

Лора.

– И?

– И я тоже проверяла ее пульс. Имею в виду, приложила пальцы к шее, но она была уже

холодной. И пульса не было. Тогда я и позвонила вам.

Канингеми откинулся на спинку стула и перелистнул блокнот, закинув ногу на ногу. На

нем были носки в «ромбики». На левом носке растянулась резинка, и он был слегка

приспущен.

– Вам не следует так хранить носки, – сказала Лора, указывая на растянутую резинку.

– Вы, сворачиваете носки, вкладывая один вовнутрь другой, прежде чем положить в

ящик, и поэтому резинка на одном из них всегда растягивается, или они оба

растягиваются.

– Моя девушка хорошо складывает белье. – он холодно улыбнулся.

– Вы знали жертву? Может быть, успели выяснить, как она устроила свой ящик для

нижнего белья? – на этот раз он улыбнулся по–настоящему.

«Хочешь пошутить? Ок».

– Грейси Померанц была финансовым поручителем Джереми, – пояснила Лора

– Она обычно рано приходила на работу? – спросил Канингеми.

– Она появлялась за несколько недель до шоу, но нет, не так рано, и она никогда не была

в мастерской. Она проводила все свое время в выставочном зале и своем кабинете на

другой стороне офиса, – ответила Лора.

– Когда вы видели ее в последний раз?

– Около пятнадцати минут назад. – Лора слабо улыбнулась.– Ладно, шучу. Прошлым

вечером мы все были здесь до семи часов. Она пришла примерно ... ну не знаю, около

десяти утра и работала с Джереми в офисе. Я понятия не имею, о чем они говорили.

– В какое время она ушла?

– Возможно около два часа, но я была очень занята. Возможно, это было позже. Она

заявила, что–то стервозное и ушла. Но для неё это в порядке вещей.

Он кивнул ей, призывая рассказать подробнее. Судя по всему тоже один из

академических приёмчиков.

– Я работал над тем платьем. Оно висело на манекене. Грейси подошла и сказала: «Это

похоже на картофельный мешок, Лора. Если вы не собираетесь делать работу правильно,

мы можем найти другого ребенка прямо из школы, чтобы сделать это». – Сказала она так,

потому что Джереми нанял меня прямо из Парсонса, и ей это не нравилось. Чтобы

лишний раз не злить её, я спросила: «Что ты имеешь в виду? Что талия слишком

большая? Или длина неправильная? Сделай, как бы ты предложила». Она схватила мои

булавки и начала втыкать их куда попало, думая, что она делает это правильно, но вместо

этого она сделала еще хуже. Поэтому я просто позволила ей закончить, и когда она

закончила, я сказал: «О, хорошо, я так и поступлю». Она положила булавки и ушла. Все

это было странно, знаете, она могла сделать лучше, потому что она всегда шила лекалам

Баттеррика.

– Она с кем–нибудь еще разговаривала после этого?

Лора еще раз прокрутила в голове момент как Грейси отходит от нее. Она была одета в

лавандовый костюм, похожий на костюм пластического хирурга и туфлями на шпильке в

тон, которые, несомненно, требуют реальной операции.

– Она сказала что–то Джереми, но я не расслышала. И он крикнул её в след: «Не смей

уходить». Но больше ничего. Хотя, они все время кричали друг на друга.

– Ты очень откровенна, – сказал Канингеми. – Мне это нравится в свидетеле.

– Спасибо. Но только не называйте меня после этого Френком. – скокетничала Лора.

Он кивнул, поняв шутку, хотя это было совсем не весело. Канингеми закрыл свой

маленький блокнот и пообещал связаться, если возникнут еще вопросы. Когда она

вернулась к своему столу, то увидела, что то, что раньше было офисом Джереми, теперь

стало местом преступления. Повсюду были вспышки камер. Невыносимо жужжали

рации. Какие–то люди кричали приказы. А женщина в синей форме скидывала бумаги

Лауры в пластиковый пакет.

– Они нужны мне, – воскликнула она.

Канингеми обернулся.

– У вас есть только одна пара ножниц? – спросил он

– У меня есть тканевые ножницы. Но если бы я разрезал ими бумагу, то они бы быстро

затупились.

Он посмотрел на нее, как будто она сошла с ума. Она попыталась вспомнить, что он не

портной. Он жил, как и все остальные. Ножницы были для него таким инструментом,

который он купил в Target, когда ездил туда за покупками, о которых уже и не вспомнит,

а затем сразу потерял и нашел их в ящике через год. Для нее же они были продолжением

самой себя. Она хотела спросить его, будет ли он пользовать оружием, которое нашел в

задней части ящика, но ей нужны были эти ножницы, и она не хотел рисковать снова

неудачно пошутив.

– Мы на месте происшествия, – напомнил он. – И эти ножницы могут быть уликой.

–Пожалуйста, войдите в моё положение. Я не могу работать без них.

– Что они здесь делали?

– Я их сушила. На них пролили кофе.

– Когда вы пролили кофе? – он сделал заметку.

– Оно уже было разлито. Она показала на свой рабочий стол.

Когда Лора увидела, что Канингеми сделал еще одну заметку в блокноте, она поняла, что,

только что открыла мир неприятностей.

Глава 3

Полиция забрала Джереми в участок для допроса. Поэтому у Лоры не получилось

попрощаться с ними или получить более подробные инструкции для дальнейшей работы.

Более того, она даже не знала, чем это все может закончиться. Приравнивается ли

посещение участка для допроса к аресту? Были ли ему выдвинуты какие–нибудь

обвинения? Она была очень далека от таких криминальных тонкостей. Все её знания по

данному вопросу заключались, в лучшем случае, просмотром криминальной хроники и

заголовками газет, которые она могла вскользь прочитать по дороге на работу. Это жутко

расстраивало.

Тело убрали в большой черный пакет. Полицейские сделали еще пару телефонных

звонков и собрали все нужные им улики. Даже сфотографировали пятно от кофе на столе

Лоры с четырех сторон. А затем просто огородили место преступления желтой лентой и

ушли, за исключением детективов, которые остались ждать остальных сотрудников.

Ближе к десяти начали приходить остальные работники. Лора понимала, что не сможет

продолжить работу, до тех пор, пока все это не прояснится, и что показ в следующую

пятницу нормально точно не пройдет. Со всеми срочно нужно было провести совещание

и вкратце объяснить, что случилось.

Первым, кто приехал, была Кармелла. Ее алиби подтвердили спертый запах сигарет,