Текст книги "Наследие заводного ключа (ЛП)"

Автор книги: Кристин Бейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Я никогда не заслуживал твоей любви и до сих пор поражаюсь такому подарку. Если мне придётся пройти через ворота смерти, знай, я сохраню в себе твою доброту, и Небеса засияют ярче благодаря тебе. Готовясь разместить эту книгу в надгробии своей семьи, я ощущаю страх, ужаснее которого не знал раньше. Без Генри я не смогу поставить замок моего отца. Я просил Генри установить его, если со мной что-то случится, но с его смертью, боюсь, меня раскроют. Если я прав относительно своей судьбы, я надеюсь, что никто не прочтёт эти слова, даже ты. Секрет, содержащийся внутри, может стоить тебе жизни.

Я должен верить, что надгробие – достаточно странный тайник, чтобы никто не нашёл здесь книгу. Я не могу заставить себя уничтожить её. Если ты никогда не прочтёшь этих слов, я надеюсь, ты почувствуешь их в своём сердце. Если ты найдёшь книгу, сожги её. Сохрани все её секреты, пока мы снова не встретимся.

Я люблю тебя. До скончания времён я буду тебя любить.

Всем сердцем,

Саймон».

Моя слеза капнула на страницу, задержавшись блестящей каплей перед тем, как впитаться в бумагу и распространиться по спокойному и элегантному почерку.

Я закрыла книгу.

Расчувствовавшаяся и сбитая с толка, я не знала, как упорядочить мысли, вертевшиеся в моей голове. Барон – убийца. Я знала это. Ему нужен ключ. Сколько времени пройдёт до того, как он убьёт меня ради него?

Только он не знал песню. Вот в чем подвох. Я нужна ему живой.

Саймон верил, что мой дедушка мёртв. Тот факт, что могила заперта, служил дополнительным подтверждением, что Papa жив, по крайней мере, был жив какое-то время после того, как написал письмо, которое я нашла в мастерской.

Что же насчёт жены Саймона, Люсинды Прикет?

Где-то там его вдова ждала. Сомневаюсь, что она когда-либо прочла прощальные слова мужа. Она заслуживает получить их, невзирая на опасность, о которой он предупреждал.

Я знала, что нужно сделать, но это не будет просто.

– Он меня возненавидит, – прошептала я про себя, глядя на лестницу, которая вела к каретнику.

Глава 9

Было поздно, самый пик глубокой ночи, когда все погружено в безмолвие. Я прислушивалась к дому, но только затухающий огонь и негромкий храп Агнес издавали хоть какие-то звуки. Когда я в прошлый раз пришла к Уиллу ночью, он был не в восторге. Я поднесла пальцы к горлу. Воспоминание о его прошёптанных около моей шеи словах вызвало мурашки, пробежавшиеся по коже.

Он, наверное, вышвырнет меня во двор под зад.

И он будет прав. Я шла на риск, ужасающий риск.

Письмо, которое Саймон написал своей жене, тронуло меня. Я не могла допустить, чтобы она не прочла его последние слова, и мне нужно узнать больше. Лишь вдова Прикета могла пролить свет на подсказки, содержащиеся в дневнике. Как бы я ни любила свою семью, сейчас я чувствовала себя так, будто вовсе не знала их. Я жаждала поговорить хоть с кем-нибудь, с кем угодно, кто мог поведать мне о секретной стороне их жизней. Оставалась загадка, смертоносная загадка. Мне нужно добраться до её сути прежде, чем кто-то лишит меня жизни.

Я подкралась к лестнице, ведущей в сад. Ночь была неясной, густой туман висел в воздухе. На полпути к каретнику во мне пробудилось зловещее предчувствие. Я отошла ото львов, прячась в тумане и тенях.

Сердце пропустило удар. Мне казалось, что я видела свет в одном из верхних окон дома, но когда я развернулась, там ничего не было.

Я подумывала вернуться на кухню.

Тишина опустилась на сад, как будто публика в темноте театра наблюдала за разворачивающейся ужасной драмой. Я плотнее прижала книгу к груди и бросилась к боковой двери каретника, прочь от пустого пристального взгляда льва. Я вбежала на конюшню и удивилась, обнаружив тёплый свет, мерцающий в печке.

Уилл сидел на табурете, одетый в одну рубашку и жилет. Он продолжал начищать кожаный ремень уздечки и не потрудился поднять взгляд.

– Ты ещё не спишь? – я присела рядом с ним.

– Я ожидал, что ты придёшь раньше, – признался он, петелькой повесив уздечку на пустой колышек среди других шлеек, шор, поводов и сёдел, аккуратно висевших у стены маленькой комнаты для хранения.

Он хотел, чтобы я пришла? Я завозилась с юбкой, чтобы успокоить тревожное ощущение в руках.

– Ты не собираешься читать мне лекцию о том, что мы можем потерять работу?

Он скользнул по мне прохладным взглядом, вернувшись к своему месту у печки.

– Слишком поздно для этого и очевидно, что здравый смысл на тебя не действует. Так что в книге?

Здесь, в конюшне, мои сомнения в нем утихли. Мне нужен тот, кому я смогу доверять. Уилл меня не подводил.

– Кажется, это записи и рисунки изобретений. Существует секретный орден изобретателей, которые создают все эти вещи в своеобразном соревновании, чтобы превзойти друг друга, – я открыла книгу на рисунке механических лошадей. Он с любопытством склонился к нему.

– Они изобретают всякие штуки для забавы? – выражение его лица стало серьёзным, почти тоскливым.

– Странно, не так ли? – я провела пальцем по элегантному изгибу лошадиной шеи. – У них целая разработанная система, есть даже академия для учеников организации и литейный завод где-то на севере, который поставляет все детали для их машин. Охват организации поражает, и все же я никогда не слышала о ней до сих пор, хоть моя семья и была её частью.

Уилл вытер руки тряпкой.

– Это требует немалых усилий, – он бросил её в ведро. – Прикет писал что-то о твоём дедушке? – он взял крышку от кожевенной растирки и закрыл ею небольшую баночку.

– Писал, – я проглотила свои опасения. – И о лорде Рэтфорде. Мой дедушка верил, что барон изобрёл что-то опасное. Papa помогал другим вывести это из строя и запереть таким образом, чтобы изобретение нельзя было использовать. Именно поэтому их всех убили.

Баночка ударилась об пол.

– Что ты сказала? – Уилл встал и стал ходить туда-сюда перед печкой.

– Лорд Рэтфорд убил остальных членов Ордена, которые пытались помешать ему воспользоваться машиной, – когда слова сорвались с моих губ, на сердце стало тяжело.

– Это невозможно – Уилл подобрал баночку, затем скрестил руки на груди.

– Это все здесь, – я поднялась, протягивая ему книгу.

– Барон – не убийца, – тихо прорычал он.

– Нет, он убийца. Он убил Саймона Прикета. Прикет знал, что это произойдёт. Он все об этом написал, – я потрясла книгой перед Уиллом, требуя, чтобы он взял её, но он только свирепо смотрел на меня с большей злостью, чем я когда-либо видела. – Он даже спрятал книгу внутри собственного надгробия, зная, что Рэтфорд его убьёт.

– Барон спас мне жизнь, – глаза Уилла сверкнули в приглушенном свете. Старый Ник тихо заржал, вскидывая голову. Между нами воцарилось молчание. – Он не убийца, – настаивал Уилл, хотя его голос теперь звучал едва ли громче шёпота.

Я забыла.

Барон взял его к себе. Конечно, Уилл верен ему. Я была дурочкой, раз посвятила его в это. Мне нужно убедить его в сути дела.

– Я сожалею, Уилл, но все предельно очевидно.

Он отвернулся от меня и прошёл вдоль ряда стойл к шатким лестницам за ними. Неожиданно он резко развернулся.

– Есть какие-нибудь доказательства?

– Прочитай сам, – настаивала я, снова протягивая ему книгу.

Он бросил на меня взглядом, который мог сварить яйцо.

– Я не могу.

Вот теперь я начинала злиться. Он такой упёртый, что даже слепой и глухой мул не смог бы с ним соперничать.

– Почему нет? Ты не хочешь в это поверить?

– Черт подери, Мег. Я не умею читать, – он запнулся на этих словах, как будто не хотел их произносить.

Я чувствовала себя так, будто он только что дал мне пощёчину. Я даже притронулась к щеке, чтобы убедиться, но боль шла изнутри. Я не подумала об этом. Боже мой, я не хотела его оскорбить.

– Не это, во всяком случае, – продолжил он. – Джон научил меня буквам и тому, как их произносить. Но буквы, которым он меня учил, были ровными и чёткими. Он говорил, что любой хороший кучер должен уметь читать вывески.

– Уилл, – я никогда не слышала от него столько связных слов. Я не хотела задеть его за живое. И конечно, я не хотела, чтобы он стыдился себя. Это не его вина. – Прости меня. Я просто предположила. Ты умнее меня.

Он отвёл взгляд, пиная пол носком ботинка.

– Здравого смысла у тебя точно больше, – добавила я.

Он подавил зарождавшийся смешок, затем посмотрел на меня.

– Само собой.

Я опустила взгляд в пол, не зная точно, было ли последнее слово шуткой или издёвкой.

– Есть какие-то доказательства? – снова спросил он. На этот раз его голос был тихим, почти умоляющим.

Я сделала глубокий вдох.

– Барон изобрёл что-то опасное. Я не знаю, что именно. Прикет и мой дедушка оба верили, что он был убийцей.

– Но доказательств нет, – Уилл посмотрел на меня, но я не знала, что сказать.

– Я не знаю, Уилл, – по его лицу я видела, что он не верил мне и не поверит. Не сегодня. – Есть только один способ убедиться наверняка, – я шагнула к Уиллу, и он не попятился, хоть и снова скрестил руки.

– И как же? – спросил он.

– Есть только один человек, способный помочь нам найти правду.

Он выставил руку перед собой.

– Я не хочу этого слышать.

– Пожалуйста, Уилл. Вдова Прикета где-то там, и она должна увидеть эту книгу. Помоги мне найти её.

Он покачал головой.

– Нет. С меня хватит. Возвращайся в дом, прежде чем вляпаешься в ещё большие неприятности. Некоторые вещи лучше оставить как есть.

Он отвернулся от меня, и я знала, что все кончено. Ни от кого другого помощи я не получу. Мне нужно сделать это самой. Когда я незаметно покинула каретник, потеря единственного союзника ощущалась как сокрушительный удар. Каждый шаг казался тяжелее предыдущего. Мне хотелось вернуться, сказать, что я сожалею, но я не знала, за что извиняться, поэтому все бесполезно. Уилл вышел из игры. Он очень ясно дал это понять.

С ним покончено.

Маячащий дом казался мрачным и грозным, окутанным в таинственную мглу. Я сделала глубокий вдох, надеясь, что все по-прежнему спят.

Прокравшись вниз по лестнице, я аккуратно открыла дверь и проскользнула внутрь. С торопливой бережностью я опустила засов и повернулась.

Миссис Пратт стояла возле стола.

Проклятье.

Сердце остановилось. В ушах шумело, пока она медленно поворачивала рычажок на лампе, наполняя кухню светом.

Я не могла сдвинуться с места. Я не знала, что сказать. Может, она поверит, что я ходила облегчиться в садовый горшок.

Нет. Разочарование в её глазах горело с такой суровой интенсивностью, что свет по сравнению с ним казался тусклым.

– Миссис… Я, – пролепетала я, запинаясь. Я стиснула юбку, держа книгу немного позади себя. Неважно, как бы крепко я ни сжимала материал, успокоить трясущиеся руки не получалось. Дрожь пробегала по слоям моей юбки вниз до подола.

– Я говорила тебе, – её голос звучал тихим, спокойным, но как будто слегка надломленным. – Я говорила тебе, что он всегда наблюдает, – её тонкая нижняя губа дрожала, когда она протянула мне листок бумаги.

Каждый удар сердца ощущался уколом боли в груди. Ноги и руки налились тяжестью. Я сумела взять бумагу, но едва удерживала её, чтобы прочитать.

«Уважаемая миссис Пратт,

Пожалуйста, немедленно избавьтесь от услуг мисс Уитлок, так как она вступила в неподобающую внебрачную связь в каретнике. Я не допущу под своей крышей людей с сомнительной моралью. Она не получит ни расчёта, ни рекомендаций. Она должна быть незамедлительно удалена из дома».

Я уронила письмо на пол.

Комната расплывалась перед моими глазами, мне пришлось положить руку на разделочную доску, чтобы устоять. Миссис Пратт схватила меня за руку, хоть её хватка и не была наказывающей.

– Ты сама вырыла себе яму, Мег, – она подвела меня к столу и позволила сесть. Я не могла говорить, не могла думать. Я посмотрела на неё. В её глазах сияли слезы?

– Это не то, что вы подумали, – взмолилась я. – Вы не можете верить в то, что я совершила что-то постыдное.

Она покачала головой.

– Это неважно, дитя. Неужели не понимаешь? Важно то, как это выглядит. А выглядит это как опрометчивый поступок.

Черт возьми! Я сорвала чепчик с головы и бросила на пол.

– Вы не можете выгнать меня на улицу посреди ночи! Я не сделала ничего плохого, – запротестовала я. Это так несправедливо.

Плечи Миссис Пратт сгорбились.

– Прости, Мег. Этого хочет барон.

Черт бы его побрал. Я ненавидела и его, и его треклятый дом. Я ненавидела и его самого, и его умершую жену. Как он мог взять меня только для того, чтобы игнорировать все это время и использовать, пока я страдала каждую секунду, а потом взять и вышвырнуть меня посреди ночи? Мне плевать, что Уилл верил в его невиновность. В глубине души я знала правду. Этот мужчина холоден и безжалостен. Он убийца, и мне нужно бежать. Мне лучше унести ноги подальше от этого места. Знал ли он, что я побывала в мастерской? Видел ли он меня через камеру? В этом крылась причина?

Должно быть.

– Что насчёт Уилла? – задала я вопрос.

– А что с ним? – в ответ спросила Миссис Пратт, пока подбирала мой чепчик и крутила его в руках.

– Барон сказал что-нибудь насчёт него? – я содрала фартук и швырнула его под ноги Миссис Пратт.

– Нет, – она встала, спрятала ломоть хлеба в маленький мешок и протянула мне. Я засунула туда дневник и повесила себе на шею. Черт подери и его тоже. Очевидно, он питомец Рэтфорда. Неудивительно, что он защищал барона. Как мог Уилл вступиться за человека, который выкинул меня прочь без гроша?

В тот момент я ненавидела Уилла. Не хотела, но все равно ненавидела. У Уилла по-прежнему имелась работа. У него по-прежнему была его жизнь.

Моя только что рухнула.

– Знаю, что это несправедливо, дитя. Но такова участь женщины. Направляйся в церковь и спроси викария, поняла меня? – приказала миссис Пратт в её обычной грубоватой манере.

Я кивнула, даже когда слезы полились из глаз. Миссис Пратт протянула мне свой носовой платок.

Если таким образом барон убивал меня, то он проделал хорошую работу. Улицы были опасным местом.

Мне придётся столкнуться с ними в одиночку.

Я стиснула ключ, теперь уже открыто болтавшийся на моей груди, потому что у меня не было передника, чтобы его спрятать.

– Пошли мне весточку через викария, как только окажешься в безопасности, – миссис Пратт приподняла мой подбородок. Я посмотрела ей в глаза и сквозь боль и разочарование увидела кое-что ещё.

Сочувствие.

Я обняла её. Она крепко держала меня с силой и стойкостью, которую всегда превозносила.

– Простите, – прошептала я. Честно говоря, себя я тоже ненавидела. Я настолько погрузилась в книгу, что стала беспечной.

Она кивнула.

– Иди.

Я выбежала в ночь, имея при себе лишь шаль, ключ и маленький мешок. В тумане кованые железные ворота и декоративные филиграни вдоль верха садовой стены напоминали врата в царство Аида. Львы, казалось, смеялись надо мной по мере моего приближения. Я посмотрела в их блестящие глаза и наградила их сердитым взглядом. Если Рэтфорд мог меня видеть, я хотела, чтобы он знал, как сильно я его презираю.

Я со всей силы дёрнула, открывая тяжёлые ворота, их петли скрипнула от моих усилий. Я выскользнула наружу и позволила железным решёткам захлопнуться позади меня.

Я обнаружила, что растерянно бреду по краю широкой брусчатой дороги. Месяцами я жаждала свободы стоять по эту сторону ворот. Теперь, когда я находилась здесь, меня тошнило от горечи и страха. Огромные дома и садовые стены обступили меня со всех сторон, создавая передо мной огромный и ужасный лабиринт. Я осознала, что мне трудно дышать, невозможно бежать. Груз моей злости и печали давил на плечи, пока не сокрушил меня.

Мои родители умерли, сгорели вместе со всем, что я когда-либо любила. На протяжении шести месяцев я работала до изнеможения, но никогда не имела возможности должным образом оплакать их. Я посмотрела на своё платье – траурное платье, которое мне из жалости отдала соседка. Оно должно было показать миру мою скорбь из-за потери родителей. Под передником оно демонстрировало мою зависимость.

От чего?

От сумасшедшего убийцы.

Теперь у меня не осталось ничего.

Боль всех этих потерь так сильно захлестнула меня. Вся эта скорбь поглотила меня полностью как огромная чёрная дыра, увлекла за собой в самую пучину.

Улицы превратились в размытое пятно темноты и светящихся озёр света. Богато украшенные дома зловеще смотрели на меня. У меня не осталось ни дома, ни еды, ни денег, ни пристанища. Мне придётся отдать себя на милость церкви и исповедоваться в грехах, которых я не совершала.

У меня нет никого. Никого, кому я могла доверять.

Я не знала, как долго я шла и как далеко. Я продолжала слепо ставить одну ногу перед другой. Где-то люди вели пустые разговоры на роскошном балу, их голоса колокольчиками звенели в моих ушах. Радостный смех словно издевался надо мной. Сквозь окна дома я видела леди, одетых в хорошенькие бальные платья, пьющих, флиртующих и не заботящихся ни о чем в этом мире, пока они торговали репутацией как низкой ставкой в карточной игре.

И все же именно я, в своём скромном траурном платье, оказалась той, кого уволили из-за недостатка морали.

Я свернула в боковой переулок, где стоял ряд двухколёсных экипажей, ожидавших появления пьяных клиентов. Я едва заметила их, торопясь пройти по узкой дороге.

– Что это такое, милашка? – кучер вышел из-за лошади. – Эй, Билл! Взгляни на милую маленькую голубку, что забрела к нам.

Я остановилась как вкопанная и подняла взгляд, когда кучер направился ко мне. Я отпрыгнула назад и развернулась, но второй подошёл ко мне сзади.

Он улыбнулся, и его язык показался сквозь щель отсутствующего зуба.

– Что-то не так, мисс? Потерялась? Только скажи слово, и Эдди тут же тебя подвезёт, – они рассмеялись лающим смехом, словно бешеные псы.

– Оставьте меня в покое, – огрызнулась я, стараясь быстро обойти их. Один схватил меня за плечо, его грязный кулак поймал мою шаль.

Он подтащил меня ближе.

– Может, поцелуй тебя развеселит.

Я ударила его по лицу так сильно, как только могла, моя ладонь горела от удара и его неряшливой щетины. Затем я пнула его в колено, но он быстро удержал меня. Я не могла вырваться.

– Брось, мисс. Один маленький поцелуй. И если тебе понравится, я могу продемонстрировать тебе гораздо большее, – я застыла, когда он притянул меня к себе.

Раздался выстрел, и пуля с громким треском пробила бок дилижанса. Кучера отскочили в сторону, спрятавшись в укрытие. Они выругались, а я пришла в себя.

Я побежала, бросив свою шаль позади.

Сердце колотилось. Никогда мне не было так страшно. Ноги буквально неслись над брусчаткой. Я не знала, где находилась, но продолжала бежать. Раздался второй выстрел, пуля просвистела мимо моего уха.

Я закричала, едва не упав на тротуар, но быстро собралась и нырнула в узкий проход слева.

Кто бы ни стрелял, он целился в меня.

Мой корсет был слишком тугим. Становилось сложно дышать.

Тяжёлый топот ботинок стучал по тротуару за мной. Прилив жара затопил моё лицо до самых волос. Моя голова раскалывалась. Я ощущала вкус страха как резкий привкус крови. Легкие горели. Я пыталась продолжать бег, но споткнулась.

Голова закружилась. Я не могла шевельнуть ногой. Крепления моего корсета сжимали слишком плотно.

Я не могла даже дышать.

Отчаявшись, я побежала вниз по переулку, но туман запутал меня. Я оказалась в маленьком тихом сквере. Бежать некуда. Я развернулась лицом к нападавшему.

Мужчина в тёмном пальто крался по переулку под голыми деревьями. Его лицо скрывалось за высоким воротником и полами шляпы. Туман окутывал его, пока он медленно поднимал пистолет.

Я сейчас умру.

Раздался выстрел, и я закрыла глаза, неспособная обрести голос, чтобы закричать. Я ожидала, что пуля вонзится в мою грудь, но открыв глаза, я увидела, что человек в чёрном пустился в бегство, и его плащ трепетал на ветру, пока он скрывался в тумане.

В один момент он здесь, в следующий – исчез.

Пока я пыталась перевести дух, из тумана появилась другая тёмная фигура. Он целенаправленно широкими шагами приближался ко мне. Свет от уличного фонаря упал на его лицо.

– Уилл, – прошептала я, выдыхая. Головокружение овладело мной, и я упала в обморок.

Глава 10

Я очнулась от того, что Уилл тряс меня и заставлял встать.

Короткий вдох протолкнул столь необходимый воздух в мои лёгкие, пока я изо всех сил старалась в панике его отпихнуть. Он крепко держал меня и помог встать на ноги.

– Кто это был? – я дрожала с головы до пят. С ночи пожара я не сталкивалась со смертью так близко.

– Времени нет. Давай быстрее, – Уилл потащил меня вперёд, и я поковыляла рядом, цепляясь за его руку.

Продолжая крепко держать меня, он повернул к деревьям, выглядывавшим из-за лондонских крыш. Должно быть, мы рядом с одним из парков.

– В парке небезопасно, – запротестовала я, уставившись на пистолет в его руке.

– Нигде не безопасно, – Уилл ослабил хватку на моей руке, скользнув ладонью в мою ладонь, и повёл меня вниз по улице. – Там будет меньше света, и мы сумеем скрыться в тумане.

Мы бежали до тех пор, пока не попали в Грин Парк. Вместе мы пронеслись по тропинке и нырнули за огромное дерево. Густой туман опустился на влажные луга и озеро, скрывая нас, но также обеспечивая идеальное укрытие для мужчины в чёрном.

– Думаю, я спугнул его, – сказал Уилл. Он тяжело дышал, его лицо выглядело бледным в лунном свете. – Ты пострадала?

– Со мной все хорошо, – даже произнося слова, я в них не верила. Я не думала, что когда-нибудь перестану трястись. – Кто это был?

– Я не знаю, – признался Уилл, оглядываясь через плечо.

– Нам нужно найти укрытие, – настаивала я. Внезапно я затосковала по высоким каменным стенам дома Рэтфорда и жутким львам, охранявшим тяжёлые ворота.

– Как ты узнал, что меня уволили? – спросила я.

Уилл взял меня за руку и потянул глубже в туман.

– Миссис Пратт приходила в каретник и высказала своё недовольство, – он потёр шею сзади. – Потом она кинула мне в голову ведро, с которым я чищу лошадей.

– Ты хотя бы можешь вернуться назад. Барон не выкинул тебя на холод, – я скрестила руки и потёрла ими друг о друга.

– Я говорил, что это случится, – Уилл резко повернулся на звук хрустнувшей ветки. – Тебе следовало меня послушать, – прошептал он.

Мы перешли на быстрый шаг, нами двигал страх. Я продолжала бегло коситься на пистолет Уилла, осознавая, что едва знакома с ним.

Дрожь сотрясла мои плечи, когда я вспомнила извозчиков. Я чувствовала, как они дёргают мою одежду, ощущала зловоние прогорклого мужского пота.

Иногда оружие может быть полезным.

Вдали я видела свет Букингемского дворца, проступавший сквозь туман и грозные тёмные ветви лондонских платанов.

Уилл пошёл вниз по другой тропе, меняя наше направление. Я все ещё не знала, где нам найти укрытие.

– Нам некуда идти, – сказал он.

– Я думаю… – голос надломился, и я прочистила горло. – Я думаю, сейчас самое подходящее время найти вдову Прикета.

Он повернулся ко мне.

– Черт возьми, Мег. Кто-то только что пытался тебя убить. Ты должна оставить это в покое.

– Я не могу, – я вскинула руки и отошла от него. Какой ещё у меня был выбор? – Я должна довести это до конца.

– Клянусь, ты самое упёртое, своевольное, строптивое создание из всех, что я встречал, – пробормотал он.

– Ты слишком долго пробыл в конюшне, – я вытащила книгу из мешка. – Я погрязла в этом слишком глубоко. Ты поможешь мне довести это до конца?

Он казался колеблющимся, словно разрывался между двумя стремительными, бурлящими волнами. Он обречённо вздохнул.

– Прикет владел магазином на Бонд Стрит. Возможно, его вдова все ещё там.

Меня затопил прилив энтузиазма и облегчения, и я едва не кинулась в объятия Уилла. Глядя ему в глаза, я чувствовала непреодолимое желание обнять его. Внезапно я уже не чувствовала себя такой одинокой.

Но все же мы шли в неизвестность.

***

Когда мы достигли «Развлечений и Игрушек Прикета», забрезжил рассвет. Я выбилась из сил. Я не знала, как долго мы бродили в туманах парка, но казалось, будто ночь закончилась слишком неожиданно.

Обогнув Гайд-Парк и направившись на север, мы брели вниз по бесчисленным улицам из домов с террасами, все они аккуратно выстроились как послушные школьники, вставшие ровным рядочком. Узорная резьба по камню служила вычурным украшательством домам, которые в остальном походили на коробки.

Мы не заметили ни следа мужчины в чёрном, и в итоге Уилл спрятал пистолет.

Когда мы оказались на Бонд Стрит, совсем недалеко от места на Оксфорд стрит, где я выросла, я вздохнула. Каждое здание здесь имело свою индивидуальность, но они все равно стояли плечом к плечу, оставляя пространство лишь для брусчатки и фонарных столбов. Каждый навес казался знакомым, даже в темноте. Это мой дом, и все же проходя здесь, я чувствовала, что мне некуда идти.

Мои глаза горели, кожа на щеках казалась натянутой и зудела. Мне нужно место, чтобы отдохнуть, но приближаясь к магазину Прикета, я не думала, что мы обретём там отдых. За ночь туман рассеялся. Теперь тень зданий тянулась по улице в свете нового утра.

Магазин был закрыт, свет не горел, тонкий слой пыли покрывал аккуратно расставленные в витрине игрушки. Кукла улыбалась мне, слабый солнечный свет тускнел в её безжизненных глянцевых глазах.

Вдова вообще жила здесь?

Уилл провёл усталой рукой по лицу. Если я и чувствовала себя уставшей, то не имела права жаловаться. Он тоже провёл всю ночь на ногах.

Я заметила стилизованный цветок с тремя лепестками, встроенный в мундир оловянного солдатика на вывеске, которая висела над дверью. Выцветшая табличка «ЗАКРЫТО» криво висела в окне.

Я постучала.

Ничего.

– Может, она ещё не проснулась? – Уилл заглянул в окно, но внутри магазина было слишком темно, чтобы что-то разглядеть.

Я снова постучала.

В это же время мы услышали внутри магазина шарканье ног. Дверь медленно приоткрылась.

– Мы закрыты, пока не будет объявлено об обратном.

Я резко просунула руку в проем, надеясь, что ей хватит милости не захлопнуть дверь на моих пальцах.

– Люсинда Прикет? – взмолилась я.

Дверь открылась немного шире, показывая худощавую женщину, с головы до пят одетую в роскошное траурное платье. Чёрное кружево свисало с элегантной дамской шляпки, отороченной вуалью и блестящими вороными перьями. Она затемняла её бледное лицо, и я едва могла разглядеть его выражение. И все же вуаль не могла скрыть великолепия прекрасной леди, стоявшей передо мной. Она не могла быть намного старше двадцати, с золотисто-рыжеватыми волосами, глазами цвета синевы далёких тропических морей, и аурой аристократии.

– Что вы хотите? – потребовала она. Её голос, немного хриплый, звучал так, словно она не пользовалась им многие годы.

– Меня зовут Мег Уитлок. Я дочь Джорджа и Эльзы Уитлок, – даже произнося эти слова, я страшилась, что мужчина в чёрном пальто притаился за нами на авеню, и в это мгновение прогремит новый выстрел.

Миссис Прикет положила один палец под мой подбородок и приподняла лицо. Я посмотрела ей в глаза через вуаль. Они расширились от шока.

– Милостивый Боже, внутрь!

Её рука в перчатке сжала мою и потянула внутрь. Уилл последовал за мной, затем вдова захлопнула дверь.

Дрожь захлестнула меня, когда я окинула взглядом пыльный магазин. Марионетки с глумящимися лицами свисали с балок. Паутина собралась между их нитями. На полках неподвижно и безмолвно сидело множество чудес. Музыкальные шкатулки, оловянные солдатики, заводные животные – здесь безжизненно лежала магия тысячи поблёкших и неподвижных Рождеств.

Мой взгляд задержался на кукле, похожей на ту, что была у меня в детстве. Мои игрушки покупались в этом магазине? Эта мысль осквернила мои воспоминания – это все равно что встретить старого друга в лохмотьях и не знать, как помочь.

Мы последовали за вдовой в уютную гостиную в задней части магазина. Уилл остался у двери, а я с благодарностью обмякла на софе. На скромном огне грелся простой чайник. Казалось, что только магазин был заброшен.

Вдова прошла через комнату, но вуаль так и не подняла. Со смерти Прикета прошло больше трёх лет. Не могла же она все ещё его оплакивать?

Я прочистила горло.

– Я прошу прощения, что мы побеспокоили вас в такую рань, но боюсь, мы в опасности. Мужчина стрелял в нас в парке.

– Вы видели его лицо? – спросила она, когда я уложила мешок себе на ноги.

– Нет. Но он был одет в чёрное пальто и в цилиндр, – я скрестила пальцы.

– Как и половина Лондона, – сказала вдова, наливая чай. – Итак, он не какой-то уличный бандит. Это уже одна улика, – затем она развернулась к Уиллу. – А теперь, кто ты такой?

– Уильям МакДональд, мэм, – он кивнул ей.

– Ты не из Ордена, – она застыла.

– Нет, – Уилл не дрогнул и пожал плечами. – Насколько я понимаю, опасность исходит изнутри вашего Ордена, а не извне.

– Логично, понимаю, – заметила она, ставя чайник обратно на поднос. – Саймон бы одобрил. Он тоже был из тех, кто любит логику. К несчастью, ты ошибаешься. Опасность исходит от любого, кого можно купить. В наше время небезопасно. Вам повезло, что вас не убили.

– Вы знаете, кто стоит за убийствами? – спросила я.

Люсинда покачала головой.

– Если бы я знала, он бы давным-давно посетил виселицу.

– Возможно, это сможет помочь, – предположила я, вытаскивая книгу из сумки.

Я положила книгу на стол. Она по праву принадлежала ей, но я не была уверена, стоит ли доверять ей ещё больше.

Я посмотрела на вдову Прикета. Она не смогла бы подделать такое глубокое горе. Она не убивала мужа. Но я находилась на краю опасной паутины и не знала, где она в ней застряла.

– Уилл и я нашли эту книгу запертой в надгробии вашего мужа, – я коснулась ключа, висевшего вокруг шеи, но не стала его упоминать. Он ощущался тяжёлым.

– В его могиле? – она не казалась шокированной этой мыслью. – Как вы обнаружили её?

– Она находилась в секретном отделении в камне, спрятанном за пластиной с именем, – объяснила я. Нам меньше всего нужно выставлять себя расхитителями могил. – Вы в последнее время посещали могилу?

– Каждый день, – она опустилась на край стула, объёмный кринолин осел вокруг неё. – Почему он просто не оставил её мне?

Её слова прозвучали такими тихими, такими полными боли. Мы вскрыли старые раны.

– Думаю, он боялся, что её содержание может подвергнуть вас опасности. Он знал, что его убьют, – я не знала, куда деть руки. Мне хотелось потянуться к вдове. Она казалась разбитой.

– Слишком много людей или мертвы, или скрываются. Когда это закончится? – она взяла книгу и открыла её, прерывисто выдохнув при виде почерка. – Мы прожили в браке всего два года, когда его у меня отняли. Этого времени недостаточно. Даже близко недостаточно.

Я мельком взглянула на Уилла и вернулась к вдове. Я не знала намерений Уилла, но в данный момент я знала свои.

– Помогите нам найти убийцу. Давайте вместе положим этому конец.

Она посмотрела на меня. Я видела, что она борется с противоречивыми желаниями.