Текст книги "Наследие заводного ключа (ЛП)"
Автор книги: Кристин Бейли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Я провела рукой по волосам и потянула одну из всклокоченных кос вперёд.
– Я подумала, что возможно, этот узор на ключе каким-то образом может указать нам, в какой стороне север, – я оперлась локтями в стол, наконец ощущая утомление. Я не хотела, чтобы путешествие завело в тупик.
Если так, то боюсь, я никогда не смогу найти дедушку.
Моё сердце ёкнуло.
Оливер прищурился и уставился на искусный рисунок на поверхности ключа.
– Мег, ты гениальна, – его пальцы сомкнулись на крае. – Можно мне?
Я выпустила из рук ключ, доверив его Оливеру. Он осторожно провёл ключом по пластинам, держа его между большим и указательным пальцем. Когда он добрался до верхнего изгиба буквы Z, цепочка дёрнулась.
Люсинда ахнула.
– Подумать только!
Я оперлась на ладони. Цепочка как по волшебству прилепилась к пластине.
Нет, не по волшебству – магнитами!
Оливер поместил ключ в то место, и он защёлкнулся быстрым полуоборотом, магниты в мгновение ока притянули его в идеальном совпадении. Самая длинная стрела указывала прямо на меня. Окуляры Оливера отразили свет лампы, когда его глаза встретились с моими.
– Должно быть, это север.
Мы все притиснулись к одной стороне стола так, чтобы видеть карту с правильного ракурса. Неожиданно линии обрели больше смысла.
– Если это карта Англии, то все очертания неверны, – Уилл наклонился так близко к карте, что его дыхание осело на ней лёгким паром. Он начисто протёр её, затем постучал по части гравюры. – Что это за впадина?
– Должно быть, залив реки, – Люсинда провела пальцем по загнутой линии, исходящей из нижней правой пластины. – Немного похоже на Трент.
Вместе линии складывались в картину, которую я могла понять. Земля находилась чуть севернее реки Трент.
– Это Йоркшир.
– Конечно! – воскликнул Оливер. – Эти прямые линии – должно быть, железнодорожные пути, – он провёл по ним, словно его палец был локомотивом, останавливающимся на каждой развилке. – Но если это правда, Лидс должен быть здесь. Тем не менее, цветочной отметки нет.
– Возможно, цветы не означают города. – Уилл нахмурил лоб. – Большинство, кажется, в стороне от дорог, но близко к реке.
– Тогда что же они могут означать? – Оливер провёл рукой по голове. – Мосты?
– Замки, – выдохнула я. – Они означают замки. Смотрите, здесь будет Болтон, а здесь Скиптон. Этот, возможно, Конисбро. Должно быть, они спрятали машину в руинах какого-то замка.
Люсинда захлопала в ладоши, словно не могла сдержаться, и я заразилась её восторгом. Я бы запрыгала, если бы скамейка позволяла. Люсинда наклонилась над картой и рассмотрела цветы.
– Но что означает вот этот?
Если ключ указывал нам север, возможно, он мог показать и это. Я перевернула ключ, потирая большим пальцем закрученные линии и символ Развлекателей, аккуратно выгравированный на маленькой кнопке в центре. Линии, похоже, не повторяли какую-либо часть карты. На всякий случай, я дотронулась ключом до каждой метки цветка, поворачивая его и стараясь приспособить.
Ничего.
– Нужный знак может находиться на одной из последних пластин, – я надела ключ обратно на шею. Мы никогда не найдём машину без остальной части карты.
Почему это должен быть Йоркшир? Искать замок в Йоркшире – это все равно что искать овцу в Шотландии.
– Похоже, нам придётся направиться к бедному Эдгару, – Люсинда покачала головой.
– Бедный Эдгар? – Оливер поднял брови. – Он мёртв. Я немного больше беспокоюсь о нас. Нам понадобится удача и ум, если мы не желаем присоединиться к нему. – Оливер встал и положил одну руку на плечо Уилла, а другую на моё, словно он только что вовсе не предупреждал нас о надвигающейся гибели. – Лучше немного поспать. Нам нужно быть бодрыми завтра утром, когда мы отправимся в Пеллингбрук.
Глава 23
Я плюхнулась на кровать и уставилась в потолок, пытаясь привести в порядок мысли. Мой мозг кружил вокруг того, что мы нашли, но предупреждение Оливера попало в цель. Чем бы ни было Развлечение в Пеллингбруке, оно опасно. Вдобавок к этому у нас на хвосте сидел убийца.
Эти Развлечения меня доконают.
На данный момент я не могла представить себе Развлечение, которое оказалось бы более волнительным или опасным, чем последнее.
Или чем поцелуй Уилла.
Люсинда, казалось, задумалась, расчёсывая свои длинные багряно-золотые кудри. Небольшой круг света от лампы заставлял простенькую комнатушку казаться ещё более тесной в темноте. Я пыталась придумать, как заговорить с ней о Уилле, но не знала, как подобраться к теме.
– Твоё платье было очаровательным. Оно тебе идёт, – сказала я только для того, чтобы сказать хоть что-то. И оно действительно было очаровательным. Люсинда – слишком удивительная женщина, чтобы носить только чёрный.
Сдержанная улыбка тронула её губы.
– Оно принадлежало бабушке Оливера. Мы обнаружили некоторые её вещи, пока искали письма его отца. Там, возможно, есть платье, которое подойдёт тебе, – предположила она.
Платья, возможно, были изящными и целыми, но учитывая моё везение с нарядами, я бы очень не хотела загубить старинное платье, которое некогда носила герцогиня. Кроме того, как бы хорошо оно ни сидело на мне, на самом деле оно никогда мне не подойдёт. В этом и проблема. Я приподнялась, положила подбородок на колени и обхватила руками голени.
– Почему ты не вышла за Оливера? – спросила я отчасти для того, чтобы уберечь свой разум от ощущения, что опасность витала прямо за этими стенами.
Люсинда уронила расчёску. Она неуклюже её подняла, затем поспешно положила её на умывальник.
– Он рассказал тебе об этом?
– Нет. – Прямым текстом – нет.
Она покачала головой.
– Потому что было неправильно так поступать. Я испытывала огромную привязанность к Оливеру. Я все ещё… – её взгляд упал на руки. Она стиснула одеяло, её губы поджались, затем она утомлённо вздохнула. – Саймон завоевал моё сердце. Я предпочла его всем остальным, и я никогда не стану жалеть об этом.
Я не хотела выведывать, поэтому замолчала. В конце концов, она подняла голову, и на её лице промелькнуло любопытствующее выражение.
– Почему ты спрашиваешь?
– Просто так, – моё лицо вспыхнуло. Запылали даже уши.
Глаза Люсинды засияли тем же выражением как у кошки, наевшейся сливок, которое было у неё на лестнице в её лондонском магазинчике.
– Что произошло между тобой и Уиллом?
– Ничего, – я не могла заставить себя произнести это.
Выражение её лица застыло между шоком и злостью.
– Господи, Мег, ты перепихнулась с ним?
– Что? – я едва не выпрыгнула из кровати. – Боже. Нет! – я пребывала в шоке, что такая леди, как Люсинда, вообще знает подобные слова. – Он поцеловал меня, – внезапно это уже не показалось таким большим признанием.
Люсинда облегчённо фыркнула, а я дёрнула одеяло на себя, испытывая искушение натянуть его на голову. Мне хотелось умереть на месте. Как мне теперь вообще смотреть ей в глаза? И с чего бы она подумала, что я вела себя как гулящая девка?
– Прости, Мег. – Люсинда покачала головой, но широко улыбнулась мне как сестра.
– Мне никогда не следовало предполагать подобное. Просто твоя реакция…
– Я не знаю, что делать, – призналась я. – Хотела бы я знать его мысли.
Она кивнула.
– Уилл очень сильно напоминает мне моего Саймона. С такими мужчинами лучше выяснять все напрямую.
– Что, если он жалеет, что поцеловал меня? – я сползла вниз по кровати, узел в моём сердце затягивался все туже.
– А он и должен жалеть. – Люсинда погасила лампу. – Неприлично так поступать, – её одеяло зашуршало, когда она устроилась в постели. – Но если он сделал это однажды, он, вероятно, сделает это снова. Лучше быть аккуратной.
Я почувствовала дрожь, пробежавшую по коже, и улыбнулась от этой мысли.
***
На следующее утро я проснулась до рассвета. Люсинда тихо похрапывала в постели, поэтому я быстро оделась и направилась дальше по коридору. Дверь в спальню мужчин оставалась приоткрытой, но внутри никого не было. Я вызвалась упаковать сундук, который Оливер оставил на кухне, но защёлка не сдвигалась.
Я попробовала обернуть его тряпкой, но все ещё не могла сдвинуть её, чтобы открыть.
Где Уилл? Согласно нашему плану, он должен проверить экипаж на предмет повреждений и завести его.
Я поспешила вверх по лестнице, которая вела наружу, и помедлила. Я не могла отделаться от ощущения, что мужчина, пытавшийся меня убить, находится где-то там. Я напомнила себе, что тратить время впустую – наша самая большая опасность, и что живая лошадь никак не могла путешествовать так же быстро, как мы на экипаже. Логически я понимала, что человек в чёрном не может сейчас находиться снаружи, но моё сердце ёкнуло от перспективы столкнуться лицом к лицу с убийцей.
Я схватила нож для чистки фруктов и овощей и открыла дверь.
Серые лучи рассвета едва пробили брешь в небе с запада, когда я открыла кухонные ворота и вышла за них. Ветер усилился, и я бросила взгляд на плотные облака. Приближалась гроза. Я понеслась к конюшням, скользнула внутрь тёмного строения, и ветер со свистом ворвался в дверь. Она со стуком захлопнулась.
Тишина поглотила меня.
– Уилл? – его имя отдалось эхом в огромном здании. – Уилл, ты здесь?
Ботинки цокали по каменному полу.
Ничего.
Он уехал? Я не могла найти лошадь Люсинды. Стойло пустовало, если не считать экипажа.
Уилл не мог уехать. Он не предал бы меня, вернувшись к Рэтфорду. Он просто не стал бы этого делать.
Я поторопилась выйти из конюшен и побежала обратно к кухням, распахнув настежь садовые ворота.
– Доброе утро, мисс Уитлок, – поприветствовал меня мужской голос.
Я настолько испугалась, что не смогла закричать. Вместо этого я споткнулась, в спешке оборачиваясь, и едва не подвернула лодыжку.
Ожидая увидеть человека в чёрном, державшего оружие, я поразилась, увидев широкогрудого пожилого джентльмена с выцветшими светлыми волосами и искусно подстриженной рыжей бородой. Он спешился с потной гнедой кобылы.
Я чувствовала биение сердца в ушах, руках, везде. Я уставилась на лошадь, пока мужчина спешивался, и старалась определить, была ли она той же самой, что я видела у человека в чёрном. Окрас тот же, но гнедые кони широко распространены. Лошадь выглядела уставшей, словно она только что долго скакала. Я стиснула нож за спиной и посмотрела ему в лицо. Я видела его раньше. Он время от времени заходил в наш магазин в Лондоне.
– Мне жаль, что я напугал вас, – он склонил голову, и его голос звучал мелодично и мягко, но моё сердце колотилось как у кролика в западне. Что-то в тембре его голоса казалось фальшивым, словно его мягкость являлась искусной иллюзией. – Я лорд Стромптон. Я полагаю, что мы сможем помочь друг другу.
Стромптон. Я знала это имя. Святые небеса, это отец Люсинды.
– Прошу прощения, милорд, – я присела в быстром реверансе, натянув своё лучшее лицо служанки. – Полагаю, Вы меня с кем-то спутали. – Когда ты в неприятностях, ни с чем не соглашайся, все отрицай. Это сохранило мою шкуру бесчисленное количество раз с миссис Пратт.
– О? – я услышала хруст гравия на дорожке и подняла взгляд. – Как же тогда тебя зовут?
Меня зовут? Проклятье. Что-то прожужжало рядом с моим ухом.
– Би. – Это вырвалось слишком неожиданно, и глаза Стромптона прищурились. – Беа, милорд. Беа Таверн… – А сейчас я звучала как пьяница. – Шем, – добавила я. – Тон.
– Беа Таверншемтон?
Я вздёрнула подбородок. Он никогда не поверит мне, если я сама в это не верила.
– Все верно. Я дочь нового смотрителя. Мы остановились здесь до тех пор, пока Его Светлость не вернётся из Америки.
Я старалась, чтобы голос не дрожал, но руки безнадёжно выдавали меня. Деревянная рукоятка ножа впивалась в мою ладонь.
Он улыбнулся, но застывшие голубые глаза оставались холодными и сосредоточенными. Он бросил взгляд на ключ, болтавшийся на моей шее.
– Ваша одежда находится в довольно плачевном состоянии, мисс Таверншемтон, – он провёл рукой по тонкой коже лошадиных вожжей и сделал шаг вперёд. Я прижалась ягодицами к садовым воротам.
– Нам приходится довольствоваться тем, что есть, пока не приедет новый герцог, – соврала я. История становилась проще. Неважно, верил он мне или нет, мне нужно отвлечь его внимание от Оливера и Люсинды, иначе он потребует встречи с ними обоими. Лорд Стромптон работал над машиной Рэтфорда, значит, он являлся подозреваемым. Владение загнанным гнедым конём делало его вдвойне подозрительным в моих глазах. В глубине души я сильно насторожилась. И все же пока он не стрелял в меня. Думаю, мне стоит поблагодарить судьбу.
– Что ж, мисс Таверншемтон, – он улыбнулся, но веселья в его голосе не было, как и света в его глазах. Он сделал ещё один шаг вперёд. – Если миссис Люсинда Прикет прибудет сюда в серебряном экипаже, похожем на тот, что я, кажется, недавно видел поблизости, пожалуйста, скажите ей, что пришло время раскаяться. Ей всегда рады в моем доме. Само собой, моё общество и гостеприимство – это лучше, чем прятаться в заброшенном доме.
Я протиснулась через ворота и закрыла их перед собой. Белые доски высотой до пояса едва ли защитили бы меня, но хотя бы ничто не отделяло меня от двери кухни.
– И если рядом с ней будет мисс Маргарет Уитлок, пожалуйста, передайте ей, я хочу того же, чего хочет она, – его ясный взгляд сверлил меня. Мои коленки затряслись, я сглотнула твёрдый комок в горле. – Машина никогда не должна увидеть свет. Я удостоверюсь в этом. Это все.
Подобрав вожжи, он забрался на лошадь.
– Верю, что вы передадите им моё послание.
Он пинком послал лошадь безжалостным галопом, и я смотрела ему вслед, пока он не повернул по дороге, которая вела в лес.
Он все знал.
Почему он играл со мной? Какую бы игру он ни вёл, я не хотела в ней участвовать. Я просто хотела уехать, немедленно. Он заставил мою кровь заледенеть.
Нетвёрдыми ногами я побежала на кухню. Я едва не сшибла с ног Люсинду, торопясь попасть внутрь и закрыть дверь.
– Мег! – она поймала меня как раз, когда я споткнулась на ступеньке. – Мег, что произошло?
– Твой отец.
Она прислонилась к стене с таким видом, словно вот-вот упадёт в обморок. Я протолкнулась мимо неё и упёрлась ладонями в кухонный стол, чтобы устоять на ногах.
– Что он сказал? – она посмотрела на дверь широко раскрытыми глазами. – Он знает, что я здесь?
Я кивнула.
– Он видел экипаж.
Пол завибрировал, и я услышала грохот под ногами. Я отскочила в сторону, когда несколько камней в полу приподнялись, расходясь в стороны и образуя проход точно так же, как и в задней стенке камина Рэтфорда.
– Боже мой! – я сделала несколько шагов назад, не зная, насколько широко раскроется дыра. Сколько же секретных проходов у этого места?
Показался Оливер.
– Тихо, это всего лишь мы.
Уилл вылез из дыры, его лицо выражало беспокойство.
– Уилл! – я схватила его за руки. Он обнял меня, а Оливер стал поворачивать железный крюк у камина, пока камни не соединились обратно в обычный пол.
– Я здесь, – прошептал он. Мы сели на скамейку, и я опустила голову ему на плечо. Мне стало настолько хорошо от того, что он снова рядом. Сердце наконец начало успокаиваться.
– Я думала, ты уехал, – созналась я. – Я не нашла в конюшнях ни тебя, ни лошади Люсинды. Потом приехал лорд Стромптон.
– Оливер отправил меня покормить лошадей к соседу-мельнику, которому он доверяет, – он прикоснулся к моей щеке. Меня омыло облегчением. В этот момент он здесь, со мной. Этого достаточно.
Оливер посмотрел на нас так, словно мы выжили из ума.
– Что сказал Аластер?
Я села прямо, отстраняясь от Уилла, хотя он удержал мою руку.
– Я попыталась убедить его, что я дочка нового смотрителя, – если бы только это сработало. – Уверена, он мне не поверил. Он видел экипаж и знает, что Люсинда остановилась здесь, но он полагает, что дом заброшен. Не думаю, что он знает, что ты дома, Оливер, – я поймала отчаянный взгляд Люсинды. – Думаю, он уехал только потому, что потворствовал моей лжи и даёт мне шанс сказать тебе, что он придёт за тобой.
Люсинда отвернулась от меня, заламывая руки.
– Мне не следовало покидать Лондон, – она стала расхаживать туда-сюда. – Мне следовало остаться в магазине и никогда не выходить наружу.
– Остановись, – сказал Оливер. – Клянусь Богом, Люли. Прекрати это незамедлительно.
Она прекратила расхаживать, пристально посмотрев на него.
– Ничего из этого не случилось бы. Я могла мирно пребывать в трауре. А теперь я в ловушке здесь с тобой. И мой отец знает, что я здесь.
Оливер снял окуляры и скрестил руки на груди.
– Что с того, что он знает? Ты не принадлежишь ему, Люли.
– Разве нет? – Люсинда тряхнула головой, и из её свободного пучка выпала прядь волос. – Что случится, когда он обнаружит меня рядом с тобой? Он однажды уже пытался заставить меня выйти за тебя замуж. Он не сделает этого снова. Я никогда больше не выйду замуж, Оливер. Я не могу. Не хочу.
Выражение лица Оливера изменилось. Он сосредоточился, словно собирался вспугнуть птицу и прицелиться.
– Поверить не могу, что спросил, – он шагнул вперёд. Я опасалась, что они оба забыли о том, что мы с Уиллом находимся в комнате. Я не знала, что сказать, поэтому прижалась ближе к Уиллу.
– Я возвращаюсь в Лондон, – Люсинда вздёрнула подбородок, сделав шаг назад и выставив руки перед собой, чтобы остановить герцога. – Сейчас же верни Дейзи. С меня достаточно всего этого. Я собираюсь домой.
Оливер протянул руку, но она отскочила от него.
– Ты не станешь бежать и прятаться. Я не позволю тебе чахнуть под чёрной вуалью, и Лондон небезопасен, – он схватил её за руку и притянул ближе. – Ты жива, Люли. Саймон не хотел бы, чтобы ты зачахла и умерла ради него. Он слишком сильно любил тебя.
Люсинда подняла руку, как будто собиралась ударить его. Оливер не дрогнул, не отступил и не отпустил её ладонь.
Блестящие слезы хлынули из глаз Люсинды.
– Не смей говорить о нем, – полились слезы. – Ты понятия не имеешь, что я вытерпела.
Оливер обнял её.
– Я не могу, – запротестовала она, даже когда он прижал её к себе. – Это слишком больно. Я умерла. Я умерла вместе с ними.
– Ты жива, – прошептал Оливер. – Будь оно проклято, Люли, ты все ещё жива.
Он поцеловал её.
Кажется, я не могла отвести взгляд, хотя сердце едва не выскочило из груди. Я почувствовала, как на мои глаза тоже наворачиваются слезы. Я смотрела, как Оливер целует её так, словно без этого поцелуя ему не выжить. Его рот скользнул по её губам, жадный и ищущий. Он крепче прижал её к своему телу и держал так, словно никогда не позволил бы ей уйти.
Уилл не целовал меня так. Наш поцелуй в сравнении с этим годился для воскресного визита в церковь.
Я почувствовала, как мою руку сжали. Уилл поймал мой взгляд. У меня перехватило дыхание. Он резко мотнул головой в сторону коридора. Мы вышли, оставляя Люсинду и Оливера работать над их гармонией.
Уилл прошагал по коридору, затем остановился рядом со мной, выглядя при этом так, как будто хотел что-то сказать. Будь он проклят, что его сдерживало? Мне хотелось схватить его и поцеловать, дать ему понять, что он значит для меня так же много, как и Люсинда для Оливера.
Только я не могла заставить себя сделать это. Я хотела знать, хотел ли он меня таким образом.
Моё сердце остановилось. Взгляд Уилла встретился с моим. Я сделала шаг ближе к нему. Он положил ладони мне на плечи, скользнул ими вниз по моим рукам и сжал мои ладони.
Почему я просто не могу ему сказать?
«Уилл, я люблю тебя».
Любила ли я? Могла ли я любить его?
Он сделал глубокий вдох.
– Нам немедленно нужно уезжать. У нас больше не осталось времени для промедления.
Моё разочарование ощущалось таким реальным, словно оно могло меня раздавить. Пусть это будет его решение.
– Я знаю, – прошептала я. К сожалению, разум не имел ничего общего с тем, что я чувствовала.
Глава 24
Уилл и я собрали одеяла и сложили их в холле. Мы не знали, увидим ли в ближайшее время кровать. Затем мы обыскали чердак, хотя там мало что можно было найти. Уилл обнаружил патроны и пару пистолетов. Как только мы сделали все возможное, я осторожно вошла в кухню, опасаясь наткнуться на что-то откровенное.
Оливер держал Люсинду на коленях, её лицо ярко раскраснелось, опухло, по нему стекали дорожки слез. Он водил рукой по её волосам и что-то шептал, пока она дышала прерывистыми вздохами, положив голову на его плечо. Она выглядела усталой и вымотанной, словно плакала до изнеможения.
– Люсинда? – я смочила кусок ткани и протянула ей, чтобы она могла протереть лицо. Оливер коротко кивнул мне в одобрении и помог ей подняться.
Что я могла ей сказать? У меня складывалось ощущение, что она только что дала волю слезам, избавляясь от них так, как другой человек избавлялся бы от яда.
Она шмыгнула носом, затем прижала влажную ткань к глазам.
– Пожалуйста, прости меня, – с трудом произнесла она хриплым голосом. – Я не хотела устраивать сцену.
– Я понимаю, – с готовностью отозвалась я. – Но опасность возросла. Мы должны уехать.
– Я ненавижу его, – прошептала она в плечо Оливера. – Я ненавижу его и желаю ему смерти.
Я вздрогнула.
– Как бы там ни было, – сказал Оливер, – здесь мы не можем оставаться. Ты готова к приключению?
Она кивнула, шмыгнув носом, затем быстро поцеловала его в щеку.
– Я не могу путешествовать в этом, – она провела рукой по пеньюару и халату.
Оливер помог ей встать на ноги, и она на дрожащих ногах ушла.
– Она в порядке? – спросила я его.
Он провёл рукой по лицу и вернул окуляры на место.
– Думаю, да. Я давным-давно запомнил, что не стоит её недооценивать, – он положил сильную руку мне на плечо и кивнул Уиллу. – Идём, покажите мне, что вы сделали.
Оливер помог нам открыть сундук. Мы набили в него одеяла, сковородку, чайник, ковш, маленькую кастрюлю и жестяные чашки.
Паковку остальных вещей мы предоставили Оливеру, так как у него уже имелся опыт странствования по лесам и равнинам в Америке. Нам нужна соль, но не сахар, нож и никаких ложек. Мне казалось, будто я вот-вот войду в мир, который никогда даже не видела мельком, слишком долго пробыв в ловушке женского царства кухни. Я доверяла его опыту, но не могла представить себе, как мы обойдёмся таким небольшим количеством вещей.
Когда Оливер упаковал последние вещи в сундук, отдалённое громыхание прокатилось по воздуху, а за ним последовал размеренный топот ботинок.
Люсинда спустилась по ступенькам в кухню.
Думаю, у меня глаза на лоб вылезли.
Она отказалась от юбок в пользу пары коротких бриджей, имевших передний клапан[5]5
В 18 веке вместо ширинки на бриджах мог использоваться своеобразный примерно квадратный клапан, который снизу был пришит, а сверху крепился на двух пуговицах по углам и при необходимости отстёгивался и откидывался вперёд.
[Закрыть], а под коленями застёгивавшихся на пуговки. Кружевная оборка панталон топорщилась под ними, полностью открывая её шёлковые чулки и опрятные ботинки. Она надела мужскую рубашку со свободным воротником, хотя ткань все равно сморщилась складками вокруг её горла, и старинный шоколадный фрак с двумя рядами пуговиц. Она обернула талию длинным поясом из красной ткани, повязав его на бедре, и уложила волосы свободными узлами, отчего её кудри в распутной манере спадали вокруг её лица.
Это просто вопиюще.
Оливер вцепился в край стола так, что побелели костяшки.
Уилл покраснел до корней волос и отвернулся, но Люсинда оставалась уверенной. Моё собственное уничтоженное платье в сравнении с этим казалось в высшей степени благопристойным.
– Мне показалось, что кринолин немного мешает, когда имеешь дело с Развлечениями, – она пожала плечами, и я подавила желание захихикать. – У дедушки Оливера было отменное чувство стиля, вы так не думаете?
Я взяла её за руку. Её глаза светились, и ничто не могло сделать меня счастливее. У меня сложилось такое чувство, что Саймон одобрил бы это. Гром пронёсся по дому.
– Гроза практически здесь, – я улыбнулась мужчинам, чувствуя себя немного дерзкой. – Вы идёте?
Оливер оперся локтями на колени.
– Мне нужно немного посидеть.
Я схватилась за одну рукоятку сундука, Уилл за другую. Мы подняли его вверх по ступеням, затем Уилл убедился, что рядом с домом никого нет, прежде чем мы потащили его через сады в экипаж. Мои руки горели от напряжения, но вместе мы справились.
Как только мы поставили сундук к дальней стенке экипажа, Люсинда с грацией оленя вскочила на подножку. Я вспомнила, как мы впервые попытались войти в экипаж, плюхнувшись на пол кучей юбок и поняла, что возможно, в её идее с брюками что-то есть.
Оливер присоединился к нам минутой позже, выглядя при этом выбитым из колеи. Он опустился на скамейку извозчика.
– Держитесь. – Оливер повернул рукоятку. – Мы собираемся как следует разогнаться.
Лошади вскинули головы, и экипаж вновь издал визгливый звук, почти похожий на ржание лошади. Он ринулся вперёд по дороге.
Оливер вёл экипаж на стремительной скорости. Я смотрела, как мимо проносились деревья.
– Кто бы ни гнался за нами, он не сможет догнать нас на лошади, – Оливер зафиксировал скорость и протянул Уиллу оружие. – Если увидишь что-нибудь, стреляй.
Уилл кивнул.
Мы рисковали, передвигаясь днём, но до Пеллингбрука и Развлечения Эдгара предстоял долгий путь. Над нами собиралась гроза, плотные облака прокатывались по небу неровным фронтом.
Люсинда открыла дневник Саймона и пролистала до изображения корабля и огромного морского чудовища. У него было тело кита с громадной длинной шеей и похожей на дубинку головой, и вдобавок челюсти, полные заострённых зубов.
– Не говори мне, что нам придётся столкнуться с этим, – воскликнула я. Мне и Минотавра хватило.
– Боюсь, что так. Корабль пришвартован на частном озере в глуши земель Эдгара, – взгляд Люсинды пробежался по страницам. – Это Развлечение построили, когда мы с Оливером были ещё очень маленькими, но наблюдать, как монстр поднимается из озера, было просто изумительно.
Оливер фыркнул.
– Местные до сих пор не забыли рабочую модель МакТавиша, поднимающуюся из озера рядом с литейным заводом. Они годами будут говорить об этом.
– Какая польза от создания монстра? – спросил Уилл.
– В то время это затевалось как соревнование, чтобы выяснить, какое из двух Развлечений сможет сражаться дольше, при этом не утонув, – сказал Оливер. – Корабль полностью автоматизирован, как и чудовище. Мы все могли безопасно наблюдать с берега. Чудовище победило.
– Отлично, – пробормотала я. – Дайте-ка угадаю, нам придётся подняться на борт корабля.
Оливер повернул другую рукоятку, направляя экипаж по изгибу дороги.
– Я почти уверен, что как минимум одна пластина будет на корабле, но если другая окажется на чудовище, дело предпримет интересный оборот, – Оливер увеличил нашу скорость, когда мы достигли длинного отрезка прямой и ровной дороги.
Я откинулась назад на бархатной скамейке, краем руки легонько задевая Люсинду.
– Хотелось бы мне вернуться в прошлое, во время до всего этого. Хотелось бы мне, чтобы самым большим беспокойством было спряжение немецких глаголов и что надеть к чаю с мамой.
Люсинда положила руку мне на колено.
– Тогда бы мы не стали друзьями, а я все ещё сидела бы в лондонском магазине под вуалью. Взгляни на нас сейчас, – она наклонилась и коснулась своим плечом моего.
– Ты выглядишь нелепо, – призналась я. – Но у тебя милая обувь.
Люсинда рассмеялась.
Оливер украдкой бросил на неё взгляд, и у меня на сердце стало теплее.
Из Люсинды вышла бы отличная герцогиня, если она наконец образумится.
Я переключила внимание на Уилла. Моё сердце пропустило удар, пока я наблюдала, как он оглядывается назад, напряжённо сосредоточившись. Он смел, непоколебим и умён, но дело не только в этом. Когда я смотрела на него, я чувствовала себя живой.
Уилл мельком взглянул на меня, его сосредоточенность дрогнула ровно настолько, чтобы заметить мой пристальный взгляд. Моя кожа залилась жаром.
Что могло вызвать у него те же чувства ко мне? Чувствовал ли он то же, что и я? Я вспомнила его признание о том, что он не хотел видеть страдания любимого человека. Я хотела верить, что он любит меня, но между нами не было ничего, кроме одного украденного поцелуя и целого мира опасностей.
После поездки, которая, кажется, длилась целую вечность, Оливер, должно быть, решил, что миновал пределы выносливости любой живой лошади, на которой кто-то мог бы нас преследовать. Он сбросил скорость, и экипаж вошёл в успокаивающий покачивающийся ритм.
Мои мысли вернулись к отцу Люсинды. Он предложил помощь, но с другой стороны в его словах ощущалась угроза. С каждым мгновением моё подозрение к нему росло.
Я попыталась вспомнить времена, когда он приходил в магазин. Будучи частью С.О.С.Р., он дружил бы с моими родителями. С другой стороны, хоть он время от времени перебрасывался тихим словцом с моим папой, он никогда не казался более любезным, чем любой другой постоянный покупатель магазина.
Я не знала, что и думать.
Я настолько уверилась, что Рэтфорд ответственен за все эти смерти, но сейчас я начинала сомневаться. Впервые я понимала, что кто-то другой мог иметь не менее весомый мотив для убийства.
В тесноте экипажа часы тянулись медленно, а воздух отяжелел от невысказанных слов. В конце концов, напряжение стало казаться плотным, как хлебный пудинг. Мне хотелось запрыгать на месте и закричать, лишь бы кто-нибудь что-нибудь сказал.
Люсинда уставилась в окно, и я слезла со скамейки, примостившись на край сундука, чтобы суметь поговорить с Оливером.
Я вертела в руках ключ, не зная, как выразить то, что крутилось у меня на уме. Я решила просто выложить как есть.
– Ты веришь, что лорд Стромптон мог быть замешан в убийствах? – прошептала я.
Его взгляд метнулся к Люсинде и обратно, словно он осторожно обдумывал ответ.
– Вот что мне известно, – начал он таким же тихим голосом. – Аластер – это человек, который страстно желает контроля. Я знаю, что люди с такой склонностью могут быть опасны, если осознают, что рискуют потерять самое ценное для них.
– Что произошло между тобой и Люсиндой? – спросила я. Я знала, это не моё дело, но мне не нравилось гадать о случившемся, и мне казалось, что Люсинда в настоящий момент мне бы не доверилась.
Оливер устало вздохнул. Он ответил громче.
– Я был молод и безрассуден, Люли была моей лучшей подругой. Она только что вышла в свет, а я ужасно ревновал. Я не мог представить, что женюсь на ком-то ещё, поэтому пошёл к её отцу и попросил её руки.
– Разве не так ты должен был поступить? – спросила я и воровато взглянула на Люсинду. Она хмуро смотрела в сторону.
Оливер поморщился.
– Скажем так, я немного поторопился. В какой-то момент, наверное, мне следовало сказать Люсинде, что я люблю её, или продемонстрировать, что я хотел бы ухаживать за ней. Я застал, как Саймон дарит ей игрушечного мышонка, и я вышел из себя.
Он вздохнул, и я позволила ему продолжить, хотя он понизил снова голос.
– Я знал, что она влюбляется в Саймона, и думал, что мог бы выиграть её с одним-единственным преимуществом, которое у меня имелось. Моё имя. К несчастью, её отец, мечтавший с самого нашего рождения породнить наши семьи, чтобы увеличить его политическое влияние в Ордене, привёл её в свой кабинет и тут же сообщил, что свадьба будет по весне, что она может надеть платье его матери, и что он ожидает наследника до Нового года.