Текст книги "Страна потерянных дорог (СИ)"

Автор книги: Крис Войт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц)

Макс спал и видел сны. Далекое детство, спокойное, тихое. Залитый солнцем дворик у бабушки в деревне, затянутое ряской озеро с тарзанкой на старой иве. Большого серого пса, что бегал за палкой и норовил облизать с головы до ног.

И впервые за вечность – никаких кошмаров.

Глава 5

Ника неуверенно вышла на отсыпанную камнем дорогу. Слева шла все та же лесопосадка (или уже настоящий лес?), справа виднелись какие-то поля. Девушка некоторое время поворачивала голову то налево, то направо.

Лучше выйти на открытую местность, там обзор лучше. Может и увидит за холмами населенный пункт или железную дорогу. Так что Ника раздосадованно вздохнула и пошла прочь от леса.

– Дура! – вдруг раздалось откуда-то сверху.

Девушка резко остановилась и принялась оглядываться по сторонам. На раскидистом дереве сидел ворон, а больше – никого вокруг.

– Сам дурак! – нерешительно возразила Ника непонятно кому. Ответа не последовало, так что она просто продолжила идти дальше.

Неожиданно ворон прыгнул под самые ноги девушки и стал махать крыльями. Ника от неожиданности вздрогнула и замерла. Птица злобно каркнула, громко и выразительно, словно действительно ругалась последними словами.

– Пристань! – вдруг выдал ворон.

Голос был какой-то сварливый, громкий. И теперь точно становилось ясно, что звук идет именно от ворона. Черная птица взлетела на дерево и деловито расхаживала по ветке, словно сутулый старый профессор.

Может, кто-то из местных завел вороненка и научил его говорить? Они ведь болтают не хуже попугаев…

– Что ты хочешь мне сказать? – нерешительно спросила девушка, ощущая себя донельзя глупо. Отлично, сначала теряется в трех соснах, теперь еще и с птицами разговаривает!

Но ворон только снова злобно каркнул, спрыгнул с ветки и улетел куда-то за деревья, только его ругань слышалась все тише и тише.

Ника пожала плечами и пошла дальше, а уже через несколько шагов наткнулась на указатель. На стрелке шла надпись «Пристань» указывала она в обратную сторону.

Ника некоторое время стояла в раздумьях. С одной стороны, слушаться говорящего дятла, то есть ворона – глупее не придумаешь. С другой, она и так уже поехала птицей, то есть кукушкой, так что почему бы не воспринять невнятные слова ворона всерьез? Может ей действительно надо в другую сторону.

«Зачем мне Пристань? Куда я плыть собралась?» – рассеянно думала девушка, повернув обратно и шагая в сторону леса. Но все-таки, если там есть люди, то можно будет у них спросить, какого лешего происходит. Ника усмехнулась. Или галоперидола попросить взаймы.

Через минут пятнадцать ходьбы по лесу, отсыпанная дорога привела к резным деревянным воротам и вывеске «Пристань». Однако за ними, вопреки ожиданиям, оказался не морской порт, а кафе с гостиницей.

Ника ощутила облегчение. Это было что-то понятное, простое, адекватное. Красивое двухэтажное здание в старинном стиле, с широкой деревянной верандой, где столы на зиму накрыли чехлами.

Дворик обустроенный и уютный, хотя по зиме и под снегом всех дизайнерских изысков было не разглядеть. Хорошая придорожная кафешка, хотя непонятно, что она делает среди полей в глуши и вдали от трассы.

Вероника поднялась по ступеням и толкнула деревянную дверь со стеклянными вставками. Колокольчики мелодично звякнули, и на девушку пахнуло теплом и запахами еды. На миг Ника заволновалась – а не пропадет ли все вокруг, превратившись в руины? Может снова мираж?

Но нет: зал со столиками, стойка ресепшена, стеклянные плафоны под потолком и клетчатые скатерки – все осталось на своих местах.

– Доброе утро! – из-за стойки вышла полноватая женщина в возрасте, с длинными каштановыми волосами ниже лопаток и в аккуратном официальном платье темно-фиолетового цвета. – Нужна комната или только обед?

– Здравствуйте. Я заблудилась и вышла к вам. Но от обеда не откажусь. Карты принимаете?

Женщина с пристальным интересом оглядела Нику и приветливо улыбнулась.

– Мы еще принимаем. Присаживайтесь за любой столик, а я посмотрю, что сейчас на кухне есть из готовых блюд.

Ника даже не села, а рухнула на деревянный резной стул. Медленно положила рюкзак рядом на пол и стянула с головы шапку. В помещении жарко, так что и пуховик тоже был снят и уложен на соседний стул.

Может все-таки надо сходить к психиатру? Провалы в памяти, галлюцинации. Вот сейчас она гуляла по узкой, всего в пару кварталов, местности. А умудрилась заблудиться и выйти черте-куда.

Ника глянула на часы. Да нет, не сходится. Если бы она впала в неадекватное состояние и куда-то шла бездумно, то времени бы прошло больше.

К тому же ворон вполне отчетливо крикнул «Пристань», и ходил вокруг так, словно пытался показать ей верную дорогу. Это как объяснить?

Интересно, а можно ли понять, что ты сходишь с ума? Ведь в том-то и соль, что мозг начинает сбоить и адекватно не работает. Значит, и здраво осознать свое состояние уже просто невозможно…

– Есть солянка, котлеты с пюре и паста с курицей и грибами. Что хотите? – спросила вернувшаяся хозяйка кафе, выдергивая Нику из пучины невеселых мыслей.

– Солянку, пожалуйста! – девушка вдруг ощутила, что сильно проголодалась. И горячий суп после всех приключений будет как раз кстати.

Звякнул колокольчик и в помещение кафе вошел высокий светловолосый парень в рабочем комбинезоне серого цвета с фиолетовыми вставками. На груди шел логотип с надписью: «Всегда рядом, всегда вкусно!»

Парень был симпатичным и улыбчивым. Судя по всему, ему лет двадцать пять, значит ровесник Ники. Девушка неосознанно пригладила растрепанные волосы и попыталась сесть на стуле ровно. Вот, казалось бы, такая глушь, и надо же встретить кого-то привлекательного, когда сама выглядишь, как пугало ненакрашенное!

– Привет, Лина! Я привез товар, но давай сначала пообедаю. Долго ехал, поругался с «Десяткой» по дороге.

– Шала хоть цела? – обеспокоенно спросила хозяйка.

– Да, мы удрали! – залихватски улыбнулся парень, отчего в серых глазах заплясали озорные огоньки. Ни дать ни взять – нашкодивший мальчишка! – Теперь она отдыхает и чавкает. Я тоже подустал.

– Костя, будешь котлеты?

– Ага! И по-больше! А еще кексы есть? Отлично! Их тоже неси, – парень заметил Нику, улыбнулся ей и дружелюбно кивнул в знак приветствия. Затем сел за соседний столик, достал какие-то бумажки и начал их изучать.

Вскоре вернулась хозяйка с подносом еды, поставила перед Никой ее тарелку с солянкой, выдала парню в униформе котлеты с пюре и стала тоже изучать документы.

Ника почувствовала облегчение. Все вокруг было нормальным, адекватным, даже уютным. Придорожное кафе, водитель, привезший продукты, хозяйка, спорящая с ним на счет некоторых позиций и их количества в накладных.

Когда они закончили с обсуждением, Ника как раз успела расправиться со своей солянкой. Суп оказался очень вкусным, скорее даже ресторанным, чем столовским. Может тоже кексов с чаем заказать?

– Подскажите, вы у нас впервые? – хозяйка присела за столик Ники и доброжелательно улыбнулась.

– Да, раньше не бывала…

– Не в кафе, а тут?

Ника чуть нахмурилась. Странный вопрос… в этой местности она раньше уже бывала и не раз, да и к чему такие расспросы?

– Вижу, что впервые, – понимающе кивнула женщина. Парень оторвался от бумажек и стал пристально рассматривать Нику, широко улыбаясь.

– О! Сейчас у кого-то будет экзистенциальный кризис! – с нездоровым энтузиазмом заметил Костя.

– Ешь молча, – одернула его хозяйка. – А то я сейчас расскажу нашей гостье, как ты тут несколько лет назад бегал по клумбам и кричал про похищение инопланетянами!

– Такая себе угроза, – смущенно отозвался парень. – Ведь ты об этом уже взяла и рассказала!

– Так я подробностей отсыплю, – ехидно усмехнулась Лина. Парень покраснел, замолчал и уткнулся носом в кружку с кофе. Женщина снова глянула на хмурящуюся Нику. – У меня к тебе важный вопрос, очень важный. Ты понимаешь, где ты оказалась?

Ника ощутила, что ей снова стало нехорошо. Надо расплатиться и валить отсюда, не стоит выяснять, КУДА именно она попала…

– Видимо, нет, – спокойно и даже ласково кивнула Лина. – Тогда послушай. Главное, помни: все хорошо, ты в безопасности, тебе ничего не угрожает.

Ника вдруг поняла, что слова женщины подействовали с точностью до наоборот – тут же стало еще тревожнее.

– Ты в десяти километрах от границы. Скорее всего, ты заблудилась и вышла к нам. Это нормально, именно так многие и попадают в Арканию.

– К-куда попадают?

– Ты в другой Вселенной, – ласково, как врач неразумному ребенку, объяснила Лина.

– А можно мне счет? – максимально спокойно спросила Ника, медленно забирая со стула свой пуховик и рюкзак.

Лина ободряюще улыбнулась, но увидев реакцию девушки, чуть опечалено вздохнула:

– Ну послушай, ты ведь даже здесь, в Пограничье, уже насмотрелась всякого, разве нет? Скорее всего видела что-то необычное и понимаешь, что я не вру…

– Мне домой надо. Кота кормить, – тихо проговорила Ника. Какого еще кота? Воображаемого?

Девушка достала из кармана куртки пятьсот рублей одной купюрой и положила на стол. Дорогая солянка выходит, но надо побыстрее делать отсюда ноги. Что-то ей не везет с маршрутом путешествий в последнее время.

Ника взяла свои вещи, натянуто улыбнулась и медленно, не делая резких движений, пошла к выходу.

– Не стоит, – философски заметил Костя, попивая свой кофе. – Там Шала припаркована и заправляется, то еще потрясение для неподготовленного человека…

– Да, ничего. Я пойду, спасибо за обед, всего хорошего, – и пока никто не кинулся ее останавливать, Ника быстро рванула на себя входную дверь. Надо убежать подальше, а там уже натянуть пуховик и шапку.

Лина и Костя только переглянулись и пожали плечами, но не стали хватать девушку или еще как задерживать. Это внушало надежду на то, что удастся сбежать целой и невредимой.

Ника быстро спустилась по лестнице, глядя себе под ноги, а затем подняла взгляд и едва не свалилась кубарем с оставшейся ступеньки.

Справа от здания кафе и гостиницы шла большая парковка. Там стояли под навесом несколько машин, а на открытом пространстве сидела огромная тварь.

Ника замерла, не в силах шелохнуться.

Существо было гигантским, больше мамонта размером. Наверное, таким мог быть давно вымерший динозавр. Только вот существо, сидевшее на мощеной площадке, подвернув под себя лапы на манер дремлющего кота, было покрыто бурой шерстью.

Из огромного овального туловища выходили четыре толстых когтистых лапы и две длинных гибких шеи. На их концах покачивалось по пушистой голове с большими ушами и выпуклыми глазами.

Одна голова была занята тем, что ела: засунулась целиком в огромный контейнер и чем-то там деловито чавкала. А вот вторая с интересом рассматривала девушку.

Черный вытянутый нос, карие глаза, острые зубы в огромной пасти. Черт его знает, на что это существо походило. Какая-то радиоактивная помесь медведя, носухи и кота.

Ника стала медленно, не делая резких движений, идти к арке и выходу со двора. Голова с интересом провожала ее взглядом выпуклых глаз. Через секунду существо пошевелилось, разворачиваясь к девушке, вторая голова вылезла из бокса, прекратив есть, и тоже уставилась на Нику.

Ника была уже у самой арки, когда под звон колокольчиков из кафе выбежал Костя с криком:

– Шала, лежать! Фу! Нельзя!

Парень быстро спустился по ступенькам, махнув рукой огромному зверю… А нервы Ники сдали окончательно. Она знала, что нельзя бежать перед носом животных, это может их спровоцировать. Но ничего не смогла с собой поделать, и пока тварь отвлеклась на Костю, дала деру.

Бежала изо всех сил, не чувствуя ни ног, ни усталости. Куда-то прочь по мощеной белой дороге. В голове вместе с громким пульсом стучала только одна мысль – дальше! Убежать как можно дальше и от странных людей, и от огромной твари, и от разговоров о путешествии в другую реальность.

Минут через десять Ника выдохлась, забилась, как в нору, в лес и села на поваленное бревно. Тут ее не должны увидеть с дороги и можно немного перевести дух.

Какого черта происходит⁈ Ладно заблудилась-потерялась, ладно какие-то там глюки-сновидения, их можно на травму после аварии списать. Но это⁈

Ника только сейчас поняла, что на спине той твари было что-то вроде большого контейнера. А еще существо одето в серо-фиолетовую попону с логотипом на боку.

Брендированное чудовище? Ника нахмурилась. Она постепенно успокаивалась, и к ней возвращалось рациональное мышление.

Костя был в такого же цвета комбинезоне… он что, ездит на этой твари и на ней же доставляет продукты? Бред какой-то… но странный бред! Очень логичный, связный… Не похоже на обычные галлюцинации с чертями и прочими атрибутами шизофрении.

Ладно… какие еще есть версии? Помимо внезапного сумасшествия или последствия травмы головы.

Другая вселенная?

Ника глубоко вздохнула и вдруг ощутила холод. Она так и не натянула на себя пуховик, а теперь еще и села в джинсах на заснеженное дерево. Пятой точке было холодно и мокро. Девушка встала, надела пуховик и шапку, затем счистила с дерева снег и села обратно.

Вокруг было тихо. По-весеннему яркое солнце бликовало на снегу, черные голые деревья обступали со всех сторон, а в их ветвях прыгали какие-то птицы. Не говорящие, самые простые мелкие пернатые.

Ну какая это другая вселенная? Лес вокруг вполне обычный, снег холодный и подтаявший, небо голубое. Кроме странного ворона и той твари в брендированной попоне – больше ничего экстраординарного.

Бритва Оккама, разве нет? Самый простой и очевидный вариант – это галлюцинации. А значит надо домой, на прием к доброму доктору за таблетками. И как можно скорее, пока Ника еще может здраво оценивать и свое состояние, и окружающий мир. Пока еще понимает, что разговаривать с птицами – можно, а вот если они отвечают, то это уже проблема.

Главное, родителям не говорить…

Ника почувствовала, что успокаивается немного. Лесная полянка была тихой и безмятежной, даже начало казаться – все привиделось. Вот сейчас она выйдет на дорогу, а там уже и станцию железнодорожную увидит или берег моря…

На миг что-то заслонило солнечный свет. Только еще одной снежной бури не хватало! – подумала Ника и подняла голову к небу.

Там, между деревьев, раскачивалась огромная мохнатая голова, заслоняя солнечный свет. Пару жутких мгновений с любопытством разглядывала девушку, моргая выпуклыми глазами, затем пропала.

– Я сейчас подойду, хорошо? – раздался мужской голос. Затрещали ветки, кто-то тихо ругнулся, оступившись, и на полянку медленно вышел парень в комбинезоне. – Я с миром. Я не буду приближаться, Шала отошла подальше, так что не надо ее бояться. Она выглядит жутко – большая, нелепая, косматая, но она добрейшее существо. Ты главное в лес дальше не убегай, это опасно.

Костя какое-то время выжидающе смотрел на окаменевшую Нику, все еще сидящую на поваленном бревне.

– Слушай, я тебя и твое состояние сейчас понимаю, правда. Три года назад мы с логистом ехали на фуре. Машина сломалась посреди какой-то пустынной трассы. Пошли искать помощь, решили вернуться назад на несколько километров, к заправке. Да только шли часа три и заправка так и не попалась, понимаешь? А потом наткнулись на Пристань. Ты представь мое удивление, мы ведь по тайге ехали, зимой! А оказались у весенней кафешки посреди степей и полей. Тут ни снега не было, ни мороза, и подснежники уже цвели!

Ника чуть расслабилась. Голос этого парня действовал успокаивающе и говорил он вроде бы здравые вещи. Нет, чушь конечно для любого нормального человека, но учитывая обстоятельства…

– Я тут три дня по округе бегал, все думал, что обратно в тайгу выйду. Потом решил, что брежу, заболел и температура подскочила. Потребовалось время, чтобы все осознать и принять. Так что просто поверь: все хорошо. Ты в безопасности. Особенно, если не будешь одна убегать в зимний лес без еды и вещей.

Костя чуть поежился, видимо, начал и сам замерзать. Его комбинезон не выглядел утепленным, как и легкая футболка под форменной одеждой.

– Пойдем обратно, поговорим, кофе выпьем. Все лучше, чем посреди леса сидеть. Что скажешь?

Ника почувствовала себя немного уязвленной. Она всегда считала себя человеком сильным, стрессоустойчивым, рассудительным. Но все чудеса и ужасы последней недели как-то подкосили девушку и лишили ее хладнокровия. К такому ее жизнь не готовила. Никогда раньше не поддавалась панике, а тут убежала чуть ли не в истерике…

– Ладно, пошли, – кивнула Ника, вставая с поваленного бревна и пытаясь сохранить остатки гордости и самообладания.

Глава 6

Очнулся Макс уже утром, когда рассвело. Проснулся – и вдруг разом все навалилось. И гибель ребят, и все подробности войны, и Лес этот непонятный, вместе с двумя странными людьми.

Костер, обложенный по кругу камнями, жарко горел. На полянке никого не было. Рыжий котенок стоял на камне на задних лапках, передние поставил на кромку котелка и, вытянув шею, ел кашу. Кажется, малыш сам нашел себе завтрак.

Макс потянулся и нахмурился.

Было тяжко. Вчера, сразу после контузии, все еще воспринималось как галлюцинация, а вот теперь становилось ясно – вокруг настоящий лес. Без следов боевых действий. И вместо тех полей и степей, где он воевал.

Но ладно смена ландшафта, это полбеды. Самое главное, лес был каким-то чужим, незнакомым. Не соответствовал местности, где был прилет, не походил ни на что, виденное ранее. Как если бы лес Амазонки был не тропическим, а лиственным… Глупые сравнения и попытки с больной головой что-то понять.

Но деревья действительно слишком большие, слишком величественные и древние. Так выглядят огромные секвойи или южные платаны.

Тело не болело. Макс оглядел себя. Окровавленная куртка, штаны с разводами. Он потерял много крови, судя по бордовой корочке на одежде. Он коснулся лба, но руки наткнулись на повязку. Так, значит, это не приглючилось, и странная женщина действительно вчера его перебинтовала.

Макс коснулся пальцами повязки на ноге, не почувствовал ни дискомфорта, ни корочки под бинтами. Стал ватными пальцами разматывать марлю, но когда закончил, оказалось, что под повязкой нет раны. Кожа на ноге была здоровой, чистой, словно кто-то из шутки замотал ему ногу.

Коснулся лба и тоже снял бинты. Порез над бровью исчез. Макс в оторопи некоторое время гладил кожу на лбу, тер непослушными пальцами. Даже шрама нет.

Все не так! Неправильно… Котенок звякнул котелком о камень, нарушая ход мыслей.

– Ну что, наелся, клопик? – тихо проговорил Макс, обращаясь к рыжему малышу, который колобком отвалился от котелка с кашей и едва смог дойти до спальника. Затем вдруг новая мысль заставила Макса онеметь.

Речь! Он спокойно разговаривал! Да в прошлый раз он и двух слов связать не мог после контузии, потребовалось длительное лечение и восстановление, чтобы перестать заикаться…

Мало того что последствия контузии уже почти не ощущались, так еще и раны полностью исчезли. Голова после сна ясная, нервная система не сбоит на удивление…

Может, он умер?

Не сошел с ума, не словил галлюцинацию после контузии, а просто погиб в бою? И оказался в каком-то странном снежном чистилище, где неприкаянные души бродят по древнему лесу и зажигают одинокие костры?

Это было не так уж и плохо, если вдуматься.

Макс сел, упершись спиной в ствол дерева, и глубоко вздохнул свежий, чистый зимний воздух.

Все говорило в пользу того, что он погиб. Тихо было. Не только вокруг, но и в сердце, в голове. Словно до этого все время шел фоновый шум: мысли, эмоции, страхи, ощущения. А теперь стало так пронзительно тихо и спокойно, словно все действительно позади.

Макс прикрыл глаза и некоторое время наслаждался лесным покоем. Едва слышно только потрескивал костер, ветер иногда сдувал снег с верхних веток, и тот шлепался вниз, на подлесок. Где-то далеко каркали вороны.

Но в остальном царила пронзительная тишина. И Макс чувствовал, как она пробирается в его душу и разум, как нежно обволакивает его, словно пуховое одеяло.

Жаль, ребят тут нет. Они хорошие люди были, они тоже заслужили покой. Макс бы поделился с ними этим ощущением тишины, если бы только мог.

Вот и все? Так и выглядит посмертие? Пустой зимний лес на километры вокруг и одинокий костерок на полянке?

Нужно как-то принять все это. И собственную смерть, и странный лес, и гибель ребят. Есть как есть. Что смог, то и сделал – для страны, для победы. Даже отдал жизнь. Бестолковую жизнь, если вдуматься, но хоть на что-то она сгодилась.

Макс встал с земли, не ощутив ни головокружения, ни тошноты. Осторожно потянулся, размялся, но ничего не болело. Сколько раз он мечтал о таком! Чтобы раз – и все раны затянулись, чтобы не лежать месяцами в больнице, не терпеть жестокие медицинские процедуры.

Он чувствовал себя хорошо. Лучше чем когда-либо за чертову прорву лет. Одно это говорило в пользу посмертия. Не может быть так здорово в мире живых, никогда не бывало.

Макс вдруг вспомнил слова из странной беседы, что подслушал. Другой мир? Как Садовник назвала его? Кажется, Арканией. Версия ничуть не лучше загробного мира. Такая же нелепая и безумная.

Макс обошел полянку по кругу, собрал немного хвороста и подкинул в костер. Затем провел ревизию вещей, разбросанных вокруг.

Нет броника, каски нет, как и автомата с патронами, гранаты исчезли. Его спальник и пенка оставались в машине, так что пропали еще раньше. Из снаряги, что была при себе в момент прилета, есть разгрузочный жилет, аптечка. Тактический рюкзак, с которым не расставался, пояс с подсумками, по которым распихана всякая мелочь. Нож любимый остался.

Зато Садовник оставила небольшой котелок, одеяло-спальник, пенку и металлическую кружку. Уже хорошо. Хотя без броника и оружия Макс чувствовал себя голым, беззащитным.

Котенок далеко не уходил, сделал свои дела под ближайшим кустом и вернулся к костру греть промокшие от снега лапки. Затем и вовсе уснул, зарывшись в одеяло. Макс вздохнул. Ну хоть малыш выжил.

Мужчина натопил в кружке кристально чистого снега и умылся. Затем снова набрал, уже на чай. Поставил кружку на угли, а рядом примостил котелок с остывшей кашей.

Еды на два приема. Еще осталась парочка сухпайков. Всегда с собой таскал небольшой запас, уже бывали случаи, когда его отрезали от машины и команды.

Надо поесть, собрать вещи и пойти оглядеться по округе. Если Садовник не вернется, то он останется совершенно один в глухом лесу. И как она там говорила? «Из Великого Леса нет выхода». Может, и чушь, а, может, и правда, кто знает.

Макс позавтракал, стараясь экономить. Значит, в посмертии тоже нужно есть. Нужно спать и греться. Ничего другого Макс и не ожидал. Все это сказки, мечты людей о том, что если умрешь, то все закончится. Закончится старое, но его место займет нечто новое.

Быстро достал из рюкзака нитку с иголкой и заштопал порванные штаны и термобелье. Странно было зашивать окровавленную заскорузлую ткань, под которой нет и следа от раны.

Пока Макс собирал вещи в тактический рюкзак, нашел на бревне не только свой нож, воткнутый в дерево, но и бумажку. Развернул и понял, что Садовник оставила ему записку.

«Иди через Лес»

Ни куда, ни как, ни зачем. Просто иди и все.

Несмотря на странную тишину внутри, Макс все еще сомневался. Может, стоит остаться тут же, на полянке, чтобы свои могли его найти? Но немые деревья вокруг словно намекали – ни один поисковый отряд во всем мире не найдет этих затерянных мест.

Значит, надо двигаться. Найти выход, дорогу, еду, укрытие. Найти хоть что-то среди зимней пустоты.

Макс шел по рыхлому снегу, переступая через поваленные стволы и обходя особенно густые участки бурелома.

Благо, ему недавно волонтеры подогнали новую снарягу – что-то вроде литых калош с непромокаемым тканевым голенищем, которые надевались поверх обычной обуви. Сколько же раз Макс страдал от промокших ног, от грязи и холода до этого! Но теперь можно было не бояться, что его старые, видавшие виды тактические сапоги подведут.

Он просто шел вперед. Компас крутился, как бешеный, словно в пределах магнитной аномалии, так что оставалось только уповать на собственное чутье и солнце, маячившее невнятным пятном среди туч.

С очередной ветки упал пласт снега, прямо за шиворот. Макс выругался, отряхнулся и пошел дальше. Черный Лес вокруг был на удивление знакомым, притом, что видеть его Макс точно не мог.

Или мог? Нет, это был не сон. Он мог поклясться, что видел эту местность где-то в реальности, просто не обратил внимание…

Есть! Прошлой осенью, почти зимой. Тогда было очень жарко, их за одну неделю дважды чуть не накрыли. Один раз, во время небольшой оттепели, их тигр застрял в поле. Уже думали взрывать машину, чтобы оборудование не досталось противнику, но тут внезапно нарисовались ахматовцы. Их в этом районе не должно было быть, но как-то оказались. Дернули из подмерзшего чернозема их тигра и уехали по своим делам.

А вот второй случай… Их накрыла вражеская артиллерия на открытой местности, обстреливали плотно, пришлось убегать со всех ног. Рванули в ближайшую лесополосу. Не лучший вариант – там могли быть вражеские блиндажи или мины, да выбора не оказалось.

Въехали в лесополосу и затаились, как звери. Макс провел тогда свой экипаж по касательной к лесу, едва-едва заведя в дебри, буквально на полчаса переждать обстрел. Потом выскочили на другой стороне и огородами и разрушенными дачными улочками рванули к своим.

Стоило им тогда только въехать на своем тигре в лес, как артиллерия прекратила поливать огнем, даже дроны не беспокоили. Макс тогда в запале боя особо не задумывался – ушли и ушли, все хлеб. А там уже и новый день, новые цели и боевые задачи, не до праздных размышлений.

Но лес был вот таким. Густым, непосеченным, настоящим. Без следов вражеских блиндажей или боевых действий.

Значит, он уже бывал тут?

Неужели можно попасть в другой мир и не заметить? Может и права была Садовник, что он со своим туннельным зрением не замечал очевидного. Думал все время только о боевых задачах и даже не отмечал странностей вокруг. Раз не касается дела, то и думать об этом нет нужды.

Макс остановился на отдых, давая возможность мелкому размять лапы, а своим конечностям, наоборот, немного расслабиться. Снаряга тяжелая, как сволочь, а ничего не выкинешь. В условиях автономного существования пригодится любая мелочь. Но хоть без броника и оружия было полегче идти.

Макс глубоко вдохнул морозный воздух. Он должен бояться. Должен хотеть вернуться, переживать, думать обо всем… Как он выживет в Лесу? Как там наши за ленточкой? Как найти еду в незнакомом месте, где даже не ясно, что ядовитое, а что нет? Да еще и посреди зимы!

Но ничего не осталось. Ни друзей, ни врагов, ни задач, ни всех тем, что еще два дня назад были так важны. Прежде он не мог уснуть и расслабиться, не мог иногда даже вздохнуть от боли, гнева и страха. И вот он бредет, безоружный, почти нагой перед лицом мира и вечности. Раньше даже во сне не мог забыть о проблемах и делах, а в глухом лесу вдруг все исчезло и растворилось.

«Соберись, Конь! Чего расслабился, чего успокоился вдруг? Ты черт знает где, а гуляешь, как в отпуске по парку! А если ошибся? Если наткнешься за следующим кустом на вражеский блиндаж и автоматную очередь, а у самого ни оружия, ни броника. Или на мину наступишь? Соберись, старый дурак!», – отчитал себя мысленно Макс, затем глянул на своего боевого товарища, дравшего когти о ствол дерева, и уже вслух проговорил:

– Идем, мелкий. До темноты надо хорошенько продвинуться. И найти укрытие на ночь, – Макс подхватил рыжего котенка, поцеловал его в розовую носопырку и засунул за пазуху. Малыш устроился поудобнее и высунул голову, чтобы наблюдать за происходящим. Так и шли дальше.

Макс пробивался через дебри и размышлял. Блиндажей все не попадалось, как и врагов. Так что версия с посмертием постепенно обретала реалистичность. Очень похоже на чистилище. А он – заблудшая душа – просто бредет среди снежного леса, в поисках даже не выхода, а словно себя и своего пути.

Через полчаса движения Макс уперся в непролазную стену бурелома. Долго ходил вокруг, пытаясь обойти ее и при этом не потерять направление. Пока еще солнце было заметно среди туч, лучше не сворачивать с выбранного пути.

Нашел возможность подлезть под поваленным стволом-великаном, ободрав немного шею о шероховатую кору, а руки – о колючие ветки. Вылез с другой стороны весь в снегу и древесной трухе, отряхнулся и пошел дальше, ориентируясь по солнцу.

Макс старался не замечать усталости. Да и честно сказать, утомление от похода по Лесу было несравнимо с долгими годами войн и сражений. С той смертельной усталостью, когда человек падает на солдатскую постель, как подкошенный, и засыпает еще в полете.

Макс сделал шаг вперед и вдруг покатился кубарем вниз, хватаясь за ветки и прикрывая не собственную голову, а котенка за пазухой. Через пару метров падение удалось затормозить, и некоторое время он лежал на спине, не шевелился и просто пытался отдышаться.

Проверил, как там котенок. Но кажется, мелкий настолько привык к неожиданностям, что не испугался и не пострадал, только проснулся и стал выглядывать из своего укрытия. Настоящий солдат!

Макс поцеловал малыша в розовый нос и аккуратно подтянул под себя ноги, оглядываясь.

Еще повезло! Расслабился, задумался о вечном, как дурак, и не заметил, что тот сугроб был на краю глубокого оврага. И под ним уже не имелось опоры, только ломкие веточки. Скатился почти до самого ручья, протекавшего по дну. Хорошо еще, что вместе с котенком не окунулся в ледяную воду.

Макс встал, ощупал свои конечности, отряхнулся, затем скинул рюкзак и умылся. Малой тоже погулял по замшелым камням и напился. Но мочить лапы ему не понравилось, так что рыжий оперативно вернулся в свое привычное укрытие.

Через пару минут отдыха Макс перешагнул через ручей и полез на другую сторону оврага. Вылез, отряхнулся и снова в путь.

Интересно, а тут есть еще что-то? Другие люди, пусть и такие же неприкаянные покойники? Некие города или дороги? Не может же быть так, что на весь пустой мир он один.

Макс вдохнул полной грудью и вдруг улыбнулся зимнему Лесу вокруг. Только движение и ничего больше. Просто, как трусы. Было в этом что-то правильное. Странствовать, спать в случайных укрытиях, искать дорогу среди бурелома, встречать рассветы и закаты, топить снег у костра, гладить кота, искать пропитание. Вечно.

Никто не тронет, не найдет его среди этой тишины. Все ясно и просто. И неожиданно чисто, как этот нетронутый снег вокруг. Главное, чтобы больше не болело. Ни сердце, ни душа, ни израненное и потрепанное в боях тело, от которого он ощущал себя глубоким стариком в тридцать пять. Сейчас только немного ныли уставшие от марш-броска мышцы, но не более того.