Текст книги "Убить зверя"

Автор книги: Крис Симмс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

Глава 5

31 октября 2002 г.

Джон опять вспомнил вчерашний вечер и себя на пустой дорожке около дома Тома. Он никак не мог поверить, что всего несколько месяцев миновало с того дня, когда с этой самой дорожки задом выехала «ауди» и он гнался за ней через Дидсбери. Джон не мог смириться с тем, что этот засранец сумел от него улизнуть. Понимал, не стоит зацикливаться на неудаче, но ведь он тогда был так близок к тому, чтобы поймать этого гада. Так близок.

Джон вздохнул, вспомнив воскресный вечер, когда они заглянули в офис Тома и вспугнули странного субъекта в очках с толстыми линзами. Поганку Джорджа. Он решил попозже заехать в офис и спросить у него, не знает ли он, что происходит.

Внезапный порыв ветра ударил каплями дождя в окно специальной комнаты, и Джон моргнул при неожиданном шуме, отвлекшись от воспоминаний. Больше всего он не любил это время года – запоздалая осень и зимние холода еще впереди.

Джон повернулся, вышел из-за стола и сказал:

– Бригада внешнего наблюдения. Зайти в каждый дом на улице. Спрашивать, не видел ли кто какого-нибудь необычного человека, заходящего в дом жертвы или покидающего его, не наблюдались ли посторонние машины, припаркованные на улице. В общем, сами знаете порядок. Я займусь соседкой, которая пользуется той же подъездной дорожкой. Она мне вчера кое-что говорила, я попробую копнуть поглубже. – Он заглянул в блокнот и продолжил: – Нам также нужны показания ее друзей и коллег. Мы пока не будем снимать отпечатки пальцев и брать кровь на ДНК ни у кого, кроме трех членов группы. Если, конечно, эксперты не обнаружат нечто особенное. Первым делом надо допросить и исключить из числа подозреваемых остальных трех членов группы. Предположительно жертва знала своего убийцу и сама впустила его в дом. Вся музыкальная группа находилась в ее доме накануне, то есть, по существу, они были последними, кто видел девушку живой. Если верить Филу Уэйнрайту, они ушли все вместе. Мы должны выяснить следующее: не вернулся ли кто-либо из них в ее дом? Фил, бывший дружок, или кто-нибудь из оставшихся двух парней, если она вдруг завела с ним шашни втайне от Фила. Уэйнрайт упомянул, что Полли позвонили на мобильный, и она постаралась, чтобы ее разговора никто не слышал. – Он повернулся к менеджеру офиса: – Вы получили распечатку ее звонков?

– Будет сегодня, босс.

Надо время, чтобы привыкнуть к такому обращению.

– Ладно. Есть идеи или вопросы?

Члены бригады хмурились, рылись в своих записях. Наконец молодая женщина-полицейский произнесла:

– С кем Полли собралась путешествовать? Ей ведь двадцать лет, вряд ли она намеревалась путешествовать одна.

– Толковое замечание. Пусть все запишут этот вопрос. В половине пятого встречаемся здесь.

Хедер Райн завязала волосы на затылке в хвостик и принялась вытирать буковые поверхности кухонных столов. По четвергам занятия, которые она вела в Манчестере в «У Келлогга», начинались позже, и она с удовольствием использовала свободные два часа, чтобы навести порядок в доме.

Она открыла микроволновую печь и стала соскребать со стенок засохший бобовый соус, раздумывая о своем следующем марафоне по борьбе с раком. Начаться он должен был только через два месяца, а ее тренировки пока проходили очень успешно. Сейчас рано темнело, и ей приходилось рассчитывать на тренажер в спортзале, но когда народу было мало, она могла спокойно накрутить до двадцати километров.

Пока Хедер протирала пол в кухне, ей в голову пришла интересная мысль. Она может использовать утро четверга для полноценного бега на свежем воздухе. Но это будет означать, сообразила она, что уборкой придется заниматься по вечерам. Хедер не любила нарушений режима. Когда перенесли собрания Консервативного клуба на четверг, она очень разозлилась. Главным образом потому, что теперь приходилось записывать очередную серию «Скорой помощи» и смотреть ее в воскресенье.

В спальне она собрала разбросанную обувь. Все, кроме высоких сапог, поместилось на полке под подоконником. Сапоги отправились в шкаф, где разместились под висящим там черным костюмом. Хедер стерла пятно засохшей слюны с пиджака и улыбнулась, вспомнив, когда она в последний раз надевала его, и предвкушая следующее свое в нем появление.

Она взглянула на часы с таким видом, будто ждать придется недолго, и в этот момент раздался звонок в дверь.

Открыв ее, Хедер увидела мужчину в деловом костюме. Он переложил свой кейс из одной руки в другую и спросил:

– Мисс Райн?

На Беррибридж-роуд Джон поставил свою машину поближе к дому номер пятнадцать. Обходя лужи на дорожке, он обратил внимание, что лента, опоясывавшая место преступления, слегка передвинута, чтобы дать возможность соседям свободно проходить к своей двери. Поперек дорожки, упершись передним бампером в ленту, стояла «субару-импреза».

На стук Джону открыл дверь мужчина с бритой головой, в блестящем кожаном пиджаке. Он бросил взгляд на Джона и крикнул через плечо:

– Сью, это к тебе!

Мужчина молча отступил, и Джон понял, что он волнуется. В дверях появилась женщина со сложенными на груди руками. Джон широко улыбнулся:

– Надеюсь, вчера мы вас не слишком побеспокоили?

– Нет, – неохотно промолвила она.

– Можно мне задать вам несколько вопросов насчет вашей соседки – Полли Матер?

– Я знала, что такое случится, – заявила она, отступая и пропуская Джона в дом.

Дом оказался зеркальной копией дома Полли. В кухне – груды детского белья на столе, а в углу расположилась гладильная доска. Хозяйка жестом предложила ему сесть.

Вытащив блокнот, Джон взглянул на пару крошечных носков:

– Сколько лет маленькому Лайаму?

Она сообразила, что его интерес к ребенку фальшивый, и коротко ответила:

– Год с небольшим. Давайте не будем тянуть. Он через полчаса обязательно проснется. А я еще не начала гладить это клятое белье. – Женщина положила на доску футболку, взяла утюг и поставила его на материал. Раздалось шипение.

Джон перестал улыбаться, понимая, что и фальшь в его улыбке она тоже заметит.

– Ладно, так какой соседкой была Полли?

– Чертовски шумной. Слишком много музыки. Поздно ночью, с утра пораньше – ей было без разницы. Но я думаю, так случается, когда употребляешь.

– Употребляешь?

– Ну, не знаю, таблетки, там, или что-то еще.

– С чего вы взяли?

– Ну, для начала взгляните на нее. Никто не приезжает домой под утро и не продолжает веселиться, если не под кайфом.

– Она так себя вела, когда находилась одна?

– Если бы. Полли сюда всяких таскала. Этих музыкантов, других любителей тусовок вроде нее. Самых разных. Она, похоже, рассылала приглашения по всему городу.

Джон вздохнул. Дело выглядело так, будто конца и края ему не будет.

– Как насчет позавчерашнего дня? У нее тоже был кто-то в гостях?

– В тот раз было довольно тихо. Они музыку приглушили. Я слышала, как в полночь хлопнула входная дверь. Ушли те, что из группы.

– Вы видели, как они уходили?

– Нет, слышала. Лайам проснулся, заплакал. Окна из его комнаты выходят на улицу.

– Сколько голосов вы слышали?

– Три, может, четыре. Точно больше двух.

– А на следующее утро? Вы видели или слышали, как кто-нибудь покидал ее дом?

– Нет.

– Когда я тут был, вы откуда-то возвращались. В какое время вы вышли из дома?

– Около девяти. Мне надо было кое-что купить в магазинчике на углу.

– Видели ли кого-либо незнакомого на улице?

Женщина немного подумала над вопросом.

– Нет.

– Ладно, спасибо, что уделили мне время. – Джон встал. – Кстати, кто это уходил, когда я пришел?

На ее лице появилось настороженное выражение.

– Зачем вам знать?

– Приводим в порядок наши отчеты.

– Это папаша Лайама. Он просто заглянул.

– Он здесь не живет?

– Конечно, нет. Лайам полночи орет.

Джон представил громкие вопли ребенка, врезающиеся в сон с утра пораньше. Как по заказу, сверху раздался крик.

– Черт! – Хозяйка взглянула на гору невыглаженного белья.

– Ну, я тогда вас покидаю, – произнес Джон, желая выбраться из этого дома прежде, чем она принесет визжащего детеныша.

На улице он рванул к своему автомобилю, достал из багажника термос и прошел к машинам, выстроившимся у места преступления, на углу, недалеко от дома Полли.

– Привет, Никки. Кофе хочешь?

– Ты просто прелесть, – улыбнулась она, беря термос и наливая себе чашку кофе. – Ну, что новенького?

– Я надеялся, ты мне скажешь. В какое время появился сегодня этот приходящий папаша? – Он кивнул в сторону дома соседки Полли.

– Ты о ком? О типе с машиной в качестве продолжения пениса?

– О нем.

– Он провел тут ночь. Во всяком случае, появился он вечером, а утром автомобиль еще стоял у дома. Парень в форме у дверей объяснит точнее.

Джон покачал головой:

– Печально. Мамаша изо всех сил хочет сделать вид, будто живет одна. Неужели она думает, что мне интересны ее хитрости насчет льгот на оплату жилья. Мы ведь расследуем убийство, черт возьми.

– Эксперты утром были, – продолжила Никки. – Один из них нашел вот это на кровати жертвы, когда все там осматривал. Похоже, Полли зарабатывала денежки не только в магазине.

Она показала ему пакет для вещественных доказательств, в котором лежал фотоальбом, где на каждой странице помещалась лишь одна фотография. С некоторым затруднением Никки исхитрилась открыть альбом внутри пакета, чтобы продемонстрировать Джону две фотографии Полли. На одной девушка была в форме медсестры, на другой – голой, шторы за ее спиной задернуты, вспышка камеры отразилась в зеркале у кровати. Свет был резким и грубым, от чего фото казалось иллюстрацией для учебника по гинекологии.

Джон поморщился.

– Я видел более художественные снимки в женском разделе в журнале для нужника.

– Журнал для нужника? – удивилась Никки.

Джон смущенно кашлянул.

– Их именно там читают: в сортирах.

– Ох уж эти мужчины! – неодобрительно вздохнула Никки. – А вот это находилось в конце альбома.

Она подняла еще один пакет, со страницей из журнала знакомств. Он был напечатан на дешевой бумаге, страничка разделена на квадратики, в которые помещены тексты и фотографии, все слегка смазанные. Джон увидел объявления с приглашениями от начинающих гламурных моделей, стоимость фотосессии колебалась от шестидесяти до ста двадцати фунтов. Просмотрев в своем блокноте данные по Полли, он отыскал телефон мобильного, который совпал с номером в одном из квадратиков.

– Так что ты думаешь? Считаешь, она была в долгах? Пыталась расплатиться, занимаясь этим делом? – спросила Никки.

– Я полагаю, она копила деньги, – ответил Джон. – Полли ведь собиралась целый год путешествовать с рюкзаком по миру. Мне отнести все это в оперативную комнату?

– Если распишешься. – Никки протянула ему свой журнал. – И по дороге не останавливайся в нужниках, – добавила она, бросив быстрый взгляд на его пах.

Он не знал, что делать – смеяться или смущаться, но именно это ему и нравилось в Никки: такие гадости при такой милой мордашке.

Вернувшись в оперативную комнату, он передал пакеты офицеру, ответственному за вещественные доказательства, и сел.

– Что-нибудь есть? – крикнул он менеджеру.

Тот подошел к нему, держа в руке несколько страничек.

– Ничего особенного не найдено ни в канализации, ни в мусорных баках поблизости. Сведения о ней из банка должны поступить с минуты на минуту. А вот данные от телефонной компании, обслуживавшей ее мобильный, все входящие и исходящие звонки. Большинство номеров звонивших зарегистрированы, за исключением трех мобильных, где оплата производится за каждый звонок. Как вы понимаете, кто это звонил, можно лишь догадываться.

– Могут оказаться весьма любопытные персонажи, – заметил Джон.

Перед ленчем позвонили из лаборатории в Чепстоу и сообщили результаты анализа крови Полли.

– Ну и что обнаружилось? – спросил Джон, схватив ручку и наклоняясь над столом.

– Тут проще бы сказать, чего там не обнаружилось, – ответил человек на другом конце линии. – Газовая хроматография дала мне график со столькими пиками, которые могли бы вогнать в краску Гималаи. Мы там обнаружили весь комплект обычных подозреваемых: конопля, героин, спид, алкоголь и экстази.

– В каких объемах? Достаточных, чтобы она потеряла сознание?

– Возможно. Зависит от организма. Она была наркоманкой?

– Похоже, наркотики не были для нее в новинку.

– Но доза не была смертельной. На графике я обнаружил интересный сигнал, над фоновыми показаниями. Он не соответствует ни одному типу наркотиков, которые мы обычно пытаемся обнаружить, и мне потребуется отделить ионы в спектрометре массы, если ты желаешь знать, что это такое; pH у него кислый, так что это может быть какой-то антидепрессант или производное от экстази. В общем, это не обычный наркотик. Хочешь, чтобы я продолжил?

Джон подумай о бюджете, о котором постоянно вынужден был помнить. Затягивая принятие решения, он произнес:

– А как насчет мазка из горла?

– Пока нет времени им заняться. Но он уже осел в пробирке.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Стал более твердым, как желе в холодильнике. – Последовала пауза. – Вероятно, это вещество имело консистенцию геля, пока тело окончательно не остыло. Странная штука, чем бы она ни оказалась.

Наконец Джон принял решение. Найденные фотографии обнаженной Полли подсказали ему весьма многообещающее направление для расследования.

– Ладно, пока воздержись от дальнейших анализов, спасибо. И пожалуйста…

– Позвонить тебе, как только я выясню что-либо интересное, – договорил за него собеседник. – Не волнуйся, позвоню.

Члены бригады внешнего наблюдения начали собираться после четырех. Через полчаса в комнате уже было полно полицейских, они подключались к базе оперативных данных и вносили туда информацию о результатах своих поездок. Никто из живущих на улице не заметил незнакомцев у дома Полли, равно как никто не видел, чтобы кто-либо выходил из дома номер пятнадцать в это утро.

Допросили двух других членов группы, но, поскольку оба были холостяками и не имели подружек, никто не мог поручиться, что они позднее не возвращались в дом Полли. То же самое касалось Фила Уэйнрайта.

– Итак, – произнес Джон, – мы получили ответ токсикологов. Как мы и предполагали, девушка была накачана разными наркотиками, включая героин и экстази. Соседка рассказала мне, что Полли часто собирала у себя гостей после закрытия клубов. Говорила, что видела, как молодежь приходит и уходит. Необходимо выяснить, где она брала наркотики. Кто-нибудь пусть снова отправится к Филу Уэйнрайту и нажмет на него. Он уже привлекался за наркотики и был ближе всего к Полли Матер.

Затем Джон принес пакеты с вещественными доказательствами и показал их членам бригады.

– Что можете по этому поводу сказать? – обратился он к присутствующим.

– Не мог ее бывший дружок, Фил Уэйнрайт, узнать об этом и решить с ней разделаться? – промолвил кто-то.

– Не исключено, – кивнул Джон. – Разумеется, после того как Полли поместила это объявление, к ней звонили многие. И в перечне ее входящих звонков есть три незарегистрированных номера. – Он взглянул на часы. – Скоро люди начнут возвращаться с работы. Давайте вернемся на Беррибридж-роуд и пойдем от дома к дому. Журнальными вопросами займемся завтра.

В четверть девятого Джон позвонил домой.

– Привет, Эл, это я.

– Приветствую начальника. Как дела?

Джон вздохнул:

– Движутся помаленьку. Есть несколько перспективных направлений, так что я немного задержусь.

Он ненавидел необходимость сидеть долгие часы в офисе несколько дней подряд потому, что есть ему приходилось жирную однообразную пищу.

– Я тут жаркое приготовила. Стоит на медленном огне. Хватит на пару дней…

– Отлично, но придется оставить жаркое на завтра. Ребята пиццу по телефону заказали.

– Ладно, – промолвила Элис. – Жаркое подождет.

Решив вопрос с едой, Джон откинулся на спинку кресла.

– Как у тебя прошел день?

Элис промурлыкала пару нот.

– Все в порядке. Не слишком много работы. «Спинки и задницы» Мелвина пользуются шумным успехом. Похоже, все уже в курсе.

– Я постараюсь выбросить эту картинку из своей головы.

– Элли звонила, – сообщила Элис. – Спрашивала, собираемся ли мы в Идейл в это воскресенье. Мы могли бы дойти пешком до Киндер-Скаут и затем вернуться и пообедать в «Голове клячи».

Джон вспомнил, что его сестренку только что бросил бойфренд.

– Как она?

– Храбрится. Она теперь старается почаще выходить из квартиры, начала посещать уроки сальсы в «Гаване» в Манчестере. Я ей посоветовала. Там появляются вполне приличные мужчины.

– Почему бы не повести ее в клуб регби?

– Чтобы вся эта толпа старичья, с которыми ты играл и у которых пиво течет по подбородкам, навалилась на нее?

Джон представил клуб после большинства матчей: человек двадцать мужиков топчутся на мокром от пива полу, обсуждая игру. Он это обожал, однако женщины придерживались противоположного мнения.

– Да, ты права. Но сальса? Разве там не крутятся потные латиноамериканцы?

– Вот именно, – усмехнулась Элис. – Я бы и сама составила ей компанию.

Джон улыбнулся.

– Мне нравится идея. Я имею в виду Идейл.

– Чудно, – проговорила Элис. – Я уже сказала, что мы пойдем.

– У меня брифинг с командой в половине девятого завтра утром, а к Макклафлину мне к половине двенадцатого. Мы могли бы встретиться в городе около девяти часов. Ты ведь утром в салоне не работаешь, верно?

– Нет, я туда иду после ленча, – удивленно протянула Элис.

– Тогда договорились?

– Да, думаю, все получится, Джон. – И неожиданно спросила: – Ты уже пообщался с Томом?

– А, черт! Я же хотел сегодня заехать к нему в офис. Совершенно забыл. – Он взглянул на часы. – Заеду по дороге домой. Там есть парень, который обычно засиживается допоздна. Может, он меня просветит.

К тому времени как ему удалось освободиться, движения на дорогах почти не было. Через десять минут Джон находился уже на пересечении с Грейт-Энкоатс-стрит, откуда двинулся в Ардуик. Он медленно проехал вдоль Ардуик-Кресент. Слева темнела узкая полоса парка. В свете автозаправочной станции через дорогу виднелись фигуры двух мужчин, притаившихся в тени деревьев. Но пока они не начали ни к кому приставать, Джона это не касалось.

Он взглянул направо, заметив открытые двери паба и внутри толпу пьяниц. Вечер четверга. В этой части города выходные начинались сегодня и продолжались до понедельника.

Добравшись до дома номер семь, он посмотрел через дорогу, затем, ничего не понимая, вышел из машины. Вход в офис был забаррикадирован толстым картоном, на котором уже отвели душу любители граффити. Джон приблизился и попробовал прочесть надписи.

«Нет ничего умнее умирания» – было начертано толстым фломастером. Снизу приписано: «Тогда отвяжись и сдохни».

Заглянув между прутьями решетки на окне, он увидел на полу в приемной груду почты. Джон прошел к стеклянным панелям, закрывающим аллею между двумя зданиями: оба каучуковых дерева стояли прямо, их листья пожелтели и высохли, свернулись, как пергамент. Подняв голову, он увидел остатки таблички, висящей на паре гвоздей.

Возвращаясь к машине, Джон вспоминал лето и свою последнюю встречу с Томом, пытаясь найти какое-нибудь объяснение в его словах или внешнем виде. Не приходилось сомневаться, что, когда Том вернулся с Сейшельских островов, Манчестер был ему поперек горла.

Глава 6

Июнь 2002 г.

– Привет, это Джон Спайсер.

– Джон, это Том.

– Привет, старина. Хорошо отдохнул?

– Не совсем. Я все время провел, поливая свои мозги небольшой порцией облучения от мобильного.

Джон отодвинул свой телефон от уха.

– Когда ты вернулся?

– Вчера, после ленча. Слушай, что там с моей машиной?

Резкость приятеля задела Джона.

– Она на безопасной площадке сразу за Стокпортом. Тебе придется подписать некоторые бумаги, и тебе ее выдадут. У тебя есть с собой какое-нибудь удостоверение личности?

– Да, и запасной ключ. На ней можно ехать?

– Нет, – ответил Джон, виновато морщась. – Но к таким местам всегда слетаются разные компании, занимающиеся буксировкой. Поставишь несколько подписей в нужных местах, и они оттащат ее в тот гараж, у которого твоя контора взяла ее напрокат. А уж потом пусть этим делом занимается страховая компания.

– Ладно, где это? Я возьму такси.

Джон ощущал ответственность за ситуацию.

– Я за тобой заеду. Ты где?

– В поезде. Как раз подъезжаем к Манчестеру.

– Хорошо, там буду в десять. Встретимся у «Головы быка»?

Том немного загорел, но напряженное выражение лица портило впечатление. Он с озабоченным видом сел рядом с Джоном.

– И где же вы жили на островах? – поинтересовался Джон, пытаясь найти тему, которую можно было бы обсуждать с улыбкой.

– В бунгало на берегу, – ответил Том. – Там должна была быть связь с Интернетом, но все оказалось враньем. Большую часть времени я провел взаперти в офисе менеджера, согнувшись над лэптопом.

Джон понял, что об отдыхе лучше не говорить. Видя, насколько заведен Том, он искренне надеялся, что приятель не захочет смотреть, в каком состоянии машина.

– Баннер, который только что подняли на большом здании на Грейт-Энкоатс-стрит, один из ваших?

– Да.

Джону показалось, что Том сказал это с удовлетворением.

– Тогда у тебя, наверное, денег навалом.

Приятель усмехнулся:

– Премия, когда я ее получу, должна быть чем-то особенным.

Когда они добрались до боковой улицы, ведущей к площадке, Джон промолвил:

– Слушай, здесь мрачновато. Давай покончим с бумагами и уберемся отсюда поскорее.

Том оглядел столбы по углам площадки. Сверху на каждом пристроены видеокамеры и прожекторы в проволочных сетках. Ворота сделаны из листов серого металла высотой в двенадцать футов. Сверху каждый лист обвит колючей проволокой.

– Бог мой, да это настоящий Форт-Нокс!

– Мы используем это место для хранения большого числа автомашин, доставленных с мест преступлений, – пояснил Джон. – Ну, знаешь, любители покататься на чужом автомобиле… Разумеется, мы бы не хотели, чтобы плохие парни пробрались туда и уничтожили улики.

Они прошли по бетонному пандусу в безликую комнату для посетителей. На конторке имелась кнопка и надпись: «Позвоните один раз и ждите».

Джон нажал кнопку, а Том принялся осматривать комнату. Кроме плакатов о предотвращении преступлений, связанных с машинами, и объявлений страховых компаний, читать было нечего. В маленькое окошко выглянул лысый человек.

– Привет, Эрни. Я привез владельца «ауди», что доставили несколько дней назад. Могли бы мы подписать все необходимые документы?

Мужчина исчез и через несколько минут снова появился. Просунул под защитное стекло несколько листов бумаги.

Джон взял их и сразу открыл последнюю страницу.

– Здесь, здесь и здесь.

Том достал из кармана ручку.

– Могу я на нее посмотреть?

Сердце Джона упало.

– «Ауди»? Наверное. Эрни, не могли бы мы взглянуть?

– Конечно. – Человек пожал плечами, нажал кнопку, открывая внутреннюю дверь, и провел их во двор.

На площадке они увидели битые автомобили, некоторые были сожжены, на других на лобовое стекло прикреплена бумажка: «Просьба не трогать. Полиция работает с этой машиной».

– В углу. – Эрни показал пальцем и ушел.

Пока они шагали к машине, Джон нервничал и пытался все объяснить:

– Как я уже говорил, этот засранец ехал слишком быстро. И на такой скорости вмазался в столб, затем выскочил и помчался… Мне очень жаль.

Том скрестил руки на груди и уставился на вмятый внутрь перед автомобиля.

– Что ж, теперь я понимаю, почему ты сказал, что на ней нельзя ехать. – Он подошел поближе. – Что это за пятна, похожие на сажу, вокруг дверей?

– Нингидринный порошок – для снятия отпечатков пальцев. Внутри мы обнаружили множество отпечатков. Некоторые совпадают с найденными на почтовых ящиках. Когда мы поставим этого мерзавца перед судьей, ему мало не покажется.

Том наклонился, заглядывая в окно с пассажирской стороны.

– Слушай, я вижу мой диск «Кафе дел мар» в бардачке.

Он протянул руку к ручке дверцы, но Джон схватил его за запястье.

– Подожди секунду. Я не знаю, проверяли ли тут ребята.

– Что они там могли найти?

– Бритвенные лезвия. Некоторые любители покататься на чужих машинах приклеивают их туда шутки ради. Не думаю, чтобы парень, который ее угнал, занимался этим. Он ведь наверняка эти автомобили продает. Но лучше подождать, чем потом жалеть. – Он провел ключом под металлическим клапаном, затем открыл дверцу. – И когда ты садишься… – Джон ткнул себя в ягодицу.

Том изумился:

– В самом деле?

– Да. Я же говорю, эти люди из другого мира. Иногда мне кажется, что надо бы их всех собрать и выслать в космос. – Он осторожно протянул руку внутрь и достал диск Тома. – Что-нибудь еще?

Приятель заглянул в машину.

– Нет.

Джон ногой захлопнул дверцу.

– Надеюсь, твоя страховая компания быстро предоставит тебе замену.

Том покачал головой:

– Все уже решено. Мой босс ушел с работы, и я получаю его «порше-боксер» в дополнение к повышению в должности.

– Ты теперь управляющий?

Том кивнул.

– Поздравляю, старина. Теперь тебе за все отвечать?

Том покачал головой без энтузиазма:

– Будто на моих плечах тонна дерьма.

Когда дверь приемной за ними захлопнулась, Джон сказал:

– Я отвезу тебя в офис.

– Зачем? Разве у тебя самого нет кучи работы?

Джон пожал плечами:

– Ничего срочного. – Он отпер машину, и они сели. – Кроме того, это самое меньшее, что я могу для тебя сделать.

Злоба в голосе Тома неприятно поразила Джона.

– Джон, кончай извиняться, слышишь? Ты тут раскудахтался прямо как старая баба. Ты не виноват, к тому же это не моя машина.

– Человек, который умыкнул твою машину, сумел от меня скрыться. Меня это выводит из себя.

Том вздохнул и пристегнул ремень безопасности.

– Ты не должен относиться к своей работе так, как относился к матчам по регби. Ты ведь считал своим долгом достать и вывести из строя ведущего игрока команды противников.

Джон долго молчал, пока они ехали в Манчестер, крепко сжимая руль. Наконец он произнес:

– Спасибо, что сравнил мои способности игрока с талантом мясника.

– Ну, нравится тебе это или нет, такова была твоя главная роль. И в этом ты был лучшим, вне конкуренции. Но сейчас другое дело. Нет боковых линий, чтобы сдерживать эту банду. Если ты, разумеется, не считаешь весь Манчестер своим игровым полем.

– Считаю, – ответил Джон. – И здесь никто свистком игру не закончит.

Том засмеялся:

– Бог мой, да я рад, что ты работаешь в полиции! Только помни, что эта банда нарушает закон, угоняя автомобили. Они не пытаются достать тебя лично.

Джон все так же крепко продолжал сжимать руль.

– Когда так долго за ними гоняешься, зачастую преследуя тени, это действует на нервы, черт побери. – Он начал постукивать кончиками пальцев по рулю. – Работа… Какой же занозой в заднице она может быть.

Его замечание заставило Тома поерзать на сиденье.

– Я знаю. На меня только что набросились юристы компании по поводу того чека американской фирме. Мы заплатили им вперед за изготовление двух баннеров.

– И?

– Они беспокоятся, что мы никогда не увидим ни баннеров, ни этих денег.