Текст книги "Убить зверя"

Автор книги: Крис Симмс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Она повесила трубку, и Том сквозь открытое окно бросил телефон на заднее сиденье машины. Он мысленно видел курорт, покрытый мерзкими серыми пятнами. Похоже, от них никуда не деться. Никуда. Том уныло достал из кармана пакетик с порошком, облизнул палец и сунул его в пакет. Огляделся. В темноте с трудом различил пешеходную тропу. Он перелез через забор и двинулся через поле. Тишину нарушало только редкое блеяние овцы. Небо расчистилось, тонкий серпик месяца давал достаточно света, чтобы не сбиться с дорожки, которая, по сути, была овечьей тропой. Дойдя до высящейся среди поля скалы, Том залез на нее, прислонился спиной к гладкому камню и посмотрел вверх.

Здесь не было уличных огней и освещенных домов, чтобы превратить небо в оранжевое месиво. Ничто не мешало ему глядеть в небо, где звезды сверкали почти так же ярко, как и на Сейшельских островах.

Все его планы для Шарлотты и ребенка рухнули. Он никогда не повезет их в местность, изгаженную жвачкой. Снова достав пакетик, Том сунул туда палец, ожидая, когда пройдет отчаяние. Наркотик начал успокаивать его, он заметил Большую Медведицу. Как всегда, созвездие висело низко над горизонтом. Его неизменное присутствие странно умиротворяло Тома, но вдруг послышался хор голосов.

Они доносились отовсюду, заполнили собой весь воздух, поднимались с земли, резонируя в его груди. Том застыл и не шевелился, пока они не смолкли, затем встал на четвереньки. Глаза слепо осматривали скалу, около которой он находился.

Они опять зазвучали, слова обволакивали Тома, подобно телевизионной звуковой системе. Он вскочил, круто повернулся, но кругом было лишь пустое поле.

Его поглотил ужас непознаваемого. Том соскользнул со скалы и кинулся назад, к дороге. Добежал до машины, запрыгнул в нее и запер дверцы. Нет никакого разумного объяснения. Хор голосов мог внезапно зазвучать посреди пустого пространства, только если кругом среди камней спрятаны громкоговорители.

Но не было сомнения в том, что обращались они к нему. Ведь голоса, которые он слышал, повторяли одно и то же слово:

– Том, Том, Том…

Они пришли за машиной через неделю.

Том заметил, что время его сна теперь все реже выпадало на ночь. Он привык не спать почти до утра, смотрел видео, сидел в Интернете, ждал телефонного звонка. И постоянно старался задавить в себе память от тех ужасных, нестройных голосах. Утро ушло в прошлое, день у него теперь начинался после ленча.

Когда дверной звонок прозвучал в половине одиннадцатого, Том с трудом стряхнул с себя неглубокий и беспокойный сон и, шаркая, в халате отправился вниз по лестнице. Распахнул дверь, надеясь увидеть Шарлотту, но там стояли Гес и Эд.

Гес, чувствуя себя неловко, смущенно сказал:

– Привет, Том.

Том почесал голову.

– Привет.

– Поздно лег, да? – заметил Гес. – Используешь на всю катушку приятный период между работами?

Эд обалдело таращился на него.

Гес нерешительно промолвил:

– Ты уж прости, старина, мы пришли за «порше». Лондонский офис нас поторапливает. Ты не подходил к телефону, и я не смог продолжать морочить им голову.

Том вспомнил, как игнорировал все его звонки.

– Да, я понимаю, – пробормотал он. Снимая с кольца ключ от автомобиля, небрежно спросил: – Случайно, не видели Поганку Джорджа?

Гес удивился:

– Нет. Ты же его уволил.

Том уже собрался ответить, но заметил стоящего рядом молчаливого Эда. Он протянул ему ключ и поманил Геса в дом.

В гостиной Том театрально вздохнул:

– Он – исчадие зла. Держи его подальше от своего жилища. Ты когда-нибудь видел, чтобы он болтался вокруг? А твоя жена?

– Салли? Нет, она его никогда не видела.

– Хорошо, очень хорошо. Но если она его увидит, то пусть звонит в полицию. Думаю, у него есть наши адреса. – Он провел ладонью по спутанным волосам.

– Я не понимаю. Он поэтому был уволен? Что случилось, Том?

Постучав пальцем по носу, Том промолвил:

– Конфиденциальная информация. – Он посмотрел в окно, увидел, как Эд ходит вокруг «порше», и снова повернулся к Гессу: – Он – исчадие зла. Не подпускай его близко к своему дому. И передай то же самое Эду. Лично я принял меры предосторожности. – Том таинственно улыбнулся.

Гес поколебался.

– С тобой все в порядке, Том? Прости, что не заехал раньше. Ты же представляешь, что сейчас на работе творится.

Том отмахнулся он его объяснений:

– Да, да, я в порядке. – Он опять взглянул в окно. Пауза затянулась. Он продолжал смотреть, как Эд открывает автомобиль и садится в него.

– Ну, мне, пожалуй, пора возвращаться, – промолвил Гес. Он медленно двинулся к двери и задержался на первой ступеньке. – Позвони мне. Как-нибудь вместе пообедаем, ладно?

Том кивнул:

– Да. – Он посмотрел мимо Геса, чтобы еще раз увидеть машину, затем захлопнул дверь прямо перед носом одного из своих немногих оставшихся друзей.

Глава 21

3 ноября 2002 г.

Расследование зашло в тупик. Теперь этим делом занимались уже более полусотни полицейских. Несмотря на десятки допросов людей, имевших контакты с тремя жертвами, ниточку, связывающую их, так и не удалось обнаружить. От отчаяния детективы принялись все перепроверять по второму разу, включая содержимое дома каждой жертвы.

Джон направлялся в полицейский участок Трэффорд-парка, чтобы помочь просмотреть мусор, изъятый из дома Полли Матер, когда зазвонил мобильный телефон.

– Плохие новости, Джон. Только что нашли еще труп. Габриэлла Харнетт, тот же способ убийства, – сообщил дежурный из Лонгсайта.

Сжав челюсти, он прибавил скорость, стремясь как можно скорее добраться до Трэффорд-парка и начать звонить по телефону. Через пятнадцать минут Джон уже был на месте. Из автомобиля он позвонил в оперативную комнату в Лонгсайт.

– Это Спайсер. Жертва, которую только что нашли, в каком доме жила?

– В каком-то квартирном комплексе.

– Не можешь ли ты дать мне телефон кого-нибудь из тех, кто сейчас на месте преступления?

Он записал номер телефона и сразу позвонил:

– Детектив Моффатт? Это Спайсер. Где вы сейчас находитесь?

– За дверями квартиры жертвы.

– Как там насчет парковки?

– Настоящий кошмар. Половина манчестерских газетчиков уже здесь. Не уверен, у кого больше машин в окрестности, у них или у нас.

– Я имею в виду жителей. У них есть собственное место для парковки?

– А, тогда подождите. – Последовала пауза. – Ну вот, я стою во дворе. Тут маленькие квартиры, на одну или две спальни, парковка лишь для жителей. Каждое место помечено номером квартиры.

– А что стоит на месте, отведенном жертве?

– Подождите. Квартира шесть, это «мини», одна из новых моделей «БМВ».

– Номер?

Джон записал номер и позвонил в Лонгсайт.

– Это опять Спайсер. Можете пробить номер? – Он зачитал цифры и буквы и стал ждать, скрестив пальцы на руле. – Только не Габриэлла Харнетт, – прошептал он.

– Ну вот, готово, – сказал оператор. – Габриэлла Харнетт, квартира шесть, Ричмонд-Корт…

– Черт! – Он с силой ударил затылком о подголовник.

– Вы что, разбились? – с тревогой спросил оператор.

– Нет. Только моя гипотеза.

Джон отключился, вышел из автомобиля и направился к палатке, где на длинном складном столе был разложен мусор. У входа стояли два полицейских, докуривая по последней сигарете, прежде чем натянуть резиновые перчатки и начать разбирать мусор.

– Утро доброе, – произнес один, заметив приближающегося Джона.

– Доброе утро, – пробурчал Джон.

Через пару секунд один полицейский вытащил пачку сигарет и предложил Джону. Джон сообразил, что его глаза были прикованы к горящей сигарете полицейского. Он немного поколебался, потом обреченно вздохнул и взял сигарету.

– Спасибо. Это дело меня довело.

Он наклонился, чтобы прикурить. В этот момент из палатки появилась Никки Кингстон. При виде Джона ее лицо просияло, но когда она заметила в его руке сигарету, улыбка исчезла. Их взгляды встретились, и Джон вынул сигарету изо рта.

– Дрянной день, верно?

– Иди сюда, – сказала Никки и жестом пригласила его в палатку. Они прошли вдоль стола, на котором были разбросаны тухлые объедки, старые чайные пакетики и смятые упаковки. – В чем дело?

– Только что обнаружили еще один труп.

– О Господи! – Она взяла сумку и достала оттуда пачку жевательной резинки. – Попробуй. Я не уверена насчет вкуса, но все лучше, чем снова закурить.

Джон кивнул в знак согласия и сунул в рот пластинку жвачки. Немного пожевав, поинтересовался: – Что это? Лимонный аромат?

Никки взглянула на упаковку и назидательным тоном произнесла:

– Вообще-то это цитрусовый аромат с вытяжкой из энергетически богатой гуараны. Кстати, ограниченный выпуск, так что, считай, тебе повезло.

– Что это за выдумка насчет ограниченного выпуска сладостей? Недавно они выпускали «Кит-Кэт» с мятой. Нет бы придерживаться классики. Ладно, давай взгляну.

Никки передала ему пачку, и он принялся разглядывать ее с циничным выражением на лице. Вдоль острыми желтыми буквами написано «Экстрим», и параллельно желтая молния на ярко-голубом фоне, вонзающаяся в лимон, наполненный, как Джон догадался, листьями гуараны. Он прищурился и посмотрел на стол с мусором.

– Что? – спросила Никки, внимательно наблюдая за ним.

– Я видел упаковку этой жвачки раньше. Где ты ее взяла?

– Раздавали в качестве рекламы.

– Нет, я ее где-то видел. И не в магазине.

Джон вспоминал, и перед его мысленным взором появлялись разные образы. Выкрашенная белой краской комната, смятые пачки сигарет, чашки, сваленные в грязной мойке, ряды банок на полках, пустые банки из-под пива в доверху наполненной мусорной корзине, слегка выдвинутый ящик с аккуратно уложенным содержимым.

Он понимал, что в его памяти переплелись два воспоминания: одно – связанное с чистотой и порядком, другое – с хаосом и заброшенностью. Джон закрыл ладонью глаза, пытаясь разобраться в этих разных картинках. Кухня Полли Матер? Нет, у нее в квартире полный бардак. Кухня Мэри Уолтерс? Затем он вспомнил валявшуюся обертку от жвачки, и мысленно увидел рисунок на ковре в гостиной Полли Матер вокруг ее тела.

– На полу в гостиной Полли Матер, – уверенно произнес Джон. Когда он определился с этой картинкой, стало легче разобраться с приведенной в идеальный порядок квартирой. Он щелкнул пальцами и отнял ладонь от глаз. – И в ящике на кухне у Мэри Уолтерс.

Никки молча смотрела на него, подняв брови.

– У тебя есть еще перчатки?

Она протянула ему пару.

Джон обошел стол, остановившись перед тем его участком, который был помечен «Комната». Мусорная корзина лежала на боку рядом со смятыми пивными банками, окурками и вывернутыми пакетами из-под чипсов. Он принялся ковыряться в мусоре указательным пальцем, но очень скоро замер и поднял помятый клочок бумаги. Распрямив его, он воскликнул:

– Бинго! – Это была обертка от жвачки «Экстрим».

Никки стояла рядом.

– И что?

– Я уверен, что в ящике Мэри Уолтерс есть неполная пачка такой же жвачки.

Никки повернула руки ладонями вверх:

– И что? Наверняка в обеих квартирах имеются также банки с консервированными бобами.

– Да, но это необычно, согласись? Ограниченное количество, часть сравнительно небольшой партии.

Уловив мысль Джона, она возбужденно хлопнула в ладоши:

– Я вчера видела ее в продаже.

– Где?

– На одном лотке на рынке в Арндейле, где продают всякую потерявшую спрос ерунду.

Он положил обертку в пакет для вещественных доказательств и снял перчатки.

– Пойдем. Я хочу узнать, откуда ее взял торговец.

Джон остановился за полицейским фургоном около дома сорок шесть по Ли-роуд и вышел из машины. Никки не тронулась с места.

– Ты идешь или нет? – спросил он, наклоняясь, чтобы открыть дверцу.

– Не могу присутствовать на месте преступления, являющегося частью расследования, в котором я задействована. Такое правило.

Джон кивнул:

– Ладно. Я быстро.

Организатор работы на месте преступления находился в фургоне и пил чай. Джон расписался в журнале и надел халат. Протиснувшись мимо экспертов в холле, он по уложенным на полу пластинам двинулся в кухню и шагнул к среднему ящику буфета. Там среди всякой мелочи Джон обнаружил упаковку жвачки «Экстрим».

Он положил ее в пакет для вещественных доказательств и вернулся в фургон. Положил пакет перед организатором работы на месте преступления и начал стягивать халат.

– Не включите ли вы это в реестр, пожалуйста? Взято из среднего ящика буфета в кухне жертвы.

Джон вернулся в свою машину и сказал с усмешкой:

– Следующая остановка – Арндейл.

Торговый центр был заполнен толпой покупателей. Молодые мамы бесцельно бродили, толкая перед собой коляски. Подростки группами направлялись в отделы, где продавались компьютерные игры, шурша на ходу своими нейлоновыми куртками. Джон и Никки двинулись к эскалатору, который доставил их на низший уровень, где им пришлось долго идти мимо витрин магазинов. В конце коридора они свернули налево, и наклонный, покрытый кафелем пол привел их к туннелю, с обеих сторон которого теснились ларьки и палатки. В воздухе пахло товарами мясной лавки, где продавались большие куски мяса, рубец и тонкие сосиски. Затем они вошли в секцию дешевых товаров.

Никки вывела Джона из основного помещения в боковое, мимо лотка, заваленного детской одеждой, и другого прилавка, почти погребенного под рулонами ткани. Затем они обогнули павильон, где продавали игрушки-шутки и новинки для взрослых.

– Фальшивое собачье дерьмо? – спросила Никки с ухмылкой, прежде чем остановиться около ларька с разнообразными продуктовыми товарами – пакеты с помятыми пирожными за девяносто девять пенсов, банки с вмятинами с газированными напитками за двадцать пенсов, бутылки с кетчупом с этикетками на немецком языке за семьдесят пять пенсов.

Никки окинула взглядом разложенные товары.

– Вот, – указала она на поднос со жвачкой «Экстрим».

Джон кивнул и шагнул к продавцу.

Продавец поднял голову от газеты и обнаружил полицейское удостоверение в нескольких дюймах от своей физиономии.

– Детектив-инспектор Спайсер, полиция Большого Манчестера. Где вы взяли жвачку, которую продаете?

Продавец закрыл один глаз, вроде как старался припомнить.

– Может, на Олдхем-роуд, у торговцев. Или у оптовиков. – Он махнул рукой, показывая, что на более точный ответ не способен.

Джон понимал, что продавец умышленно не называет место.

– Послушайте, приятель, я расследую убийство. Как вы думаете, ваша память улучшится, если мы прикроем лавочку и отвезем вас в участок? И захватим ваши бухгалтерские книги. Заодно и проверим, все ли у вас сходится.

Продавец сложил газету.

– Ладно. Это был единичный случай. Этот парень часто что-нибудь приносит.

– Если единичный случай, тогда что он обычно продает?

Продавец смутился.

– Разное.

Джон наклонился вперед:

– Вешай, вешай мне лапшу на уши, оглянуться не успеешь, как окажешься в участке. Что он обычно продает?

Продавец поднял руку, провел пальцами по верхней губе, изображая задумчивость, и пробормотал:

– Стерео из машин.

– Продает вам?

– Нет! Зачем они мне? – Он слегка кивнул в сторону лотка за спиной. – Он обычно все продает Эду, тот торгует электроаппаратурой. Видите, вон там, за вами. Это был единственный случай, когда он принес несколько коробок жвачки. Я и взял. Заплатил десять фунтов, если не ошибаюсь.

– Как выглядит человек?

– Не знаю. Всегда носит вещи от модных дизайнеров. Жесткие вьющиеся рыжие волосы, передние зубы выдаются вперед. Худой. – Его глаза скользнули мимо Джона, и поток слов иссяк.

Джон посмотрел через плечо, увидел Хорька, шагающего через зал, и обратился к продавцу:

– Он?

Тот неохотно кивнул. Никки начала поворачиваться, но Джон зашипел на нее, велел смотреть на продавца.

– Он идет в этом направлении? – спросил Джон.

Продавец искоса следил за Хорьком.

– Да… Нет, он свернул к Эду. Наверное, у него есть еще что-нибудь на продажу.

Хорек приближался к прилавку с электроинструментами, держа в одной руке спортивную сумку.

– Кто это? Ты его знаешь? – произнесла Никки.

Джон вытащил из кармана мобильный телефон, но на нем горела красная лампочка.

– Не принимает, черт бы его побрал. – Он мгновение подумал. – Вот что, Никки. Я его возьму. А ты стой сзади с суровым лицом.

Она тяжело вздохнула:

– О Господи!

– Не волнуйся, – прошептал Джон. – Я все сделаю сам.

Он направился к лотку с электротоварами. Хорек разговаривал с продавцом и переминался с ноги на ногу.

Джон зашел сзади и поднял свое удостоверение.

– Простите.

Глаза продавца испуганно расширились. Даже не поворачивая головы, Хорек бросил сумку и кинулся направо, налетев на Никки. Они на мгновение соприкоснулись, потом она отлетела назад, упала и сильно ударилась головой. Хорек зацепился за угол прилавка, свалил на пол несколько магнитофонов и бросился бежать.

Джон ринулся за ним, но задержался около Никки и спросил:

– Ты в порядке?

Не открывая глаз, она крикнула:

– Пошел!

Джон побежал. Хорек опередил его метров на двадцать. Он несся к лестнице, ведущей на Кэннон-стрит. Джон наклонил голову и заработал ногами, сначала делая небольшие шаги, чтобы набрать инерцию, затем помчался мощными прыжками и поднял голову лишь тогда, когда достиг спринтерской скорости.

К этому времени Хорек добрался до верхней ступеньки лестницы и находился примерно в десяти метрах от Джона. Неожиданно зацепился за что-то ногой и едва не упал, выбираясь наверх. Джон покрыл это расстояние, прыгая через четыре ступеньки, нырнул вперед, вмазав плечом под колени Хорька. Руки Джона обвились вокруг его ног, и Хорек грохнулся на пол в классическом захвате регби.

Не расцепляя рук, Джон сдернул его вниз. Как только он выпустил его ноги и потянулся к воротнику, Хорек попытался заехать Джону локтем в лицо. Джон угадал направление удара и, вместо того чтобы отклониться и подставить горло, поднырнул под удар, который лишь безболезненно скользнул полбу. Он ответил сильным ударом в правый висок, от чего зубы у Хорька клацнули, а голова ударилась о край ступеньки.

Джон ничего не видел, кроме мужчины под ним, за которым он так долго гонялся. Правой рукой он ухватила Хорька за локоть; когда тот опять начал подниматься, пальцы вдавились в мягкую плоть на внутренней стороне ладони. Хорек взвыл от боли, и Джон нанес сокрушительный удар левой в затылок. Рот Хорька в момент удара о ступеньку был широко открыт, и часть выбитого зуба вылетела вместе с кровью. Джон выпустил локоть, схватил Хорька обеими руками за длинные рыжие волосы и приготовился снова приложить его лицом об лестницу.

– Джон, прекрати!

Крик остановил его, и он взглянул вниз на лестницу. Глаза Джона сверкали.

Никки отшатнулась и сказала уже более спокойно:

– Ты его поймал.

Внезапно Джон заметил покупателей. Они толпились за спиной Никки и с ужасом взирали на происходящее.

– Он сопротивлялся аресту, – проворчал Джон, рывком поднял Хорька на ноги и прошептал ему на ухо:

– Это тебе за то, что обидел моего друга.

– Я ничего не делал! – завопил тот. По его подбородку стекала кровь. – Я засужу тебя, мерзавец. Это нападение. – Он снова стал сопротивляться.

– А это, – проговорил Джон, – зажав его руку покрепче, – за то, что умыкнул сумочку у моей подруги. – Хорек завопил, когда Джон загнул его большой палец назад.

– Заткнись! – велел Джон, заводя его руку вверх и заставляя Хорька согнуться, чтобы избежать боли.

Возвращаясь с ним вместе в основной зал, он сказал:

– Пойдем-ка посмотрим, что в твоей сумке. Что-то подсказывает мне, что к концу дня я сумею обвинить тебя не только в мелком воровстве.

Хорька надежно засадили в камеру в Лонгсайт, а Джон помчался наверх, в оперативную комнату. Он еще из центра позвонил и попросил, чтобы в мусоре третьей и четвертой жертв поискали что-нибудь связанное со жвачкой «Экстрим».

Когда Джон вошел в комнату, его позвал менеджер офиса.

– Слышал, у тебя есть кто-то внизу в клетке.

– Да, – ответил Джон, ощущая удовлетворение от своей работы. – Может оказаться важным. Узнаем, когда перевернем его дом.

– Мне только что позвонил организатор работы на месте преступления у дома Габриэллы Харнетт. Обертка от чего-то под названием жвачка «Экстрим» с добавлением бодрящей гуараны была найдена в мусорной корзине в ее гостиной.

Джон поднял сжатый кулак и на мгновение закрыл глаза.

– Отлично! Можно мне это взять? – спросил он, показывая на записку.

– Бога ради. Саму обертку везут сюда.

Джон пошел в офис Макклафлина под любопытными взглядами присутствующих.

– Заходи и закрой дверь, – распорядился Макклафлин, когда Джон появился на пороге. – Кто там у тебя внизу?

– Мерзкий тип, – ответил Джон, садясь. – Он ворюга и сволочь – выхватывает у женщин сумки, берет налог с милостыни нищих и все такое. К тому же продает стерео из машин, а также мелочи, включая несколько коробок жевательной резинки особого типа – «Экстрим» с цитрусовым вкусом и добавлением гуараны.

– Никогда не слышал, – отозвался Макклафлин.

– Ее выпустили в ограниченном количестве. Однако обертки и упаковку обнаружили в трех квартирах жертв из четырех.

Макклафлин шумно выдохнул.

– Продолжай.

– Я арестовал его в Арндейле, где он пытался продать парочку стерео для автомашин. Пока мы с вами разговариваем, проверяются их серийные номера, но готов поспорить на месячный заработок, что они ворованные.

– Очень интересно, – промолвил Макклафлин. Он встал и потянулся за пальто. – Известны его фамилия и адрес?

– Вот тут, вместе с ключами от квартиры, – сказал Джон с улыбкой, поднимая пластиковый пакет. – Его зовут Эшли Чарлтон, но все знают его как Слая.

Макклафлин взглянул на ряд домов комплекса «Городское жилье» и заметил:

– Чересчур роскошно для нашего воришки, ты не находишь?

Они позвонили управляющему комплексом, тот впустил их, и через тридцать секунд восемь полицейских в штатском стояли у дверей квартиры Эшли Чарлтона.

Обозревая гостиную, Макклафлин прежде всего обратил внимание на виварий с тарантулами.

– Если забыть разговоры насчет удостоверений личности в национальном масштабе и поставить на учет проходимцев, которые держат змей и пауков, преступлений будет значительно меньше. Итак, прежде всего нам предстоит найти упаковки со жвачкой «Экстрим», но дайте знать, если обнаружите что-нибудь еще.

Семеро полицейских разбрелись по квартире, а восьмой начал просвечивать ультрафиолетом электрические приборы и различные предметы интерьера. Не успел он произнести «Босс», как другой полицейский крикнул из кухни:

– Тут у нас есть кое-что!

– Что там у вас?! – воскликнул Макклафлин.

– Коробка со жвачкой «Экстрим». Ограниченный выпуск, цитрус с гуараной. Было тридцать шесть штук в коробке, сейчас осталось штук десять.

– Сложи все в пакет, – распорядился Макклафлин и обратился к полицейскому с ультрафиолетом: – Что у тебя?

Тот наклонил настольную лампу так, чтобы босс мог видеть ее основание. В невидимом луче фонаря серия букв и цифр высветилась пурпуром.

– Почтовый код. Похоже на Алтринхем.

– Прекрасно. Узнайте адрес, чтобы мы могли немедленно позвонить владельцу дома.

Полицейский достал свой мобильный телефон, но в этот момент подал голос полицейский, стоявший у вешалки около двери.

– Босс, только взгляните. – Он показывал ему садовую жердь с крючком на конце.

Макклафлин потер руки:

– Надо же, какой многостаночник. Что-нибудь еще?

Джон обернулся:

– Тут вот тоже интересные вещи.

Макклафлин взглянул на деревянную шкатулку, которую открыл Джон. Там обнаружились пара пакетов папиросной бумаги, комок смолы конопли и маленький пластиковый пакет с двумя чайными ложками белого порошка.

– Как ты думаешь, что это такое? – спросил Макклафлин.

Джон повернул пакетик пальцем в перчатке.

– Пробовать не стану.

Макклафлин рассмеялся:

– Знаешь что, Джон? Когда ты утверждал, будто эти убийства как-то связаны с кем-то из угонщиков машин, я сильно сомневался. Теперь я думаю, что ты прав.

Джон улыбнулся, хотя не разделял уверенности босса.

Через час они все вернулись в участок Лонгсайт, вытащили Слая из камеры и привели в комнату для допросов. Рядом со Слаем сидел адвокат из местной адвокатской конторы, работающей круглосуточно. Адвокату сообщили, по какому расследованию проходит его подзащитный, и он сильно нервничал.

– Значит, в последнее время ты был очень занятым человеком, – начал Макклафлин.

– Эта сволочь выбила мне зуб, – заявил Слай, показывая пальцем на Джона.

Сидящий через стол напротив Макклафлин пожал плечами:

– Ты сопротивлялся аресту. У нас есть несколько свидетелей, готовых это подтвердить.

Слай закурил и уставился на Макклафлина. Дым плыл над столом прямо в лицо Джону.

– Стереосистемы из машин. Где ты их взял? – продолжил Макклафлин.

Слай отвернулся.

– Без комментариев.

Макклафлин кивнул с таким видом, будто другого ответа и не ждал.

– Твои дружки, плохие мальчики, учили тебя, как вести себя на допросе? Так я тебе кое-что поведаю. Эти стерео из двух «мерседесов», которые были угнаны на прошлой неделе. Один от дома в Алдерли-Эдж, другой от дома в Алтринхеме. Хозяева считают, что ключи от машин вытащили с помощью шеста с крючком через отверстия почтовых ящиков. Очевидно, таким сооружением, какое мы обнаружили в твоей квартире. Неплохое гнездышко, между прочим. Ты что, наследство получил? Просто никак не соображу, как ты можешь позволить себе такую квартиру. Ты ведь в данный момент не работаешь.

Слай бросил взгляд на адвоката, который почти незаметно покачал головой.

– Без комментариев, – снова промолвил он.

– Пойдем дальше, – улыбнулся Макклафлин. – Еще мы нашли у тебя очень красивую настольную лампу.

На лице Слая сохранялось то же безразличное выражение, он лишь выдохнул новую порцию сигаретного дыма. Джон вдохнул часть его, утешив себя тем, что он уже слабее, профильтровавшись в легких Слая.

– Где ты ее нашел? На распродаже? – спросил Макклафлин.

– Без комментариев.

Макклафлин кивнул:

– Ну разумеется. Однако на основании этой лампы записан специальной ручкой почтовый код, который высвечивается под действием ультрафиолета. Пока мы тут разговариваем, владелица лампы едет в участок. Но прежде чем отправиться в путь, она сообщила нам, что человек, взявший лампу, также угнал «БМВ», пригрозив, что убьет ее, если она не отдаст ключи.

В комнате воцарилась тишина. Джон и Макклафлин смотрели на Слая, который сидел развалившись и подергивал коленом.

– Как ты думаешь, Эшли, – прошептал Макклафлин, – или лучше звать тебя Слаем? Это имя тебе больше подходит. Как ты думаешь, когда она услышит твой голос в записи допроса, то вспомнит, что он принадлежит человеку, угрожавшему ей в ту ночь?

Слай смотрел в пол.

– Без комментариев, – пробормотал он.

Тишина в комнате была внезапно нарушена Джоном, который стукнул кулаком по столу. Адвокат едва не свалился со стула от страха, а Слай вздрогнул.

– Ты что же думаешь, – взревел Джон, – что твое «без комментариев» поможет тебе выбраться из передряги? Мы ведь даже еще не сказали тебе, что такую же жевательную резинку, как у тебя, мы обнаружили в квартирах трех убитых женщин. И у всех у дома стояли роскошные автомобили, какие тебе нравится угонять.

Наконец-то выражение скуки исчезло с лица Слая. Он выпрямился и проговорил:

– Нет, нет, это ты мне не пришьешь.

– Мы не занимаемся пришиванием, друг мой, – ответил Джон. – В твоей квартире я заметил несколько очень дорогих костюмов. Один даже от Армани. Чистая шерсть, бледно-зеленый цвет? Такой, как на тех волокнах, которые мы обнаружили в квартирах жертв.

Слай покосился на адвоката, но тот лишь таращился на него, как испуганный кролик.

В дверь постучали, и в комнату заглянул полицейский:

– Босс, приехала леди из Алтринхема.

Макклафлин кивнул:

– Ладно. Допрос прерван в… – он взглянул на часы на стене, – семнадцать сорок пять. – И выключил магнитофон.

Джон встал, наклонился через стол и, приблизив свое лицо вплотную к Слаю, тихо промолвил:

– Требуется, чтобы волокна с мест преступления и твоего костюма совпали. И ты пропал. В таких громких делах всегда так бывает. Кого-нибудь всегда топят, и ты наш лучший кандидат. Вне конкуренции. – Он обратился к адвокату, сидящему с вытаращенными глазами. – Может, вы объясните этому придурку, своему клиенту, что английские тюрьмы полны людьми, получившими пожизненное заключение при значительно меньшем количестве улик, чем у нас есть на него.

Торопясь догнать начальство, Джон быстро покинул помещение для допросов. Босс ждал его, лицо покраснело от злости.

– Сюда! – велел он, заходя в пустую комнату.

Удивленный Джон шагнул в дверь и услышал, как она за ним захлопнулась.

– Я глазам своим не верю, в каком жутком состоянии физиономия этого человека! – выпалил Макклафлин в гневе.

– Сэр?

– Ты бил его в присутствии посторонних. Половина проклятого зуба осталась на ступеньках торгового центра. Что это за игрища?

Джон безмерно удивился.

– Но он сопротивлялся аресту, сэр, вы сами так сказали.

– Он слегка отмахивался, – поправил его Макклафлин. – У меня куда больше жалоб на твои грубые методы, чем подтверждений, что он сопротивлялся аресту. Остается надеяться, что адвокат действительно такой лох, каким кажется. – Макклафлин потер ладонями щеки, причем кожа вокруг глаз при этом то поднималась, то опускалась. Глубоко вздохнул. – Джон, когда я рекомендовал повысить тебя в должности, то делал это с одной оговоркой. И я имел в виду твою тенденцию впадать в такую одержимость, что ты теряешь контроль над собой. Одно дело вмазать как следует в камере или в полицейском фургоне, но никогда нельзя этого делать при посторонних. Они мгновенно завопят о правах человека, и не важно, о каком дерьме идет речь. Ты должен научиться контролировать свою агрессивность. И как ты снова поступаешь? Едва не разбиваешь стол кулаком.

Джон молчал, и Макклафлин взглянул на часы:

– Почти шесть. Пожалуй, на сегодня пора заканчивать. Отправляйся в спортзал и выпусти пар. Я закончу допрос в темпе.

Джон встал, но не мог уйти, ничего не объяснив.

– Я поймал его, сэр. Вы не можете просто снять меня с расследования.

Макклафлин смотрел в стену.

– Ты вернешься к расследованию завтра, когда остынешь. В теперешнем твоем состоянии от тебя никакой пользы.

Джон хлопнул дверью, вышел из здания и двинулся по дороге. Он шагал без всякой цели, гнев мешал ему четко видеть. Ему требовался паб, нечто полутемное и пустое, где он сможет сесть и напиться.

Оглядевшись, Джон заметил на противоположной стороне неказистое заведение. Он перешел дорогу и вошел. Хотел попросить пинту горького пива, но вместо этого сказал:

– Пинту «Стеллы» и двойную порцию виски, спасибо.

В пабе, кроме него, никого не было, поэтому Джон сел в углу, положил пиджак на колено и закатал рукава.

Сначала принесли виски, он подержал жидкость во рту, прежде чем выпить одним глотком. Ему сразу пришлось вдохнуть ртом побольше воздуха, потому что огненная жидкость обожгла горло. Бармен поставил перед ним пинту пива, а Джон подтолкнул стакан из-под виски поближе к бармену: