Текст книги "Право на возвращение (СИ)"

Автор книги: Константин Крутских

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Глава 3

Глава 3

Ужас подземки

Я огляделась по сторонам. Живых врагов и впрямь, вроде бы, не осталось. Лишь несколько нелепых, непропорциональных тел валялись на крыше или свисали из окон круглой башни, пялясь в рассветное небо невидящими белыми шарами. Приблизившись к одному из них, я почувствовала легкий запах гари. Это означало, что мозги выжжены у всех роботов, видимо, в момент смерти. Я немного передохнула и отправилась собирать свои стрелы. Закончив, пересчитала их. Оказалось, что теперь у меня осталось примерно три четверти. И то хорошо. Теперь надо узнать, как там дела у Варьки.

Путь по лестнице для меня теперь был отрезан. Поэтому я приблизилась к краю крыши и поглядела вниз. В этот час улица была еще пустынна. А вообще-то, я даже не знала, останется ли жизнь роботов прежней после убийства профессора. Может быть, объявят какую-нибудь мобилизацию. Хотя, похоже, никто еще так и не сообразил, что делать. Иначе, пол-Москвы уже ошивалось бы здесь.

К моему удивлению, доспелый охранник по-прежнему продолжал неподвижно торчать у входа, как ни в чем не бывало, несмотря на вспышки и грохот в башне. Видимо, решил, что мы с Варькой уже приступили к тренировкам.

Сильно перегнувшись вниз, я увидела, что окна третьего этажа не так уж и далеко. К тому же, на мое счастье, башня была кирпичной.

Я легко перекинула тело через край крыши и повисла на руках. А затем отпустила правую руку и положила ее на кирпичную кладку. Мои пальцы тут же нащупали просвет между кирпичами глубиной всего в несколько миллиметров и намертво вросли в него. Уже более уверенно я отпустила крышу и перенесла вторую руку на кирпичи. Упереться ногами было значительно труднее, поскольку сейчас я была в кроссовках, не то, что на Памире. Но ничего, и одних рук вполне хватало. Я еще в первые годы своей жизни освоила технику скалолазания без страховки, на одних лишь пальцах. Вот и в работе она мне сильно пригодилась. Я перенесла правую руку ниже, снова приросла пальцами, затем перенесла левую. Потом еще и еще раз. Вскоре ноги мои коснулись лепных украшений окна. Ну вот, считай, почти все. Еще нару раз переставив руки, я схватилась за оконную раму и слегка раскачавшись прыгнула в окно машинного зала.

Сейчас здесь царила полная тьма. Я оказалась в том самом конце, откуда вошла сюда впервые. На всякий случай, я не стала включать освещение, тем более, что путь по лестнице не представлял никаких трудностей.

Едва оказавшись на втором этаже, я сразу же заметила конуса света, струившегося из чьих-то глаз. Невольно отпрянула обратно на лестницу, но тут же успокоилась – это была Варька.

Я спокойно двинулась к ней, а Вобейда, почуяв мой запах, тут же кинулся ко мне, перепрыгивая через разные нагромождения. Я потрепала его по мохнатому загривку и приблизилась к своей подруге.

Варька сидела на стуле неподалеку от того места, где я нашла тетрадь профессора. Перед нею стоял сильно обшарпанный громоздкий старый компьютер. Сначала мне показалось, что она парализована – настолько неподвижно застыло ее изящное тело, настолько сосредоточенным оставался ее взгляд. Похоже, для бывшей робо-певицы осталось невдомек, какое побоище произошло прямо у нее над головой. Ну что ж, тем лучше, моя задумка по ее спасению удалась. А она, кажется, тоже обнаружила что-то важное.

Я окликнула ее, но она все так же, не отрываясь, смотрела в одну точку на экране. Тогда я провела ладонью между ее лицом и экраном, и лишь после этого Варька вышла из оцепенения и повернулась ко мне.

– А, Юрка… Нашла что-нибудь?

– Ничего особенного, кроме десятка с лишним нелепых роботов, которые пытались меня прикончить.

– А вышло наоборот, – догадалась она. – Эх, везет же тебе, Юрка! Прямо готовый сюжет для кино!

– Сюжет-сюжет, – передразнила я. – Он не поможет нам разгадать тайну открытия.

– Ладно, не кисни, зато я кое-что добыла! – торжествующе произнесла она. – То есть, мы с Вобейдой. Он унюхал эту рухлядь вон там, между деревянным фартуком стола и подоконником. Кажется, на этом компе уже давно не работали, засунули его куда подальше, вот убийца его и не нашел. Я, наверное, полчаса провозилась, чтобы отыскать целый монитор и клавиатуру, а еще полчаса соединяла все это.

Она вновь повернулась к экрану и воскликнула:

– Ну, наконец-то! Готово!

С этими словами Варька оторвала от системного блока свой указательный палец. Оказалось, что вместо крайней фаланги на нем был USB-разъём, как у флешки. То есть она скачивала информацию с компьютера прямо в свой мозг. А я и не знала, что у нее есть такое приспособление.

Варька натянула кожу на палец так, что снова стало ничего не заметно, поднялась на ноги и сказала:

– Пошли, Юрка. Больше здесь нечего делать.

Мы, уже ничего не опасаясь, двинулись к выходу. Я окинула Варьку взглядом – не забыла ли она свое оружие, а то с нее станется. Но нет, все было на месте. Вобейда ступал по битому стеклу, слегка повизгивая.

– А что, ведь скажи, Юрка, мы ввязались в это дело не зря? – нарушила молчание моя подруга. – Посмотри, сколько нам уже удалось найти! Может быть, нам теперь лучше вообще стать официальными сыщиками?

Я хотела было бросить в ответ что-нибудь колкое, но не успела.

Лестничная площадка, до которой мы уже успели добраться, ушла буквально из-под ног. Мы с Варькой полетели вниз, а верный Вобейда, остававшийся чуть позади, сам прыгнул вслед за нами.

Подсознательно я уже была ко всему готова, поэтому приземлилась четко на ступни, Варьку же отбросило куда-то в бок, и она завалилась на спину.

Я сразу же включила свое глазное освещение и огляделась по сторонам. Пол первого этажа и древний фундамент башни были разрушены примерно на четверть. Мы оказались в темном тоннеле метро. А откуда-то со стороны Проспекта Мира на нас надвигалась какая-то огромная темная масса. Судя по всему, это она начала рушить башню, а сейчас слегка отступила, примериваясь для нового удара,

Первым делом я кинулась на помощь подруге. Та лежала на одном из рельсов, вытянувшись во весь рост, как человек, потерявший сознание. Мы с Вобейдой склонились над ней. Варька раскрыла глаза и прошептала:

– Что случилось? Обвал? Нашу хижину снесло? А лагерь цел?

– Мы в Москве, забыла? – выкрикнула я, подхватив ее под мышку и рывком ставя на ноги. Силы у меня, конечно, хватило, но она держалась как-то нетвердо.

В этот момент Вобейда глухо зарычал. Мы обернулись и лишь теперь смогли, как следует, рассмотреть своего противника.

Это была совершенно немыслимая машина. Ее основу составлял цилиндрический проходческий щит, с помощью которого прокладывают тоннели метро. Но по бокам у него виднелись шесть пар клешней, а спереди вверху – подвижные глаза-колбы, из которых лился такой же свет, как у любого современного робота. Прямо какой-то краб-мутант.

Мне сразу стало ясно, что его нужно остановить прямо здесь, на месте. Бежать нельзя – прямо за спиною у нас станция Колхозная, в этот утренний час, возможно, уже открывшаяся. Даже если еще нет пассажиров, на ней уже должны быть какие-нибудь дежурные, рабочие или еще кто-то. И, в отличие от нас, у них нет ни опыта, ни оружия.

Я вновь обернулась к Варьке и крикнула:

– Окружаем его! Ты слева, я справа!

И, не оборачиваясь, выхватила шпагу и рванула вперед.

Одна из многочисленных клешней монстра свистнула в воздухе прямо у меня перед носом. Я еле успела увернуться. Взмахнула шпагой и опустила ее на металлическую поверхность. Конечно, это было глупо. Шпага отскочила в сторону, и я еле удержала ее в руке. Я хотела было поднырнуть под брюхо этой машины, но тут же увидела, что это невозможно – круглый край проходческого щита лежал на земле, а ног не было вовсе. Тогда я поднырнула под одну из клешней. Оказавшись позади нее, распрямилась и подняв шпагу над головой, ухитрилась вонзить ее в приоткрывшееся на секунду сочленение. Внутри механизма что-то взвизгнуло, и прямо в лицо мне ударила струя машинного масла. Я едва успела выдернуть шпагу прежде, чем механизм перекусит ее. Однако, клешня застыла на полпути. Теперь она двигалась, но больше не могла сгибаться. Краб на несколько секунд застыл, и я, пользуясь этой паузой, поднырнула под следующую клешню, собираясь повторить тот же маневр. Но к моему разочарованию, все клешни теперь поднялись слишком высоко, и я не могла дотянуться до суставов. Тем временем, на голову мне уже посыпался строительный мусор – монстр снова принялся крушить фундамент башни.

Я обернулась, пытаясь разглядеть, как там мои друзья. И увидела, что Варька бессильно опустилась на рельс и уронила голову на руки. Вобйеда же куда-то скрылся.

Пробравшись к заднему концу щита, я собиралась найти там уязвимое место, но это оказалось бесполезным – сзади лишь вываливался переработанный грунт, а уцепиться было совершенно не за что.

Оглядевшись по сторонам, я заметила что стену тоннеля покрывают толстые, хорошо заизолированные кабели, тянущиеся параллельно рельсам. Я сунула шпагу за пояс и схватилась за один из нах у меня над головой. Подтянулась, поставила ногу на другой и начала проворно карабкаться по ним, словно по шведской стенке.

Оказавшись наверху, я увидела, что просвет между верхом чудовищной машины и потолком тоннеля совсем не велик. И все же, надо попробовать втиснуться туда, Держась за кабели ногами и левой рукой, я рванула один из них на себя. Оказалось, что их закрепляли на совесть, и мне пришлось собрать все свои силы, чтобы все же оторвать кабель от стены на протяжении полутора метров. Я раскачалась и перенесла ноги на то же кабель, за который держалась руками, Затем перехватилась за тот, что отделила от стены. Собралась в комок и, распрямившись, словно пружина, накинула кабель на последнюю клешню.

Кабель натянулся – краб пытался оборвать его, но пока что безуспешно. Я висела на своей "шведской стенке" чуть поодаль, чтобы меня не хлестнуло обрывком. Монстр замер на месте, прекратив продвижение вперед, и полностью сосредоточился на неожиданном препятствии. Дернулся раз, другой. Наконец, догадался задействовать другую клешню и перекусить державший его кабель. Полумрак тоннеля озарился снопом искр, на мгновение заслонившим все вокруг. Я было воспрянула, но тут крик радости так и замер у меня в горле – краб преспокойно двинулся дальше. Огромный электрический разряд не причинил ему никакого вреда. Значит, его клешни заизолированы.

Я осторожно перебралась через место обрыва и, подхватив искрившийся конец, со всей силы швырнула его в цилиндрическое тело чудовища. Но и это оказалось бесполезным – корпус машины так же оказался заизолированным.

Правда, мне, кажется, удалось слегка сбить программу монстра. Теперь он прекратил разрушать фундамент башни и стал уползать по рельсам в сторону уже видневшейся впереди станции. Но от этого было не легче.

Я сообразила, что остается лишь одно – оседлать эту неуязвимую с виду тварь и отыскать-таки ее ахиллесову пяту. Продвинувшись еще на несколько метров по кабелям, я быстро поравнялась с монстром и оттолкнулась от стены. Мне едва удалось вписаться в узкую щель между его спиной и потолком тоннеля, с моей спины чуть не сорвало колчан. Я повисла на руках между двух задних клешней, потом кое-как подтянула все тело.

Как и следовало ожидать, спина краба оказалась совершенно гладкой. Ну конечно, иначе как же он будет рыть тоннели. Я не нашла ни единого шва, ни единой заклепки, куда можно было бы всадить острие шпаги. Кое-как присасываясь ладонями к гладкой закругленной поверхности, я медленно поползла вперед, надеясь отыскать хоть что-нибудь. Хорошо хоть, что теперь монстр не рыл себе проход, а двигался по готовому тоннелю, иначе я бы не смогла на нем удержаться. Теперь уже монстр шел не так ровно, как вначале – раскачивался из стороны в сторону, цеплялся клешнями за стены. Возможно, кабель все-таки хоть как-то подействовал.

Продолжая двигаться по спине чудовища, я, наконец-то заметила пробивавшуюся впереди полоску света. Вот, наконец, и край. Я свесилась вниз и возликовала, увидев совсем близко глаза врага. Ну вот, я сумею расколоть их шпагой и добраться до мозга. Мой клинок просвистел в затхлом воздухе подземелья, и со всей силой обрушился на правый глаз чудовища. Крупные осколки белого стекла так и прыснули во все стороны, и я едва успела прикрыться рукой с зажатой в ней шпагой. Монстр попытался было встать на дыбы, чтобы сбросить меня, но этого не позволяла его конструкция. Ближайшая пара клешней щелкнула над моей головой, но я успела вовремя приникнуть к металлической поверхности цилиндра, а затем сразу же нанесла удар по левому глазу. И тут же, не давая монстру опомниться, высунулась подальше вперед и вонзила в шпагу в одну из пустых глазниц.

К моему изумлению, клинок провалился куда-то в пустоту, по самую рукоять, и я чуть не кувыркнулась вниз. С трудом выдернула клинок и едва увернулась от очередного выпада клешней. Лишь теперь мне стал очевиден мой просчет. Я привыкла к тому, что все окружавшие меня роботы, даже шароглазые, наделены разумом. А у этой твари, похоже, вообще не было мозга, и она управлялась по радио! Вот так и везде – труднее всего справиться с самой безмозглой тварью. Эх, как бы сейчас пригодились разрывные пули! И почему я только не догадалась подобрать хоть один пистолет? А впрочем, я никогда не училась с ними обращаться.

Тем временем, ослепленный краб все полз и полз вперед, отталкиваясь задними клешнями и щелкая передней парой у меня над головой. Увернувшись в очередной раз, я непроизвольно ткнула клинком в поверхность цилиндра, И тут острие неожиданно застряло. Обернувшись в ту сторону, я заметила что оно попало в почти невидимую щель. Это была хорошо подогнанная крышка люка. Я тут же вогнала туда шпагу изо всех сил, и крышка поддалась, откинулась и захлопала на петлях при качке.

Заглянув в образовавшийся проем, я увидела переплетение разноцветных проводов. Похоже, мне удалось-таки найти ахиллесову пяту этой твари!

Я спрятала шпагу и, держась одной рукой за край люка, принялась обрывать провода один за другим. Но вскоре мне стало ясно, что и тут все не так просто. Мне казалось, что я уже оборвала их штук пятьдесят, а краб все продолжал неумолимо двигаться. Неужели мне так и не удастся справиться с ним?

Мельком обернувшись в ту сторону, откуда струился свет, я разглядела свою подругу. Кажется, она полностью пришла в себя.

Варька выхватила из-за спины лук, и выпустила стрелу в сторону чудовища. Ах, до чего красиво она смотрелась, приняв боевую стойку и сделав мужественное лицо! И такой выстрел сделал бы честь любому чемпиону – стрела ударила точнехонько по центру лба, на одинаковом расстоянии между разбитых газами. Вот только толку от этой меткости было мало – стрела отлетела в сторону, не оставив на металле ни малейшей царапины.

Но бывшая робо-певица продолжала выхватывать стрелы из колчана и одну за другой посылать и посылать их навстречу надвигающемуся чудовищу.

– Варька! – заорала я во всю силу своих транзисторов. – Варвара! Прекрати немедленно! Спасайся!

Но она, как будто, вошла в ступор. Может быть, у нее что-то замкнуло от падения с высоты. По-видимому, в ее мозгах засело, что шоу должно продолжаться. Ей казалось, что она снова на сцене, что ее снова снимают, и ни о чем другом она уже не помнила. Если бы я знала, чем это закончится, то спрыгнула бы к ней и оттащила в сторону. Но мне казалось, что я могу сберечь ее только одним способом – обездвижив краба.

Монстра шатало и трясло все сильнее – видимо, мои отчаянные метания все же постепенно оказывали на него какой-то эффект. Вот только сбавлять ходу он все никак не хотел.

Я оборвала еще один провод, потом еще и еще. И тут случилось самое страшное. Монстр неожиданно рванул вперед, одним прыжком преодолев метра три. Варька, продолжавшая без толку тратить стрелы, не успела отскочить, и он втянул ее в себя! Ее стройная фигурка, облаченная в спортивную форму, в мгновение ока исчезла в недрах проходческого щита, как обычный кусок породы.

Я заорала от ужаса и со всей силы вонзила шпагу в самые недра этого ящика с проводами. Но опять без всякого толку.

Неожиданно в мою спину уткнулся чей-то влажный нос. Это Вобейда умудрился вскарабкаться на спину чудовища и теперь принялся разыскивать нужный провод вместе со мной.

Его лохматая голова на миг скрылась в люке и тут же вынырнула оттуда, сжимая в зубах обрывок провода. И в тот же миг стальная махина содрогнулась, обрушивая правую стену тоннеля, и наконец-то застыла на месте с поднятыми клешнями.

С ума сойти! Едва взявшись за дело, Вобейда тут же нашел нужный провод! Видимо, все же, как бы ни были совершенны роботы, но без живых существ никак не обойтись!

И тут, в последнем судорожном движении, одна из клешней все-таки достала меня. Я почувствовала нестерпимую боль – максимум того, что могут выдержать мои рецепторы. Они тут же отключились, и я лишь увидела глазами, а не почувствовала, как моя левая рука, отсеченная у самого плеча, полетела вниз, на отключенные рельсы. Я невольно выхватила шпагу и замахнулась, но клешня, лишившая меня левой руки, уже безвольно обвисла вдоль бока цилиндра. Монстр окончательно издох.

Мы с Вобейдой спрыгнули вниз и огляделись. Мой мохнатый друг тут же подхватил отрубленную руку и протянул мне, словно палку во время игры. Кажется, он не понял, что со мною беда. А впрочем, это пустяки по сравнению с тем, что случилось с Варькой!

Я понятия не имела, что там от нее осталось в этой мясорубке. Включив свое глазное освещение, я заглянула в чрево чудовища. Первое, что бросилось мне в глаза – это разбросанные внутри него и, почему-то совершенно нетронутые стрелы из Варькиного колчана. Я подобрала из и засунула в свой – видимо, тоже слегка свихнулась. Но сколько я ни светила дальше, не могла разглядеть ничего определенного.

Тогда я схватилась обеими руками за края цилиндра и попробовала сдвинуть его с места. Теперь, когда его двигатель не работал, вес оказался вполне приемлемым для меня. Я даже смогла приподнять его край над землей, тряхнула из стороны в сторону раз, другой…

И прямо к моим ногам, будто в кошмарном сне, упала Варькина голова!

Она была отсечена от тела всепожирающими лопастями проходческого щита. Срез оказался неровным, и из него свисали обрывки проводов.

Если вы думали, что роботы лишены эмоций, то я, наверное, успела вам доказать, что это не так. У меня мороз пробежал по коже (в переносном, конечно, смысле) – передо мною лежала голова моей единственной подруги! Хотя доспелые не имеют ничего, похожего на кровь, зрелище все равно было жутким. Черты оказались искаженными болью и недоумением. Нет, она явно не ожидала такого исхода! А вот я, больше знакомая с людьми, чем с роботами, понимала, на что мы идем. И это какое-то детское выражение обиды на судьбу, застывшее в мертвых глазах, было ужаснее всего.

Я встряхнула проклятый цилиндр еще раз, и на рельсы посыпалось то, что когда-то было моей подругой – искореженные, размолотые и передавленные куски металла и кожи, обломки оружия, обрывки одежды, и, как насмешка, поверх всего этого уцелевшая левая кроссовка.

В это мгновение тоннель озарился светом нескольких глазных прожекторов. Обернувшись, я увидела, что к нам со стороны станции Колхозной движется бригада ремонтников. Что-то поздновато спохватились, тока на линии нет уже давно. А вот если они схватят меня, то мне уже не отбиться, тем более, с одной рукой. Пока разберут, что к чему, драгоценное время может быть упущено. Ведь враг уже точно понял, что кто-то встал на его пути, а значит, готовит новые удары.

На мгновение мне показалось, что все пропало. И все-таки на меня не нашел столбняк. Я сделала единственное, что можно было сделать в этой ситуации – подхватила Варькину голову за волосы и кинулась бежать со всех ног.

Не давая рабочим опомниться, я врезалась прямо в их нестройную толпу, сбила кого-то с ног и помчалась прямо к станции. Позади раздавалось приглушенное дыхание Вобейды – я поняла, что верный друг по-прежнему держит в зубах мою отсеченную руку.

Едва завидев платформу, я прибавила скорость до предела – ведь у меня и так всего одна рука, да и та занята жуткой ношей, а значит, забраться на платформу, подтянувшись на руках, не получится. Поэтому я ухитрилась совершить прыжок с разбегу, и приземлившись на платформу, пролетела по инерции еще несколько метров. И только потом остановилась, подскочила к краю, быстро, но бережно положила наземь Варькину голову и втащила подбежавшего Вобейду за ошейник.

Ко мне уже кинулись было начавшие заполнять станцию пассажиры, но я сунула им в лицо отрубленную голову, и те в ужасе отпрянули. Мы же прошмыгнули между пилонов и понеслись к эскалатору. Невольно вспомнилось, как папа рассказывал мне, что когда он работал в Москве, то возвращаясь домой, именно бежал вверх по эскалатору. Вот так и мы с Вобейдой пронеслись сейчас как два метеора и вылетели в подземный переход.

Промчавшись по каменным ступеням, я, не разбирая дороги, ринулась куда-то в недра Стретенки. Ах, какие когда-то светлые денечки проводили мы здесь с папой, роясь в знаменитом, когда-то убитом капитализмом, а к двадцать второму веку вновь воскресшем букинистическом! Но сейчас было не до воспоминаний.

Я неслась по каким-то проходным дворам, сама не зная, куда. Поначалу встречные роботы в ужасе отшатывались. Не знаю уж, чье лицо было страшнее – Варькино, или мое. В нескольких шагах за мною мчался Вобейда, сжимавший в зубах мою отрубленную руку, из которой еще долго хлестала искусственная кровь.