Текст книги "Страна динозавров"

Автор книги: Константин Якименко-Сегедский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

Глава тридцать третья
Скалистые уступы

С утра, позавтракав, вновь продолжили движение в низ по течению и к обеду вышли в тот самый живописный заливчик, давший название впадавшей в него реке.

Больше прогулок по этой земле мы совершать не собирались и сразу после обеда вышли в море, обогнув небольшой мыс и направившись на юг.

Пройдя две трети мили вдоль каменистого берега слева по борту, мы увидели ещё один новый вид динозавров.

Они были похожи на известных нам гадрозавров, практически полностью копируя их строение тела, но отличались вытянутым вперёд безобразным утиным клювом.

Динозавры прыгали в воду с голых камней и, погружаясь должно быть на большую глубину, всплывали с полной охапкой водорослей во рту. Затем они вылезали на берег и по долгу пережёвывали свою добычу.

– Завроловы, – узнал животных Челенджер.

– Они опасны? – спросил его коллега.

– Нет, если только на них не нападать. В основном они питались водорослями, но когда надо, как мне кажется, могут и постоять за себя.

По мере продвижения на юг с права от нас увеличилась ещё до недавнего времени узкая чёрная полоса на горизонте, превратившись в обширный каменный остров с крутыми скалистыми откосами без единого растения на своей поверхности.

Мы решили направиться к острову, в надежде с высоты осмотреть окружающую местность и взяли курс на самую ближнюю его точку.

Ближе к вечеру мы таки добрались до берега острова и, не став терять времени, полезли вдвоём с Челенджером наверх. Остальные остались в шлюпке, отплыв на безопасное расстояние от каменистого берега, чтобы тот не повредил обшивку.

Теперь я уже не только смотрел под ноги и выбирал себе наиболее безопасный путь, но и поглядывал по сторонам, не желая повторять старую ошибку, которая чуть не стоила мне жизни. Память о которой навсегда запечатлелась в виде восьми шрамов, веером раскинувшихся по моей спине.

Около получаса потребовалось нам, чтобы взобраться на вершину хребта, растянувшегося вдоль всего острова с северо-запада на юго-восток, примерно на девять миль.

Находясь на трёхсотфутовой высоте и видя прямо под собой маленькую горошину шлюпки, становилось очень даже не по себе. Рефлекторно мы хватались за каждый выступ в скале, чтобы не дай бог не упасть и, наверно, делали это с такой силой, что захочешь – не оторвёшь руку от спасительного камня.

Усмирив свои страхи и засев в наиболее безопасном месте, мы вытащили бинокли и стали обозревать местность.

Оказалось, что отдалённая от нас небольшим проливчиком земля на востоке, простирается и дальше на юг, но при этом зелёная полоса растительности прерывается примерно в двенадцати с половиной милях далее вдоль берега, практически на горизонте. Но в бинокль можно было рассмотреть, что за этой гранью дальше ничего не произрастает, так как начинаются голые и безжизненные скалы, простирающиеся дальше вплоть по самой линии горизонта.

– Видимо теперь нам совершенно не имеет смысла держать путь дальше на юг, – вздохнул профессор, убирая свой бинокль.

– Выходит так.

– Значит, придётся поворачивать назад. Здесь уже нет ничего интересного для нас.

На карте местность на юге, которая должна была соединять две самые южные точки, известные нам, обозначили просто скальным откосом. Если учесть то, что двое этих берегов не соединялись никаким перешейком, либо он был уж чересчур протяжённым и небольшим, то мы мало, в чём ошибались. Таким образом, получилась довольно впечатляющая полоса утёсов, протяжённостью около 44 миль.

Больше на карту заносить было нечего, так как остальную территорию покрывало своей зеркальной поверхностью просторное море.

Теперь оставалось только спуститься и, развернув нашу шлюпку на сто восемьдесят градусов, направиться на север.

– Ну, теперь хоть можно точно утверждать, что под Ураном мы южного полюса не достигнем, – произнёс я, чтобы хоть как-то разнообразить монотонное спускание вниз.

– К сожалению.

– Кстати, а как мы назовём этот остров, профессор?

– Не знаю, – задумался Челенджер, а затем несколько взбодрился, видимо что-то придумав. – А с чем вот вы, например, его ассоциируете?

– Наверное, только с камнями, – ответил я.

– Вот и не будем ломать голову: назовём его Каменным.

Я несколько задержался на месте, посмотрев на профессора с улыбкой на лице:

– Что ж, неплохое название. Так и запишем. Вот только спустимся с него, – посмотрел я на крутой откос внизу, – и сразу же запишем.

Как и предполагалось, сев в шлюпку, мы направились обратно вдоль берега. Снова прошли местность с завроловами, Живописную реку и под ужин остановились у горного хребта, вдоль которого мы уже проходили еще когда переплывали море Ящеров, направляясь с Юрского острова. Продолжение этого же хребта мы видели, когда проплывали по реке Живописной. Видимо он имел просто грандиозную протяжённость.

С этого места мы разглядели и небольшой проливчик, разделивший этот грандиозный хребет в паре миль к северо-западу от нас. Раньше мы его не заметили и это не удивительно: он был настолько крохотным, что без бинокля его было бы крайне тяжело разглядеть. К тому же, с какой-нибудь другой точки этот пролив разглядеть было просто невозможно, так как он был не строго перпендикулярен линии горного хребта, а пересекал его под углом. Таким образом, если бы кто-то смотрел на этот пролив со стороны моря, как и мы, когда проплывали вдалеке от него, направляясь в русло реки Живописной, то ничего, кроме ровной линии скал не увидел бы.

Завтра же решили проверить, что находится за проливом, а пока разложили палатку и принялись за приготовление ужина. Следующий день обещал быть не лёгким, от чего нам не мешало, как следует отдохнуть перед ним.

Глава тридцать четвёртая
Залив за каменным забором

Пролив был настолько узок, что шлюпка еле-еле протиснулась в образованное между горным хребтом отверстие. Глубина его в среднем не превышала полтора фута, так что, проходя его, мы чуть не сели на мель.

За это проливчик вполне обоснованно получил название Узкий.

С трудом пройдя таки через это отверстие, мы оказались в каком-то обширном водном бассейне.

Здесь было несколько темнее, чем по другую сторону хребта. Хотя это было и не удивительно: скалистый хребет сплошной грядой вздымался вверх, достигая высоко-высоко вверху поверхности самого Урана. Подобной высоты достигали и остальные практически вертикальные склоны хребта, сплошной полосой окружая местность вплоть до самого горизонта.

Водное пространство вокруг было настолько огромно, что мы с трудом различали зелёный берег далеко на севере, к которому тянулась одна половина горного хребта слева от нас. С права же, куда устремлялась другая часть хребта на горизонте, кроме него же, ничего не было видно.

Решили направиться в левую сторону, более предпочтительную с любой точки зрения.

Удивительно, но в этом водном бассейне, в отличие от моря Ящеров, нам не встретился ни один представитель тамошних обитателей: ни плезиозавров, ни ихтиозавров. Казалось, здесь не водится вообще ничего.

– Осмелюсь предположить, что данный бассейн может вообще не граничить с морем Ящеров, – сказал Челенджер, осматриваясь вокруг.

– А как же насчёт того пролива, через который мы только что прошли? – напомнил лорд профессору. – Ведь это, какое-никакое, а сообщение между ними.

– Ну, этот проход проливом назвать тяжело. Вряд ли через него сможет проплыть какой-нибудь большой динозавр. Даже мы там, как вы помните, еле прошли на нашей на нашей не самой большой шлюпке. Так что какая-либо серьёзная миграция животных через него затруднительна. Кроме того, чтобы хоть немного прижиться в новой акватории, динозаврам нужны подходящие условия, время, необходимое количество особей, а главное, явная потребность в расширении своих владений. Думаю, в чём – в чём, а в этом то они точно не нуждаются. Ведь у них есть своё огромное море.

– Значит, здесь можно не опасаться атаки из-под воды? – предположил я.

– Я этого не говорил. Не забывайте, мы всегда должны быть на чеку. В каких бы условиях, пусть даже самых безопасных на первый взгляд мы не оказались здесь, мы всегда должны быть готовы к самому худшему. Разве не научила нас ещё эта земля ни чему? Ведь мы же не знаем, какие животные могут обитать здесь. Может они ещё коварнее и опаснее тех завров, которые хоть выдают своё присутствие, высовывая шеи из-под воды. В любом случае, расслабляться не стоит.

Приблизившись к песчаному берегу, на побережье которого уже отчётливо вырисовывались силуэты папоротников и саговников, мы чуть не напоролись на подводный риф, слегка выступающий из-под воды своей острой оконечностью, вовремя обогнув его стороной.

– Вот они: коварные местные жители! – произнёс Саммерли, имея в виду не что иное, как этот риф. – Вы были правы, профессор, эти рифы могут быть опаснее, чем любое другое животное, ведь их очень трудно распознать с поверхности воды. Тут действительно излишняя осторожность не помешает.

Однако это был не единственный риф на нашем пути, и вскоре получилось так, что рифы в конечном счёте и вовсе преградили нам путь. Пришлось поворачивать и дальше идти вдоль рифовой полосы, направляясь на восток.

– Ну, надо же: до берега рукой подать, а тут такая напасть! – возмущался Челенджер столь неприятной ситуации. – Вот разрослись на свободных просторах!

А между тем под водой на рифах открывалась интересная картина, где разноцветные кораллы переплетались с различными животными, обитавшими на них. Из них можно было выделить двустворчатых моллюсков, губок, морских ежей и звёзд. Всю эту картину немного портили однообразные зелёные водоросли, но без них участия подводный мир редко когда вообще возможен.

Разнообразие подводной живности несколько приподняло настроение нашему зоологу, и теперь мы только и делали, что останавливались, когда профессору хотелось поохотиться за каким-нибудь новым существом с помощью его чудо сачка, пригодного как в воздухе, так и под водой. Челенджеру повезло, и одной из его находок стал очень необычный ластоногий рак, полностью отвечавший этому названию за его интересные формы конечностей. Другой его находкой стала раковина моллюска, диаметром целых три фута.

Ближе у берега, за рифовой полосой, мы заметили странных животных, плававших в воде с высунутой на поверхность спиной и верхней частью головы. Судя по всему у этих существ было небольшое, скорее маленькое, тельце, четыре одинаковых лапки, не длинный хвост и достаточно большая голова, с выступающими из челюсти верхними зубами. Они скапливались небольшими группами по десятку особей и просто лежали на поверхности воды, словно мёртвые. В начале мы так и подумали: какой-то мор или что-нибудь подобное. Но, присмотревшись получше, мы поняли, что никакие они не мёртвые, а просто очень хитрые животные. Не обладая никакими особыми качествами, чтобы передвигаться и охотиться под водой подобно другим подводным хищникам, эти животные придумали свой, как оказалось, не самый неудачный способ ловли рыбы. Всё дело в выдержке и умении ждать: стоит только проплыть рядом рыбине, как те делали быстрый рывок в её направлении и выплывали на поверхность уже с зажатой в пасти добычей.

Только к обеду мы сумели таки найти дорогу среди бесконечных плантаций рифов и пристали к берегу, за не высокими деревьями которого отчётливо был виден силуэт высокого горного хребта. Это был тот же хребет, что ограждал нас до этого от моря Ящеров. Теперь он резко повернул налево и дальше устремился вдоль побережья водного бассейна, практически подпирая вершинами Уран и теряясь где-то на горизонте за верхушками деревьев.

Теперь вдоль береговой линии биолог углядел несколько интересных видов деревьев, располагавшихся гораздо плотнее, чем на реке Живописной, что было более привычно для наших глаз.

Это были беннеттиты, настоящие и семенные пальмы, некоторые хвойные, гинкговые, а так же саговые пальмы.

Последние по своему внешнему виду занимали промежуточное место между пальмами и папоротниками. Их достаточно толстые стволы имели колоннообразную форму, а крона, подобно беннеттитам, состояла из жёстких перистых листьев, расположенных венчиком.

Настоящие папоротники выделялись среди других широкими рассечёнными листьями с сетчатым жилкованием, а ветви семенных, кроме этого, имели на себе ещё и крохотные цветочки красноватого цвета.

Хвойные же несколько походили на обычные ели. У них также были густые кроны, а на ветвях даже располагались подобные шишкам отростки.

Гинкговые были довольно высокими деревьями, произраставшими дальше в чаще леса, их листья также образовывали густые кроны.

Отобедав на пляже, на котором повсюду выступали мелкие и большие каменные выступы, направились дальше вдоль берега.

Остальной день мы только и делали, что пробирались вдоль брега, вдоль узкой прибрежной полосы, отделяющей берег от рифов, и потому свободной от подводных препятствий. Однако сильно разгоняться здесь так же было нельзя, чтобы ненароком не налететь на случайный подводный камень. Поэтому шли только на вёслах, разгоняя взмахами вёсел под собой всю здешнюю рыбёшку.

Но, к удивлению нашего зоолога, к середине дня мы таки увидели далеко в море редкие очертания знакомых нам плезиозавров и высокие плавники их конкурентов – ихтиозавров.

– Выходит, они таки проникли сюда, – произнёс Челенджер. – Не понимаю, как это возможно?

– Значит должен быть какой-то другой путь, по которому они сюда добрались, – предположил самый простой вариант Саммерли.

– Что ж, посмотрим, – только и оставалось тому согласиться со словами своего коллеги.

С середины дня рифы постепенно начали редеть и к вечеру уже ни их, ни камней на пляже не оказалось.

Вместе с рифами остались позади так же те диковинные животные, плававшие над ними и столь диковинным способом охотившиеся за рыбой. Для них рифы были настоящей преградой и защитой от других, более совершенных хищников.

Ночевали мы уже на мягком песке не очень широкого пляжа.

Утром продолжили путь.

С утра полил несильный, но неприятный дождь, покрывая поверхность воды множественными круговыми волнами. Из-за дождя от поднятия паруса снова пришлось отказаться.

Противоположного берега, который должен был проходить где-то вдоль горного хребта, как мы и предполагали, судя по карте, видно не было. А тем временем мы всё дальше и дальше уходили на северо-восток, и края этому берегу пока что видно не было.

В этот день среди зеленой прибрежной гущи деревьев и кутов, мы заметили первых пресмыкающихся на этой земле. Судя по всему, они выходили на берег, чтобы попить воды, но, заметив невиданное животное не так далеко от берега, в виде нас, быстро меняли свои планы и «уносили ноги».

Это были псевдозухии, длиной до десяти футов. Они передвигались на двух задних лапах, имея строение тела очень близкое к велоцерапторам. Правда, у этих не было подобного тем мускулистого и крепкого тела, а также длинных и острых когтей на пальцах. Отличительной чертой этих животных был крайне длинный и тонкий хвост, составлявший чуть ли не большую часть длины динозавра.

Кроме этих жёлтовато-зелёных существ, окружающие просторы наполняли вездесущие ихтиорнисы, которые благодаря своим развитым крыльям, без исключений, обитали по всей территории Урании.

Из воды иногда показывались головы гигантских черепах, подобных тем, что мы видели на Черепашьей реке, только раза в два больше, выныривавших чтобы глотнуть свежего воздуха.

После обеда решили немного углубиться в лес и за одно поохотиться, так как запасы еды постоянно улетучивались.

Пошли все вчетвером.

Всё ещё лил проливной дождь, но даже много лиственные деревья, под которыми мы проходили не спасали нас от него. Струйки воды, скапливаясь на широких листьях, стекали по всем сторонам, в том числе, попадая на нас.

За такими потоками легко было и вовремя не усмотреть затаившегося хищника.

Воздух стал тяжёлым, перенасытившись испарениями влаги с тёплой земли.

Правда, дождь вскоре кончился, но на влажность, словно повисшую в воздухе, это никак не повлияло, ведь тут же не было солнца, способного своими лучами быстро высушить любую лужу. Кроме того, с листьев всё ещё стекала вода, огромными каплями бомбардируя наши шляпы.

После дождя, как это обычно бывает, лес немного оживился. В небе снова появились ихтиорнисы, прятавшиеся до этого где-то в чаще леса, зашуршали кусты, из которых вылезали мелкие ящерицы и насекомые.

Через некоторое время гуща леса расступилась, открыв нашему взору небольшую поляну, на которой миролюбиво паслись шесть сунтарсусов с зеленоватой раскраской тела с вкраплениями коричневых, розовых и жёлтых полос на своей коже. Двое животных были детёнышами и ни на шаг не отставали от родителей, которые прикрывали их своими могучими телами, за одно они отщипывали от нависших над поляной веток деревьев листву.

– Похоже, у них совершенно нет резцов, чтобы откусывать листья, – произнёс я.

– Да, челюсти у этих животных не были очень развиты, поэтому, когда в меловом периоде листва деревьев стала более жёсткой, они не сумели её пережёвывать и попросту вымерли, – сделал Челенджер небольшой экскурс в историю.

– Ладно, хватит тут говорить, пора действовать, пока динозавры нас не услышали, – сказал лорд, устаиваясь поудобнее для выстрела.

Рокстон не заставил себя долго ждать и вскоре, как всегда метко и безупречно, выстрелил в одного из сунтарсусов.

По давно уже привычной для нас процедуре мы срезали c трупа всё съедобное.

Для обратной дороги воспользовались довольно широкой протоптанной в лесу тропинкой, направлявшейся прямо к нужному нам побережью. Судя по всему, динозавры пользовались ею довольно часто, так как даже начавшийся с утра дождь не сумел размочить её.

Вышли мы немного севернее того места, где оставили у берега шлюпку и, не спеша, двинулись вдоль по пляжу к нашему временному лагерю.

Но не успели мы далеко уйти, как из зарослей, футах в стапятидесяти перед нами, выползла гигантская черепаха. Этот «танк», имел в длину около двенадцати, а в высоту целых пять футов.

Гигантское животное выползло на берег и, быстро перебирая огромными ногами-ластами, поспешило скрыться в морской пучине.

– Вот это поистине гигантская черепаха! – воскликнул Саммерли, так и не успевший сфотографировать чудо-черепаху, так как та, быстро погрузилась под воду.

– Нет, она больше похожа на динозавра, чем на безобидную черепашку, – ответил ему лорд Джон.

– Это точно! – подтвердил я. – Особенно если учитывать, что некоторые виды современных черепах целиком помещаются на развёрнутой ладони.

Когда мы вернулись к шлюпке, было уже поздновато двигаться дальше вдоль берега. Но того времени, что у нас было, вполне хватало, чтобы до ужина посвятить себя рыбалке.

Лорд с Саммерли остались на берегу готовить еду, а мы с профессором, отплыв от берега на шлюпке, закинули свои удочки.

За полтора часа мы успели наловить примерно с пол ведра рыбы, по размерам и по форме очень напоминавшей знакомую всем нам селёдку.

На берегу рыбу расфасовали на две части: на завтрашнюю уху и на соление. Последнюю сразу после ужина выпотрошили и засолили, оставив её так на несколько дней.

С утра поели, как всегда быстро собрались и, поставив парус, понеслись вперёд по спокойной, еле-еле колеблемой ветром, поверхности воды.

Линия берега неуклонно продолжала следовать в направлении северо-восток, как нам казалось, бесконечной полосой протянувшись вдоль уреза воды. Вокруг в воде были видны всё те же животные, которых мы уже встречали раньше, что не сильно радовало нашего зоолога.

Примерно к полудню снова начались рифы.

– Вот это да, проплыли через всё море Ящеров и ни разу не встретили ни единого рифа, а тут на тебе – почти на каждом шагу! – возмущался Саммерли, когда мы, опасаясь на скорости налететь на подводное препятствие, начали складывать парус.

– Что ж, и такое бывает, – спокойно ответил ему многоопытный лорд.

– Да, – согласился с ним другой профессор. – Но не только этим интересна здешняя местность. Мы видели здесь животных, которых, к стати, ещё никогда не встречали в Урании. А они, насколько мне известно, не принадлежат ни к юрскому, ни к меловому периодам. Судя по всему, эти животные относятся к триасовому периоду, ещё более древнему, чем тот же Юрский. Отсюда можно сделать вывод, что, как я и предполагал, эта территория, не считая того небольшого проливчика, по которому мы сюда попали, не соединяется с остальной частью Урании. Именно поэтому здесь сохранилась столь древняя жизнь и растительность.

– Постойте, но мы же видели здесь сунтарсусов и других водных динозавров, которые, как мне известно, жили в юрском периоде! – возразил биолог. – Как тогда они сюда попали?

– Боюсь, у вас скудные познания в палеонтологии, профессор, – Челенджер сделал ударение на последнем слове, подчёркивая, что это тот был обязан знать. – Сунтарсусы, как плезиозавры и ихтиозавры, которых мы видели раньше, обитали не только в юрском, но и в триасовом периодах. Поэтому им не надо было ни проходить через узкий проливчик, ни карабкаться через скалы, чтобы попасть сюда. Они жили здесь ещё задолго до остальных динозавров. Как видите всё очень просто.

– Не совсем. На самом деле, всё куда сложнее, чем кажется, – многозначительно произнёс Саммерли. – Прошу вас, поймите меня правильно. У меня в голове всё ещё не укладывается один вопрос: каким же образом на этом богом забытом клочке земли остались жить представители различных видов флоры и фауны, представленные несколькими периодами когда-то существовавшей жизни на Земле, самому древнему из которых более двух сот миллионов лет?

Челенджер немного приутих от слов его коллеги, но потом произнёс:

– Точно ответить на этот вопрос и я пока не в состоянии. Но я верю, что всему есть своё объяснение. Иначе не обитали бы здесь эти динозавры, и мы вряд ли увидели бы то, что мы имеем возможность видеть сейчас.

– Тут не чего возразить, профессор, – сказал лорд. – Нам действительно остаётся лишь ожидать пока завеса над этой тайной, наконец, отодвинется, и нам откроются все ответы на волнующие нас вопросы.

Вставив вёсла в уключины, мы двинулись дальше.

Раны мои уже полностью затянулись, так что я потихоньку стал напрягать атрофировавшиеся за время мышцы, управляя шлюпочным рулём.

Продвигаясь дальше, мы попали в акваторию, практически полностью ограждённую от остального водного бассейна волнорезом из выступивших на полтора фута из воды рифов. Единственный путь, по которому теперь можно было пройти вдоль него, проходил практически у самого кордона берега.

В этом заливчике, раскинув на поверхности воды широкие белые цветки, густо произрастали лилии, покрыв непроницаемым полотном всю заводь.

С лева между деревьев продолжал мелькать чёрный хребет на горизонте. Теперь он заметно отдалился от побережья и иногда совсем исчезал из нашего поля зрения. А где-то далеко на севере возле него из листвы одиноко поднималось жерло невысокого, но широкого чёрного вулкана.

К трём часам дня линия берега стала плавно поворачивать налево. Теперь наш путь лежал прямо на восток. Здесь же мы увидели и первую реку, впадавшую в водный бассейн.

Она оказалась широкой, но очень порожистой, из-за чего о том, чтобы пройти по ней на шлюпке даже и речи быть не могло. Но пройтись вдоль реки всё-таки хотелось. Да и нельзя же было постоянно сидеть в шлюпке.

Решили пройти по ней пешком, но так как времени на продолжительную вылазку сегодня у нас было мало, то её пришлось отложить на следующий день.

Ночь прошла тихо, не считая того, что под утро к нашему лагерю подкрались два целюрозавра, которых лорд Джон, отбывавший свои часы на ночном дежурстве, без труда уложил из дробовика.

Два целюрозавра пришлись как нельзя к стати: они наполнили наши запасы провизии, и теперь поход вдоль реки можно было провести без всякой охоты на динозавров, больше уделяя внимание разведыванию этой местности.