Текст книги "Розовое Облако (СИ)"
Автор книги: Константин Дадов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 55 страниц)
– Хм... – многозначительно изрёк Учиха, скосив на подругу взгляд чёрных глаз, а затем всё же произнёс: – Мне не нравится чувствовать себя так, будто я тебя покупаю.
– Ляпнешь такую глупость ещё раз, Саске-кун, и одного глаза не досчитаешься, – ничуть не изменившись ни в лице, ни в голосе, пообещала Харуно. – Тем более, что я планирую получить от тебя кое-что ещё.
– И что же это? – удивился брюнет, что выразилось лишь в небольшом поднятии бровей.
– Это... секрет, – усмехнулась синеглазка чуть шире. – Может быть когда-нибудь ты его и узнаешь. Но пока что... просто получай удовольствие.
– Хм, – ещё раз хмыкнул глава почти вымершего клана, отводя взгляд от своей спутницы для того, чтобы посмотреть вперёд.
Улица, по которой шли Саске и Сакура, одним своим концом упиралась в небольшой парк, на территории коего находился небольшой Храм Огня. Пусть в повседневной жизни шиноби были не слишком религиозны, предпочитая уповать на свои собственные силы и умения, а не на всемогущих высших сущностей, в некоторых аспектах мирного быта и самые скептичные представители скрытых селений не могли обойтись без помощи духовенства.
Храм Огня в Конохе был относительно небольшим, а обитало в нём не больше дюжины монахов, из которых один был настоятелем, ещё четверо – его учениками, ну а остальные – послушники, исполняющие роль прислуги и разнорабочих. Впрочем, несмотря ни на что, это место не бедствовало и своим убранством могло бы посоревноваться со столичной резиденцией жрецов, так как представители кланов и зажиточные горожане не скупились на пожертвования (для сирот и одиноких стариков, потерявших свои семьи по той или иной причине, храм был единственным местом, где могли оказать последние почести со всем уважением).
– И всё же... – вновь нарушил молчание Учиха, когда между их парой и широкими каменными ступеньками, ведущими ко входу в высокое каменное здание, украшенное рельефными изображениями языков пламени с танцующими в них драконами, осталась только небольшая площадь с несколькими торговыми латками, предлагающими сладости и рисовые шарики.
– Саске-кун, если ты задумал сбежать, бросив меня перед ступенями храма, то рекомендую тебе передумать, – продолжая изображать на лице милую улыбку, с легко читаемой в голосе угрозой заявила Сакура. – В ином случае тебе придётся становиться нукенином, так как в Конохе выжить не получится.
– Пф... – фыркнул Учиха, но встретившись со взглядом куноичи признал, что убегать ему действительно пришлось бы (на что способна обиженная сокомандница, на личном опыте ему узнавать не хотелось). – Я не о том. Почему ты согласилась принять звезду?
– Потому, что это романтично? – изобразила невинную мордашку синеглазка, для убедительности пару раз взмахнув ресницами. – Ну или потому, что ты исполнил поставленное условие, пусть и лишь формально?
– Тц... – брюнет дёрнул уголком рта, выражая досаду на то, что спутница не может рассказать всё открыто.
– Как сложно с шиноби, – изобразила печаль Харуно, подняв очи горя к небесам. – Везде ищут подвох.
– Пфф... – выразил весь свой скепсис брюнет. – А если серьёзно?
– А почему бы и нет? – снова улыбнувшись, но на этот раз более искренне, куноичи полуприкрыла глаза. – Я бы могла назвать десяток причин «за», ну и столько же «против»... Но какой в этом смысл? Здесь и сейчас всё происходит так, а не иначе. Остальное не имеет значения. И вообще, Саске, будь сильным мужчиной и позволь мне насладиться своей ролью, не отвлекаясь на душевные терзания.
– Хорошо, – крепче перехватив руку спутницы, наследник клана-основателя Конохи сделал первый шаг по длинной лестнице, в конце которой их ждали закрытые ворота с изображением символа «огонь» на створках.
– Так-то лучше, – хмыкнула оперативница «Корня», демонстративно опираясь на предплечье своего спутника (пусть они оба знали о том, что она легко пробежала бы всю лестницу одна... не меньше тысячи раз).
Солнце поднималось всё выше и выше, и его лучи уже играли бликами на металлических украшениях храма. У шиноби были приняты два варианта церемоний, подобных той, которую собирались пройти молодые люди: в первом случае приглашалось множество гостей, которые одевались в традиционные наряды, играла музыка, рекой лились напитки, а столы ломились от разнообразных яств, в то время как каждый шаг участников представления был регламентирован вплоть до случайного чиха; второй вариант был проще и ограничивался самым минимумом формальностей, главной деталью которых было подписание документа, чем-то похожего на заключаемый с призывными животными контракт (правда, кроме всего прочего, он выступал ещё и официальной бумагой).
Первый вариант церемонии выбирали главы кланов, аристократы, зажиточные горожане, высокопоставленные чиновники, для которых важна была именно репутация. Второй способ использовали обычные жители селения, рядовые шиноби... ну или представители вымирающих кланов, вроде Саске. И пусть Учиха мог пригласить многих, но это не имело смысла, так как, во-первых, живых родственников пришлось бы заменять друзьями и знакомыми, союзниками и должниками, тем самым демонстрируя своё к ним особое расположение, а во-вторых... сам брюнет не горел желанием устраивать из этого дня спектакль, в чём подруга его полностью поддерживала.
Вот они уже миновали ступеньки и остановились перед воротами, по обеим сторонам коих стояли послушники в оранжевых одеяниях. Впрочем, долго ждать им не пришлось, так как молодые мужчины поспешили потянуть за массивные дверные ручки, похожие на две вертикальные трубы, распахивая темнеющий зев прохода вглубь сооружения. В ответ на это гости лишь кивнули обитателям храма, после чего смело шагнули в сгущающийся полумрак.
Едва молодые шиноби оказались под сводами величественного здания, как створки за их спинами закрылись, заставляя окружающее пространство стать ещё чуть более тёмным, вместе с тем отсекая все посторонние звуки. Лишь потрескивание факелов, пылающих в железных кольцах на правой и левой стенах большого зала, да собственные дыхание и биение сердца в эти моменты разрушали абсолютную тишину. В воздухе же ощущались запахи благовоний, а также была разлита духовная сила, будто бы окутывающая со всех сторон подобно тёплому одеялу.
Неподалёку от дальней стены, на которой было изображено огненное солнце, в луче падающего с потолка белого света стоял настоятель храма: облачённый в оранжевые одеяния сухонький старик с лысой головой, чисто выбритое лицо которого выражало искреннее дружелюбие, сложил руки в молитвенном жесте и улыбался. Перед ним на низкой тумбе лежали скрученный в тугую трубку свиток, перетянутый золотой лентой посередине, и толстая учётная книга, с рисунком горящего очага на обложке.
Все остальные детали помещения, вроде красивой росписи потолка, украшений стен или мозаичного пола, в сознании совершенно не откладывались... несмотря ни на какие усилия разума. Впору было заподозрить применение какого-то гендзюцу, но сенсорная чувствительность молчала, а старик, будто бы прочитавший мысли молодых людей, лишь задорно сверкнул серыми глазами, в коих многолетняя мудрость и смирение соседствовали с какой-то подростковой легкомысленностью и озорством.
«Очень разносторонняя личность», – отметила про себя куноичи, вспомнив о факте того, что все настоятели Храмов Огня, как одно из обязательных условий, должны уметь создавать из своей энергии Золотого Будду (некое подобие брони из чакры, но заметно более стабильное, надёжное и требовательное как к контролю и запасу сил, так и психическому состоянию).
Настоятель не стал читать долгих лекций, не стал проповедовать идеалы своей веры... он лишь спросил о том, по доброй ли воле и в ясной памяти молодые люди идут на столь серьёзный шаг, а получив утвердительные ответы – благословил их на долгую и счастливую совместную жизнь. После этого Саске и Сакура расписались сперва в учётной книге, на абсолютно чистой странице, куда жрец коротко вписал информацию о них, проговаривая вслух каждый выводимый символ, а затем старик развязал ленту и развернул свиток. Контракт был составлен буквально несколько дней назад, перенесён на пропитанную различными составами бумагу, и теперь ожидал лишь своего подтверждения.
Первым свою подпись поставил брюнет, прокусив указательный палец и написав имя в верхней строке, затем его примеру последовала синеглазка, оставив запись чуть ниже. После этого они напитали чакрой маленькие символы фуиндзюцу, что было дополнительной подписью.
– Желаете забрать свиток с собой или оставите его на хранение храму? – уточнил настоятель, ловко свернув бумагу в трубку, чтобы затем спрятать её в деревянный тубус, который тут же запечатал крышкой.
– Заберём с собой, – озвучил итог ранней договорённости Саске.
Жрец молча вложил тубус в протянутую руку молодого мужчины, а затем связал золотой лентой левое запястье брюнета и правое запястье синеглазки. На этом они и распрощались: новоявленные муж с женой пошли в обратный путь, а старик прикрыл лучащиеся радостью глаза, спрятав кисти рук в широких руковах оранжевого одеяния.
В тишине шиноби прошли к широким дверям, которые вместе толкнули связанными руками. Створки неожиданно легко поддались и в лица молодым людям ударил яркий дневной свет, в то время как на уши обрушился шум многочисленных радующихся голосов, хлопающих ладоней и даже лающих собак. Не успели они проморгаться, как рядом буквально материализовались ещё два человека: Хьюга Хината, одетая в тёмно-синее кимоно с клановым гербом, и Нара Шикамару... согласившийся сыграть роль друга жениха.
«А ведь без Наруто... Шайнинга, на эту роль ему было практически некого взять. Разве что Какаши, но он – сенсей, и мог бы заменить скорее отца», – меланхолично подумала Сакура, чувствуя себя будто актриса на сцене театра, на которую смотрели не только десятки глаз знакомых, но и едва ли не сотни случайных зевак, прибившихся к толпе просто из любопытства.
– И как себя чувствуешь теперь, став Учиха? – с чуть грустной улыбкой на губах спросила глава великого клана.
– Хм... – приложив указательный палец свободной руки к губам, оперативница «Корня» задумалась. – Пока что... не чувствую разницы.
– Ну, во всяком случае, говорить ты уже стала как Учиха, – в свою очередь подал голос друг жениха.
– Хм, – отозвался на это Саске, чем вызвал улыбки у всех троих спутников, а затем сунул тубус в руки Нара. – Отвечаешь за него головой.
– Эй, – вяло огрызнулся Шикамару. – Я не нанимался носильщиком.
– Ты – друг жениха, Шикамару-кун, – улыбнулась ему Хината. – Гордись оказанной честью.
– Эх... – страдальчески вздохнул Нара, перехватывая контейнер поудобнее и поднимая взгляд к солнцу, из-за чего ему пришлось прищурить глаза. – Как же это напряжно...
– Идёмте к гостям, – решила поставить точку в бессмысленной болтовне синеглазка. – Саске?..
– Идём, – едва заметно улыбнулся Учиха, делая первый шаг в новую жизнь.
Примечание к части
Новый путь Шимуры Данзо.
Возможно это станет завязкой для нового фанфика.
Открыв глаза, он уставился в серый каменный потолок, не имеющий ни трещин, ни иных неровностей. Под ним находился тонкий жёсткий матрац, уложенный на довольно жёсткую узкую лежанку, расположенную у левой стены маленькой комнатки без окон, которая была не более пары метров в длину и ширину, но при этом не меньше трёх метров в высоту. Никаких источников света обнаружить не удалось, но при этом вместо кромешной темноты помещение заполнял приятный полумрак.
«Карцер», – пришла на помощь своя-чужая память, в данный момент больше похожая на море из осколков зеркал, в которых отражаются те или иные события жизни.
Так как прямой угрозы жизни не ощущалось, а в сером каменном мешке, непонятно как освещаемом и проветриваемом, из примечательных вещей имелись только лежанка, ночной горшок и металлическая дверь, можно было спокойно разобраться со своими ощущениями, телом и памятью (тем более, что беспокоиться было о чём). Во-первых, отсутствовала система циркуляции чакры, что ощущалось как утрата дополнительных рук и ног, которые всю жизнь являлись чем-то неотъемлемым, из-за чего их утрата заставляет бояться и считать себя неполноценным; во-вторых, у него были оба глаза, которые видели абсолютно одинаково, что из-за привычки носить повязку поверх имплантированного додзюцу вызывало дополнительный дискомфорт; в-третьих, осмотр рук показал, что тело принадлежало молодому мужчине, который не пренебрегал физическими упражнениями, учился владеть мечом, но не сражался по-настоящему, не знал крестьянского труда, а ещё – ухаживал за ногтями.
«Аристократ... ну или сынок аристократа», – привычно отметил разум, пока шиноби принимал сидячее положение, складывая ноги в позу «лотоса», а руки в печать концентрации (отсутствие чакры вовсе не делало его беззащитным, как и не являлось причиной перестать считать себя воином).
Чистая белая рубашка и чёрные плотные штаны, довольно свободного покроя, своим видом только подтверждали первый вывод мужчины. Ткань была слишком добротной, а швы – ровными, аккуратными, чтобы их мог позволить себе кто-то беднее торговца средней руки... пусть они и предпочитали одеваться во всё пёстрое и дорогое, дабы бросить пыль в глаза впечатлительным клиентам, в то время как настоящие богачи в первую очередь заботились об удобстве (что отличало их от аристократов, пестрота одежд коих демонстрировала их статус в обществе).
«Что же, жизненная и духовная энергии во мне есть, но они не смешиваются, а заполняют тело на разных уровнях материальности. Воспользоваться ими я смогу, но только для моментального усиления-укрепления, либо для направленного неструктурированного выброса. На большее без СЦЧ рассчитывать не стоит. Ощущается ещё какая-то энергия, которой довольно много, но как к ней подступиться я пока не знаю. Вывод? Тело в хорошей форме, так что за счёт эффекта неожиданности я смогу одолеть в открытом бою одного молодого генина. А если буду действовать с умом, то и команду из трёх человек уложу. В конце концов шиноби, достигший уровня каге, даже без чакры – это профессионал, умеющий выживать и убивать», – убедившись, что не столь беспомощен, как могло бы показаться, мужчина решил разобраться со своими-чужими воспоминаниями, в чём ему должны были помочь практики работы с сознанием, правдами и неправдами узнанные у клана Яманака.
Замедлив дыхание, а следом за этим и сердцебиение, обитатель камеры стал погружаться в своё подсознание. Он не опасался производить подобные манипуляции сейчас сразу по двум причинам: во-первых, его держали в карцере, который является местом отбывания проступка для провинившегося воспитанника, ученика или военнослужащего; во-вторых, рефлексов должно было хватить для того, чтобы отреагировать на вторжение в помещение кого-либо постороннего. А память прежнего владельца тела была нужна как воздух...
...
Его звали Геллерт Грин-де-Вальд, шестнадцатилетний ученик пятого курса Академии Волшебства Дурмстронг. Довольно высокий голубоглазый блондин с чистой светло-розовой кожей, действительно являющийся представителем древней династии, которая когда-то давно пересекалась с некоторыми королевскими семьями. Ныне же у него не осталось по-настоящему близких родственников, ну а дальние, как подсказывали ощущения, предпочтут отречься от «паршивой овцы»...
«Очередной юнец, посчитавший себя уникальным, гениальным и самым сильным. А ведь у него были такие перспективы, которые оказались спущены в выгребную яму из-за нетерпеливости. Отсутствие розг в период полового созревания плохо сказалось на характере», – краем сознания Данзо отметил, что в этом мире год состоит не из четырёхсот восьмидесяти дней, а лишь из трёхсот шестидесяти пяти, из-за чего нынешнему возрасту своего тела можно смело срезать четыре года.
Геллерт родился осенью одна тысяча восемьсот восемьдесят второго (отсчёт вёлся от рождения сына самого влиятельного бога этого мира, который сумел подавить всех конкурентов и стал почти единоличным владетелем), в одна тысяча восемьсот девяносто третьем поступил на учёбу в академию магии Дурмстронг, расположенную в затерянной среди гор долине, где пять лет познавал таинства чар, трансфигурации, зельеварения, ритуалистики, некромантии, прорицания... Недавно, в уже наступившем восемьдесят восьмом, он нашёл старые записи по демонологии, которая считается запретным знанием, за применение коего могут приговорить к смерти...
«Сопляк нашёл технику призыва, вызвал Шинигами и потребовал дать ему знания и силу, чтобы он мог стать великим и могущественным. Мой патрон дал всё то, что хотел контрактор: знаний у меня много, а запас духовных сил многократно превосходит предыдущего владельца тела. Ещё и заявил мальчишке, вырвав его душу из тела: „Ты мог стать великим и могущественным“. Учитывая же, что исторические хроники рассказывали о демонах, которые напускали на людей чуму, уничтожая до трёх четвертей жителей континента, не удивительно, что они всеми силами ограничивают демонологию», – попытавшись себе представить подобную ситуацию в Конохе, новоявленный наследник рода Грин-де-Вальд понял, что его новая жизнь, скорее всего будет интересной, но очень недолгой (впрочем, это зависело от многих факторов, в том числе и того, как произошедшие события будут интерпретированы судом).
Кроме всего прочего, отдельного внимания заслуживало и устройство этого мира: все местные жители делились на магиков и маглов, которые пусть и жили рядом друг с другом, но при этом крайне редко соприкасались, причиной чему был Статут Секретности (некое гендзюцу, вычеркнувшее из памяти простых людей знания о магии, превратив её из реального факта в сборник сказок и мифов). Волшебники и магические существа, делящиеся на разумных, полуразумных и неразумных, скрываются от так называемых маглов (простаков, чернь, простолюдинов...) обитая в закрытых резервациях, ну или скрытых иллюзиями домах. За раскрытие магии перед маглами предусмотрен ряд мер, предпринимаемых в зависимости от степени вины: за фокусы перед группой зевак можно получить штраф, за доказанное применение магии против влиятельного-богатого магла – заключение в тюрьме, лишение сил, смертная казнь.
Что могло заставить волшебников, являющихся местным аналогом шиноби, настолько сильно уступить интересам простаков? Ответ Геллерт узнал на уроках истории, а звучал он как «Святая Инквизиция», которая долгие годы вела против магиков жестокую войну на уничтожение, пользуясь как поддержкой толпы, так и помощью своего бога, паладины коего могли один на один выйти против дракона, чтобы ценой своей жизни остановить хищную тварь. Ну а так как их было много, да и в новобранцах церковь никогда не знала нехватки, верховные иерархи могли себе позволить и куда менее выгодный размен.
По сути Статут Секретности стал компромиссом, который спас обе стороны от исчезновения, так как сильнейшие волшебники могли бы разрушить цивилизацию человечества до основания, если бы их загнали в угол и вынудили не считаться с последствиями (церковные пророки в один голос выли о пробуждении сотен огненных гор, скрытых за тучами золы небесах и холоде, промораживающем землю на десятки метров вглубь). И пусть могло показаться, что изоляция действовала против магиков, на самом деле они получали свою выгоду, так как если не наглели и затирали за собой следы, то были способны неплохо устроиться, на что намекали благородные звания многих семей, нашедших своё место рядом с королями. Так как церковь тоже не могла контролировать все проявления чудес, всё же сила их бога более грубая и прямолинейная, они оставили волшебникам обязанность по поиску новых одарённых, их обучению и интеграции в общество.
В то время как в немагическом мире остались жить простые люди и звери... ну и церковники... в так называемом Магическом Мире, состоящем из десятков анклавов разных размеров, кроме людей-волшебников обитают гоблины (коротышки с зеленоватой кожей, острыми зубами, хищным нравом), вейлы (женщины, способные превращаться в некое подобие птиц... как представители клана Инудзука меняют облик на близкий к собакам), оборотни (куда более близкий аналог собачников, но со своими нюансами), кентавры и многие другие. Перечислять же всех магических тварей вовсе бессмысленно, да и слабейшие из них успешно выживают даже среди немагических сородичей.
Сама магия тоже оказалась интересной энергией, обладателей которой в прежнем мире назвали бы кланом, владеющим улучшенным геномом: если чакра, состоящая из духовной и жизненной составляющих, в большинстве случаев позволяла опираться на собственный резерв, придавая ей форму и свойства собственными манипуляциями, то волшебство оказалось более сложным... и простым одновременно. Во-первых, пусть магию и вырабатывает тело магика (спинной и головной мозг – восемьдесят процентов, все остальные нервные волокна – двадцать процентов), но использовать её для чего-то сколь-нибудь масштабного и сложного трудно, да и болезненно, из-за чего почти все одарённые предпочитают какие-либо концентраторы, собирающие силу из окружающего пространства; во-вторых, магическое поле создаётся вообще всеми живыми существами, пусть из-за неправильного строения нервной ткани они и не способны её направлять, но вот вкладываемые в энергию мысли способны стать по-настоящему материальными... чем пользуются и церковники, и волшебники, заставляющие простаков верить в силу тех или иных символов, слов, действий. Благодаря второму свойству, даже слабые волшебники способны исполнять техники, на которые в иных обстоятельствах у них не хватило бы никаких собственных сил. Ну и в-третьих, чем сильнее одарённый сам по себе, тем выше вероятность получить желаемый эффект, если он очень сильно уверен в своём успехе.
...
Дверь карцера открылась и Грин-де-Вальд распахнул глаза, устремляя взор на появившихся на пороге мужчин. Один был высоким и зеленоглазым блондином, другой – кареглазым широкоплечим брюнетом с короткой бородой. Оба они носили длинные мундиры красного цвета, опускающиеся до середины бёдер, облегающие чёрные штаны и высокие кожаные сапоги, а артефактами были увешаны словно праздничные деревья (ёлки, если Данзо правильно понял).
– Проснулся, великий томный маг? – съязвил блондин, кривовато усмехнувшись, но тут же его улыбка переросла в оскал, а взгляд буквально заискрил молниями. – Ты хоть представляешь, недоумок, что было бы со всей академией, если бы директор не активировал защиту, а преподаватели не провели ритуал изгнания в тот же момент как услышали тревожный колокол?
«Не так уж они и спешили, раз уж предшественник умудрился продать душу, а Шинигами успел впихнуть в тело мою душу», – промелькнуло в голове Грин-де-Вальда, в то время как он склонил голову и прикрыл глаза, изображая глубочайшее раскаяние.
– Мне жаль... – начал говорить Геллерт, но был перебит.
– Дракону в задницу твои сожаления, недоумок, – зеленоглазый стражник сжал кулаки. – В этом году на первом курсе учится моя сестра. Благодари магловского бога за то, что она не пострадала, а то бы до суда ты не дожил.
– Тихо, Ганс, – ровным голосом осадил напарника второй гость. – Парень и без тебя всё понял. Да и суд начнётся уже через несколько минут... и если ты его хотя бы слабеньким проклятьем наградишь, то займёшь место на скамье обвиняемых.
– Знаю я... – с шипением выпустив воздух сквозь сжатые зубы, блондинистый страж взял себя в руки, после чего снова обратился к заключённому: – Вставай и иди за нами. Суд будет показательным и пройдёт в обеденном зале... в присутствии всех старших учеников, совета покровителей, ну и самых влиятельных родителей.
«Показательная порка? Решили устроить представление... Что же, я им подыграю», – думая так, шестнадцатилетний юноша (как же глупо он себя чувствовал из-за разницы в продолжительности года), поднялся с лежанки и, сунув ноги в неудобные туфли, вышел из карцера вслед за конвоирами...
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Гости и бесчеловечные эксперименты
===
Возраст – 14 лет.
Сила – 6,1 ге.
Скорость – 8 ге.
Выносливость – 7,6 ге.
Гибкость – 7 ге.
Объём чакры – 1,5 чу. (1 дж)
Плотность чакры – 0,98/1
===
Открыв глаза и отстранившись от плеча Саске, Сакура перекатилась на спину и потянулась всем телом, ощущая отголоски фантомных ощущений минувшей ночи. Приняв сидячее положение на широкой кровати, она подняла руки к голове и собрала волосы в кольцо из пальцев, а затем направила в них чакру, заставляя пряди скрутиться в тугую косу, после чего посмотрела направо... и налево, двумя парами глаз увидев саму себя словно в отражении. Впрочем, были и незначительные отличия: прокушенная до крови губа у левого тела, красное пятно на шее у правого тела, другие следы первой брачной ночи в статусе официальной семейной пары...
«Лицо Саске было неподражаемо, когда он увидел технику деления тела», – с лёгким самодовольством подумала новоявленная Учиха, тут же соскальзывая с простыней на пол справа и слева от кровати.
– Куда ты?.. – приоткрыв глаза, сонно спросил лежащий на ставшем слишком свободным ложе брюнет.
– В душ, – на два голоса отозвалась синеглазка, которая пусть и могла управлять каждым телом отдельно, благодаря запечатанному в душе пространственному карману связав их в единую сеть, что позволяло ощущать себя существом с двумя наборами органов, но поддавшись сиюминутному порыву решила поиздеваться над мужем. – Хочешь со мной?
Гордый глава возрождаемого клана вздрогнул и поспешил ответить:
– Я ещё немного посплю.
– Отдыхай, – нарочито ласковым голосом произнесла левая куноичи, после чего правая копия добавила: – Я приготовлю завтрак.
Более не теряя времени молодые женщины вышли из спальни главы особняка, когда-то принадлежавшего Фугаку Учиха, при этом так и не утрудив себя надеванием одежды, прошли по короткому тёмному коридору, стены коего были обклеены защитными обоями (которые мало того, что сами создавали помехи для сенсоров, так ещё и были изрисованы фуиндзюцу, замаскированными под узор из хаотичных линий), а затем вошли в ванную комнату. Обстановка здесь была более или менее стандартная: большая ванна у левой стены, встроенный душ, раковина с зеркалом прямо напротив входа, да шкафчик с разными мелочами у правой стены.
Идущая первой Сакура развернулась к своей копии лицом, позволяя той положить себе на живот сияющую медицинской чакрой правую ладонь. Несколько секунд диагностики показали, что желаемый результат получен...
«О кормлении грудным молоком Рью придётся забыть», – констатировала бывшая уже Харуно, проверив состояние второго своего тела и убедившись в его беременности.
В глубине души ровным огоньком вспыхнуло воодушевление, подкармливаемое азартом и предвкушением. И пусть от самого факта необходимости ещё раз пройти через все этапы беременности новоявленная Учиха восторгов не испытывала, а совсем недавно и вовсе собиралась оттянуть данное мероприятие на как можно больший срок, но успех в изучении одной сложной и опасной техники подталкивал к риску (тем более, что в случае ошибки смерть больше не грозит).
«Что же... Саске хорошо постарался. Наградой же ему будет сын... или дочь. Пожалуй, отдам это на откуп случаю. Второй же зародыш послужит лично моим целям», – вспомнив минувшую ночь и вид своего супруга утром, куноичи усмехнулась в обоих телах, с иронией вспоминая мечты о гаремах, пришедшие из почти забытой жизни.
Шиноби, конечно, сильные и выносливые, а потомственный Учиха в этом плане на порядок превосходил бесклановую куноичи. Однако же когда девушек две и они владеют ирьениндзюцу на высоком уровне, все эти преимущества превращаются в пшик, а гордость и самооценка рискуют получить серьёзный удар...
«Не удивлюсь, если через какое-то время Саске начнёт под разными предлогами избегать супружеского долга», – промелькнула мысль в разуме синеглазки.
После водных процедур, затянувшихся менее чем на пять минут, Сакура извлекла из личного пространственного кармана два одинаковых синих шёлковых костюма. Одевшись же, одна копия отправилась на кухню, в то время как вторая применила технику обратного призыва, переместившись в специальный зал на базе «Корня».
Оставшись же в особняке Учиха в единственном числе, бывшая Харуно применила технику волосяных клонов, сотворив двух дубликатов, чтобы уже в их сопровождении дойти до кухни. Обследование шкафов и полок в царстве кастрюль и сковородок показало, что нынешний глава клана не озаботился закупкой каких-то особых продуктов, ну а сам ограничивался либо стандартными пайками шиноби, либо тем, что можно приготовить на скорую руку, либо же ресторанной едой.
Синеглазка была не против подобного подхода к жизни, так как и сама не стремилась стоять у плиты часами только для того, чтобы результат трудов был уничтожен за десяток минут. Впрочем, полуфабрикатами она довольствоваться тоже не хотела, так как привыкла к домашней готовке Химавари, как и поваров «Корня» (всё же Данзо на еде для оперативников не экономил, пусть и чем-то особенно дорогим не кормил, предпочитая составлять строгую диету с равным соотношением вкуса и полезности).
Сложив печать концентрации, молодая женщина прокусила указательный палец и мазнула им по татуировке, призывая двух бельчат. Чип и Дейл появились в двух облачках паразитных потерь энергии спустя полторы секунды, тут же вытянувшись по стойке «смирно».
– Чик-чивик? – осведомился грызун в чёрной курточке и широкополой шляпе, на которую был прикреплён протектор Конохи.
– Чивик-чик-чик, – поддержал его зверёк в красной рубашке с короткими рукавами и цветочками.
«Были бы они бурундуками, сходство получилось бы идеальным», – мысленно отметила куноичи, тут же призывая ещё одного своего зверя-контрактора.
– Хай! – тявкнула Джейд, едва появившись из техники призыва, тут же начав размахивать хвостом (она успела неплохо подрасти, и пусть на взрослую суку ещё не походила, но и щенком уже не была). – Что-то слу-чи-лось, Са-ку-ра-чан?
