Текст книги "Розовое Облако (СИ)"
Автор книги: Константин Дадов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 55 страниц)
Шимура Данзо, сидя на стуле для посетителей, сложив руки на навершии трости и единственным открытым глазом наблюдая за бывшим сокомандником, терпеливо ожидал завершения действий, за долгие годы успевших превратиться в своеобразный ритуал. Впрочем, время тишины и покоя требовалось и ему, позволяя окончательно уложить в голове информацию, готовую к изложению прямому командиру.
– Что у тебя, Данзо? – наконец нарушил молчание глава Конохи, печальным взглядом скользнув по портретам предшественников и преемника, на место которого пришлось возвращаться после того случая с высвобождением биджу...
– Три новости: плохая, хорошая и неоднозначная, – отозвался глава «Корня». – Начну с плохой...
– Кто бы сомневался, – усмехнулся уголками губ Хирузен.
Шимура сделал вид, что не заметил этого, продолжая говорить ровным голосом:
– Шпион, отправленный к твоему беглому ученику перестал выходить на связь. Скорее всего – он уже мёртв... в лучшем случае.
– Я тебе говорил, что это плохая идея, – отозвался Сарутоби, слегка сдвинув брови. – Ты мог его вспугнуть...
– Ты предпочитаешь вообще ничего не делать? – хмуро сверкнул глазом Данзо. – Впрочем, в чём-то ты прав: известные нам убежища оказались покинуты... причём в спешке.
– Что с селением Звука? – приподнял брови хокаге.
– Связь Орочимару с шиноби страны Рисовых Полей не доказана, поэтому мы не можем действовать открыто, – с неохотой в голосе признал глава «Корня». – Кроме того, расположение этого селения тоже остаётся неизвестным.
– Что же... я рад, – слегка усмехнулся Хирузен, а на недоумение во взгляде собеседника даже рассмеялся, затянулся дымом, выпустил в воздух несколько белых колец, а затем пояснил: – Раз уж и ты можешь ошибаться, или же не можешь работать с эффективностью машины из страны Снега, значит – ты всё же человек.
– Дурацкая шутка, – хмуро отозвался Шимура, переводя свой взгляд на окно, за которым догорал закат.
– Какие есть, такими и делюсь, – беспечно отозвался глава Конохи, тут же становясь совершенно серьёзным. – Песок, Звук, Дождь и Трава подтвердили своё участие в экзамене на звание чунина; Облако и Камень будут тянуть до последнего момента, но скорее всего откажутся; Туман уже прислал свой отказ, сославшись на гражданскую войну. У тебя есть, что добавить на эту тему?
– ... – Шимура несколько секунд молчал, после чего изрёк: – Последнюю пару месяцев кто-то собирает нукенинов. Среди них нет никого достаточно сильного – в лучшем случае чунины уровня Великих Селений. Мы бы могли это упустить, если бы не следили за статистикой активности мелких банд как в стране Огня, так и за её пределами.
– Кто-то набирает «мясо»? – изобразил недоверие Сарутоби, задумчиво крутя трубку между пальцами, а затем прикусил её кончик и заявил: – Вряд ли это подготовка к нападению на нас. Нукенины, пусть в большинстве и не могут похвастаться здравомыслием, но инстинкт самосохранения у них развит. Нападение же на Великое Селение – самоубийство чистой воды. Это понимают они...
– ...это понимает тот, кто их собирает, – согласно кивнул руководитель разведки и контрразведки (пусть и лишь неофициальной их части). – А теперь вспомни Митараши... и подарок, который оставил ей твой ученик.
– Опять ты за своё, – устало вздохнул третий хокаге. – Даже если ты прав и Орочимару действительно собирается напасть на Коноху, хотя я и не вижу причин того, почему он должен сделать это сейчас, а не раньше или позже, у него нет никаких шансов добиться успеха. Весь этот сброд, который «он» собрал, разберут на органы даже бесклановые джонины; Проклятая Печать может дать силу... каждому десятому шиноби... в лучшем случае. Анко-чан так и не смогла обуздать печать, на что у неё было десять лет. Без опыта же, никакая сила не сможет помочь.
– Хирузен, – одним словом руководитель «Корня» заставил собеседника замолчать, а затем словно бы обмякнуть в кресле. – Я понимаю, что ты хочешь видеть в змеёныше хоть что-то хорошее и мечтаешь, что однажды он вернётся в Коноху, чтобы покаяться в грехах... Я уважаю тебя как сильного шиноби; я ценю тебя как умелого политика; я признаю твои навыки как учителя техникам шиноби, всё же все три твои ученика достигли немалых высот... Но вот воспитатель из тебя вышел отвратительный.
– Сказал человек, воспитанники которого превращаются в живое оружие, – недовольно отозвался старик, бездумно сжимающий в пальцах правой руки курительную трубку. – Думаешь, Данзо, я сам этого не понимаю? Я смог сделать учеников сильными, но не смог уберечь их от ошибок и научить оставаться собой, преодолевая их. Биджу... я даже с собственным сыном общий язык найти не могу.
В воздухе раздался хруст, а затем на стол осыпались остатки табака и труха, в которую превратился курительный инструмент. Впрочем, это событие позволило главе селения взять себя в руки, чтобы следующий вопрос был задан уже совершенно спокойным деловым тоном:
– Ты считаешь, что Орочимару доработал Проклятую Печать, в результате чего процент успешного применения выше? Ты ведь понимаешь, что даже если он приведёт с собой тысячу генинов, обладающих силой чунинов, а также сотню чунинов, считающих себя джонинами – это всё равно слишком мало?
– Аналитики предполагают, что «мясо» будет использовано как отвлекающий элемент, – отозвался второй старик, удобнее перехватывая навершие трости. – Высока вероятность того, что одно или два селения из приглашённых на экзамен, могут присоединиться к нападению. В конце концов, именно в этот момент мы будем наиболее уязвимы.
– Малые селения не смогут выставить достаточно шиноби, даже если выйдут против нас все вместе... да и Ханзо не станет так рисковать: его более чем устраивает длительный мир, – открыв ящик стола, где хранилась совсем новая трубка, заметил Хирузен. – Разве что... Песок?
– Агенты докладывают, что они завершают длительные миссии, а также резко сократили количество принимаемых заказов для высокоранговых шиноби на период экзамена, – подтвердил предположение старого друга Шимура, взгляд которого стал очень тяжёлым и опасным. – В делегации, которую казекаге готовится отправить в Коноху, с высокой вероятностью будет и его младший сын – джинчурики однохвостого.
– Само по себе, желание отправить сильного генина на экзамен можно оправдать попыткой показать силу селения, – прикусив мунштук, заметил третий хокаге. – Но... раз уж ты уверен в своих предположениях, я не буду отмахиваться от угрозы. Мои АНБУ будут следить за джинчурики, чтобы либо успокоить его, либо...
– Я рад, что ты не прячешь голову в листву, – изобразил намёк на улыбку глава «Корня».
– Выкладывай, – махнул свободной рукой Сарутоби, прекрасно зная своего старого друга и его манеру строить планы.
– Во-первых, недавно пришёл отчёт из страны Волн, – неспешно заговорил Шимура, откидываясь на спинку стула и делая паузу. – Джинчурики девятихвостого неплохо себя проявил: применил в сражении свою защитную технику и убил вражеского чунина... осознанно.
– Жаль... – выдохнул облачко дыма Хирузен, а на удивлённо приподнятую бровь собеседника пояснил: – Мне всегда нравились убеждения Наруто в том, что проблемы можно решать без насилия... если быть для этого достаточно сильным. Буду надеяться, что он не ожесточится и сможет достичь своей цели.
– Как бы желание решать проблемы мирными путями не вылились во что-нибудь... – Данзо неопределённо хмыкнул. – Сам знаешь, к чему обычно приводят подобные благие идеи. Чего стоит хотябы то, что Хаширама-сама раздал биджу скрытым селениям, тем самым подписав себе смертный приговор и начав эпоху великих войн.
– Да... – глава Конохи помрачнел, словно наяву возвращаясь в те далёкие годы, когда всё только начиналось, но усилием воли всё же не позволил себе отвлечься. – И как он? Первое осознанное убийство – это серьёзное испытание.
– Наблюдатели утверждают, что Узумаки проявил себя как настоящий шиноби, в сердце которого пылает Воля Огня, – увидев то, как удивлённо вытягивается лицо собеседника, Шимура слегка приподнял уголки губ в усмешке. – Одна из моих воспитанниц изобразила истерику, вызванную собственным первым убийством, из-за чего у мальчишки взыграли чувство долга и желание защищать. Так что, он и понять ничего не успел, как уже утешал молодую девушку, ну а потом истерить и рефлексировать было некогда.
– Харуно? – уточнил третий хокаге, а получив утвердительный кивок поморщился. – Кланы и без того не слишком довольны тем, что в команду джинчурики попала твоя воспитанница, а если они ещё и сблизятся, те же Хьюга мне покоя не дадут.
– Намекни Хиаши о том, что через Сакуру-чан он может сблизить свою старшую дочь с Узумаки, – пожав плечом, предложил Шимура. – Он ведь не хочет ставить печать побочной ветви на дочерей, так что это будет неплохой вариант. Тем более, девочки и без того дружат.
– Знаю я, как они дружат... – мечтательно пробормотал Сарутоби, но тут же взял себя в руки, а затем изобразил хитрый взгляд. – Данзо-кун... а не хочешь ли ты поносить модную треугольную шляпу? К ней прилагается стильная накидка, а также в комплекте идёт удобное кресло...
– Нет, – спокойно ответил глава «Корня». – Мне хватит и своих проблем. Тем более, только благодаря тому, что ты не даёшь мне добраться до власти, кланы готовы мириться со многими непопулярными решениями.
– Да знаю я, – обиженно буркнул старик. – Но хоть помечтать-то можно... Так... Что там по отчёту? Первое убийство Наруто-куна – это важно, но ты бы не стал его упоминать в контексте возможного нападения и предательства со стороны союзника.
Как бы Хирузену не хотелось обратного, но в чём-то старый друг был прав: у Конохи скопилось слишком много проблем и врагов, некоторые из которых притворяются друзьями. Та же Суна, из-за политики страны Огня и неблагоприятных для земледелия и скотоводства земель, пусть и сохраняла за собой статус Великой, но откровенно уступала четырём основным конкурентам. В таких условиях желание откусить кусок от соседа можно понять и объяснить, но не принять.
«Система скрытых селений изжила себя. Однако, попытка изменить положение дел приведёт к новой большой войне, сравниться с которой не смогут и три предыдущие вместе взятые», – промелькнула мысль на грани сознания главы Конохи.
– Во время миссии прошли последнюю проверку печати эвакуации, основанные на технике призыва, – перешёл к самой идее Данзо, внимательно следивший за эмоциями на лице друга, которые тот и не пытался от него скрывать. – Аналитики предлагают провести установку печатей призыва в убежищах, внеся в них всех гражданских, стариков и детей Конохи, чтобы в случае необходимости дежурный АНБУ просто активировал технику. Это позволит сэкономить время на вывод гражданских из опасной зоны, снизит уровень угрозы во время передвижений, ну и высвободит некоторое количество шиноби, которые должны заниматься этим. Забор крови и установку маячка предлагается провести во время обязательного медицинского обследования.
– Предлагаешь... провернуть это в обход остальных советников, кланов и совета джонинов? – подозрительно прищурился Хирузен.
– Чем меньше людей будут знать об этом способе эвакуации, тем выше шанс, что он сработает, – сохраняя внешнюю невозмутимость, заявил Шимура.
– Точно не хочешь поносить удобную шапку? – вновь откинувшись на спинку кресла, глубоко затянулся дымом глава Конохи. – Мне даже сложно представить, какой объём работы придётся провернуть... и сколько чакры вложить в печати призыва. Отвлекать для зарядки джонинов – значит объявить всем, что мы что-то планируем.
– Узумаки, – односложно напомнил Данзо.
– Хорошо, – согласился Сарутоби. – Но в операции вместе с твоими, будут участвовать мои люди. Что же касается зарядки техники... никого не удивит то, что хокаге время от времени тренируется, после чего возвращается с сильно опустевшим резервом. С Наруто-куном я поговорю лично: уверен, он не откажется помочь в защите жителей селения. Что-нибудь ещё?
Глава «Корня» медленно извлёк из своего одеяния свиток, который положил на край стола, а затем толкнул в сторону старого друга. Хокаге поймал бумагу и, подняв на уровень глаз, неторопливо развернул и стал с интересом вчитываться в ровные столбики символов. Чем дольше он читал, тем шире становились глаза, пока наконец не приняли форму правильных кругов.
– Это... – взгляд лидера селения метнулся к неподвижной фигуре собеседника, а затем вернулся к свитку, подписанному узнаваемым именем «Харуно Сакура».
– Заявка на звание специального джонина по ниндзюцу, – отчеканил Шимура. – Техника сырая и требует доработки, но потенциал...
– Кто ещё знает?.. – уточнил Хирузен, ощущая как дыхание перехватывает от перспектив и страха.
– Ты, я, сама создательница... и двое моих аналитиков, – отозвался Данзо. – Никого лишнего не привлекалось.
– В перспективе это... – зажмурив глаза и свернув свиток, старик откинул голову назад и глубоко вздохнул. – Я слишком стар для всего этого. И чего она хочет?..
– Просит о получении доступа в секцию библиотеки для джонинов, – последовал спокойный ответ. – Она его получит, когда вернётся с миссии.
– Что же, я рад видеть, что у древа Конохи растут столь крепкие корни, – неожиданно улыбнулся Хирузен, после чего посмотрел на своего друга по-новому. – Ты необычно благосклонен к этой девочке... У меня даже начинают появляться подозрения о том, что лет тринадцать назад...
– Оставь свои глупые фантазии при себе, – скривился Шимура. – Просто я забочусь о будущем Конохи, которое будет невозможно без сильных и верных шиноби.
– Хе-хе-хе... Считай, что убедил, – хитро подмигнул собеседнику третий хокаге, после чего вернул себе спокойный и уверенный вид. – Удивишь меня чем-нибудь ещё?
– Был раскрыт заговор мелкой банды, которая хотела использовать псевдоджинчурики девятихвостого для нападения на Коноху, – потерев переносицу, изрёк глава «Корня». – Члены банды допрошены и устранены, псевдоджинчурики доставлен в одно из убежищ за пределами селения. Рекомендую провести перезапечатывание...
...
Когда Данзо выходил из башни хокаге, на Коноху уже опустились сумерки: зажглись уличные фонари, в воздухе звучали голоса прогуливающихся людей, из распахнутых дверей развлекательных заведений слышалась музыка и тянуло ароматами еды. Благодаря одной простенькой технике, которая делала пользователя менее заметным, никто не обращал внимания на медленно бредущего по своим делам старика, внимательно осматривающегося по сторонам и прислушивающегося к каждому шороху.
«Когда всё началось?», – задавался вопросом Шимура, раз за разом возвращаясь к воспоминаниям о минувших войнах, где сотнями гибли друзья и враги, руки не отмывались от спёкшейся крови, а сердце холодело и черствело.
Никто и никогда не узнает, что нынешний глава «Корня» плакал в тот день, когда стал главой своего клана... Никому и в голову прийти не может сама та мысль, что он когда-то был молодым мальчишкой, умевшим плакать и искренне смеяться. Разве что такие же старики знали правду, но их можно было пересчитать по пальцам рук, да и те давно себя убедили в том, что этого попросту не могло быть.
«Когда всё изменилось?», – возник в голове новый вопрос, стоило Шимуре поймать себя на том, что он уже несколько секунд смотрит вслед семье из молодого чунина, его жены и малолетнего сына, азартно размахивающего руками...
Что же, на этот вопрос Данзо мог дать точный ответ, вплоть до минуты, при этом описав ещё и причину тех самых перемен. Впрочем, и об этом он никому и никогда не расскажет, так как мрачная тень главы «Корня» должна оставаться непоколебимой. Сарутоби Хирузен – мудрый и могучий хокаге, знающий если не всё обо всём, то о многом – точно, а он – его злая тень, заставляющая покрываться холодным потом предателей и врагов...
«Так было; так есть; так должно быть», – кивнув своим мыслям, старик продолжил путь по тёмным улочкам маленького уютного города убийц, воров, похитителей... и обычных работяг.
Харуно Сакура – эти два слова послужили причиной того, что Данзо пересмотрел часть своих взглядов на жизнь. Девочка, которая должна была умереть; девочка, которая не могла выжить по всем прогнозам аналитиков и ирьенинов; девочка, которая не только выжила, но стала шиноби, совладала с «подарком» Орочимару и продолжает удивлять всех своими изобретениями. А раз холодный расчёт ошибся в её отношении, то может ли быть, что есть другой путь?
Маленький камушек, что стал причиной лавины; соломинка, которая переломила хребет лошади... Одним своим существованием и фактом выживания, Харуно Сакура дала старику... надежду? Сарутоби был прав говоря о том, что у Шимуры к этой девочке особое отношение, но вот во всём остальном он ошибся...
Сейчас вспоминая тот день, когда глава «Корня» решал судьбу единственной подопытной, пережившей эксперимент сходящего с ума учёного, он и сам не смог бы сказать, что именно дало толчок к переменам. Но факт был очевиден: именно тогда Данзо сошёл с намеченного пути окончательно. И сейчас, глядя на Коноху, пусть призраки прошлого и не отступали ни на шаг, а тело было готово в любой момент уклониться от атаки и ударить в ответ, он ни о чём не жалел и был готов идти до конца.
«До самого конца. Как бы там ни было».
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
«Мой сон – моя крепость», – мысленно повторяя эту истину, которую пыталась втолковать Сакуре её наставница из прошлой жизни, молодая куноичи не позволяла себе расслабляться, постоянно укрепляя бастионы разума, скрывая ядро личности и воспоминания (что обретает особую актуальность благодаря тому, что в мире шиноби нередко встречаются менталисты).
Вот и сейчас Харуно, в облике серой пони с чёрными гривой и хвостом, поджав под себя ноги лежала на небольшом белом облаке, зависшем среди тёмно-синего пространства с далёкими звёздочками. Здесь не было крепостей, стен и лабиринтов... в привычном понимании этих слов, зато имелся фальшивый слепок личности, принимающий на себя первый удар извне, изображающий классическую волевую борьбу с вторженцем (если не понять того, что бьёшься в стену, можно часами давить на «щит воли», ощущая скорую победу).
Первый слой защиты предназначен не для того, чтобы остановить реально опасного врага, а чтобы отсеивать различных новичков и самоучек, ну а также внушать чуть более опытным менталистам, что они столкнулись с сильной но не слишком умелой личностью. А вот уже второй слой был куда опаснее и «подлее»: классическая библиотека со стеллажами книг-воспоминаний, где находится львиная доля знаний уже этого мира... а субъективное время замедляется до ста раз (постепенно и незаметно для гостя).
Чтобы пройти второй рубеж обороны, нужно вообще знать о том, что это – ловушка внутри разума, а не настоящий внутренний мир. В конце концов, кому придёт в голову выставлять в качестве приманки копии настоящих воспоминаний, структурированных как книги в библиотеке, где даже информация о «Корне» находится фактически в общем доступе? Но даже если найдётся разумный, который сумеет миновать оба препятствия, их прохождение во-первых, сообщит о вторжении, а во-вторых, даст время сбежать или подготовиться к бою.
Вот и сейчас лёжа на пушистом белом облаке, синеглазка ощутила как некто миновал слепок личности, генерирующий «щит воли», практически не заметив его, а затем задержался в библиотеке... но не для изучения выложенных воспоминаний, а для того, чтобы разобраться в структуре самой ловушки. Учитывая, что куноичи оттачивала свои навыки не один год, постоянно совершенствуя защиту, подобная простота могла бы испугать... если бы не закладка в подсознании, которая притупила эмоции.
Кажущиеся далёкими звёзды вспыхнули ярче, готовясь устроить гостю «горячий» приём, а сама хозяйка внутреннего мира окуталась облаком до самых ушей, оставив снаружи только два синих глаза. Бой обещал быть жарким, что подтверждалось провалом попытки проснуться...
– Мы не хотели тебя напугать, маленькая пони, – прозвучал приятный мелодичный голос, похожий на звон серебряного колокольчика, журчание воды, шелест листвы одновременно.
Тёмно-синяя, крылато-рогатая кобыла появилась неподалёку от облака, всем своим видом демонстрируя миролюбие. При виде её в груди Сакуры что-то ёкнуло, а вопрос вырвался сам собой:
– Учитель?
Харуно высунула голову из облака, но сам щит развеивать в ожидании ответа не спешила. Гостья же, пусть и похожая на покровительницу из прошлой жизни, при внимательном изучении оказалась... иной (описать это словами не выходило, но ощущения отчётливо об этом говорили).
– Ты обозналась, маленькая пони: я – не та Луна, которую ты знаешь, – после секундной паузы отозвалась гостья, грива и хвост которой развевались на неощутимом ветру, а на мордочке отразилась лёгкая улыбка. – Шайнинг Армор, известный тебе под именем Наруто Узумаки, рассказал мне о тебе... Однако же я полагаю, что нам стоит познакомиться лично. Как ты считаешь? Обещаю не причинять осознанного вреда хозяйке этого места, если на меня не будет совершено нападения.
...
Проснувшись и открыв глаза, молодая куноичи потратила несколько секунд на то, чтобы окончательно прийти в себя после ночного разговора. Пусть после признания сокоманднику, который рассказал о себе и о том, что поддерживает связь с домом при помощи владычицы снов чего-то такого она ждала, но встреча всё равно далась тяжело (всколыхнулись старые эмоции и воспоминания, которые принесли не самые приятные ощущения). Впрочем, следовало признать факт того, что новая знакомая оказалась весьма тактична, пусть и дотошна до зубовного скрежета, а также искренне хотела помочь.
«Ну или она лицедейка такого уровня, что я не могу этого ощутить даже в собственном внутреннем мире», – невесело усмехнулась Сакура, с удовольствием потягиваясь всем телом.
Мягкая кровать, тихая и уютная комната в собственном доме, ощущение безопасности... всё это способствовало меланхоличному настроению. Седьмая команда вернулась с миссии из страны Волн буквально вчера, успев лишь сдать документы в администрацию и получить причитающуюся награду, после чего все разошлись по своим делам, так что визит оказался более чем своевременным.
Харуно пришлось заверить новую знакомую, что она не замышляет зла против Шайнинга-Наруто, а также не собирается вредить его родному миру, семье, друзьям и подданным. После этого гостья сообщила, что портал уже почти готов, так что если она захочет уйти вместе с ними, то её с радостью примут как в Кристальной Империи, так и в Эквестрии.
«Соблазнительное предложение...», – мысленно хмыкнула синеглазка, неохотно выползая из постели, чтобы направиться к ванной комнате.
Самое забавное заключалось в том, что какая-то часть куноичи была вовсе не против того, чтобы переселиться в мир разноцветных магических непарнокопытных, который гораздо безопаснее мира шиноби, ну и определённо добрее предыдущего мира. Только вот вспоминая, каково это – быть пони, она в полной мере осознавала, что человеческое тело ей нравится больше. Да и общество людей воспринимается куда лучше и естественнее (даже если не учитывать неприятный опыт...).
С другой стороны, у переселения был один несомненный плюс – отсутствие угрозы погибнуть на рядовой миссии, как и отсутствие необходимости убивать, что едва ли не более важно. Однако если уж выбирать, то Харуно предпочла бы какой-нибудь третий вариант, вроде самого первого мира... но, желательно, с сохранением имеющихся сил и знаний.
«Мечты-мечты», – вставая под струи контрастного душа, запрокинув голову так, чтобы струи воды били прямо в лицо, мысленно вздохнула синеглазка.
Чтобы ни говорила ночная гостья, но в искреннюю и бескорыстную доброту, не имеющую каких-то подвохов поверить было трудно. Личный же опыт подсказывал, что не получится получить хоть что-то, при этом не заплатив чем-нибудь равноценным, а то и более дорогим.
«Разве что... какое-нибудь существо, для которого помощь не будет ничего стоить, вмешается по доброте душевной. Как человек, который помогает поднять сумку по лестнице просто потому, что живёт на этаж выше и ему идти в ту же сторону», – окончательно себя запутав, куноичи зарылась пальцами рук в волосы и стала ожесточённо массировать начавшую гудеть голову.
Хотелось постучаться лбом об стену, в надежде на то, что хотя бы это поможет уложить мысли в черепушке, и только опасение того, что преграда подобного издевательства может не выдержать, останавливало акт мазохизма...
...
Обсушившись, применив технику волосяного экзоскелета (над названием ещё следовало поработать), одевшись в шёлковые рубашку и штаны, девушка спустилась на первый этаж, где уже суетилась на кухне Химавари-сан.
– Доброе утро, бабуля, – при виде старушки, одетой в длинное зелёное платье, с сенбонами вместо заколок в причёске, молодая куноичи сама не заметила, как уголки губ приподнялись в улыбке.
– Уже проснулась, Сакура-чан? – удивилась бывшая медовая куноичи, тепло и весело улыбаясь в ответ. – А я думала, что после первой серьёзной миссии тебя до обеда можно точно не ждать.
Пожилая женщина, вооружённая кунаем, ловко резала овощи на доске, уложенной на кухонный стол. Пожалуй... если бы не боевое оружие, используемое как поварской инструмент, а также слишком плавные и экономные движения, её действительно можно было бы принять за обычную бабушку, которая решила приготовить что-нибудь вкусненькое для любимой внучки.
– Что-то не спится, – кинув взгляд за окно, где солнце только-только начало подниматься из-за горизонта, отозвалась синеглазка, усаживаясь на свободное место за столом. – Тебе помочь?
– А давай, – не стала отказываться Химавари-сан. – В кастрюле на газу варёные яйца: можешь их почистить и нарезать... А заодно расскажешь, что тебя так волнует.
– Настолько заметно? – удивлённо вскинула брови молодая девушка.
– Ох, – старушка рассмеялась. – Я тебя не первый год воспитываю. Так что... можешь от меня ничего не скрывать. Неужели Наруто-кун отказался встречаться?
– Пфф, – фыркнула Сакура, принимаясь за работу. – Скажешь тоже. Куда он денется?
«В другой мир, но... это детали», – мысленно ответила сама на свой вопрос Харуно.
– Саске-кун отказался встречаться? – чуть наклонив голову, с подозрением уточнила пожилая женщина, но наткнувшись на укоризненный взгляд пошла на попятную. – Шучу-шучу, Сакура-чан... Разве же мог он отказаться? После всего, чему я тебя обучила – точно нет.
– Ба-бу-ля... – вздохнув, синеглазка слегка усмехнулась. – Я тебя люблю.
– Лучше бы ты мальчиков любила, а не старух вроде меня, – захихикала бывшая медовая куноичи, а когда отсмеялась, уже спокойным голосом спросила: – Полегчало?
Прислушавшись к себе, обладательница розовых волос кивнула. Опекунша в несколько фраз умудрилась заставить выйти из состояния хандры...
– Скажи, что ты сделала бы, будь у тебя шанс уйти в лучший мир? – после непродолжительной паузы спросила Сакура, мерно стуча ещё одним кунаем.
– Ну... в Чистый Мир мне ещё рановато, а никаких мест лучше этого я не знаю, – задумавшись, вполне серьёзно ответила Химавари-сан. – С чего вдруг такие мысли?
– Просто... в стране Волн мы увидели, как живут люди за пределами зоны влияния Конохи, – ответила полуправду Харуно. – Бандитизм, голод, антисанитария... Люди, обрабатывающие землю деревяшками, в то время как в мире уже давно существуют электроника и механика...
– Кажется, я понимаю то, что ты хочешь сказать, Сакура-чан, – пожилая женщина улыбнулась мягко и чуть грустно. – Все мы мечтаем о том, что мир станет лучше, а многие спят и видят, что могут оказаться в этом лучшем мире по щелчку пальцев...
Старушка щёлкнула пальцами, а по спине синеглазки пробежала волна мурашек. К счастью, никак иначе её реакция не отразилась.
– Всегда были те, кто хотели построить лучший мир силой: Мадара, Тобирама... – бывшая медовая куноичи отложила кунай, сцепила руки в замок перед грудью и произнесла проникновенным тоном: – Даже самый идеальный мир можно испортить, если проявлять самые худшие свои черты; даже в идеальных условиях можно чувствовать себя несчастной... Но при этом, в самых тяжёлых условиях можно быть счастливыми, если рядом с тобой те, кто тебе дороги... и они тоже счастливы. Мир не сможет стать идеальным только по нашему желанию и в единый миг: для этого нужно приложить немало усилий, да и при этом, результат могут увидеть только твои внуки. Хотела бы я уйти в более хороший мир? Пожалуй... нет. Лучше уж я останусь здесь и постараюсь сделать так, чтобы этот мир стал лучше... В меру своих скромных сил.
Договорив, пожилая женщина смущённо рассмеялась, затем взялась за кунай и продолжила резать овощи. Сакура ещё некоторое время продолжала работать молча, а когда яйца закончились произнесла:
– Я прогуляюсь перед завтраком.
– Не задерживайся, – прозвучал ответ от Химавари-сан. – Я закончу минут через десять...
...
«Звук шагов в ночи, словно рвётся ткань: только в первый миг... страшен шаг за грань. Есть дорога вверх и дорога вниз; если это – смерть, что такое – жизнь», – странные, какие-то неуместные в данной ситуации строки, совершенно внезапно всплывшие из памяти о самом первом мире, удивительно точно подходили под настроение Харуно, которая вышла из дома в утреннюю прохладу просыпающейся Конохи.
Сандалии мягко ступали по дороге, взгляд был устремлён строго вперёд, в голове роились мысли... Она не знала точно, куда и зачем идёт, но стоять на месте или оставаться в своём жилище не хватало сил. И вроде бы пожилая женщина не сказала ничего такого, что девушка сама бы не знала, но вот то, как она это сказала затронуло какие-то струны души...
Чтобы убедиться, что на неё не воздействовали при помощи гендзюцу (мало ли кто-то нашёл способ обойти печать?), яда или ещё каким-нибудь хитрым способом, синеглазка сперва остановила течение чакры в голове, затем при помощи ментальных закладок изменила собственное восприятие (быстро вернув «настройки» к норме), после чего провела самодиагностику. Результат одновременно и радовал, и напрягал: никаких сторонних воздействий обнаружить не удалось, что означало то, что эмоции были её собственные.
