Текст книги "Милая заложница"
Автор книги: Конни Мейсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
– Сними рубашку, и я обработаю твою рану.
– После того как я позабочусь о своем коне. Сегодня утром он послужил мне на славу. Надо быть последним подлецом, чтобы отплатить ему неблагодарностью.
Роб нырнул в темный проход, чтобы привести жеребца. Элспет осталась одна. Она обошла пещеру. Кроме крошечного отверстия высоко над головой, выхода отсюда не было. Пещера стала ее тюрьмой, и все, что ей оставалось – это следить за солнечным лучом, скользящим по каменному полу.
Вернулся Роб, ведя в поводу коня. Он снял с животного седло, но оставил уздечку, привязав скакуна к узкому камню, торчащему из пола пещеры.
– Кажется, после меня тут никто не бывал, – произнес Роб, когда Элспет наклонилась, чтобы поднять кожаное ведро. – Я не мог понять, где я его потерял.
Он наполнил ведро водой и напоил коня. Жеребец тихонько заржал в знак благодарности, а потом принялся жевать овес из торбы, которую Роб повесил ему на голову.
Ухаживая за лошадью, Мак-Ларен, похоже, успокоился, чему Элспет очень обрадовалась. Она сомневалась, что, оставаясь в обществе безумца, ей удастся прожить долго. Бормоча ласковые словечки своему скакуну, Роб напоминал самого обычного горца.
Он похлопал коня по изогнутой шее.
– Ешь, Фалин, ешь. Ты славный парень.
– Фалин? Так значит, у него есть имя? – спросила Элспет. – А я думала, что не стоит давать кличку лошади, если знаешь, что зимой ее, возможно, придется съесть.
Роб усмехнулся.
– Я скорее съем собственные сапоги, чем убью этого замечательного коня. Фалин слишком ценная лошадь. Он облагородит табуны Мак-Ларенов на все грядущие поколения.
– Так значит, ты дал ему имя демона?
– Ты не видела его до того, как его объездили. Он заслужил эту кличку. Даже сейчас он только мне позволяет садиться на свою спину.
– Но мне он это тоже позволил, – напомнила Элспет.
– Ни у тебя, ни у него не было выбора.
Роб стянул с плеча сине-зеленый плед клана Мак-Ларенов и стащил рубашку. Его крепкая грудь и руки были обвиты тугими мышцами, а вокруг коричневых сосков курчавились жесткие черные волосы. Из левого бицепса продолжала течь кровь.
– Можешь издеваться надо мной, – угрюмо буркнул Роб, устроившись рядом с Элспет у самого родника.
– Если хочешь знать, я часто лечила отца, поэтому можешь оставить свои шуточки при себе. – Она осмотрела рану, судя по всему, представлявшую собой разрез с ровными краями. Но полной уверенности у нее не было. Чтобы судить наверняка, вначале необходимо было промыть рану. – У тебя есть что-нибудь, чем мы могли бы тебя перевязать?
– Нет.
– А как насчет иголки? Придется наложить швы. Виски у тебя есть?
– Это найдется. – Роб встал, отошел и принялся рыться в седельной сумке. – Для перевязки может сойти и обрывок твоей юбки.
Ее свадебному платью уже и без того крепко досталось. Но у них больше ничего не было, и у нее не оставалось выбора.
Мать Элспет эта бархатная юбка насыщенного винного цвета приводила в полный восторг. Она решила, что шелковая розовая отделка будет красиво оттенять розовый лиф платья и сделает наряд просто идеальным для свадьбы. Элспет ни за что не удалось бы разорвать толстый бархат, но шелк был гораздо податливее. Безмолвно попросив прощения у матери, девушка начала дергать подол платья. Наконец ей удалось разорвать аккуратные стежки Мораг Стюарт и отделить от юбки целую полосу шелка.
Подняв голову, Элспет обнаружила, что Роб не сводит глаз с ее обнаженных щиколоток. Его черты исказились от желания. Элспет подобрала ноги, спрятав их под бархатом. Ей было ясно, что помимо убийства у Мак-Ларена существуют и другие возможности причинить ей вред, и это опечалит ее семью куда больше, чем просто ее мертвое тело.
– Похоже, в ремонте будет нуждаться не только моя рука, – сдавленным голосом произнес Роб.
– Я подошью подол платья после того, как позабочусь о тебе. Видишь ли, платью не грозит потеря крови. Но если при этом мне снова придется открыть лодыжки, то я попрошу тебя отвернуться, как и надлежит истинному джентльмену.
– Как скажешь. – Роб сел на каменный пол рядом с ней и протянул ей иглу и флягу с виски. – Но ты заблуждаешься, считая меня джентльменом.
У Элспет на языке вертелся ядовитый ответ, но она сдержалась, напомнив себе, что было бы глупо дразнить безумца.
Вместо этого она обмакнула розовую ткань в воду и начала промывать его рану.
– Тебе повезло, – заметила она. – Стрела зацепила тебя, но прошла навылет.
– Драммонд – норовистый мерзавец. Стрелять из арбалета, рискуя попасть в собственную невесту! – нахмурившись, ответил Роб. – С таким же успехом эта стрела могла попасть и в тебя.
Элспет смотрела на него, сощурившись и не переставая обмывать его руку. Та же мысль приходила в голову и ей. Она уже решила, что Лахлан совсем отчаялся, если отдал приказ стрелять. Тем не менее Элспет не понравилось то, что Безумный Роб критикует промахи ее суженого. Девушка злорадно ухмыльнулась про себя, когда ее похититель вскрикнул – она плеснула на открытую рану виски.
Выхватив у нее флягу, он сделал большой глоток и что-то пробормотал о женской расточительности.
– Если тебя так волнует моя безопасность, ты мог бы подумать о ней прежде, чем уволакивать от алтаря, – вспылила Элспет. В конце концов, злодеем здесь был он, а не Лахлан. – Я прошу тебя не отзываться дурно о человеке, который должен стать моим мужем.
– Кстати, а почему ты согласилась выйти за него? – поинтересовался Роб, приподняв бровь. – Малыш Лахлан красиво за тобой ухаживал?
– Тебя это не касается, – отрезала Элспет. – А если честно, то он вообще за мной не ухаживал, ни красиво, ни как-либо иначе. И почему ты называешь его малышом? Он такого же роста, как и ты.
Роб фыркнул в ответ.
– Людей меряют разными мерками.
– Ну да, например, меркой доброты или смелости, – убежденно подхватила Элспет.
– Не только, – хмыкнул Роб. – Разумеется, мне не дано этого знать наверняка, но такие малодушные типы, как твой суженый, часто испытывают нехватку и кое в чем ином. Но будучи девицей, ты, скорее всего, невежественна в этом вопросе.
Невинность и невежество не всегда ходят рука об руку. Элспет часто слышала, как фрейлины королевы перешептываются, прикрываясь веерами, о том, кто из придворных кавалеров хорошо оснащен от природы, а кому приходится подкладывать в гульфик скатанные чулки. Только горцы не следовали моде и не носили под килтами ничего, кроме того, чем одарил их Господь. Элспет покосилась на ноги Роба.
Она почувствовала, как заливается краской. Что это с ней? Она ведь не из тех, кто пялится на мужские мошонки.
Во всяком случае, была не из тех.
– Прошу вас, сэр, обратить внимание на то, что я держу в руках иглу с намерением ее использовать.
– Уже обратил, – отозвался Роб.
В его голосе звенел сдерживаемый смех. Он потянулся к девушке правой рукой и погладил ее по плечу.
Хотя коснуться ее кожи ему не позволила ее сорочка и шелковый рукав платья, Элспет почувствовала жар, исходящий от его ладони. Ее руки тут же покрылись пупырышками гусиной кожи.
– Тебе холодно?
– Да, но я не ожидала, что тебя это обеспокоит.
Она проткнула его кожу иглой с большей силой, чем это было необходимо.
Роб даже не вздрогнул, хотя его пальцы стиснули ее руку, а губы крепко сжались.
– Тебе будет больно, – предупредила Элспет, протягивая сквозь отверстие в коже нитку.
– Что ты, девушка, мне просто щекотно, – отозвался Роб, пристально глядя ей в глаза и поглаживая ее руку большим пальцем.
– Что ты делаешь? – возмутилась она.
– Хм-м-м? – с невинным видом промычал Роб и моргнул. Элспет перевела многозначительный взгляд на его руку.
Палец замер.
– Я просто пытался отвлечься от боли, – пояснил он. – Ты очень мягкая.
– Ты привык к грубой шерсти, а сейчас гладишь шелк и ощущаешь его мягкость.
– Не-а, я могу представить себе, какая ты под всей этой одеждой, – возразил Роб. – Я уверен, что твоя кожа может соперничать с шелком.
– В самом деле?
Элспет снова ткнула его иглой. Роб застонал.
– Ага. Может, твой отец и позволяет тебе лечить его, но ты сама должна признать, что касания у тебя далеко не целительные.
– А какие касания ты считаешь целительными? – спросила она, спеша протянуть нитку и завязать очередной узелок.
С каждым новым стежком рана закрывалась.
– Легкие, как пух. Вот такие.
Он провел рукой от ее плеча к груди и дразнящим движением коснулся обнаженной кожи над тесным лифом. Элспет замерла, очарованная собственными ощущениями. Она и не догадывалась, что ее тело таким образом отреагирует на близость мужчины. Она знала, что ей должно быть страшно, но на самом деле боялась только того, что он остановится.
Пальцы Роба опустились ниже, скользнув между жестким корсажем и мягкой сорочкой. Он осторожно нащупал под тонкой тканью сосок.
О, какое он вызывал у нее томление! Своей близостью он мучил ее вспыхнувшую желанием кожу. Элспет боролась с желанием изогнуться под его касаниями. Когда Роб провел по соску ногтем, стрела запретного желания пронзила ее тело от груди до лона.
В ее голове зазвенели предостерегающие колокола.
– Прекрати. – Элспет прикрыла грудь рукой. – Это не целительные касания.
Его ухмыляющееся лицо было воплощением греха.
– А вот тут ты права, девушка. Это любовные касания. И ты едва вкусила от удовольствия, которое они способны доставить. Если ты только позволишь мне, ты отведаешь их сполна.
– Нет. – Она вскочила на ноги, чтобы отстраниться от него. – А если ты попытаешься взять меня силой, я выцарапаю тебе глаза. Ты меня понял, Роб Мак-Ларен?
– Я не буду брать тебя силой. Я сделаю только то, что ты сама пожелаешь. Мне известно, что ты девственница и хочешь ею остаться, – серьезно ответил Роб. – Но, видишь ли, нет большего наслаждения для мужчины, чем возможность доставить удовольствие женщине. И я знаю способы, которые порадуют тебя, одновременно оставив в неприкосновенности твою невинность.
Слушая его, девушка даже дышать перестала, а потом сделала быстрый и судорожный вдох.
– Можно мне доставить тебе удовольствие, Элспет?
Глава третья
Она моргнула, чувствуя себя маленькой рыжей белочкой, загипнотизированной взглядом змеи. Потом опомнилась и встрепенулась.
– Нет, конечно, нет! – пятясь от него, воскликнула девушка. – Ты похитил меня с моей собственной свадьбы! Как я могу позволить тебе касаться меня там?
– Я не заметил, чтобы мои прикосновения были тебе противны.
Роб не считал, что он знает о женщинах все. Но он умел распознавать страсть, когда ему приходилось с ней сталкиваться.
– Я тебя почти не знаю.
– Ага, – кивнул он. – Насколько я понял, ты очень хорошо знаешь Лахлана Драммонда.
Сделав несколько стремительных шагов, Элспет остановилась на противоположном от него берегу источника.
– Мы с ним встретились у алтаря, если тебе так уж интересно. Его выбрали для меня мои родители.
– Что ж, девушка, это говорит в твою пользу. Иначе я усомнился бы в твоем разуме. – Робу понравилось то, как вспыхнули ее щеки. – И все же, если я не ошибаюсь, сегодня вечером ты намеревалась лечь к нему в постель.
Ее брови страдальчески изогнулись.
– Он стал бы моим мужем. Мне пришлось бы это сделать.
– Сколько энтузиазма! – не скрывая сарказма, воскликнул Роб, – А я-то считал тебя влюбленной невестой.
– Я не говорила тебе, что влюблена.
– Если твое сердце равнодушно к твоему избраннику, то тебе не стоит бояться страсти, – произнес Роб, обходя источник и приближаясь к ней.
Элспет заставила его снова почувствовать себя мужчиной. Он решил пойти на поводу у своей похоти и на этот раз не подавлять вспыхнувшее желание.
Похоть и любовь – не одно и то же. Роб это знал и не считал, что предаст Фиону, использовав свое тело для того, чтобы отомстить врагу. Особенно если ему удастся убедить невесту Драммонда отдаться ему по доброй воле.
– Ты прервал церемонию, когда клятвы еще не были произнесены. Официально я не жена Драммонда. Во всяком случае, я так думаю, – ответила Элспет, продолжая обходить источник, чтобы отдалиться от своего похитителя.
Ее соски четко вырисовывались под лифом платья. Роб не знал, что тому причиной – холод или воспоминание о его прикосновении, да ему и не было до этого дела. Так или иначе, они представляли собой заманчивое зрелище. Ему отчаянно хотелось их пососать.
– Я девственница, и это означает, что мне лучше воздержаться от каких бы то ни было удовольствий.
– Ты не показалась мне слишком сдержанной, – отозвался Роб, резко меняя направление и таким образом сокращая расстояние. – Целуя тебя, я заметил, как твое тело реагирует на мои прикосновения. Ты страстная женщина. С твоего позволения, я даже осмелюсь утверждать, что ты меня хотела.
– А если я не дам тебе своего позволения?
– Мне все равно. Главное то, что это так и есть, девушка. Элспет зацепилась носком туфли за широкую юбку платья и упала на каменный пол пещеры. Роб подбежал к ней и опустился на колени.
– Ты не поранилась?
Она подняла на него глаза, показавшиеся ему бездонными. Он заметил, что они светло-карие и способны менять цвет в зависимости от окружающей обстановки. Сейчас они в точности воспроизводили зеленый цвет окаймлявшего пещеру мха. Элспет покачала головой.
– Кроме тебя меня ничто не способно здесь ранить. Элспет стиснула пальцы в кулаки, но продолжала держать их у себя на коленях. Роб чувствовал, что она хочет его ударить, но проявляет мудрость, сдерживая желание.
– Зачем ты так со мной поступаешь? – спросила она. В ее голосе послышались сдавленные рыдания.
– Мне кажется, это очевидно. Твой будущий муж мне кое-что должен и не желает рассчитаться.
– Значит, я должна пострадать вместо него?
– Нет, я хочу, чтобы, потеряв тебя, страдал он.
– Значит… – Голос Элспет дрогнул, и она сглотнула. – Ты все равно намереваешься меня убить.
Роб сел рядом с ней. На ее ресницах трепетали слезы. «О Всевышний, избавь меня от женских рыданий!»
– Нет, я понял, что не смогу причинить тебе боль, – мягко ответил Роб. – Но малыш Лахлан не может этого знать. Я пригрозил им убить тебя, если они последуют за нами, и все же он бросился в погоню. На твоем месте я бы призадумался, прежде чем клясться в верности человеку, которому настолько безразлична твоя безопасность.
Элспет невесело усмехнулась, обхватывая колени руками и прижимая их к груди.
– Как будто тебе есть дело до моей безопасности.
Роб посмотрел ей в глаза. Вокруг ее зрачков мерцали крошечные золотистые искры.
Теперь, когда она не убегала от него и не боялась его, он внезапно осознал, что Элспет Стюарт настоящая красавица. У нее были полные свежие губы. Их уголки были приподняты, из-за чего на ее лице постоянно играла обольстительная полуулыбка, как будто она хранила от окружающих какую-то прелестную тайну. Под розовыми щеками угадывались небольшие ложбинки, указывавшие на то, что с годами ее красота будет только расцветать.
– Лахлан Драммонд – везунчик, – убежденно произнес Роб.
– Я не думаю, что он с тобой согласится. – Элспет рассеянно выдергивала нитки из распущенного шва на подоле. – Ты не забыл, что у него похитили невесту? Прямо у алтаря.
– Ну да, так и было.
Роб наклонился ближе. От Элспет исходил тонкий запах вереска и хвои. Духи были роскошью. Ему хотелось понять, куда она нанесла ароматное масло. На нежную кожу запястий? На пульсирующую точку на белом горле? Или в эту восхитительную ложбинку между грудями?
Одной мысли обо всех этих мягких запретных местечках оказалось довольно, чтобы Роб с новой силой ощутил свое мужское естество. Он хотел исследовать эти укромные тайники, погрузить в них нос и омыть их языком.
Элспет попыталась отодвинуться, но он снова сократил расстояние и сел рядом.
– В таком случае что ты намерен со мной сделать? – очень тихо спросила она.
– Большинство мужчин на моем месте отняли бы у тебя твою девственность.
Если бы он пошел на поводу у своего разбухшего члена, он овладел бы ею в считанные секунды. Может, она и стала бы отбиваться, но наверняка снова сомлела бы под его поцелуями. Роб в этом не сомневался.
– Если ты собираешься меня изнасиловать, тебе придется вначале заткнуть мне рот. – Элспет вызывающе вздернула подбородок. – Потому что я буду кричать изо всех сил.
– Правда?
Роб поднял руку и провел кончиком пальца по кружевам на ее лифе. До женитьбы он не был монахом, но, потеряв Фиону, понял, что мужчина способен отречься от женщин. С тех пор как она ушла из жизни, ни одной из дам не удалось его прельстить.
До встречи с этой девицей Стюарт.
Но этот случай был особенным. Если его сердце не участвует в соблазнении, то это ведь не предательство, верно?
– Насколько я помню, – прошептал Роб, скользя пальцем по ее груди, – я испытываю удовольствие от звуков, которые издает женщина во время занятий любовью.
– Звуки, издаваемые мной, удовольствия тебе не доставят. – Элспет ударила его по руке. – И если ты овладеешь моим телом, в этом тоже будет мало радости.
– Откуда тебе об этом знать? – произнес он, поднося один из ее каштановых локонов к губам и вдыхая ее аромат. – И я не думаю, что ты станешь кричать. Во всяком случае, в том смысле, в котором ты мне угрожаешь.
– Чтобы овладеть мной, тебе придется меня связать, – сказала Элспет, – потому что иначе я буду кусаться и, царапаться.
– Хорошая мысль, – оживился Роб. – Я слышал, что некоторым дамам нравится, когда их связывают.
Он представил себе эту картину. Она крепко связана. Ее груди обнажены, а ноги раскинулись в стороны. Она готова принять его и совершенно беспомощна. Он заставит ее умолять прекратить ее сладостные муки. Роб встал и направился к лошади за мотком веревки.
– Ну так что, попробуем?
– Нет – вскрикнула девушка, отползая в сторону. – Пожалуйста, нет!
– Не бойся, Элспет, я не стану тебя принуждать, – ласково проворковал Роб, как будто успокаивая испуганную кобылу. Он сел рядом с ней. – Это не для меня.
Образ связанной Элспет слегка померк в его мозгу, но пах по-прежнему не подчинялся рассудку. Если бы только Роб был чуть более безумен, он не отказался бы от этой идеи. Он отмахнулся от похотливых фантазий и сосредоточился на насущных проблемах.
– Но я все равно привяжу тебя к себе, – сообщил Роб Элспет. – Нам предстоит ехать ночью, поэтому сейчас мы должны поспать. Но мне не будет покоя, если я буду думать о том, что ты попытаешься найти обратную дорогу к своему суженому.
Прежде чем девушка успела что-либо возразить, он обвил веревкой ее талию.
– Куда ты меня отвезешь? – спросила она.
– К себе домой, в Кэстил Даб, конечно. Хотя мы не сможем поехать прямой дорогой. Но там ты будешь в безопасности.
– В Кэстил Даб? В Темный Замок? – содрогнувшись, уточнила Элспет. – Это название внушает мне беспокойство. Там есть привидения?
– Нет, – коротко ответил Роб. Он не стал упоминать о являющейся к нему во снах Фионе. – Его назвали так, потому что он сложен из черного камня.
– А может, это сделали в честь черной души его хозяина? В ответ он только нахмурился.
– Если ты не будешь артачиться, я расстелю для тебя свой плащ. Так будет гораздо удобнее, чем на голом полу. Что скажешь, обещаешь вести себя хорошо?
Элспет неохотно кивнула.
– Но ты не…
– Нет, девушка, я никогда не брал женщин силой и не собираюсь начинать с тебя. Даю тебе слово. – Роб коварно усмехнулся. – Конечно, кое-кто считает, что слово безумца ничего не стоит.
Она мгновение поразмыслила над его словами.
– Значит, ты и в самом деле безумен?
– Ты думаешь, что безумец способен об этом судить? – ответил Роб, переводя все в шутку.
Он встал и принес свой плащ и теплый плед, чтобы сделать из них импровизированное ложе. Мысленно Роб до сих пор силился закрыть дверь, за которой связанная Элспет ожидала, когда он доставит ей удовольствие. Прежде он никогда ничего подобного себе не представлял, и это заставило его усомниться в собственном рассудке.
– Иногда я действительно кажусь себе безумцем. После этих слов Элспет нахмурилась еще сильнее.
Роб захлопнул дверь в своем мозгу с такой от той, что она чуть было не слетела с петель. Возможно ли вообще какое-либо обоюдное наслаждение, если эта девушка продолжает смотреть на него настороженно и недоверчиво?
– О человеке судят по его внешности, так что с этой точки зрения я и в самом деле безумен. В некоторых отношениях, – уточнил он. – Но я не полностью сумасшедший, и если что-то обещаю, то держу свое слово. Ложись, Элспет.
Она вытянулась на плаще, но все ее мышцы были напряжены, и она смотрела на Роба с таким выражением, с каким мышь смотрит на кошку.
– Повернись на бок.
Девушка прикусила губу, но сделала то, о чем он ее попросил. Роб обвязал второй конец веревки вокруг своей талии и лег позади нее.
– Приподними голову.
Она опять послушалась, и он сунул руку ей под шею.
– Ну вот, девушка, лучшего и желать невозможно. Теперь у тебя даже подушка есть.
– Ага, теперь никто не скажет, что Мак-Ларен не заботится об удобстве своих пленников, – капризным тоном протянула Элспет.
– Опять в точку. Я вижу, мы с тобой поладим.
Роб привлек ее к себе, окутывая своим теплом. Затем он накрыл их обоих краем своего плотного пледа. Теперь Элспет и пошевелиться не сможет так, чтобы он об этом тут же не узнал, а значит, он сможет спокойно спать, готовясь к предстоящей ночи, и не опасаться ее побега.
Элспет лежала, сжавшись в комок. Но Роб дышал ровно и глубоко, и постепенно она расслабилась, а вскоре горец услышал ее тихое посапывание.
«Бедняжка. Она, должно быть, прошлой ночью глаз не сомкнула из-за мыслей о предстоящей свадьбе».
Роб положил руку девушке на бедро, но она не шелохнулась.
Зато его тело снова мгновенно на это отреагировало. Его член набух, а мошонка поджалась, но Роб заставил себя лежать неподвижно. В конце концов, он дал ей обещание.
Пытаясь уснуть, он внезапно понял, что чтобы отомстить Лахлану Драммонду, ему вовсе не надо убивать его невесту. И насиловать ее тоже не надо, как не надо связывать и овладевать ею после мучительных ласк.
Если Роб сможет соблазнить Элспет Стюарт и она отдастся ему по доброй воле, его враг будет посрамлен. Имя Лахлана Драммонда станет синонимом словосочетания «обманутый жених». Над ним будут потешаться, сидя у очага долгими зимними вечерами, снова и снова пересказывать его историю, а барды сложат о нем песни.
Драммонд придет в такую ярость, что вынужден будет наконец принять вызов Роба и вступить с ним в поединок.
И вот тут Роб отправит его прямиком в ад. Даже если для этого ему придется вместе с ним войти в пылающие ворота.
«Что хорошо в этом Безумном Робе Мак-Ларене, – проснувшись, подумала Элспет, – так это то, что от него исходит больше тепла, чем от жаркого костра».
Она натянула край пледа на нос. Несколькими мгновениями ранее она проснулась и, лежа в кромешной тьме, силилась понять, где она, и вспомнить, что с ней произошло.
Девушка ощутила прижавшееся к ее спине твердое мужское тело. И что-то толстое на своих ягодицах. Роб дышал ровно и глубоко. Его теплое дыхание щекотало ей шею.
Наверное, ей следовало благодарить судьбу. Большинство мужчин без малейших колебаний завладели бы ее девственностью.
А без его тепла ее ожидала бы мучительная и холодная ночь.
Но Элспет не хотела испытывать ни малейшей благодарности к этому мужчине. Даже если ей удастся спастись, непоправимое уже свершилось. Ее доброе имя запятнано навсегда.
Никто не осудит Лахлана Драммонда, если он пойдет на попятный.
Неужели ее теперь отправят в монастырь?
Элспет, как и любая другая шотландская девушка, была доброй христианкой, но мысль о монашеской жизни казалась ей невыносимой. Это означало навсегда оказаться в заточении, и никогда не резвиться на пустошах, и не носить красивых платьев…
И не лежать рядом с мужчиной.
Роб пошевелился во сне и крепче прижал ее к себе. Девушка почувствовала, что ее тело лучится чем-то неведомым, не имеющим ничего общего с объединенным теплом их тел.
Нет, она не была создана для жизни в монашеском ордене. Краткое знакомство с Робом Мак-Лареном окончательно ее в этом убедило. Обескураживающие потребности ее тела оказались слишком сильными, и никакая, пусть даже самая строгая монашеская дисциплина не сможет их подавить.
Она была создана для того, чтобы стать чьей-то женой.
Размышляя над сложившейся ситуацией, Элспет вдруг поняла, что Лахлан Драммонд ни за что от нее не откажется. Союз с ней означал слишком много голов скота и богатых пастбищ в придачу. Ее отец был главой могущественного клана и хоть и дальним, но родственником самой королевы. Алистер Стюарт мог предложить ее жениху надежную политическую опору, и без борьбы Драммонд от такой невесты не откажется.
Вопреки ожиданиям, мысль об этом Элспет ничуть не обрадовала.
Неужели она никогда не почувствует себя по-настоящему желанной?
– Ты не спишь, девушка?
Шепот Роба защекотал ей шею. Элспет села, кутаясь в плед.
– Вот и хорошо, – произнес он, вставая и бесшумно двигаясь в темноте. – Нам пора в путь.
В путь. Возможно, если ей удастся улизнуть от Роба и самостоятельно вернуться к Лахлану, она докажет своему жениху, что он женится на смелой и сильной женщине.
И незапятнанной. Опозоренная женщина вряд ли найдет в себе силы, чтобы обрести свободу.
Ее суженый поймет, что она гораздо ценнее всех быков, коров, зерна и межклановых связей. Элспет Стюарт будет интересна ему сама по себе.
– Да, – тихо произнесла она. – Пора.
Глава четвертая
Когда Безумный Роб решал, что ему пора в путь, ничто не могло его задержать. В кромешной тьме пещеры Элспет не могла разглядеть собственную руку, вплотную приблизив ее к глазам, но Мак-Ларен, похоже, совершенно уверенно ориентировался в окружающем пространстве. Веревка на талии Элспет дернулась, заставляя ее следовать за ним к выходу из пещеры.
– Разве ты меня не развяжешь? – спросила Элспет, когда они миновали выход и шагнули в холодную, усеянную яркими звездами ночь.
– Нет. А теперь помолчи.
Роб вскарабкался на скалу и осмотрел местность. При этом он не стоял, а лежал, прижавшись к камням, чтобы его силуэт не привлек чьего-либо нежелательного внимания.
Если поблизости кто-либо находился.
Элспет прислушалась. Ветер шелестел вереском в долине. Мелкие животные шуршали, спеша укрыться в своих норках. Она вздрогнула, когда совсем рядом раздался крик совы. Звуков, означавших присутствие людей, девушка не услышала.
Преследователи, должно быть, прервали погоню, заночевав где-то среди холмов, чтобы с первыми лучами солнца возобновить поиск их следов. Если ей повезет, то она и ее похититель наткнутся на них в темноте.
– Пожалуйста, развяжи меня. Я не убегу, – попросила Элспет, скрещивая пальцы за спиной.
Разумеется, обещание, данное такому человеку, как Роб Мак-Ларен, не значило ровным счетом ничего. Если ей представится хоть малейшая возможность сбежать, она ее не упустит.
– Я весьма благодарен тебе за твое обещание, но нет. – Он соскользнул с валуна и начал осматривать копыта лошади. – Я, пожалуй, подержу тебя на привязи, девушка.
– Но… – Неужели этот негодяй заставит ее произнести это вслух? – Перед поездкой мне необходимо уединиться.
– Веревка длинная. – Роб поправлял сбрую на жеребце и даже не поднял головы. – За камнями полно кустов.
Элспет метнула в него взгляд, который, казалось, способен был опалить его брови. Но поскольку он не удостоил ее ответного взгляда, то и нисколько не пострадал. Элспет фыркнула, поплотнее закуталась в плащ, который он позволил ей оставить себе, и зашагала за камни. Оказавшись вне поля его зрения, она наклонилась и оторвала от подола небольшой лоскут. Она оставит его на ветке куста, чтобы Лахлану было легче ее найти.
Веревка у нее на талии натянулась.
– Не пытайся освободиться, а не то мне придется прийти к тебе, – раздался негромкий голос Роба. – И может случиться так, что я сделаю это в самый неподходящий момент.
– Я бы назвала тебя свиньей, Роб Мак-Ларен, но не хочу оскорблять ни в чем не повинное животное, – пробормотала Элспет, присаживаясь.
Ей не о чем было беспокоиться. Она хотела было выйти из-за камня, но он остановил ее заявлением:
– Погоди немного, если не желаешь нарушить невинность своих глаз.
Роб поливал обратную сторону валуна струей, настолько мощной и громкой, что его можно было спутать с конем.
Спустя несколько мгновений Элспет почувствовала, как дернулась обвивающая ее талию веревка.
– Я полагаю, это деликатное приглашение означает, что мне уже ничто не угрожает и я могу вернуться, – сказала она.
– Ничто не угрожает? Я бы так не сказал, но да, девушка, я тебя зову. Не хочешь ли перекусить? У меня есть несколько лепешек и корка сыра.
Элспет взяла из его рук сухую лепешку и принялась ее грызть. Остаток трапезы она решила отдать Фалину. Если она собирается бежать, разумнее всего сделать это на лошади.
Девушка протянула коню открытую ладонь с крошками. Он осторожно понюхал ее руку и принял угощение, защекотав руку бархатными губами и теплым дыханием.
Но когда Элспет схватила его за гриву и попыталась вскочить на спину, жеребец взбрыкнул и шарахнулся. Она попятилась, чтобы увернуться от его копыт, споткнулась на неровной земле и приземлилась на зад, изумленно глядя на норовистого коня, с возмущенным фырканьем закатившего глаза.
– Я вижу, ты не слушаешь то, что я тебе говорю, – произнес Роб, спокойно наблюдавший за этой сценой, расположившись на камне. Он сделал глоток виски из фляги, предложил ее Элспет, а когда она отказалась, спрятал флягу в спорран[1]. – Я же сказал тебе, что Фалин не подпускает к себе никого, кроме меня. Это было предупреждение. Если ты меня не послушаешь, он может причинить тебе вред.
– Неблагодарная тварь, – прошипела Элспет, злобно глядя на жеребца и потирая ушибленные ягодицы.
В ответ Фалин прижал уши и тихонько заржал.
Возможно, этот конь по праву носил имя демона.
Роб непринужденно вскочил в седло, и Фалин даже ухом не повел. Затем Мак-Ларен протянул руку Элспет, предлагая ей помощь.
Она сложила руки на груди.
– Наверное, я недооценил всю серьезность повреждения, полученного твоей задницей, – с дьявольской ухмылкой произнес Роб. – Ты, вероятно, не сможешь ехать верхом?
– Разумеется, я смогу ехать верхом, – заявила Элспет, прищурив глаза и презрительно глядя на него. – Просто я не хочу ехать с таким типом, как ты.
– Отлично, госпожа Стюарт, – ответил Роб, пуская коня быстрым шагом. – Если вам хочется размять ноги, кто я такой, чтобы спорить с дамой?
Веревка натянулась, и, чтобы не отстать, Элспет пришлось побежать. Оступившись, она чуть не упала, но удержалась на ногах. Они быстро пересекали долину, двигаясь на север. Каждые сотню ярдов Элспет отрывала от юбки лоскуты, роняя их на землю.
– Так вот что считается у Мак-Ларенов рыцарским поведением, – наконец заметила она, окончательно запыхавшись и с трудом переводя дыхание.
– О да, отец всегда учил меня уступать желаниям дамы. Это продлевает мужчине жизнь.
