Текст книги "Милая заложница"
Автор книги: Конни Мейсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)
Роб продолжал смотреть на нее, впитывая в себя прелесть ее обнаженной кожи, такой розовой и свежей. Он знал, что на ощупь она нежная и шелковистая, и жаждал исследовать ее всю без остатка.
Элспет схватила остатки своей бархатной юбки и прикрылась, но ее точеные лодыжки и икры по-прежнему были доступны его взору.
– Ты давно здесь стоишь? – испуганно спросила девушка.
– Довольно давно.
Если она ожидала от него извинений, ей пришлось бы ждать до Судного Дня.
– Роб, колбаса остынет, – донесся снизу голос Ангуса Флетчера. – Скажи ей, чтобы поспешила.
– Колбаса остынет, – безжизненным голосом повторил Роб.
Он умирал от голода, но хотелось ему вовсе не колбасы.
Элспет сглотнула, как будто пытаясь обрести утерянный дар речи, и прижала юбку к своему телу. Неровный подол привлек его внимание к ее босым ступням и аккуратным розовым пальчикам ног.
Розовым.
Роб нахмурился.
Легкомысленная розовая полоса, окаймлявшая темный бархатный подол, исчезла.
– Куда подевалась кайма от твоей юбки?
В спальне Ангуса Флетчера царил полумрак, но Роб заметил, что девушка побледнела.
– Но ты же сам обрезал мне юбку, когда я спасалась от волка, – дрожащим от напряжения голосом произнесла Элспет. И вдруг она заспешила-затараторила, как сорока: – Разве ты не помнишь? Юбку уже не удастся починить, но я решила сохранить остаток ткани. Это слишком ценный бархат, и мне жаль его выбрасывать. Ангус дал мне юбку, которую когда-то носила его мать. Фасон безнадежно устарел, но, по крайней мере, ее можно носить и…
– Я не об этом, – перебил ее Роб. Вспыхнувшие в его груди подозрения оттеснили на задний план мысли о том, как соблазнительно она выглядит. – Я говорю о шелковой отделке. Ее больше нет.
Девушка прикусила губу и отступила на шаг.
– Я оторвала ее, чтобы перевязать твою рану, и…
– Ты оторвала не всю отделку, а только маленький кусок.
Пробираясь через пустоши и лес, Элспет могла зацепиться юбкой за кусты. Но даже в этом случае оторвалась бы не вся оторочка. Роб одним прыжком преодолел разделявшее их расстояние и схватил ее за плечи.
– Что ты сделала с тканью?
– Убери руки! – Элспет вырвалась, вскинула подбородок и вызывающе посмотрела ему в глаза. – А ты как думаешь? Я сделала все, что могла, чтобы дать моему отцу знать, где меня искать. Скажи мне, что ты не поступил бы точно так же, если бы тебя похитили и увезли неизвестно куда.
– Ах ты, упрямая, своенравная… – То, что ради нее он сразился со стаей волков, ничего для нее не значило. Роб схватил ее и прижал к себе. Элспет снова попыталась вырваться, но он крепко держал ее за руки. – Любой другой мужчина на моем месте заставил бы тебя дорого заплатить за подобную проделку.
Он старался не обращать внимания на ее упругую грудь и мягкую обнаженную спину. Во время борьбы бархатная юбка соскользнула на пол, и, опустив глаза, Роб понял, что их разделяет только его сорочка.
Но он не мог позволить похоти омрачить его рассудок. Роб был уверен, что никто не сможет догадаться, что вместо того, чтобы отправиться на юг, прямиком в Кэстил Даб, он поедет на север. Первую половину ночи они продвигались медленно, потому что Элспет шла пешком. Потом их задержали волки, после чего он вынужден был нести ее на плече.
Как только Драммонд и отец Элспет нападут на след, они будут преследовать их со скоростью, которая позволит им подбирать разбросанные девушкой знаки. Их разделяло не такое уж большое расстояние, и они могли прибыть в бухту Ангуса Флетчера в любую минуту.
– Ангус! – взревел Роб. – Нам надо отчаливать. Ожидаются гости.
– Хорошо, – отозвался его друг. – Я только упакую колбаски. Они слишком хороши, чтобы оставлять их дома.
– Одевайся! – скомандовал Роб, выпуская Элспет, и уселся на край широкой кровати Ангуса.
– Но я не могу одеться, пока ты на меня смотришь!
Элспет снова закрылась юбкой.
– Совершенно ясно, что до сих пор я слишком мало на тебя смотрел, – ответил Роб. – И я не собираюсь повторять эту ошибку. – Он сложил руки на груди. – Ты ведь не хочешь отправиться в путешествие без одежды?
– Конечно нет.
– Тогда поспеши.
Если бы ее глаза могли метать молнии, от Роба осталась бы только кучка пепла. Он улыбнулся девушке, и ему показалось, что у нее даже дым из ушей пошел.
Элспет уронила юбку на пол и натянула через голову сорочку. На мгновение взгляду Роба предстало ее дрожащее от ярости тело. Ее соски стали темно-розовыми.
Избегая встречаться с Робом взглядом, Элспет надела юбку матери Флетчера, которая оказалась слишком длинной и доходила до самого пола, полностью скрывая ее босые ноги. Лиф предназначался для женщины с маленькой грудью и зашнуровывался на спине. Наслаждаясь ее отчаянием, Роб несколько мгновений наблюдал за тем, как Элспет сражается со шнуровкой.
Но чтобы оторваться от преследователей, которые, вне всякого сомнения, уже шли по их следу, им необходимо было как можно скорее покинуть этот дом.
– Поворачивайся, девушка.
Роб пересек комнату и взялся за шнуровку.
Пока он продевал кожаный шнурок в петли и затягивал лиф, Элспет стояла, уперевшись кулаками в бока, и не проронила ни слова. Быстрый взгляд через ее плечо убедил Роба в том, что ее груди уже приподнялись и теперь вздымались над вырезом старомодного лифа.
– Вот так.
Он завязал концы шнурков и развернул девушку к себе лицом.
Роб поцеловал ее жестким и долгим поцелуем, как будто наложил на ее губы печать собственника. Пока он окончательно не отомстит Драммонду, Элспет Стюарт принадлежит ему. Чем раньше она осознает этот факт, тем лучше для нее.
Мак-Ларен оторвался от ее губ и посмотрел ей в лицо. Презрение, которое он на нем прочитал, заставило его отступить на шаг.
– Пошли. – Схватив Элспет за руку, он потащил ее к лестнице, где знаком дал понять, что она должна спускаться перед ним. – И больше никаких шуточек. Не дай бог я еще раз замечу отсутствие каких-либо частей твоего гардероба!
Глаза Элспет вспыхнули яростью.
Это устраивало Роба больше. Он мог бы справиться с ее гневом, но отвращение вызывало у него в груди нестерпимую боль.
– А иначе что будет? – процедила Элспет сквозь стиснутые зубы.
Я позабочусь о том, чтобы ты потеряла все и сразу.
Глава десятая
Они медленно ехали через лес. Драммонд то и дело поглядывал через плечо на лорда Стюарта, чье лицо, казалось, было высечено из камня. С тех пор как они нашли последний знак, оставленный его дочерью, он не произнес ни слова.
Лахлан не мог его за это винить.
Они уже обнаружили кусок ткани от сорочки Элспет и несколько волчьих трупов. Драммонд сунул грязный, пропитанный засохшей кровью лоскут себе в рукав, подражая странствующим рыцарям, поступающим так с платком, подаренным дамой сердца.
Стюарт и Драммонд не нашли останков Элспет. Не было также признаков того, что сопротивляющуюся девушку волоком утащили в какое-то другое место. Драммонд был рад этому. Есть вещи, которые не должен видеть ни один отец, а его союзник и без того с трудом сохранял самообладание.
Но на поляне, усеянной мертвыми волками, было столько крови – трудно было представить себе, что Элспет могла уцелеть. Особенно учитывая то, что с поляны вела лишь одна пара следов, и она принадлежала мужчине.
Драммонд был вне себя от ярости. Это зашло слишком далеко. Роб Мак-Ларен разрушил все его планы. Хотя в данный момент их с Алистером Стюартом объединяло общее горе, со временем отец Элспет вспомнит, что именно беспечность Лахлана привела к тому, что Безумному Робу удалось похитить его дочь.
Теперь, когда Элспет погибла, исправить ситуацию не представлялось возможным. Они просто шли по следу, чтобы настичь и убить Роба Мак-Ларена.
И если это будет зависеть от Лахлана, эта смерть будет медленной и мучительной.
Вдруг Драммонд заметил на звериной тропе нечто, заставившее его поднять руку, подавая мрачной веренице сигнал остановиться. Лахлан спрыгнул с лошади и присел на корточки перед новыми отпечатками на сырой земле.
– Что там? – безжизненным голосом спросил Стюарт, спешиваясь и подавая поводья своему вассалу.
После того как они отправили двух человек отвести жеребца Мак-Ларена в конюшню Драммонда, их сопровождало лишь два человека.
– Похоже, Мак-Ларен здесь кого-то встретил.
Судя по чудовищным отпечаткам подошв, этот кто-то был настоящим великаном.
И тут Драммонд заметил еще кое-что, от чего в его сердце вспыхнула надежда.
– Алистер! Скорее! Взгляни на это!
Отец Элспет стряхнул с себя апатию и присоединился к Лахлану, пристально глядящему перед собой. Драммонд указывал на едва заметный отпечаток маленькой женской туфельки.
– Она жива, – прошептал Стюарт, как будто боялся, что, произнеся эти слова вслух, он каким-то образом изменит этот чудесный факт.
Лахлан смотрел вперед, туда, где между молодых деревьев исчезали два мужских следа.
– Да, но, должно быть, мужчины ее унесли, потому что Других женских следов здесь нет.
– Наверное, она ранена, – хрипло произнес Стюарт, безуспешно пытаясь подавить рыдания.
«Пусть поразит меня Всемогущий Господь, если я когда-нибудь стану распускать сопли из-за своих отпрысков, – подумал Драммонд. – Как будто нельзя произвести на свет столько детей, сколько тебе нужно».
– Если это действительно так, мы многократно отомстим за каждое из ее увечий, – пообещал Лахлан. – Но то, что они ее несут, само по себе обнадеживает, потому что это означает, что они передвигаются медленно. Вполне вероятно, что парень, которого повстречал Мак-Ларен, обитает где-то поблизости. Они не могли уйти далеко.
Не произнося больше ни слова, мужчины прыгнули в седла и поскакали по тропе, не сводя с нее глаз в надежде заметить еще один изящный отпечаток.
– Скорее, Ангус! – торопил друга Роб, забрасывая на плечо котомку с едой. – Я не знаю, сколько у нас времени. Они могут найти нас с минуты на минуту.
Он вышел из дома, волоча за собой Элспет.
– Шагай живее, девушка, а не то я снова закину тебя на плечо.
Ангус плелся позади.
– Единственная проблема заключается в том, что течение нам не благоприятствует. Нам придется трудно.
– Ты хочешь сказать, что мы не можем сейчас направиться в Лохернхед?
– Можем, но очень медленно. Пока ветер и течение не сменят направление, мы вынуждены будем грести. И далеко мы так не уплывем. А потом, когда начнется прилив, надо будет смотреть в оба и не зевать, потому что именно в этот момент поднимает голову водяная лошадь.
– Водяная лошадь? – выкатив глаза от ужаса, переспросила Элспет.
– Да, это чудовище явилось в озеро Айреанн из…
– Оставь свои сказки на потом, Флетчер, – оборвал его Роб. – Сейчас нам надо грести.
– Ангус, еще не поздно мне помочь. – Элспет уперлась ногами в землю. – Вы были ко мне чрезвычайно добры. Мой отец будет вам очень благодарен. Честное слово.
– Заткнись! – крикнул Роб и, обхватив ее за талию, понес к берегу.
Элспет начала колотить кулаками по его руке.
Ангус нахмурился, и Фингал, похоже, уловил неодобрительное настроение хозяина. Дирхаунд принялся с лаем и ворчанием прыгать вокруг Роба.
– Мне кажется, ты мог бы вести себя поделикатнее, – заметил Ангус.
– Это ты мне? – удивился Роб. – Кто из нас двоих пытается нанести вред другому?
До их слуха донесся отдаленный стук копыт. Они обернулись и увидели на опушке леса группу всадников, усердно подстегивающих лошадей.
– Это мой отец!
– Вот поэтому я и обращаюсь с ней недостаточно мягко, Ангус. Это все из-за нее. – Роб подхватил извивающуюся Элспет на плечо и бегом преодолел расстояние, отделяющее его от привязанного у пристани баркаса. Фингал мчался за ними, вывалив язык и улыбаясь широкой собачьей улыбкой. Судя по всему, его радовала перспектива покататься по озеру на баркасе.
– Прошу тебя, Роб! – взмолилась девушка. – Отпусти меня, и я сумею упросить их не преследовать тебя.
– Я сказал, помолчи!
Роб забросил ее в баркас, куда вслед за ней запрыгнул и дирхаунд. Пока Ангус поднимал большой полосатый парус, Роб отвязал лини, оттолкнул баркас от пристани и прыгнул на борт. Ветер надул холщовую ткань, и суденышко заскользило по водной глади.
Всадники были уже близко. Роб насчитал четверых – Драммонд, Стюарт и двое вассалов. Он сел на скамью и налег на переднюю пару весел.
– Отец! – Элспет замахала руками над головой. Фингал сочувственно залаял.
– Сядь, девушка, пока ты не упала за борт, – приказал Ангус.
Роб с раздражением отметил, что Элспет беспрекословно повиновалась его другу. Она сидела на краю одной из скамеек, кроткая, как голубка. Пес лег возле нее, видимо, решив, что девушке необходимо держать его голову на коленях.
– И верни на место эти весла, Роб, – продолжал Ангус.
– Но… – начал было Роб.
– Когда под нашими ногами будет сухая земля, я с радостью буду выполнять все твои распоряжения. Но сейчас мы плывем по озеру и командую я, – мягко, но решительно пресек его возражения Ангус. – Пока мы не можем плыть в том направлении, которое тебе приглянулось. Разумеется, если мы хотим убраться отсюда целыми и невредимыми.
Стрела, выпущенная из арбалета, вонзилась, задрожав, в корпус баркаса чуть выше ватерлинии, как будто в подтверждение рассуждений Ангуса.
– Вот идиот! – воскликнул Роб, возмущенно глядя на арбалетчика, опустившегося на колено на берегу.
Он мог запросто угодить в Элспет.
– Спрячься в каюту, – распорядился Роб, обращаясь к девушке.
Собственно говоря, настоящей каюты на баркасе не было. Он был для этого слишком мал. Роб имел в виду часть палубы с деревянным навесом. Там было достаточно места, чтобы сидеть на скамье или лежать на тюфяке, заботливо приготовленном Ангусом. Но это крошечное пространство едва защищало от ветра и непогоды лишь одного человека.
Однако навес вполне мог защитить Элспет от новых выстрелов.
Когда очередная стрела разорвала парус, девушка молча повиновалась.
Фингал пошел за ней, но остановился, когда она скрылась под навесом. Судя по всему, дирхаунду не положено было туда входить, но пес несколько раз повернулся на месте перед открытой передней частью каюты и улегся на пол, охраняя свою новую любимицу.
– Отлично, Ангус, – похвалил друга Роб, когда нос судна повернул на восток.
Поймав течение, баркас как будто даже приподнялся над водой. Волны расходились перед ним, напоминая крылья, готовые взмыть в воздух. Берег и люди на нем остались позади.
– Будь по-твоему, – вздохнул Роб.
– Это не по-моему, – усмехнулся Ангус. – Так хочет озеро, а противиться его желаниям опасно.
– Они уходят! – воскликнул Лахлан, заряжая еще одну стрелу в арбалет.
Стюарт предостерегающе положил руку ему на плечо.
– Не стреляй, Лахлан. Я понимаю, что ты чувствуешь, но ты можешь попасть в мою дочь.
Суденышко с полосатым парусом стремительно скрылось за узким скалистым мысом, выступающим далеко в озеро.
– Но как же мы их теперь поймаем? – От раздражения Лахлан заскрипел зубами. Они были так близко. – Это озеро впадает в реку Ерн, а потом в Ферт-оф-Тэй. Мы не сможем обогнать несущуюся к морю реку.
– Моя дочь жива, – произнес Стюарт, на мгновение подняв глаза к небу и явно вознеся короткую благодарственную молитву. – Пока мне этого довольно.
– Значит, это именно то, что ты хочешь сообщить своей жене, Стюарт? «Наша дочь все еще во власти безумца, но зато она жива!»
– Прошу прощения, милорды, – подал голос вассал Стюарта, – но вы уверены, что Мак-Ларен собирался плыть на восток?
– Мы собственными глазами видели, куда он направился, – резко ответил Драммонд.
Ему не понравилась наглость вассала Стюарта, заговорившего прежде, чем к нему обратились. Если бы этот человек подчинялся ему, Драммонду, он быстро выбил бы из него подобную дерзость.
– Да, но как долго он будет плыть в этом направлении? – не унимался вассал.
– Как мы можем предсказать поведение безумца? – вспылил Лахлан. – Я никогда не слышал более идиотского…
– Погоди, Лахлан. – Стюарт поднял ладонь, прося его помолчать. – Калум вырос на берегах этого озера. Он может кое-что о нем знать. Что ты хотел сказать, парень?
– Только то, что было бы лучше немного обождать здесь, – пояснил Калум. – По пути к озеру Безумный Роб немного задержался. Волки и прочее… Возможно, он намеревался прибыть сюда раньше и отправиться на запад.
– В таком случае почему они поплыли на восток? – презрительно фыркнул Лахлан.
– Это озеро похоже на маленькое море. У него есть собственные приливы и отливы, которые сменяют друг друга два раза в день, – спокойно продолжал рассказывать Калум. – Если Мак-Ларен намеревается плыть в Лохернхед, тс сегодня ночью они снова тут появятся.
– А с чего ты взял, что ему надо в Лохернхед? – спросил! Лахлан.
– Кажется, Мак-Ларен сказал вам приехать за вашей невестой в Кэстил Даб? Меня удивляет, что он каждый раз отправляется в противоположном от своего замка направлении, – отозвался Калум, глядя туда, где скрылся за утесом баркас. – Но если бы он собирался плыть на запад, то добрался бы до убежища гораздо быстрее нас, даже если бы мы пустились в путь прямо сейчас. Стюарт задумчиво кивнул.
– Звучит разумно. От Лохернхеда до Кэстил Даб всего день пути.
– Даже если они проплывут мимо нас, что мы сможем сделать? – не унимался Лахлан. – Нам останется только беспомощно проводить их взглядом. Ты же не разрешаешь мне стрелять по ним из опасения, что я попаду в Элспет.
– Вообще-то, милорд, – ответил Калум с улыбкой, которую Лахлан с удовольствием размазал бы по его физиономии, – у меня есть парочка идей.
Элспет плакала. Она не билась в истерике и не пыталась продемонстрировать свое горе мужчинам. Напротив, она старалась всхлипывать как можно тише, но Роб все равно слышал ее рыдания.
Он не видел ее, поскольку стоял на корме, но ему нетрудно было представить, как Элспет зажимает рот рукой, а ее худенькие плечи сотрясаются от рыданий.
Ему было бы легче игнорировать громкие причитания, чем это прерывистое дыхание и тихие стоны.
Они били его прямо в сердце, подобно тому, как вражеская армия наносит таранные удары по ворогам крепости.
Фингал поднял морду к небу и завыл.
– Я тоже не могу этого слышать, – вздохнул Ангус со своего места у штурвала. – Роб, ты не мог бы ее успокоить?
– Думаю, она просто устала, – ответил Роб, абсолютно уверенный в том, что ее слезы вызваны не этим. Но если бы он признал, что Элспет плачет из-за него, ему некуда было бы деваться от чувства вины. – Ночь была долгой и мучительной.
– Ну да, и для тебя тоже, – кивнул Ангус. – Почему бы тебе не составить ей компанию? Может, ее это успокоит?
– А может, заставит зарыдать еще громче? – произнес Роб, прижимая костяшки пальцев к глазам. Он и в самом деле невероятно устал. – Настроение женщины изменчивее погоды.
– Пожалуй.
Ангус порылся в спорране и извлек из него сверток. Он размотал лоскут ткани с остывающими колбасками и протянул одну из них Робу. Тот только отмахнулся. Тюфяк в каюте манил его гораздо сильнее, чем колбаски, но он не хотел находиться рядом с плачущей женщиной.
– Видишь ли, через несколько часов течение изменит направление, и когда мы ляжем на курс, тебе придется сменить меня у штурвала, – сказал Ангус, облизывая стекающий с пальцев жир, прежде чем взять вторую колбаску. – Я думаю, тебе стоит прилечь в каюте.
Роб предпочел бы встретиться с еще одной стаей волков.
– Каюта занята.
– Девушка совсем маленькая. Она занимает не много места.
Из каюты донесся громкий всхлип.
– Уж лучше я прилягу здесь.
Роб устроился на полу, прислонившись к мачте. Разрабатывая план мести Драммонду, он не подумал о том, что ему придется иметь дело с его невестой. До встречи с Элспет Стюарт она была всего лишь пешкой в его игре с врагом. Она была вещью, которую необходимо было похитить, чтобы насолить Драммонду.
Но теперь она превратилась в живого человека. И этот живой человек все глаза выплакал из-за него, а не из-за чудовища, за которое она собиралась выйти замуж. Вне всякого сомнения, Драммонд много раз разобьет ей сердце. Стоит только Элспет оказаться в его власти, и спасения для нее не будет. Но она этого еще не знала и плакала из-за поступков, совершенных Робом.
Поистине, нет в мире справедливости.
– Роб, ты провел на ногах и в седле всю ночь. Если ты не отдохнешь, от тебя не будет никакого толку, – продолжал настаивать Ангус. – Поэтому как капитан этого судна я приказываю тебе присоединиться к находящейся в каюте леди Элспет.
– Уж лучше я сражусь с колпи[3].
Роб знал, что Ангус верит в этих злобных речных духов так же свято, как и в существование водяной лошади.
– Я могу тебе это устроить, – мрачно ответил Ангус. – Как ты смотришь на то, чтобы вплавь добраться до Лохернхеда?
Его друг упорствовал в своем решении, и Роб знал, что спорить с ним бесполезно. Если он не хотел еще раз нырнуть в ледяное озеро, ему следовало присоединиться к Элспет.
Мак-Ларен встал и с видом человека, идущего на казнь, направился на нос баркаса.
Глава одиннадцатая
Присев на корточки, Роб заглянул в каюту. По сравнению с захламленным домом Ангуса тут было очень чисто. На деревянном полу лежали аккуратный тюфяк и пара лохматых волчьих шкур. В заднюю стену был вбит крюк, на котором висела сумка из барсучьей шкуры. Роб догадался, что там хранятся продукты, поскольку рядом висел бурдюк с вином. В углу стоял накрытый крышкой ночной горшок.
Элспет сидела на волчьей шкуре в противоположном углу. Она обхватила колени руками, прижав их к груди и положив на них голову. Ее плечи дрожали, отчего она была похожа на маленького ребенка.
Чувство вины и отвращение к самому себе заставили Роба с шумом выдохнуть.
Элспет подняла к нему лицо с распухшими от слез глазами и губами. На нем было выражение такого безысходного отчаяния, что сердце Роба сжалось от жалости. Затем девушка вытерла лицо рукавом, и отчаяние уступило место холодной ярости.
Роб едва сдерживался, чтобы не поцеловать ее. Женские слезы делали его беззащитным. Такую эмоцию, как гнев, он понимал куда лучше и возвращал без всяких усилий.
– Что ты здесь делаешь? – прошипела Элспет. Он вполз в каюту и вытянулся на тюфяке.
– А на что это похоже?
– Убирайся! Не смей за мной подсматривать! На сегодня с меня довольно!
– Я не собираюсь за тобой подсматривать. – Роб перекатился на бок и приподнялся на локте. – Судно маленькое, а я устал. Больше отдохнуть здесь негде. – Он улыбнулся ей, зная, что это неизбежно вызовет ее раздражение. – Но это очень мило с твоей стороны – напомнить мне о том, как приятно было наблюдать за тобой во время омовения. Возможно, я еще раз увижу это во сне.
С этими словами Роб откинулся на спину, сложил руки на груди и закрыл глаза.
– Тебе повезло, Мак-Ларен, что у меня нет ножа, – мрачно пробормотала Элспет.
– Премного тебе за это благодарен.
Роб сел, извлек один кинжал из-за пояса, а второй из сапога. Затем метнул оба ножа в возвышение на носу баркаса. Они, дрожа, вонзились в дерево.
– Я не могу допустить, чтобы, пока я буду спать, ты использовала против меня мое же оружие. Ложись. – Он похлопал по тюфяку. – Иди сюда. Тебе тоже нужен отдых.
– Нет.
– Ангус тебя не поймет. – Роб открыл один глаз и посмотрел на девушку. – Он так старался, чтобы тебе было удобно.
– Нет. – Затрудненное дыхание вздымало ее грудь, натягивая ткань чужого лифа.
Эти нежные округлости манили Роба к себе.
– Мне кажется, этот лиф тебе слишком тесен. Позволь, я его расшнурую.
Элспет набросилась на него, царапаясь и пытаясь ударить.
– Как ты смеешь!
Он легко с ней справился, прижав ее руки к бокам и обхватив ее ногами.
– Тихо, девушка, тихо! Держи себя в руках!
Она вырывалась, шипя, как дикая кошка.
– Роб, у тебя все в порядке? – окликнул друга Ангус.
– Да, Ангус, все хорошо. Я просто пытаюсь спасти свои глаза. – Он понизил голос. – Успокойся, девушка, и я тебя отпущу.
Мак-Ларен ослабил хватку, и Элспет перестала брыкаться. Она подняла на него глаза. Гнев покинул ее. И тут случилось самое худшее.
Ее личико сморщилось, и из уголка глаза выкатилась слеза.
О господи! Ни один мужчина не умеет защищаться от женских слез.
– Брось, девушка. Ведь на самом деле я тебя ничем не обидел.
Элспет прижалась лицом к его шее, и ее слезы буквально обожгли его кожу.
– Разве ради тебя я не сражался с волчьей стаей?
Она плакала у него на плече, отчего мокрое пятно на его сорочке расползалось, становясь все больше.
– Твой отец знает, что ты жива. Это должно его успокоить, – произнес Роб, надеясь, что, увидев, пусть и на несколько мгновений, отца, она хоть немного утешится.
Вместо этого Элспет обрушила на его плечо новую лавину слез.
– Я обещаю тебе, девушка, что ты будешь в полной безопасности. Тебе никто и ничто не причинит вреда. – Он хватался за все, что могло бы осушить ее слезы. – Пока мы вместе, ты находишься под защитой моего меча и моего тела. Да и в любое время после этого, случись тебе испытать в них потребность…
Она содрогнулась от нового приступа рыданий.
– Ну пожалуйста, девушка. – Роб погладил ее спину, от макушки до основания позвоночника. По телу Элспет пробежала дрожь, и он воздержался от дальнейших поглаживаний. – Элспет, милая, тебе незачем так плакать.
Она затихла и засопела. Затем девушка приподнялась и посмотрела на него сверху вниз. Ее орехового цвета глаза в полумраке каюты показались ему темно-синими.
– Я ненавижу тебя, Роб Мак-Ларен, – прошептала Элспет. – Я ненавижу тебя всей душой.
И она его поцеловала.
Элспет прижала губы к его рту, проклиная себя за распутство. Но всякий раз, когда Роб оказывался рядом с ней, она испытывала непреодолимое желание коснуться его кожи.
С тех пор как он застал ее обнаженной, ее чувства были в полном смятении. Когда его жаркий взгляд скользил по ее коже, все ее внутренности таяли, как масло на солнце.
Он похитил ее со свадьбы. Опорочил ее репутацию. Вверг ее родителей в ад, заставив переживать из-за пропавшей дочери. И все же ее неудержимо влекло к нему, и она не могла противиться этому влечению. Что же с ней такое?
Когда Элспет осознала, что Роб за ней наблюдает, она не могла поверить в то, что это с ней происходит. Она стояла перед ним, обнаженная, как Ева, но его пристальный взгляд лишил ее силы воли, и она не могла даже двинуться с места.
Его взгляд задержался на ее груди. Она боролась с собой, чтобы не прикрыться руками. Ей хотелось унять истому в набухших сосках. Когда его глаза опустились, по коже девушки поползли языки пламени. А когда Роб улыбнулся, глядя на ее интимные места, все ее тело вспыхнуло огнем.
Неудивительно, что ее духовник любил повторять: «Лучше выйти замуж, чем гореть в аду». Но Элспет и представить себе не могла подобных ощущений, которые собиралась принести в жертву, отдавшись Лахлану Драммонду. По какой-то необъяснимой причине ее тело избрало Безумного Роба Мак-Ларена.
Похоже, Роб был уверен, что она оплакивает своего утраченного жениха или тревожится о родителях. Ей хотелось бы быть такой примерной дочерью и невестой, какой он ее считал.
На самом деле она оплакивала свою невинность. Элспет думала, что является образцом женской чистоты и непорочности, воплощением самоконтроля. Этот образ разрушился, когда она встретила Роба Мак-Ларена. Теперь она знала правду о собственной сущности.
Она была глубоко порочна.
Да еще и не способна к покаянию. Это открытие повергло ее в отчаяние, но она ничего не могла с собой поделать.
Элспет ладонями обхватила лицо Роба и поцеловала его еще крепче. Она впустила его язык в свой рот. Позволила ему целовать и лизать ее шею. Девушка наслаждалась прикосновением его грубой щетины, скользящей по ее нежной коже. Его пальцы запутались в ее волосах, поглаживая и расправляя их.
Она почувствовала, что ее лиф ослаб, и поняла, что он развязал шнуровку.
Но ей было уже все равно.
Элспет покорно подняла руки, позволяя Робу снять с нее лиф через голову, не расшнуровывая до конца. Ее груди заколыхались под тонкой тканью сорочки. Ее чувствительная кожа вспыхнула неизведанными ощущениями.
Роб перекатил девушку на спину и прижался к ней. Ощутив на себе вес его тела, Элспет испытала неизъяснимое наслаждение. Лента на вороте сорочки не позволяла ее распахнуть. Роб поймал конец ленты зубами и потянул. Узел развязался, и ткань раскрылась, обнажив одну из ее грудей.
Роб как зачарованный смотрел на набухший твердый сосок, затем коснулся его пальцами и перевел взгляд на ее лицо.
Первой реакцией Элспет было отвернуться, скрыть от его проницательного взгляда свои порочные мысли и чувства. Но если и существовала правда в отношениях мужчины и женщины, то только в моменты, подобные этому.
Элспет посмотрела в глаза Роба, и ей не было дела до того, заметит ли он восторг, который она ощущала. На его лице читались противоречивые чувства. Он был похож на маленького мальчика в рождественское утро и на взрослого мужчину, отлично понимающего, что он с ней делает. Мак-Ларен поработил ее наслаждением, и защиты от этих ощущений у нее не было.
Щеки Элспет раскраснелись, а дыхание стало прерывистым, но она не отводила глаз. Роб мог остановиться, и ей казалось, что она не вынесет разочарования, если он действительно это сделает.
Она шевельнулась. Совсем немного, но достаточно для того, чтобы его палец коснулся ее чувствительного соска. Истома пронзила все ее тело от груди до лона.
– Боже милостивый! – прошептала Элспет.
– Да, девушка, Он действительно милостив, и это радует, – коварно улыбнувшись, отозвался Роб. – В отличие от Него, я совершенно немилосерден.
Как будто стремясь доказать это, он опустил голову и лизнул ее напряженный сосок. Элспет мгновенно растаяла. Между ее ногами как будто пульсировал огонь и нарастало ощущение, похожее на боль.
Это было невыносимо. Это было мукой. Она молилась о том, чтобы эта мука длилась вечно.
Губы Роба были повсюду. Он сосал ее груди, покусывал шею, лизал мочки ушей, легчайшими поцелуями покрывал щеки, веки и виски. Когда Элспет издала стон наслаждения, он накрыл ее рот, чтобы заглушить этот звук. Затем Роб снова ее поцеловал. Этот последний глубокий поцелуй сокрушил остатки ее обороны и окончательно лишил способности сопротивляться.
Роб повернулся и лег рядом с ней. Он прижался к ее бедру, и Элспет ощутила твердое свидетельство его возбуждения.
Никогда прежде она не видела обнаженного мужчину. Элспет предполагала, что мужские интимные органы чем-то напоминают конские, а значит, способны как безобидно болтаться, так и превращаться в толстый и твердый жезл, предназначенный для проникновения. Роб явно был возбужден, и его орган, прикрытый плотным килтом, стал толстым и твердым. Элспет пошевелилась и испытала удовольствие от того, что на этот раз его дыхание прервалось и замерло.
Что он сделает, если она сунет руку ему под килт, чтобы познакомиться с ним поближе?
Но прежде чем она успела удовлетворить свое любопытство, Мак-Ларен обрушил на нее шквал ласк.
