Текст книги "Калейдоскоп моего сердца (ЛП)"
Автор книги: Клэр Контрерас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)
– Оливер! – я прерываю, полностью растерянная. Я начинаю получать горячие вспышки и тяжело дышать, а он ведь даже ничего со мной не делает. – Друзья! – я кричу. – Друзья! Я не пойду с тобой, если ты продолжишь говорить мне эти вещи.
Он долго не говорит, я смотрю на свой экран, чтобы убедиться, что он все еще на связи.
– Что я говорил тебе об этом, Эстель? – он спрашивает, его голос имеет влияние надо мной, заставляя меня невольно дрожать.
– Ничего, – шепчу я.
– Ничего?
Я закрываю глаза на вызов в его голосе, зная, что должна была просто проигнорировать вопрос.
– Это не заставляет тебя хотеть, чтобы мы оказались наедине?
– С чего бы мне этого хотеть? – спрашиваю, надеясь, что мой голос звучит спокойно.
– Потому что, если бы мы были, я бы засунул руку под твое платье… – он делает паузу и шепчет. – В твои трусики.
– Кто сказал, что я их ношу? – говорю на одном дыхании.
– Ты не носишь трусики, непослушная Элли?
От улыбки в его голосе по щекам ползет румянец.
– Возможно.
– Если я протяну руку под твое платье и обнаружу, что это так, я не смогу устоять. Мне придется поднять твое платье, чтобы выяснить полностью ли ты голая под ним.
– И что, если? – спрашиваю тихо. Почему я играю в эту игру? Почему, почему, почему я занимаюсь этим? Почему мне это нравится?
– У тебя будет много неприятностей, – говорит он с грубым рычанием, которое заставляет мое сердце биться быстрее.
– Да? Какие? – дразню.
– Сначала я хочу попробовать тебя, – начинает он.
– Никаких поцелуев на свиданиях с друзьями, – издеваюсь с улыбкой.
– Я не буду целовать тебя в рот, – говорит он голосом, который заставляет мое сердце трепетать, прежде чем он продолжит, – я неторопливо поцелуями пройдусь по твоему телу вниз, пока не достигну твоих лодыжек, а затем медленно двинусь вверх, следуя языком по внутренней части твоих бедер…смакуя каждый сантиметр…
Его слова, как мурлыканье, и я задыхаюсь от яркой картины, которую он рисует для меня, как будто я чувствую его горячий язык на моей чувствительной коже.
– Я буду наслаждаться тобой, пока ты не попросишь мои губы и рот, чтобы трахнуть тебя…
– Оливер! – я пищу, стон слетает с моих губ. Я полностью просила об этом, я знаю, что я это сделала, но услышав настоящие слова от него, я чувствую себя слишком жарко, слишком обеспокоенной. Я перевожу дыхание и успеваю пропищать: – У тебя нет жизни, которую нужно спасти?
– Я на перерыве, – отвечает он небрежно, как будто он не говорил мне этих вещей. – Я на обеде.
– Ты занимаешься сексом по телефону во время обеда? – Мои глаза открываются и быстро мигают, чтобы приспособиться к свету в моей студии.
Он смеется.
– Я такой опытный.
– Окей… я отпускаю тебя, чтобы ты мог закончить свой обед.
– Тебе не обязательно. У меня сейчас такой жесткий стояк, что я должен спрятаться в этом темном шкафу, пока не смогу вернуться к своей работе.
Я вздыхаю, опустившись на сидение. Изображения его флирта со всеми медсестрами мелькают у меня в голове, прежде чем я смогу их остановить.
– Я уверена, что есть много желающих медсестер…больница готова помочь тебе с этим.
Снова тишина, затем резкий выдох.
– Хотел бы я, чтобы ты не думала обо мне так плохо.
– Хотелось бы, чтобы ты не допускал таких мыслей, но это жизнь, Бин.
– Я ненавижу, когда ты называешь меня Бином, – шепчет он, его голос внезапно превращается во что-то более глубокое, что-то более печальное.
– Причина? – Я шепчу в ответ, хотя совершенно одна.
– У меня есть свои причины, – говорит он, прежде чем откашляться. – В любом случае, проблема исчезла, поэтому не нужно вызывать подкрепление.
– Хорошо, хорошо…хорошего дня, – говорю я, не зная, что еще сказать.
– Тебе тоже.
Я положила телефон, и когда собиралась взять кусок разбитого стекла, чтобы начать скульптуру, мой телефон завибрировал.
Следующее правило: никакого Бина на свидании с другом.
Окей.
И цыпленка тоже. Только Эстель и Оливер.
Бабочки трепещут внутри меня.
E & O
Спасибо тебе. Это была тяжелая неделя. Мне нужна была улыбка сегодня.
Он говорит такие вещи, которые заставляют меня плакать. Я знаю, что его работа тяжелая и тот факт, что он хочет и дальше работать педиатром, как только закончит свою ординатуру, это то, чего я не могу понять. Видеть, каким расстроенным он был на днях, так не похоже на него. А теперь это сообщение? Это разбивает мне сердце.
Смайлик делающий реверанс: я тут весь день.
В своем платье?
Лол. В моем платье!
Никто из нас не отвечает после этого, улыбаясь, я продолжаю делать мое обычное разбитое сердце калейдоскопа. Он причина, по которой я начала делать это, хотя Уайт был тем, кто научил меня совершенствовать их, чтобы сердце не разваливалось. Я не могу не задаться вопросом: был ли это знак таким образом, но я не позволю этой мысли забраться слишком глубоко в мое сознание. Нет смысла верить в судьбу, если ты слишком упрям, чтобы сдаться.
Глава 16
Мой дружеское свидание с Оливером будет в субботу. После нашего телефонного разговора мы не виделись, в основном, я была сосредоточена на покраске стен с Микой и Далласом. Оливер огласил мне три правила, которых я должна придерживаться на нашем свидании: удобная обувь, никаких коротких платьев и никакой помады. Мне стало смешно от последнего правила и, конечно же, я его не сдержала. Я надела джинсы, черные сапожки, белую майку с темно-зеленой курткой, в случае похолодания, выпрямила волосы и сделала макияж, а на губы нанесла красную помаду. Посмотревшись в зеркало, я улыбнулась своему отражению. До встречи с Уайтом я никогда не красилась помадой. Он был тем, кто предложил это, наряду с более взрослой одеждой. Мне понравились изменения. Он был старше меня и более осведомлен. Он прожил более полную жизнь, так что каждый раз, когда он делал предложение, я принимала это близко к сердцу. До Уайта я одевалась так, как хотела, – короткие платья, обтягивающие юбки, высокие каблуки. Он медленно избавил меня от этих вещей. Миа думала, что я идиотка. Она говорила, пока нам двадцать один, мы можем и должны хвастаться тем, что имеем.
– Особенно ты, с телом танцовщицы, – говорила она. Раньше я носила кеды, одевалась более экстравагантно, а однажды даже проколола себе нос, но со временем я поменяла свой стиль в одежде. Я была благодарна Уайту за все, что он мне дал, но я решила, что не буду меняться.
Я спускаюсь вниз по лестнице, хватаю бутылку воды, делаю глоток и ищу закуски.
– Ты хорошо выглядишь, – говорит Вик, открывая холодильник.
Я поворачиваюсь и улыбаюсь.
– Спасибо.
– Идешь на свидание так рано?
Я смотрю на время, показывает десять часов. Оливер должен быть здесь с минуты на минуту. Я начинаю нервничать. Реальность медленно начинает заполнять мой разум. Оливер заберет меня на дружеское свидание с дома моего брата – своего лучшего друга. Очевидно, мы не думали об этом столько, сколько должны были. Мне двадцать пять. Я больше не ребенок, но для Виктора это абсолютное «нет-нет». Я знаю, потому что я слышала это снова и снова, он любит Оливера и даже представляет его как своего брата, ему бы не понравилась идея того, что он встречается со мной.
– Не свидание, – говорю я. – Я встречаюсь с Бином.
Виктор хмурится, осматривая мое лицо, но медленно кивает.
– Кажется, вас связала эта больничная фигня? – Он ставит это как вопрос. Очень любопытный вопрос. Слишком любопытный от моего брата-адвоката. Я натянуто улыбаюсь и киваю в ответ. Издается дверной звонок. Прежде чем он получит шанс сказать что-нибудь еще, я быстрее убегаю.
– Увидимся позже, – кричу через плечо, хватая сумочку, и открываю дверь. Я выхожу наружу, даже не глядя на Оливера, который стоит так близко, что запах его одеколона окутывает меня. Мне нужно запереть дверь. Нам нужно удалиться отсюда, прежде чем Виктор выйдет и скажет что-то, что заставит нас забыть об этой дружбе навсегда.
– Торопимся? – Оливер говорит, смеясь, когда я ищу ключ в своей связке. Мои глаза приковываются к его темным джинсам, медленно следуют к узкой талии и к поло на его худом теле. Я смотрю на его лицо, покрытое щетиной, которая скрывает ямочки, и на длинные волосы, свисающие на скулы. Эти удивительные зеленые глаза горят. Черт. Он слишком хорошо выглядит для дружеского свидания. Его глаза остаются приклеенными к моим губам, когда я открываю их, чтобы ответить, и он открывает рот, чтобы сказать что-то одновременно со мной, но прежде чем любой из нас сможет что-то сказать, дверь открывается, и Виктор выглядывает.
– Ух. Я думал, ты шутишь, – говорит он, глядя на Оливера.
– О чем? – я спрашиваю.
– Что случилось, чувак? – Оливер говорит в то же время, ударяясь кулаками с Виком.
– Она сказала, что встречается с тобой, но вела себя так, будто что-то скрывает от меня, поэтому я предположил, что она лжет.
Мое сердце грозит выпрыгнуть из груди, поэтому я смотрю в сторону.
– Я не ребенок, Виктор, – огрызаюсь я, когда Оливер дает свой собственный ответ.
– Зачем ей что-то скрывать? – Оливер говорит, его голос полон смятения. – Ты что-то скрываешь от нас, Элли?
Моя голова дергается в его сторону.
– Так мы едем, или вы, ребята, и дальше будете допрашивать меня? Это просто нелепо. – Я обращаю свой взгляд на Вика, который смеется и трясет головой, но всё же возвращается в дом.
– Повеселись с мисс Ворчливые штаны, – он кричит через плечо. Я показываю ему свой средний палец, что заставляет его смеяться. Я топаю вниз по ступенькам и направляюсь к черному Кадилаку Оливера. Я тяну за ручку, когда слышу его шаги, но дверь остается закрытой. Он останавливается рядом со мной, и я вижу ключи в его руке.
– Я не собираюсь начинать свидание, дружеское оно или нет, с плохой ноты, – говорит он, заставляя меня смотреть на его красивое лицо.
– Мне не очень нравится начинать дружеские свидания с допроса брата и
Дон-Жуана.
Его губы дергаются.
– Дон-Жуана?
– Ты понял, о чем я, – ворчу я, и это забавляет Оливера.
– Не знаю. Лучше тебе разъяснить, потому что у меня нет никаких идей.
– Оливер.
– Эстель.
– Ты знаешь правила – никаких поцелуев, никаких прикосновений, без шуток.
– И ты знаешь мои – никаких коротких платьев, никакой помады, но ты накрасилась красной помадой. Красный. И кстати, цвет свидания.
Я кусаю внутреннюю щеку, чтобы не засмеяться.
– Красный – цвет свидания?
– На этих губах.
Он смотрит в мои глаза какое-то мгновение, возникает ощущение, будто бы электрический заряд проходит по моим венам. Он разблокировывает машину и открывает мне дверь. Я сажусь внутрь и жду, пока он обойдет ее.
– Хорошая машина, – говорю я, когда он садится.
– Спасибо. Это подарок моего отца на выпускной.
Я киваю.
– Как он? – Я встречалась с его отцом только один раз, но слышала о нем достаточно.
– Он… хорошо. Женился. Он кажется счастлив, и его жена тоже хорошая. Она следит за его здоровьем, так что хорошо.
– Как твои мама и Софи? – Он быстро улыбается мне, прежде чем обратить свое внимание на дорогу вперед.
– У них все очень хорошо. Софи снова беременна, а Сандер с каждой минутой становится больше. Мама тоже хороша, она сократила работу и осталась у них, чтобы помогать Софи.
– Вау. Я впечатлена. Думаю, люди меняются.
– Ты удивишься на сколько, – говорит он низким голосом, который восхитительно действует на меня.
– Итак, – говорю я, хлопая руками по бедрам. – Куда мы идем?
– Во-первых, завтрак. Потом виноградник.
Я поворачиваюсь к нему лицом.
– Ты пытаешься напоить меня на дружеском свидании?
Я могу сказать, что он очень старается не улыбаться и не смеяться.
– Ты накрасилась красной помадой на дружеское свидание.
Я смеюсь, вздыхаю и стону всего три секунды.
– Ты невозможен.
– Это все ты.
– Давай поговорим о чем-то другом, – говорю я, глядя в окно. – У этого автомобиля есть Bluetooth?
Оливер усмехается.
– Да, Принцесса Эстель, проходит твою проверку?
Я перестала двигать рукой по приборной панели и положила ее обратно на колени, чувствуя, что румянец ползет по лицу.
– Мне больше нравилась твоя старая машина, – говорю я. Брови Оливера поднимаются вверх, и он поворачивается, чтобы посмотреть на меня.
– Тебе больше нравилась моя битая Максима, чем эта?
Я пожимаю плечами.
– Было более уютно. Это напоминает мне Бэтмобиль, и нет ничего плохого в Бэтмобиле, просто уютно.
Он трясет головой и что-то бормочет под нос, но начинает искать мой телефон, чтобы подключить его к Bluetooth. Он уже знает, что я хочу слушать свою собственную музыку, мне этого даже не нужно объяснять. Раньше я привозила свой собственный диск, когда была в машине с ним. Оливер слушает тяжелый рок и рэп, хотя я не против обоих жанров музыки, но больше предпочитаю классику. Группа Стива Миллера даже не дошла до припева, как их прервал звонок от Мии.
Оливер смотрит на меня с немым вопросом.
– Если ты не против, – говорю я. Он нажимает на кнопку, сразу появляется голос Мии, и я даже не успеваю с ней поздороваться.
– Какое нижнее белье ты носишь? – спрашивает она. Мое лицо дважды за сегодняшний день горит со стыда. Краем глаза вижу, как Оливер прикусывает губу.
– Что? – спрашиваю я. – Миа, мы говорим по телефону!
– Не важно. Это срочно. Ты не слышишь истерический тон в моем голосе? Что ты носишь под одеждой?
Я смотрю на лицо Оливера, затем в окно, и, наконец, слегка тяну рубашку и смотрю, в какое белье я одета.
– Можешь отключить телефон? – говорю Оливеру, который отрицательно качает головой. – Пожалуйста. Это…Ужасно неловко.
– Просто ответь, – шепчет он.
– Кто это? – спрашивает Миа.
– Оливер. Мы в его машине, и ты на громкой связи.
Она смеется.
– О мой Бог! Мне очень жаль, Бин!
– Что? – кричу я.– Не его смущают!
– Ох, но теперь он. Говори уже, в какое нижнее белье ты одета?
– Белый кружевной бюстгальтер и подходящие шортики, – говорю я, почти сквозь зубы, не спуская глаз с Оливера, прикованного ко мне одобрительным взглядом. Я хочу ударить, но знаю, что ничего хорошего из этого не выйдет, поэтому я просто скрещиваю руки на груди, как ребенок.
– Ну, ты знаешь, что должна мне, – начинает она. – Мужская модель может прийти только в полдень. Ты будешь свободна в это время?
Я оглядываюсь на Оливера, который качает головой.
– Мы можем сделать это позже? Ну…в шесть? – говорю я, спрашивая больше его, чем ее.
– Элли! Это срочно. Мне нужно будет сделать много звонков, и никто не может быстро сняться, потому что они все в Лос-Анджелесе на каком-то модном показе.
Я вздыхаю и закрываю глаза, опираясь на подголовник.
– Можно я тебе перезвоню.
– Пожалуйста, дай мне знать в течение часа. Пожалуйста.
– Хорошо.
Оливер отключает звонок, когда мы припарковываемся перед маленькой хижиной у воды.
– Что это было? – спрашивает он, поворачиваясь лицом ко мне.
– У Мии будет фотосессия, и там пошло все не так, как она планировала, поэтому она попросила меня сняться в этой фотосессии, но теперь, видимо, не может найти парня.
– Ты хочешь сделать это? Я имею в виду, мы можем поесть и поехать туда…
Я вздыхаю, глядя в окно.
– Я знаю, что это не то, что ты планировал для нашего дружеского свидания.
– Но ты хочешь быть там для своей подруги. Я понимаю, Элли. Мы можем поехать туда после.
Я поворачиваюсь к нему с улыбкой.
– Спасибо.
Он пожимает плечами, как будто это неважно.
– Ты голодная?
– Голодная.
Мы входим внутрь и садимся на балкон в нескольких шагах от воды. Там есть группа серферов, натирающих свои доски воском, а другие в воде ждут хороших волн.
– Все в порядке? – спрашивает Оливер, кивая на серферов.
Я улыбаюсь.
– Прекрасно.
– Хорошо. Я не был уверен.
Понимание вспыхивает во мне, когда его глаза возвращаются к пляжу, полному серферов. – Мы можем говорить об этом. Я в порядке.
Он мягко улыбается.
– Я не хочу тебя раздражать.
– Я в порядке.
Он кивает.
– Ты возвращалась после того, как это случилось?
– На пляж? – спрашиваю я, нахмурившись. – Конечно. Недавно была… пару дней после годовщины.
Удивление вспыхивает в его зеленых глазах.
– Я хотел связаться с тобой после того, как это произошло. Мне жаль, что не сделал этого. Я следил через Вика, но я должен был быть там. Каждый раз, когда я думал о том, чтобы появиться в галерее или найти тебя, я…– Он вздыхает и отворачивается, оглядываясь на воду. – Я запаниковал.
Когда приходит официантка, мы заказываем напитки и еду, я знаю, что могу просто не воспринимать все, что он сказал. Это невыход для того, чтобы сменить разговор на другую тему, но его слова продолжают играть в моей голове.
– Почему запаниковал? – спрашиваю я спокойно, отрывая кусок хлеба и намазывая его клубничным вареньем, как делает это он. Я чувствую на себе его взгляд и смотрю, как он пожимает плечами.
– Потому что мы виделись последний раз.
– В доме моих родителей, – говорю я, кивая. Когда официант возвращается с нашими напитками, мы переводим тему, потому что это слишком для дружеского свидания.
– Итак, Доктор Харт, как дела в ординатуре? Как твои тесты? Как работа? – спрашиваю я, улыбаясь. Оливер смеется, и на его лице появляются ямочки.
– Я рад, что все тесты позади, но думаю о них достаточно, если испорчу… чего я не сделаю, – добавляет он, подмигивая.
Я улыбаюсь.
– Нет, конечно, мистер совершенство.
– Доктор совершенство, – исправляет он, поднимая бровь.
Мы смеемся над этим, но он быстро угасает, когда его взгляд снова становится серьезным.
– Я могу спросить тебя кое о чем?
– Конечно, – отвечаю я, когда официант приносит нашу еду. Он заказал яичницу с беконом, а у меня яйцо Бенедикт с авокадо. Мы двигаем наши тарелки к середине стола, чтобы делиться друг с другом, как мы это привыкли делать. Все так… естественно. Я улыбаюсь, наблюдая, как он откусывает авокадо с яйцом. Он стонет от чистого блаженства, а потом улыбается и отрезает кусочек, чтобы накормить меня. Я кладу руки на край стола и наклоняюсь к вилке, мои глаза на нем, как и его. Как только взрыв вкусов попадает на мой язык, я соответствую его стону и закрываю глаза.
– Это так вкусно, – говорю я, заканчивая жевать. Я улыбаюсь, когда замечаю, что глаза Оливера все еще на моем рте.
– У тебя был вопрос, – напоминаю.
Он глотает и кивает.
– Он действительно контролировал тебя? – спрашивает он. Я думаю, по моему лицу видно, как я опешила, и он быстро добавляет. – Если ты не возражаешь.
Я добавляю.
– Я бы не сказала, что он контролировал…во всяком случае, не в плохом смысле… Я уверена, что Вик нарисовал тебе ужасную картину наших отношений, будто бы этот парень постоянно уезжает из города и оставляет ее одну, они не видятся по несколько дней, а затем возвращается и говорит ей, что она не может одеваться так, как обычно одевалась, и должна отказаться от танцевальных классов, – говорю я, имитируя сердитый голос моего брата. – Но он не заставлял меня делать такие вещи. Я делала, потому что хотела.
Лицо Оливера кривится, таким я его не видела. Это как огорчение или что-то вроде, я не знаю, но его вид заставляет мое сердце рухнуть.
Через мгновение я шепчу:
– О чем ты думаешь?
Он смотрит на океан, и когда его зеленые глаза находят мои, этот взгляд не исчезает.
– Я думаю… – Он останавливается, как будто думая, стоит говорить это или нет. Я киваю, поощряя его. – Я думаю о том, что не могу провести и дня, не услышав твой голос.
Его ответ совсем не то, что я ожидала. То, как я себя чувствую, это не то, чего я ожидала. И тот факт, что мне нравятся обе вещи, приводит меня в замешательство.
– О чем ты думаешь? – спрашивает он через минуту.
– О том, что это не похоже на мое последнее свидание.
Оливер усмехается.
– С тем парнем Дереком?
– Почему у тебя такая хорошая память? – спрашиваю я, улыбаясь и покачивая головой.
– Ты собираешься с ним встречаться еще?
– Нет. Он определено не мой тип.
– И какой твой тип? – спрашивает он, его глаза падают на мои губы, которые я облизываю, потому что они пересохли.
– Определенного нет. Я просто знаю, что он не тот, – говорю я, пожимая плечами.
– Я думаю, что у тебя есть.
– Правда? – восклицаю. – Просвети меня, о, мудрый. Какой мой тип?
Оливер, сделав глоток воды, улыбается своей ленивой улыбкой и откидывается в кресле.
– Тебе нравятся парни с длинными волосами.
– Ты говоришь это только потому, что у Уайта были длинные волосы, – говорю я. Он кидает на меня взгляд. – И у тебя были длинные волосы.
– Есть, – исправляет он.
– Раньше они были длиннее.
– Ты хочешь, чтобы я отрастил их обратно?
Я пожимаю плечами, игнорируя бабочек в моем животе.
– Для меня это не имеет значения. Что нравится Джен?
Оливер улыбается шире, потирая щетину.
– Я никогда не думал спросить ее мнения.
Я хочу запустить в него вилку из-за того, что он не отрицает своей связи с Джен. Его смешок вырывает меня из убийственных мыслей.
– Что? – звучу я более энергичной, чем есть.
– Ты такая милая, когда ревнуешь.
Мой рот раскрывается.
– Я не ревную. Я никогда не ревную, никогда. Мне все равно, чем ты занимаешься в свободное время.
Он продолжает улыбаться мне, поднимая брови. Я закрываю глаза, когда чувствую жар на лице, потому что не могу смотреть на смех в его глазах.
– Элли, – говорит он. Я дергаюсь и открываю глаза, когда чувствую, как его большие руки ложатся на мои. – Я уже говорил тебе, что ни с кем не сплю. Теперь скажи мне, чего ты хочешь?
– Неважно чего хочу я. Спроси одну из медсестер.
Выплевываю и быстро сожалею об этом, потому что понимаю, что я действительно ревную. Оливер снова смеется.
– Их мнение тоже не имеет значение.
– Однако мой имеет, – я поднимаю бровь.
– Твой имеет, – отвечает он, его тлеющий взгляд начинает влиять на меня так, что я не могу справиться с этим.
– Какой мой тип? – спрашиваю я, убираю руки и ложу их на колени.
– Тебе нравятся мужчины постарше.
– Опять же, ты просто говоришь это, потому что Уайт был старше.
– Слишком старый, – утверждает он.
– Ничего подобного.
Его челюсть сжимается, и он косо смотрит на меня.
– Ты знаешь, как я был шокирован, когда узнал, что ты помолвлена с ним?
Мой живот сводит. Я знаю ответ. Я никогда не смогу забыть этого, но мне как-то удается покачать головой, желая, убраться отсюда, потому что я теряюсь в нем.
– Шокирован?
– Очень.
– Почему?
Оливер закрывает глаза и резко выдыхает. Как только он открывает их снова, официантка возвращается со счетом. Он платит, мы благодарим ее и выходим через боковую дверь на пляж.
– Я всегда думал, что ты моя, – говорит он. Его слова настолько тихие, что они почти теряются в порыве ветра, который обдувает наши лица, но я слышу их, как будто он кричит их мне. Что мне на это сказать? Как я могу ответить после стольких лет?
Я расслабляюсь, когда звонок Мии прерывает нас. Я закрываю глаза.
– Я забыла ей перезвонить, – говорю я ему…пляжу…прежде чем ответить.
– Элли, могу только в двенадцать. В другое время никто не может прийти.
Я смотрю на Оливера, который смотрит на меня, и отключаю телефон.
– Ты точно не против? Хочешь пойти со мной?
– И смотреть, как ты позируешь с другим парнем? – говорит он с улыбкой и пожимает плечами. – К черту. Почему нет?
Я обнимаю его и звоню.
– Я буду в двенадцать, но с Оливером.
Миа громко смеется.
– Это будет весело.
Глава 17
Счастье – это просыпаться рождественским утром, кататься на новенькой машине или пить с друзьями… или даже первая утром чашка кофе, которая дает вам ложное ощущение, что, возможно, день будет потрясающим. Счастьем можно назвать много чего. Но раздеваться и знать, что ты согласилась на то, чтобы твой бывший любовник, или кем бы ни был, наблюдал за тобой в нижнем белье в постели с другим мужчиной, который тоже в нижнем белье? Это полная противоположность счастью.
– Элли, выходи сейчас же! – говорит Миа, стуча в дверь во второй раз. Я открываю ее немного, достаточно для того, чтобы высунуться и выйти в комнату. Кровать покрыта меховым одеялом, окно открыто, чтобы пропустить естественный свет, а в центре комнаты Оливер разговаривает с полуобнаженной моделью-парнем. Он продолжает кивать головой на то, о чем говорит ему парень-модель.
– Этот парень гей? – спрашиваю шепотом Мию.
– Марлон? – она спрашивает со смехом. – Определенно нет, по словам женщин, с которыми он работал раньше.
Мои глаза расширяются. Я уже представляю, как его нежеланный стояк утыкается мне в задницу.
– Что это значит?
– Успокойся. Он настоящий профессионал. Я имею в виду, он трахал некоторых из них, после съемок. Не на моей кровати… на их.
– О.
Я прикрываюсь халатиком и захожу в комнату. Марлон и Оливер поворачивают головы, чтобы посмотреть на меня. Оливер серьезно, в то время как Марлон улыбается будто бы модель Колгейт.
– Я Марлон, – говорит он, протягивая мне руку.
– Эстель, – отвечаю на рукопожатие.
– Я знаю, что ты раньше этим не занималась, так что расслабься, я позабочусь о тебе, – говорит он, притягивая меня к кровати. Я бросаю взгляд на Оливера, который поднимает брови и трясет головой.
– Сколько это займет времени? – спрашиваю у Мии.
– Около часа, так что устраивайся поудобнее, Бин.
– Я не уверен, что это сейчас возможно.
Миа смотрит на него с ухмылкой.
– Не хочешь взять на себя роль Марлона?
Пока Оливер обдумывает это предложение, Миа говорит мне снять халат, что я и делаю. Взгляд Оливера скользит по моим голым ногам. Марлон уже сидит посреди кровати, поправляя свои боксеры.
– Я могу? – говорит внезапно Оливер. С широко раскрытыми глазами я смотрю на него через плечо.
– Ты серьезно? – спрашивает Миа, смотря на него.
– Если Элли не против. Я здесь не для того, чтобы срывать тебе съемку.
Миа дважды не обдумывает, прежде чем сказать ему.
– Сними свою рубашку. Мне нужно убедиться, что ты все еще в хорошей форме, пока я не выкинула Марлона.
Я собираюсь вставить свои две копейки, когда Оливер стягивает поло через голову, и мои слова, вместе с моим зрением, теряются от вида его обнаженного тела.
– Да, все еще горячо, – говорит Миа. – Марлон, убирайся с кровати. Ты не нужен.
– Что? – спрашивает он с недоверием. – Что значит я не нужен?
– Извини. У тебя и Элли нулевая химия, а мне нужна большая химия на этой съемке.
– Мы только что встретились, – рассуждает он, вставая с кровати.
– И я уже вижу, что химии нет, – говорит Миа. – Я позвоню тебе на следующей неделе, когда Миранда вернется, и запланирую что-нибудь.
– Хорошо, – говорит он, пожимая плечами. – Повеселись, – говорит он мне и уходит, чтобы одеться. Миа поворачивается ко мне и говорит:
– Просто для ясности, я бы не вышвырнула его из постели при нормальных обстоятельствах, если вы понимаете, о чем я.
Я смеюсь.
– Я бы тоже.
Оливер прочищает горло позади меня, и я смотрю на него с улыбкой.
– Хорошо, Олли, раздевайся и ложись на кровать. Элли, устраивайся поудобнее. Хотите музыку? Я включу в любом случае, так что просто кивните.
– Ты такая больная.
Я смеюсь, когда она нажимает на свой iPod, и играет Pearl Jam– Just Breathe. Я смеюсь и смотрю на нее.
– Ты собираешься слушать именно эту музыку?
Она пожимает плечами.
– Моя съемка – мои правила.
Оливер подходит к кровати только в черных боксерах и больше ничего. Мне нужно собраться, чтобы не поглощать его тело своими глазами. Он не очень мускулистый, как Марлон, но он прекрасен, Калифорнийский серфер-бывший-бейсбольный-питчер. Он садится на кровать и практически ползет ко мне, как чертов лев, и я начинаю чувствовать себя, как кошка в тепле, поэтому отвожу свой взгляд в сторону.
– Ты в порядке? – спрашивает он, достаточно тихо, чтобы слышала только я. Я киваю, все еще не смотря на него. – Ты не чувствуешь, что я захватил съемку, верно? Или я все контролирую? – спрашивает он.
Я встречаюсь с его нахмуренным взглядом и понимаю, что не чувствую этого вообще, несмотря на то, что он вроде как немного контролирует…вроде…правильно? Я имею в виду, он проклятый доктор, а не модель. Это даже не его мир!
– Я не сержусь, если это то, о чем ты спрашиваешь.
– Это не то, о чем я спрашиваю.
Он усаживается так, что его ноги вокруг моего тела, не касаются меня, но просто…вокруг, а мои ноги вместе и согнуты. Я пододвигаю их к себе и кладу подбородок на колени.
– Ты другой человек, знаешь, – шепчу я.
Улыбка появляется на его губах.
– Значит, ты согласна с тем, что это было хорошее решение – отправить модель дальше трахать женщин, которых он сейчас снимет?
– Я этого не говорила, – отвечаю я, скрывая свою улыбку за ногой.
– Но ты согласна. Я знаю тебя, – тихо говорит он, проводя рукой по моей ноге так, что достигает моей руки, лежащей на колене. Он держится за кончик моего безымянного пальца, и мне вспоминается последний раз, когда он касался его.
– У тебя одержимость моим безымянным пальцем. Ты заметил?
Он внезапно отпускает мою руку.
– У меня?
Я киваю, не нарушая зрительный контакт.
– Ты всегда прикасаешься к нему.
Он ничего не говорит, но что-то в его глазах заставляет мои внутренности сжаться, а его слова, сказанные раннее, возвращаются ко мне… «Я всегда думал, что ты моя». Хотелось бы набраться смелости и спросить его об этом, но я так и не могу решиться это сделать. Щелчок камеры Mии прерывает нас.
– Хорошо, давайте приступим, я немного введу вас в курс дела, но хочу, чтобы это было настолько естественно, насколько это возможно. Мы сделаем пару снимков, где вы смотрите друг на друга, а потом решим, как действовать дальше.
– Я немного обеспокоена твоим «потом решим, как действовать дальше», – пробормотала я, вызвав смех у Оливера.
– Хорошо, дорогие, пусть все это сексуальное напряжение выйдет и поиграет, – говорит она, уходя. Мы с Оливером смотрим друг на друга с широко раскрытыми глазами, недоумевая, во что мы ввязались. Или, по крайней мере, я думала, что мы оба задаемся этим вопросом, его шок быстро исчезает, взгляд темнеет, а у меня все еще остается это трепещущее чувство, когда Миа уходит, чтобы открыть жалюзи. Внезапно меня осенило, что я нахожусь с Оливером, оба мы в нижнем белье и окружены расслабляющей музыкой. Я делаю глубокий вдох.
– Ты в порядке? – спрашивает он, его голос слишком низкий, слишком хриплый. Когда его пальцы пробегают по моим, я начинаю дрожать, закрываю глаза и просто киваю. Кровать прогибается, и я чувствую, что он приближается. Когда я снова открываю глаза, его нос почти касается моего.
– Прекрасно! – говорит Миа. – Держите эту позу!
Взгляд в его глазах приковывает меня. В любом случае я даже не могу думать о том, чтобы моргнуть.
– Элли, не возражаешь, если я тебя попрошу снять свой лифчик? – спрашивает Миа, Оливер резко вздыхает, а его глаза расширяются. – Их не будет видно на снимках, обещаю.
– Хммм…. хорошо.
Я не стесняюсь своей наготы, но должна признать, что все это заставляет меня нервничать.
– Помочь снять его? – спрашивает Оливер.
Нет.
– На самом деле, это были бы хорошие фотографии, – говорит Миа, и я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на нее. Она пожимает плечами. – Что? Бин, ты же видел ее сиськи раньше, верно? Ты не возражаешь?