Текст книги "Калейдоскоп моего сердца (ЛП)"

Автор книги: Клэр Контрерас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

 – Как будто им суждено быть вместе! – Роб заявляет громко. – Они так подходят друг другу! Это чертовски мило! Миа! Возьми камеру!

– Я ненавижу тебя, – говорю Робу, глядя на него. – Я ненавижу тебя, – говорю Мие, повернувшись к ней лицом, красным от смеха. – Я не ненавижу тебя...тоже, – говорю я, обращаясь к Оливеру. Он так улыбается, что я готова растаять от этого.

– Пожалуйста, верни ее домой к полуночи и убедись, что она не выпьет водку, – как только Миа начинает перечислять свой список, останавливается, чтобы посмотреть на мое покрасневшее лицо, и смеется. – Ого…Прости, Элли, но это так мило. Ты так не нервничала с тех пор, как потеряла девственность с Хантером Грейсоном. – Она перестает смеяться и обращается к Оливеру с серьезным лицом. – Все шутки в сторону, если ты снова причинишь ей боль, я, бл*дь, убью тебя, и говорю не о приятном тихом убийстве, а об отрезанном члене, внутренних органах повсюду. Поэтому, пожалуйста, помни об этом.

– Хорошо, пора идти, – говорю я, вытаскивая руку Оливера из двери. – Некоторые люди официально потеряли свои мозги.

Оливер согнулся пополам от смеха, когда мы спускаемся по лестнице, так что ему приходится время от времени останавливаться, чтобы отдышаться. Я даже не могу посмотреть на него, потому что мне так стыдно. Хотя я не должна так смущаться! Мы все выросли вместе! Это абсолютно нелепо. Когда мы добираемся до его машины, он вытирает слезы с глаз и открывает мне дверь. Я даже не смотрю на него, а просто уставилась вперед. Но потом он замолкает, и его рука тянется к моей на коленях. Он нежно сжимает ее, чтобы привлечь мое внимание.

– Эй, – тихо говорит он, улыбаясь глазами.

– Я рада, что тебе понравилось шоу. Мы будем здесь всю неделю, – бормочу я, заставляя его смеяться. Он подносит мою руку к своим губам и прижимается к ней. Я дрожу от ощущения колющейся щетины.

– Они хотят как лучше, – говорит он, целуя мою руку. – Ты выглядишь прекрасно. Я так рад, что наконец согласился пойти с тобой на свидание.

Это заставляет меня засмеяться.

– На самом деле? Тебя безжалостно преследовали?

– Ты даже не представляешь, – говорит он, поднимая брови. – Было утомительно уклоняться от твоих преследований.

Я наконец-то вздохнула и устроилась поудобнее на своем месте. У Оливера есть способ успокоить меня в один момент. Его пальцы гладят мое колено, и я дрожу. И полностью наэлектризована.

 – Итак, куда ты меня ведешь? – спрашиваю я, повернувшись к нему лицом. Он улыбается и смотрит вперед.

– Если я скажу тебе, это разрушит неожиданный момент свидания.

– Мы ведь не собираемся поужинать и посмотреть кино? – говорю я, сдерживая смех, когда он бросает на меня взгляд.

– Я выгляжу таким скучным для тебя?

Я пожимаю плечами.

– Я не знаю. Куда ты обычно ходишь на свидания?

Его взгляд снова устремлен на мой.

– Есть.

– И…и это все? – спрашиваю, немного не впечатленная.

– Ну, это не так, но я не думаю, что ты хочешь говорить об этом больше, чем я хочу говорить о Хантере Грейсоне.

Я отворачиваюсь и улыбаюсь.

– Достаточно справедливо.

– Если, конечно, ты не хочешь говорить о Хантере Грейсоне, – говорит он, паркуя машину на пристани.

 – Я бы не хотела, – говорю я, чувствуя, как мои щеки вспыхивают. Хантер все еще мой друг, и каждый из нас проделал довольно хорошую работу, чтобы похоронить воспоминания о ночи, которую мы провели вместе. Оливер поворачивается ко мне лицом и проводит кистью по моей щеке, не отрывая от меня взгляда.

– Я очень рад, что мы это делаем.

Я тихо улыбаюсь, смущаясь под его взглядом.

– Я тоже.

Он опускает руку, выходит из машины и, пока я собираю свою сумочку, подходит, чтобы открыть для меня дверь. Мы проходим пару шагов, прежде чем его рука накрывает мою, и он соединяет наши пальцы. Это такой маленький жест, но он поджигает мой пульс.

– Мы едем на лодке? – спрашиваю я, когда мы проходим мимо ресторана и направляемся к судам.

– Не совсем, – говорит он. – Возможно, в следующий раз.

Он наклоняет голову, чтобы посмотреть на меня, и я чувствую тепло его улыбки.

Мы подходим к краю пристани, где стоит накрытый стол. Пол вокруг него усеян свечами, и он совершенно безлюден, если не считать официанта, стоящего рядом с ним с бутылкой шампанского в руках и улыбкой на лице.

– Марио, рад снова тебя видеть, – говорит Оливер, опуская мою руку и предлагая ее официанту.

– Спасибо, Доктор Харт, – говорит он с намеком на испанский акцент, улыбаясь и кивая, берет руку, которую ему предлагают, и пожимает ее.

 – Это Эстель, – говорит Оливер. – Элли, это Марио.

– Рада познакомиться, – говорю я, протягивая ему свою руку. Как только мы садимся на свои места, Марио наливает нам шампанское, передает меню и говорит, что вернется. Мои глаза снова сканируют все: свечи, стол, лодки, солнце, которое все еще садится над океаном вдалеке и, наконец, я смотрю на красивое лицо Оливера.

– Ты знаешь, что мог бы взять меня в «Ин-Н-Аут Бургер», и я была бы так же счастлива? – он смотрит на меня, и медленная улыбка растет на его лице.

– Вечер только начинается.

Я улыбаюсь и тянусь за бокалом шампанского.

– Как ты это устроил? – спрашиваю я, когда вижу Марио, идущего к нам с подносом в руках. Он ставит его между нами, кланяется и уходит. – Где ты нашел этого парня? – спрашиваю я, когда он не слышит. Оливер усмехается, его плечи дрожат. Я люблю его ямочки, хотя они и скрыты щетиной.

 – Мы играем в двадцать один вопрос? – спрашивает он, его глаза сверкают от удовольствия.

– Можно и так, – отвечаю я, улыбаясь в ответ.

– Я познакомилась с ним, когда он привез ребенка в больницу. Он и его жена были в отчаянии, потому что Дэвид, их сын, упал и ударился головой. Поэтому я им помог.

– И вы общаетесь? – спрашиваю я, хмурясь.

– Ну, мне нужно было позвонить на дом, – говорит он, отводя взгляд.

– Ты звонишь на дом? – Он вздыхает и снова смотрит на меня.

– Обычно нет.

Я поднимаю бровь и жестом прошу его пояснить. Наконец он снова вздыхает, проводит рукой по волосам и говорит:

 – У них не было медицинской страховки, поэтому мне пришлось делать то, что я сделал.

Мое сердце сжимается в груди, я улыбаюсь, протягиваю руку и кладу ее на стол. Он поворачивает ее и держит так. Мы ничего не говорим. Я не говорю ему, какой он удивительный человек, и он не уточняет. По опыту знаю, что Оливер из тех парней, что бросаются под автобус ради тебя, а потом отрицают, что спасли тебе жизнь. Он спишет это на то, что любой бы сделал то же самое. Он не понимает, что люди не такие хорошие. Люди не откладывают свои дела ради общего блага. Оливер смотрит мне в глаза с этой тоской, с этой потребностью, пока вырисовывает круги на моей руке. На мгновение я не могу вспомнить, о чем мы говорили, что делали, где мы и какой сегодня день.

– Мы будем есть? – говорит он, сверкнув легкой улыбкой, от которой у меня замирает сердце. Я киваю, возвращаю свою руку обратно и кладу ее на колени.

– Ты уже отработал последний день в больнице? – спрашиваю я, засовывая вилку в свой рот.

– Ну, я закончил с ординатурой, так что да, но отрабатываю смены, пока решаю, что делать дальше.

– Я должна вернуться во вторник на уроки. Мэй хочет, чтобы я научила класс делать скульптуры из разбитого стекла.

Оливер поднимает взгляд от тарелки и смотрит на меня, но ничего не говорит, поэтому я продолжаю.

– Я хочу набраться сил, чтобы позволить детям прийти в студию. Джен спросит мистера Фредерика разрешит ли он мне устроить там экскурсию, чтобы они могли выбраться. Я имею в виду, если это возможно. Я уверена, что трудно охватить врачей, медсестер и прочее… Я бы хотела, чтобы этот дом уже продали, – говорю я, вздыхая.

– Что ты собираешься делать после этого?

– Сначала я планировала отдать все деньги родителям Уайта. Но потом я подумала, имею в виду…это был и мой дом. Может, я возьму немного, а остальное отдам им. Я не знаю. Это сбивает с толку. Они этого не хотят, и мне это не нужно, поэтому я метаюсь.

Оливер кивает и делает глоток шампанского.

 – Ты скучаешь по той своей жизни?

Мои глаза ищут его. Я знаю, о чем он спрашивает. Я не знаю, хочу ли я отвечать. Наконец, я вздыхаю и смотрю в сторону. Прежде чем я отвечаю, он снова говорит:

– Давайте кое-что сделаем, – сказал он, снова протягивая руку ко мне. – Оставшуюся часть свидания мы задаем и отвечаем на каждый вопрос, который только можно себе представить. Не имеет значения, насколько глупо или как трудно. Я хочу знать все. Чтобы ничего не осталось недосказанным, ясно?

– Слишком много для одного свидания, – выдыхаю я. Он сжимает мою руку.

– Может одно свидание – это все, что у нас есть.

Его ответ заставляет меня чувствовать себя раздавленной, и я думаю, что он видит это, потому что поднимает мою руку к себе и целует ее.

– Я хочу много таких свиданий, Элли. Много. Но в прошлом мы делали вещи, и мы не общались и, ну…Я не хочу, чтобы это повторилось.

Я делаю еще один вдох.

– Я не скучаю по ней. Я имею в виду, что скучаю по комфорту, идя туда и зная, что я дома. Иногда я скучаю по Уайту, – говорю я срывающимся голосом. Я глотаю слезы, которые чувствую. – Я скучаю по его увлечению искусством, жизнью и историями, которые он рассказывал мне о своих путешествиях. Это странно? – шепчу я, глядя на него, и вытираю глаза.

Он выглядит так, будто на него набросились, но все равно качает головой.

 – Это так…все нормально. Я хочу это услышать. Я не хочу, чтобы ты думала, что должна стереть свое прошлое из-за меня или забыть о нем и вашей совместной жизни. Я просто…Никогда не чувствовал, чтобы мне приходилось конкурировать с кем-то за чью-то симпатию, и теперь я чувствую, что конкурирую с призраком, и иногда воспоминания лучше, чем реальность.

Мгновение я смотрю на него, потом встаю и обхожу вокруг стола. Оливер откидывается назад, молча освобождая мне место на коленях. Я сажусь и обнимаю его за шею, положив голову ему на грудь. Его руки автоматически обнимают меня, держа меня там так идеально, как будто мое тело – это кусочек головоломки. Столько лет я мечтала сделать это с ним, и когда мы, наконец, сделаем это, над нами будет тень моего прошлого. Такова жизнь – я знаю это – но это все еще разбивает мое сердце за него… за нас.

– Поможет, если я скажу тебе, что все время, пока я была с Уайтом, он соревновался с твоим призраком? – шепчу я ему в шею, вдыхая его успокаивающий, чистый запах. Его смешок вибрирует через меня.

– Не совсем. Это означало бы, что я должен был стараться раньше. Может быть, если бы я это сделал, тебе бы не пришлось переживать такую ужасную потерю.

Я отступаю от него, чтобы посмотреть в его лицо.

 – Как получилось, что ты еще не нашел женщину? Все те женщины, с которыми ты работаешь, с которыми ты ходил в университет, умные и красивые. Как мог идеальный Оливер не найти кого-то?

Он снова посмеивается, его глаза сверкают, когда он протягивает руку и убирает волосы с моего лица. Я делаю то же самое, но оставляю руку на его шее. Он закрывает глаза и сглатывает.

– Я не идеальный, Элли. Даже близко.

–  Для меня – да, – шепчу я.

Его глаза темнеют, когда он смотрит на меня.

– Может быть, это и есть твой ответ.

Глава 28

– По шкале от «счастлива» до «не могу перестать улыбаться от возбуждения», как бы ты отреагировала, если бы я сказал, что Миа упаковала для тебя сумку? – спрашивает Оливер, кладя свою шляпу на приборную панель.

После ужина мы сидели и говорили в основном о Уайте и доме, и теперь, когда мы вернулись в машину, я немного беспокоюсь. Я правда очень не хочу, чтобы свидание заканчивалось. Мы довольно долго ехали, слушали музыку, говорили о кино…и только когда он задает мне этот вопрос, я понимаю, что единственное, о чем мы не говорили, —это мои планы на завтра.

– Ну… – Начинаю я, останавливаясь, чтобы посмеяться. – Полагаю, ты только что дал мне выбор, от которого я должна улыбаться…действительно счастлива?

 Он улыбается и смотрит в мою сторону.

– Хорошо, потому что сумка в багажнике, и я похищаю тебя на ночь. Может быть, до конца выходных.

– Ты понимаешь, что настраиваешь себя на неудачу на любом будущем свидании?

– Никогда не сомневайся в сверх способностях, – говорит он, улыбаясь и убирая волосы с глаз. Я смеюсь и сопротивляюсь желанию наклониться и запустить свои руки в его волосы.

 – Твои волосы растут так быстро, – говорю я вместо этого.

– Да, это огромный плюс. Жаль, что мне нужно подстричь их в ближайшее время. И побриться.

– Для собеседований? – предполагаю я.

– Да, я согласился, прежде чем волосы отрасли. Никто не хочет нанимать врача с прической Man Bun.

– Они еще недостаточно длинные, но я знаю кое-кого, кто думает, что врачи с прической Man Bun – это круто.

– Ты знаешь? – говорит он, сверкая ухмылкой.

– Уверена, что знаю.

– Ее имя начинается с буквы «Э»?

– Возможно.

– Боится ли она темноты?

– Нет, – ворчу я и отвожу взгляд, заставляя его засмеяться.

– Она ненавидит мои шутки?

Мои губы приподнимаются, но я продолжаю смотреть в окно.

– Не могу представить, чтобы кому-то нравились твои шутки.

– О, но они нравятся.

– Оливер, – говорю я, обращаясь к нему с многострадальным вздохом. – Прости, что говорю это тебе, но они просто притворяются.

Он усмехается, одаривая меня смущенным взглядом.

– Притворяются? Хорошо, я понимаю это. Ты просто не слышала мои последние.

 Я кричу и смеюсь одновременно.

 – Давай послушаем их.

Он молчит, пока не останавливается на красный свет и наклоняется ко мне, опуская свой подбородок к моему плечу. На мгновение я забыла, как дышать. Затем он начинает говорить так низко, что все внутри меня сжимается, от чего я слушаю его, затаив дыхание.

– Если бы я был ферментом, – говорит он, его губы мягко щекочут над моим ухом. – Я бы был ДНК-геликазой, – продолжает он, проводя губами по моей шее. Мои глаза трепещут, и я хватаюсь за колени. – Так что я мог бы разложить твои гены.

Открываю глаза, когда он отстраняется, и мое сердце уходит в пятки от голодного взгляда в его глазах. Когда его глаза смотрят на мои губы, я больше не могу терпеть. Опускаю все отговорки, тяну его к себе и целую, сначала отчаянно, затем медленно, так что поцелуй дразнит…наши языки едва соприкасаются. Он отодвигается и удивляется на мгновение, прежде чем звук гудка вырывает нас из этого момента, и он продолжает проезжать перекресток.

– Неплохо, а? – говорит он. Я все еще пытаюсь восстановить дыхание. Облизываю губы и закрываю глаза от его вкуса.

– Это была не шутка. Это было ботанское соблазнение, – говорю я на выдохе. Не могу не улыбнуться, когда он начинает смеяться.

– Ботанское соблазнение, – говорит он, все еще смеясь.

– Следующий вопрос: ты все еще встречаешься, развлекаешься или делаешь что-то с Грейс…или с кем-нибудь еще в больнице…или где-то еще?

Я смотрю на его хмурое лицо. Когда он останавливается за машиной, стреляет в меня взглядом.

– Я говорил тебе, что нет, Элли. Думаешь, я бы настоял на свидании, если бы встречался с кем-то другим?

– Я не знаю, – пожимаю плечами. – Я не знаю, как ты работаешь в этом отделе.

Он поднимает бровь.

– Ты точно знаешь, как я работаю.

– Значит, ты больше ни с кем не встречаешься? – спрашиваю я, игнорируя его комментарий.

– Ты намекаешь, что мы встречаемся? – говорит он.

– Нет. С чего ты…

– Ты сказала, больше ни с кем, предполагается, что мы встречаемся.

– Ну, я не это имела в виду.

Он сворачивает за угол в хороший отель на воде и останавливается перед камердинером. Пальцы Оливера переплетаются с моими.

– Именно это я и хочу сказать.

Мое сердце колотится в груди, когда камердинер открывает мне дверь. Я заставляю свои ноги двигаться и выйти из машины, едва сдерживая свое самообладание. Оливер идет с двумя сумками в руках, а я иду за ним внутрь. Я смотрю вокруг, вдыхая ароматы, исходящие из спа, и читаю, что мы на побережье Сономы. Я не могу поверить, что поездка на машине оказалась такой короткой. Не то, чтобы я когда-либо была здесь, но проезжала много раз. В этот момент мы с Виком обычно начинаем препираться, потому что дорога занимает так много времени. Отхожу в сторону, когда он приближается к стойке. Я смотрю, как он разговаривает с дамой, смешит ее. У Оливера всегда была эта легкость, которая всегда с ним. Он подходит к любой группе людей, потому что показывает себя таким, какой он есть.

Оливер держится с такой уверенностью, что вы думаете, будто он владеет миром. Он из тех парней, которые могут участвовать в беседе между важными бизнесменами и врачами, и они никогда спросят, кто он. Они бы никогда не заподозрили, что он был парнем, который приехал в избитой машине и работал на двух работах, чтобы получить это. У него такая улыбка, которая очарует любого, если он не будет достаточно осторожен, и сочетается с золотым сердцем. Когда он подходит и улыбается мне, я чувствую, что таю.

– Готова? – спрашивает он. Я взяла его за руку и кивнула, следуя за ним к лифту. Понимаю, что не спрашивала его, зачем он привел меня в отель и каковы его планы. Что-то происходит со мной, когда я рядом с Оливером. Как будто все вокруг для меня исчезает. Все может развалиться, но в его объятиях я цела.

Когда мы добираемся до номера, он кладет наши сумки рядом с дверью и ждет меня, пока я осмотрюсь. Это действительно большой номер с двуспальной кроватью, скамейкой у окна, большими велюровыми диванами и камином в гостиной. Я подхожу к окну и сажусь на мягкую скамейку, касаясь рукой холодного стекла. Оливер ничего не сказал с тех пор, как мы вошли в номер, и когда я оборачиваюсь, то нахожу его подпертым к стене на другой стороне кровати, со скрещенными ногами и руками в передних карманах его джинсов. Шляпа слегка наклонена вниз, и волосы вылезают из нее. То, что я вижу в его зеленых глазах, заставляет мой желудок сжаться.

 – Почему ты стоишь там? – спрашиваю я с нервным смешком.

– Я немного беспокоюсь о том, что произойдет, если я подойду ближе, – говорит он.

Я резко вдыхаю.

– Может быть, я хочу, чтобы ты подошел поближе.

Он качает головой и сдерживает улыбку.

– Я должен был сказать это раньше, но я привел тебя сюда не для того, чтобы зайти дальше, чем ... ну, спать.

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но останавливаюсь и жду, пока он продолжит.

– Это все еще часть нашего свидания. Завтра, виноградники. Мы не смогли сделать это в прошлый раз.

Я подхожу к нему, останавливаюсь и наклоняю голову, чтобы посмотреть на него. Протягиваю руку, снимая шляпу с его головы, и бросаю ее на пол у камина.

– Что, если я хочу зайти дальше, чем просто сон?

Его глаза темнеют. Медленная улыбка появляется на его лице, когда он тянется ко мне и нежно ласкает мою щеку.

– На этот раз я хочу сделать все правильно, Элли. Я не хочу давить на тебя. Я не хочу, чтобы ты проснулась завтра и пожалела о том, что мы сделаем сегодня вечером.

– Не буду, – шепчу я, прижавшись к его ладони.

– В прошлый раз, когда мы спали вместе, я нашел тебя плачущей над рубашкой, – говорит он, его голос мягкий и слегка болезненный.

– Это было по-другому.

– Как? – спрашивает он, отталкиваясь от стены и обнимая меня за шею. – Расскажи мне, как это было по-другому, потому что, если что-то случится сегодня вечером, это будет намного больше, чем просто прикосновение. Ты ведь знаешь это, правда? И я имею в виду больше, чем просто физически. Даже если мы только прикоснемся или поцелуемся, это будет больше, и я не хочу, чтобы ты проснулась и почувствовала, что обманываешь его или несправедлива к памяти о нем.

Я закрываю глаза, нуждаясь в том, чтобы отвлечься от его понимающего взгляда, от любви, которую я вижу в нем. Он прав. Я знаю это, и я знаю, что он не заслуживает сожаления обо мне, но дело в том, что Оливер никогда не был сожалением. Даже когда было больно…даже когда он ушел. Даже когда он вернулся и снова разрезал меня, он не был сожалением, потому что я любила его. Уайт, возможно, не был самым понимающим человеком – и его способы заставить меня двигаться дальше не были идеальными – но он заставил меня понять любовь к тому, что это было. Это маленький слоган, с которым я отсылаю свои разбитые сердца. Уайт был тем, кто открыл мне глаза на это, но Оливер был причиной сердец и слоганов. Он был первым, кого я полюбила. Он первым разбил мне сердце, и вот он снова здесь. Интересно, как долго на этот раз? Это имеет значение? Мое сердце кровоточит.

Когда я снова открываю глаза, Оливер смотрит на меня, как будто я могу убежать. Я обхватываю его шею руками и наклоняюсь, целуя его щетинистый подбородок, сильную челюсть, а затем поднимаюсь к раковине уха.

– То, что у нас есть, не связано с той частью моей жизни. Мы живем в нашей собственной галактике, – шепчу я, целуя его мочку уха. Я улыбаюсь, когда его дыхание учащается. – Там, где проходят бури, и меркнет свет, и все перестает существовать, кроме нас.

Его руки сжимают мою талию и мягко отталкивают меня.

 – Я планировал эту ночь, где буду держать руки при себе и спать на диване, если мне придется, а затем ты говоришь такие вещи и разрезаешь каждую часть моего мозга, как только можешь.

Он опускает лицо и целует мою шею один, два, три раза…мягкие влажные поцелуи…прежде чем он не откидывается назад и снова пристально на меня смотрит.

 – Ты заставляешь меня потеряться в тебе, Элли. Как ты смотришь на меня, как ты касаешься меня… – Он не заканчивает предложение, а вместо этого опускает свои губы, чтобы встретиться с моими в долгом, медленном поцелуе. Когда наши сердца бьются о грудь друг друга, а наши языки танцуют медленное чувственное мамбо, все остальное исчезает.

Руки Оливера скользят по моему телу, пока не достигают подола платья. Он стягивает его с меня, не прерывая наш поцелуй, в то время как я расстегиваю его рубашку и помогаю ему стянуть ее с плеч. Несмотря на то, что прошло не так много времени с тех пор, как мы переспали в последний раз, я чувствую, что не видела его тело целую вечность. Я перевожу взгляд с его лица на грудь. Мои руки обводят каждый мускул, каждый контур, каждую линию, выгравированную на красивом мужчине передо мной. Мои пальцы доходят до верха его джинсов, и я начинаю расстегивать его ремень, и когда возвращаю свой взгляд к нему, то смотрю на него, а он смотрит на меня. Выражение экстаза затуманивает его лицо, когда я опускаю руку в его боксеры и испытываю его мощь, моя рука сжимается, когда он втягивает воздух между зубами.

– Элли, – говорит он хриплым шепотом, когда я опускаюсь перед ним на колени. Он отбрасывает свои ботинки в сторону, и я помогаю ему снять джинсы, боксеры, носки…и выравниваю свое лицо перед его длиной. Я наклоняюсь вперед, оставляя нежные влажные поцелуи вдоль его живота, улыбаясь, когда его мышцы сокращаются. Я продолжаю свой путь вниз, облизывая каждую сторону V-образных мышц на его боках, пока не достигаю того, что меня манит. Мой язык скользит по его длине, и он стонет, его рука впивается в мои волосы. Я повторяю движение с обеих сторон, когда моя рука держит его яйца. Он снова стонет, громче, когда я беру в рот все, что могу.

 – Элли, – снова говорит Оливер низким и гортанным голосом. Я смотрю вверх, встречая его затуманенный взгляд, и дрожь пробегает по мне, когда его руки убирают мои волосы с лица, он смотрит на меня сверху. Он хватается за мои плечи и отталкивает назад, пока полностью не выходит из моего рта, затем он подтягивает меня так, чтобы мы были рядом, грудь к груди, его нос упирается в мой лоб.

– Что ты делаешь со мной, Элли, – шепчет он мне, когда я дышу ему в грудь. – Это необъяснимо. – Он оставляет поцелуй на моем лбу и ведет меня к кровати. Оливер не торопится, расстегивая застежку моего бюстгальтера, а затем тянет лямки по плечам. Делает то же самое с моими трусиками, скользя ими по моим бедрам, отбрасывает их на пол к остальной нашей одежде. Сделав шаг назад, он смотрит на меня, действительно смотрит. Его взгляд оставляет горячий след с каждым дюймом, который он проходит, затем он смеется.

– Возможно, второй раз в жизни я не знаю, с чего начать, – бормочет он, опускаясь на колени передо мной и раздвигая мои ноги. Сначала он целует мое колено, потом поднимается по бедру, добирается до таза, задевает прядь волос, потом целует меня в живот. Когда он достигает моей правой груди, делает паузу и смотрит на меня.

 – Не могу сказать тебе, сколько раз я мечтал сделать это снова, – говорит он, скользя языком по соску. Я задыхаюсь. Мои руки поднимаются, чтобы схватить его за плечи, когда он делает это снова. Он мягко дует на мой маленький бутон, ощущение холода и жара заставляет меня дрожать. Оливер опускает свое лицо к моей другой груди, и я снова дрожу, на этот раз от ощущения его подбородка, царапающего мою кожу. Его рот смыкается на моем соске, всасывая его в рот. Когда он отстраняется и тихо дует, его рука ласкает другой сосок. Мое тело как будто горит, на грани горения, а он еще даже не покинул мою грудь.

Как будто услышав мои мысли, Оливер смотрит на меня и самодовольно улыбается, прежде чем продолжить исследовать границы. Достигнув внутренней части моих бедер, он раздвигает их в стороны и держит руками, сжимая, когда он опускает свое лицо в мой центр. Его язык погружается и пробует меня на вкус, он стонет, его рот вибрирует. Мои и без того шаткие руки находят его волосы, и я слегка их дергаю, двигая бедра к его лицу. Он держит меня за колени и поднимает свой взгляд, чтобы найти мой. Интенсивность в них настолько необузданная, настолько чистая, что я чувствую, как мой желудок начинает бушевать. В его глазах я нахожу наше прошлое и наше сомнительное будущее. Он хранит в себе печаль потерянных лет, мучительную тоску миллиона "что если" и возможность того, что могло бы быть. Я пытаюсь отвлечься…пытаюсь закрыть глаза и не обращать внимания на пыл, с которым его зеленые глаза пронзают меня, потому что я не хочу признаваться, что боюсь. Не хочу открыться и признаться, что у него все еще есть способность разрушить меня – полностью уничтожить.

Его язык снова набрасывается на меня, и я теряю всякую мысль…все причины… и кончаю под его языком. Я, наконец, закрыла глаза и простонала его имя, пока моя спина склонилась над кроватью, и оргазм пронзил меня. Поцелуи Оливера на мне, когда он поднимается по моему телу. Я открываю глаза, и он держится надо мной, руки по обе стороны от меня, и долгое время просто смотрит на меня, его глаза ищут мои. Моя рука движется между нами. Его тело содрогается, когда я сжимаю его член, медленно скользя рукой вверх и вниз, вверх и вниз, пока он не начинает тяжело дышать.

 – Наверное, нам стоит взять презерватив, – говорит он. Я качаю головой, поднимая другую руку, чтобы обхватить его за шею и прижать его лицо к своему.

 – Без презерватива, – шепчу я ему в губы. Он неподвижен, и на мгновение я думаю, что он предпочел бы использовать его. Может, он сожалеет, что не сделал этого много лет назад.

 – Элли, – говорит он, приводя дыхание в норму. Я уверена, что он собирается слезть с меня и дотянуться до презерватива, но вместо этого он обхватывает меня рукой за спину и тянет меня ближе, располагаясь между моими складками. Медленно, осторожно он толкается, давая моему телу время, чтобы привыкнуть к его размеру. Я задыхаюсь, когда чувствую, как он пульсирует во мне. Он останавливается, чтобы перевести дыхание, и усмехается мне в шею.

– Моя прекрасная маленькая Элли, – говорит он мне в шею. Улыбка в его голосе заставляет меня улыбнуться. – Ты даже понятия не имеешь, как чертовски хорошо ощущаешься.

Я выгибаю спину, призывая его продолжать, потому что у меня есть идея. У меня есть очень хорошая идея. Он двигается снова, не останавливаясь на этот раз, вместо этого, делая длинные, глубокие толчки.

 – Ты просто…поглощаешь меня, – рычит он, двигаясь быстрее, его удары становятся все сильнее, как будто он заявляет на меня права.

– Ты когда-нибудь думала об этом? – спрашивает он, его голос где-то между ворчанием и рычанием, когда он меняет наше положение так, что моя нога переброшена через его плечо, чтобы он мог еще глубже проникнуть внутрь меня.

Я кричу, киваю.

– Скажи мне, – говорит он. Оливер возвращается, чтобы посмотреть сначала на то место, где мы соединены, а затем на мое лицо, где, я уверена, он видит мое желание к нему.

– Я трогаю себя, думая о тебе, – признаюсь я тихо, мои глаза отказываются отрываться от его. Он стонет и перестает двигаться, закрывая глаза, как будто он концентрируется. – Я представляю, как ты наполняешь меня вот так, на мне, – продолжаю я, давя на него. – А иногда и сзади.

Глаза Оливера открываются, и я хныкаю, когда он медленно выскальзывает из меня, а затем сильно и быстро входит. Мои пальцы ног скручиваются, а глаза начинают закатываться, когда я хватаюсь за его задницу и заставляю двигаться быстрее. Это все, что я могу сделать, чтобы удержать себя от крика.

– Пожалуйста… – Я на самом деле умоляю. – Пожалуйста, пожалуйста, продолжай двигаться быстрее.

На его лице появляется медленная и широкая улыбка, и он делает четыре толчка. Я закрываю глаза, черт возьми.

 – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Просто…быстрее…сильнее.

Но у Оливера другие планы. Он наклоняется вниз, раздвигая мои ноги, и целует голень, которую я держу возле груди. Он трется лицом о мягкую кожу, его губы двигаются вверх и вниз, касаясь бедер мягкими, медленными, длинными, жесткими движениями.

– Я хочу, чтобы это длилось вечно, – говорит он, кусая внутреннюю часть моей ноги. – Я хочу сделать маленький домик внутри твоей киски, – продолжает он, и если бы не его рука, щипающая мой сосок, и его член, входящий сильнее в меня, я бы пошутила. Но ощущение оргазма начинает назревать внутри меня, и я больше не могу думать. Он опускает мою ногу и снова перелезает через меня, его грудь чуть выше моей, так что его лицо единственное, что я могу видеть. Я не знаю, что он хочет найти в моих глазах, но я чувствую, что он в моей душе, как будто роется в потерянном и найденном. Когда я открываю рот, чтобы что-то сказать, оргазм пронзает меня, и вместо этого я кричу его имя. Как по сигналу, он стонет мое имя, и его глаза закрываются в изнеможении. Оливер испускает долгий вздох, и когда он снова открывает глаза, на его лице глупая кривая улыбка, которую я всегда любила, и это заставляет меня чувствовать, что все, что он искал, было найдено.

Мы лежали в постели голые, лицом друг к другу, его рука лениво обнимала меня за талию, а моя – его грудь. Я всегда была девушкой, которая идет по течению. Я никогда не думала о том, как меня будут воспринимать, меня это не волновало. Но лежа здесь рядом с Оливером, я думаю о будущем. Это дает мне надежду на будущее. И несмотря на то, что я сказала себе, что это всего лишь одно свидание, я не могу не думать об этом.