Текст книги "Кики Страйк и гробница императрицы"

Автор книги: Кирстен Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

– Правда? – Сергей несколько оторопел и ослабил захват.

– Мистер Молотов, что с вами? Посадите девчонку к прочим детям,– приказал Лестер Лю.

Воспользовавшись тем, что он на секунду отвлекся, Иррегуляры атаковали его с трех сторон. Но не успела Кики нанести удар, как Лестер Лю извлек из трости длинный кинжал и приставил его к горлу Кики. Остальные застыли на месте.

– Похоже, прошлое и впрямь вас настигло, мисс Страйк.

– Привет, принцессочка,– ухмыльнулся Молотов.– Какая приятная встреча! А как поживает моя добрая старая подруга Верушка Козлова? Надеюсь, газеты не врут и она в самом деле при смерти?

Демонстративно не обращая на него внимания, Кики обернулась к Лестеру Лю.

– Неужели вы доверяете этому человеку? Вы ведь в курсе, что у него есть пренеприятная привычка убивать своих работодателей? Кто знает, как он поступит с вами?

– Если бы мистер Молотов и впрямь состоял у меня на службе, у меня, пожалуй, и впрямь был бы повод для беспокойства Лестер Лю опустил кинжал и самодовольно улыбнулся Кики.– Но мистер Молотов подчиняется непосредственно вдохновительнице всей операции, вашей дорогой тете Ливии. Не вижу, зачем бы ему мне вредить, если наше сотрудничество оказалось настолько взаимовыгодным. Ливия предоставит своему покровителю Олегу Волкову несколько нужных ему картин, а мистер Волков щедро профинансирует возвращение Ливии в Нью-Йорк. Ливия, в свою очередь, передаст мне вашу карту подземных туннелей. А в качестве бонуса я намерен сполна насладиться местью.

Ну что ж, барышни,– промолвил Лестер Лю с неизменной обворожительной улыбкой.– Будьте так любезны присоединиться к мисс Фишбейн. Я заранее прошу прощения, если ваши покои покажутся вам не слишком удобными, но мы отнюдь не рассчитываем, что вы прогостите у нас долго. Мистер Молотов, не могли бы вы обездвижить этих милых девочек? Сегодня вечером мне бы хотелось обойтись без неприятных неожиданностей.

– Я так понимаю, вы нас убьете? – поинтересовалась Кики, пока Молотов связывал ей руки за спиной.

– Ох, господи милосердный, конечно же нет,– хмыкнул Лестер Лю – Я – бизнесмен, а не убийца. Убивать ваших подруг я вовсе не собираюсь. Я намерен их продать. Есть страны, где дети вашего возраста в большой цене. Что до вас, мисс Страйк, вы отныне не моя забота. Ваша тетушка вольна поступать с вами, как ей угодно, хотя лично я от души надеюсь, что в отношении вас она запланировала нечто особенно мучительное.

– А что будет с Уной? – спросила Кики.

Лестер Лю предвкушающее облизнулся.

– Для девчонки, что смеет называться моей дочерью, я придумал совершенно особое наказание. Должен признаться, ее отвратительная жадность произвела на меня неизгладимое впечатление. Я играючи купил ее доверие. Даже передать не могу, как просто оказалось настроить ее против вас. Ей, видите ли, подавай все богатства империи – на меньшее она не пойдет. Думаю, вы со мной согласитесь: будет только справедливо, если она разделит судьбу императрицы.

– Видите ли, есть одна проблема,– возразила Кики.– Карта туннелей, что находится у Ливии, совершенно бесполезна. Ваших людей съедят крысы: это дело нескольких минут.

– Никакой проблемы нет, мисс Страйк. А зачем, как вы думаете, я столько сил положил на то, чтобы завоевать доверие дочери, когда мог просто-напросто убить вас всех? Она открыла мне вашу маленькую тайну. У меня есть чем отпугнуть крыс. А теперь, уж извините, мне пора готовиться к приему.

Молотов щелкнул выключателем, и комната погрузилась во тьму. Я попыталась высвободить руки, но тщетно: веревка еще туже врезалась в запястья.

– Эй, Кики. Вполне ли уместно сказать: а я тебе говорила? – раздался голос Ди-Ди.

– Вполне ли уместно сказать, что я лично Уне шею сверну, если только выберусь отсюда раньше, чем до нее доберется любящий папочка? – подхватила Лус.

– Каспар! Каспар! Ты здесь? – зашептала Бетти.

– Уммм-хуммм,– послышался сдавленный голос.

– Интересно, нас услышат, если мы закричим? – полюбопытствовала я.

– Хотите, чтоб нам тоже рты позатыкали? – откликнулась Кики.– Мы должны измыслить способ спасти Уну.

– Спасти Уну? – сплюнула Лус.– Вы, часом, не позабыли, что это мы из-за нее в неприятности вляпались? Жадная маленькая предательница даже про антикрысиный репеллент папочке проболталась. Я так скажу: давайте-ка спасать собственные шкуры, а Уна пусть получит по заслугам.

– То есть ты позволишь ей задохнуться в воздухонепроницаемом гробу? Допустишь, чтобы ее труп был выставлен в музее Метрополитен? – парировала Кики.– Что бы уж она ни натворила, такой участи она не заслуживает.

– Что ты такое говоришь? – охнула Бетти.

– Или ты не поняла? Именно это подразумевал Лестер Лю, обещая, что Уна «разделит судьбу императрицы». Вот какую судьбу он ей уготовил.

– Ой, да полно вам,– откликнулась Лус.– Не убьет он ее. Как, по-вашему, он потом объяснит исчезновение собственной дочери?

– Хороший вопрос,– отметила я.

– Навечно погребена в музее Метрополитен... Ужас какой,– задумчиво протянула Ди-Ди.

– А мне плевать,– ощетинилась Лус.– Все лучше, чем сдохнуть в рабстве.

– Никто ни в каком рабстве не окажется, и погибнуть никто не погибнет,– раздался знакомый мальчишеский голос.

– Каспар! – закричала Бетти.

Сквозь щели в ставнях просачивалось немного света – достаточно, чтобы явить взгляду относительно чистого и потрясающе красивого Финеаса Паркера.

– Привет, Бетти! – просиял Каспар, ослабляя ее путы.– Вы обнаружили моих белок?

– Да только благодаря им мы и поняли, что картины в музее – это подделки,– воскликнула она.– Я так рада, что ты нашелся. Я... ну, то есть мы тебя вот уже много недель как разыскиваем.

– А уж я-то как рад, что ты меня нашла.– Ясно было: его чувства к Бетти нисколько не охладели.

– Каспар, так расскажи нам, как тебя похитили,– спросила я, чувствуя себя немного неловко: удобно ли наблюдать за воссоединением влюбленных, да еще будучи связанной? – Говард сказал, ты пытался каких-то змей спасти?

– Ну, наверное, можно сказать и так,– рассмеялся Каспар.– Наутро после вашего званого ужина мы с Говардом завтракали, и тут вижу: к особняку подъезжает фургон доставки от компании «Лакомый кусочек». Тот же самый, что привозил змей. Водитель вошел в дом, а я прокрался поглядеть, что там внутри. Вижу – клетки, битком набитые змеями, обезьянами и ящерицами. Выпустить их на улицу я не мог – я дал Бетти слово. Пока я ломал голову, как же быть, вернулся курьер. Слышу: разговаривает с каким-то русским про партию кошек, отправленную в Малайзию. Я так понимаю, там считается, что шестипалые кошки приносят удачу. Курьер сознался, что одного котенка он оставил себе. Смотрю: на полу фургончика и впрямь свернулся котенок. Я не знал, что тут еще можно сделать; схватил котенка – и бежать. Разумеется, русский меня заметил – и в погоню. До самого парка за мной бежал. Говард поставил ему подножку, и я успел нацарапать записку для Бетти. Прямо и не знаю, что бы со мной сталось, если бы у меня в кармане не обнаружилось несколько моих рисунков. Когда русский понял, что я художник, он запер меня в цокольном этаже вместе с прочими детьми.

И Каспар обернулся к Бетти.

– Ты обо мне тревожилась?

– Очень,– вздохнула Бетти.

– Ну, хватит миловаться,– вмешалась Лус.– А как ты умудрился освободиться?

– Подарочек от Уны.– Каспар продемонстрировал миниатюрный ножик X-Acto.– Вам следовало бы больше доверять подруге.

– А зачем бы Уне приносить тебе нож? – сощурилась Ди-Ди.

– Чтобы помочь нам сбежать. Если бы не Уна, сидеть бы нам всем сейчас в битком набитом транспортном ящике. После того как мы закончили наши картины, пропала одна из тайваньских девочек, и охранники рассудили, что держать нас всех вместе рискованно. Нас уже собирались вывезти из Нью-Йорка, да только Уна убедила отца, чтобы нас спрятали здесь – на случай, если художники опять срочно понадобятся.

А вчера ночью она принесла мне нож и набор отмычек. Велела удирать завтра вечером, пока все будут на открытии выставки.

– Вполне ли уместно сказать: а я тебе говорила? – усмехнулась Кики, глядя на Ди-Ди.

– Ну, допустим, что Уна пожалела Каспара, но это ее еще не обеляет,– парировала Ди-Ди.– Все равно она помогала Лестеру Лю воровать картины.

– Снова не угадали,– возразил Каспар.– Уна никогда не была сообщницей отца. Она собирается разоблачить его завтра на торжественном открытии. Мы, кстати, вычислили, где он разжился именами детишек, которых впоследствии похитил. И еще Уна знает, где спрятаны украденные картины. Она мечтает унизить и опозорить отца перед всем городом.

– А перед тобой-то она с какой стати разоткровенничалась? – фыркнула Лус.– Ты ж для нее чужой.

– А кому еще она могла открыть душу? – пожал плечами Каспар.– Как я понял, никто из вас ей не верил.

– Мы бы поверили, если бы только она рассказала нам все как есть,– прошептала Бетти.

– Ох, господи, что же мы такое натворили? – всхлипнула Ди-Ди, осознав горькую правду.

– А Уна знает, в какой она опасности? – спросила Кики.

– Нет,– вздохнул Каспар.– Она уверена, что благополучно одурачила отца.

– Развяжи меня,– потребовала Кики.

– Развяжу, если ты настаиваешь, но спустя какое-то время Молотов вернется проверить, на месте ли мы. Если он кого-то недосчитается, на завтрашнем побеге можно ставить крест.

– Развяжи меня,– повторила Кики.– И Ананку тоже. Мы хорошо знаем план особняка, а Уну необходимо отыскать, пока не поздно.

КАК НАУЧИТЬСЯ ПРЕДСКАЗЫВАТЬ ПОГОДУ

На протяжении многих лет я пребывала в убеждении, что нью-йоркские синоптики просто сговорились отравить мне жизнь. Каждое утро я смотрела прогноз погоды. Я смеялась их дешевым шуткам, восхищалась безупречной белизной их зубов и верила каждому слову. В результате я то и дело попадала в снежные бури, вымокала до костей под проливными дождями и заживо жарилась под палящим солнцем. Вот поэтому мне пришлось научиться полагаться на собственные ощущения и разнообразные знаки, подсказывающие: грядет непогода.

Пчелы летают низко

В преддверии грозы воздух становится сырым и влажным, а это значит, что насекомые (и птицы, которые ими питаются) летают над самой землей. Известно, что и другие животные, включая собак и кошек, умеют предсказывать ураганы и землетрясения, так что, если ваш Барбоска вдруг повел себя как одержимый, возможно, пора прятаться в убежище.

Звуки стали отчетливее

Нет, сверхъестественные способности у тебя не прорезались. Но если ты слышишь, как вон те парни в масках перешептываются в квартале отсюда, значит, давление резко понизилось. Готовься к тому, что в ближайшие два-три дня погода простоит премерзкая.

Небо меняет цвет

Как вам скажет любой пастух-профессионал, алое небо ввечеру предвещает хорошую погоду, алое небо поутру обещает дождь. Если видишь радугу на западе, не трудись искать легендарный горшочек с золотом. Поищи лучше зонтик.

Дедушка разворчался

Никто не предсказывает погоду лучше стариков. Ноющие суставы свидетельствуют о том, что давление падает, а значит, надвигается гроза.

Запахи держатся дольше

Бывают дни, когда в Нью-Йорке воняет, точно в уборной. В преддверии непогоды запахи зачастую становятся сильнее. Если ваш дом окружен цветущими деревьями и клумбами (а не помойками, сточными трубами и собачьими кучами), это, возможно, не так уж и плохо.

Глава четырнадцатая

* * * * * * *

СТАРЬЕВЩИКИ

– Держись за мной след в след и делай все как я,– приказала Кики.

С помощью отмычки она отперла дверь и бесшумно двинулась вдоль стены, то и дело останавливаясь и чутко прислушиваясь. С ног до головы в черном, Кики легко сливалась с тенью. А я... хоть я и обменяла малиновый свитер на армейскую куртку Лус, я все равно ощущала себя прекрасной мишенью и кляла себя на чем свет стоит за то, что не подготовилась к походу получше.

Едва мы ступили в озерцо света, струящегося из вестибюля, как позвонили в дверь – и на парадной лестнице послышались шаги. Кики вновь скользнула во тьму. Я последовала было за ней, но споткнулась и с глухим стуком шлепнулась на пятую точку. Шаги в вестибюле стихли. Кики протянула руку и резким рывком подняла меня на ноги. Мы прямо-таки вжались в стену. Шаги приближались: в дверях появился дворецкий. Сукх застыл недвижно, вслушиваясь в темноту и неспешно обводя глазами помещение. От нас до него было рукой подать: каких-нибудь фута три. Я зажмурилась и постаралась не упасть в обморок: я уже поняла, что такое у него в руках. Императрицын нефритовый саван.

– Забудь о том, что случилось,– прошептала Кики мне на ухо, как только Сукх вернулся в вестибюль.– Забудь немедленно, иначе никому из нас отсюда не выбраться.

Парадная дверь открылась.

– Что тебе нужно? – осведомился дворецкий.

– Привет! – Я резко обернулась к Кики. Голос принадлежал Айрис! – Я к Уне пришла, она моя подруга.

– А ты не слишком мала, чтобы водить компанию с мисс Лю? – скептически поинтересовался Сукх.

– Да я просто ростом не вышла,– обиженно надулась Айрис.– Так можно мне к ней?

– Мисс Лю немного нездоровится. Заходи как-нибудь в другой раз.

– С ней что-то серьезное? – Судя по голосу, Айрис уже поняла: происходит нечто из ряда вон выходящее.– Она заболела?

– С мисс Лю все в порядке,– раздраженно заверил дворецкий.– Но сегодня она никого не принимает.

– А другие девочки к ней, часом, не заходили?

– Насколько мне известно, нет. До свидания, мисс.

– Пожалуйста, передавайте ей привет от Айрис! – прокричала девочка напоследок, прежде чем дверь захлопнулась.

– Что она такое затеяла? – прошептала я Кики, когда шаги Сукха стихли в отдалении.– Разве ей не следует быть в школе?

– А тебе? – поддразнила Кики.

Убедившись, что путь свободен, Кики свернула за угол и неслышно прокралась вверх по лестнице. Я в очередной раз пожалела, что мы не остались в заброшенном крыле особняка. В неярком свете хрустального канделябра спрятаться было абсолютно негде. Мы ощущали себя картонными мишенями в тире. Поднявшись на самый верх лестницы, мы оказались перед длинным коридором с восемью запертыми дверями – выбирай, не хочу! Вот только от правильности выбора зависели наши жизни.

– Когда я устанавливала «жучки», большинство комнат стояли пустыми,– прошептала Кики.– Наверняка Уна в одной из них.– Она на цыпочках прокралась к первой двери, прижалась к ней ухом, прислушалась, заглянула в замочную скважину,– Кажется, здесь,– сообщила она, проскальзывая внутрь.

Ставни были открыты; роскошную спальню омывал бледно-серебристый свет. Снаружи валом валил снег; послеполуденное солнце проглядывало сквозь метель смутным пятном. У дальней стены стояла антикварная кровать под балдахином: зеленый бархатный полог был плотно задернут. Бесценный персидский ковер заглушал мои шаги. Я бросилась к кровати и раздвинула тяжелую бархатную завесу. И обнаружила спящую прямо поверх покрывала девушку. Блестящие черные волосы рассыпались по подушке.

– Уна? – прошептала я.

Ответа не было. Я тронула спящую за плечо. Под пальцами плечо показалось холодным и одеревеневшим.

– С ней что-то не так,– воззвала я к Кики. И недолго думая рывком отдернула полог.

Страшное зрелище открылось моему взгляду. Кики зажала мне рот рукой, заглушая непроизвольный крик. На кровати лежал труп – труп, одетый лишь в красное шелковое платье. Мы опоздали. Уна была мертва.

– Ананка, Ананка, да послушай же меня. Это не Уна.– Кики не убрала руки до тех пор, пока я не открыла глаза и волей-неволей не взглянула на кровать еще раз. Ростом и статью покойница была точной копией Уны, и даже в смерти было видно, что некогда она отличалась ослепительной красотой. Но сейчас жесткая, как пергамент, кожа туго обтягивала скулы, кончик носа раскрошился, отверстый рот застыл в немом крике. Да это мумия!

– Это и есть императрица? Да сколько ж ей было лет? – с трудом выговорила я, едва отдышавшись. Я всегда представляла себе императрицу почтенной дамой в летах, а тут передо мной – девчонка девчонкой!

– Сложно сказать,– отозвалась Кики.– Вряд ли она была сильно старше нас, когда умерла. Мне ее даже жалко становится, бедняжку. Ее жестоко убили, потом могилу разграбили, а теперь вот мумию выкинули на кровать в Верхнем Ист-Сайде.

– И что, как ты думаешь, Лестер Лю намерен с ней сделать?

– Уж чего бы он ни задумал, вряд ли его планы совместимы с императорским достоинством.

При одной только мысли о том, что мумия двухтысячелетней давности окажется погребена под грудой отбросов на мусорной барже или украсит собою кабинет эксцентричного коллекционера, я передернулась от отвращения.

– Мы просто обязаны ее спасти,– заявила я Кики.– Даже если она и предательница, такой участи она не заслуживает.

– Мы постараемся,– согласилась Кики.– Но в первую очередь следует подумать о живых.

Мы вышли из спальни, и Кики опасливо приблизилась ко второй двери. До нее оставалось каких-нибудь несколько дюймов, когда дверь чуть приоткрылась и изнутри донесся знакомый смех. Я похолодела от ужаса. Еще секунда – и я бы оказалась лицом к лицу с Лестером Лю, если бы Кики не ухватила меня за руку и не потащила дальше по коридору. Вдруг одна из дверей распахнулась прямо перед нами – словно сама собой. В просторной спальне на полу сидела Уна, одна-одинешенька, на опасно близком расстоянии от пылающего камина – такого громадного, что в нем легко удалось бы призовую свинью на вертеле зажарить. Мы с Кики проскользнули внутрь и тихонько прикрыли за собой дверь. Уна говорила что-то вполголоса, словно обращаясь к незримому собеседнику. На полу перед собой она поставила фотографию матери и со всех сторон обложила ее мандаринами, яблоками и лаймами. На коленях у нее лежала груда ярких цветных бумажек, издалека очень похожих на деньги. Каждые несколько секунд Уна швыряла в пламя горсть банкнот. Я уже не сомневалась: Уна сошла с ума. Я собралась было заговорить, но Кики предостерегающе тронула меня за плечо.

– Погоди,– одними губами прошептала она.

Когда последний клочок бумаги превратился в пепел, мы с Кики подошли поближе к камину. Заслышав наши шаги, Уна обернулась на миг через плечо и вновь уставилась в огонь.

– Теперь у нее есть все, что ей нужно? – тихо спросила Кики.

– Это только начало.– Щеки Уны раскраснелись от жара.– Непросто наверстать упущенное за четырнадцать лет.

– Что ты такое делала? – не сдержала любопытства я.

– Посылала маме «призрачные деньги» для загробного мира. Ей они понадобятся, когда мама наконец там окажется.– В лице у меня отразилось недоумение; Уна печально улыбнулась.– В Китае есть такое поверье: то, что сжигается в этом мире, переходит к твоим предкам на том свете. Эти пожертвования мне следовало принести давным-давно; увы, я была плохой дочерью. Если моя мать стала «голодным призраком», то вина здесь моя, и только моя. Долг предписывал мне позаботиться о ней и покарать Лестера Лю.– Уна встала, отряхнула одежду от пепла.– Но дверь была заперта. У вас при себе отмычка?

Кики изогнула бровь.

– Нет, дверь сама распахнулась, когда мы пробегали мимо.

Уна понимающе кивнула.

– Вас, верно, призрак впустил. Но это не значит, что вам следует здесь оставаться. Прямо сейчас это для вас слишком опасно.

– Поздно,– сообщила я, пропуская комментарий насчет призрака мимо ушей.– Нас уже похитили. Мы только что виделись с Каспаром – там, внизу. Он посвятил нас в твой план. Почему ты нам-то ничего не сказала? Мы бы тебе помогли.

– Вы все были по уши заняты, а это моя ответственность, и только моя. Вы тут ни при чем. У меня было подозрение, что отец что-то затевает, но я никак не могла понять, что именно. Пришлось подобраться к нему поближе и дать ему понять, будто он переманил меня на свою сторону. Так что я стала принимать от него подарки, тратить его деньги и всячески ему подыгрывать. Спустя какое-то время он и впрямь мне поверил. Я, верно, куда лучшая актриса, чем мне казалось, потому что в конце концов я и вас убедила. Но с другой стороны, как только вы узнали, что я – дочка Лестера Лю, вы все готовы были подумать обо мне самое худшее.

– Только не Кики. Кики всегда в тебя верила. А вот насчет остальных ты права. Обещаю, этого никогда больше не повторится.

Больно было признавать свои ошибки – какой же непроходимой дурой я была! – но я понимала: сказать правду – это единственный способ сохранить дружбу Уны.

– Не казни себя, я на вас не сержусь,– печально отозвалась Уна.

– Значит, все это время ты пыталась отомстить за смерть матери? Если бы ты только рассказала нам, что именно задумал твой отец...

– Так я. же не знала. Я заподозрила правду только после встречи с Сю Фа. Но я понятия не имела, что Лестер крадет картины из музея, пока своими глазами не увидела парня из банды «Фу-цзянь» – в тот вечер, когда тебя сцапали. Когда мы с Лестером остались вдвоем, я сказала отцу, что все поняла и хочу ему помочь. Только так я могла разузнать, где он прячет тайваньских ребятишек, прежде чем с ними случится что-нибудь ужасное. Но чтобы Лестер поверил, будто я на его стороне, мне нужно было выдать ему какой-нибудь важный секрет.

– Мы уже знаем.– В голосе моем против воли прозвучали нотки разочарования.– Ты рассказала ему про крыс. Не самый умный ход, Уна. Что, если твой план провалится? Если карта Города-Призрака попадет в руки Лестера Лю, весь Нью-Йорк окажется в смертельной опасности.

– Я что, на идиотку похожа? – вспыхнула Уна.– Разумеется, про духи-репеллент я Лестеру ни словечком не обмолвилась. А просто-напросто отдала ему свой старый свисток-Крысопуг. Даже если Лестер и впрямь разживется картой, крысы сожрут его людей за считанные минуты и косточек не оставят. Но это запасной план, план В, так сказать. Если у меня все получится, то карьера Лестера Лю закончится гораздо раньше.

Кики выждала немного, пока Уна успокоится и возьмет себя в руки.

– Я понимаю, что ты это делаешь ради матери, но неужели ты полагаешь, что она бы согласилась подвергать тебя опасности? А о миссис

Фэй ты подумала? Если с тобой что-то случится, у нее же сердце не выдержит!

– Ты говоришь о женщине, которая много лет как бессовестно за мной шпионит! – фыркнула Уна.

– Уна, она тебя любит. Она подслушивала только того ради, чтобы помочь тебе. Она всегда заботилась о тебе, как о родной дочери. Как насчет долга по отношению к ней?

Уна открыла было рот и замолчала на полуслове. Присела на край кровати, закрыла лицо руками. Так, словно ненароком обнаружила в своих планах роковой изъян.

– Вы правы, правы! Какая же я была дура! Вот что пытался внушить мне медиум, а я слышала только то, что хотела слышать. Отмахнулась от всей этой ерунды про стиральный порошок и про то, что «ко мне всегда прислушиваются». Ничегошеньки-то я не поняла! Ну да теперь это уже не важно. Я не могу все бросить и пойти на попятный. Я слишком далеко зашла. Назад пути нет.

– Конечно есть! – настаивала я.– Сегодня ночью мы сбежим все вместе. Придумаем что-нибудь, вот увидишь!

– Лестер Лю намерен убить тебя,– без околичностей сообщила Кики.

– Вот уж не удивлюсь,– Уна подняла глаза; на губах ее играла довольная улыбка,– Но послезавтра он будет за решеткой.

– Нет, Уна. Он убьет тебя уже завтра,– настаивала Кики. В лице Уны отразилась паника.– Мы тут с ним поболтали немного о том о сем. Он сказал, что уготовил для тебя смерть, достойную императрицы. Думаю, он имел в виду вот что. Во-первых, он намерен подменить императрицу тобой. Мы с Ананкой только что обнаружили мумию в одной из комнат здесь же, в коридоре. То есть для тебя уже готовят гроб. Во-вторых, он задумал похоронить тебя заживо, точно так же, как вышло с императрицей. Я так понимаю, тебе дадут какой-нибудь наркотик паралитического действия. После чего предоставит тебе задохнуться в воздухонепроницаемом гробу на глазах у всех собравшихся. На тебе будет нефритовый саван, так что подмены никто не заметит. Как тебе такая перспектива – забавно, правда?

При этой мысли я непроизвольно передернулась, но Уна стояла на своем:

– Придется мне придумать новый план, вот и все.

– Новый план? Пожалуйста. Сматывай удочки, пока можешь, и ступай прямиком в полицию,– подсказала я.

– Нет,– топнула ногой Уна.– Лестер Лю, чего доброго, сбежит – как в прошлый раз. И в ближайшие тридцать лет не знать мне покоя. Так же как и вам всем. Я непременно должна измыслить способ покончить с ним раз и навсегда.– Уна обернулась к Кики.– Ведь на моем месте ты поступила бы точно так же, правда? Разве ты дала бы Ливии с Сидонией шанс сбежать?

Кики вдохнула поглубже.

– Пожалуй, тут и впрямь можно что-нибудь придумать,– задумчиво проговорила она.– Но одна ты не справишься. Надо всем вместе.

– Вы что, обе с ума посходили? – вознегодовала я.

Спустя каких-то несколько минут после того, как мы с Кики вернулись в «темницу», заявился Сергей Молотов – проверить, на месте ли узники. Он вальяжно вошел в комнату – этакий франтоватый демон – и резко включил свет, на мгновение ослепив нас всех. Его зализанные назад волосы матово поблескивали – ни дать ни взять моторное масло! – и отвлекали внимание от нездорового цвета лица и острого, как шило, носа.

– Удобно ли тебя устроили, моя маленькая принцесса? – прощебетал Молотов при виде связанной Кики.– А я как раз сегодня с королевой Ливией разговаривал. Они с мистером Волковым вскорости прибудут в Америку; она уже предвкушает вашу с ней встречу. Говорит, что надеется успеть к похоронам Верушки Козловой. Как правильно сказать по-английски: «клюнуть на могилу»?

– Плюнуть,– поправила Ди-Ди.

– Да-да, спасибо большое,– поблагодарил Молотов.– Она надеется плюнуть на могилу Верушки.

Кики упрямо глядела в стену, так, как если бы ни слова не слышала. Веревки на ее запястьях и лодыжках держались только для видимости, и, если бы не наша подруга Уна там, наверху, Кики вырубила бы Молотова, не успел бы он и глазом моргнуть. Не получив ответа, негодяй шагнул ближе. Ноздри мне защекотал гнусный запах его лосьона.

– Не изволишь говорить, да? А ведь у меня есть способы развязывать языки. Тебя мне запретили даже пальцем трогать, но, может, если я помучаю малость кого-нибудь из твоих подружек, мистер Лю возражать не будет? Например, вот эту? – И он со всей силы пнул меня в голень.

Я вскрикнула.

– Ты – чудовище, Молотов.– Голос Кики дрожал от ярости.– Хочешь, чтобы я заговорила? Тогда позволь задать тебе один вопрос. А что случится, когда Олег Волков не получит своих картин? Как думаешь, что он тогда сделает с тобой? Говорят, он чертовски изобретателен.

Молотов усмехнулся; тонкие алые губы натянулись над рядами желтых зубов.

– Что за чушь. Картины в надежном месте. Королева Ливия лично передаст их мистеру Волкову. Ты бы лучше спросила, как она обойдется с тобой. От души надеюсь, что ее планы не менее гениальны, чем у мистера Лю.

– Ты, Молотов, на своих ошибках учиться не умеешь. Когда это тебе удавалось удержать меня взаперти? А на сей раз я вам со старой ведьмой так просто сбежать не дам.

– И кто же, позволь узнать, о принцесса, выпустит тебя на свободу? Может быть, призрак? – Молотов закатил глаза и замахал в воздухе длинными бледными руками,– Ву-у-у-у-у-у-у-у...

Я бы расхохоталась от души, да только вой этот в точности напомнил мне наши записи аудиомониторинга. Лестер Лю с самого начала знал про наших «жучков»!

Молотов самозабвенно разыгрывал перед нами театр одного актера – и тут за дверью послышался глухой стук. И еще раз. И снова. Бывает, что в старых домах раздаются разные странные скрипы. А может, всему виной метель за окном – ветка какая-нибудь в окно стучит. Но больше всего эти звуки напоминали шаги. Тайваньские детишки разом выпрямились. Иррегуляры впились глазами в дверь. Завывания разом оборвались; Сергей Молотов насторожил уши.

– Может, и призрак,– нахально усмехнулась Кики.

– Да это просто старый дом по швам трещит,– запротестовал Молотов.– Никакие духи вас не спасут. Мать той китаянки – такое же привидение, как и твоя мамаша. Единственный призрак здесь – это я. Это я швырялся едой. Это я производил загробные звуки.

– И эти, сейчас, за дверью, тоже? – расхохоталась Лус.– Ежели так, то снимаю шляпу от восхищения.

Глухой стук становился громче и громче. Кто-то – или что-то? – неумолимо приближался.

– А кто сказал, что это мать Уны? – поддразнила Кики.– Может, это Сеселия Уорни. Вряд ли она порадовалась тому, что ты сделал с ее кошками.

Молотов выхватил из-за пояса пистолет и стал ждать. Глухой стук смолк у самой двери. Я, сама изрядно напуганная, от души наслаждалась его ужасом.

– А знаешь, Молотов, один мудрый человек однажды рассказал мне, что такое призраки.– Голос Кики дрогнул, но на выражении лица это никак не сказалось.– Призраки – это прошлое, которое вернулось свести с тобой счеты. В Китае верят в голодных призраков, а у нас в Покровии есть Лихо. Помнишь Лихо? Одноглазая ведьма, воплощение несчастья и горя; всякий знает, что искушать ее не стоит. Что, если она наконец-то пришла за тобой? Ты не думаешь, что после всего тобою содеянного Лихо тебя настигнет рано или поздно?

Не в силах долее выносить неизвестность, Молотов пинком распахнул дверь и наставил пистолет во тьму. Снаружи никого не было.

– Видишь, принцессочка,– сообщил он, отчасти успокаиваясь.– Никаких призраков. Просто старый дом скрипит.

– А ты напомни себе об этом, когда пойдешь назад в полной темноте,– мстительно хихикнула Кики.

Я утратила всякое ощущение времени. На плече у меня покоилась чья-то голова, кто-то мирно похрапывал. Я глядела во тьму – во тьму настолько густую, что было, в сущности, все равно, открыты глаза или закрыты. Неплохо было бы подумать над планом, но в мыслях моих неотвязно стояла потайная комната под Белостокерской синагогой. Но вот в щель под дверью просочился тонкий лучик света. Тихо щелкнул замок, дверь со скрипом приоткрылась. В комнату вплыла тоненькая фигурка в длинной белой ночной рубашке со свечой в руке. Мерцающее пламя свечи озаряло бледное лицо в обрамлении темных волос, падающих на хрупкие плечи. На мгновение мне померещилось, что это вовсе и не Уна, а ее призрак.

– Молотов ушел; все остальные спят,– прошептала она.

– Отлично. – Кики так и не сомкнула глаз, обдумывая ситуацию. Она встряхнула за плечо Бетти и ткнула Лус носком ботинка,– Подъем! – скомандовала она, пока Уна по очереди нас развязывала,– Пора за дело приниматься.

– Где я? – сонно пробормотала Лус.

– Ты сидишь связанная в подвале кровожадного контрабандиста, в доме с привидениями,– услужливо сообщила я.

– Ага, точно, вспомнила. То-то моя мамочка разозлится!

– Лус Лопес как есть,– съязвила Уна, освобождая от пут Ди-Ди,– Бесстрашно смотрит в лицо смерти, но панически боится собственной мамочки.

Едва освободившись, Ди-Ди вскочила на ноги и порывисто обняла Уну. Логически мыслящий ученый исчез; на его место заступила сентиментальная плакса.