Текст книги "Без солнца (СИ)"

Автор книги: Кирилл Тимченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

  Потом он вспомнил, что пока стоит и матерится тут, неподалеку гибнут его если не товарищи, то попутчики, с которыми еще пару дней делить крышу над головой. Если точнее, то машину. Прикрепив покрепче оружие, полез на автостраду. Секция уже начала разваливаться, что заметно облегчило путь. Ее делали из какого-то странного вещества, похожего на керамику, но только гораздо более гладкую и без шершавости. Со временем она трескалась и облетала, обнажая монтажные конструкции. За них Андрей и хватался, взбираясь наверх. Без этого не стоило и пытаться – материал гладкий и крепкий, нож не воткнешь. А подниматься не меньше чем метров на тридцать в высоту, а с учетом угла, под которым обвалилась секция, то все шестьдесят.

Взобравшись наверх, Андрей лег на холодную поверхность дороги и стащил со спины лазган. Вроде все чисто. Слева дорога через несколько метров полностью осыпалась, оставив только несколько одиноко торчащих штырей опор и обломанный край дороги. Прямо обзор загораживал осевший грузовик, и странная металлическая конструкция, которой Андрей не смог даже названия дать. Судя по висевшим на ней лохмотьям слабо светившегося лишайника, она была заброшена, как и все остальное. Стрельба шла где-то внизу, но здесь в ней никто не участвовал, поэтому он смог вздохнуть с облегчением. Как снимать вражеского снайпера, Андрей и представления не имел. Ладно, придется просто занять его место.

Автомат, который до этого момента смирно болтался за спиной, ничем не напоминая о своем существовании, пришлось потревожить. С третьей попытки Андрей разобрался, как все же с него снимать прицел, а потом поставить его на лазган. Вроде оказалось не так уж и сложно, если уже понимаешь, что куда прикреплять. Немного отрегулировав резкость, Андрей выглянул через сплошной отбойник моста. Местами он тоже осыпался, но где еще был цел, представлял вполне надежную защиту от вражеских пуль.

«Тихоход», сиротливо стоящий среди всеобщего мусора, покрывали вспышки рикошетивших снарядов и длинные языки пламени собственных стволов, огрызающихся ответным огнем. Сквозь прицел было видно несколько тел около машины. С такого расстояния было крайне сложно разглядеть черты лица, а защитные костюмы делали всех одинаково безобразными. Все же Андрей понадеялся, что это были тела нападавших.

Машина была явно в тяжелом положении, но почему-то не двигалась. Наверное, в начале атаки ей повредили одну из осей или гусеницу, лишив возможности уходить из-под шквального огня. Хотя били, почему-то из легкого стрелкового оружия, не способного причинить вред столь сильно бронированному транспорту Чего-то ждали. А вот чего, Андрей так и не мог понять. Ладно, не стоило и заморачиваться. Немного поводив прицелом, он нашел Карса. Тот сидел, пригнувшись за куском рухнувшей стены, не способный высунуться. Его прижали огнем не из одного ствола, да так, что он и высунуться не мог. Чуть взяв выше, он нашел и стрелявших. Сразу три человека в защитных костюмах стреляли, совершенно не экономя патроны. Стояли, даже не заботясь о собственном укрытии. Были так уверены, что им ничего не угрожает. Задержав дыхание, Андрей нажал на курок. Луч лазера красным огоньком показался в прицеле, но никто из стрелков даже не пошевелился. Ругнувшись, он подкрутил тумблер излучателя, доведя его чуть ли не до максимума. Снова прицелившись, Андрей не смог отказать себе в удовольствии прицелится нападавшему в голову и, тщательно выверив показатели, выстрелил. Вот теперь эффект оказался совсем другим. Ярко-красный луч лазера распорол ночную темноту, пройдя сквозь голову одного из стрелков как через бумагу, разрезав ее точно пополам. Брызнувшие во все стороны кровавые брызги и остатки мозга заляпали стоявших рядом приятелей. И это при том, что отдача нулевая и прицел никуда не уходит.

Оба оставшихся стрелка настолько обалдели от того, что кто-то рискнул в них не только выстрелить, но еще и попасть, что замерли, обалдело уставившись на валявшееся тело без головы.  Вполне достаточно, чтобы Карс успел высунуться и срезать обоих коротким очередями.

Пока он мог продолжать двигаться, Андрей вернулся к «тихоходу». Надо хоть немного помочь ребятам, пока нападавшие не подтащили что-нибудь серьезнее, чем обыкновенные автоматы. Вот здесь целиться оказалось сложнее. Смертоносный огонь болтеров, сносивших все, что движется в радиусе полукилометра, заставлял атаковавших прижиматься к земле. Заодно получилось разглядеть, почему «тихоход» до сих пор не подстрелили. Против него попытались выставить реактивную мобильную установку или что-то на нее похожее, но меткая очередь из болтера разнесла на куски как само оружие, так и весь расчет. Теперь нападавшие просто пытались удержать «тихоход», чтобы он не мог вернуться к конвою и прикрыть его.

Вдохнув, Андрей плавно нажал на курок. Один из атакующих, считавших себя в полной безопасности за куском бетонной стены, получил лазерный луч в видную Андрею часть тела. Нога, как ножом срезанная, отвалилась от остального тела. Сам человек, крича и пытаясь зажать хлеставшую из жуткой раны кровь, свалился рядом. Даже не пытаясь добивать его, не тратя время, Андрей переключился на другого, так не вовремя высунувшегося из своего укрытия. Подбирался к раненому, наверное, за тем, чтобы помочь. Лазерный луч прожег неплохую дырку у него в спине. Следующей жертвой оказался бандит, с азартом стрелявший из легкого ручного пулемета в машину, расстреливая ее как на стрельбище. Он, наверное, так и не понял, что же его убило, когда лазер распорол его голову.

Вскоре противник начал понимать, что несет потери не только из-за огня «тихохода». Огромным минусом лазерного оружия оказался сам луч, являвшийся, по сути, явным указателем на снайпера для стороннего наблюдателя. По Андрею начали стрелять. На первые очереди он даже не обратил внимая, противник просто прицеливался, выпуская первые очереди далеко в сторону. Но вот уже пятая очередь заставила его пригнуться, пули высекли крошку как раз из того куска бордюра, за которым он прятался.

Снова высунувшись, Андрей выглянул, пытаясь оценить, кто же столь метко его выследил. Немного левее «тихохода», около остова вагона монорельса показалась вспышка, а меньше чем через секунду пули снова застучали по бордюру.

– Вот ты и попала, – процедил Андрей, прицеливаясь в ту сторону. В ночном канале можно было увидеть человека в очень выразительном защитном костюме в большим и совершенно ненужным ирокезом поверх противогаза. Словно заметив, что в него целятся, парень спрятался за груду железа. Только его все равно выдавало это странное украшение. Решив, что слой металла для лазера не проблема, Андрей все равно выстрелил. Луч ярко сверкнул, попав в металл, но оправдал ожидания. Ирокез дернулся и исчез из поля зрения.

Пули цокнули совсем рядом, одна даже попала в ствол оружия, едва не выбив его из рук. Ойкнув, Андрей снова исчез за укрытием. Ведь едва его не подстрелили. Теперь можно передохнуть с минуту, пусть они там внизу успокоятся, решат, что сбили снайпера, а тогда он снова и высунется. Черт, да он уже настоящий Рембо. Сколько на нем чужих жизней? Ведь немало. А после этого дня будет еще больше.

Вспомнив, Андрей посмотрел на шкалу, про которую говорил Карс. Нет, пока все нормально. Указатель находился в верхней части зеленого деления и сейчас, пока оружие не использовалось, медленно сползал вниз. Жаль только, нельзя посмотреть, сколько еще заряда в батарейке.

Ожил переговорник, заговорив запыхавшимся голосом Карса. Мешаясь с помехами, слова приобретали смешной оттенок.

– Андре… Прикрой меня, слышишь? Черт! Да куда ты делся! Они тут пулемет подогнали, сейчас кашу из меня сделают! Стреляй же!

Легко сказать! Стреляй и все тут! А вот куда стрелять – это уже совсем другой вопрос. С его стрелковой площадки открывался вид на очень большую территорию, на которой спрятавшуюся пулеметную точку очень трудно заметить.

– Куда стрелять? – чуть не в истерике спросил Андрей, судорожно водя прицелом по развалинам, но натыкаясь только на случайных нападающих, ни один из которых не был вооружен пулеметом.

Сначала ответа не последовало, все забивали помехи и пустой шум, но в конце концов голос Карса все же пробился сквозь сутолоку сторонних звуков.

– Дальше от вагонов, в том месте, где мы проходили. Там еще машины перевернутые, – слова Карса прервались грохотом стрельбы и больше ничего добиться не удалось.

– Мать вашу! – взбеленился Андрей, представляя, как эти сволочи сейчас методично превращают крупным калибром Карса в ходячее суши.

Пользуясь указанным ориентиром, он достаточно быстро нашел Карса и выпустил вздох облегчения. Напарник был еще жив, растянувшись под прикрытием здорового куска металла, упавшего с опор. Это импровизированное укрытие расцветало огнями рикошетивших снарядов, высекавших искры и отбивавших целые куски. Чтобы добраться до Карса, им не потребуется и минуты… Но только в том случае, если бы сверху не было снайпера.

Лазерный луч, прочертив яркую полосу в темноте, пробил грудь стрелявшему и откинул его назад. Заряжавший, быстро разобравшись в произошедшем и не подумал помочь напарнику, а просто откатился в сторону, под прикрытие автомобильного остова. Что очень даже зря – подумал Андрей, ехидно улыбнувшись. Сначала надо было бы убрать оружие. Или хотя бы выдернуть ленту. Второй выстрел пришелся прямо в здоровый короб с патронами. От резкого перегрева, вызванного температурой лазера, весь боезапас детонировал сразу, послав во все стороны красивую огненную волну. Несчастный, уже думавший, что находится в безопасности, выскочил из своего укрытия, пытаясь сбить охватившее его пламя. Он катался, хлопал руками по горящему костюму, но пламя, жадно вцепившись, и не думало затухать, разгораясь адским оранжевым цветом. Вот у Андрея защитный костюм снаружи был брезентовым, а нападавший, видно, воспользовался более легко воспламеняющимся материалом. Убедившись, что и так сдохнет, Андрей не стал тратить на него заряд и вернулся к Карсу. Того уже не оказалось на месте, куда-то делся. Оставалось только надеяться, что сможет удачно выполнить задуманное.

Снова вернувшись к выцеливанию атаковавших «Тихоход», Андрей неожиданно что-то почувствовал. Что-то почти неразличимое чувствами, но разгоряченное боем подсознание все же успело отметить какую-то угрозу, дав нервный импульс всему остальному мозгу, гремя только двумя словами: «Сзади опасность!».

Уже зная, что нередко в бою гораздо больше помогают мгновенные решения, чем логичное, но гораздо более медленное аналитическое мышление, Андрей резко перевернулся на спину и принялся полосовать лазером темноту перед собой.

Возможно, реши он обдумать свои действия, то уже ничего бы сделать не смог. Даже неважно, что заставило его среагировать – случайный хруст камешка под тяжелой подошвой или случайное ощущение упершегося в спину взгляда. Главное, что он успел среагировать быстрее, чем подошедший сзади человек нажать на курок.

Лазерные лучи, один за другим распорол тело в нескольких местах, выжигая целые куски мяса. Нападавший не успел даже закричать, умерев прежде, чем коснулся земли. Его тело еще продолжало дымиться, противно воняя горелым мясом, но Андрей отвлекся на новую угрозу.

Убитый был не один. Сразу несколько человек поднялось сюда, чтобы окончательно разобраться с надоедливым снайпером, косившим их ряды. Увидев, что случилось с передовым, они открыли огонь по Андрею, заставляя его вжаться в покрытие дороги в тщетной попытке спастись от огня. Если бы не кусок бордюра, который он использовал как укрытие, пули разорвали бы его на части.

Злобно свистя и противно воя, отскакивая от почти метрового куска прочного материала, похожего по твердости на гранит, пули не давали Андрею даже высунуться. Зажатый на этом маленьком островке безопасности, он мог только в слепую отстреливаться, высовывая ствол лазгана за край обломка. Оказавшись практически в таком же положении, как Карс пятью минутами ранее, он все же чувствовал себя гораздо хуже. Для начала, он совершенно не привык, чтобы его так обстреливали, с таким азартом возжелав его смерти. Оно, конечно, объяснимо, но легче от этого как-то не становилось. Потом, у него нигде над головой снайпер не сидел, способный вызволить его из подобной проблемы. Выкрутится никак не получалось, оставалось только постараться подороже продать свою шкуру.

Ненависть, которую он испытывал к нападавшим, объяснить не смог бы даже сам Андрей. Он, по большому счету, не из этого мира, не понимает всех сложностей взаимоотношений между анклавами. Может, правы совсем не караванщики, а именно те, кто их атакует. Может, они так просто защищаются, пытаясь не пустить на свою территорию неизвестные машины. Логичнее, конечно, выйти и поговорить, но Андрей очень сильно сомневался, что его станут слушать. Никто и никогда всерьез не принимает слова, не подкрепленные ничем, кроме самого человека, их произносящего. Только сила правит в мире. И слова, не подкрепленные силой, ничего не значат. Сила дает власть, а власть дает право диктовать вою волю. По-другому разговаривать вооруженные люди не могут. Сейчас сила была на их стороне, и Андрею приходилось отбиваться, но о переговорах даже речи идти не могло. Его просто разнесут на куски, как только он высунется.

Прицельная, аккуратная стрельба, как по мишени, прижимавшая Андрея, сменилась хаотической пальбой, не имевшей ничего общего с боем. Обрадованный, что получил возможность высунуться, Андрей выскочил из-за своего укрытия, держа лазган в боевом положении и уже выискивая укрытие получше, где можно не только укрываться от пуль, но и самому иметь возможность отстреливаться.

Один из нападавших, так неразумно повернувшийся к нему спиной, сразу же получил два попадания в спину и свалился на колени, тщетно пытаясь продолжать дышать простреленными и обгорелыми легкими. И сразу же на него напали три жутких существа, похожих одновременно и на бред сумасшедшего и на тонкую логику природы. Похожие на огромных ящеров, с длинными конечностями, заканчивающимися зазубренными когтями, они передвигались огромными скачками, как кенгуру. Только если эти добродушные животные скорее скакали с беззаботностью, в каждом движении ящеров чувствовались отточенные действия стайных хищников, где каждый четко знал свое место на охоте.

Теперь его одним только видом не напугать. Вместо панической толчеи мыслей в голове быстро выстроился ряд мишеней – от самых ближних, а значит, и самых опасных, до тех, кто дальше рвет на куски его врагов.

Широко раскрыв пасть, усеянную широкими и плоскими зубами, похожими на  мечи, тварь прыгнула, растопырив лапы в разные стороны. Луч лазера перехватил ее еще в полете, почти разрезав пополам. Второй мутант, успевший приземлится, получил попадание прямо в горло, пробившее аккуратное сквозное отверстие в шее. Третий притормозил, словно раздумывая, что лучше – заняться мертвым собратом или продолжить атаку. Лазерный луч до черноты обжег ему череп. Не издав ни единого звука, тварь рухнула на землю.

Он мог бы убить еще немало, но тварей было слишком много, они катились настоящей лавиной, грозя снести и его, и всех остальных. Карс вроде что-то кричал по рации, но его просто было не разобрать. Странное чувство ощущаешь, когда понимаешь, что сейчас умрешь. Эмоций нет вообще, словно мозг отключает их, чтобы не сбивать прицел. Не остается в мире ничего, кроме тебя и этой бессмысленной волны нападающих врагов. Лазерный луч косит их, разбрызгивая кровь и паленые кусочки кожи, курок не отпускаешь только из принципа, из-за отказа сдаться, смирится с тем, что тебя ждет. До последней секунды убивать, успеть всадить еще пару зарядов в ту первую тварь, что вгрызется в твое тело…

Взрыв подбросил Андрея в воздух и откинул на несколько метров назад. Плотный материал защитного костюма несколько сгладил последствия приземления, но все равно показалось, что весь скелет рассыпался на мельчайшие осколки, впивающиеся в мышцы, превращая тело в один комок боли.

Сквозь кровавый туман, висевший перед глазами, Андрей разглядел пролетающие над ним части ящеров. Взрывная волна задела его только краем, почти всю ее силу поглотила стая, сейчас разорванная на куски. Их еще много, но откуда-то сверху лупит пулемет, насквозь пробивая незащищенные тела. Он почувствовал, что теряет сознание. Нельзя… Нельзя закрывать глаза, иначе он их уже не откроет. Жуткая слабость и боль во всем теле не дали подняться на ноги, поэтому он смог подняться только на колени, раскачиваясь, как пьяный. Желудок скрутило, а сил сдерживаться уже не осталось. Его вывернуло прямо в противогаз. Сорвав маску, Андрей полной грудью вдохнул горьковатый воздух, в котором витали запахи горелого мяса и шерсти. Его снова скрутило, и на пару минут он потерял связь с реальностью, не в силах подняться с колен и прекратить рвотные спазмы. Тошнило до тех пор, пока содержимое желудка полностью не оказалось на земле.

Воздух был отравленным. Эта мысль дошла до него только тогда, когда спазмы не перешли в дерганье диафрагмы и сжатые в тщетном ожидании глотка свежего воздуха легкие. Упав, он понял, что все же умирает. Ни за что! Не сдаваться, никогда не сдаваться! Подняться было очень тяжело, даже на колени, но и отступить он не мог.

В подсумнике лежат запасные фильтры. Маска… Здесь. Тошнотворно воняющий противогаз Андрей снова нацепил на лицо и открутил промокшие фильтры. Сорвав пломбы с новых, он по очереди поставил оба на место. Дышать стало легче, отступила рвота. Андрей словно почувствовал, что к нему возвращается жизнь.

– Предатель! – заорал кто-то позади него. Не успев обернуться, Андрей получил сильный удар ногой в живот.

Упав на спину, он увидел нападающего. Высокий человек, только почему-то с тремя руками, едва освещенный всполохами догорающих трупов и мелькавшими пулями, набросился на Андрея, даже не дав ему понять, кто же его атакует.

Нападавший был опытным солдатом, прошедшим не через один бой, это было понятно сразу. Уверенно подскочив ближе, он ударом ноги отбросил лежавший рядом лазган куда-то далеко. Кулаком он метил в лицо, но Андрей успел увернуться. Латная рукавица со всей силы ударилась в гранитный бордюр меньше чем в сантиметре от его головы. Нападавший тут же замахнулся второй рукой. Андрей ударил его ногой под колено, рассчитывая скорее сорвать атаку, чем нанести какой-то урон. Вскрикнув от боли, нападавший оступился, прихрамывая на пораженную ногу, дав вполне достаточно времени, чтобы откатится в сторону.

Андрей направил свет нашлемного фонаря прямо в лицо врагу, заставив его отступить еще на шаг. Тот, похоже, смотрел на мир через окуляры ПНВ, потому что закричал от боли и закрыл лицо руками. Теперь уже Андрей перешел в нападение. Быстро ударил в живот рукой, потом второй рукой и ногой, заставляя врага отходить все дальше и дальше. Свет фонаря мешал врагу, не давая ему увидеть картинку, застилая окуляры режущим глаза светом. Выбрав момент, Андрей выхватил из ножен широкий нож, которым до сих пор ни разу не пользовался.

Удар погасил свет во всем мире. Мозг словно сжался, разом выбросив все мысли куда-то далеко и надолго. Андрею даже показалась, что его голова сейчас взорвется. Как-то отдаленно, словно не он сам, он понял, что упал на землю, ноги подкосились сами собой. Остаткам сознания заметил что-то, стремительно несущееся к нему и успел подставить руку. Жуткая боль разорвала всю руку от кончиков пальцев до плеча, когда сверло, бешено вращаясь, зацепило ладонь, содрав кусок кожи с мясом. Он все же успел схватиться за что-то, задержав сверло всего в паре сантиметров от своего лица. Сознание прояснилось, и Андрей увидел, что двумя руками держится за жуткую металлическую конечность, заканчивающуюся тремя длинными и острыми когтями, между которыми установлено длинное сверло. Навалившийся на него сверху противник, из спины которого и выходила эта кибер-рука, усердно пыхтел, всеми силами приближая вращающееся лезвие к глазу Андрея.

Вот почему он увидел трехрукий силуэт. Человек изуродовал себя имплантатами, чтобы стать сильнее в бою. Чтобы убивать лучше и быстрее. И все равно ошибся. Потому что когда дерешься насмерть, нет сильных и слабых, потому что ставка у всех одна – жизнь. Праведная или нет, неважно. Одна, с концом, быстрым и мучительным. Не вернешь назад, не переиграешь, поэтому каждый бьется так, как никогда раньше. И нельзя ничего предугадать. Все равны, потому что цена одинакова.

Андрей оттолкнулся ногами и отпустил жуткое приспособление. Всего несколько сантиметров сполз по земле, только сверло, задев шлем, врезалось в камень и переломилось. А враг, потеряв опору, навалился на Андрея.  Нож, зажатый в левой руке, дернулся, когда пробил защиту на шее и вошел глубоко в горло врагу. Теплая кровь потекла по перчаткам, капая на маску противогаза. Враг сразу обмяк и навалился всей тяжестью на Андрея. Спихнув труп в сторону, он неповрежденной рукой оттер кровь с линз. И увидел другого противника, держащего в руках легкий пулемет со свисающей лентой. Он внимательно вглядывался в Андрея, не отводя внимание ни на что другое. Звякнул передернутый затвор и…

Появившаяся словно из неоткуда тварь прыгнула на спину пулеметчику и с хрустом вцепилась в шею. Он закричал и пошатнулся. Пальцы самопроизвольно вдавили пусковой крючок, сжавшись от боли, но очередь прошла рядом, не зацепив Андрея. Бросив ненужное теперь оружие, человек попытался стащить с себя мутанта, но тот вцепился крепко, вгрызаясь все глубже, ломая защитные пластинки костюма, разрывая кожу и мышцы.

Одной рукой Андрей выдернул из кобуры пистолет, не зная, в кого стрелять сначала – в человека или в мутанта. Сбоку мелькнула тень – и он выстрелил туда. Вопль из темноты дал понять, что не промахнулся. А через секунду оттуда выскочила другая тварь. В прыжке раскинув лапы и раскрыв пасть, метя Андрею в горло.

Пули перехватили ее в воздухе, смяли и отбросили в сторону, ни на секунду не прекращая рвать на куски. После этого огненный вал прошелся дальше, снеся все еще защищавшегося человека и мутанта, его пожиравшего. Прикатившийся следом грохот пулеметной стрельбы вывел Андрея из чувства ступора и заставил посмотреть наверх.

Огромный, кустарного вида вертолет, державшийся на четырех мощных винтах, завис прямо над ним, а два стрелка на боку крушили тварей вокруг него из крупнокалиберных пулеметов.

– Залезай! – раздался в наушнике голос, едва слышимый сквозь шум и помехи, – они не будут вечно ждать!

– Карс! – обрадовался Андрей, хватаясь за сброшенный сверху трос, – Какого черта! Что ты там забыл? И кто это вообще такие?

Трос потащили вверх, Андрею оставалось только держаться и постараться не упасть. Очереди сверху тонули в темноте, которую фонарик не был способен осветить, но судя по воплям, доносившимся оттуда, пули не пропадали зря.

– Наши вроде в порядке, только потрепало немного… Черт!

Вылетевшая из темноты ракета, оставляя слабый след, стрелой промчалась к вертолету и взорвалась прямо под одним из винтов. Мотор охватило пламя, в стороны полетели оторванные лопасти, с жутким гулом разрезая воздух.

Машину качнуло, пилоты пытались выровнять полет, но повреждения были слишком велики. Натужно воя уцелевшими моторами, вертолет начал снижаться, все сильнее переходя в падение. Его повело, вращаясь вокруг собственной оси, он полетел в сторону, все ускоряясь.

Андрей, все висевший на тросе, успел увидеть только взрыв. От толчка трос порвался, и он упал вниз.

Тайны экспериментов.

Гай внимательно разглядывал потускневшую, почти полностью выцветшую картинку почти полностью голой девушки, лежавшей на фоне заката, больше напоминавшего ядерный взрыв. Художник, наверное, почти все свое воображение потратил на человеческую часть композиции, поэтому на пейзаж у него почти не осталось сил.

Плакат висел в одной из заброшенных комнат гигантского подземного комплекса. После того, как его единственный житель показал им свои наработки, они вежливо попросились выйти, но оказалось, что снаружи все просто кишит призраками, а в воздухе просто чувствуется всеобщее возбуждение места, не зря получившего название Проклятое поле. Пришлось просить помощи и заодно места, где можно дождаться очередного относительно спокойного периода. Ученый с радостью согласился, предоставив им в распоряжение не просто комнату, а целый сектор, где можно было занять любое свободное помещение. Кабели там были еще целы, поэтому и электричество было, работала вентиляция и автоматика дверей.

Саша уговорил Гая занять помещение подальше от переходного шлюза между секторами, чтобы минимум с двух сторон упиралось в монолитную землю, а дверь имела ручной запор. Для того, чтобы выполнить все условия, пришлось немало походить, выбирая между пустующими комнатами. Сектор оказался полностью необитаем и заброшен, в этом ученый не соврал. В момент Катастрофы он не пострадал, но все люди, находившиеся там, погибли. Если верить его рассказам, первое время шлюз не работал, отрезав сектор от всего остального комплекса, и что там происходило, никому не известно. Не помогут даже записи наблюдения, все помещения наблюдения обвалились почти сразу же, погребя под тоннами земли как охранников, так и всю информацию.

Если верить следам, жизнь прекратилась не сразу же. Несколько иссохшихся, почти рассыпавшихся скелетов так и оставались в тех позах, в каких их застигла смерть – за письменным столом, лежа в кровати, сидя с кружкой в руке, но были и другие останки, скрюченные в жутких предсмертных муках, с выломанными ребрами и оторванными конечностями. Были забаррикадированные мебелью двери, были пятна крови на стенах и жуткие, словно взятые из фильмов ужасов, отпечатки окровавленных ладоней. Следы от пуль и рассыпанные гильзы, сейчас ржавые и хрупкие, дополняли картину постепенного затухания и смертельной вражды.

Гай первый не выдержал всех этих вещей и затолкал Сашу в первую попавшуюся дверь, объявив, что лучше этой комнаты просто и придумать нельзя. Выселив местного постояльца – скелет, лежавший на кровати, Саша был склонен согласиться. Его и самого едва не мутило, как представлял, что здесь происходило между выжившими. Дверь была, конечно, без ручного запора, но Гай со свойственной ему изобретательностью это положение исправил, отломав ножку от табурета и заклинив ею механизм. Теперь, даже если фотоэлемент среагирует на чье-то приближение снаружи, дверь физически не сможет распахнуться.

Поэтому сейчас они просто коротали время, пытаясь убить скуку всеми возможными средствами.

– Знаешь, – сказал неожиданно Саша, разбирая и прочищая свое оружие, – а мне это кое-что напоминает. Почти…

– В смысле? – спросил Гай, отвлекаясь от разглядывания картинки, – Где-то такую красотку уже видел?

– Нет, я не про это, – отрицательно повертел головой Саша, откладывая в сторону оптический прицел, – вот это наше нынешнее положение мне очень знакомо, даже с тобой в приложении.

– Это ты про то, как нас аномалия в развалинах заперла? – Гай попытался аккуратно отцепить плакат от стенки, но тот разорвался от первого касания. Ругнувшись, он бросил остатки на пол.

– Вот именно, только с одним «но»…

– И каким же? – Гай сел рядом с Сашей и принялся расшнуровывать свои ботинки, – Только не говори мне, что здесь есть какое-то положительное отличие…

– А я и не говорю, – пожал Саша плечами, аккуратно расставляя вытащенные из обоймы патроны в один ряд, – Знаешь, в тот раз нашим стражником была тупая аномалия. Заскок природы, если хочешь. А сейчас ее место занял вполне разумный человек, хоть и немного сумасшедший.

– Ты про этого старика? – Гай отвлекся от своего занятия и посмотрел на Сашу.

– Вот именно. Не верю я ему. Хоть ты меня убей, но я ему не поверю, до тех пор пока не получу стопроцентных доказательств того, что он выжил здесь, без того, чтобы не быть главным виновником всего вот этого, – Саша обвел глазами комнату, но Гай понял, что имелось в виду.

Откинувшись на спину и постукивая наполовину развязанными сапогами по полу, он пытался переварить услышанное. Конечно, маловероятно, что ученый в одиночку смог выжить в таких кошмарных условиях. А с другой стороны, на каком основании они ему не доверяют. Каждый спасается так, как умеет. Кто не убивал...

– Саша, – позвал Гай, не поворачивая головы.

– Что такое?

– А как ты думаешь, наши предки, то есть те, кто первыми попал сюда, как они смогли выжить? Ведь у них шансов почти не было. А ведь смотри, даже города смогли построить. И жизнь какую-никакую наладить. Сумели как-то…

– Я надеюсь, не так, как здесь, – Саша вставил последнюю деталь в автомат, передернул затвор и поставил рядом, – если так же, то не смогли бы. Нельзя только кровью что-то создавать. Черт, Гай, да ты на нас самих посмотри, бултыхаемся здесь, как муха в паутине. Туда нельзя, там не суйся, это не трожь… И все ради одного – еще пожить немножко, хоть разок вздохнуть. Пусть через фильтр, пусть горького, пусть над чужим трупом, воздуха грудью набрать. И это нормально? Нам да… И друг с другом все так же, все боимся ножа в спину, глотки рвем даже за тот же воздух. Может, этот ученый и нормальный человек… Ну, почти нормальный, как и все мы, но я ему даже подсознательно не верю. Хоть режь меня. И даже не потому, что он так себя ведет. А вот здесь, – он постучал себя по голове, – выжжены слова «не верь никому», потому что не пунктик, а опыт. И опыт горький.

– Все надоело, – вздохнул Гай, – хочется хоть день пожить как нормальный человек. Слушай, не знаешь, может на Летающих островах так живут?

– Не был там ни разу, – честно признался Саша, разглядывая собственный противогаз, – говорят много всего, и каждый раз разного. И все равно ничему не верю. Если бы там на самом деле жили бы как люди, то давно уж их сожрали и перебили бы всех. Натура у нас такая, – натянув маску на кулак, он изобразил что-то похожее на марионетку, – Не можем видеть, что у кого-то лучше чем у нас, сдохнем, но и им житья не дадим. И в Летающие острова даже слабо верится. Может ли вообще такое быть, что человеку важнее понять, что там в атоме долбанном творится, чем как завтрашний день прожить.

– Что за… – Гай вскочил, почуяв что-то, но его свалил неожиданно налетевший приступ кашля.

Саша не сразу понял, что произошло, но тут кашель настиг и его. Легкие словно налились горячим свинцом, разрываясь от боли, горло чесалось и зудело, а кашель становился только все сильнее.

– Газ… – прохрипел Гай, пытаясь зажать рот рукой. Противогаз был совсем рядом, но дотянуться он никак не мог. Газ не только душил, но и травил мышцы, наливая их свинцом и не давая возможности пошевелиться.