Текст книги "Без солнца (СИ)"

Автор книги: Кирилл Тимченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)

***

Андрей ничего не чувствовал, кроме солоноватого привкуса тряпки, которой ему замотали лицо, да отбитых ребер, сначала сапогами дикарей, его захвативших, а потом еще когда везли привязанным к крупу лошади. Животное, видно, не понимала разницы между живым человеком и мешком, отчего походка ее была весьма болезненной для Андрея. Сейчас ему хотелось только свернуться и забыть обо всем этом. В очередной раз он жалел, что проснулся, а не погиб в ходе неудачного эксперимента.

Рядом послышалось шевеление и Андрей, испугавшись, попытался подняться, но со связанными руками у него ничего не получилось. Бессильно скребя подошвами ботинок по полу, он старался облокотится на стену, пока не почувствовал, что его прижимает к полу чья-то сильная рука.

– Подожди, – зашептал в самое ухо голос, – сейчас я тебя освобожу.

Через несколько томительных секунд веревки на руках и в самом деле ослабли, и он смог подняться. Первым же делом сорвал с лица вонючую тряпку и сел, растирая затекшие кисти. Лица освободителя в темноте видно не было, как, собственно, и своих рук, но он слышал его прерывистое дыхание. Неосознанно он поднял руку ко лбу, пытаясь нащупать поднятые окуляры ПНВ, но там ничего не было. Напавшие на него не поскупились даже забрать шлем, точно так же, как и содрать рюкзак и перерыть карманы разгрузника, вытащив оттуда все, что можно.

– Где мы? – спросил он тихо, надеясь получить ответ от своего освободителя.

– В плену, – ответил другой голос правее Андрея, – неужели не понятно?

– Это как раз понятно, а вот где мы находимся… Что это за место и кто нас поймал? Я лично ничего не видел, мне глаза какой-то тряпкой замотали.

– Дикари, – словно сплюнул его собеседник, – вырожденцы. Ловят всех, кого могут, а потом едят или приносят в жертву своим богам, до которых никак не могут достучаться. Идиоты… Нет уже никаких богов…

– Надо выбираться отсюда, – этот голос Андрей узнал, это был тот, кто его освободил, – чем быстрее, тем лучше. Не хватало еще, чтобы нас сожрали.

– Я «за» обоими руками, – сразу согласился Андрей, даже поднял руку, хотя в темноте этого все равно никто не увидел, – Только как?

– Не знаю… Надо думать…

– Вот и думайте, – одобрил скептически настроенный пленник, – вас уже есть будут, а вы все будете думать, как бы исхитрится и сбежать. Удачи!

– Это все же лучше, чем сразу сдаваться, – вступился за идею о побеге Андрей.

– А кто сдается? Я принимаю все так, как оно есть. Как буддисты…

– Какие еще буддисты? – удивился Андрей.

– А такие. Мало ли на свете ненормальных. Кто хочет, верит в Будду, а другие верят в Халифа, Керифа, Магомета, Бога, Черепаху или прочую чушь. Вот на Летающих островах есть вообще секта, что верит, будто ничего этого нет, и мы все давно мертвы… Вот и убедимся, когда нас жарить будут. Второй раз ведь нельзя умереть…

– Почему нельзя, – включился ранее молчавший пленник, – можно. Я смерти не боюсь, потому что знаю, что потом воскресну вновь.

– Ага, и про меня не забудь, – добавил скептик, – Подыщешь моей душе какую-нибудь крысу!

– Ну почему крысу…

– Да заткнитесь вы! Умереть спокойно не дадут!

– Нам это никому не грозит! – возразил скептик, – эти сволочи живьем жарят!

– Да я тебе сейчас врежу! – кто-то уже не выдержал, – Можешь заткнуться или нет! Просто помолчать!

Послышалась возня и Андрею ненароком отдавили ногу, неудачно наступив. Походило на то, что скептику обратно в рот запихивали кляп, а он сопротивлялся.

– Слюшай! Пленник не драться! Копье кину! – резкий картавый голос оборвал всю сцену. За решеткой показался факел и державший его охранник.

В резко появившемся свете всем больно резануло по глазам. Драчуны бросили друг друга, руками пытаясь закрыть заболевшие органы зрения. Андрей слезящимися глазами попытался разглядеть тюремщика. Высокий, достаточно приятный на вид, даже хорошо одетый, если бы не резкая дисгармония в одежде, бросавшаяся в глаза. Относительно чистые одежды, напоминающие средневековые, были смешаны со вполне армейской амуницией непонятной страны. Особенно странно выглядела длинная коса немытых светлых волос, выбивавшаяся из-под кевларовой каски с забралом. А самодельный респиратор с большим фильтром, привязанным к поясу, был расписан непонятными стороннему наблюдателю руническими знаками и символами. Русский язык, на котором он пытался говорить, давался ему с большим трудом, он смягчал практически все твердые звуки, параллельно с упорством осла считая, что в языке нет и не может быть пауз и интонаций, поэтому вся его достаточно плавная речь была построена только на понижавшейся интонации без пауз между словами. Понимать его было очень трудно, да он и особо не старался.

Несколько часов сидения в темноте прерывались только светом факела, которым пользовался охранник, когда к ним заглядывал через решетку. В эти короткие промежутки можно было разглядеть то место, где они оказались. Собрав все увиденные кусочки воедино, Андрей получил примерную картину происходящего.

Находились они в подвале, достаточно глубоком, чтобы не было слышно никаких звуков снаружи. Комнатка, где они сидели, была всего примерно три на три метра, куда запихали почти десять человек. И забрана она была самодельной железной решеткой, собранной из отдельных прутьев, аккуратно приваренных друг к другу. Пленники были совершено разные и, наверняка, из разных мест. Большая часть была одета примерно как сам Андрей, менялись только цвет защитной одежды, ее изношенность и функциональные возможности. Самым внушительно выглядевшим оказался как раз тот скептик, полностью одетый в аккуратную, плотно подогнанную броню, не скрипевшую при движении. Материал был явно полимерным, едва поблескивавшем в свете факела, но не кевлар, к его виду Андрей уже успел привыкнуть. Освободитель, присевший справа от Андрея либо болел, либо был ранен. Без движения он сидел рядом с дверью, уронив голову на плечо. Одет он был в грязный, потерявший цвет камуфляж и в очень странный нагрудник, почти белый, с пятнами грязи на карманах. Такого Андрей еще не видел. Все встреченные им раньше пользовались удобными тканевыми или брезентовыми разгрузниками, не мешавшимися при движении.

Странно выглядел пленник в углу. Он старался отгородится от остальных, даже не смотря на тесноту. И был он ниже всех других, не доставая даже до плеча. Голову и лицо он старательно прятал под капюшоном. При общей апатии, постепенно охватившей пленников, можно было услышать бормотание на непонятном языке или всхлипы из-под капюшона.

Как выбраться отсюда, Андрей так и не придумал. Стены были прочными, несмотря на то, что потеряли и краску, и штукатурку, но крошиться под пальцами и не думали. Можно было попытаться раскачать решетку, державшуюся некрепко даже на первый взгляд, но без шуму этого не сделать, а тогда охранник поднимет тревогу. Даже если они сумеют выбраться из-за решетки, то выход здесь один или максимум два. И оба точно охраняются.

Когда охранник заглянул в двенадцатый раз, Андрей непроизвольно считал подходы, то был не один, а с ним еще один такой же, не пытавшийся скрыть интерес на лице. Третьим в странной компании был почти голый дикарь, с ног до головы расписанный рунами и все время подпрыгивавший, как на сковороде. Охранник остановился и потыкал древком копья в сидящего рядом с дверью. Парень, первым предлагавший сбежать, тихо застонал и завалился на бок. Хмыкнув, охранник отпер замок на двери и заглянул внутрь. При этом из-под балахона он вытащил пистолет и, неумело держа его, провел по пленникам глазами.

– Мне нужен… Ты, ты, ты и ты…

В последний раз ствол пистолета уткнулся в Андрея. Он сразу проснулся, испугавшись того, что его выбрали. Почему-то идти ему очень не хотелось, как, собственно, и всем остальным выбранным.

– Никуда я не пойду, – сказал Андрей, и не думая вставать.

Охранник что-то пробурчал на своем языке, видимо, удостоив Андрея лестным эпитетом, а потом попытался ткнуть его древком копья. Андрей древко схватил и несколько секунд держал, пока охранник, наконец, его не вырвал. Тогда, отдав пистолет своему напарнику, дикарь вошел в камеру вытаскивать пленников по очереди.

Наверное, это была его последняя ошибка. Считая пленников слишком разбитыми и напуганными, чтобы сопротивляться, он не ожидал того, что на него могут напасть. Однако, это случилось.

Сидевший у двери парень, притворявшийся больным, неожиданно вскочил и мощным ударом кулака по лицу отправил его обратно наружу, где охранник налетел на своего напарника, державшего пистолет двумя руками. Сам пленник первым успел выскочить в коридор, схватив за руку дикаря с пистолетом, не давая ему выстрелить. Третий дикарь, разукрашенный, при таком обороте событий бросился бежать. Выскочивший следом скептик схватил копье, прислоненное к стене охранником, и метнул его в спину убегавшему дикарю. Бросок был точен и копье пробило тому грудь. Охранникам, попавшим под кулаки бывших пленников, повезло еще меньше. Несчастного с вывихнутой рукой и вывернутыми пальцами, до последнего пытавшегося удержать пистолет, ботинками просто втоптали в пол, а второго, выбиравшего жертв, насадили на торчавшие колья решетки.

– Валить отсюда надо, – сказал парень, и положивший дорогу к освобождению.

– И куда? Нас через полчаса как тараканов переловят.

– Это подвал, а не мышеловка, здесь должен быть запасной выход…

– Есть еще вентиляция, – добавил Андрей, – местные ей вряд ли пользуя, судя по запахам.

– Точно, – скептик хлопнул его по плечу, выражая одобрение, – далеко пойдешь! Только снаружи мы все равно вряд ли долго протянем. Эти козлы у меня даже зажигалку отобрали.

– Тогда сначала надо вернуть оружие, – сказал кто-то, – они его наверняка где-то здесь держат, это надежнее, чем наверху.

Возражений не нашлось, только вот один из пленников так и не участвовал в общем деле. Тот самый малыш с закрытым капюшоном лицом даже не желал вылезать из клетки. Андрей был единственным, кто про него вспомнил.

– Да пусть сидит, раз ему так хочется, – сказал кто-то.

– Ага, а потом нас всех из-за него спалят, – опустил болтуна скептик, – его надо или с собой брать, или прирезать, по-другому нельзя.

– Так это гоблин! – не сдержался зашедший за ним в камеру.

Сорвав капюшон, он представил всем довольно уродливую физиономию нелепого карлика со злобными глазками и ненормально длинными руками. Гоблин, поняв, что его узнали, завертелся и пытался спрятаться, но прятаться было некуда. Кто-то заехал ему ботинком в лицо, и карлик отлетел в сторону, неожиданно пронзительно заверещав от боли. Испуганные тем, что их сейчас услышат, пленники еще несколькими ударами заставили его замолчать.

– Да перестаньте его бить! – вступился за гоблина Андрей, – он такой же пленник, как и мы.

– Он гоблин, – со спокойным тоном заметил державший за уши уродца скептик.

– Надо уходить отсюда, а не стоять на одном месте, – сказал кто-то из пленников, заглядывая за угол, – пока сюда кто-нибудь еще не нагрянул.

– А с этой тварью что делать? – поинтересовался один.

– Копье в брюхо и всего делов…

– Нельзя же так просто, – возмутился Андрей, – он ничего плохого нам не сделал, за что его убивать.

– Он гоблин, – повторил скептик, при этих словах сам уродец что-то попытался замычать, но получил еще раз ногой под ребра и замолк.

– Да хоть трижды гоблин, он тоже живой и беда у нас общая, – продолжал Андрей, – дайте ему хоть шанс! Нельзя так просто убивать других!

– Можно… Хочешь, покажу… Да и этих дикарей мы тоже вроде как убили…

– Мы защищались. А сейчас ведем себя ничем не лучше их!

– Ладно, хватит, – решил их освободитель. Перед ним чувствовали все некоторое чувство долга, понимая, что без него ничего не получилось бы, поэтому к словам его прислушивались, – отпустим гоблина, может он не такой урод, как остальные. Только если уж что-нибудь вывернет, я ему лично голову откручу, уж извиняй, парень, – при этих словах он обернулся к Андрею.

Хныкающего гоблина отпустили, и он, заламывая руки и щурясь на остальных, поплелся последним.

Помещения не выглядели очень уж обжитыми, больше напоминая временное убежище. Вдоль стен стояли ряды грубо сработанных кроватей из различного мусора, застеленные какими-то тряпками и мешковиной, откуда-то воняли выгребные ямы, а так же сквозь эти запахи пробивались ароматы солонины и копченостей из запасов. Освещено все было небольшими масляными лампами, грязными и запыленными, которые пленники тушили, чтобы лишний раз не рисковать на свету. Идущий впереди вел их вниз, держа в руке единственное имевшееся у них боеспособное оружие – пистолет с наполовину пустой обоймой. Подобранные копья и топорики вряд ли могли сделать погоду в случае встречи с местными.

Примерно минут через пятнадцать после освобождения позади них раздался приглушенный толстыми стенами крик. Обнаружили их пропажу.

– Быстрее, – подгонял их шедший первым парень, – теперь все на уши встанут, но нас найдут, нам нужно оружие.

Пустая шахта лифта вниз явно подсвечивалась огнем изнутри. Заглянув туда, шедший первым спрыгнул. Через секунду там раздались испуганные крики и выстрелы.

– Не тормози! – подтолкнул скептик Андрея и прыгнул вниз сам.

Шум внизу усиливался, когда туда свалился Андрей. Они на самом деле обнаружили склад трофеев, как и рассчитывали, но никто не ожидал, что там будет полно дикарей, занимавшихся раскладкой трофеев вокруг статуи своего божества. Единственное, в чем повезло пленникам, так это что местные тоже не были вооружены, наверное, они считают невозможным заходить в храм своему божеству с оружием в руках. Поэтому они без всякого страха кидались на людей, пытаясь скрутить их голыми руками.

Прыгнувший первым в полный рост стоял с пистолетом в вытянутой руке, расстреливая последние патроны. Кто-то еще успел схватить отложенные копья или короткие мечи и вступил в рукопашную схватку с дикарями. Только у местных подкрепления все прибывали и прибывали, теперь уже вооруженные. Видно, они решили, что разобраться с пленниками важнее, чем соблюдать правила приличия в храме. Пленникам же было необходимо добраться до оружия, иначе им грозило быть втоптанными в пол.

Андрей, неудачно приземлившийся, немного хромал на левую ногу, когда на него набросился один из дикарей. Этот, по счастью, был невооруженным, иначе просто насадил бы его на копье, не моргнув глазом. Андрей увернулся от кулака, метившего ему в лицо, и, воспользовавшись инерцией противника, подставил ему подножку. Взмахнув руками, дикарь рухнул на землю, разбив лицо о каменный пол. Не став его добивать, Андрей бросился к статуе, весь постамент перед которой был завален трофейным оружием. Кто-то еще из дикарей вырвался из общей свалки и кинулся ему наперерез, но грохнул выстрел и дикарь остановился, сраженный пулей. Правда, и Андрею не повезло, удар древком копья по почкам был настолько сильным, что он упал, чувствуя, что внутри все сжалось и сейчас лопнет.  И все же, несмотря на страшную боль, он попытался встать и дотянуться до оружия, как его схватили за ноги и куда-то потащили. Извиваясь всем телом, Андрей старался выкрутится из захвата, ударить невидимого противника и в то же время ползти вперед. Дергался, наверное, сильно, если даже сумел проползти несколько сантиметров, необходимых для того, чтобы схватить лежавший у ног статуи автомат. С горизонтальной обоймой, приделанный сбоку к стволу и весь какой-то ненадежный и кустарный, но все же стрелявший. Первая же очередь пришла в тех, кто его держал. Хватка сразу же ослабла, а он смог подняться на ноги. Держа дергавшуюся машинку в руках, он короткими очередями очистил пространство вокруг себя, подзывая своих товарищей по несчастью. Как только кончились патроны, он отбросил ствол и схватил другой, продолжая стрелять. Он просто не видел другого выхода, понимая, что если перестанет, то его тут же убьют. Кто-то еще сумел прорваться к нему и огонь сразу же усилился, удалось даже вытеснить дикарей из помещения и забаррикадировать дверь.

На полу осталось не меньше четырех десятков тел дикарей, забитых или сраженных пулями. Пленников осталось четыре человека, остальные погибли. Одного дикари утащили и сейчас просто резали его живьем за дверью, чтобы его крики заставили остальных трижды подумать, не стоит ли сдаться, потому что дикари, если доберутся, щадить не будут.

– И что делать будем? – поинтересовался скептик, подпирая скамьей запертую дверь, по которой уже наносились удары.

Дикарей особенно бесило то, что пленники захватили святую святых их племени, храм их божества, устроенных в самом нижнем помещении подвала муниципалитета. И туда был только один проход, по лестнице, туда спускавшейся. Толком вышибить железную дверь не было возможности, лестница подходила к самому порогу, поэтому бесновавшиеся снаружи пока только колотили в нее руками и ногами. Можно было так же попрыгать в шахту, но пленники раздули под ней костер. Первый прыгнувший туда успел только закричать и выбежать, весь охваченный пламенем, после чего его застрелили.

– Во-первых, собрать все, что может нам пригодится, – сказал Андрей, окидывая взглядом увешенные амуницией стены. Дикарю сюда стаскивали все самое ценное со своих жертв, в честь своей богини.

Собирая свои вещи, которые дикари так же успели сюда перенести, Андрей смог толком разглядеть статую. Статуя контрастировала со всем, что он видел. Сделанная из белого мрамора, она изображала прекрасную женщину с длинными волосами и, как у всех дикарей, заостренными ушами, одетую в одеяния, напоминавшие античные. В поднятых руках она держала венок из листьев. Все было выполнено с таким талантом и точностью, что казалось, сейчас она сойдет с пьедестала и оживет. Это совершенно не соотносилось с представлениями Андрея о том, кому должны поклоняться дикари. В голове проносился вихрь из расплывчатых образов тотемов, грубо размалеванных идолов, столбов и почему-то водолазного костюма, но никак не такое произведение искусства. Засовывая в разгрузник запасные обоймы, он стоял перед статуей, напряженно раздумывая, что она ему напоминает, казалось, он видел нечто подобное в своей прежней жизни.

– Красиво, правда? – со спины подошел скептик и встал рядом, – Среди такой разрухи такая красота…

– Откуда она здесь, откуда они могли ее притащить?

– А с чего ты взял, что они ее притащили? – в свою очередь спросил скептик, оторвавшись от статуи и посмотрев на Андрея, – Может, она с самого начала была с ними?

– У таких дикарей? – удивился Андрей, – они даже в чистоте себя содержать не могут, а ты говоришь про такие статуи.

– А может, раньше они были другими…

Его прервал глухой стук в дверь, такой силы, что с потолка посыпалась побелка. Похоже, дикари спустили по лестнице что-то очень тяжелое, надеясь таким образом вышибить дверь. С первого раза не получилось, но дверь погнулась, и крепления частично вышли из стены. Еще пара ударов и она не выдержит, несмотря на все подпоры. Необходимо было быстро думать, куда бежать.

– У нас нет выхода, – сказал скептик, – единственный возможный вариант, что я предлагаю, это собрать здесь все способное стрелять оружие и отстреливаться до тех пор, пока это будет возможным. Ничего другого я не вижу.

Предложение было единственным, никто ничего другого предложить не мог. Хотелось надеяться на спасение, но выхода не было.

Пока собирали все имевшееся оружие, чтобы не помирать даром, Андрей заметил вещь, показавшуюся ему странной. От постамента статуи по полу разбегались трещины и, если наступить на трещину побольше, края начинали осыпаться, а сама она росла. Оценив возможные последствия, он сказал об этом своим товарищам.

– Думаешь, под нами есть еще помещения? – спросил тот парень, что вытащил их из-за решетки. Он тоже смог выжить в свалке, что была тут сначала.

– Свалимся куда-нибудь к чертям, – подвел свои итог скептик, – Может, под нами один из разломов, будем лететь вниз до самой старости, а может, там болото с кислотой… Или гнездо каких-нибудь мутантов. Или еще что-нибудь…

– А может, это наш единственный шанс свалить отсюда… Большая вероятность, что под нами какие-нибудь развалины. Хуже нам все равно не будет.

– Да пожалуйста… – развел руками скептик, – хоть сейчас взрывайте.

Снова грохнуло, и одна петля двери вылетела. Примерно в то же время сверху на костер в шахте начали лить что-то вонючее, отчего воздух в комнате быстро наполнился смрадом, но огонь начал тухнуть.

– Через минуту, максимум две, они будут здесь, – подвел итог скептик, натягивая на лицо респиратор, – Рвем или так помираем?

Решено было взрывать пол у самой статуи, чтобы она провалилась вниз под собственным весом. Чтобы дать больше времени, скептик удобно устроился у края костра и принялся стрелять в шахту короткими очередями, отпугивая дикарей от попыток штурма. Через минуту вниз свалилось первое тело, подстреленное метким выстрелом. А на дверь снова что-то скинули, и она вылетела, зато теперь преградой для нападавших стали скинутые ими предметами. Кидались чем потяжелее, поэтому сейчас им предстояло еще оттащить обратно те куски металлолома. Что перегородили проход.

Собранные гранаты разместили вокруг постамента, соединив взрыватели одним шнуром. Достаточно было дернуть и все развалится. Отойдя как можно дольше и укрывшись за обломками лифта, Андрей дернул шнур. Взорвалось так, что у всех уши заложило, а в глазах пошла рябь. Пол на самом деле не выдержал и провалился. Статуя начала заваливаться на бок, но потом постамент провалился вместе с кусками пола и все рухнул вниз. Эффект получился даже большим, чем ожидали, вместе с полом начали оседать стены и, судя по встревоженным крикам на верху, рушилось все здание.

Под ногами все задрожало, и Андрей почувствовал, что теряет опору. Отбросив ненужный теперь шнур, он схватился покрепче за автомат, чтобы случайно его не выпустить. Целый кусок пола затрещал и наклонился, повисая на остатках арматуры. Не чуя под ногами опоры, Андрей заскользил вниз, закрыв глаза и крепче сжавшись. Несколько секунд свободного полета, потом покатился по каменной россыпи, больно ударяясь о камни. Если бы не защитный костюм, его бы там просто размазало, как кусок масла по наждачной бумаге. Сколько времени он падал, точно сказать не мог, постоянное кружение и удары напрочь отбили как ориентацию в пространстве, так и чувство времени. Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем он в последний раз хлопнулся об угол, отскочил и рухнул на землю. Но даже в этом состоянии, он успел сообразить, что следом за ним несется целая гора битого бетона, кирпича и перекрытий, грозя превратить в мокрое пятно. На четвереньках, Скользя ногами и перебирая руками, больно царапая пальцы о щебень, он заскочил в какой-то лаз, покрытый чем-то склизким, пролетел еще несколько метров и рухнул во что-то мягкое.

Позади еще что-то падало, ухало и ломалось, а Андрей все лежал, боясь открыть глаза и удивляясь, как он еще живым остался. Дышать было тяжело, не только из-за респиратора на лице и тяжелого, почти осязаемого воздуха, накопившегося в туннеле, но и из-за отбитых ребер, по меньшей мере одно из которых он сломал. Хорошо еще, что целы руки и ноги.

Наконец, собравшись с силами, он открыл глаза, но тут же зажмурил снова из-за сильной рези, ударившей его как током. Слезы текли из глаз, и постепенно стало немного легче, словно они вымыли оттуда все лишнее. Наверное, в воздухе какой-то газ, к которому глаза не привыкли. В слепую нащупав в подсумнике противогаз, Андрей вдохнул поглубже, задержал дыхание и резким движением сорвал респиратор. Потом натянул резиновую маску противогаза, затянул покрепче и несколько раз сильно выдохнул, прогоняя по шлангу возможный грязный воздух. Только после этого снова решился открыть глаза.

В этот раз получилось, и Андрей смог оглядеться. Узкий и невысокий лаз, в который он провалился, вел в одну возможную сторону, причем идти придется, согнувшись в три погибели. А лежал он в кустах, похожих на водоросли, слабо мерцавших в темноте. Поднимаясь, Андрей слышал, как они поскрипывают под ногами. Закинув автомат за спину, потому что согнувшись, пользоваться им не очень удобно, он снял с пояса пистолет. Первый, который попался под руки в храме, он мало подходил под привычные Андрею формы оружия. Ствола у него не было вообще, а на его месте была странного вида катушка, связанная с пластиковой пистолетной ручкой несколькими рядами твердых минеральных стержней, заключенный в пластиковое покрытие. С внешней стороны катушки был плоский излучатель в форе мелкоячеистой решетки. Подсознательно Андрей понимал, что это оружие, причем основанное совсем на другом принципе, нежели пороховой заряд патрона, но все же на деле опробовать его не хотелось.

Никого из товарищей, что вместе с ним пытались выбраться из западни в храме, видно не было. Скорее всего, их завалило камнями. Андрею самому чудом повезло выскочить из-под обрушения, не погибнув, а вот остальным, похоже, не так повезло. Горевать о них настроения не было, тем более, что Андрей их почти не знал. Надо было выбираться самому, пока тут что-нибудь еще не рухнуло.

Туннель же явно был явно естественного происхождения, слишком уж неровные стены и свисающие с потолка минеральные сталагмиты с накапавшими с них лужами жидкости на полу. Приходилось постоянно нагибаться и изворачиваться, чтобы пролезть дальше. Андрей старался не думать о том, что будет, если он не найдет выхода, но такие мысли против воли бродили в его голове, рождая самые причудливые формы, доступные разве только сумасшедшим. А как же, неожиданно подумал Андрей, проползая под очередным сталагмитом, почти доросшим до пола, только сумасшедший сможет здесь выжить, в этом бредовом мире, где царствуют разрушение и смерть.

В стене в свете фонаря появилось что-то похожее на человека и Андрей замер. Несколько секунд он вглядывался в силуэт, едва различимый за сталактитом, пока не убедился, что тот не двигается. Подойдя ближе, он понял, что это вообще не человек. Большое, высотой почти четыре метра существо, покрытое мехом, но строением тела на самом деле немного напоминающее человеческое, замерло за толстым слоем прозрачного минерала, из которого была вся дальнейшая стена. Луч света проникал в нее на какое-то расстояние, выхватывая все новые формы и силуэты, навеки оставшиеся замершими в куске породы. Наверное, все произошло мгновенно, так, что эти существа или животные не успели даже понять, что произошло, как умерли. А постепенно их затянуло новыми отложениями, скрыв глубоко под землей. Вдохнув, Андрей снял пистолет с предохранителя. Шутки шутками, а вдруг они все же живые. Проломят стенку и накинутся. Здесь стоит всего ожидать.

Примерно через пару сотен метров лаз кончился, обрываясь в какую-то обширную пещеру, в которой мощности фонарика не хватало, чтобы осветить противоположную стенку. Посмотрев себе под ноги, Андрей убедился, что прыгать не придется. Прямо от стенок лаза начинался плавный спуск из того же минерала, что и стенка с вмороженными в нее существами. Аккуратно поставив на нее одну ногу, он уже было хотел поставить и вторую, как подошва заскользила, и Андрей покатился вниз, как со снежной горки. Ударившись парой десятков метров ниже о стенку, он смачно выругался, понимая, что страшно устал ото всех этих падений, тем более, что поврежденной ребро разболелось с новой силой. Перевернувшись на бок, он осмотрел препятствие, остановившее его полет. Высокая стенка состояла из цельного камня, наполовину вросшего в минерал. И она была обработана! Под тонким слоем минерала Андрей четко видел рисунки высоких существ с угловатыми, напоминавшими крабьи, чертами тела, только приземистыми и двуногими. Что изображала картинка, было не особенно понятно, но Андрей не был археологом, чтобы их расшифровывать. Ясно было одно – и здесь жили разумные существа.

Оттолкнувшись от стенки, он взял немного правее и съехал еще на десяток метров, зацепившись за торчавший из отложений минерала шпиль. Передохнув, Андрей съехал еще на десяток метров, опустившись на уровень пола. На самом деле пол пещеры был гораздо ниже, но к нему надо было пробиваться через многометровую толщу минерала. Здесь же он шел более или менее ровно, напоминая застывшее море в момент волнения. То здесь, то там из минерала торчали развалины зданий, крыши, какие-то конструкции, мешая это все вместе с волнами в единый лабиринт без конца и начала.

Встав на ноги, Андрей отряхнулся и оглядел себя. Все эти падения и спуски неудачно отразились на его внешнем виде, разорвав в трех местах подол защитного костюма и порвав несколько карманов разгрузника. Самой большой потерей, наверное, был разбитый окуляр ПНВ. Отбросив уже не нужный прибор в сторону, Андрей поправил нашлемный фонарь и двинулся вперед.

Пещера была огромной, почти полностью состоявшей из этого странного минерала, прозрачного, но с такой толщиной обретавшего мутной грязно-белый цвет. Ноги иногда еще скользили, но новых падений Андрей не допускал, старательно балансируя. Кроме того, ему помогал автомат, которым он пользовался как дополнительной опорой.

Здания, наполовину погребенные в минерале, росли с каждым шагом, окружая Андрея со всех сторон. Частично они напоминали готические постройки на его родной Земле, только почти не украшенные и гораздо более приземистые. Углов у них почти не было, они заменены плавными обводами. Еще древние архитекторы неизвестной расы очень любили высокие шпили с круглой черепицей и арочные своды.

Окончательно заблудившись, Андрей просто механически переставлял ноги, особенно не понимая, куда идет. Просто не хотелось признавать, что идти, в общем, некуда. Только настырный человечек внутри заставлял двигаться вперед, подчиняясь каким-то совершенно животным инстинктам выживания.

Андрей сдался, зайдя под своды большого здания, потерявшего свои стены, оставив только мощные, спаянные колонны опор, связанных сложной системой креплений потолка, которого тоже почти не осталось, только свисали с этих ажурных конструкций наросты того же минерала. Напоминавшие гигантские сосульки. Пол был тоже покрыт толстым слоем, под которым не было не видно ни плитки, ни развалов стен. Только в одном месте из минерала торчал металлический штырь со звездочкой на краю. Подойдя к другому концу здания, Андрей снова увидал те же развалины, покрытые минералами и какими-то отложениями, без четких форм и обводов.

Представив, что снова придется идти, бездумно выбирая дорогу, решая, куда идти в этом бесконечном лабиринте, направо или налево, пока не закончится фильтр в противогазе, и он не упадет, чувствуя, как удушье все сильнее сжимает горло.