Текст книги "Сияние. Остров теней"

Автор книги: Кирилл Алейников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

21 декабря.

Сегодня была моя очередь собирать в лесу плоды. Я принес в лагерь целый ящик разнообразных фруктов, много эвкалиптовых листьев и побегов, а потом ушел на болота ловить лягушек. Не знаю, почему некоторые брезгуют полакомиться лягушками? Мы съели их с удовольствием, прожарив на углях, а из пойманной мною рыбы сварили суп. Лейтенант весело подмигнул нам и залил в большую бутыль воду, предварительно наполнив ее до половины соком масличных орехов и сахаром из пайков. Если будет солнце, сок забродит и превратится в вино. Так что к Рождеству у нас будет вино! Два дня нет никаких вестей от ушедших к самолету парней. Хотя мы не договаривались сигнализировать друг другу, днем лейтенант развел дымный костер на поляне. Через час нам ответил такой же столб дыма, значит, с ребятами все хорошо. Да поможет им Бог!

22 декабря.

Весь день стояло жаркое солнце. Лейтенант был доволен: сок в его бутыли прокис и, кажется, дал брожение. После обеда мы провели разведку ближайших мест, поднялись на несколько сотен футов вышел пещеры по южному склону горы, но ничего интересного не обнаружили. Днем опять потребляли лягушек и фрукты. С водой нет никаких проблем – рядом берет начало веселый ручеек с чистейшей водой.

23 декабря.

Ожидали к вечеру парней. Не пришли. Завтра последний срок.

24 декабря.

Сегодня канун Рождества. День ознаменовался многими событиями, и самое печальное из них – гибель рядового Леклера. Капитан Фрай рассказал, что рядовой утонул на болотах: для экономии времени их группа решила не обходить болото, а переплыть его на самодельных плотах. Все добрались невредимыми, но Леклер утоп. Бедный парень… Таким образом, рядовой военно-воздушных сил армии Соединенных Штатов Америки Бени Леклер трагически погиб утром 24 декабря, в канун Рождества, в 1945 году. Номер жетона 786231A. Четвертая жертва острова… Пришедшие принесли с собой много листового дюраля и кое-какие детали двигателя, которые можно использовать для конструирования станков под пулеметы и кое-чего в интерьере пещеры. Вечером я, еще не зная о смерти сослуживца, был рад, потому что подстрелил индюка. Ведь завтра Рождество, и добыча как раз очень кстати.

25 декабря.

Сегодня никто не работал. Ограничились лишь приготовлением еды и воспоминаниями о погибших парнях. Мы много беседовали, рассказывали кто что знал, пили вино лейтенанта. Оно еще не забродило как следует, но в голове все же шумело. В лесу нашли омелу, очень много омелы. Сорвали несколько цветов, украсили вход в пещеру и само наше жилище. Парни предложили высадить в деревянные кадки по периметру пещеры агаву, которая произрастает в подлеске достаточно густо. Завтра будем делать кадки. Вижу, все дьявольски устали и хотят домой. Это самое худшее Рождество в моей жизни!

26 декабря. Устанавливали листы дюраля, пересаживали агаву. Больше ничего.

18 января. 1946 год.

Очень долго не делал записи в своем дневнике, потому что писать было не о чем. Каждый день проходил похоже на предыдущий, жизнь течет размеренно и очень медленно. Постоянно думаю о Робинзоне Крузо, как плохо, что под рукой нет этой книги! Ведь в ней можно многое почерпнуть! Кажется, мы уже пообвыкли здесь, на острове, и ничего не боимся. Кошмарных случаев и трагедий, слава Господу, не происходит. В следующий раз напишу только в том случае, если произойдет что-то знаменательное.

Позже.

Не убрал свой дневник в ящик. Решил написать еще что-нибудь. Мы на острове уже полтора месяца, и не смеем думать даже, спасут ли нас когда-нибудь. Все скучают по родным, по друзьям. Не проходило еще ни дня, чтобы кто-то из нас не погружался в воспоминания и не рассказывал о своей жизни. Что произошло с нами? Кто виноват в этом? Боже, незнание и обреченность сводят с ума…

22 января.

Капитан Фрай сказал, что завтра половина экипажа отправляется в горы, еще выше в горы. Капитан хочет убедиться, что мы на острове – на окруженном со всех сторон водами океана клочке суши. Есть вероятность, говорит капитан, что нас роком забросило в дикую местность материка. В пользу этого предположения говорят высокие – до десяти и больше тысяч футов – горные цепи. Мы могли оказаться где-то на оконечности Южной Америки в районе мыса Горн, хотя климат неподходящий. Мы так же могли оказаться и в Южной Африке, что более соответствует климату, однако как наш самолет мог пересечь Атлантику по диагонали? Климат здесь вообще очень странный, будто нет никаких сезонов. Сейчас должен быть сезон дождей, но уже две недели мы не видели ни облачка на голубом небе. Море спокойно, приливы не бывают выше семи-восьми футов (это стало ясно уже в первые дни нашего здесь заточения). Очень необычно плодоносят деревья: мы встречаем и совершенно зеленые, несозревшие еще фрукты и ягоды, вместе с тем нас поражает обилие совершенно спелых и даже испорченных уже плодов тех же растений и ягод на соседних деревьях. Остров дает пищу круглогодично. Я вызвался сопровождать капитана Фрая в завтрашнем походе. С нами отправятся так же рядовые Чинтер и Беркли. Уже собран запас провизии и воды, а также веревки, оружие, палатка (мы сделали ее из парашютной ткани и брезента). Утром отправимся с целью достичь западной оконечности острова или хотя бы убедиться в том, что находимся именно на острове.

28 января.

Вечер. Сидим в палатке, обсуждаем маршрут. Мы в пути уже шесть дней, но не смогли обнаружить ничего интересного. Переход через горы труден, пришлось искать множество обходных путей вокруг ущелий, форсировали два бурных потока. Впереди, как нам кажется, последняя гряда, за ней либо море, либо… материк? Время покажет.

31 января.

Днем видели тигров. Двоих. Кажется, такие тигры живут в Китае. Хищники были далеко и то ли нас не заметили, то ли нами не заинтересовались. На острове, оказывается, не только необычная флора, но также весьма богатая фауна, словно не остров вовсе, а заповедник. Особенно большое разнообразие получили пернатые: за все время наших скитаний мы встретили таких обычных любому американцу птиц, как воробьи, соловьи, грачи, вороны, голуби, соколы. Очень много попугаев самых поразительных цветов, много канареек и сов. Встречались экзотические птицы с большими тяжелыми клювами – туканы. В низменных лесах обильно размножаются индюки, их мясо очень вкусно и сытно. А в джунглях ближе к океану нам встречались райские птицы, павлины и маленькие пчелки-колибри. Стоит сказать, что на острове также довольно много обезьян, но они небольшие, редко спускаются с деревьев и почти не обращают на людей внимания. Я был бы рад жить в таком богатом краю, если бы не был здесь заточен, как в тюрьме. Завтра предстоит последний подъем, сейчас пьем из кружек горячий настой ягодных листьев (в горах ночью очень холодно). Завтра мы станем лицезреть западную оконечность острова. Я многое отдал бы лишь за то, чтобы увидеть там побережье Флориды! Но это невозможно, Флорида далеко от нас.

1 февраля.

Мы дошли до конца своего пути! В вечерней дымке открылась нам восхитительная картина морского заката. Солнце играло всеми оттенками красного, погружаясь в воду, по океану мчались миллионы искр. Было очень красиво, но вместе с тем грустно: мы на острове. Никакого материка дальше нет. Нет и другой земли, до которой мы могли бы добраться. По всей видимости, мы обречены прозябать на этом необитаемом острове пожизненно. Впрочем, мы до сих пор не знаем, необитаем ли он! Ведь в джунглях к востоку мы слышали крики людей! Боюсь даже подумать, что это могут быть за люди. Завтра утром мы направляемся обратно в лагерь, путь обещает быть скорым, ведь он разведан.

2 февраля.

Чертовщина какая-то! Утром, едва рассвело, мы свернули стоянку, но вдруг Беркли закричал, что видит землю. Мы все уставились на запад и воочию наблюдали огромный остров, пожалуй, больший даже по размерам, чем наш! Но самое важное и удивительное: на острове мы видели огни, огни электрического освещения! Там, на том далеком острове жили люди! Возбужденные и счастливые, мы приняли решение немедленно сигнализировать о своем местопребывании, разведя костер. Однако пока мы собирали топливо, с океана наползал плотный туман. Совсем скоро далекая земля пропала в тумане, но мы ничуть не отчаивались, ведь туман – это временное явление. Мы не задумывались даже, что на закате не видели никакой земли, мы были в состоянии эйфории, как говорят доктора. Туман продержался до полудня, затем начал рассеиваться. Мы ждали, пока он вовсе исчезнет, но каково же было наше изумление, разочарование и паника, когда, едва туман улетучился, мы не увидели никакой земли! Ее не было! Лишь гладкая поверхность равнодушного ко всему океана, и не более! Остров-призрак открылся нам, воспламенив счастливую надежду, и тут же исчез в тумане. О, горе нам, бедолагам… Капитан сказал, что мы пробудем здесь еще одну ночь. Он в состоянии шока, не может поверить, как четверым парням могло показаться одно и то же. Или мы все сошли с ума, или рок сыграл с нами злую шутку.

3 февраля.

Утром был туман. Кажется, когда он рассеивался, мы снова видели далекий остров и огни, но потом мираж пропал. Мы решили возвращаться, ведь что мы можем еще делать?! Как это горестно – получить надежду и тут же утратить ее. Чувство потери равносильно горю, которое наступает после смерти близкого тебе человека. Далекий остров стал миражем и навязчивой мыслью в наших умах. Но мы возвращаемся, потому что в лагере нас ждут друзья.

8 февраля.

Преодолели половину пути. Вечером в ущелье севернее нашей стоянки слышались странные звуки, похожие на лязг металла. Страшно представить, что там может быть, но капитан Фрай решил назавтра посетить ущелье. Вполне возможно, наш «красный сокол-шесть» вовсе не единственный самолет, упавший на остров.

9 февраля.

Мы нашли на дне каменистого ущелья странные металлические рамы. Кажется, это каркас чего-то давным-давно сгоревшего. В центре каркаса под слоем гальки и песка обнаружился тяжелый металлический люк! Этот остров хранит больше загадок, чем мы могли представить! Пишу в спешке, так как мы отперли люк и собираемся спускаться. Факелы…

Позже.

Совершенно темно, хоть глаз выколи. Кажется, мы угодили в ловушку. Факелы давно потухли, мы в каменной коробке десять на десять футов и высотой футов пятнадцать. Попались. Обнаруженный нами люк открывал узкий колодец с вбитыми прямо в базальтовую породу металлическими скобами – ступенями. Колодец вел на глубину футов пятидесяти, после чего спуск прекращался, начинался узкий прорытый в земле туннель, ведущий на северо-восток. Мы прошли с полумили, как вдруг земля под нами осыпалась, раздался какой-то хруст, треск, мы свалились в яму. Пытались выбраться, встав друг на друга, но там совершенно не за что зацепиться, слишком скользко.

Позже.

Мы все еще в ловушке. Тут очень жарко и душно, а пять минут назад мы слышали странные звуки: гул и лязг. Может, мы угодили на секретный подземный завод фашистов?

Позже.

Удалось выбраться, зацепившись автоматом за камни. Ремень автомата выдержал мой вес, я подтянулся, выполз. Затем кое-как помог остальным. Все хотят поскорее свалить отсюда, однако капитан решил узнать, куда приведет туннель. Сейчас пойдем. Стараюсь писать почаще, ведь не знаю, на каком шагу сломаю себе шею в этом царстве мрака.

Позже.

Нашли ответвления и еще один ход наверх. Глаза болят от яркого солнца, но мы сделали новые факелы. Капитан нас всех убьет в этой норе!

Позже.

Под островом что-то есть! Не только многочисленные ходы, но и еще что-то, издающее странные звуки! Мы запротестовали против дальнейшей разведки и вернулись на поверхность. Капитан Фрай грозился расстрелять нас всех за неисполнение приказа, но по нему видно: боится соваться под землю сам. Мы решили отложить исследование этих ходов, а на карте нашего маршрута, которую капитан всегда держит при себе, тщательно отметили найденные нами входы. Вернемся в лагерь, обсудим дальнейшую стратегию. Как я рад, что мы не сгинули там, в этих чертовых норах!

12 февраля.

До лагеря день пути. Но главное в том, что ночью мы видели какие-то огни в небе. Сначала мы приняли их за огни самолета и возрадовались, однако огни перемещались слишком быстро даже для реактивных истребителей. Метеоры? Не похоже… Огни не выходят из головы: кто мог пролетать над островом?

14 февраля.

Сегодня после полудня мы дошли до лагеря. К нашему ужасу, здесь произошла трагедия. Во-первых, в пещере царил беспорядок, во-вторых, нас встретил только лейтенант Родригес. Он был сильно ранен, весь в крови и едва дышал. Остальных ребят поблизости не наблюдалось. Родригес, запинаясь, рассказал, что сутки назад на лагерь напало около двадцати бешеных людей с черными глазами. Нападение вышло неожиданным, в пещере на тот момент было только двое: Родригес и Янукович. Последнего буквально изорвали, но лейтенант отбил нападение пулеметами. Он говорит, что расстреливал бешеных целый час, но они вставали и продолжали идти на него! Важное примечание: Родригес уверяет, что бешеных поражает насмерть только выстрел в голову, выстрел такой, чтобы от головы ничего не осталось. А еще Родригес просит застрелить его, так как заразился бешенством. Трупов бешеных людей мы не нашли; оказывается, из лесу пришел еще и рядовой Гаррисон. Он тоже был ранен и сообщил, что подвергся нападению бешеных у болот, и его напарник Алекс Карсон погиб. Вдвоем Гаррисон и лейтенант Родригес оттащили все трупы бешеных в болото и утопили там, так как боялись распространения инфекции по воздуху. Это глупо, ведь кроме нас на острове, похоже, только зараза. Гаррисон после выполнения работы стал корчиться в судорогах, и Родригесу пришлось его пристрелить. Тело Гаррисона так же утоплено в болоте. Кошмар, что же это такое! Выходит, нас осталось только четверо: капитан Фрай, рядовые Чинтер, Беркли и я, рядовой Гальдини. Родригеса не считаем, так как он вряд ли доживет до вечера.

Позже.

Ночь. Лейтенанта застрелил капитан Фрай. Мы вырыли могилу неподалеку от пещеры и закопали Родригеса. Бедный парень, хороший был товарищ. Пабло Родригес пал, как я считаю, смертью героя. Нас осталось лишь четверо, каждую минуту ждем нападения на пещеру. Проклятый остров решил с первого дня избавиться от нас, и ему это удалось. Я на всякий случай перерисовал в дневник карту нашего маршрута, а так же всю изведанную нами местность. Условно я обозначил наиболее достопримечательные и заметные места, а также основные ориентиры. Пляж, где погиб Макс Синневер, я назвал Берегом Синневера. Нарисована примерная линия побережья, которое нам удалось открыть. Далее. Западнее Берега Синневера в семи-восьми милях поляна с нашим самолетом, Роща секвой, как я ее обозначил. Вокруг Рощи плотные заросли джунглей, иногда вовсе непроходимые. На юго-запад отсюда в трех-четырех милях начинаются обширные болота, которые, подумав, я окрестил Землей мертвецов. Как далеко они распространяются на юг, неизвестно, но в трех милях севернее уже начинается сухая почва и подъем на пик Надежды. Я назвал его так, потому что мы шли по склону пика Надежды, все еще уверенные в том, что нам удастся спастись. Мы надеялись на скорейшее прибытие спасательных отрядов, хотя звезды над нашими головами показывали: ребята, вы не на Багамах и даже не в Северной Атлантике. Южный склон пика Надежды постепенно превращается в густой смешанный лес, а затем идет Мангровая бухта. Я обозначил на карте место, где до сих пор сохранился трос для переправы через бухту. Соседний пик Свободы стал нашим приютом, именно здесь мы наткнулись на отличную пещеру в скалах. Я как мог нарисовал местоположение пещеры и сами скалы, а еще обычный наш путь к Земле мертвецов – болотам, где мы добывали лягушек, охотились и собирали ягоды. Южнее и севернее растут настоящие плантации фруктовых деревьев, орехов. Пойдем ли мы еще когда-нибудь к болотам? Крестиком обозначена могила Родригеса, за ней идет путь на высоту, к соседней гряде. Горы я назвал Малыми Андами, ведь шел разговор об их принадлежности к Южной Америке. Я обозначил все ущелья и опасные места, где возможен камнепад или сход селя. Пунктиром обозначены места переправ через водные потоки, расщелины и крутые склоны. Почти везде мы оставили тросы или веревки, так что если кто-то решит последовать нашим путем, сможет без труда повторить его. Кружки – входные люки в подземные катакомбы. Тоннель, которым мы шли, идеально прямой, имеет длину около двух миль. Пик Разочарования – место, откуда мы наблюдали таинственную Землю призраков. Восточнее милях в двадцати – Тигровое ущелье. Я бы назвал примерные размеры острова (сам остров получил от капитана имя Проклятая дыра, но я переименовал в остров Проклятых), но не имею даже приблизительного представления. Но он точно не меньше чем пятьдесят на пятьдесят миль. Просто огромный остров, надо заметить! Родригес настаивал несколько бутылок масличного вина, сейчас мы потребляем его в немереном количестве, поминаем. Как бы не застали нас врасплох те, кто убил наших парней! Проклятые дьявольские отродья… Почему Бог не помогает нам?

15 февраля.

Сегодня застрелился Бобби Чинтер. Не выдержал горя и напряжения, в котором постоянно держит нас проклятый страх. Мы похоронили Бобби рядом с Родригесом.

Позже.

В лесу за Землей мертвецов мы слышали дикие крики, будто сами черти выползли из преисподней и устроили там вакханалию. Сейчас ночь, но не до сна.

16 февраля.

Пришли с охоты капитан Фрай и Беркли. Фрай сильно ранен. По их словам, они подверглись нападению бешеных, среди которых (Господи, боюсь даже писать это!) были Гаррисон, Карсон и Синневер! Но ведь они мертвы! А Синневера мы похоронили больше двух месяцев назад! Фрай делает пометки на своей карте, а затем приказал застрелить его, отрезать голову и выкинуть в болото.

Позже.

Я собственноручно застрелил капитана Роджера Фрая. Вместе с Беркли мы обезглавили тело, но выкидывать в болото не стали. Закопали рядом с могилами Родригеса и Чинтера. Там уже целое кладбище… А нас осталось только двое.

Позже.

Не могу уснуть. Дурное предчувствие гложет меня. Я боюсь, сильно боюсь. Я уже не верю, что смогу покинуть остров. Это проклятое место, отсюда нет спасения. Остается только молится Господу…

18 февраля.

Запись делает рядовой Дональд Беркли. Вечером хозяин дневника Самуэль Гальдини пустил себе пулю в лоб. Царствие ему небесное, Господи. Я похоронил Самуэля, собираюсь последовать за своими товарищами. Перечисляю весь экипаж, злою судьбиною занесенный на проклятый остров. Экипаж дальнего бомбардировщика В-17 «Летающая крепость» военно-воздушных сил армии США, номер 881D, базирование: Форт-Лодердейл, Флорида: командир бомбардировщика капитан Роджер Фрай (119463D), трагически погиб от ранения в голову 16.02.1946; второй пилот, помощник командира лейтенант Пабло Родригес (844267F), трагически погиб от ранения в голову 14.02.1946; связист сержант Бенджамин Хаксли (875760S), покончил с собой 11.12.1945; стрелок Самуэль Гальдини (874323S), покончил с собой 18.02.1946; стрелок Макс Синневер (324576S), трагически погиб 9.12.1945; стрелок Бени Леклер (786231A), трагически погиб 24.12.1945; стрелок Роберт Янукович (744002F), трагически погиб 14.02.1946; стрелок Саймон Вэллер (214332D), трагически погиб от ранения в голову 11.12.1945; стрелок Роберт Чинтер (221743A), покончил с собой 15.02.1946; стрелок Вильям Гаррисон (217622A), трагически погиб от ранения в голову 14.02.1946; стрелок Алекс Карсон (324733S), трагически погиб 14.02.1946; стрелок Дональд Беркли (399351S), покончил с собой 18.02.1946;

Да простит Господь все грехи наши. Если кто-то прочтет сию печальную повесть – дневник, знайте: спасения на острове нет. Я собираюсь спрятать дневник в ящик, так он дольше сохранится. Прощай, жизнь! Господи, встречай меня, я иду к тебе!..

ДЕНЬ ДЕВЯТЫЙ. СИЯНИЕ

Трое

Записи окончились некрологом. Небольшой список погибших на острове американцев, красноречиво свидетельствующий о безысходности нынешнего положения русских. Двенадцать летчиков смогли пробыть на таинственной земле, полной необъяснимых загадок, лишь около трех месяцев, после чего погибли все до единого. Главный вопрос и главная тайна все еще остались не открыты: кто или что виновно в творящейся на острове чертовщине?

Проснувшийся утром Игорь с похмелья не страдал, зато едва узнал о дневнике и записанной там информации, так приобрел свое обычное хмурое и даже злое выражение лица, подолгу молчал и о чем-то мучительно думал. Но думы думами, а предстояло решить, как поступать далее, что делать. Ведь убившие американцев зомби – вовсе не выдумка голливудских сценаристов, а реальное явление. Зомби разобрались с двенадцатью военными летчиками, разберутся и с тремя туристами. Разберутся так же молниеносно и с пугающим безразличием.

Человек же в пору яростной борьбы за свою жизнь способен на многое как в физическом смысле – необъяснимые наукой геройские подвиги с поднятием огромных тяжестей или преодолением непреодолимых препятствий, так и в интеллектуальном – раскрытие загадок, решение к которым найти не удалось бы и за всю жизнь. Наверное, та самая ярость и первобытное желание жить подталкивали чудом спасшихся жертв кораблекрушения не унывать, не падать духом и стремиться к спасению. Пусть даже спасение вовсе не очевидно.

Узнав о странных туннелях на острове, Игорь принял решение исследовать их. Вероятно, за прошедшие десятилетия с посещения туннелей американцами там многое изменилось: не шумят уже странные механизмы, не гуляют по темным пространствам неясные звуки. Как бы ни обстояли дела, разведка тех туннелей была выделена Игорем как основная миссия на ближайшие дни. А затем, вероятно, стоило бы посетить западный берег. Вдруг призрачный остров вновь откроется, выйдет из тумана и подскажет, что надо делать для спасения.

На девятый день троим героям стало окончательно ясно: их нынешнее местоположение – это не Бермудские острова. И, возможно, не Атлантика вовсе. О том, что рок мог забросить их вовсе на чужую планету – параллельную ли родной Земле, возникшую в бесконечности возможных альтернативных миров, или же планету в той же вселенной, но вовсе не являющуюся спутником Солнца – обо все этом герои старались не думать. И тщательно избегали подобных разговоров. Наверное, так правильнее, думали они. Наверное, так правильнее…

Марина так и не сомкнула глаз прошедшей ночью. Она очень устала разбирать почерк американского летчика, однако честно вчитывалась в закорючки, переводила вслух и вместе со Стасом ужасалась последовательности событий, описанных в дневнике. Оказывается, еще шестьдесят лет назад на острове царил ужас, воплощенный в черных смоляных глазах бешеных людей. Нет, не бешеных, хватит так о них думать. Эти люди вовсе не заражены. Они… воскрешены. Воскрешены страшной и бездушной силой, волшебством пугающим и отвратительным, магией чернокнижников и ритуалами каннибалов африканских саванн. Зомби, мертвецы, ожившие, чтобы отомстить живым.

Отомстить за что? За убийство Насти. За что же еще тебя преследует этот кошмар? Марина никогда не забудет глаза той девчонки. В них было все: ужас, осознание трагедии, мольба о помощи, разочарование, но главное, что Марина успела прочесть в тех глазах – насмешка. Насмешка, черт бы ее побрал! Настя в последний миг своей жизни будто знала, что ее убийца рано или поздно последует за нею в царство мертвых, где понесет наказание за свое преступление. Настя будто знала в тот миг, что скоро Марине предстоит расплатиться…

Марина ничуть не сомневалась в том, что прочла в глазах той девчонки. Ничуть не сомневалась. За свою недолгую, но весьма насыщенную событиями жизнь Марина успела понять совершенно ясно: в мире существует много поразительного и необъяснимого, в том числе и телепатия. Потому насмешка в глазах подруги – реальность такая же, как этот остров с блуждающими по нему мертвецами.

Марина научилась видеть невидимое в далеком детстве. Она могла без труда предсказывать, кто из гостей сейчас постучит в дверь или кто позвонит по телефону. Она могла предсказывать события личной жизни и жизни близких, и даже незнакомых людей. Она различала эмоциональный фон тех, кто был в ее поле зрения, потому никогда не подходила к отцу или матери с просьбами, когда те были не в духе. Марина жила со своим тайным умением совершенно спокойно. Точно так же живет человек с веснушками: вроде бы веснушки есть не у всех, но те, у кого они есть, не предают сему факту большого значения.

«Королева…»

Начиналось всё с вещей, которые можно назвать совпадениями. Это так называемое ощущение дежа вю, часто возникавшее в детстве. Дежа вю – явление весьма распространенное, многие люди хотя бы раз в жизни падают в эту «воздушную яму» реальности, входят в мимолетный ступор от поразительного, очень острого чувства, что только что произошедшее или даже до сих пор происходящее уже было в их жизни. Затем добавилось еще кое-что мало объяснимое, но весьма забавное: Марина часто ловила себя на том, что могла, не прикасаясь к кнопке лифта, вызывать кабину. За мгновение до того, как палец касался кнопки, лифт оживал и приходил в движение. Конечно, такое можно объяснить секундным нарушением в мозговых процессах, потому восприятие как бы затормаживается, причинно-следственные связи нарушаются, ты думаешь, что лифт заработал ДО нажатия на кнопку, хотя в реальности он – лифт – вовсе не подчинен твоей воле и заработал ПОСЛЕ того, как ты нажала. Марина могла бы так думать, но она так не думала. Она знала, что лифтовые кабины часто подчинялись ее воле, и причинно-следственные связи в головном мозге тут ни при чем. Если бы Марина хотела, то развила в себе способности к экстрасенсорике, к телепатии и телекинезу, но все ресурсы ее сознания и тела были поглощены контролю за безопасными восхождениями-спусками в акробатическом увлечении молодежи – паркуре. Хотя, вероятно, девушка все же развивала в себе необычные способности. Ведь она поразительно точно угадывала маршруты преодоления порою непреодолимых препятствий, всегда точно и четко хваталась за скрытые элементы конструкций, за едва заметные выступы и пазы, за внешне совсем ненадежные, но способные выдержать вес ее тела опоры. Наверное, она увлеклась паркуром потому, что этот вид экстремального уличного спорта был ближе всего к ее натуре, к ее ощущаемым, но не поддающимся осознанному контролю внутренним ресурсам.

Сейчас же, на острове, Марина чувствовала странные вещи. Она не могла описать их словами, не могла прикрепить к ощущениям те или иные образы, но чувствовала странности. Ей казалось, что и спутники, и она сама оказались в этом месте далеко не случайно, не вследствие необъяснимых природных явлений, которые то и дело случаются на Земле-матушке. Не Бермудский треугольник и не инопланетяне виноваты в нынешнем плачевном положении горстки людей. Будто бы само провидение приложило руку к судьбам троих. Но зачем? Чтоб они поплатились за грехи убийства, совершенные на большой земле? Чтобы понесли наказание и раскаялись? Чистилище – подходящее слово для этого места, но это место вовсе не чистилище.

Раскаяние могут понести только те, кто ощущает вину в содеянном. А кто вины не ощущает, не раскается никогда. Марина не считала себя виноватой в убийстве Насти – это она поняла только теперь. Ведь она совершила его из благих побуждений: девчонке все равно не светило ничего с Сережей, а паркур рано или поздно свел бы ее в могилу или сделал калекой. Марина лишь приблизила то, что случилось бы само собой.

Ведь так?..

Они собирались быстро. Из пещеры взяли с собой только самое необходимое, то, что могло понадобиться при переходе через горы. Уже через сорок минут группа покинула пещеру и направилась в сторону, где Стас видел огонь. Вскоре пик Свободы (как назвал его американский летчик Гальдини) навис позади, а затем скрылся в листве густого леса. Путники двигались примерно на юго-запад по постепенно понижающемуся склону. Игорь боялся, что впереди опять объявятся болота, которые станет трудно или невозможно форсировать, но опасения его не оправдались: вместо болот раскинулась на ровной местности прекрасная благоухающая роща фруктовых деревьев, в числе которых можно выделить лимоны, фиговые деревья, разнообразные пальмы с длинными плетьми-лианами. Двигаться сквозь наполненную звуками живности и напоенную ароматами рощу было приятно и легко; данная местность, казалось, вовсе не могла принадлежать земле с отталкивающим, пугающим названием остров Проклятых.

Когда путники углубились в рощу на несколько километров, случилось страшное событие. Марина, убежавшая вперед, дабы набрать горсть сочных ягод клубники (которая росла тут в огромном количестве), вдруг почувствовала, что земля из-под ног начинает уходить. Раздался сухой треск, шуршание, девушка вскрикнула и… провалилась в яму. Господи, только не это! Марина успела схватиться за корень дерева и повисла на нем, она могла видеть лишь небольшой клочок чистого неба в кайме из листьев и ветвей окружающих яму деревьев. Но слышать она могла больше: под нею царило нечто неописуемое, нечто заставившее тотчас истошно закричать. Девушка не могла посмотреть вниз, на дно ямы, потому что боялась увидеть там чудовищ.

«Королева… Королева… Королева…»

Парни среагировали быстро. Игорь почти сразу после того, как Марина провалилась, подскочил к яме и распластался на животе у ее края. Стас схватил его ноги для страховки, ведь край ямы мог осыпаться.

– О, мать твою! – крикнул Игорь, увидев, ЧТО копошится там, на дне глубокой волчьей ямы, черт знаем кем и когда вырытой.

«Королева…»

На дне в полумраке и сырости шипели и тянули пальцы к ногам Марины с десяток мертвецов. Их черные глаза сверкали отраженным светом и выражали лютую ярость, приплюсованную к вечному голоду смерти. Мертвецы прыгали на земляные стенки ямы, пытаясь достать до ног визжащей девочки.

«Королева…»

– Держись! – Игорь подполз к краю как можно ближе и опасно завис над ее жерлом. Он не мог спустить глаз с ужасающей картины клокотания массы мертвецов. Он сгорал от ужаса, чувствовал, как этот ледяной ужас сковывает мышцы. Хоть Игорь уже встречался с мертвецами на острове, он так и не смог смотреть на них без первобытного страха. – Хватайся за ремень!

Марина по выражению лица Игоря поняла окончательно, что же там, внизу, издает шипящие всхлипывания и хрипы. Внизу – зомби. Мертвецы. И они скоро сожрут меня! Девушка держалась за корень из последних сил. Пальцы онемели, костяшки пальцев превратились в белый лед, руки будто свело навечно страшной судорогой. Но сил держаться все равно не хватало: Марина медленно съезжала вниз и с ужасом понимала это. Девушке казалось, что нет в мире чуда, способного заставить ее дотянуться до автоматного ремня (Игорь все-таки избавился от бесполезного оружия, но ремень захватил на всякий случай). Да опусти же ты ниже, черт бы тебя побрал!