Текст книги "Тонкие грани (СИ)"

Автор книги: Кирико Кири

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 30 страниц)

– Многие с вами не согласятся.

– Гении всегда будут оставаться в одиночестве, – здесь она уже явно прикалывалась. Я ответил ей на это улыбкой. – А деньги… если они уже есть, не лучше ли потратить их на что-то полезное? И если они принесут пользу, есть ли разница, какие они – чистые или грязные?

– Для некоторых это имеет значение.

– Виноват человек, а не деньги. Они всего лишь вещь. Пусть судят тех, кто их добыл нечестным путём.

– Это всё прекрасно, Янмэй, но не для того, чтоб поблагодарить, вы меня пригласили, верно? – показал я своё нетерпение. А то Янмэй может так очень долго развлекаться. Я уже понял, что она из тех, кто любит подкалывать и ставить в неловкое положение, при этом отыгрывая свою партию. Не сказать, что она мне не нравилась, но не хотелось здесь проводить времени больше, чем необходимо.

– Какой вы нетерпеливый, – улыбнулась Янмэй. – Вы чересчур возбуждены. Но вы правы, стоит перейти к делу. Вы никогда не думали избавиться от шрамов?

Это было довольно… странно слышать такое от аристократки. Обычное такие темы пытаются обойти стороной, так как они являются нетактичными. Это словно спрашивать у человека, что он будет делать со своим некрасивым лицом. С другой стороны, мы деловые люди, и меня, если честно, заинтересовала тема, которую она затронула. Понятно, что Янмэй не стала бы её просто так трогать, потому было любопытно, к чему она ведёт.

– Допустим, я подумывал над этим, Янмэй.

– Нашли доктора, который это проведёт?

– Боюсь, проблема не только в докторе. Если легально это делать, то проблем нет, а предложений десятки. Но вот когда речь заходит о нелегальной установке без ведома правительства и официальной регистрации, всё становится сложнее. Кибер-импланты, именно кибер-импланты, а не протезы, дороги и сложны в изготовке, и потому производятся считаными компаниями. Из-за этого практически все находятся под контролем. И я даже не говорю о боевых кибер-имплантах. На чёрном рынке отыскать их сложно, и такие экземпляры могут стоять десятки миллионов, если не сотни. Про органические импланты типа кожи я не говорю – их делают для каждого индивидуально. И… да, ещё нужен доктор, который это всё умеет, который будет молчать и у которого есть для этого операционная.

– А если я скажу вам, что с этим проблем не возникнет?

– С чем именно?

– С доктором, который проведёт операцию. С имплантами, что органическими, что кибернетическими. Что и операционную можно найти. И что это всё можно сделать вне ведома государства.

Я внимательно посмотрел ей в глаза. Ясно, что Янмэй не шутит, с такими вещами и с такими людьми, как я, не шутят о подобном. Я уже и сам несколько раз задумывался о подобном. Найти врача и в скрытую изменить себе внешность, сделав себя совершенно другим человеком, чтоб можно было создать себе потом чистую легенду и жить дальше, через доверенных людей контролируя свой бизнес.

Или же просто отойти от дел с очень круглой суммой… но так я думал до того, как втянулся, если честно.

Поэтому эта тема меня действительно интересовала.

– Допустим, только допустим, Янмэй, что меня интересует эта тема. Но возникает сразу логичный вопрос – какова будет цена за это? Не просто так же вы мне рассказываете подобное?

– Не просто так, – улыбнулась Янмэй. – Кстати, Томас, а вы знакомы с моей младшей сестрой, Хуикинг?

Глава 253

Так… кажется, я понял, к чему она клонит. Да и вряд ли Янмэй собиралась скрывать свои намерения. Скорее всего сама хотела, чтобы я понял всё сразу, чтоб избежать роли той, кто будет мне объяснять, чего хочет, и просить. Всё-таки просить аристократке у бандита что-то… а тут ой, сам догадался, тогда можно сразу перейти к обсуждению.

– Вы рассказывали о ней, но лично я с ней не знаком, – покачал я головой. – Если не ошибаюсь, она пострадала четырнадцать лет назад. По крайней мере, с ваших слов.

– Меня даже немного пугает, насколько точно вы всё запоминаете, Томас. Холодок по коже бегает. Вы не собираетесь её отнимать у меня?

– Не беспокойтесь, обещаю не красть у вас сестру. Младшую. А вот насчёт средней подумаю, – улыбнулся я.

– Имейте ввиду, я девушка боевая, сестрёнок в обиду не дам. Я, – тут она заговорчески понизила голос, – Центурион.

И при этом сама улыбается до ушей, всем видом показывая, что это не угроза ни в коей мере, а просто шутка. Многие, к сожалению, привыкают видеть во всём скрытый смысл, и иногда приходится едва ли не словами говорить, что это шутка. Я пока за собой такого не замечал, хотя тоже начал страдать тем, что ищу во всём скрытый смысл.

– У меня тоже есть чем ответить, Янмэй, – совершенно серьёзным тоном ответил я. – Я бегаю быстро.

– Это аргумент, – рассмеялась она.

– А ещё я кусаюсь иногда.

– О нет, тогда у меня нет и шанса против вас. Такие серьёзные заявления нельзя делать девушкам, вы можете их напугать! – возмутилась она, смеясь. – Теперь мне будет страшно рядом с вами находиться, не говоря о том, чтоб оставлять своих дорогих сестёр рядом с вами.

– Какого вы обо мне мнения…

– А вы как думали? Мои невинные сестрёнки падки на таких умных и хитрых ухажёров, – подмигнула она. – А я, как умудрённая опытом девушка, должна… Нет, обязана уберечь их от подобного.

– От того, что я убегу? – усмехнулся я.

– И от этого тоже, – кивнула она. – Хотя нет… или да… Вот же ж вы! Запутали бедную девушку! – рассмеялась Янмэй. – Вы прямо хищник какой-то. Надо будет держать с вами уши востро. А пока я предлагаю перебраться в более уютное место, незачем сидеть в такой вечер дома, как считаете?

– Да, вы правы, – пожал я плечами.

Она провела меня по коридору, однако на этот раз мы свернули не в сторону, где находился обеденный зал. Буквально через два поворота я мог сказать, что окончательно потерялся здесь. Вроде бы дом и не большой, но дверей так много, что немного теряешься.

– Раньше в этом доме жило больше членов рода Лань. Мужья, жёны, их дети. Вы заметили, какой большой обеденный зал?

– Да.

– Он был раньше заполнен. Мы всегда обедали одной большой семьёй. Давно это было…

– Печально это слышать.

– Не стоит нас жалеть, – спокойно ответила Янмэй. – За свой статус, за свою власть и силы мы расплачиваемся подобным. Чем выше ставки, тем тяжелее проигрыш.

– Удивительно критические мысли для аристократки. Извините, если это вас как-то обидело, но мне действительно редко встречаются столь критически мыслящие люди.

– Не стоит извиняться. У мышления после войны между родами две крайности – мы или становимся аристократами до мозга и костей, считая себя действительно исключительными, у которых чести и достоинства больше, чем в остальных. Или же начинаем мыслить критически, сравнивая себя с остальными и понимая, что мы не отличаемся от какой-нибудь компании или корпорации, и единственное, что нас отличает от людей – сила.

– За такие слова вас многие по голове не погладят, – заметил я. – Они подрывают основы аристократии.

– Вряд ли я открыла что-то новое для мира, – улыбнулась Янмэй.

Мы тем временем удивительным образом вышли в зал, одна из стен которого представляла из себя стеклянную дверь, отъезжающую в сторону. За ней виднелся на удивление ухоженный сад в каком-то китайском стиле. Небольшой вытянутый прудик через всю территорию, берега которого обставлены камнями, два деревянных красных моста через них, чайный домик с открытыми стенами, эти карликовые изогнутые деревья. Мне было интересно, сколько стоит поддерживать всё это в хорошем состоянии.

Словно прочитав мои мысли, Янмэй произнесла:

– Мингю.

– А?

– Это дело рук Мингю. В свободное время она ухаживает за этим местом. Там что-нибудь посадит, там траву подстрижёт. Природа объединяет нас с миром, как говорят, и делает единым целым с ним. Не одно, конечно, но это её угодья, если будет так правильно сказать.

– Любит природу?

– Естественную красоту.

– Но я бы не назвал этот сад естественной красотой, – огляделся я. – Красиво, это бесспорно, но всё сделано искусственно.

– Вы, наверное, не совсем поняли истинный смысл моих слов.

Мы пришли как раз к чайному небольшому домику, что уютно расположился на краю пруда. Отсюда был виден и весь сад в целом, включая пруд, в котором виднелись золотые рыбки. Удивительно, как он похож на японский сад. Вроде что-то общее есть, но при этом они явно отличаются, по крайней мере в моей голове.

В самом чайном домике нас уже ожидал гость.

– Ой, сестра, здравствуй, – настолько наигранно сказать это надо было ещё постараться. Янмэй точно старалась. Сестра, судя по спине, Хуигинг, заметно вздрогнула и вместо того, чтоб обернуться, наклонила голову вниз. – Вот так неожиданность! Ну что ж, посидим втроём. Вы не против, Томас? Позвольте, кстати, представить вам мою сестру Хуикинг. Она милейшей души человек, но очень скромна на людях. Прошу простить её за это.

Мы обошли диванчик, на котором сидела Хуикинг, и она ещё ниже опустила голову, от чего её лица из-за спадающих волос не было видно. Она была словно демоном из фильмов ужасов, которые вылазят из мрака.

– Я рад с вами познакомиться, – слегка поклонился я.

– Добрый день, – очень тихий голос, я едва его слушал. – Я тоже рада с вами познакомиться. Я лучше пойду, чтоб не…

– Посиди с гостем, Хуикинг, – добрейшим голосом сказала Янмэй, при этом её рука легла той на плечо, и я хорошо видел, как её пальцы впились в девушку. Да и голос был таким добрым, что вызывал лёгкую жуть, будто она угрожала. – Я пока схожу, распоряжусь, чтоб нам приготовили чай. Томас, я вас оставлю с ней, хорошо? Чувствуйте себя как дома, но не настолько, чтоб совращать мою сестру, – улыбнулась она. – Если только не собираетесь вести её под венец.

– Я обязательно над этим подумаю, – кивнул я.

Янмэй одарила меня улыбку, похлопала сестру по плечу и удалилась.

Сто процентов, что этот цирк – её рук дело.

– Рад с вами познакомиться, Хуикинг, – кивнул я. – Ваша сестра тепло отзывалась о вас.

– Не могу сказать то же самое, – очень тихо, но твёрдо отозвалась Хуикинг. – Мне приходилось слышать о вас, Томас, и я не привыкла скрывать всё под улыбкой и лестью, делая вид, что мне приятен человек передо мной.

Вот тебе и познакомился, называется.

Было, кстати, удивительно слышать такую твёрдость в такой тихоне, которая ещё и намеренно волосы распустила так, чтоб скрыть лицо. Кстати, как я вижу, у неё действительно нет правой руки по локоть. Ну… видимо, у нас есть что-то общее: у неё нет руки, а у меня указательного и фаланги среднего. Считай, уже чем-то схожи.

На такую тихую агрессию я отреагировал спокойно.

– Да я и не просил вас, Хуикинг. Кстати, вы можете убрать волосы с лица, чтоб я мог вас видеть? Раз уж вы привыкли говорить всё в лицо, то не будете же прятаться за собственными волосами? А то выглядит… немного странно.

– Это моё дело, – ещё тише ответила она.

– Привыкли говорить всё напрямую? – усмехнулся я. – Уважаю. Но такая манера общения не сильно отличается от тех, кто улыбается в лицо. Это выглядит… даже ещё хуже, чем лесть.

Если Янмэй думала, что, поговорив с Хуикинг, я как-то проникнусь ей, то сама девчонка делала всё с точностью да наоборот. Выстраивала между нами самый настоящий забор, чтоб прервать со мной любой контакт.

Я уже не стал говорить, что говорить, пряча лицо за волосами, попросту некрасиво. Это не оскорбление, но явное и прямое неуважение к человеку. Неуважение можно проявлять по разному, но правило всегда одно – не открытым текстом. Здесь это сделано открытым текстом. За подобное в высшем свете не тронут, но могут загнобить, даже если ты прав. Всё зависит от ситуации. А вот так, в лицо, сообщать собеседнику подобное – уже оскорбление. Можно сказать, что нет настроения разговаривать. Будет всё прекрасно ясно, но по крайней мере никакого оскорбления не будет – ну не хочет человек сейчас разговаривать, ты же не станешь его заставлять, верно?

Поэтому и я имел право ответить в том же духе, обвинив её в трусости. Не прямым текстом, но довольно понятно, как мне кажется. Яснее просто быть не может. Как это принято? Скажи так, чтоб донести смысл, но нельзя было придраться к словам, верно?

– Вы оскорбляете меня? – её голос становился слабее, но твёрдость, проявленная в начале, осталась.

– А я разве сказал что-то оскорбительное? – наигранно удивлённо спросил я. – Если вам не сложно, повторите ту часть, которая вас оскорбила.

– Я не…

– Я не слышу, говорите громче, – поднял я слегка голос.

– Я говорю, я не…

– Всё равно не слышу. Да, громкие слова, Хуикинг, ничего не скажешь. Смелые слова, я бы даже сказал. Но только слова должны соответствовать делу, а тут… – я громко вздохнул. – Знаете, даже сердиться не получается на вас. Не на что.

Иными словами, это настолько жалко выглядит и звучит, что мне даже лень с этим связываться.

Хуикинг правильно расшифровала всё, так как её это заметно смутило. Мой удар пришёлся практически ей под дых. Она подняла голову, наконец вылазя из своей засады, будто партизан из кустов. Немного убрала волосы в стороны, открывая мне… нормальное лицо.

Честно, я ожидал несколько более худшего варианта уродства, чем то, что увидел перед собой. Шрам на подбородке от ожога, видно, что кожа поплавилась. Он доходил до верхней губы. Ещё один был на виске, но он заканчивался, не доходя до скулы. Иначе говоря, практически не затрагивал лицо.

В принципе, всё было в пределах нормы – вполне приятная китаянка. Я видел девушек и с куда большими уродствами, которые не стеснялись ходить по улицам. У неё же лицо было затронуто лишь на подбородке, плюс рука. Висок, если правильно зачесать волосы, был бы не виден. Всем давно известно, что дома между собой воюют. Стараются делать это не слишком громко, чтоб не мешать стране. И эти шрамы скорее показатель доблести, чем повод для стыда. Поэтому я бы сказал, что здесь проблема в голове.

– По крайней мере я не торгую смертью, – отозвалась она тихо.

– Ох уж эти громкие слова, – вздохнул я, потерев переносицу. – Всегда одно и то же. Торгуешь смертью, наживаешься на людском горе, из-за таких, как ты, рушатся семьи. Если бы ты не торговал наркотиками, их бы не покупали. Мне уже лень отвечать, так как у всех вас всегда одни и те же доводы, а у меня всегда одни и те же ответы.

– А если бы ваши родные принимали их?

– Это был бы их выбор, Хуикинг. Это и делает нас людьми. У каждого есть выбор. Ваш выбор – считать меня злодеем и прятаться дома, стесняясь внешности, – при моих словах она покраснела. – Выбор людей – принимать наркотики. Мой выбор – давать им то, чего они хотят. Если бы они хотели мятных леденцов, я бы торговал ими, но, к сожалению, мятные леденцы не торкают.

– Вы ужасны, вы…

И я услышал… вернее, я не услышал ничего нового. Всё одно и то же, одни и те же доводы. Я плохой, я убиваю людей, из-за меня гибнут наркоманы, я наживаюсь на людском горе и бла-бла-бла. Меня куда больше поражало то, как люди ловко обходят скользкие моменты этой темы, например, стараясь не вспоминать, что именно люди являются причиной появления наркоторговцев или что именно они покупают наркотики, нарушая закон, что переводит их из жертв в преступников. Иначе говоря, лицемерие мира всего – искать проблему в источнике, а не в причинах его появления.

Я лишь слушал, иногда кивая головой. Надоело отвечать на одни и те же заявления. Ничего нового.

Это даже скучно.

– Расскажите о себе, – неожиданно попросил я, когда она сделала передышку, чтоб вновь продолжить свой монолог про то, какой же я говнюк. Надо признать, для девушки со шрамами, замкнутой и необщительной, Хуикинг держалась неплохо.

– О… себе? – она аж растерялась от неожиданности.

– Да, о себе, чем любите заниматься, например.

– Я…

– Я, например, люблю читать дочерям сказки на ночь, – спокойно ответил я. – Прихожу с работы, сажусь и читаю им вслух. Меня это успокаивает. Знаете, садитесь с ногами на кровать, одну себе к себе на руки, другую под бочок, и читаете. Это успокаивает, чувствовать, что вы не одни, что есть рядом те, ради которых стоит трудиться.

– У вас есть… дочери? – удивилась Хуикинг очень тихо.

– Две. Они удочерённые. Маленькие ещё, но очень смышлёные. Одной скоро в школу, а другая едва начинает болтать. Мне нравится с ними возиться. Некоторые говорят, что устают от детей. Но я чувствую наоборот, какую-то жизнь внутри, будут мир приобретает краски. Чувствую сразу уют и тепло в душе. А вы, чем занимаетесь в свободное время?

– Я… эм-м-м… я читаю.

– И что же? Я люблю читать. Может посоветуете что?

– Для преступника, боюсь, ничего не найдётся, – попыталась она меня уколоть.

– Посоветуйте тогда для отца двух дочерей, – пожал я плечами.

– Как вы можете…

– Воспитывать двух дочерей? Да просто довольно, – пожал я плечами. – Работа работой, а дом домом. Я не тяну свою работу домой и разделяю их. На работе я ругаюсь, угрожаю, убиваю, торгую наркотиками, налаживая точки сбыта, договариваюсь с аристократами… – я красноречиво посмотрел на Хуикинг, заставив ту сразу же опустить взгляд. – А дома я готовлю кушать, ухаживаю за детьми, читаю им сказки и даже хожу за покупками в ближайший магазин. Вне работы я не сильно отличаюсь от вас. Просто вы слишком драматизируете всё, Хуикинг. Для меня наркоторговля – самая обычная работа, типа торговли пылесосами. Разницы, по сути, нет, просто последние привыкания не вызывают.

– Сравнить торговлю наркотиками с торговлей пылесосами… – едва слышно отозвалась она.

– А вы видите огромную разницу?

– Да, – кивнула китаянка.

– Хорошо, кроме вреда здоровью людям и насилием на улицах, в чём разница?

– Пылесосы… из-за них не убивают людей, – сделала она попытку.

– Я же сказал, кроме сопутствующего насилия и вреда здоровью, в чём разница?

– Эм… – Хуикинг не на шутку задумалась.

Через минуту она вновь сделала попытку, но всё свелось к насилию. Просто не могла найти разницы, потому что её не существовало, а такие люди не могут признать, что наркоторговцы – те же торговцы, которые всегда вежливы, всегда готовы продать тебе то, чего ты хочешь, и никогда не отказывают, если ты платишь. Даже продавцы пылесосами не так открыты, как наркоторговцы, которых ты просишь продать тебе дурь.

Так и шёл у нас разговор ни о чём. Хуикинг что-то пыталась сказать, что-то пыталась показать своим характером, но увы, её тихий голос сводил на нет её довольно твёрдые взгляды, хотя под конец она разговаривала со мной куда более спокойно, чем в начале. Словно немного обвыкла.

Мне даже показалось, что она немного привыкла ко мне и смогла почувствовать себя более свободной. Ничего не сближает людей, как старый добрый спор на извечные темы, кто же виноват больше? Сразу забываешь обо всём, лишь бы доказать свою правоту и точку зрения. Вообще, это логично, так как Янмэй оставила нас на полчаса где-то, и когда человек не полностью закрыт и готов к контактам, здесь хочешь не хочешь, а разговоришься, особенно, когда есть о чём подискутировать. А у нас было. Вернее, было что сказать у Хуикинг, что она и делала, но я уже столько слышал на эту тему, что даже и не пытался возражать. Смысл? Мне было интересно, во сколько всё мне обойдётся и каковы будут условия.

Глава 254

Янмэй, когда пришла, обвела нас хитрющим взглядом девчонки, которая посадила в одну коробку двух котов весной и наблюдала, как они дерутся. Правда, меня это вообще не трогало. Хуикинг ни капельки не раздражала по одной простой причине – как человек она была нормальной, это чувствовалось, и просто отстаивала свою точку зрения, не перегибая палку. А я спокойно отношусь к тем, кто имеет своё взгляд, отличный от моего, на какой-то вопрос.

– Вижу, вы нашли общий язык, – присела она около сестры. Дворецкий на пару со служанкой засуетились, накрывая нам стол. – Кстати, не хочу хвастать, но Хуикинг у нас отвечает за документооборот и финансы. Поистине, она мозг нашего фонда.

– А вы? – задал я логичный вопрос.

– Душа, – улыбнулась она. – А Мингю наши руки, ноги и глаза.

– Бедная девушка, ей досталось всё самое тяжёлое, – вздохнул я наигранно.

– Теперь, когда наш род перестал быть многочисленным, каждая из нас вносит свой вклад, с гордостью и честью неся свою ношу и бремя.

– Много же вам нести придётся, – заметил я.

– Мы выдержим. Хотя было бы просто прекрасно, если бы все могли работать в полную силу, – продолжила Янмэй. – Вы понимаете, о чём я?

– Более чем.

– Нашей Хуикинг…

– Сестра, не надо… – пробормотала та, пряча лицо.

– …досталось больше всех, – продолжила старшая, будто не заметив свою тихоню. – Вы должны понимать, что для меня семья всегда будет на первом месте и ради неё я буду готова пойти на многое.

– Не на всё, то есть? – уточнил я.

– Томас, кому, как не вам, должно быть известно, что такое исключения, – усмехнулась Янмэй. – Например, среди всех прекрасных женщин только наша Хуикинг исключительна и неподражаема во всём, даже меня обогнала. Видите? Исключение.

– Хватит… – пробормотала та.

– Ну, то, что она отличается от многих, это точно, – согласился я. – Ещё никто мне в лицо так прямо не рубил правду.

– Вот оно как… – Янмэй не показала и толики чувств, оставив на лице всё ту же хитрую улыбку девушки, которая пытается подколоть. – За то мы её и любим. Может правду в лицо и скажет, однако она всегда верна своему слову и принципам, что очень важно.

– Несомненно, – поддакнул я.

– Поэтому цена, как вы уже поняли, не так уж и высока.

– Ваша сестра, – подытожил я. – Оплата её лечения. Только вот гарантию бы, Янмэй. Дело не в том, что я вам не доверяю. Как раз-таки вам-то я доверяю. Не доверяю вашему контакту, так как в этом мире всё продаётся, надо лишь правильно… спрашивать.

– Понимаю ваши опасения. Они не беспочвенны, но я могу лишь заверить в его честности и дать своё слово. Всё, о чём мы сейчас говорим, строго конфиденциально, Томас. Никто не будет знать об этой возможности, кроме меня, вас и того человека, плюс контактные люди, как моя сестра и его персонал. Никто не знает и не узнает.

– Если ваш человек нас не выдаст.

– Для нас слово не пустой звук, Томас. Если в криминале доверие строится через силу и деньги, то в домах – на чести и достоинстве с репутацией.

Иначе говоря, на помешанности.

– Другими словами, всё только на словах.

– На наших словах, – поправила меня Янмэй. Не знаю, было ли ей приятно то, что я говорю, однако виду она не подала никакого, продолжая улыбаться.

– Хорошо. С пластикой лица я ещё могу понять, такие операции – редкость, но их можно провести вне видимости государства, однако кибер-импланты – разве их не регистрируют? Не так уж и много заводов, что их производят, почти каждый на счету, особенно боевые. К тому же, технология сырая, оттого сложна в производстве.

– Вы хоть раз видели киборгов, Томас? – неожиданно спросила меня Хуикинг. Её я услышать не ожидал.

– Приходилось. К сожалению.

– И нам приходилось, – так же тихо и печально ответила она. – Страшные создания.

– Они тоже используют боевые импланты ведь. Вы не задумывались, кто позволит сделать вот такую машину? – поддержала её старшая сестра.

– Те, кому заплатили. Или украли. Просто нет гарантии, что им они сделают, а меня, к примеру, сдадут. К тому же, там под каждого человека надо делать свой имплант, что просто не может пройти незаметно.

– Вы же наркобарон, – рассмеялась Янмэй. – Вам ли не знать, что можно достать всё что угодно, если будет на то желание? Что если что-то контролируется правительством, то, значит, есть и кого подкупить.

– Сложно поверить, что это не контролируют. Это даже не оружие – такое слишком ограничено.

– И всё же как-то их достают другие. Не из воздуха же берутся киборги, верно? Мы – гарант честности для вас, Томас, – спокойно ответила Янмэй. – Или вы думаете, что такие милые девы могут вас обмануть?

– Боюсь, что милых дев могут обмануть.

– Это честные люди. Мы им доверяем не просто так. И они нам доверяют не за красивые глаза.

– Если всё так хорошо, почему вы сами не договоритесь?

– Деньги, – спокойно ответила она.

– Они не могут сделать вам по дружбе? Или, как вы сказали… по знакомству?

– Вы же не можете жить без еды, Томас, верно? И они не могут. Да, у нас есть деньги, но они принадлежат не нам, а сиротам и бездомным. Мы не можем использовать их. Вы можете спросить про великий род Ли, но, боюсь, положение дома не настолько хорошее, чтоб вкладывать такие суммы в одну единственную девушку.

– И какова цена вопроса для Хуикинг? – спросил я, бросив взгляд на девушку.

– Около трёх миллионов.

– Всего лишь?

– Это только операция по пересадке. Дело нелёгкое и долгое, чтоб не было шрамов и на большой площади тела. Помимо этого, нужна новая кожа, новые фолликулы, некоторые части женского тела и так далее – подобное выращивается на каждого человека индивидуально. Это ещё миллионов пять. И рука. Кибернетический протез на локоть под заказ. Нам нет нужды скрываться, поэтому около десяти миллионов на кибернетическую руку, не отличимую от настоящей. В нашем случае может около семи-десяти миллионов. Может дороже, так как расценками я не интересовалась.

– Я думал, дома негативно к подобному относятся.

– Как я и говорила, взгляды иногда меняются – кто-то радикализируется, кто-то в корне пересматривает свою жизнь.

– Хорошо… как я понимаю, для вас всё это будет происходить официально. А что касается неофициального варианта, который рассчитан, по-видимому, на меня?

– Ради вас тот человек сделает исключение. Но готовитесь умножать на два, Томас. Для вас это точно обойдётся дороже, так как вам надо делать всё…. скрытно, верно? Операция, потом наблюдения, лекарства, уход – всё стоит денег.

– Изменить внешность? – спросил я.

– Вы же знаете, можно всё за ваши деньги. За большие деньги, – улыбнулась Янмэй. – Как вы сказали, кибер…

– Кибер-имплант.

– Этот человек может вам. Под вас сделают пальцы. Простите, что задеваю такую тему, но хочу выразиться понятно.

– Ничего страшного. Но это, опять же, незаконно. Как он сделает это, когда всё под контролем?

– Это его секрет, – улыбнулась она. – Я не лезу в чужие секреты. В зависимости от ваших предпочтений они сделают вам то, что вы попросите. В пределах разумного. Вы должны понимать, что за подобным следят.

– Ясно… То есть для Хуикинг вопрос встанет в пятнадцать-двадцать миллионов, а для меня… в миллионов двадцать пять-тридцать, правильно я понимаю?

– Да, верно. Примерно так оно и есть. Естественно, я не настаиваю и не прошу вас дать ответ прямо сейчас. Просто хотелось бы, чтоб вы подумали над этим предложением. Возможно, у вас есть кто-то на примете, но уверяю, у меня всё будет в разы надёжнее.

– Вы прямо-таки лучитесь уверенностью, – усмехнулся я.

– А то! – подмигнула она. – Ну что, немного чая, Томас?

* * *

Мой вечер не спешил заканчиваться.

После чаепития и милых разговоров ни о чём, где Янмэй подкалывала меня, по крайней мере пыталась, сокрушалась, что Хуикинг такая стесняшка, хоть и миленькая, и ей давно пора найти себе мужа, я поехал домой. Сегодня вечером Нинг будет проводить первый урок с Соней и Джеком. Мне было интересно, как это будет проходить, поэтому на первом занятии я вознамерился всё же поприсутствовать.

А первая тренировка должна была проходить на одном из складов в отдалении от города, как попросила Нинг. На вопрос безопасности она сказала мне не беспокоиться, так как всё будет в порядке. Учитывая, какие фокусы они способны проводить, я, честно говоря, даже поверил частично в это, но мои люди всё равно склад и окружающую местность быстренько проверили. Располагался он, кстати, не так уж и далеко от нашего ангара, где ждал своего часа мусоровоз. Нам почти по пути было.

– Страшно выглядит… – выдохнула Соня, глядя на ангар, что возвышался перед нами. – Большой.

– Ага, – согласился с ней Джек. – Обязательно сюда?

– А предлагаешь заниматься на заднем дворе штаба? – спросил я. – Нет, это, конечно, вариант, но даже одна Соня там всё просто разнесёт.

– Я случайно… – пробормотала Соня.

– Я знаю, солнышко, – погладил я её по голове и вновь обратился к Джеку. – Слишком близко к людям, слишком легко нас заметить, если что-то пойдёт не так. Лучше для начала провести занятия где-нибудь подальше от людей, чтоб в случае неожиданности потом не было никаких сюрпризов.

– И всё же…

– Это наш склад. Я его купил на днях. К тому же, округу уже проверили.

– Ты доверяешь ведьмам? – спросил он.

– Ну… я бы сказал, что больше доверяю, чем нет, – нехотя признался я.

– Окей, тогда я им тоже доверяю, – пожал Джек плечами. Вот так просто, будто сразу принял реальность, которую видел я. Ну что же, тем проще.

Наши машины остановились, не доезжая до склада на дороге. Отсюда остаток пути мы пройдём на своих двоих.

– Мясник, нам точно здесь остаться? – переспросил один из парней, с подозрением поглядывая на возвышающийся склад.

– Да.

– Хорошо, – пожал он плечами.

Незачем им знать, с кем мы встречаемся, как и слушать наши разговоры. Пусть этим людям я и доверял, но не готов был посвящать в абсолютно все тайны нашего картеля и этого мира. Некоторым вещам лучше оставаться сказкой. К тому же, захоти ведьмы сделать что-то, и вряд ли они их остановят. Я уже видел, как однажды Фиеста с подружкой разобрались с импульсником. Не думаю, что возникни такое желание, они не справятся и с моей охраной.

Нинг с Фиестой стояли перед входом в этот склад, словно какие-то стражницы.

– Здравствуй, – вышла вперёд Нинг, когда мы подошли поближе. Она внимательно посмотрела на Соню, после чего слегка наклонилась к ней. – А это юная прекрасная девушка, как я понимаю, София?

– Я… – только и пискнула Соня, спрятавшись за мной.

– Нет, блин, она Джек… – пробормотал Джек недовольно, чем вызвал пристальный взгляд уже на себе.

– Мне рассказывали про вас, Джек, – выпрямилась она. – Томас попросил меня вас научить обращаться с вашими силами. Посмотрим, что я могу сделать.

– Вы же не будете на мне опыты ставить? – с подозрением спросил он.

– Если только немного, – подмигнула Нинг и поманила нас. – Твои люди будут ждать там?

– А что? – сразу же с подозрением спросил Джек. Я же, в свою очередь, ответил спокойно.

– Да, они в начале дороги. Решил их не брать сюда.

– Хорошо. Не хотелось бы, чтоб они увидели больше, чем положено.

Внутри склад не сильно отличался от моего ангара, разве что сверху не было крыши. Видимо, обвалилась от старости. Что удивительнее, здесь было всё чистенько и убрано. Видимо, ведьмы заранее подготовили полигон для тренировок. Пол был усыпан обычной землёй с песком, нигде не торчала арматура, куски камня или стекло. Можно было спокойно упасть, не боясь, что пробьёшь себе ногу чем-то твёрдым и острым. Идеальный полигон для тренировок.

Единственным, что выделялось, был стол, на котором лежали остроконечные шляпы Нинг, Фиесты и… я так подозреваю, Сони. Плюс три посоха, один из которых был скорее обычной палкой.