Текст книги "Тонкие грани (СИ)"

Автор книги: Кирико Кири

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 30 страниц)

– С днём рождения, босс.

– Спасибо, – улыбнулся я. Джек на чувствах аж обнял меня, похлопывая по спине.

– Сука, уже таким взрослым встал. А ведь рос на моих глазах.

– Спасибо, дядя Джек. Я весь в вас.

– Был бы ты в него, боюсь, ты бы развалил весь город, а не картель, – заметила Фея, наблюдая за этим цирком.

Но сегодня нам можно вести себя как детям, сегодня мой день рождения. Потому хочется окунуться, как и на дне рождения Эйко, в беззаботность, уют и доброжелательность, где нет правой и левой руки, есть только друзья и родственники, которым просто хорошо вместе.

– Проходите, – кивнул я. – Вы вроде ещё не были у меня.

– Я был, – отозвался Джек. – Хочу, кстати, тоже квартиру купить, правда, вряд ли такую же дорогую, но всё же.

– Да, было бы неплохо жить в Верхнем городе, – кивнула Фея. – В Нижнем не место для нашего ребёнка.

– Нашего ребёнка? Так ты беременна? – изобразил я удивление.

– Можешь не играть на публику, Томас. Я знаю, что Джек проболтался. Он просто не мог не проболтаться, так как он Джек.

– Но ведь ты меня любишь, – улыбнулся он.

– Не знаю за что, – на её губах появился намёк на улыбку, который сразу же заметил Джек.

– Потому что я охрененен!

– И всё же, дай теперь хотя бы нормально тебя поздравить, Кассандра, – подошёл я к ней.

Она слегка удивлённо уставилась на меня, после чего произнесла:

– Ты в первый раз зовёшь меня по имени.

– А я в первый раз поздравляю тебя с беременностью. Временна меняются, – подмигнул я. – Иди сюда, обнимемся и за стол, а то там Соня, наверное, уже изнывает перед своими любимыми редисками.

Глава 271

– А какой месяц? – блеснули глаза Марии. – По вам совершенно не видно.

– Одеваться надо правильно, Мария, – ответила Кассандра.

– А будете его освещать?

– Я уже говорила, что вера – это мимо меня и моих детей, – ответила она сдержанно.

Как бы мне ни хотелось, но, к сожалению, были в моей дружной компании и те, кто между собой не ладили. Это расстраивало, если честно. Ведь всегда хочется, чтоб все были дружны, находили между собой язык на раз и понимали друг друга с полуслова, однако это всё мечты. Так у нас Кассандра и Мария общий язык не нашли. Они и не враждовали, и не ругались, понимая, что между ними пропасть, однако холодок между ними всё равно чувствовался.

– А как назовёте? – полюбопытствовала она.

– Джек или Кассандра. И я не вижу в этих именах ничего смешного, – холодновато добавила будущая мама, заметив улыбку на губах Марии.

– Ничего смешного. Просто мне показалось это милым, – ответила Мария. – Я не хотела вас обидеть, Кассандра.

– Я просила меня на «вы» не называть. Я не настолько стара.

– Вот именно, – кивнул с серьёзной миной Джек. – С неё пыль сыпется только по четвергам.

Этим он заслужил пронзительный взгляд от Кассандры.

– Не, а чё? Я же с тебя пылинки сдуваю? Сдуваю. Следовательно, пыль так-то имеется.

– А почему с тёти Кассандры сыпется пыль? – спросила уже Соня, с интересом рассматривая её.

– Лучше кушай редиску, Сонь, – дал я ей её любимый овощ.

Вот уж не знаю почему, но Соня поглощает редиски как кролик, стачивая одну за другой. Я ими закупаться не успеваю, скоро придётся самому выращивать. Соня тут же, позабыв про вопрос, принялась хрустеть ею.

– Я, кстати говоря, могу задать такой же вопрос, – неожиданно дала матч-реванш Кассандра. – Ты будешь заводить ребёнка, Мария? Я имею ввиду, от Томаса?

Мария вспыхнула красным.

– Я… думаю, нам рано задумываться о таком.

– Тебе, если не ошибаюсь, уже есть восемнадцать. И ему теперь есть. Разве у тебя нет желания получить ребёнка от любимого мужчины?

Ну всё, пошла на штурм, задели Кассандру.

– Я считаю, что всему своё время, – неожиданно дала отпор Мария, быстро смахнув смущение. – Это священный процесс, к которому не приступают на раз-два.

– Давайте не здесь, – вздохнул я, покосившись на самую молодую из нас, которая смотрела на всех заинтересованными глазами и впитывала каждое слово. – Не при Соне. Достаточно с меня вопросов было уже за последнее время. Кстати, Соня, иди проверь Эйко. Держи две редиски на дорожку.

– Ладно… – вдохнула она, явно расстроенная, что такую интересную тему будут обсуждать без неё.

– Кстати, а откуда она знает об этом? – спросила Мария. – Она слишком молода телом и разумом, чтоб интересоваться такими вопросами.

– Мы в разговоре упомянули однажды фразу «портить девок», – вспомнил я тот момент. – Она и спросила, почему вдруг девушки должны портиться.

– И ты всё ей рассказал, – подытожила Кассандра.

– Нет, я купил ей книжку для детей на эту тему. Теперь она, как профессиональный сексолог, спрашивает у всех, а занимаетесь ли вы сексом? А будут ли у вас дети? А кого вы хотите?

– Какая любопытная девочка, – пробормотала Мария.

– Пройдёт. Все дети начинают этим интересоваться. Просто не стоит заострять на этом внимание, и всё, – пожала плечами Кассандра. – Им просто надоест со временем.

– Так, чёт мы отвлеклись от нашего празднества, – заметил Джек. – Я словно на уроки сексологии попал. Не, я, конечно, не против побазарить о сиськах, их формах, наполнении, размерах, особенно размерах, о том, как надо мять их правильно и так далее, но давайте в другой раз?

К этому моменту Мария уже была красная. Вроде занимается тем же самым со мной, а на людях краснеет, словно юная девушка, слово секс слышавшая только в туалете от подружек.

Вслед за этим он произнёс тост за моё здоровье, и мы чокнулись. Пошли разговоры о том, как правильно воспитывать ребёнка, как правильно воспитывать непосредственно Соню с Эйко. Куда отправить учиться и за кого выдать их замуж.

– За аристократа, – тут же выдал Джек.

– Сомневаюсь, что это действительно возможно, – покачала головой Мария.

– Типа плебеи недостойны? – Джек спросил это без злобы, скорее с усмешкой.

– Нет, просто аристократы не женятся на простолюдинах. Это считается… эм…

– Зашкваром.

– Грубо, но точно, – кивнула она.

– Бред, – фыркнул он. – Мы будто в среднем веке живём.

– Они отталкиваются от силы, Джек. Аристократия держится за счёт сил, которые они копят веками. Если разбавлять их, то силы ослабнут. А ещё это устоявшееся мнение. Если бы ты встречался с… тем, кого все презирают, то к тебе отношение тоже бы изменилось. Это очень грубое сравнение, но я надеюсь, что донесла до тебя смысл.

– То есть типа они не достойны, они обычный люд, мы выше, так?

– Да, именно так.

– Бредятина… – фыркнул он. – Ну ок, а если обычный плебей так силён, что его хотят все? Ну типа центурион?

– Центурион – ещё не повод принимать его, хотя если попросится, то скорее всего после проверки силы примут, так как сильных людей мало не бывает. Помнишь последовательность классов опасности? Тантум, Принципум, Беллатор, Эвокат, Центурион, Легат, Магистр, Оракул, – Мария перечислила их скороговоркой, будто стишок прочитала наизусть. – И чаще берут всё же с класса Легат. Но даже так он станет лишь человеком дома.

– Ну а если прямо типа самый сильный? Магистр или Оракул?

– Вот их могут принять, однако… там есть посвящение в семью, обряды определённые или же просто делают приёмным ребёнком, чтоб формально закрепить за ним статус аристократа. Если речь идёт об огромной силе, то здесь уже не играет роли, как ввести в семью.

– Ага! – ткнул он в неё пальцем. – Значит, им сразу становится наплевать, плебей или нет! Гордость-то сразу уходит!

– Да, так и есть. Всё ради дома и чести, – кивнула Мария.

– Оно не сочетается.

– Очень хорошо сочетается, Джек. И если вы говорите о Софии, то у неё, если Томас говорит всё верно, есть очень большие шансы войти в какой-нибудь сильный дом на роль жены наследника. Естественно, что она не будет первой, однако женой, что тоже немаловажно.

– Кстати, а какой у неё класс опасности?

Джек вопросительно глянул на меня, и я кивнул.

– Район… не знаю, Легат уже или где-то так.

– Легат? У Софии? – у Марии глаза на лоб полезли. – В таком юном возрасте уже Легат?

– Да. Она у нас особенная, – кивнул я. – Слишком сильная.

– Стойте, погодите-ка… Легат… она… Нет. Нет, быть не может. Это же невозможно… Может быть вы ошиблись? Она, в смысле, Принципум?

Если не ошибаюсь, это второй класс по счёту, считай, начинающий.

– Нет, полюбас не он. Там я отвечаю, район Легата.

– Всё равно невозможно, – покачала она головой. – Просто такого не бывает. Кто проверял её класс?

– Один надёжный и довольно опытный человек, который может оценить класс на глазок, – ответил я.

– Так проблема, наверное, в том, что на глазок, – казалось, что Марии стало от этой мысли легче. – Он просто ошибся, вот и всё.

– Не ошибся, – покачал я головой. – Этот человек действительно имеет хороший опыт и знания. Он и обучает малютку Соню. Вместе с Джеком.

– Всё равно невозможно. Взрослые люди до класса Легат не доходят, а тут ребёнок.

– Она реально сильна, – не согласился Джек. – Ты просто не видела, как она ебашит импульсом. Это вообще жесть. Она спокойно может уделать любого типа Эвоката и даже не обратить на него внимания. Там уже идёт речь о верхней лиге, отвечаю.

– Это невозможно, – покачала она головой, откинувшись на кресло. – Просто невозможно.

– Тебя никто и не убеждает, – немного холодно заметила Кассандра.

– Эта девчонка может создавать сосульки, молнии, огонь, ветер, щиты как воздушные, так и эти… как их там…

– Ментальные, – подсказал я.

– Да, их. Она может к херам разнести округу. Я видел, как она ебашила антиматерией. Делала «Книжку» землёй, не идеал, но всё равно пиздец как мощно. Она там жесть выдаёт. Это точно не начальный уровень.

– И ей шесть? – Мария словно открыла новое чудо света для себя. – Вы уверены?

– В чём? – спросил я.

– В её классе опасности.

– Да, – кивнул я. А Джек продолжил:

– Она сильнее меня, а я оцениваюсь не ниже Центуриона. Так что там реально очень дикий уровень силы.

– Я… я даже не помню, чтоб слышала о детях класса Легат в её возрасте. Были дети класса Беллатор в шесть лет, но это едва ли не одарённости. Их считают в будущем очень сильными империумами…

– Кем-кем? – не понял наш любимый человек.

– Так называют импульсников аристократы, – пояснил я.

– Если у неё уже Легат, то… – Мария что-то подсчитывала. – То она будет классом Дитя Мира или Хранитель…

У неё был такой шок, будто она увидела самого Бога или врата в рай. Казалось, что ещё немного, и Мари сама уплывёт на небеса прямо со своего стула.

– А Дитя Мира – это… – начал Джек.

– Посланник или Дитя Мира. Их по-разному называют, – продолжила Кассандра. – Он идёт после Оракула. А Оракул считается сильнейшим. После него идут исключения.

– Посланник – исключение, – ответила Мария. – Редкие гении в домах, случайно совпавшие сильные гены. А Хранитель – это уже уровень легенд. Известен лишь один Хранитель за всю историю человечества, и то подтверждения довольно… противоречивые, нет точных данных, правда это или всё же хорошо проработанный миф. И если она Хранитель, то это значит, что…

– Нас будут ебать за неё? – нахмурился Джек.

– Сильнейшие дома будут глотки рвать друг другу, чтоб получить в своё распоряжение такую девушку. То, что она станет империумом класса Посланник, уже гарантирует ей стать дочерью любого из домов, так как они очень редки и, как следствие, сильны во всех планах. Хранитель – это легенда. Любой дом видит в самых сладких мечтах у себя в составе живую легенду. Это не просто увековечит его, это сделает его сильнейшим домом в игре.

Мария словно взглянула на мир иначе. Она выглядела так, будто познала все секреты нашей бренной реальности.

– А может быть такое, что она класса Бог? – предположил я.

И тут уже все взгляды крестились на мне. Кассандра выглядела слегка удивлённой, будто спрашивала: «А это возможно?». Мария шокировано, будто познала ещё более глубокие тайны, чем секунду назад. Джек… Джек нихера не понял и хотел, чтоб ему прояснили.

– Бог? – переспросила Мария. – Это миф же.

Она будто просила меня подтвердить её слова. Я, честно говоря, удивлён, что её так сильно волнуют классы.

– Их не существует, – согласилась Кассандра.

– У Сони вообще не было никаких особых умений в начале, – возразил я. – Она только в феврале начала там пускать искры руками, а сейчас уже на уровне Легата. За семь месяцев она поднялась на шесть классов, когда у людей это занимает едва ли не всю жизнь.

– Она из какого-то дома? – негромко спросила Мария.

– Она не из дома. Но она особенная.

– Это я уже поняла. Но если об этом кто-то узнает, Томас, у вас её отберут, а вас всех убьют.

– За что? – возмутился тут же Джек.

– Если вы не отдадите добровольно её. Естественно, сначала вам предложат заплатить и предложат что-то ценное: сотрудничество, помощь, покровительство – всё, чтоб решить вопрос тихо и миром. Но если вы откажетесь отдать её, вас убьют.

– Ебать спасибо нахуй… – пробормотал Джек. – Теперь я окончательно понял, что дома – это просто концентрат пидорасов.

– Но это если кто-то узнает, – дополнила Мария. – Томас, а тот человек…

– Надёжный, – кивнул я. – Они не выдадут.

– Если не выдашь и ты, – дополнила Кассандра.

– Вообще-то я никогда никого не предавала, – выпрямилась Мария. – Практически все учителя связаны так или иначе с домами, которые им покровительствуют. Доплачивают за информацию о каком-нибудь выдающемся ученике, которого можно взять к себе. Это случается редко, но стоит своих затрат. Поэтому узнай кто, и об этом будут уже знать дома.

– Но ты тоже из дома, не так ли? – прищурилась Кассандра.

– Хватит, – тут же пресёк я. – Кассандра, есть что сказать – говори мне.

– Мне нечего сказать, Томас, – покачала она головой. – Я просто надеюсь, что у Марии не взыграет преданность по дому, и она не расскажет об этом. А в душе аристократка, и ты знаешь это.

– Я бы никогда не стала выдавать никого, – холодно ответила Мария. – Твои слова оскорбительны, провокационны, беспочвенны и предвзяты. Ты основываешься лишь на том, что я из дома, не более.

– Я основываюсь на том, что мы здесь все из одного теста и места, кроме тебя, Мария, – ответила Кассандра, поглядывая на неё сверху вниз. – Мы держимся друг друга потому, что мы зависим друг от друга. А ты лишь потому, что любишь Томаса. Но любовь пройдёт…

– То же самое можно сказать и о тебе, Кассандра, – теперь уже Мария выпрямилась, перебив её. Задрала нос и стала похожа слишком сильно на аристократку. – Я никогда не позволяла себе таких хамских суждений по отношению к другим. Я могу задать точно такой же вопрос: ты держишься потому, что зависишь от Томаса. А когда он станет тебе не нужен, то что? Удар в спину и до свидания?

– Какие же бабы дуры… – пробормотал в этот момент Джек, чем заслужил два острых взгляда. Но он не растерялся и тут же перешёл в атаку. – Так, Мария, с тобой пусть Томас говорит, а ты со мной, Кассандра.

– Что? – с вызовом спросила она, на что Джек прищурился.

– Выебу тебя сегодня ночью, детка. Будешь покрикивать, как сова, ночью. А теперь хватит разводить срач в нашей дружной компании. Марии Томас верит, значит, и мы верим, так что не надо сейчас пытаться тут подозревать нашу Маришку. Не корчи рожу, она теперь наша, да, Маришь?

– Я не предаю тех, кто дорог мне или моему человеку, – недовольно бросила Мария, ответив Кассандре таким же холодным тоном.

– Как скажешь, – фыркнула Кассандра.

Я не знаю причин, почему они так не возлюбили друг друга, однако вряд ли они будут друзьями. Я не надеюсь на это даже, но хорошо бы было, чтоб они хотя бы не гавкались. Ведь до сегодняшнего дня они как-то умудрялись встречаться и не ругаться.

Зато Джек удивительным образом остановил этот спор, проявив не только инициативу, но и характер. Обычно рядом с Кассандрой он скорее ведёт себя более мягко, по крайней мере при мне. А здесь прямо зубы показал.

Оставшийся день мы провели не то чтобы прямо весело, однако и не плохо. Расслабились, поговорили, все, кроме меня, немного выпили, после чего Джек с Кассандрой отправились восвояси. Мария же осталась со мной, чтоб поздравить меня ещё раз с днём рождения, когда все дети легли спать.

Чмокнув Соню напоследок, а потом и Эйко, чтоб спалось крепче, я спустился на первый этаж, где меня уже дожидалась Мария. Сидела на таком пушистом ковре перед большим электрическим камином, перед которым обожают обычно мелкие сидеть.

– Дети спят? – спросила она.

– Знаешь, никогда не задумывалась, как из наших уст это странно звучит? – спросил я.

– Что именно?

– Ну… «дети спят» или ещё какие-то взрослые вопросы задаём друг другу, словно подростки пытаются играть во взрослых.

– Так тебе уже восемнадцать, – улыбнулась она. – У аристократов ты уже полноценный взрослый, который может возглавить клан и принимать решения наравне с пятидесятилетними. К шестнадцати годам мы уже считаемся вполне себе взрослыми, могут и замуж отдать или женить, где ты на себя возьмёшь всю ответственность. Так что возраст – величина относительная.

– А в моём, простолюдинском мире мы только-только оторвавшиеся от материнской груди, ничего не смыслящие в жизни.

– Тебя это не коснулось, – улыбнулась она. – Совсем не коснулось. Иди ко мне, – поманила она меня пальцем.

В этот вечер Мария предстала передо мной в своём новом имидже пирсингованной нехорошей девочки, у которой колечки были во всех самых интересных местах. Они практически заканчивали картину той, кто днём была набожной монашкой, проповедующей о свете и добре, а ночью – страстной фурией. Какая многогранная личность…

Сегодня ночью она была главной зачинщицей, позволив мне просто лежать и наслаждаться нашей близостью, хотя иногда разнообразия ради я перехватывал инициативу. Пожалуй, ради этих дней и стоит жить, чтоб чувствовать себя человеком, у которого всё хорошо. Будет что вспомнить перед неприятностями, которые свалятся на голову.

Глава 272

Проблема имеет всегда очень ужасное свойство. Она никогда не постоянна.

В один день она возникает из-за далекоидущих последствий, накапливаясь словно снежный ком. Ты её можешь заметить ещё на подходе, как дождь, который начинает сначала моросить. Будто проблема сама даёт тебе намёки и время подготовиться.

А в другой она просто возникает у тебя на пороге, и в таких масштабах, что ты невольно спрашиваешь себя: «Какого чёрта?! Когда она успела стать такой огромной и из-за чего?». Никаких предпосылок к ней, просто как чёрт из табакерки.

И именно второй тип проблем мне не нравится больше всего, так как ты не в силах подготовиться к нему. Ты можешь предполагать, что он возникнет, да, но кто берёт зонтик в солнечную погоду? Никто. Увы, но в этом мире предсказателей, кроме Ишкуины, мне пока что не встречалось.

Это было семнадцатое сентября. К тому моменту мы уже успешно выселили людей, ускорив всё настолько, насколько это только возможно. Кто-то согласился сразу, кто-то поартачился, а кого-то пришлось едва ли не пинком выгонять. Мало приятного, но я там и не присутствовал. Вряд ли кто-то поверил в обещание, что когда в этом месте построят дом, они получат соразмерные квартиры в нём. Люди вообще перестают во что-либо верить, когда всё вокруг плохо.

Радостнее всех переселились сироты, так как хоть какой-то дом по документам только их, пусть даже и на окраине. Всё равно это лучше, чем в центре, но на птичьих правах. Не очень охотно переселялись старики и молодые пары, но под давлением сдавались. Но были и семейные пары, которые боролись до последнего. Я там не был, но слышал, что их мои люди просто под руки выволакивали на улицу и выбрасывали туда же вещи. И всё это вместе с полицией, которая помогала, так как технически всё по закону. Были слёзы, были крики, угрозы, даже драка, но их всех в прямым смысле слова вышвырнули на улицу.

Никто не верил. А я ведь не врал. Но документы, которые, по идее, должны были подтвердить мои слова, никто не воспринимал всерьёз. Кидать людей здесь все были мастаки, а суд иной раз просто не мог придраться к договору. Где-нибудь что-нибудь да будет не так, не говоря уже о любимой игре передачи стройки из рук в руки, где в итоге настоящий хозяин уже терялся и некому было предъявить претензии.

Я помню, тогда ещё и Мария осуждающе смотрела на меня.

– Послушай, Мария, если тебе надо сделать больно человеку, чтоб его будущее было в разы лучше и чище, ты бы это сделала?

– Это очень сложный вопрос, Томас. Всё зависит от…

– Изгнать тьму.

– Естественно, – тут же отчеканила она, ни на секунды не засомневавшись. Но потом покраснела и начала. – Нет, Томас, но тут надо знать меру и границы же. Просто сделать больно…

– Мария, а ты знаешь, что ты изворотлива не только в постели? – прищурился я.

– Я следую лишь за светом во имя наилучших побуждений, – начала опарываться она. – То, что ты говоришь, это не палка о двух концах. Это многогранный вопрос, потому я не знаю, как бы поступила в той или иной ситуации. Я хочу лишь одного – чтоб…

– Свет освятил мятежные души, погрязшие во тьме, и как пастырь ты их оттуда вывела.

– Ты уже знаешь, что я хочу сказать, – невинно улыбнулась она.

– Да. Когда сотый раз слышишь, уже начинаешь предугадывать твои последующие слова. В любом случае, это для их же блага, поверь мне.

По крайней мере в будущем. Сейчас же это, даже с моей точки зрения, было похоже на самый настоящий рейдерский захват. Но и иначе было нельзя, так как мы рисковали вообще не сдвинуться с места такими темпами.

А потом настало то самое семнадцатое сентября. Забавно, что именно Мария и принесла мне нехорошие новости. А вместе с ними и новые проблемы, которые требовали решения. Я не виню её, так получилось, иногда что-то подобное случается, но легче от этого не становилось.

Мария пришла ко мне аж на работу, что было уже весьма удивительно и нетипично для её обычного поведения. И уже в тот момент я почувствовал тревогу. Если Мария пришла прямо сюда, должно было произойти что-то действительно важное. И это важное, несомненно, коснётся и меня самого.

О её приходе мне сообщила охрана снизу:

– Мария? – удивился я. – В смысле… Мария дель Кармен?

– Да, босс, она самая. Хочет с вами увидеться, – с другого конца линии. – Нам её пропустить?

– Да, и проводите её прямиком ко мне.

Что ей было нужно? Явно что-то важное, что не могло ждать до вечера, из-за чего она прибежала аж сюда, как я понимал, с работы. Немного подумав и прикинув, что мне могут поведать, я быстро связался по внутренней связи с охраной снизу.

– Да, босс?

– Усильте охрану в штабе. И усильте охрану в квартале.

– Да, поняли.

Если она здесь, то событие должно быть связано непосредственно с моей деятельностью. Или же вопрос таков, что на кону стоит что-то важное для самой Марии. Да только эти два варианта могли побудить её идти прямиком ко мне – или ради меня, или ради себя. И лучше бы ради себя, так как в городе не существовало таких проблем, котоыре я бы не смог решить. Ведь раньше, что бы ни происходило, так она никогда не делала. Всегда была горда и говорила, что не хочет связываться с тьмой даже чуть-чуть и будет держаться от моей работы подальше.

В дверь скромно постучали.

– Войдите!

В комнату тут же юркнула Мария, прикрыв за собой дверь. Одета она была в повседневную одежду, что значило, что её никто не преследовал и вопрос явно не к спеху. Но вот выражение лица…

Я не раз видел лица людей, которые пытаются противиться воле обстоятельств, которые оказываются сильнее их возможностей: расстроенные, немного обречённые, но глаза в то же время у них упрямые до ужаса.

– Здравствуй, Томас, – Мария попыталась натянуть улыбку, но получилось у неё это откровенно плохо. Уголки губ слишком сильно поддёргивались, так и намереваясь опуститься вниз.

Я, не сильно раздумывая, встал из-за стола, после чего подошёл и обнял её. В любой непонятной ситуации, когда человек расстроен, надо показать, что он не один. Так меня учили. И только так я это умею показывать. Ответ, насколько всё серьёзно, пришёл мгновенно – Мария вцепилась в меня такой хваткой, что не будь я парнем, весь бы воздух из меня выдавила. Она будто боялась, что меня сейчас отнимут у неё.

Мы так простояли минуту, прежде чем я негромко спросил:

– Что случилось, Мария?

Фраза: «Тебя кто-то обидел?» так и вертелась у меня на губах, но я смолчал. Слишком банальная. Если её кто-то обидел, она скорее всего сразу сама и скажет.

– У меня… у меня проблемы, Томас, – пробормотала она. Меня аж пробрало от её тихого голоса. Такого детского, вот-вот сорвущегося на слёзы.

– Нет проблем, которые нельзя решить, – так же тихо, но уверенно ответил я. – Давай лучше присядем, и расскажешь, хорошо?

– Я… это может коснуться и тебя, – попыталась предостеречь Мария меня.

– Это уже коснулось меня.

– Нет, ещё нет. Но коснётся, если ты полезешь. Я… просто… я не знаю, как правильно поступить, – вдохнула она. – Я не хочу подставлять тебя, но так или иначе я это сделаю.

– Если расскажешь, я ввяжусь, и ты меня подставишь. Не расскажешь, проблемы будут у тебя, и уже мне будет обидно, будто ты мне не доверяешь. И это тоже подстава. Верно угадал?

– Да, – вздохнула она. – Ты всегда был догадлив, Томас.

– Знаешь, что бы ни произошло, я предпочту первый вариант. Так я хотя бы буду знать, что сделал всё, что в моих силах.

Мы сели на диван в моём кабинете, и я попросил сделать нам чая, а сам между делом увеличил ещё охрану и поднял чуть больше людей, чем обычно. Всё можно решить насилием, было бы желание.

– Итак, – сел я около рядом с ней. – Рассказывай, что произошло, Мария.

– Ты помнишь, я тебе рассказывала о своей истории? – сразу перешла она к делу. Не стала рассусоливать и тянуть время. – Война, моих родителей убили, убили людей, которые служили нам, убили весь род, оставив только старшего сына брата главы рода и младшего сына главы рода. Младшему сыну было девятнадцать лет. Сейчас ему двадцать два, и он полноправный глава нашего почти уничтоженного рода. И сегодня они пришли ко мне.

– Но ты же изгнана.

– Изгнана, но всё равно часть рода, Томас. Я одна из них… по крайней мере, именно так они и считают.

– И чего они хотят? – я уже знал ответ, но решил на всякий случай спросить, вдруг ошибся.

– Чтоб я вышла замуж, – негромко ответила она. – За другого человека из нашего дома.

– И ты отказаться, как понимаю, не можешь. Вернее, можешь, но за это тебя накажут, да?

– Не совсем меня, Томас. Они сказали, что заставят меня выйти замуж так или иначе. Если потребуется, повезут силой. Но если я буду упираться… они убьют тебя. Если я откажусь, то они убьют тебя и всё равно вывезут меня. Томас, они знают о наших отношениях.

Теперь мне была понятна суть проблемы и почему Мария говорила про подставу.

Если бы она просто уехала от меня к ним, не сказав ни слова, то тогда меня как бы кинули. Я могу представить, как бы себя чувствовал, если бы Мария просто пришла, сказала «извини, пока», после чего просто уехала к другому. Или вообще, ничего не сказав, уехала. Я бы чувствовал себя преданным. Будто она всё решила за нас обоих.

Или Мария мне рассказывает, – что она, в принципе, и сделала, – из-за чего меня убивают. Или шлёт их, и меня убивают. Так или иначе, это выйдет мне боком.

Что касается наших отношений, то понятное дело сдали. Другой вопрос, кто именно? Я имел подозреваемых, однако в данный момент надо было решать проблемы непосредственно с домом.

– Они больно смелые в чужом городе, – недовольно заметил я. – Не боятся, что с ними что-то случится?

– Они скорее всего заручились протекцией одного из домов.

– Протекция одного из домов? В первый раз слышу об этом.

– Попросили вернуть долг, заплатили деньгами или связями, предложили выгодную сделку – так или иначе заплатили за то, чтоб их на этой территории поддержал дом, который имеет силу.

– Поддержка дома, значит… И что же это за дом? – спросил я.

– Я не знаю, Томас. Но если они говорят, что так сделают, то они так и сделают. И дом, обеспечивающий их протекцию… он помогать им не станет, но и в обиду не даст.

– Какая тесная у них, оказывается, дружба.

Мы смолкли.

Решение, конечно же, было. Решение всегда есть. Да только самые очевидные сразу отсекались, а неочевидные на то и неочевидные, что ты их не видишь. Во всяком случае я их не видел пока что, и все мои мысли сводились к банальной ликвидации уродов. На данный момент лишь тех, кто к нам пришёл. Но их прикроет местный дом, с которым я точно не потяну войну.

Откупить Марию? Боюсь, что тут надо что-то исключительное, как Соня, на что я, естественно, не пойду.

Спрятать Марию? Да, это вариант, но тогда они возьмутся за нас. Скорее всего сюда приехало не два человека, люди явно готовились, раз уж вызнали про меня. Следовательно, если спрячу Марию, будет развитие сюжета как с тем мстителем, только здесь будет противник посильнее, а прятаться будет на территории дома, обеспечивающего протекцию.

Война против них? Вполне, почему бы и нет? Но только если бы здесь их бы не покрывал кто-то из домов. Так бы ударили по ним, и всё. А там пока сюда их силы приедут, пока они тут будут нас искать – игра на чужой территории даже против слабого противника всегда очень опасна. Но с поддержкой местный всё резко меняется.

Так, нужно срочно решение и силы. Ясно, что наёмниками не отделаться, нужно что-то посерьёзнее. Например, те грёбаные вертолёты, которыми можно один раз жахнуть и сбросить, свалив всё на разборки дома. Да, нужно взять их. Даже представители дома будут менее охотно лезть на нас, если мы подкрепим свои аргументы тяжёлым вертолётом, который прилетел, жахнул и так же быстро скрылся.

Я говорил, что не существует в городе проблем, которых я не могу решить? Вот сразу и опровержение моих слов. Проблема есть – дом. Даже дом издалека, так как он вполне заручился поддержкой, получив банальную защиту, из-за которой мы не можем тронуть их.

– Слушай, а протекция как далеко распространяется? – спросил я.

– Что ты имеешь ввиду?

– Они защищают их вообще или на определённой территории?

– Чаще всего подразумевается город, в котором находится дом. То есть они гости дома, и технически дом за них в ответе, пока они у них в гостях. Отсюда следует, что их будут защищать, так как от этого зависит честь дома.

– Каким образом?

– Не защитили своих гостей. Людей, за которых в ответе, которым предоставили свою защиту.

– И так уж ото всех защищают?

– В ссоры двух домов третий лезть не будет и не даст на такое своей протекции, естественно. Если только одна из сторон не его противник. В остальных вопросах, если они договорятся, дом открыто сообщает, что эти люди – гости дома, и он его защищает на территории города. А так как они официально являются его гостями, потому дом имеет право вступиться за них. И он это сделает.

– Но они не гости.

– Нет, не гости. Просто нужна официальная причина для защиты, потому придумали вот такой вот трюк. Его практически не используют, когда идёт вражда между домами, чтоб самим в неё не влезать. Но если, например, человек, договорившись, приехал в опасную страну по делам, то местный дом, который имеет влияние, сразу говорит: это наш гость, кто тронет, у того будут проблемы.