Текст книги "Тонкие грани (СИ)"

Автор книги: Кирико Кири

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц)

– Значит… опасность позади?

– Я бы так не сказал, потому что мы пока до конца не знаем, что происходит. На моей практике такая поразительная регенерация сама по себе происходит в первый раз. Обычно подобное возможно только с целителями, но даже они из терминального состояния не всегда способны вывести, по крайней мере те, что есть у нас в больнице, а здесь он сам.

– Я скоро приеду.

Мне стоило огромных усилий, чтоб не подпрыгнуть от радости. Сработало! Нет, серьёзно, сработало! Эта муть в шприце смогла сделать своё дело, что значит – на людей это тоже действует! Чёрт, с ума сойти, это всё же сработало. И меня ни капельки не смутил тот факт, что я потратил на Джека свой билет из рук смерти. Да и иначе я не мог. Да, Джек не был для меня родным человеком, да чего уж там, он был обычным соседом в своё время, с которым я познакомился. Но всё это время, с самого начала, от создания первой банды, до этого момента я прошёл именно с ним. И именно с Джеком я сколотил то, что сейчас умею, с его помощью, полагаясь конкретно на него. И как бы Джек ни стеснялся и ни боялся, он всегда пытался соответствовать требованиям, что у него вполне получалось. И с ним я был более-менее уверен, что меня не ударят в спину.

Поэтому да, Джек был по-своему мне близок и за него я был готов рискнуть тем, что могло спасти меня самого. Потому что мне не плевать. А если говорить начистоту, то это и не мой билет из лап смерти был, а Сони… которая сейчас сидит рядом и слабо улыбается. Я так подозреваю, что мои эмоции настолько сильны, что она тоже их чувствует.

Не в силах сдержаться, схватил её и потянулся, чтоб обнять.

– Иди сюда, моя любимая девчонка.

Та только пискнуть и успела, как оказалась у меня в объятиях. И не сказать, что ей это не понравилось. Даже не вырывалась. Словно своим настроением я умудрился пригреть её, от чего Соня не спешила что-либо делать.

Глава 251

– Она будет меня учить? – спросила немного удивлённо Соня. Но в её глазах загорелся интерес.

– Да. Ты же обладаешь силой? – кивнул я. – Силой, которой ты иногда ломаешь что-то, – она слегка покраснела, потупив глазки, – или вовсе сжигаешь, – она покраснела ещё сильнее.

– Я случайно… – пробормотала она.

– Я знаю, что случайно, – я обхватил её голову, притянул к себе и поцеловал в лоб. – Это нормально, Мы все иногда ошибаемся, допускаем ошибки и что-то ломаем, но надо стремиться избегать этого.

– А она добрая?

– Добрая.

– Как тётя Кассандра?

– Да, как тётя Кассандра. Её зовут, кстати говоря, тётей Нинг.

– Тётя Нинг… – произнесла Соня, будто пробуя это слово на вкус. – Тётя Нинг… звучит как у доброго человека, – с серьёзной мордашкой вывела она заключение.

– Да, это в ней есть, – рассмеялся я. Эйко, что сидела передо мной на полу, важно пытаясь сложить кубики друг на друга, слегка удивлённо посмотрела на меня, после чего тоже рассмеялась.

– А ты чего смеёшься? – улыбнулся я. – Чудовище маленькое.

Ответом был ещё более громкий смех.

Я взял её на руки и начал тискать, словно плюшевого медведя, заставляя её заливаться хохотом.

– Значит, она научит меня… делать правильно это? – она выставила перед собой ладонь и зажгла на ней небольшое пламя. – Я буду делать это правильно?

– Да, что-то типа этого, Соня. Помнишь, ты почувствовала меня и сожгла машину? – она закивала головой. – Вот чтоб такого не повторялось, тётя Нинг и будет тебя учить использовать свои силы.

– А когда? – спросила она.

– Думаю, что завтра вечером она подойдёт. Интересно?

– Угу, – кивнула она головой. – Я хочу научиться делать снежинки.

– Разве ты не умеешь?

– Я хочу делать большие снежинки, – развела Соня руки. – Большие, как я.

– Зачем?

– Они красивые, – немного смущаясь, ответила она. – А тётя Нинг умеет делать снежинки?

– Она не только умеет делать снежинки, но и обладает магией, – доверительным голосом сообщил я.

– Неправда, магии не существует, – немного недовольно отозвалась Соня, будто я пытался её обмануть.

– А вот и нет, – не согласился я. – Существует.

– Нет.

– Существует-существует, – закивал я головой. – Или ты думала, что наш мир так прост? Я могу тебе это даже доказать.

– Как? – и хотя наша недоверчивая Соня пыталась строить из себя буку, глаза мгновенно вспыхнули интересом и любопытством.

– Тётя Нинг покажет тебе магию, – улыбнулся я. – Только слушай её внимательно, хорошо? И ещё один важный момент, Соня, который мне хотелось бы с тобой обсудить. Он очень важен.

Соня с очень серьёзным лицом подтянулась, всем видом показывая заинтересованность. Такая маленькая и такая серьёзная, что просто ужас – это вызвало у меня лишь улыбку, которую я стёр так же быстро, как она и появилась.

– Тётя Нинг, возможно, неплохой человек. Она хочет тебя научить управлять силой. Но в то же время она может предложить тебе присоединиться к их клубу.

– Клубу?

– Да, клуб по интересам. Знаешь, если всем нравится вязать, то они могут образовать клуб, где будут вязать, учить друг друга, узнавать новое и делиться своим мастерством.

– То есть… – начала она задумчиво, – если мне нравятся конфеты… я могу образовать свой клуб?

– Да, можешь, – кивнул я. – И у Нинг есть свой клуб, где такие же, как она, учат всяким фокусам и управлением силой. Их много, и они все могут казаться дружелюбными. Но если она будет предлагать вступить, присоединиться, скажет: а не хотела бы ты жить среди нас и так далее, то ты должна отказаться, понимаешь?

– У них свой клуб?

– Да. И тётя Нинг может предложить тебе вступить в него. Ты должна отказаться.

– Почему? – раздался от неё логичный вопрос.

– Скорее всего тебя могут забрать от меня. А я не хочу этого.

– Она злая? – ужаснулась Соня.

– Нет, просто очень хочет, чтоб ты вступила в её клуб. Ты же не хочешь покидать нас с Эйко?

Она замахала головой.

– Поэтому, если тётя Нинг что-то такое предложит, ты откажись и расскажи мне, хорошо? Даже если тебе покажется это интересным, не спеши соглашаться и сначала скажи мне, хорошо?

– Отказаться, если предложит вступить в клуб, – кивнула она утвердительно. – Или сказать тебе.

Лучшая борьба с любой угрозой – предотвратить её на корню. Как говорят: предупреждён, значит, вооружён. Поэтому лучшим средством против возможной попыткой вербовки было в первую очередь предупреждение самой Сони. Как предупреждают не садиться к чужим людям в машину и не брать незнакомые вещи у неизвестных личностей. Всё же предупреждение опасности – лучший способ борьбы с этим.

Сегодняшний день обещал быть насыщенным. Помимо того, что я собирался заехать к Джеку в больницу, так как, по словам доктора, он пришёл в себя, сегодня мы устраивали очередной поход на территорию Верхнего города. В отличие от Нижнего, где с этим проблем особых не было, в Верхнем шуметь было очень нежелательно. Даже если и будет какая-либо перестрелка, то она должна быть обязательно быстрой и тихой, чтоб не было шума и нашли на месте лишь трупы проигравших, а не две воюющие стороны.

А ещё скоро должен вернуться мой человек с биологическими материалами для господина Ли, которого я должен буду навестить и закрыть этот контракт. Если всё пройдёт как по маслу, в деньгах проблем не возникнет. Возможно, мы даже сможем немного расшириться за границы самого Сильверсайда. Ведь что в жизни решает? Верно, деньги.

По моим пока лишь прикидкам, если проспонсировать некоторых людей и заручиться поддержкой, например, некоторых кланов, то мы будем иметь выход на куда большие рынки. Ведь криминал не отличается от обычного бизнеса – ты ищешь партнёров, которые находятся на нужной территории, встречаешься, договариваешься, платишь, зарабатываешь авторитет, а потом медленно, очень медленно поглощаешь их.

Но это всё планы на будущее. Сейчас же главным было навестить Джека и устроить диверсию у Брюсселя.

* * *

Когда я вошёл в палату Джека, тот читал книгу.

Верх ногами.

Я и раньше подозревал, что читать он не умеет, но теперь в этом был уверен.

Когда я вошёл, он едва не свалился с кровати от радости, попытавшись слезть с неё.

– Томми! – поднял он руку, будто я его мог не заметить. Единственного бодрого человека в палате, который читает книгу верх ногами. – Томми, я здесь! – да быть не может, тут всего четыре человека. Кстати, почему не в отдельной палате? – Томми! Иди сюда, я тут!

Он так и лучился счастьем, будто ему подарили контейнер синей изоленты.

– Привет, Джек, – усмехнулся я. – Смотрю, читаешь… «Войну и мир»? Не слишком ли жёстко после случившегося?

– Да делать нечего! Не, ты прикинь, ваще скучно! А я пытаюсь прочитать «Войну и мир» верх ногами. Ну, типа первый в мире человек, прочитавший «Войну и мир» верх ногами. Спорим, даже Достоевский не думал, что кто-то будет читать его книгу так?

– «Войну и мир» написал Толстой, – заметил я.

– Да какая разница. Они все на одно лицо, – отозвался он.

– Ну и как твои дела? Смотрю, ты оклемался, – улыбнулся я. Улыбнулся тепло, потому что, глядя на неунывающего Джека, мне казалось, что всё не так уж и плохо. Возможно, умри он, и я бы лишился какой-то важной части своей жизни. – Быстро восстановился. Доктора в шоке.

– Ага! – засиял он. – Оказывается, я импульсник!

…

Мой недоумённый взгляд был отличным ответом на его слова, так как в мозгу у меня пробежали троеточия.

Джек… импульсник?

– Я тоже в шоке! – во все тридцать два зуба улыбнулся он. – Я чьорт просто охуел и не поверил. А потом ещё немного охуел, потому что мне показалось, что один раз охуеть для такого слишком мало! Не, ну ты прикаляй, а!

– Импульс?.. – только и выдавил я. – Каким… образом?

– Да хуй знает, – пожал он плечами. – Оттуда наверняка и регенерация! Ну, типа от таких ран он проснулся, и я такой хоп! Всё, импульсник!

– А как ты решил, что ты импульсник?

– Так я импульсом обладаю! Причём ёбаный гений, оказывается! Я владею кучами штук! Ну типа я могу огонь создать, могу молнию, а могу телекинез использовать! Не, ну круто, да?! Да я машина для убийств! Вот, смотри!

Он вытянул руку по направлению к стулу, который стоял у стены, и натужился. Покраснел, вены на лбу вздулись, было видно, что Джек очень сильно напрягся. Стул у стены словно в ответ задрожал, с каждой секундой всё сильнее и сильнее, будто в него вселился злой дух. А потом резко отлетел, перелетел всё палату…

С грохотом разбил окно и вылетел на улицу.

Через пару секунд оттуда раздалось истошное:

– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! СУКА-А-А-А-А-А-А-А-А, БЛЯ-Я-Я-Я-Я-Я-Я-Я-Я-Я!!!

Мы в лёгком шоке смотрели на разбитое окно, через которое теперь сюда вдувался лёгкий весенний ветерок, неся с собой аромат большого города.

– Наверное… день у кого-то не задался… – пробормотал после неловкой паузы Джек. – Ну типа… может на работу опоздал…

– Мне кажется, ты сбросил стул кому-то на голову.

– Да не, быть не может… – почесал он затылок. – Ну ты понял, да? Типа я могу что-то делать теперь. Правда, мне учиться и учиться ещё… – вновь посмотрел на разбитое стекло. – Некрасиво вышло, кажется…

Я выглянул в окно, куда Джек выбросил стул. Там, на земле, валялся, истошно крича, какой-то мужчина, которому ножка стула, кажется, воткнулась то ли в задницу, то ли в бедро. Отсюда и не разглядишь. Но это было прямое попадание.

– Сделай одолжение, не используй свой импульс пока, – попросил я, приглядываясь к жертве. – Не хочу потом отстраивать больницу заново.

– Да я это… случайно же. О! О, точно, смотри! Я могу огнём управлять! Ну типа как огненный маг в какой-нибудь РПГ-шке! Гляди!

– Стой, Джек, это…

Но он уже не слушал, выставил перед собой руку и начал тужиться. Тужился где-то минуту, прежде чем начал недовольно хмуриться.

– Раньше получалось…

– Слушай, у меня плохое предчувствие… – начал было я, но тут Джек сделал ход конём.

Он щёлкнул пальцами.

И, к моему ужасу, выстрелил небольшим огненным шариком в кровать, на которой всё это время лежал какой-то мужичок, прячась от нас под одеялом. Будто облитая бензином, она за какие-то мгновения вспыхнула ярким костром. Раздался истошный крики бедного пациента, который едва ли не живьём теперь горел на собственной кровати.

В ужасе я бросился к нему, попутно схватив одеяло с одной из пустующих кроватей.

Дёрнул.

И сдёрнул случайно с кровати какого-то дряхлого старика, который в это одеяло был завёрнут – его даже видно не было! Тот с глухим «бум» и отчётливым хрустом шмякнулся на пол, издав «о-о-о-ох».

Блеа-а-ать!

Но бросаться к старику времени не было. Подхватив одеяло, я прыгнул на кровать, накинув его на весёлый костёр, который набирал обороты с истошно кричащим мужиком.

– Я сейчас всё поправлю! – раздался испуганный голос Джека.

– Нет! – заорал я в ужасе, но было поздно.

Всего доли секунд. Доли каких-то секунд, и на нас словно из ведра вылилась вода. Но хуже того было то, что эта же вода попала в долбанную розетку рядом. И свет, который был в палате, ярко мигнул и потух.

В палате повисла тишина, нарушаемая лишь оханьем старика, хныканьем подгоревшего мужчины, криками ещё одного мужика на улице и шумом в коридоре больницы.

– Джек, руки-хуюки чьорт, ты в следующий раз в жопу себе выстрели! – прорычал я.

– Да я как лучше хотел… – пробормотал он испуганно.

– Чьорт, Джек, ты дрочишь?! – рявкнул я. – Ёб твою жопу на ремни! Ты сука за секунду умудрился разпиздюлить всю больницу, стоило тебе обрести импульс! А когда сильнее станешь?! Что?! Сразу город сожжёшь?!

– Так я же не думал…

– А надо было! – рявкнул я. – Твою мать…

Дали идиоту силу…

Я быстро огляделся. Ещё один пациент, кажется, притворился мёртвым… или умер от неожиданности… Чёрт, это же надо так…

И в этот самый неподходящий момент в комнату ворвался врач с охраной.

Я не знаю, о чём он подумал, но валяющийся на полу и стонущий старик, обугленный мужик, мёртвый на вид пациент и Джек… который голый светит своим достоинством и стоит у себя на кровати с испуганными глазами. И всё это на фоне разбитого окна в залитой водой палате. Она выглядела как после погрома.

Охрана с врачом смотрели на меня в полнейшем шоке, не понимая, что здесь произошло. И пока они не пришли в себя, я пошёл самым естественным и простым путём:

– Ваша больница принимает пожертвования? – совершенно спокойно спросил я, будто ничего не произошло.

Да, я попытался всех подкупить.

* * *

– Блин, прости, пожалуйста… – тихо попросил прощения Джек, когда мы приехали в его квартиру. Я решил забрать этого дебила из больницы, чтоб он её не сжёг к чёртовой матери. – Слушай, ну реально, Мясник, я случайно…

– Следующий раз, когда тебя посетит внеочередная гениальная идея, долбанись головой об стенку, – бросил я, не глядя на него. – Как себя чувствуешь?

– Да нормально, как огурчик, но… Блин… я… реально случайно…

Я всю дорогу молчал, не сказав ни слова, так как ругать при подчинённых их командира… ну такое себе дело. Они его должны бояться и уважать, поэтому подрывать его авторитет при других я не стал. Но сейчас я аж бурлил от негодования, и причина была отнюдь не в том, что произошло в больнице.

– Когда ты обнаружил импульс? – спросил я, перебив его поток извинений.

– Я? – он, кажется, даже растерялся. – Ну… не знаю даже… ну как очнулся, конечно, но как именно понял… хрен его знает, если честно. Просто по-другому словно начал чувствовать.

– А раньше было такое?

– Чувство?

– Да, чувство. Было такое раньше?

– Ну… нет, вроде… – он задумался. – Нет, такого не было.

– То есть проявился он именно сейчас? – уточнил я. С Джеком надо было всё уточнять по несколько раз, а то мог и не понять же с первого раза.

– Ну… да, вроде, – кивнул он.

– Ясно…

Теперь всё прекрасно ясно. По крайней мере для меня.

Вот и спас его, называется.

И ведь я даже не знаю, расстроиться или обрадоваться мне. С одной стороны, я в душе рад, что Джек жив…

Нет, я обманываю себя – сейчас я ни капельки не рад тому, что спас его, так как понял, что помимо регенерации нёс тот стеклянный тюбик. И какие силы мог получить я сам, что избавило бы меня от множества проблем.

А получил их в конце концов он. Оттого меня прямо прожигало чувство зависти и ощущения, что меня обманули, хотя буквально день назад я боялся, что он умрёт. Как быстро ведь в душе меняется всё. И как бы я сейчас ни пытался не обращать на гнилую часть своей души внимания, она буквально вопила, что я просрал такое на такого. Что я из-за своей меркантильности и жалости, моей ахиллесовой пяты потерял такие силы, которые невозможно было купить даже за все деньги, что были в картеле.

Я знал, что это неправильно и некрасиво, но в душе жалел, что потратил это не на себя, а на него. Жалел, что спас Джека такой ценой, что именно ему достались такие интересные способности, что могли достаться мне. Я ненавидел себя за эти мысли и чувства, но поделать ничего не мог – это и есть настоящий я, по сути.

И причина была ясна как день – я вколол ему тот шприц, и он тут же обрёл импульс. Каким образом? Чёрт знает, но, возможно, тем же самым, каким и регенерацию. Ведь тело его как-то регенерировалось, верно? Может и та часть мозга, что отвечает за импульс, отрегенерировалась? То есть препарат рассчитан на импульсника и что, если в той части всё иначе, из-за препарата там просто воссоздалось? Это вполне логичное объяснение тому, почему вдруг у Джека импульс, причём довольно разношёрстный. Такого даже у тех, кто в домах, нет, чтоб так много направлений было, а тут у обычного парня это проявляется.

Чьорт…

Пытаясь не обращать внимания на собственные чувства, прожигающие в душе дыру, я всеми силами пытался сохранить своё отношение к Джеку, которое под давлением зависти менялось. Надо было немного отойти от этого и смириться, а пока…

– Короче, Джек, – холоднее, чем следовало, начал я. – К нам придёт в скором времени Нинг.

– Та ведьма? – тут же вспомнил он.

– Да, она. Будет учить Соню контролировать силы. Теперь, считай, у тебя появилась школа. Начнёшь ходить с Соней на занятия к Нинг, заодно будешь присматривать за крохой, чтоб ведьма ничего ей там не наговорила.

– Но зачем? Я могу и…

– Поговори у меня ещё, – прошипел я зло на Джека. Сделал глубокий вдох, чтоб успокоиться, и продолжил. – Будешь учиться, Джек. Этот вопрос не обсуждается. Не беси меня, ты сегодня и так уже успел отличиться.

Глава 252

Сегодня вечером должна будет прийти Нинг на Сонины первые тренировки. Заодно немного поучить Джека, которому я запретил пользоваться своими силами.

После того разговора я немного отошёл и всё же понял, что даже так, даже зная, что все силы достанутся Джеку, я бы всё-таки использовал последний козырь. Не смог бы смотреть на его смерть, зная, что могу ещё исправить ситуацию и спасти ему жизнь. Да, мне было очень обидно… да и сейчас очень обидно, что такие силы достались не мне. Ведь я мог использовать шприц и исцелить себя, стать нормальным неизуродованным парнем, а заодно и обрести действительно большие силы, которые укрепили бы мою власть. А тут…

Тц…

Мне и стыдно за эти мысли, и не стыдно одновременно, если честно. Хотелось бы тоже иметь импульс. Вот оказывается о каких силах говорила Ишкуина, когда предупреждала, что если я не буду ничего делать, то обрету настоящую мощь. Ну да, теперь всё логично, помог, лишил себя сил, лишил второго шанса. Теперь любой чих меня сдует без шансов.

Чёрт…

Но перед этими тренировками мне предстояло съездить к господину Ли. Отправленный мной человек вернулся в город с небольшим металлическим кейсом, в котором содержался наш билет в будущее. По правде говоря, я даже не открывал его – не очень мне интересно разглядывать содержимое. Пусть этим занимаются Ли, раз им нужно. Мне же куда важнее получить заветный ключик от сокровищницы.

В этот раз, по правилам этикета, должен был позвонить и предупредить о своём прибытии я, чтоб не врываться на чужую территорию без приглашения. Правда, и звонил не я, а Клавдия Ивановна. И ответил ей не старик Ли, а, как я понимаю, кто-то из службы охраны. И после некоторого ожидания нам позвонили и сообщили, что мы можем приехать. Наверняка у главы дома есть свой телефон, по которому с ним можно связаться напрямую, однако мне он был неизвестен.

Встретила нас, как и в прошлый раз, служанка, поклоном поприветствовав меня и пригласив за собой в дом. Господин и госпожа Ли уже ждали меня в той самой гостиной около камина, что и в прошлый раз. Серьёзно, мне было бы интересно пройтись по их дому, раз уж такое дело, посмотреть его, так как я даже примерно не представлял его размеры. Наверняка есть какие-нибудь секретные ходы или подвалы с сокровищами. И это не шутка: немало домов хранят под собой свои драгоценности, изолированные чаще всего толстыми стенами и бронированными дверями.

– Господин Ли, госпожа Ли, – поклонился я уже заученно. Потратил несколько часов, чтоб делать это на автомате. – Я рад вас видеть в добром здравии.

– И мы тебя, Томас. Пожалуйста, присаживайся, – указал он на кресло перед собой. – Я так понимаю, ты принёс то, о чём мы договаривались.

– Да, господин Ли, – кивнул я, садясь на указанное кресло и ложа чемодан себе на колени. – Осталось лишь, чтоб вы проверили и подтвердили родство.

Я мельком окинул зал взглядом. Здесь, помимо служанки, что стояла за моим креслом, я заметил мужчину за спинками кресел стариков Ли, который и не сильно скрывался, плюс двое людей как бы в тени у стен в костюмах. Точно из службы безопасности, и наверняка умеют ставить щиты на случай, если я принёс сюда бомбу. Уверен, что и служанка вполне себе боевая девушка, которая может мне с закрытыми глазами свернуть шею.

– Отлично.

Ему даже говорить ничего не пришлось. Человек за его спиной сразу подошёл и протянул руку, недвусмысленно предлагая мне передать ему чемодан, что я и сделал. Тот взял его, отошёл к охране, где его и раскрыл. Видимо, создали купол, чтоб если что вдруг… Но вдруг не произошло, ничего не взорвалось, никто не умер. Мужчина, заглянув в кейс, подошёл к старику Ли и что-то прошептал ему на ухо. Тот лишь кивнул.

И в этот момент у меня возникла мысль. А что если там не биологический материал Ли? То есть вообще ничего нет? Я же не проверил, верно? Следовательно, там вообще всё что угодно может быть!

Да, этот момент я как-то пропустил. В следующий раз надо будет лично проверять. На всякий случай. Даже несмотря на то, что возникшие опасения оказались напрасны.

– Что ж, я надеюсь, ты понимаешь, Томас, что нам надо будет удостовериться в том, что ты нам передал.

– Я понимаю, господин Ли. В любом случае, я могу подождать, так как теперь уже ничего не горит.

– Верно, – кивнул он.

– Тогда мы встретимся, когда вы точно установите родство? Чтоб обсудить наши дальнейшие действия.

Возможно, это было грубо. Скорее всего это было грубо вот так тыкнуть ему, что я буду ждать окончания нашей сделки. Ведь он аристократ, он глава дома, а я, по сути, никто…

Но это всё чушь. Я не считал аристократов кем-то особенным и не возвеличивал их, как другие. Никакой аристократ не может быть выше обычного человека, так как и те, и другие удивительным образом умирают от обычной пули. Эти возвышения: о боже, они аристократы, а мы простолюдины, мы недостойны; о нет, надо всегда знать своё место; о боже, как мы смеем, ведь они такие великие и так далее – придумали они сами, чтоб подчеркнуть свой статус. А в действительности аристократы обычные люди, которые просто сильнее других в плане импульса. Но ведь если качок и дрищ в наше мире имеют одинаковые права и обязанности, то какая разница здесь? Такие же качки, считай.

Это всё возвеличивание аристократии меня раздражало. Я там такой-то из такого-то рода, великий и ужасный. А я такой-то такой-то из такого дома, моя родословная берёт начало там с тех-то тех-то. Я вот, я такой, я вот прямо весь из себя аристократ, за мной сила и честь.

Тьфу, блин… А я обычный парень, который может позволить купить себе несколько боевых вертолётов, которые могут задать жару любому импульснику. Мы все равны, просто кто-то слишком много думает о себе. Для меня они обычные люди. Потому я решил, что следует показать свою позицию и напомнить об условиях, о которых ему тоже не следует забывать.

Я соблюдаю формальности поведения, выказываю своё уважение более высокому по статусу, да. Но это отнюдь не значит, что я поддерживаю подобное, верю в это и в случае чего будут падать ниц.

Старик, видимо, тоже уловил мой посыл, почему улыбнулся.

– Конечно, Томас. Моё слово нерушимо. Если всё подтвердится – ты получишь то, о чём мы договаривались.

– Конечно, господин Ли, – кивнул я.

Хотя и это мы тоже знаем.

Слово… слово аристократа имеет вес ровно до того момента, пока живы его свидетели. По крайней мере свидетели, к которым прислушаются. Вряд ли поверят слову какого-нибудь кладмена или бандита с улиц. Да и уберут их сразу, скорее всего. Так что как бы дома ни кричали о чести и достоинстве, они ещё те помойки. О какой чести и достоинстве может идти речь, когда дома, воюя между собой, истребляют всех, вплоть до детей? Когда, убив всех защитников, они начинают вырезать женщин и детей, которые виноваты разве что в том, что просто являются частью рода или дома? А оправдывают это тем, что те, мол, будут мстить или что война не закончена, пока род полностью не уничтожен?

Дохнуть должны те, кто затевает войну, а не те, кто рядом с ними. Честь и достоинство… это явно не про дома с их довольно гибкими взглядами, которые готовы защищать своих, да, но зато какими способами. Не говоря о том, чтоб претендовать на других.

Так что покинул я поместье лишь со словом старика Ли. У меня не было повода ему не верить, так как у него не было поводов меня обманывать. Потому можно было быть спокойным. В крайнем случае, как покончу с Верхним городом, можно будет уже решать проблемы с ним. То, что с Верхним всё решится, я не сомневался, вопрос лишь, в чью сторону. И пока что всё было против Брюсселя, так как, в отличие от меня, он хотел избежать крови и попытаться присоединить тихо и мирно. Я же был готов её проливать. А как показывает практика, в любом вопросе между словом и насилием побеждает насилие.

Уже отъезжая от дома Ли, я неожиданно вспомнил, что меня приглашали в дом Лань. И у меня сразу же мелькнула логичная мысль посетить их, раз уж я рядом. Я отложил посещение их рода в дальний ящик в раздел «когда-нибудь». Но если проезжаю рядом, почему бы и не решить этот вопрос сразу? К тому же, неожиданное посещение может застать их врасплох. А это значит, что если разговор пойдёт о деле, мне будет удобнее и легче пробивать свою линию за счёт неожиданного посещения.

Да, пожалуй, загляну и к ним сразу.

Я быстро набрал контактный номер Лань. В отличие от Ли, этот у меня был…

– Добрый день, вы позвонили в поместье Лань, чем я могу вам помочь? – раздался мужской голос на другом конце телефона.

Блин, а я-то подумал, что мне дали их личный телефон, по которому я могу звонить им напрямую.

– Добрый день, это Томас Блэк, госпожа Лань Янмэй хотела со мной встретиться. Я предупредить, что через минут десять подъеду, – и тут же сбросил трубку.

А что? Если позвали, пусть принимают. Сами сказали, что в любое время готовы со мной встретиться, верно? Ну вот и пришло то самое время. А отказ я слушать не собирался, так как понимал, что если мне не успели отказать, то будут вынуждены принять – не оставлять же гостя, которого пригласили, перед воротами. Да и перезванивать и говорить: «нет, не приезжайте», тоже будет не очень красиво.

Поэтому, когда наш кортеж подъехал к воротам особняка Лань, ворота перед нами открылись, а на пороге уже встречал дворецкий, которым с поклоном пригласил меня внутрь.

Меня привели в небольшой зал, где я вёл деловую беседу с Янмэй в прошлый раз.

– Мистер Блэк, прошу вас подождать здесь. Госпожа Лань скоро подойдёт, – с поклоном сообщил дворецкий.

– Да, конечно, – кивнул я, усевшись на один из стульев.

С прошлого раза здесь мало что изменилось, однако я с удивлением заметил сходства с залом у стариков Ли. Что там, что здесь зал был наполовину библиотекой, наполовину такой вот уютной гостиной, где можно посидеть перед камином. Словно строили их по одному плану. Или же аристократы не отличаются фантазией, имея какие-то свои заскоки в постройке зданий, из-за чего повторяются.

Сама Янмэй подошла где-то минут через десять. Только в этот раз она не стала утруждать себя одеваться в какое-то платье, предпочтя его обычной одежде с деловым уклоном. Чёрная юбка, белая блузка с короткими рукавами – она мне напомнила офисного работника, если честно. А ещё я заметил, что она была немного растрёпанной, будто одевалась и приводила себя в порядок впопыхах. Даже волосы были лохматыми, будто я её поднял с кровати, и она на скорую руку причесалась.

Когда она вошла, я спокойно встал, шагнув навстречу и слегка поклонившись.

– Приветствую вас, Янмэй. Сегодня вы очаровательны, – улыбнулся я.

Янмэй шутку уловила и оценила, ответив мне улыбкой.

– Я всегда очаровательна, Томас. Даже когда меня выдёргивают из постели принимать гостя.

– Какой невоспитанный гость, – покачал я головой. – Хорошо, что я себе подобного не позволяю и являюсь только по приглашению.

Не удалось ей меня пристыдить. И Янмэй приняла своё поражение в этой лёгкой, как пух, ничего не значащей пикировке.

– Сперва позвольте мне вас поблагодарить за то, что вы помогаете нам в борьбе с наркотиками и согласились создать чистые зоны. Вы не представляете, как много это для нас значит, – она присела, кивком предлагая мне сесть напротив.

– Я буду рад, если это поможет сократить количество наркоманов среди детей, пусть это и звучит странно из уст наркобарона.

– Ничуть. Я придерживаюсь мнения, что нельзя судить человека только по его работе. Знаете, у нас в Китае есть старая сказка про вора. Я не буду вам пересказывать её, однако могу кратко пересказать сюжет.

– Если вам не сложно, – кивнул я. Не вижу ничего плохого, чтоб узнать что-то новенькое для себя, ведь по итогу именно знания и являются главной силой. И никто не знает, какие и где пригодятся, даже если это детская сказка.

– Жил-был вор, который грабил людей. И однажды он залез в дом, но обнаружил там троих голодных детей, у которых и красть было нечего. Из жалости он обокрал самого богатого жителя города и отдал награбленное детям, чтоб они могли выжить. А потом его казнили.

И всё, смолкла. Чувствуя, что пауза затягивается, я первым подал голос.

– И? Что было после того, как он умер?

– Ничего, – пожала она плечами. – Это конец истории. Смысл в том, что за злыми поступками не всегда стоит плохой человек, не способный ни на что другое. И иногда злые поступки могут обратиться добром.

– А кто-то считает такие деньги грязными.

– Деньги не пахнут, – довольно цинично ответила Янмэй, с улыбкой, намеренно показывая себя с такой стороны.