Текст книги "Проданная (СИ)"

Автор книги: Кира Шарм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Глава 64

Лихорадочно бросаюсь к его письменному столу.

Раскидываю документы, их тут множество.

И замираю, натыкаясь на то, что на самом дне.

Даже эта бумага обжигает пальцы. Сжигает их до мяса.

Свидетельство о браке.

Дарья Санникова.

И…

Чуть ниже.

Свидетельство о рождении.

Влад Санников. Родители – Дарья и Станислав Санниковы. Совсем свежее. Ребенку и полугода нет.

Темнеет в глазах.

Падаю спиной на спинку глубокого кресла.

Задыхаюсь. По-настоящему задыхаюсь. Бумага выпадает из рук.

Будто в дурмане набираю в поисковике на раскрытом ноутбуке Стаса «свадьба Санникова».

Смотрю почти невидящими глазами.

Все по канонам. Она в белом платье. Без свидетелей, без гостей, только вдвоем.

И прошибает.

Его жена очень похожа на меня.

Почти такая же фигура, даже волосы точно такого же, золотого оттенка. Редкого. Отец когда-то говорил, что в моих волосах – само солнце будто поселилось. Что таких больше нет во всем мире.

И в модельном агентстве все всегда поражались, что волосы у меня такие и натуральные. Никак не могли так краски смешать, чтобы такого же эффекта добиться.

А у нее – точь-в точь!

Мы почти как сестры. Только глаза у нее другие. Огромные. Сияющие. Пронзительно голубые.

«Золотая моя принцесса» – болью, прострелом отдают в груди его слова.

А, может, это она – его золотая принцесса?

И дело в том, что я просто на нее похожа? Может, у них случилась размолвка, а я стала просто заменой на время?

Или, раз, по словам Вики, он всегда с кем-то спал, когда приезжал сюда, ему просто захотелось трахать ту, что напоминает его жену? Просто секс, просто его неуемный темперамент. И ничего больше!

Я узнаю эту девушку.

Эта скандальная свадьба напоминает еще один скандал.

Новогодняя ночь.

Убийство криминального авторитета, который, по сути, был хозяином этого города, все здесь решал. Был покровителем отца, потому что он когда-то спас ему жизнь. Назар Грачев.

Влада Северова в ту ночь застали в его клубе журналисты с этой Дарьей.

Тогда скандал был жуткий. Эту историю не полоскал только глухонемой разве что. Ведь у Влада была официальная девушка, практически невеста.

Тогда, на камеры, он так ей и сказал, – «я не обещал тебе верности»

Любовница Влада Северова.

Может, поэтому Стасу понадобилась замена? На самом деле он любил только ее, а я просто похожа на ту, что была тогда для него недоступна?

И свадьба их со Стасом, судя по заголовкам, стала еще более скандальной, чем та новогодняя ночь!

Но читать, разбираться, я просто не могу! Нет сил, и перед глазами все расплывается…

Черт!

Хочется повалиться на пол. Хочется умереть, чтобы не чувствовать этой безумной боли, от которой пылают виски.

Лучше бы тогда Стас не прикрыл меня собой. Лучше бы тот, кто стрелял тогда – не промахнулся!

«Золотая моя принцесса. Моя».

Его слова звучат внутри меня. Глухим хрипом отдаются в животе.

Слова, предназначенные не для меня.

Наверное, так было с самого начала. Кто знает, сколько времени Стас был влюблен в эту Дарью, а она – любовницей его друга, Влада?

Больно.

Черт, как же это больно!

Быть просто заменой! Бледной тенью той, кого он любит на самом деле! Той, кому реально предназначались все его «люблю», каждое из них!

А может, все гораздо глубже. Может, я не просто тень.

Та фирма, которую я, не думая, переписала на Стаса? Может, ему была нужна именно она? А я… Я просто неплохой довесок к этой фирме…

Обжигает. Снова и снова. Ледяным пламенем обжигает. Кусками острого льда пронзает насквозь. По сердцу. По животу, заставляя корчится. По вискам.

Вскакиваю.

А в голове – другие слова.

«Никогда уже не отпущу. Поздно. Вот после этого всего – поздно. Сбежать захочешь, – из-под земли вытащу. Больше шансов тебе не оставлю. В подвале запру, если задумаешь глупость такую. Наручниками к постели прикую. И буду бесконечно выбивать из тебя твое сладкое «да», твое «люблю», мне всю грудь, все ребра выламывающее. Ты теперь моя, Софи-ия. Моя, золотая принцесса. Уже не выпущу. Не отпущу. Задушу в объятиях, а не выпущу».

Глава 65

Он ведь не выпустит. Не отпустит. Вполне может поставить перед фактом своей женитьбы. Запереть где-нибудь.

Пока Стас чего-то хочет, он этого не отдаст. Даже сомневаться не приходится.

А я…

Я стану просто его шлюхой! Комнатной собачкой для сексуальных утех своего хозяина!

Ну, нет!

Как бы я ни любила Стаса, как бы ни разрывалось мое сердце, а этого не будет! Никогда!

Сама не замечаю, как начинаю метаться по огромному пустому дому.

Зачем-то сваливаю в кучу вещи, которые он купил. Зашвыриваю в чемодан.

Черт!

Это просто рефлекс.

Не нужно!

Ничего брать с собой не нужно!

Главное – просто сбежать! Убраться до того, как Стас вернется!

Снова захлестывает ледяной волной, обжигающей до боли все внутренности.

Он вернется. Когда насытится той, другой. Которую по-настоящему любит!

Хватаю телефон. Дрожащими пальцами набираю цифры, которые запомнила на всю жизнь.

Номер, когда-то данный мне отцом. Человека, способного спасти, спрятать от Санникова.

Уже ночь. Он ответит? Сможет ли помочь? Захочет ли?

Власть Стаса слишком велика! И одна я точно здесь не справлюсь!

– Да, – слышится после первого же гудка хриплый бас в трубку.

– Это София. София Серебрякова. Мой отец когда-то дал мне ваш номер. Говорил, вы можете помочь…

– Да, – на этот раз уверенно. Жестко. Резко.

– Мне нужна помощь. Нужно сбежать от одного человека. Спрятаться так, чтоб не нашел.

Молчит. Долго молчит. Слишком долго.

А чего я хотела?

Папы уже давно нет, а чего стоят в нашем мире обещания, я уже знаю.

– От Стаса Санникова? – наконец уточняет он.

И внутри все опадает. Скорее всего, он не поможет.

– Да, – роняю тихим голосом.

Врать нет смысла. Все равно узнает. Если Стас начнет меня искать. Лучше сразу сказать правду. Ложь мне не поможет.

– Через час на пристани. Яхта «Рубин».

И тут же отключается.

На пристани?

Чуть съеживаюсь. Страх перед водой никуда не пропал. А мы, похоже, будем плыть и долго.

Но выхода все равно нет.

Покидаю дом. Оборачиваюсь в последний раз, чувствуя, как щемит сердце. Будто само здесь и остается. Так и есть. Оно навсегда останется там. Где я ожила. Где была так счастлива. В том самом миге, когда верила, когда так по-настоящему сливались наши с ним «люблю».

Навсегда. Навсегда мое сердце здесь останется.

Другого дома, другого мужчины и другого счастья уже никогда не будет.

Я просто не смогу.

Не смогу позволить к себе еще кому-то прикоснуться.

Глава 66

Отхожу подальше, делая вид, будто прогуливаюсь.

После того, как Стас разобрался с покушением, охраны уже нет. Но все же…

Лучше подстраховаться.

По пути до пристани меняю пять машин такси.

В полумраке отыскиваю нужную яхту.

Возле нее никого нет. Никто меня не ждет.

Поднимаюсь наверх.

И тут же яхта начинает нестись по волнам. Вперед. Будто кнопку какую-то нажали.

Медленно иду вперед.

Понимаю, этот незнакомец все продумал.

Ждал меня, наблюдал. Следил. Значит, есть шанс по-настоящему скрыться от Стаса.

И тут же замираю, как вкопанная, обхватив плечи руками. Впиваясь пальцами в кожу до боли.

Я хотела бы ошибиться.

Хотела бы сказать, что в темноте могла принять его за другого, обознаться.

Но – нет.

Этого мужчину не перепутать ни с кем.

Огромная фигура возвышается над всем…

Эти руки, способные переломить позвоночник.

Черные глаза, что даже сейчас прожигают, будто светятся в темноте.

Жуткий человек, похожий на убийцу. На настоящего головореза. С ним и среди толпы рядом находится страшно.

Яхтой управляет Роман. Тот самый друг Санникова, которого он послал ко мне когда-то.

Я попалась в ловушку. В клетку, из которой нет выхода. Он привезет меня прямо к Стасу. А тот… Тот не простит побега. Я его знаю. Не простит. И уже не отпустит. Никогда.

– Испугалась, принцесса? – насмешливо разносится по волнам его хриплый бас, заставляя меня вздрогнуть.

– Не бойся. Стас мой лучший друг, это верно. Но когда-то я дал слово твоему отцу. Он мне здорово помог. Выручил. Если бы не он, гнить бы мне сейчас в каком-нибудь дерьме. Или поглубже. Так что не трясись. Спрячу я тебя. Так спрячу, что сама себя не найдешь.

И почему эти его слова не приносят никакого облегчения? Наоборот, что-то меня заставляет посмотреть на волны.

Иногда так спрятать можно, что и правда сам себя не найдешь.

И очень похоже, что так прятать ему не в новинку.

– Да расслабься! София. Я тебе не враг. Я правда твоему отцу должен. А долги я отдаю. Всегда. Жива и здорова останешься. Спрячу. Хоть Стас мне голову, скорее всего, попытается оторвать, несмотря на дружбу. Но честь и слово, что дал твоему отцу – превыше всего. Я своих слов так просто на ветер не бросаю.

– Вы… Правда, спрячете меня? От Санникова? Если нет, лучше скажите сразу. С яхты я точно не выброшусь.

– Сказал же уже, – хмурится. Злиться. Чуть не рычит от ярости.

Видно, слово для него и правда много значит. Одна мысль о том, что нарушить может, вызывает такую ярость бешеную. Хотя… Он и сам словно вулкан бешеный. Жутко с ним рядом.

– Ты мне лучше скажи, принцесса. Зачем сбежала? В прошлую нашу встречу что-то не сильно-то рвалась. Хоть Стас сам отпускал.

– Он мне солгал, – обхватываю плечи еще сильнее. Здесь холодно. Надо было все же захватить что-то из вещей. – И… Не называйте меня так. Принцесса. Софья. Меня зовут Софья.

Даже Софией не хочу, чтоб называл.

Только Стас. Только он один так может.

Будто царапает меня, когда кто-то другой так мое имя произносит. Будто сама себя и все, что было между нами, предаю.

Зато сам-то он особо не тревожится, – горько усмехаюсь. Ласкает сейчас другую. Законную. И думать не думает обо мне.

А для меня по– прежнему все, что было между нами, – так ценно. Таинство, к которому близко никого подпустить нельзя! Только наше.

– И в чем же таком он тебе солгал, принцесса? – он полностью игнорирует мою просьбу.

Хотя, о чем я? Таким, как он, кажется, наплевать на всех и на все!

И не подходит, а кажется, что нависает прямо на меня. И в голосе угроза. И глаза полыхают еще более опасным огнем.

– Он женат! – выпаливаю, сжимая кулаки. – Все это время женат был!

Будто ярость всю свою сейчас на него выплескиваю. Про страхи забываю. Про то, что полностью сейчас в руках этого головореза. И бежать некуда.

– И что? – хмыкает, усмехаясь. Вздергивает бровь.

Ну, конечно. Для таких, как он и Санников – это же сущие мелочи! Незначительный пустячок, о котором и говорить не стоит! Подумаешь!

– Это нормально? Ты правда считаешь, что это нормально?

Не могу сдерживаться. Никак. Вопреки всему здравому смыслу.

– Послушай, принцесса, – тяжело вздыхает, прикрывая веки. – Обида и злость – плохой советчик. Стас говорил ты уникальная. Смелая, сильная и умная. А ведешь себя, как обыкновенная вздорная баба.

Ну, все.

Вот теперь я наброситься на него готова. С кулаками.

Они, значит, – благородные джентльмены, а я – баба просто вздорная!

А, ну конечно! Они же мужчины! Самцы! Альфа-самцы! Им можно все, а наша роль, – смиренно терпеть и радоваться, что нам уделили внимание! Вот, как Вика, например! Она так и живет!

Глава 67

Только я – не те, к каким они привыкли. И терпеть такого не стану!

– Я не вздорная баба, Роман! И я не позволю…

– Послушай, что я тебе скажу, принцесса, – обрывает, даже не дослушав. – Его женитьба – не моя тайна. Он сам тебе все расскажет, если так решит.

Сам. А вот это мне уже не нравится.

– Так ты не спрячешь меня? Вернешь обратно к Стасу?

– Почему? Увезу и спрячу. Если ты так решишь. Но сначала все-таки послушай. Если ты и правда такая уникальная, как решил с каких-то херов Стас, хоть я и говорил ему, что таких баб не бывает, то услышишь.

– Стас был женат, когда начался этот аукцион. И что? Бросил все дела, примчался, как угорелый. Чтобы тебя выкупить.

– Но…

– Но продавать должны были просто ожерелье, да? Это хочешь сказать? Все вышло случайно?

– Ни хрена, София. Твой отец оставил по себе долги. До хера долгов. Разных. Денежных. И тех, что деньгами не выкупаются. Многим насолил. Многих уничтожил. Я не осуждаю. Если ты слабак – туда тебе и дорога. На дно. Но отомстить многие хотели. Знаешь, как в таких случаях поступают? Когда долгов много, а нечего взять? Тогда, принцесса, девки расплачиваются. За долги эти. Сочные, спелые, сексуальные девки. Как ты. Жены, любовницы, дочери. И трахают их до посинения, пока не надоест. А после на толпу пускают, охране своей отдают. Пока до смерти не затрахают. Пока на помойку не вышвырнут покалеченных и никому уже тупо ненужных.

– Ты думаешь, они там, на аукционе этом, за стекляшками, за мазней всякой собрались? Нет, принцесса. За тобой они туда пришли. И все знали, что главным лотом ты будешь. И поверь. Никто бы с тобой не возился. Скрутили бы, или уколом усыпили. Очнулась бы в подвале где-нибудь. Наложницей. Подстилкой. Никто бы не спрашивал. Никто бы не возился. Трахали бы во все щели. Днем и ночью. Строптивой была бы – избивали. Есть и пить бы не давали. Как шелковая бы стала.

Съеживаюсь, слушая все эти страшные слова. Жутко. Поверить трудно. Те, с кем отец общался? Кто ему в глаза заискивающе заглядывал?

Но… Это может быть правдой. Понимаю, что может. Совсем я этих людей на самом деле не знала.

– Это жесткий мир, принцесса. Жестокий. До таких высот, как твой отец и люди эти просто так не взлетают. Тут кровь. Криминал. Тут по трупам идут. Поверь, с тобой бы сделали такое, чего ты в страшном сне не представляешь. А Стас этого допустить не мог.

– И в доме своем, когда тебя поселили, – о жене он разве думал? Мог бы спрятать, как любовницу. Как постыдную тайну, чтоб не узнал никто. Нет, он же тебя напоказ всем выставил. В дом, как равную, как хозяйку поселил. И по приемам водил, в свет вывел, – чтобы всем показать, ни хера ты не наложница. Не подстилка, которую он выкупил член свой ублажать. Чтобы тебя, принцесса, даже в мыслях этой грязью не марали. Чтобы все поняли – ты его женщина. Не шлюха, которую он выбросит, когда наиграется. Чтобы подумать никто не мог тебя зацепить хоть чем-то.

– А потом? Когда тебя собой прикрыл – тоже о жене думал? Если б о ней, то в живых бы старался остаться. Прикрылся бы тобой. За жену ведь ответственность мужик несет. Только ни хера об этом он не думал, София. Все делал, чтобы тебя спасти.

Холод пробирает изнутри.

И верю, и не верю.

Если бы только все это было правдой! Но…

– Почему тогда не сказал? Зачем в тайне держал?

– Может, потому что знал, что слушать не станешь? Упорхнешь?

– Послушай, София. Это не моя тайна, его женитьбы. Не могу я тебе рассказать. Да и не стоит тебе в это влезать. Поверь. Не стоит. Я отвезу тебя туда, где Стас найти не сможет. Сможешь нормально жить. Без него. Но ты подумай. Хорошо подумай, принцесса. Может, у тебя хватит смелости и силы дать вам обоим шанс? Посмотреть ему в глаза и спросить обо всем, что для тебя так важно? И понять правду. На это силы надо больше, чем просто поднять голову, когда в тебя плюют. Больше, чем подняться, когда тебе врезали под дых. Намного больше. Есть она в тебе, сила эта? Или Стас все-таки ошибся?

– Мне надо подумать, – выдыхаю, оглушенная всем, что он сейчас сказал.

Глава 68

Отхожу к бортику, глядя на плывущие под нами волны.

А перед глазами картины.

Каждый миг. Все жизнь. Все, где он. Стас. Ненавистный и любимый Стас Санников.

Тот, кто предал?

Или тот, кто спас?

Роман в чем-то прав, даже если и неправда про аукцион.

Он защитил. Не прятал. Не брал силой. Не принуждал. В свет вывел, в доме поселил.

Если бы любил жену, так бы не поступил. Никогда. Разве что нервы ей хотел пощекотать. Разве что он муж, но нелюбимый.

Но ведь тогда, когда телом своим накрыл – не думал о своей Дарье. И в свет вывел, правда, всем дал понять, что я не шлюха и не наложница. И когда с фирмой этой разбирался, на себя угрозу взял.

Мог бы и не делать. Выяснить. Что не на него покушались и расслабиться.

Правда. Все правда. Мужчина должен думать о безопасности любимой женщины. Ее защитить.

И смерть от выстрела никак не вписывается в безопасность жены. Никак. И фирма эта, за которую убить хотели.

Но…

Я боюсь, Роман и в этом прав.

Боюсь посмотреть в глаза. Услышать другую правду. Что ее он всегда любил и любит. А я – так. Просто замена. Просто страсть. Бледная копия его истинной женщины, настоящей любви.

Хватит ли мне силы?

Услышать эти слова?

Но…

Если я ошибаюсь?

Если сейчас сбегу, никогда не узнаю правды. Никогда.

И, если есть хотя бы крохотный, малейший шанс, что его слова, его глаза не врали… То я сейчас убью его, этот пусть совсем призрачный шанс. Убью. Уничтожу навсегда. Навечно.

Больно.

Как же больно!

Представить себе, как смотрю в его, такие невозможно любимые глаза!

А они пылают холодом. Ледяным металлом.

Навылет сердце простреливает. Как только представлю, что скажет мне самое страшное. То, что убьет меня окончательно.

Я не сильная.

Такой силы во мне нет. Нет и никогда не будет. Потому что такое выдержать невозможно! Никто бы не смог!

И все же…

Отец всегда говорил, нужно переступать через свой страх. Идти вперед. Подниматься. Даже когда тебя выкручивает от страха и боли. Только тогда дойдешь.

Нет. Я не смогу. Я не выдержу.

И не вырвусь.

Останусь его подстилкой, если еще раз увижу. Не смогу сбежать снова.

Он – моя паутина. Моя воронка, в которую затягивает. Даже если знаю, что пропаду.

– Роман, – подхожу к нему так близко, что даже слышу, как от огромного тела исходит жар. – Возвращаемся обратно.

Пусть. Пусть нет во мне такой силы. Пусть это меня сломает.

Но я никогда не смогу себя просить, если этот крохотный шанс есть. Никогда.

Ничего не говорит. Не спрашивает.

Просто молча кивает, резко разворачивая яхту.

Глава 69

Яхта несется так быстро, что приходится впиться руками в поручни бортика. Голова кругом, кажется, я сейчас просто свалюсь.

А еще…

Там, вдалеке, в порту, который уже начинает виднеться, я вижу одинокую фигуры.

И кажется…

Знаю, этого не может быть! Как бы он догадался?

Но сердце стучит так, что гул стоит в ушах.

Потому что кажется, что это он.

Он ждет меня там, на берегу.

Нервно расхаживая своей тяжелой поступью.

– Там… Стас, – еле выдыхаю, подходя к Роману.

Это он. И правда он! Его черты уже различимы!

И сердце падает куда-то в самый низ.

Ему не все равно! Он примчался! За мной!

– У нас проблемы, принцесса! – Роман запрокидывает голову и начинает хохотать. – Лучше бы ты думала быстрее. Лучше было бы вернуться, пока Стас не заметил, что ты исчезала.

Проблемы?

Ничего не понимаю!

Разве проблема в том, что он помчался меня искать?

Разъяренный Санников – та еще опасность, это верно. Неизвестно еще, как он себя поведет! Но это все – такие мелочи на самом деле! Черт, да я готова обо всем забыть и броситься вплавь сейчас к нему!

– Я первый, – резко бросает Роман, когда мы добираемся до берега. – Пойдешь, когда он успокоится.

Трясу головой. Я не согласна. Мне нужно посмотреть ему в глаза и услышать правду как можно скорее!

Ожидание приговора хуже смерти. Это я сейчас очень хорошо понимаю.

И с каждой секундой силы во мне все меньше…

– Я сказал, пойдешь потом, – огромная рука, словно пушинку отодвигает, отстраняя меня.

Роман спускается неторопливо. Степенно.

А мне остается лишь в нетерпении кусать губы.

Все равно не выдерживаю. Бросаюсь вслед за Романом. И замираю, когда сокрушительный удар в челюсть буквально валит его с ног.

Даже не представляю, что эту глыбу можно ударить с такой силой!

Но Стас даже не морщится, просто заносит кулак еще раз.

– Я твой друг, твой, мать твою, брат, Стас! Я не буду с тобой драться! Но я дал слово ее отцу. А слово для меня – это святое, ты же знаешь.

– Знаю, – кулак замирает в воздухе. – Но и ты, брат, не обижайся. На хрен взорву твой яхту.

Роман что-то еще пытается сказать, но Санников уже оттискивает его в сторону. Со своего пути.

Вмиг оказывается рядом. Прижимает так, что трещат ребра.

– Я плохо объяснил, Софи-ия? – рычит прямо мне в лицо. – Плохо? Ты моя! Теперь уже – моя, без шансов. Твои шансы все кончились! Я же из-под земли тебя найду! Теперь королевой подвала моего будешь! Наручниками прикую! Не выпущу! Охрану выставлю! И трахать буду, не слушая, как ты молишь о пощаде!

– Стас!

– Тс-с, – водит пальцем по щеке, безумно нежно, с силой, до боли сжимая подбородок. – Молчи. Лучше молчи сейчас, Софи-ия! А то я решу, что со сломанными ногами тебе будет лучше. Тогда не сбежишь. В машину! Быстро!

И не отпускает.

Прижимает еще сильнее.

Вдавливает в себя.

Дыханием – рваным, со свистом кожу мою обжигает.

И взгляд этот. Безумный. Полыхающий. По глазам, по лицу моему бегает, скользит. Безумно. Лихорадочно. С яростью и болью мучительной.

И, черт. Я верю. Верю этим глазам.

Верю больше, чем официальным бумагам.

Так не смотрят, если не умирают от одной мысли расстаться, потерять. Не смотрят!

– Стас…

– Молчи. Молчи, принцесса. Пока я держу еще себя в руках.