Текст книги "Месть невольницы. Истинная для дракона (СИ)"

Автор книги: Кира Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 27 страниц)

Никто из них не мог даже представить, что всё получится так, как вышло в итоге.

Два одиноких сердца, переживших боль, предательство близких, унижение и презрение, которые не знали, чего им ждать дальше, и цеплялись друг за друга как за спасательный круг. В этом мире, который был им обоим, по сути, чужим, только они двое взрослых и маленький Аман, были вместе. Никто здесь их больше не ждал, не любил, не волновался.

Эммили понимала, что ею движет жалость, так густо перемешанная с любовью и благодарностью, что выяснить, что было первичным, уже невозможно. Ощущение, что она нужна ему и Аману позволяло жить дальше, бороться, решать что-то. Кроме того, младший принц не только ждал от неё теплоты, но и щедро делился своей. Тогда она считала Азара чудовищем, не называла его имени. Единственной её опорой был он – законный наследник, ставший изгоем. Молодой мужчина, внутри которого жил маленький мальчик, который просил её впервые обнять его, чтобы узнать, что это такое.

Она смотрела на него и видела своё отражение. Видела свою боль. Свои страхи. Свои сомнения. Он был такой же частью её, как и Аман. Но если родство с сыном было по крови, то с принцем её связывало родство душ.

Арсель был одновременно и частью, и хранителем её души. Не позволял опускать руки, оказывался рядом в сложный момент, говорил те слова, которые были способные если не залечить её раны, то уменьшить их боль.

И в ответ он получал то же. Её тепло восполняло ему нежность матери, доверие брата, сильное плечо отца, первую любовь девушки, понимание сестры. Кем они были друг другу? Всем. Каждый из них был готов отдать самое дорогое, даже жизнь, за другого или Амана.

Это не было влюбленностью, страстью или любым другим чувством, которое присуще парочкам. Эммили иногда задумывалась о том, что её как раз и погубил водоворот чувств к Азару. С Арселем было всё иначе – спокойно, уютно, комфортно.

Честно. Что главное.

Могли ли быть они вместе? Могли. Если бы она не была сломана прежде. Если бы не успела встретить отца своего ребенка. Теперь же девушка смотрела на вещи трезво. Дело даже не разнице в возрасте, не так и сильно он был младше её, скорее она понимала, что не сможет дать ему того, что так сильно ждет от отношений его горячая недолюбленная душа. Ему нужны были эмоции, ураганы страстей, от которых он, не задумываясь, отказался бы ради ради неё. Но зачем?

Хотела ли быть Эммили чьей-то? Не хотела. Уже была однажды и на тот момент не могла представить вновь. А делать из младшего принца вечную «таблетку» было несправедливо. Ведь он достоин гораздо большего…

В тот день Арсель рассказал ей, что в саду от него сбежала служанка, с которой он хотел познакомиться, и сильно переживал по этому поводу. Он уже давно вырос, но ребенок в нём всё так же жаждал любви и нежности, пусть и уже другими способами, он искал её как нечто, что способно даровать ему внутренние силы. Каждый раз, стоило Эммили проявить к нему теплоту, он тянулся к ней как привязанный. И она старалась давать ещё больше, сколько могла.

Эта ситуация расстроила его так, что даже пальцы вздрагивали, которыми он хватался за подоконник, скрывая свои чувства. Но она всё равно видела его неуверенность в себе, которую он прятал ото всех кроме неё, его недовольство собой и уверенность, вбитую годами, что его невозможно любить.

Они часто болтали по вечерам, уложив Амана спать, поэтому и сегодня Эммили пришла к нему на чашку чая, как обычно. И снова видела, что он не находит себе места. И не то чтобы ему так понравилась та девушка, просто он верил в то, что так в его жизни будет всегда и сам завел разговор про отношения.

– Эммили, а ты хочешь семью? Прямо с мужчиной, мужем.

– Нет, Арсель, я никого не смогу полюбить больше, а без любви это ни к чему. Мне никто не нужен.

– Не говори так, ты красивая и очень хорошая, тебе нельзя быть одной.

– А тебе можно?

– Я урод.

– Ты красавчик, Арсель, прекрати напрашивается на комплименты. Это на мне клеймо позора, не забыл?

– Мне плевать. И всем тоже. Ты очень, очень красивая… – Он провел костяшками пальцев по её скуле. И это было так просто, без подтекста. – Ты не знаешь, но я полюбил тебя с первого взгляда. Сначала как просто кого-то близкого, родного. Потом как девушку… – Его рука легла на её плечо, прошлась по нему и спустилась на талию. – А я нравился тебе хоть немного? Хоть самую чуточку?

– Ты замечательный…

– Мне неловко говорить тебе это, но… Стань моей женщиной? Я мечтал об этом с момента, когда увидел тебя вновь. Ты невероятная.

– Что?

– Ты слышала, Эммили. Я хочу этого с тобой.

– Я просто первая, кто проявил к тебе заботу и внимание, прошу не путай это…

– Но я люблю тебя!

– Я тебя тоже, но это другое. Когда ты сам почувствуешь, ты поймёшь разницу.

– Я всегда был никому не нужен, меня никто не любил и не полюбит, кроме тебя.

– Это не так.

– Дослушай, пожалуйста. Я знаю, что ты жалеешь меня. И мне ужасно, правда ужасно, просить тебя о таком. Но только с тобой я чувствую себя нужным, любимым. Мне так хочется узнать, каково это…

– Ты встретишь девушку, влюбишься, она полюбит тебя и тогда…

– Я в это не верю. Но даже если так. Мне нужна ты. Разве станет кто-то прикасаться ко мне как ты?

– О, Великий! Арсель, ну конечно…

– Ты меня не хочешь… так?

– Меня скорее в принципе пугает мысль о близости с кем-то.

– Я буду делать всё, что скажешь, как скажешь.

– Я не хочу лишать тебя шанса на нормальные отношения.

– Но я нравлюсь тебе?

– Конечно.

– Тогда почему мы не можем… быть вместе? Давай проведем обряд единения судеб?

– Ты знаешь, что мне нельзя. Связь разорвана, но моя несостоявшаяся пара жива, по вашим обычаям мне нельзя проводить этот обряд с другим.

– Хорошо. Плевать на обряд. Я буду твоим, а ты моей. Хочешь? Никогда ни на кого не посмотрю даже. Обещаю. Эммили, мне не нужно ничего другого, кроме как быть семьёй с тобой и Аманом.

– Если бы не было той истории, я бы осталась с тобой, честно, но теперь всё иначе. А мы и так семья.

– Тогда давай…

– Нет. Ты боишься, что тебя не примет другая девушка, поэтому так относишься ко мне, но поверь, это случится…

– Ты просто не хочешь. Почему не говоришь правду? Ладно. Прости. Я говорил глупости, – сдался принц, отходя от неё и глядя в окно.

– Арсель… – Эммили подошла ближе. Он стоял перед ней, такой уязвимый, такой трепетный. Ей хотелось залечить его боль, чтобы никогда он не чувствовал того, что уже успел испытать ребенком – отчуждение, одиночество, веру в своё уродство… Что ей стоит дать ему то, что он хочет? Все эти годы ей даже в голову не приходила мысль выстроить отношения с кем-то или просто сблизиться. Неприятные воспоминания всё ещё жили в её голове.

Азар тогда слишком сильно сжимал её, всё делал резко, жёстко, несмотря на то, что для Эммили это был первый опыт. Даже не дал ей передохнуть, через пару часов снова сжимая её во властных объятиях. Она старалась быть нежной с ним, и просила его быть осторожнее, но он будто не слышал, набрасываясь на неё. Делал с её телом, всё что вздумается, ставил как хотел, тянул за волосы, наматывая их на кулак… Говорил, что терят голову от страсти. И она верила. До тех пор, пока не прогнал её. Тогда уже думала, что наверное, дело было не в страсти… Он просто удовлетворял свои потребности, не думая о ней. Ведь, как выяснилось позже, ему было всё равно, что она чувствует.

Эммили была уверена с момента, как он сказал те злые слова в саду, что больше никогда не будет с мужчиной. Появление на свет сына только укрепило её уверенность. А теперь… Она задумалась. Если Арселю так важно получить её для того, чтобы поверить в себя, если ей это поможет если не забыть, то хотя бы перечеркнуть те воспоминания…

Тогда может хотя бы попробовать?

Глава 9

Она ничем не обязана Азару, да и не собиралась хранить ему верность. Было бы кому. Но даже позже, когда между ними вновь всё наладится, Эммили не станет жалеть о том, как поступила сегодня.

– Если для тебя это действительно важно, то… – Глаза принца загорелись. – То я готова… – Он привлек её к себе, но по-прежнему в его объятиях не было ни капли того желания, которое испытывает мужчина, глядя на ту самую женщину. Он безусловно тянулся к ней, любил её, но как это было не похоже на то, что испытывала она сама когда-то… Только для Эммили было неважно, хотя она и понимала, что должна удержать его от ошибки, а не помогать её совершать. Но что, если для него это единственный способ поверить в себя? Тогда она, правда, готова на всё. – Только уговор…

– Что скажешь.

– Завтра мы сделаем вид, что ничего такого не было.

– Но Эм!

– Нет, Арсель. Если тебе так нужно поверить, что тебя можно любить любым, я могу тебе это доказать. Единожды. А потом ты больше не вспомнишь об этом. И дальше мы останемся друг для друга просто родными, обещай. У тебя своя жизнь. Отдельная от моей. У меня своя. Хоть мы и связаны. Я не верю, что смогу быть с кем-то. И не хочу этого. Но ты сможешь прожить свою жизнь полной. Тебя столько ждёт впереди.

– Я готов отказаться от всего ради тебя.

– Я знаю. И я готова от всего, кроме сына и твоего счастья.

– Я счастлив с тобой.

– Это другое. Однажды ты скажешь мне спасибо, – она погладила его по чешуйчатой щеке. – Ну что? Будешь меня целовать?

Эммили чуть улыбнулась.

– О, ещё бы, если ты мне разрешаешь, – рассмеялся принц и закружил её, подняв на руки.

Поставив Эммилию на пол, он очень осторожно и легко коснулся её губ своими. Это было так трогательно. То, как он почти неощутимо обнимал её, как невесомо, коротко и кротко поцеловал, как вздохнул, глядя потом ей в глаза. Это было то, что она ожидала от него. Нежность. Ощущение защищённости. Заботливая ласка. Его несмелый восторг.

Арсель словно боялся сломать её. Так бережно, аккуратно и ласково обнимал. Не касаясь ничего, кроме спины и плеч, усадил на диванчик у окна, примостившись рядом, гладя её лицо кончиками пальцев, невесомо обводя контур губ, будто изучал или любовался. Она прикрыла глаза и скользнула ладонью к его волосам, перебирая их.

Его трепетная нежность без грамма вульгарной пошлости заплаткой ложилась на её израненное сердце, позволяя почти забыть о пережитом прежде. И на сравнении она теперь знала, как может и должен вести себя любящий мужчина. Пусть Арсель любил её иначе, и в их отношениях не было страсти, но этот вечер излечит в ней давний страх физической близости, которая казалась ей с тех пор неким постыдным и грязным процессом. И вот другой дорогой сердцу дракон пытался доказать, что всё может быть иначе. И кажется, вполне успешно.

Её сознание затуманивалось от его осторожных и невероятно домашних, уютных объятий, в которых можно было расслабиться и довериться…И когда он снова наклонился к ней, а она продолжала гладить его голову, в её разуме что-то повернулось. Сквозь ресницы она видела перед собой другого – того, кого любила всей душой когда-то, кому отдала своё сердце, из-за кого потеряла его потом…

– Азар… – Вырвалось из её губ, и она замерла, распахнув глаза. Впервые с тех пор она произнесла это имя. Наверное потому, что хотела бы прежде, чтобы именно он был с ней таким… И так испугалась, что обидела Арселя.

Но принц не выглядел смущенным или расстроенным, он даже не напрягся, продолжая рассматривать её с таким выражением, будто ребёнок, получивший долгожданную игрушку. Всё так же невинно обнимал её и спокойно улыбнулся, когда она прошептала:

– Прости.

– Ничего, – сказал он ей и чмокнул в самый уголок губ.

– Я только что тебе всё испортила.

– Поверь, Эммили, ты сделала мне сегодня самый большой подарок.

– Разве?

– Ты была готова стать моей. Никто никогда не делал для меня ничего, что делаешь ты, и ради меня не поступал так! – Он о чем-то подумал и спросил снова. – У тебя раньше был кто-то… ещё, – очевидно, хотел спросить «кроме брата», но не стал, а она и так поняла.

– Нет, не сложилось.

– Извини меня.

– За что, мой хороший?

Они полулежали на диванчике, обнимая друг друга, как дети, связанные общим секретом, которые прячутся от невзгод под столом, прижимаясь друг к другу, и продолжали говорить, как говорили всегда. Честно озвучивая свои мысли, не скрывая, не смущаясь.

– Я не должен был просить тебя. Хотя моё предложение стать настоящей семьёй всегда будет в силе.

– Ты можешь просить меня о чём угодно, и сколько раз тебе говорить, что мы уже настоящая семья, – она легонько толкнула его локтем в бок, на что он шутливо охнул.

– Я так люблю тебя, Эммили. Так благодарен тебе. Ты не сможешь себе представить.

– Не больше, чем я тебе, Арсель, – она положила голову ему на плечо.

С ним не нужно бояться боли, или того, что тебя сожмут слишком сильно, что обидят. Потому что он никогда этого не сделает. Эммили правда была благодарна Арселю за то, что прижав её к себе, как обычно, он остановился даже не начав ничего. Наверное, ему, как и ей, важно было само осознание, что рядом есть кто-то, кто примет тебя любого, сделает для тебя всё и никогда не оттолкнет.

Возможно, из-за сегодняшнего вечера потом она научилась доверять и кому-то ещё… К счастью, они оба понимали, что друг для друга они нечто иное, чем возлюбленные. Пусть он и видел в ней что-то возвышенное, ради чего был готов и на обряд, и на отвественность, даже не нагулявшись, не распробовав развлечений после своей непростой жизни, но отдавал себе отчёт, что их привязанность основана не на том, что должно связывать мужчину и женщину. Скорее, на пережитой ими боли. И пусть ему этого было достаточно, но только потому что он не знал иного.

Если бы они не были сломаны, то никогда не оказались бы в такой ситуации, залечивая раны друг друга. Хотя всё равно могли бы быть добрыми друзьями. Но Великий неверное не зря послал их навстречу и усторил то знакомство в подвалах замка. Сейчас им обоим было жизненно необходимо чувствовать себя нужными, любимыми, и каждый получал это в другом.

Этот его единственный милый поцелуй нисколечко не осквернил их отношения. Напротив, сделал их ближе друг другу. Эммили не жалела, не считала это странным или неправильным. Между ними не было недомолвок, стеснения, ревности, недоверия. Они были родными и принимали друг друга по умолчанию, готовые в любой момент времени отдать часть себя, своей души другому, если нужно. Как потом он будет готов подарить ей своё сердце, потому что она будет нуждаться в нём, так она сейчас готова была сделать что угодно, чтобы его искалеченная душа перестала болеть. И сегодня они оба получили то, в чём нуждались.

Она испытывала к принцу только больше нежности и благодарности, когда вспоминала, каким трогательным, внимательным и осторожным он был с ней. Но вдруг Арсель обнял чуть крепче и немного взволнованно хохотнул ей в ухо.

– Ну что ты?

– Эммили, ты первая, кто меня полюбил, первая, кто обнял, даже мой первый поцелуй – твой. Кажется, я не расплачусь с тобой за это всё и через несколько сотен лет.

– Разве я бы потребовала с тебя плату? – Улыбнулась она.

– Нет, но я боюсь, что однажды тебе надоест со мной нянчиться, или уже надоело… Теперь ты не захочешь проводить со мной время.

– Я бы не называла это так, и ты тоже меня во всём поддерживаешь. Никогда не стану тебя осуждать, и всегда буду рядом с тобой, слышишь? Что бы ни случилось.

Он выдохнул, уткнувшись носом в её волосы.

– Мне так хорошо с тобой, Эм. Ты самая лучшая девушка во всех мирах!

– Нет, мой хороший, лучшую ты ещё не встретил, но это обязательно случится…

В тот вечер они ещё долго говорили о разном, пока Арсель не уснул на её коленях, свернувшись в клубок. С учетом его комлекции, выглядело это даже забавно. Но речи о каком-то продолжении уже не шло. Он был слишком чутким, чтобы брать даже то, что предлагают, но не желают отдать всей душой. Ему не нужны были её жертвы или просто поступки, которых не хотела бы она сама, а находила лишь причину их совершить. И это в который раз доказало ей, что в мире не все мужчины жестоки и глухи к женским чувствам.

Под утро она осторожно переложила его голову на подушку, отбросив с его лица пряди волос, поцеловала в лоб и ушла к сыну.

Они больше не станут намеренно вспоминать это небольшое отступление от их привычного общения, но в будущем, когда Азар задаст ей прямой вопрос, Эммили без подробностей всё же признается ему. И пусть она не назовет имени того, кто единственный поцеловал её кроме него, но он, кажется, поймет всё и без этого. Только всё равно не покажет ни злости, ни недовольства. Ни ей, ни брату.

***

Арсель же проснулся на рассвете один и сладко потянувшись, обнял декоративную подушку. Послышался запах весны… Эммили? Он поднял голову и огляделся. Какой же добрый сон ему снился или не сон…

Выходя из комнаты, он на миг испугался, что будет неловко смотреть ей в глаза после того, что вытворил вечером, что она злится на него, что он всё испортил и потеряет её теперь, но девушка вела себя как обычно, сама касалась его, как и раньше, и ни капли смущения или осуждающих взглядов. Будто её теплые чувства к нему безусловны.

И именно тогда он почувствовал в себе новую силу. Будто крылья выросли за спиной, хотя и не имел второй ипостаси. Но больше не боялся быть отвергнутым. Его можно любить! И не только с этими отметинами, но и когда он поступает странно, когда просит слишком много, когда ошибается в чём-то. Она даже тогда его любит. И может она права, что сможет так же полюбить и кто-то ещё?

Пусть между ними ничего так и не произошло толком, но он знал, что она была готова сделать ему и такой подарок. И даже после его дурацких идей, оставалась с ним. Эта её огромная любовь, теплота и доверие к нему сделали его будто другим.

Младший принц тогда, наконец, сам для себя перестал быть младшим. Он повзрослел теперь не только физически. Внутренняя уверенность, мощь, сила чувствовались и внутри. Как же он был благодарен Эммили, которая может даже до конца не понимая всей ценности своих поступков, вернула ему веру в себя…

Глава 10

Арсель

А сегодня он впервые увидел снег. В прошлый раз такое событие произошло, когда он был без сознания, и на утро почти ничего не осталось, в итоге застать снегопад не удалось. Сегодня же это было завораживающе. Белоснежные хлопья падали сверху, кружась в невероятном танце. Они рождали ощущение волшбества и праздника. И прежний младший принц, а теперь уже настоящий король был счастлив.

Второй день он проводил время с семьёй, как мечтал когда-то. Прежде, в своей тюрьме, он фантазировал, чтобы гулять вместе с Азаром и Эммили по саду, чтобы вместе обсуждать что-то. И до сих пор у него так иногда и появлялась острая потребность чувствовать себя нужным. И тут ему её восполняли. Он знал, что теперь точно не один. Что в его жизни есть близкие, которые всегда будут рядом.

Они вместе неторопясь прогуливались по лесочку неподалеку от домика в горах. Тут было спокойно. Арселю нравилось прилетать сюда с генералом или Арланом. Каждый раз он начинал ждать эту поездку задолго, отсчитывая дни.

Скучал в основном по Эммили и Аману, но всегда был рад видеть и старшего брата, который довольно сильно изменился. Сейчас вот тоже был восхищён, но снегопадом или тем, что Эмиили была с ним рядом, сказать сложно. Скорее, второе.

Арсель видел, что как бы он ни любил сына, смотрит всегда только на неё. Азар точно готов умереть за них обоих, но вот если бы пришлось выбирать, как бы жутко это не было, Арсель считал, что брат выбрал бы её, даже зная, что после такого она его возненавидит.

Эммили была одержимостью Азара. Он боялся оставлять её надолго одну, хотя не говорил ей об этом, не контролировал, просто мучился. Старался во всем угодить ей, предугадать её желания, и когда в большинстве случаев удавалось, было видно, что гордится собой. Для него вообще теперь существовало только одно хорошо – когда она рядом и радуется чему-то и одно плохо – если это наоборот.

Арсель мог понять его, но сам любил совсем иначе. Совсем. Наверное, Эммили была права, когда отказалась быть с ним. Но позволила остаться близкими друг другу, родными. Какая же она мудрая, взрослая, понимающая, терпеливая. Смогла сохранить самое важное, исполнить их прежние мечты. Дала ему возможность, как сказала, прожить свою жизнь, но не оттолкнула, не обидела, не оставила…

И всё же очень сильно была заметна разница в её эмоциях, когда она смотрит на них двоих.

Арселю всегда доставались взгляды, почти как племяннику, теплые, любящие, но будто оберегающие. Словно она намного лет старше его. И как же она смотрела на мужа…

Он завидовал такому взгляду, но по-доброму, желая увидеть когда-нибудь такой же в свою сторону от кого-то.

Хотя всё же иногда ему казалось, что Эммили будто нарочно капризничает, проверяя границы и стойкость брата. Но он словно не замечал, воспринимая всё, что она говорит, за чистую монету. Просто исполнял любые просьбы, не думая. И был счастлив, ведь все, что нужно ему для счастья, рядом. А остального он и не хотел.

Эммили всё чаще улыбалась, шутила не только с сыном, но и с ними. И вот теперь Арсель был уверен, она любит брата. Может всё ещё, а может – заново от того, каким он стал. Не забыла, конечно, прошлое, но и не вспоминала больше.

Азар иногда рассказывал ему что-то о ней. И как-то похвастался (иначе не скажешь), что «Эмми давно уже не снятся кошмары». И он говорил это так, словно это было самое важное в его жизни.

Он будто перечеркнул себя прежнего, оставив лишь то, что нравится ей, и безумно был этому рад. Его счастье было даже каким-то примитивным что ли. Он начинал улыбаться, а глаза его светиться иногда даже оттого, что она просто принимала из его рук чашку чая… Смотрел на неё так, словно в любой момент времени, если в её глазах покажутся слезы, то весь мир рухнет.

В мире драконов самым главным божеством был Великий алмазный дух.

Для Азара же самым главным была его «Эмми»…

Арсель иногда даже удивлялся, как мало ему нужно, чтобы быть счастливым. Брат замирал почти каждый раз, когда она касалась его, и смотрел так, будто снова произошло чудо, с радостью и благодарностью.

Это совсем другое. Эммили была права.

И теперь Арсель тоже хотел обрести кого-то, кто будет вот так же смотреть. Кого он сможет любить так же безумно, как брат любит свою жену. Кто тоже подарит ему ребенка…

А ещё… Арселю казалось, что Эммили в положении… Она стала какой-то другой, мягкой снова, спокойной, будто обрела гармонию внутри. Вновь смотрела на небо, на солнца, на цветы, замечала красоту. Она вела себя степенно и чуть более медленно, чем обычно, и больше без стены холодной разумности, но как-то даже мудро что ли. Хотя прямо про это она ничего не говорила. А брат точно не в курсе. Иначе он бы умер от счастья.

В прямом смысле.

Хотя рано или поздно придётся же признаться, и как тогда успокаивать свихнувшегося от радости огромного дракона и мужчину, он не мог представить. Может Эммили сможет? Наверняка. Она может вообще всё, а над братом имеет какую-то особенную ласковую власть.

Аман же, наконец, был совершенно обычным ребёнком, и совершенно необычным дракончиком. Он бежал впереди них, ловя снежинки и смеялся, заставляя догонять себя то отца, то дядю. И Арсель веселился вместе с ним.

Он больше не запертый узник, не урод и не позор семьи, он – регент, король страны чёрных драконов, уверенный в себе взрослый мужчина, который обязательно когда-нибудь тоже встретит свою пару и непременно будет так же счастлив. Только без подобных ошибок.

Он подбежал сзади и закрыл Эммили глаза руками, прося угадать, кто это. Она научила его этой игре прежде. И девушка вдруг засмеялась так открыто и звонко, что он замер. Брат же и вовсе едва не рухнул от сердечного приступа нежданного счастья. Они слушали эти звуки, и переглянувшись только убедились, что оба готовы на что угодно, лишь бы она не переставала вот так смеяться. Делая их всех невероятно счастливыми.

А потом, пока он рассказывал о делах в столице, эти двое влюбленных переглядывались хитро друг с другом, и Арсель возмутился, конечно, в шутку:

– Вы вообще меня слушаете?

И в ответ Эммили привычно гладит его по волосам, приводя их в беспорядок, а брат радостно пожимает плечами, держа на руках сына. И сердце некогда всего лишь младшего принца, а теперь любимого брата и дяди, законного короля трепещет от счастья того, что он не в мечтах, а в реальности обрёл самую настоящую семью.

Обрёл себя.

И вообще теперь всё на своих местах.

Конец