Текст книги "Порядочный хаосит (СИ)"

Автор книги: Киная Форми

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Глава 23. Лист и ветер

Мы обедали в саду. Золто налегал на домашнее угощение, будто и не было Кининых солёных пирогов. Я с удовольствием слушал рассказы Чоры про его жизнь в Ван-Елдэре. Удивительно, как я успел соскучиться – даже знакомые названия вызывали у меня теплое чувство! Проспекты, рестораны, опера, музеи, академия, столичная жизнь – посреди этой деревенской идиллии все это казалось еще более далеким и от того желанным. А ведь я только декаду как в изгнании! Что же будет через десять декад? Через год?

– Как же вы оказались здесь? – я не удержался от вопроса.

Меня съедало любопытство: Алый, к тому же преподаватель Академии – и живёт в этой глуши? Я, конечно, тоже был в этой глуши, но Чора меньше всего походил на сосланного нарушителя древних традиций.

– О, я много путешествовал за свою жизнь, дорогой Ройт, – тот широко улыбнулся. – Все три континента вдоль и поперек прошёл и проехал, участвовал в нескольких экспедициях к Вершине Мира. Порой годами не появлялся в столице. Я ведь человек любопытствующий, для меня все интересно!

– Но здесь же…

– Хороший климат, чистый воздух, рядом лес, горы, любопытная гм… система пещер, и… – он хитро стрельнул глазами, – ну, и очаровательная владелица этого чудного ателье, благодаря которой я и увлёкся изготовлением одежды. Я бы познакомил вас, но она, к сожалению, сейчас в отъезде.

Все встало на свои места. Я несколько разочарованно кивнул.

– Не так впечатляюще, да? – от Чоры не укрылись мои эмоции. – Что ж, дорогой, Ройт Айнхейн, не всем уготована яркая судьба, к некоторым ветра бывают более благосклонны, – он насмешливо улыбнулся.

– Я не…

– Не назвали бы свою судьбу яркой? – Чора хмыкнул. – При всем уважении, но вы сами в это не верите. Я, конечно, много лет прожил в провинции, но еще помню городскую жизнь. У меня были студенты, похожие на вас обоих.

Я нахмурился. Золто тоже поднял голову от тарелки.

– Это какие? – неожиданно недружелюбно произнес он.

– Как бы вам объяснить… Если сравнивать с явлениями природы, то… – Чора огляделся. – Что ж, сейчас у нас вторая осень – представьте себе, как ветер кружит над землей небольшую стайку опавших листьев. Такое наверняка видел и ты, Ройт, когда клёны возле Академии начинали ронять листву, и ты, Золто, тоже.

Его голос неожиданно приобрёл звучность и силу, и я мгновенно представил себе и листья, и Академию, и Чору в роли преподавателя.

– Итак, маленькая стайка листьев кружится над землей. Они опали, но снова поднялись в воздух. Может быть, вы обращали внимание, что этот вихрь образовывается, как правило, с того, что начинает движение один лист – того, кто покрупнее? Он сначала покачивается, потом встаёт на черенок, крутится, а потом поднимается в воздух, где начинает кружиться туда-сюда. Более мелкие же, его соседи, присоединяются и создают нечто вроде воронки, затягивающую в свой танец новых участников. Если наблюдать это явление со стороны, то кажется, будто инициатор и даже вдохновитель движения – это именно первый крупный лист. С его взлёта начинается новая жизнь его уже опавших собратьев. Все словно движется вокруг него, будто он закручивает новые события лишь своим существованием.

– Точно, – кивнул Золто, – я видел.

– Ну да, – я тоже припомнил что-то подобное. – Один лист тащит за собой другие и начинается маленький смерч с пылью и ветром. Хотите сказать, что я этот лист?

– Точно, – выдохнул Золто ошеломлённо, – как ты появился, началась вся это ветропляска, Сайбар, беготня, Норы, а потом я чуть не помер вообще!

– Нет, молодые люди, всё совсем не так, – Чора покачал головой. – Вы делаете хоть и распространенный, но в корне неверный вывод.

– Чего? – Золто явно не бывал раньше на лекциях.

– И какие же выводы мы должны были сделать, мастер? – я не удержался и закатил глаза.

Вот чего-чего, а по Академии я точно не успел соскучиться.

– Вы путаете причину и следствие, что довольно частое явление во многих сферах нашей жизни, – покровительственным тоном продолжил Чора. – Вам кажется, что первый лист – причина движения всех остальных участников. Что он создает события, закручивая их вокруг себя. Как Ройт, проходя свой полный неожиданных событий путь, создает цепочку из встреч, расставаний и принятых решений. Но лист поднялся с земли не самостоятельно, – Чора поднял указательный палец, призывая нас к вниманию, – его подняла внешняя сила, и по ее воле начался этот танец. Имя той силе – ветер. Этот лист просто был немного суше других и обладал большей парусностью, поэтому и был раньше других поднят ветром. И теперь только ветер решает, сколько лист будет кружиться, куда его занесёт, и когда он снова опустится.

Чора с видом победителя откинулся на плетеную спинку садового кресла и улыбнулся нам. Повисла пауза. Ученики обдумывали услышанное.

– Я не какой-то там безвольный лист на ветру, – не удержался я от спора. – Я совершаю действия самостоятельно, и меня не несет неведомо куда согласно чужой воле!

Чора подлил себе чаю. Глянул в мою кружку и подлил мне тоже. Снова улыбнулся своей улыбкой радушного хозяина ателье:

– До нас новости доходят с опозданием, дорогие господа, сами видите – глушь! – он сделал неопределенный жест рукой. – Однако я слышал, что в городе недоумевают, куда запропастился осужденный на изгнание Алый. Кажется, волею Архонотов вас должны были направить вовсе не в Яратир. Однако, что слушать деревенского дурака? – он хлопнул в пухлые ладоши. – Я-то точно не отмечен силой Хаоса, мое дело простое: хорошая ткань и крой, да мои неторопливые исследования окружающей флоры. Жизнь наша незатейлива и тем прелестна. Кстати, не желаете ли ознакомиться? У меня есть поистине удивительная коллекция мхов, собранных в местных лесах. Клянусь, господа, их великое множество, великое! Сейчас я принесу ключ, мы откроем приспособленную мной для этого оранжерею и осмотрим их!

Чора вскочил с кресла и убежал, подпрыгивая.

Мы с Золто переглянулись. В этом разговоре прозвучало что-то не то, но от меня ускользало, что именно. Я пожал плечами и перевёл взгляд на Ногача. Он, с разрешения обожающего его Чоры, сейчас ходил под деревянными навесами, совлекая со своих неживых собратьев их наряды и напяливая на себя. Сейчас на нём, к слову, красовалось то самое жёлтое коктейльное платье, которое я приметил ещё из-за забора.

А вдруг Ногач – девчонка? Я потряс головой. И как понять пол манекена? И есть ли у него пол?

Чора что-то задерживался, вероятно, ключ было найти не так просто. Подошёл Тюха, принёс новые пирожки, но в нас с Золто уже больше не лезло.

– А чего мы тут ждём? – спросил Золто у меня.

– Ну, мы так и не решили, что делаем с Ногачом. У кого он остаётся, например.

– Да он нам нипочём Ногача не отдаст. Видишь, зубы заговаривает. Листья, ветер, сейчас мхи будет показывать.

– Ну, а может быть, он просто заскучал в глуши и рад встрече с земляком?

– То-то эти земляки его так радовали, что он от них аж сюда забрался, – Золто был скептичен. – Не, не отдаст Ногача. Надо бы сейчас хватать его и тикать отсюда. Что он нам сделает?

Я вздохнул.

– Золто, тебе, наверное, неизвестно, что для получения профессорского титула нужно пройти не менее тридцати инфузий великой эссенции.

– А?

– Он же Алый, который десятки раз в себя хаотичку вливал, балда! Ты не смотри, что он старый, он нас обоих в бараний рог скрутит, если захочет. Цыть! Вот он идёт.

Чора приближался, потрясая большим ключом. Правда, замок на двери оранжереи оказался не заперт, что породило у Чоры целый поток извинений.

На осмотр мхов пришлось потратить немало времени, их действительно оказалось великое множество. Заодно мы с Золто узнали все названия, особенности, историю их нахождения и прочие скучные подробности. Я честно пытался не зевать, Золто вроде сперва слушал внимательно, но потом выдал:

– А на кой это все? Пользы с мха немного – дом утеплять только. Так там сойдет и тот, и этот!

Странно, потому что он совсем недавно рассказывал о том, как полезен мох при воспалении ран.

Чора принялся рассказывать по второму кругу, углубляясь все в большие научные дебри. Я его больше не слушал.

Мои мысли вернулись к собственной судьбе. Лист листом, но нам надо было возвращаться к Кине. Возможно, она уже продала хаотичку и мы можем взять билеты на корабль? Интересно, как здесь берут билеты? Есть ли билетная касса – или надо просто с деньгами подходить к кораблю?

– Мы думали отправиться вниз по реке, – сообщил я, прерывая поток слов ученого. – Хотим добраться до Почермы.

– Правда? – Чора отвлекся, высунул нос из образца мха, который он только что демонстрировал с особым энтузиазмом. – Ну, Почерма крупный город, ваш интерес понятен.

– От него можно отправиться за море и так добраться до Ван-Елдэра, – объяснил я.

– Неужели? Ну да, ну да…

Мои рассуждения будто совершенно не убедили Чору. Он отложил мох, обтер руки о штанины и недоуменно уставился на меня, словно я только что сказал какую-то глупость.

– Я собираюсь вернуться на Тэшер – объяснил я на всякий случай, – домой.

– Ты же не можешь домой, – тихо, с нажимом заметил Золто.

– Симпатичный домик в пригороде меня тоже вполне устроит.

Конечно, никто не позволил бы мне иметь домик в радиусе шестисот газаров от Ван-Елдэра. Впрочем, перебраться хотя бы на Тэшер, родной материк, было бы уже нехудо. В полисах-саттелитах Гегемонии я смогу заниматься тем, к чему у меня неожиданно обнаружился талант – начертанием, и не буду опасаться, что меня посадят на цепь. А здесь я чем буду заниматься? Полоскать мох для Чоры? Драться в Норах с ожившими пнями? Может быть, учить детей танцам?

– Ну да, ну да, конечно, – пробормотал снова Чора, отворачиваясь от нас, – весьма разумно.

Мы с Золто переглянулись.

– Что не так? – не выдержал я.

Мой голос прозвучал, пожалуй, слишком сердито, однако мне не нравились странные реакции Чоры. Спустя столько дней скитаний по Яратиру я привык опасаться подвоха с любой стороны и быть всегда настороже. Ну, во всяком случае, мне так казалось.

– Все так, дорогой Ройт, – Чора повернулся ко мне и любезно улыбнулся, – я только подумал, что ваше пребывание на континенте было столь недолгим… – он пожал плечами. – Вы думаете, что это ссылка, но это танец, танец с ветром. Вы не должны были оказаться на Яратире, и сейчас Архонты разыскивают вас по всему миру. Но кто ведает волю Хаоса? Зачем-то он вас сюда направил, значит…

– Стоп! – я нахмурился. – Что значит направил?

Золто закатил глаза. Я на секунду задумался. Неожиданный укол подозрения кольнул меня, прогнав по телу волну мурашек.

– Погодите-ка, – я прищурился. – Когда мы вошли, вы спрашивали про новости из Ван-Елдэра, будто не слышали о нем ничего десятилетиями! Даже словно бы не знали о том, кто входит в состав Архонтов! А теперь утверждаете, что я не должен был оказаться на Яратире… говорите, что делают сейчас Архонты… и кстати, я ничего не говорил о том, что был сослан, а ответил, что это личные дела!

Надо отдать должное храбрости Золто: он среагировал мгновенно, сразу же оказался за спиной у Чоры и довольно-таки профессионально заломил ему руку. Я застыл в ужасе: так точно не стоило поступать с Алым профессором, который обладает ветра знают какими способностями.

– Не стоит так нервничать, – Чора поморщился. – Никакое зло не входило и не входит в мои планы. Я не враг вам. Да, признаюсь, у меня есть способ получать новости из Ван-Елдэра, и я также состою в переписке со старыми коллегами и друзьями. Считайте мою скромную уловку проверкой, – он осторожно выбрался из хватки Золто, – сейчас не самые спокойные времена, а назваться Ройтом Айнхейном может любой проходимец.

– Так уж и любой, – обиделся я.

– Вы ведь не вливали эссенцию, – мягко укорил меня Чора, – в этих краях никто не знает, как выглядит наследник рода Айнхейн, а соблазнов хватает…

– Что еще за соблазны?

– Ваша значимость все растет, Ройт, – Чора задумчиво смотрел в пространство, – слухи, разговоры, новые идеи. Лист несется сквозь воздушные потоки и события следуют за ним. Лист знает, что летит, но куда летит лист – он не знает.

– Лист отправляется в Почерму! – решительно заявил я.

Эти намеки мне надоели. В конце концов, эта «теория листа» была выдумкой старого преподавателя, который уже, судя по всему, лет десять как кроит одежду, да нюхает мох. Я предпочитал более достоверные источники информации.

Интерлюдия. Письмо

Священный город Ван-Елдэр, башни Айнхейн

Священный город Ван-Елдэр, башни Айнхейн.

В дверь кабинета осторожно постучали.

– Входите, пожалуйста, – Вилириан не поднимался от стола, заваленного бумагами.

– Не могу, – из-за двери донесся приглушённый голос наставника Эрда. – Не могу потрогать ручку.

Вилириан раздражённо вскочил с кресла, шагнул к двери и распахнул её. Седые волосы вокруг головы лукаво улыбающегося Эрда реяли облаком. Он быстро вытянул палец вперёд и коснулся запястья Вилириана, от чего того ударил разряд статического электричества.

– Ветра тебя раздери, Эрд! – зашипел Вилириан. – Что за шутки?

– Не шутки, а обитые бархатом перила у тебя на лестнице. Если, поднимаясь, осторожно касаться их рукавом…

– Да знаю я, – махнул рукой Архонт Непреклонности, – сам в детстве так развлекался. Но зачем?

– Настроение хорошее! А сейчас будет и у тебя, Виль. Ройт нашёлся!

– Да ты что? Ну да? – Виль схватил Эрда за плечи, приподнял и потряс в воздухе. Затем аккуратно поставил на землю и извинился. Тот улыбался.

– Ну? Что с ним? – Виль почти приплясывал от нетерпения.

– Представляешь, час назад сижу я в переговорной Академии, черчу на пирографе послание для своих коллег в Каламотль. Раз в пять минут подходит ассистент и говорит, что пришла бумага на моё имя. Ну, обычный день. Я машинально кладу очередное письмо в коробку с входящей почтой, но глянул имя отправителя. Оно оказалось от Чоры Пронатона.

– Чора? Он жив? – Вилириан невольно удивился.

– Чего бы ему быть мёртвым? Жив, здоров. Он не настолько старше меня, Виль! Если помнишь, в своём очередном путешествии он отправился посмотреть на земли своих предков, так вот: ему так понравилось, что он решил там обосноваться. Климат, говорит, более здоровый, чем в дымном и дождливом Ван-Елдэре. Так что он уже, почитай, десять лет живёт в Вохотме-Удо, занимается минералогией, ботаникой, держит магазин одежды… но при этом поддерживает связь с Ван-Елдэром, чаще, правда, пирографом или обычной почтой. Но у него есть и почтовый массив…

Вилириан издал тихое рычание.

– Да-да. Так вот, Чора пишет, что пришёл к нему с утра в гости юноша – вылитый ты, только глаза серые. И с порога назвался Ройтом из дома Айнхейн.

Виль схватился за волосы.

– Да, понимаю. Если он по возвращению в Ван-Елдэр пойдёт на аспирантуру, заставлю его писать триста раз «инкогнито», «киднеппинг» и «шантаж». Но, действительно, он всем подряд представляется своим настоящим именем. Что до всего прочего, то Ройт цел, здоров, сыт, нашёл себе какого-то деревенского товарища. Сейчас Чора тянет время, показывая им свою коллекцию мхов. К слову, выставил мне счёт за эссенцию, которую потратил, отправляя письмо. Главное: у Ройта есть серьёзные проблемы с местными бандами, он их обидел. К счастью, они не знают, что это Ройт.

– Я залью его эссенцией по уши, если захочет, – отрубил Вилириан. – Он может ему как-то помочь?

Эрд пожал плечами.

– Чора уже немолод, живёт тихой семейной жизнью, и, насколько я понимаю, вполне доволен ею. Но – он истинный Алый, и, к тому же, бывший профессор Академии. Полагаю, дом Чоры можно штурмовать целой армией из местных головорезов, и ни один из них даже не войдёт в ворота.

Вилириан прошёлся по комнате, выглянул в окно.

Сейчас облака шли ниже девяносто третьего этажа, на котором располагался кабинет Вилириана, и солнце ярко освещало верхушки башен других родов и кланов, словно плывущих в облачном море. Этот покров отсекал неважное от важного; есть те, кто имеет действительное влияние на мир – и те, кто смотрят вверх, на серую пелену. Но сейчас самое важное происходило на земле, под облаками.

– Может он задержать Ройта у себя до того момента, как к ним придёт Лексина?

– Думаю, может; станет ли, вопрос?.. К слову, какую Шоннур дал инструкцию Хмурой Лисе?

– Найти Ройта, сопроводить его в Хытыр-Кымылан… а, штиль!

– Именно. Возможно, испуганный и голодный Ройт согласился бы следовать её приказам, но, судя по всему, он полагает, что справляется и сам. Вероятно, так и есть. Я бы на твоём месте отозвал Лексину… или просто попросил её приглядывать за Ройтом.

– Эрд, ты же понимаешь, что Рессам не перебросил вместе с Лексиной двухалдовый лист для почтового массива. У неё есть три одноразовых сигнальника, которые означают «Ройт в порядке», «Ройт умер» и «нужно подкрепление». Так, ты говоришь, они ещё в доме у Чоры? – пробормотал Виль; не садясь за стол, он быстро писал на листе бумаги размашистые, косые строки.

– Ага, именно сейчас, – Эрд подошёл к книжному стеллажу, провёл пальцами по корешкам.

– Штиль!

– Что? – Эрд уронил томик «Падение в Величие – наставление Государю» на ковёр.

– Перо сломал, – Вилириан скомкал письмо, бросил в угол. – Надо помягче с ним, помягче…

Вилириан закончил писать, промокнул лист и сложил его вчетверо. Распахнул соседнюю с кабинетом комнатку – почти всю ей занимала широкая столешница почтового массива. Его полированный металл, исчерченный линиями плетения, сверкал в лучах солнца, пробивавшегося через толстое стекло круглого, покрытого фокусирующим узором Рессама.

Виль снял колбу с эссенцией с полки у стола, и щедро плеснул алым на рисунок: линии засияли. Затем повернулся к Эрду и вопросительно уставился на него.

– Что? Ах да, сейчас. Имя получателя… Полуденный Отшельник, Говорящий Яблоневым Деревьям Правду в Лицо. Да, именно так.

Вилириан хмыкнул, обмакнул палец в эссенцию и стал чертить на краю стола символы. Через минуту они засветились жёлтым светом, и он аккуратно положил в центр плетения свёрнутый листок. Тот исчез, и стол потемнел.

– Надеюсь, мы успели, – не очень убедительно сказал Эрд.

24. Планы листа

Полдничали мы в оранжерее Чоры – тут было теплее, чем на улице. Тюшка принёс очередной чайник чая. Периодически я ловил в себе какое-то странное не совсем чувство, а скорее даже его отголосок, будто бы в происходящем была какая-то неправильность. Ветра с этим Чорой – обычный Алый со своими заморочками. Дело было не в нём.

Странное дело, но в лесу и в Норах мне было будто легче, чем в цивилизации. Не мог же я так одичать за столь небольшой срок? Скорее всего, так действовала смена ритма. До последнего дня нам с Золто постоянно приходилось куда-то бежать, пробираться, ползти и все время быть настороже. Здесь же – в относительно приятной компании и безопасности – время словно бы перестало подгонять нас и теперь тянулось медленно, капая по капле, как алая эссенция. Покой, безопасность и неподвижность. В общем, штиль как он есть. Завтрак, обед, полдник, ужин, бесконечные пирожные и кексы, старик с наставлениями.

Да, конечно, Чора продолжал разглагольствовать.

– Я бы вас и сам отвез в Почерму на мобиле, но, знаете – тряска, теснота, плохие дороги… Да и разбойники порой нападают, – он горестно вздохнул, видимо, вспоминая свою потерю Ногача. – Пожалуй, удобнее всего будет добраться по реке Удо, Нанира моя так всегда ездит, а она ведь местная. Садитесь на утренний корабль – и днём вы в Почерме. Каюты первого класса – пять галер за место. Питание, панорамные виды с палубы… В ресторане для пассажиров играет оркестр.

Я поднял брови.

– Оркестр?

– Ну, на самом деле обычный квартет: две скрипки, контрабас и фортепиано, – Чора усмехнулся. – Местные лабухи, популярные шлягеры из классики, танцевальная музыка. Конечно, не Пламенеющая Опера, но есть в этом некоторое очарование местного колорита. Опять же, танцы на палубе, бесплатное пиво. Многие, конечно, напиваются, так что даже случаются драки. Впрочем, драчунов быстро утихомиривают. К Почерме они обычно уже спят вповалку.

Я попытался себе это представить. Выходило не так уж плохо. От мысли, что скоро мне предстоит отправиться в путь, смотреть с корабля на проплывающие мимо пейзажи, пить бесплатное пиво и, может быть, ввязаться в потасовку, я приободрился.

– Правда, корабль с каютами первого класса отправляется раз в два дня, утром, – оборвал мои фантазии Чора. – Сегодняшний корабль уже отчалил, так что следующий будет послезавтра, в шесть утра. Если вас не интересуют подобные развлечения, и вы готовы тесниться в каютах без окон, то каждый день идёт лесовозная барка, там есть недорогие места для пассажиров…

– Нет уж, – наотрез отказался я. – Поеду первым классом. Золто, ты что думаешь?

Золто как-то странно хмурился, будто бы его не слишком привлекала перспектива водной прогулки.

– А разве корабль не каждое утро идет? – спросил он Чору. – Кажется, отец говорил…

– Сократили рейсы, – отозвался Чора. – Дорого.

Золто, все еще хмурясь, кивнул ему.

– Не знаю, как вы, а я в этом часу ужинаю, – сообщил Чора, – кажется, погода позволяет. Сядем в саду?

– Дорогой Чора, вас нам послали ветра! – сообщил я ему благодарно. – Ужин в саду – это лучшее предложение за все мои дни на континенте!

Чора отмахнулся от благодарностей и вернул свое внимание мне. Он тут же распорядился об ужине и принялся расспрашивать меня про Ван-Елдэр. Впрочем, похоже, мои рассказы были ему нужны больше для того, чтобы погрузиться в собственные воспоминания. За все наше время в саду мы с Золто узнали с десяток историй о молодости бывшего профессора Алой Академии и постепенно перешли к более зрелым годам.

Солнце село и на свежем воздухе стало ощутимо прохладно. Добродушный Чора, заметив это, перенес посиделки в дом, заодно предложив нам с Золто выбрать себе по новому комплекту одежды, что оказалось очень кстати: прямо скажем, наши с ним, пережившие и лес, и Норы штаны и куртки давно потеряли свой вид.

Я с радостью принял предложение принарядиться, Золто же поблагодарил Чору несколько сухо, пообещав, что расплатится в ближайшее время. Я видел, что мой друг мрачен и чем-то обеспокоен, но поговорить наедине у нас с ним возможности не было.

– Мой дом – ваш дом! – тем временем распинался Чора, уговаривая нас не стеснять аптекарскую дочь, а остаться на ночь у него. – Наверху есть просторная спальня, широкие кровати и все, что нужно для хорошего отдыха!

При мысли о кроватях у меня тут же заломило спину. Я не помнил, когда последний раз ночевал где-то кроме земли или другой поверхности, предназначенной для ходьбы. Ночь у Кины была, конечно, в разы лучше всех предыдущих, но широкие кровати, обещанные Чорой, вызывали больший энтузиазм.

– Нам все равно надо встретиться с Киной, у нас есть дело, – Золто выразительно посмотрел на меня.

– Может быть, она зайдет сюда? – дружелюбно предложил Чора. – Выпьем чаю, побеседуем.

Я не был уверен в том, что способен влить в себя еще хотя бы глоток, но тащиться на ночь глядя куда-то из теплого дома совершенно не хотелось. Откровенно говоря, мне хотелось уже подняться в обещанную просторную комнату и побыть немного в тишине – болтовня Чоры изрядно утомляла.

– Я схожу один, – кивнул Золто, поднимаясь.

Вид у него был все такой же хмурый, хотя в новенькой синей куртке, явно предназначенной для городской жизни, а не для шатания по лесу, он выглядел неплохо. Я и сам себе нравился. Чистые, не рваные вещи – залог хорошего настроения. Я теперь был в темно-бордовом, спасибо, что хоть не в алом цвете. Чора уверял, что это – последний писк моды, пришедшей из самой Юхати Светлой. Доберемся до Юхати – увидим. Я надеялся, что это случится скоро.

Золто ушел на встречу с Киной. Я подозревал, что гордый ведьмачий сын не хочет зависеть от чужих людей (даже таких милых, как Чора), поэтому деньги, полученные Киной за хаотичку, ему были нужны. В целом он, пожалуй, был прав. Пока мы не добрались до крупных городов, имело смысл озаботиться хоть какими-то средствами, да и я уже утомился от нищенского образа жизни последних дней и был сыт по горло романтикой бродяжничества.

Поднимаясь в гостевую комнату Чоры, я думал о вкусных обедах, оркестре на корабле и шумных портовых городах, что ждали нас с Золто в скором времени.