Текст книги "Мир перевернутый (СИ)"
Автор книги: Киара Румянцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
– И какое задание дал тебе Толок на этот раз? – спросил Ник.
– Проверяю правильность оценок за последний семестр, – промямлила я, покосившись на гору бумажек рядом.
– И как? – поинтересовался он, просматривая листки успеваемости.
– Уныло, – проворчала я.
– Помочь? – хитро прищурившись, спросил Ник.
– С чего вдруг? – подозрительно поинтересовалась я.
– Ну, будем считать, что я чувствую себя виноватым, – хмыкнул он.
Я скептически посмотрела на парня. Виноватым он себя чувствует – как же.
– Но не бесплатно, – лукаво проговорил он, и от его взгляда мне стало очень неуютно.
Умела бы краснеть, точно бы покраснела.
– Эм… у меня нет денег, – пролепетала я.
Ник снисходительно улыбнулся, тем самым подтвердив мою мысль, что речь идет отнюдь не о деньгах. В голове сразу возникла картина темной комнаты, кровати, Ник… Я зажмурилась, пытаясь вытравить из своей головы видение. Не помогло.
– Ирина, – мягко проговорил Ник, – я просто хочу пригласить тебя на ужин.
– Правда? – подозрительно спросила я и постаралась побыстрее убрать глобальное разочарование с лица и из голоса.
– Правда, – засмеялся парень.
– А когда?
– Да хоть сейчас… – развел он руками, словно показывая, что причин для переноса данного события он не видит.
– Нет, сейчас я не могу, надо хоть что-нибудь сделать, – кивнула я в сторону монитора.
– Я же сказал, помогу, – вкрадчиво проговорил парень, наклоняясь ко мне ближе.
А в моей голове быстро пронеслась вся ситуация: уже поздно, мы одни в аудитории, вдвоем…
– Ага, – кивнула я, на большее меня просто не хватило.
Чтобы как-то отвлечься, я выключила компьютер и сложила листы в папку.
Ник с легкой улыбкой смотрел на меня.
– Пошли? – Взяв сумку со стола, спросила я и потушила половину ламп дневного освещения.
Ник поднялся, и, когда проходил мимо, обхватил меня одной рукой за талию, второй притянул ближе и поцеловал.
Не было в этом поцелуе той нежности, что была в первый раз. Сейчас в нем была страсть и желание обладать. Сумка выпала из моих рук, и я прижалась к парню. Я даже не удивилась, словно ждала этого момента, и, когда он произошел, каждая клеточка меня запела и наполнилась счастьем. Ник нежно поглаживал спину. Мои руки запутались в его волосах. Я откинулась назад, в желании почувствовать его еще ближе, и Ник стал жадно целовать мою шею. В голове пронеслась мысль, что это уже не просто поцелуй, а прелюдия к чему-то большему. От этой мысли по телу прокатилась волна обжигающей страсти, и я тихо выдохнула, уже не справляясь с собственными ощущениями, которые полностью захватили меня в свой плен.
И все бы ничего, если бы в этот момент не раздалось деликатное покашливание. Я вздрогнула и в страхе подалась назад. Ник не дал мне отстраниться.
– Эрденко, на пару слов, – сухо проговорил Юрий Анатольевич и вышел.
Я закрыла лицо руками. Господи, как же стыдно! И что теперь Толок обо мне подумает?!
– Эй. – Ник осторожно отвел руки от моего лица. – Все хорошо…
– Нет, – прохныкала я.
– Ирин, это всего лишь декан… – недоумевал парень.
– Может быть… просто… в общем тебе не понять, – тихо проговорила я.
Парень с минуту смотрел на меня, потом осторожно разомкнул объятья.
– У тебя куртка где? В гардеробе? – Спросил он каким-то чужим голосом. – Сходи пока за ней, я быстро, – и сразу вышел.
Я, словно на ватных ногах, выползла из аудитории.
Состояние было ужасное. Хотелось забиться в темный угол и больше никогда оттуда не вылезать. Что теперь Юрий Анатольевич обо мне подумает?
Ник действительно очень быстро объяснился с Толоком. Я только успела одеться, как он уже спускался по лестнице.
В машине мы не разговаривали. Ник после разговора с деканом был мрачнее тучи, а мне просто было стыдно за свое поведение. Одно дело где-то, другое – в стенах Института.
Я посмотрела в окно. Нас окружала непроглядная тьма.
– Мы куда? – удивлено спросила я.
– Мне кажется, ты сегодня не в том настроении, чтобы идти в ресторан, – отстраненно ответил он. – Отложим на другой раз, если ты не против, – невесело усмехнулся он.
– Хорошо, – тихо ответила я.
Мне действительно хотелось домой. Залезть под одеяло и немного пореветь… от души и с чувством.
Через полчаса мы уже были на месте, только я не спешила выходить. В салоне было очень тепло и уютно, играла тихая музыка, и пахло чем-то мускатным. Естественно, ни о каких поцелуях речи идти не могло, но маленькое, уютное пространство салона меня словно отгородило от остального мира, а хозяин машины внушал спокойствие, которого сейчас ой как не хватало. Может действительно, я слишком близко все принимаю к сердцу, и ничего страшного не произошло. Наверняка, мы не первые, кого Толок ловит за невинными – я нервно усмехнулась – поцелуями.
– Ирин, что тебя так расстроило? – спросил парень, немного охрипшим голосом.
– Все нормально…
– Не ври мне… – покачал он головой.
– Просто… не могу это объяснить… – устало проговорила я.
– Понятно… Я не скажу Марку, – иронично усмехнувшись, проговорил он, и в его голосе мне послышалась горечь.
Марк? Причем тут… ЧЕРТ! И что теперь делать?!
– …да, спасибо, – я посмотрела на Ника, но в темноте салона не смогла разглядеть его глаз.
– Значит, вот так? – криво улыбнувшись, проговорил парень. – Я у тебя для замены или для развлечения?
– Я этого не говорила! – вскинулась я.
– Ты вообще ничего говорить не намерена, – смерил он меня пронзительным взглядом. – Не ожидал…
– А что мне надо сказать? Прости, Марк, но я тут вчера чуть тебе не изменила! – негодовала я, только вот к чему – понять не могла. Марк-то, наверное, не против или… против? Интересно, а как в данной ситуации правильнее поступить? Если бы Марк действительно был моим парнем, то вернее было бы ему рассказать – обман в отношениях я не любила.
– Изменила? – переспросил Ник, чуть улыбнувшись. – Значит, я могу рассчитывать на большее…
– Нет, не можешь! – рявкнула я, поняв, на что он намекает.
– Правда? – Ник удивленно приподнял одну бровь, окинув меня ленивым взглядом с конкретным подтекстом.
– В гробу я видала такие измены!
– Час назад ты думала по-другому… – улыбнулся он, и я почувствовала, как по телу расползается тепло от одной мысли о том, что могло произойти, если бы не Толок.
Все! С меня хватит. Я открыла дверь и вышла из машины.
– Держись от меня подальше! – зло бросила я. – Я лучше с Зораном пересплю, чем с тобой, – и, хлопнув изо всех сил дверью, скрылась за калиткой.
Через пару секунд машина Ника с противным визгом сорвалась с места и унеслась прочь.
А чего это я такое только что брякнула?
Издав тихий стон отчаяния, я в ужасе закрыла глаза.
Глава 11
Итог приставучей недели
Когда Вам покажется, что Вы наконец-то поумнели, судьба радостно сделает все, чтобы это опровергнуть, и в доказательство шмякнет Вас лицом о железобетонный факт собственной глупости.
Интересно, когда же я научусь сначала думать, а только потом словесно доказывать свою глупость, которая вечно плавает в моей голове в качестве константы? Скольких проблем можно было избежать! А так уже третий день приходится как партизан шифроваться по аудиториям и пропускать лекции, на которых может присутствовать Ник. Я бы и дальше продолжала бегать от него, как от огня, но несделанный курсовик словно прожигал дыру в чувстве ответственности перед тетей и возложенных надежд на меня. Да и Зоран с подозрительной периодичностью отправлял мне сообщения о времени, когда мы продолжим заниматься. Вот уж не ожидала, что он такой рьяный приверженец учебы и тем более чужих курсовых проектов. В конечном итоге я поняла, что если еще чуть-чуть потянуть, то мне грозит доп. сессия, а этого надо было избежать любыми путями – стипендия у нас достаточно большая, и за нее стоит побороться.
С Зораном мы договорились встретиться после обеда в пятницу. Так как Институт у нас гуманитарный, кульманы для черчения можно было найти только в одном месте, в небольшом закутке библиотеки, где они пылились из года в год. Мало кто из наших студентов самостоятельно делал курсовые работы и тем более чертежи. Большая часть их заказывала, меньшая половина корпела над ними дома. Я бы тоже делала дома, если бы знала, что именно надо делать. Хотя, даже если бы мне дали чертеж и сказали начертить его копию, у меня бы все равно ничего не получилось – проверенно школой.
Кульманы стояли в самом конце огромной библиотеки, закрытые со стороны прохода громадным стеллажом с мировой литературой. В нашем «холодильнике истории» и так народу почти никогда не было, а уж рядом с такими книжками и подавно, из-за чего здесь всегда было очень тихо, пыльно и немного жутко. Вообще, я была частым гостем в библиотеке. Нравилось мне ходить вдоль высоченных стеллажей, выискивая интересные книжки и не только художественного характера. Поговаривали, что этот зал изначально был предназначен для музыки, и что здесь отличная акустика. Естественно, сейчас ни о каких музыкальных особенностях говорить не приходилось. Наоборот, благодаря плотности наставленных шкафов и несметного количества книг, тут даже эха не было, а ковровые дорожки между узкими проходами глушили шаги.
Положив сумку в шкафчик и прижав к себе тетради, я подошла к стойке администрации. Получив номер и пройдя строгий досмотр на предмет не библиотечных книг, я поплелась к рабочему месту. Конечно, не очень удобно таскать все в руках, но в этом были и преимущества. В отличие от других библиотек, в которых я бывала, в нашей не надо было ждать, когда тебе принесут книгу, а самой сходить в нужную секцию. А малое количество народа гарантировало почти полную тишину и порядок. Да и контингент у нас учился такой, что к бережному отношению к книгам был приучен с детства.
Я разместилась за одним из четырех столов, окинув грустным взглядом стоявшие в ряд кульманы. Надо будет как-нибудь Зорану аккуратно намекнуть, что я не только ничего посчитать не могу, но и начертить тоже.
Подперев голову руками, я принялась ждать.
Настроение было на уровне «пойти и удавиться». К проблемам под названием «Ник Эрденко» и «Курсовик» прибавилась еще одна, и по масштабу она была самая глобальная из всех и грозила колоссальными последствиями не самого радужного характера.
В тот злополучный вечер, три дня назад, я была так расстроена тем, что Толок нас застукал, что забыла ведомости на столе возле компьютера. Утром я, естественно, очнулась, но папки там уже не было. Ведомости – это официальные документы, и за их потерю с меня три шкуры сдерут, в лучшем случае. Выяснить, кто взял так неосторожно забытую мной папку, не представлялось возможным. По-хорошему, надо было сразу пойти и признаться Толоку в пропаже, но мне было так страшно, что я решила тянуть до последнего, в глупой надежде, что все утрясется или как-нибудь разрешится без меня.
Наивная…
– Спим? – шепнули мне прямо в ухо.
От неожиданности я дернулась и чуть не слетела со стула. Встречу с линолеумом предотвратила мужская рука, которая ухватила меня за локоть и вернула в исходное положение – сидя.
– Нет… – насторожено произнесла я, смотря на улыбающегося Ника и сетуя на свою капитальную невезучесть.
А чего это он такой радостный? И где Зоран?!
– Прекрасно, я так понимаю у нас много работы, – улыбнулся парень и сел напротив меня.
– Эм… что? – непонимающе переспросила я.
– Курсовой проект, – проговорил он, взяв со стола лист с заданием и помахав им прямо перед моим носом. – Так посмотрим…
– Эй! Стоп! – задохнулась я от возмущения. – Что происходит?!
– Я бы тебе сказал, – проговорил Ник, не отрываясь от изучения данных курсового проекта и делая какие-то пометки, – но, по словам Зорана, это бесполезно. Предмет ты не знаешь… – задумчиво протянул он и открыл тетрадь, переписывая туда данные.
– Так, отдай сюда! – рявкнула я и попробовала отобрать лист.
– Не дам, – буркнул парень и откинулся на спинку стула, продолжая изучать мое задание.
– Ладно, – пожала я плечами и встала, принявшись собирать свои вещи.
Мои демонстративно-показательные действия все-таки завладели вниманием Ника.
– Можно поинтересоваться, что ты делаешь? – подозрительно спросил он, удостоив наконец-то меня своим взглядом.
– Да, – благосклонно сказала я, стараясь не смотреть на него. – Ухожу.
– Почему? – искренне удивился он.
– Эм… – хороший вопрос он задал, жаль, мой ответ подкачал.
Не ожидала я от него… вот этого! Я думала, он злится на меня, а ему оказывается все равно, что я там недавно брякнула.
– Зоран занят, – сдержанно проговорил он с ноткой недовольства в голосе. – Да и не любит он копаться в чужих работах, так что, если ты не против, то я могу тебе помочь.
– А если я против? – прищурившись, спросила я.
– Будь против. Я не запрещаю, только выбора у тебя особого нет, – пожал он плечами так, как будто все уже решено и мое мнение тут особо никого не интересует.
Ну, знаете ли…
Ник словно почувствовал негодование, которое охватило меня после его слов, быстро проговорил:
– Ирин, подожди, – он молниеносно схватил меня за запястье, заставив тем самым прекратить складывать вещи. – Я просто хочу помочь, правда…
Я насупилась и хмуро посмотрела на него, всем своим видом показывая, что я думаю о нем и о предложенной помощи в частности.
– Поверь мне, – тихо произнес парень и улыбнулся, да так искреннее и обворожительно, что я и сама не заметила, как уселась обратно на свое место.
Четыре часа пролетели для меня как одно мгновение. У Ника, похоже, было сегодня отличное настроение, и он постоянно шутил, да так, что периодически наш маленький закуток просто взрывался от смеха – хорошо, что мы сидим на галерке и наше веселье никому не слышно.
Поначалу он еще пытался мне что-то объяснять, но, поняв, что я из его пояснений понимаю только местоимения и предлоги, торжественно вручил мне калькулятор и карандаш, показал формулу, табличку с цифрами и лаконично сказал – считай. Чем я и занималась, пока он на листе, от руки что-то там чертил. Конечный результат меня просто поразил – я с линейкой-то не могу так ровно линию провести, а он тут изобразил какое-то сечение и гордо вручил мне чертеж, пояснив, что это как раз то, что надо будет сдать в понедельник. Останется только пара вычислений, пояснительная записка, а точнее введение, и перенести чертеж на большой формат уже согласно всем ГОСТам.
Меня переполнила такая благодарность к парню, что я, не задумываясь практически, бросилась ему на шею, крепко обняв.
– Спасибо, спасибо…
– Скажи, а у тебя еще курсовые есть? – спросил парень каким-то странным, немного напряженным голосом.
– Нет, – засмеялась я. – Только рефератов куча.
– Жаль… – удрученно протянул он.
– Почему? – удивлено переспросила я и, чуть помедлив, все же отстранилась от парня.
Ник осторожно придержал меня за руку.
– Мне понравилась твоя благодарность, – мягко произнес он.
От его слов у меня перехватило дыхание. Ник смотрел чуть насмешливо, но в тоже время взгляд зеленых глаз, словно мягким шлейфом, окружил меня безграничной нежностью.
Ирина, очнись!
– Ты… не надо…
Интересно, это я сейчас о чем?
– Что не надо? – спросил парень.
И, не дожидаясь ответа, мягко, но настойчиво притянул к себе. Медленно, словно дразня, наклонил голову и нежно прошелся губами по шее, оставляя пылающую дорожку на коже и вспыхнувшее желание внутри. – Может, я тоже хочу тебя поблагодарить… – шепнул он.
– Ник, пожалуйста… – Я и сама не поняла, что хотела сказать или, может наоборот, попросить. Меня словно разрывало на две половины: сердце трепетало в желании продолжить, а разум тихо, но настойчиво твердил, что это все надо прекратить.
Его руки тут же исчезли с моей талии, и он сделал шаг назад. А я подавила в себе стон разочарования.
Но чувство безопасности ко мне так и не заглянуло. Смотря на его улыбку, на хитро пощуренные глаза, даже на то, как он небрежным жестом откинул со лба волосы, я осознала, что пропала окончательно и бесповоротно. Все недавние выводы и анализы, так ловко проведенные и доказанные самой себе, сейчас превратились лишь в пыль холодных рассуждений. Как просто было рассуждать о собственных чувствах, строить догадки и опровержения, не видя его. А сейчас, словно дождавшись, когда перед глазами предстанет причина столь отчаянных боев, сердце с легкостью отмело все доводы.
И Ник прекрасно понимал, что стоит мне еще раз попасть в его сети, и я не смогу остановиться, потому что уже не вижу причин для этого.
– Ты меня… скотра… кмпра…скомпрати… черт! Как же это слово произносится?! – я запустила руку в волосы, стараясь привести мысли в порядок и замерла.
Ник легонько коснулся моего запястья, отвел в сторону, затем откинул черные пряди назад. Взгляд из ироничного стал жестким. Когда его прохладные пальцы осторожно коснулись виска, почти невесомо дотронулись до щеки, в голове у меня стало удивительно пусто, а ноги подогнулись. Такое вроде невинное прикосновение было подобно взрыву. Почему я должна терзаться сомнениями и обдумывать каждый свой шаг? К чему все это, если сейчас мне хочется только ощущать вкус его поцелуев, нежность его объятий, чувствовать себя защищено и просто любить.
– Болит? – тихо спросил он.
– Нет, – покачала я головой. – Просто синяк пока не прошел.
Я смотрела в его глаза, боясь пошевелиться. Стоит мне только чуть ниже опустить взгляд… не знаю, что именно произойдет, но лучше этого не делать. Сердце как бешенное билось в груди, дыхание участилось, я нервно облизнула губы.
– Ник… – прошептала я, не в силах разорвать зрительный контакт.
Он еще с минуту смотрел на меня, а затем его губы искривила печальная полуулыбка.
– Ты хотела сказать – скомпрометирую? – насмешливо поинтересовался он.
– Чего? – удивленно моргнув, переспросила я.
– Ирина, мне кажется тут нечего компрометировать… Потому что я в тот фарс не поверил.
ХА! Или лучше – Ой!
– Какой фарс? – стараясь выглядеть как можно увереннее, спросила я, изображая при этом крайнее удивление и верхнюю степень непонятливости.
– Ты… Марк… это все ложь. Не так ли? – Ник чуть улыбнулся, подходя ко мне ближе.
Опасная тема, лучше бы он продолжил приставать. Под его взглядом хотелось просто кивнуть головой в знак согласия, но на краю сознания плавала мысль, что это вроде неправильная реакция.
– Нет, не так, – в итоге пролепетала я, вспомнив, что лучшая защита – это нападение. Интонация только подвела.
– А почему ты тогда раньше мне этого не говорила? – вкрадчиво спросил он, сделав еще один шаг по направлению ко мне.
– А с чего я должна была тебе это говорить? – недовольно буркнула я, отступая на шаг назад, и врезалась в стену.
Ник, подойдя ближе, уперся двумя руками о стену, и я оказалась в своеобразном плену.
– Ну, потому что получается, что я тебя скомпрометировал еще две недели назад, и мне это понравилось, – хмыкнул самодовольно парень, окинув меня взглядом, от которого во мне поднялась горячая волна.
Ему понравилось!
Дура, очнись!
– Это… это было не то… – выдохнула я, уже особо и не вникая в смысл нашего разговора и из последних сил борясь с желанием, чтобы первой его не поцеловать.
Ник улыбнулся, давая понять, что мои жалкие попытки оправдаться провалились с оглушительным треском. Затем медленно нагнулся, щеку обдала теплая волна воздуха от его дыхания.
– И выходит, что ты обманщица, – прошептал он мне на ухо.
Ууууууу. Я так больше не могу.
Резко присев, я нырнула под его рукой и со всех ног бросилась вон из библиотеки, вдогонку мне послышался тихий смех.
Выходные прошли для меня в полной нервотрепке. Ник прислал сообщение, что курсовой проект вместе с вещами, забытыми в библиотеке ввиду моего стремительного бегства, находятся у Марка. И это была пока единственная хорошая новость.
Промучившись два дня, я все-таки собралась с духом и решила больше не тянуть и пойти признаться Толоку, что потеряла ведомости. В любом случае, пришлось бы рассказывать и откладывать этот момент не имеет смысла.
Следующим пунктом моих размышлений был Ник Эрденко. Поломав пару извилин, я в конец расстроилась и как итог разозлилась: расстроилась из-за слома извилин, разозлилась, очередной раз, на Ника. Да сколько можно мне трепать нервы?! И в понедельник решила доказать ему, что я могу спокойно существовать и без него. Тем более, когда Ника не было рядом, моя соображалка наконец-то переставала отлынивать от своих прямых обязанностей, и я вдруг резко вспомнила и про подслушанный разговор, и про то, что они хотят отомстить Марианне за унижение Эрденко, и свои выводы, которые я успела сделать по планируемой мести и моей роли в ней. Надо твердо и решительно дать ему отпор. Если он думает, что сможет отомстить Марианне по средствам меня, то он круто ошибается. Я его до сих пор ни в чем не обвиняю и в причинах, повлекших за собой такие печальные последствия для него, мягко сказать, неуверенна, но сейчас это не имело значения. Был факт того, что один унизил другого и сейчас жаждет ответных действий. Докопаюсь я до истины или нет – уже ничего не изменит. Делу, как говорится, дан ход, и обратного пути уже нет.
Утро понедельника прошло для меня в чрезвычайно взволнованном состоянии. Толока пока в Институте не было, и объяснения пришлось отложить, что не придало мне спокойствия, я просто сама себя накручивала, из-за чего начинала нервничать еще больше.
К обеду Толок так и не появился.
Небо, словно предвещая скорую беду, медленно затягивалось тяжелыми серыми тучами, что являлось явным признаком начала сезона дождей или по-другому – зимы. Где-то вот снег идет, а нас три месяца заливает непрекращающимися ливнями. Тусклое солнце, еще не полностью скрывшись за серой пеленой, старалось напоследок подарить хоть немного тепла и света.
Я сидела на парапете, бессмысленным взглядом обводя толпу студентов. Погреться под солнышком вышла как минимум половина Института.
Марианна о чем-то увлеченно спорила с Кирой. Ульяна как обычно зависала в интернете, не обращая внимания на окружающих и периодически мыча что-то нечленораздельное на вопросы подруг.
Я встрепенулась, заметив входящего в здание Института Толока. Ну все пора… Мысленно перекрестившись, я встала и тут же была поднята на руки.
– Марк! – запищала я.
Горьев засмеялся, опуская меня на землю.
– Ты что-то грустная сегодня, – улыбнулся парень.
– Настроения нет, – отмахнулась я.
– Ну так сейчас будем тебе его поднимать, – хитро улыбнувшись, Горьев схватил меня и принялся щекотать.
Я против воли засмеялась, пытаясь увернуться. Девчонки покатывались со смеху, смотря на нас. Мои попытки ответить Марку тем же не увенчались успехом. Поймав рукав куртки, я постаралась его остановить, но он как-то хитро выкрутился, оставив в моих руках предмет верхней одежды.
– Холодно, – обиженно пожаловался парень, и мы опять засмеялись.
Я подошла и торжественно вручила ему куртку. Затем повернулась, чтобы взять сумку, и тут заметила стоявшего возле своей машины Ника. Парень каверзно, но в тоже время обаятельно улыбнулся. Словно говоря, что у нас есть общая тайна, и он очень хорошо о ней помнит.
И что это значит? Иезуиты в городе? Сейчас я тебе отвечу, комбинатор недоделанный. Поймешь, что не один ты достойный продолжатель дела Макиавелли. И не всегда в интригах у тебя первая скрипка.
План, как это обычно у меня бывает, возник на пустом месте. И, не успев его еще обдумать и просчитать возможные последствия, я резко отвернулась от Ника и весело улыбнулась Горьеву. Марк удивленно посмотрел на меня, а потом его взгляд на секунду метнулся чуть повыше моей головы. Затем понимающе подмигнул мне, обнял за талию, круто развернул и наклонил, практически нависнув надо мной. Я невольно охнула, оказавшись в шатком состоянии. Фактически от падения меня удерживала только рука Марка.
– Ты чего? – удивилась я.
– Да так, – неопределенно хмыкнул он и наклонился ближе. От всех меня закрывала спина друга, а с другой стороны стеной стояли пихты. И тут я поняла его замысел. Игриво улыбнувшись, я прошептала:
– Поверят?
– А то! – И резко вернул меня в исходное положение – то бишь в вертикальную плоскость.
Я нежно улыбнулась ему. В то, что мы целовались, поверили все. А судя по тому, как на нас смотрел Ник, а затем стремительно пересек парковку, то и он тоже.
Я развернулась к подругам. Кьяра и Ульяна понимающе переглянулись, а вот Марианна смотрела отнюдь не на нас. Она, подозрительно прищурившись, не отрывала взгляда от Ника, пока тот не зашел в здание, при этом лицо подруги выражало недоверие вперемешку с удивлением. Затем, словно очнувшись, она с укором посмотрела на меня.
Знаю, знаю – срок годности у моего романа почти закончился!
К нам подошли Марун, Антон и Димка. Стоило только Ярославу обнять Ульяну, как она тут же закрыла телефон и полностью переключилась на своего парня. Единственного, кого не было – это Зорана.
Марианна, почти дружелюбно поздоровавшись, легко поднялась и подошла к своей «свите».
Я постояла еще пару минут, слушая разговор друзей, а затем тоже тихонько ушла. У меня есть дело, которое надо быстрее решить, иначе я сама себя доведу до ручки двери, ведущей в комнату с мягкими белыми стенами.
Пока я шла к кабинету Толока, передумала кучу ужасов, начиная от простого выговора и заканчивая отчислением. Притом последнее расписывалось мне во всех подробностях и красках: вот меня с позором выгоняют, вот я стою перед тетей и сообщаю, что меня отчислили, и в ее глазах появляется разочарование и пропасть неоправданных надежд.
Нерешительно остановившись возле двери, я уже собиралась постучаться, как хозяин кабинета сам вышел мне на встречу.
– Ирина, – кивнул он в приветствии.
– Юрий Анатольевич… понимаете… тут такое дело…
– Давай потом, – бросил он и стремительным шагом направился в сторону ректората.
Вот черт!
Постояв у закрытой двери, я поплелась в сторону кафедры. Надежды конечно мало, но вдруг найду папку. Идея бредовая, но больше ничего мне в голову не приходило. Кстати, еще надо Зорана найти, может, уговорю его снова взяться за мой курсовик. Больше наедине с Ником Эрденко я не останусь ни за какие коврижки, лепешки и круассаны.
Я выудила из сумки телефон, намереваясь позвонить Полоцкому.
– Ирина, на пару слов, – произнес сердитый голос надо мной.
И не успела я возразить, как Ник, пинком открыв какую-то дверь, втянул меня за собой
Туалет… мужской – определила я помещение, в котором оказалась.
– Ты чего? – удивилась я, смотря на Ника.
– Ничего не хочешь сказать? – зло процедил парень.
– Нет, – помотала я в разные стороны головой и от греха подальше сделала пару шагов назад.
Чет нервный какой-то…
– А ты подумай, – едко проговорил он и подошел ближе.
– Эрденко, что тебе от меня нужно? – устало спросила я.
– А ты не понимаешь? – опасно тихим голосом отозвался парень.
Я правда не понимала. Меня сейчас волновала только одна вещь: несостоявшийся разговор с Толоком.
– Слушай, хватит намеков, или говори, или я ухожу. У меня дела, – раздраженно ответила я.
Ник продолжал смотреть на меня чуть потемневшими от гнева глазами, в которых плескалась еле сдерживаемая ярость. Мне стало откровенно не по себе, и, нервно передернув плечами, я решила обойти парня и прекратить этот разговор ни о чем.
Ник грубо схватив меня за руку и, почти не разжимая губ, процедил:
– И куда это ты так спешишь?
Да что происходит?! Что случилось в наших палестинах за несчастные полчаса?! Поломав над этой загадкой голову, я решила сказать, как есть, только без уточнений. Еще обидится. Хотя куда уж больше, и так вон руку сжал с такой силой, что и синяк может появиться.
– Ищу Зорана, – как можно дружелюбнее ответила я.
– Значит, Зорана? – переспросил он обманчиво-вкрадчивым голосом и, дождавшись моего ответного кивка, продолжил, – решила все-таки с ним переспать?
– Что?! – опешила я от такого заявления и выдернула руку из захвата.
– Ну как же? – издевательски усмехнулся парень. – Горьева ты обманываешь со мной, а меня ты грозилась променять на Зорана. Только учти, Полоцкий обычно не помнит имя девушки на утро. Для него вы все на одно лицо, – пренебрежительно бросил он.
Убью!
– Да как ты… – заорала я в бешенстве. Во мне поднялась такая волна возмущения вперемешку с обидой и приправленная хорошей порцией праведного гнева, что ответных слов я просто не смогла найти.
– Что ты от меня хочешь?! – прошипела я, наконец-то вернув – в моем случае достаточно опасный – дар речи. – Ты мне никто! – выпалила я ему в лицо. – И не твое дело, с кем я встречаюсь, а с кем сплю! И твои претензии, существование которых верх идиотизма, меня мало волнуют. Ты сам вроде говорил, что мы – друзья!
Ник сжал кулаки и сделал шаг в моем направлении. В голове мелькнула мысль, что меня сейчас ударят. Но я была в таком взвинченном состоянии, что мне было откровенно плевать.
– Да, я и сейчас так считаю, – серьезно ответил парень и на секунду закрыл глаза, а когда открыл, во взгляде промелькнуло сожаление… или мне это просто показалось. – Я пытаюсь… оградить тебя…
Все! Прощай – разумное, привет – безумное.
– Да неужели?! – вскричала я. – От кого, можно спросить?! Кто же такой жуткий возле меня ходит, что надо так надо мной измываться?! Или нет… Ну, конечно, – издевательски усмехнулась я, – ты тоже решил, что мне надо держаться от тебя подальше? А?! Уже целый кружок можно организовывать по моей защите! Только миссию по спасению девицы ты вечно проваливаешь!
– Ты… – Ник сжал мои плечи с такой силой, что невольно на глазах навернулись слезы. – Ты просто не представляешь, скольких трудов мне стоит, чтобы…
– Чтобы что?! – завопила я не своим голосом, краем сознания понимая, что нервы уже сдались, не выдержав напора буйства эмоций, и я сейчас полностью нахожусь в том неконтролируемом опьяняющем состоянии, когда ляпаешь, что угодно, даже не подумав, лишь бы сделать больнее. – Может, чтобы не изнасиловать меня, так же как Алёну?! – выпалила я и отшатнулась, захлопнув рот рукой.
Красивые черты лица Ника исказила такая ярость, что я в общем-то уже и не сомневалась, что парень не сдержится, и все-таки стадия членовредительства наступит. Коротко пискнув, я выскочила из туалета и рванула в сторону выхода.
Бежать… главное бежать и не останавливаться. А если повезет, то успею запрыгнуть в автобус. В коридорах было пусто, пара уже началась, поэтому звук каблуков по мраморной крошке пола гулко отдавался в ушах и эхом отражался от высоких потолков. Толкнув двери Института, я вылетела на улицу, и тут же чья-то рука схватила меня за плечо. От неожиданности я заорала, и принялась вырываться.
– Да прекрати же ты!
– Марк… – тяжело дыша, проговорила я, перестав брыкаться.
– Что случилось?! – рявкнул Горьев.
– Ни… ни… чего… – заикаясь, выговорила я, смотря поверх его плеча.
Дверь словно в замедленной съемке отворилась, и на крыльцо вышел Ник. Я нервно сглотнула, глядя на парня. Глаза Ника метали не просто молнии, а могли, наверное, любого сжечь одним взглядом.
