Текст книги "Мир перевернутый (СИ)"

Автор книги: Киара Румянцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Глава 2
Незнакомые знакомцы

Если вам говорят – успокойтесь, не волнуйтесь, дайте в глаз, вас обманывают.

Утро. Ненавижу утро!

Хотя люблю смотреть на восход солнца.

Перевернувшись на другой бок, я попыталась вырубить противно пищащий будильник. Мерзкое пи-пи-пи начисто игнорировало все попытки. Пришлось вынуть батарейки. Противный звук исчез, и я с чистой совестью упала обратно на кровать, с головой укрывшись одеялом. Правда, ненадолго. Не успела обратно уснуть, как в комнату вошла тетя Валя, стащила с меня одеяло и открыла окно. Комнату тут же наполнил прохладный и сырой воздух раннего утра.

– Уууууу….

– Вставай!

– У меня сегодня выходной, – слабо запротестовала я.

– Выходной у тебя будет через три дня!

Кое-как поднявшись, я уселась на кровать и сидела еще минут пять, не шевелясь, пребывая в странном состоянии, когда вроде уже и не спишь, но мозг еще не включился. Через десять минут, когда в голове, наконец-то, прояснилось, а ноги окончательно замерзли, пришлось вставать и идти закрывать рамы. На сборы ушло около получаса. Умывшись и одевшись, я выползла на маленькую кухню, которая примыкала к веранде, а окнами выходила на палисадник. Тетя Валя помимо небольшого огорода занималась еще и разведением редких сортов цветов. Работа это была тяжелая и кропотливая. Цветочки хоть и были красивые, но очень уж привередливые. Вон тот куст розовых хризантем мы поливали каждые четыре часа определенным количеством воды. Поверьте, мало удовольствия подниматься в четыре утра и идти поливать какие-то там цветы, которые на тот момент выглядели чахлым кустиком. Зато сейчас из окон открывался шикарный вид.

– Еще так раааааноооо, – зевнув, протянула я.

– Ты же сама просила тебя разбудить пораньше, – наливая чай, проговорила тетя Валя.

– Да? – удивилась я, садясь на свой любимый стул в уголке.

– Журналы какие-то заполнить тебе надо…

– Точно! – я упала на стол, закрыв голову руками.

Так как вчера новенькие наглым образом сбежали, не сказав мне свои фамилии, то придется идти в Институт пораньше. Может, застану их и успею хотя бы для первой лекции заполнить журнал.

Что-то как-то не задалось у меня со студентами из архитектурного. Ну понятно, что они богатые и самоуверенные молодые люди, но и границы тоже знать надо. Не в средневековье живем. Если будут наезжать и издеваться – я в долгу не останусь!

Кивнув своим мыслям, я с аппетитом принялась за завтрак. Хватит хандрить. Мне еще до института час ехать, не то, что некоторым.

Дребезжащий автобус-гармошка мягко колесил по еще сонным узким улочкам города. Чтобы не заснуть и при этом не упасть на пол, пришлось привалиться лбом к прохладному стеклу. В голове немного прояснилось. Выйдя на своей остановке, я бодрым шагом направилась в Институт. Поспать, конечно, для меня дело святое, но и ранее утро мне тоже нравилось. Город еще спал, не гудели машины, не спешили люди, не было давки в автобусах и трамваях. А если прислушаться, то можно было услышать шум волн, звуки которых буквально минут через тридцать перекроет гул города.

Присев на парапет напротив входа, я достала журналы посещаемости и стала высматривать знакомых.

– Привет, – Кьяра присела рядом. – Что так рано?

– Да ты тоже не поздно, – усмехнулась я. – Где Марк?

– К родителям уехал, – отозвалась девушка.

– В начале года? – удивилась я. – Ему что, лета не хватило?

– А летом он не ездил.

– Почему? – удивилась я.

Родители Горьева живут в другом городе, и за три года совместной учебы я ни разу не слышала, чтобы они приезжали. Марк и сам к ним не часто ездил, один-два раза в год максимум. Но вот летом я была уверенна, что он проводит с родителями хотя бы пару недель.

– Не знаю, – пожала плечами Кьяра. – У них сложные отношения, Марк не любит об этом рассказывать.

– А ты с ними знакома?

– Нет, – покачала она головой.

– Вы же со школы дружите? Неужели ни разу не видела? – удивилась я.

– Да вот как-то не сложилось.

– Ясно.

На площади перед Институтом народу прибавилось, но пока никто не спешил заходить в душное здание. На улице еще было по-утреннему прохладно.

Вот учатся у нас одни богачи, спонсоров полно, а кондиционеры стоят только в деканатах и ректорате. Жуткая несправедливость!

На парковку Института заехало несколько автомобилей. Даже я, не различая марки машин, сходу поняла, что эти представители мирового автопрома стоят раза в три дороже, чем дом, в котором я живу с прилегающей к нему местностью и живностью с хозяйственного двора.

Медленно проехав мимо нас, машины аккуратно припарковались в самом конце и из них вышли виновники моего раннего подъема. Я внутренне вся напряглась, представляя, как буду выглядеть, клянча у них фамилии.

– Ну, а ты чего так рано? – поинтересовалась Кира, не замечая новеньких, которых, кажется, уже все заметили.

– Да мне вот тут… – я замялась, теребя в руках тонкий журнал. – Заполнить надо…

– И в чем проблема?

– Я фамилии их не знаю… – кивнула я в сторону студентов из АСУ.

– Не знаешь? – удивилась она.

– Нет, – покачала я головой. – Вчера хотела записать, да не сложилось… вот приехала пораньше, может удастся заполнить до пары.

– Ну ты даешь!

– Да знаю я… Если преподы пожалуются Толоку, опять выговор влепят…

– Да я не об этом! Как ты можешь их не знать?!

– Не поняла?

– Ирина, да тебе кто угодно расскажет про них и не только ФИО.

– И ты?

– И я, – улыбнулась девушка.

– О как! Может, тогда поможешь?

– Давай, – согласилась она.

Студенты из архитектурного подошли к входу и встали в тени раскидистой маслины, о чем-то тихо переговариваясь между собой.

– Парень с длинными волосами – Ярослав Ризов…

– Это те самые Ризовы, которые владеют лучшим винодельнями во Франции?

– Они самые, – кивнула Кира. – Видишь, хоть что-то да ты знаешь…

– Знаю фамилию такую, – буркнула я.

– Блондины…

– Они братья?

– Да, – подтвердила мои догадки Кира. – Дмитрий и Антон Кондрашовы.

– Подожди, запишу! – я достала блокнот.

– Родители их – знаменитые на весь мир искусствоведы…

– Опачки! Так это те самые, которые в прошлом году для художников провели лекцию?

– Те самые, – усмехнулась она. – Шатен… ну вон тот, весь такой брутальный…

– Ага, – кивнула я в знак того, что поняла о ком речь.

– Марун Берднев. Отец банкир…

– По нему и не скажешь, – хихикнула я.

– Почему?

– Ну, он должен ходить в деловом костюм и галстуке, а тут такое…

– У тебя слишком расплывчатые представления о банкирах, – хмыкнула девушка. – И он сын, а это, как бы, не обязывает к строгим костюмам.

– Ладно-ладно, – согласилась я.

– Рыжий – Зоран Полоцкий…

– Это что, у него предки – князья?

– Не в курсе.

– А что за имя у него странное?

– Почему странное? – удивилась девушка. – Славянское имя…

– Да я так… Давай дальше.

– Ну и брюнет… – Сердце замерло, я даже дышать, кажется, перестала. – Никандр Эрденко

– Чего? – воскликнула удивленно я. Вот вам и простое имя. Про фамилию вообще молчу…

– Да-да. Тот самый, – покивала Кьяра, по-своему истолковав мое удивление. – Сын нефтяного магната…

– Ясно… – тихо произнесла я, смотря на Ника. – А мама кто?

– Матери у него нет.

– В смысле в разводе?

– Нет, умерла при родах.

– Они не русские?

– Русские, корни только по-моему цыганские. Всех записала? – поинтересовалась Кьяра.

– Да… – посмотрев в блокнот, рассеяно ответила я. – Спасибо. Не представляю, как бы я выглядела, подойди к ним с такими вопросами.

– А что не так?

– Ну знаменитые, богатые, а тут я…

– Ирина, это родители знаменитые и богатые, а они просто их дети!

– Я понимаю… – я замялась, не в силах озвучит причину.

– То, что у тебя нет миллионов, не делает тебя хуже их. Поверь, власть и деньги – это еще не гарант хорошего человека, – мягко произнесла Кира.

– Да, ты права, – грустно кивнула я.

Хорошо ей говорить. Родители знаменитые ученые: отец дважды лауреат нобелевской премии, нужды в финансах они никогда не испытывали, и Кира навряд ли знает, что значит обитать в обществе, которое по социальному статусу на пару голов выше тебя.

– Приветище! – раздался радостный вопль над моим ухом.

От неожиданности я чуть не подпрыгнула. К нам подошла невысокая, стройная девушка, с сумкой от ноутбука за спиной.

– Моя тока приехала, ППЦ пробки, думала, опоздаю, – и, сняв с плеча сумку, села рядом с Кирой.

Это наш местный компьютерный гений – Ульяна. Все свободное время она проводила во всемирной паутине. Чаты, форумы, всевозможные социальные сети были ее стихией. Ну и как результат, общалась она с нами исковерканным русским. Звучало это все забавно, но мы как-то уже привыкли. Кстати, вот парадокс, сам язык она знала в совершенстве, училась на лингвиста, изучая еще три языка. И, если того требовала ситуация, то ее правильную во всех отношениях речь, можно было слушать часами.

– Как настрой? – поинтересовалась девушка, доставая смартфон и загружая интернет.

– Нормально, – насмешливо кивнула Кира.

– Где Марк? – спросила Ульяна, не отрываясь от экрана и азартно набирая текст.

– К родителям на неделю уехал.

– Ухтыжежик! – воскликнула она. – Так ты одна?

– Марк мой друг, а не парень!

– Бывает, – покивала головой девушка.

Кьяра посмотрела на часы.

– Пора?

– Нет, еще десять минут есть.

– Чё пишем? – спросила Ульяна. – Вот гадство, инет тупит!

– Она журнал заполняет, не мешай ей, – ответила за меня Кьяра.

– Лады, не бум мешать. Новеньких черкаешь?

– Ага.

– Эх, какой вчера аншлаг на парах был! Абзац! А чего на них глядеть… Ну приехали, тож мене новость!

– Ну так мальчики….

– Ну и чё? – пожала она плечами. – Только и думают, кого в постель затащить… да что за… ёкарный! Ладно, идем, – закрывая телефон, пробурчала Ульяна.

– Не грузится?

– Да вообще тормоз!

Сегодня был удивительный день, а точнее утро. Впервые на первой паре мне не хотелось спать! А все из-за «знаменитых и богатых», которые мало того, что заняли задние ряды, на которых обычно я честно спала, так еще и сидеть пришлось прямо перед ними, так как нормальных мест больше не осталось. Садиться на первую-вторую парту и маячить перед лицом преподавателя мне совершенно не хотелось. Воспользоваться возможностью послушать лекцию тоже не получилось. Я нервничала и почти полтора часа боролась с собой, чтобы не обернуться. В итоге, под конец я была уже как на иголках, и только лектор закончил, схватила вещи и, не закидывая их в сумку, выскочила из аудитории. Прижимая к себе тетрадь и ручку, добрела до ближайшего подоконника и забралась на него. По непонятным причинам захотелось поплакать от жалости к себе.

Пострадать не дал Толок.

Увидев меня, сидящую на подоконнике, он стремительным шагом направился в мою сторону. Я глубоко вздохнула: выражение лица декана ничего хорошего мне не сулило.

– Журналы?!

– Заполнила, – пискнула я.

– Почему Вы не объяснили студентам, где они будут заниматься?

Очень хотелось спросить: откуда я знаю где? Но что-то мне подсказывало, что я знаю или должна по крайне мере знать. Поэтому пришлось просто улыбнуться, изображая искреннее раскаянье и готовность исправиться.

– Я попозже…

– Сейчас!

Спрыгнув, я медленно поплелась на поиски очаровательных причин, виновных в моих душевных переживаниях.

Обнаружились студенты в холле, в окружении нескольких самых смелых красавиц, которые мило улыбались и безостановочно хлопали ресницами. Подавив внезапно вспыхнувшее желание кого-нибудь убить, я прорвалась сквозь заслоны и, не глядя на парней, буркнула:

– Расписание дайте, я провожу.

– Ирина, – широко улыбнулся Зоран. – С добрым утром!

– И тебе не чихать, – брякнула я.

Девушки, стоявшие рядом, застыли в немом удивлении.

Зоран улыбаться не перестал, но из доброжелательной улыбка превратилась в холодно-вежливую. Мне стало как-то неуютно.

Я быстро перевела взгляд на Ника. Он смотрел на меня выжидающе и немного заинтересованно.

– Привет, – мягко поздоровался он.

– Мне надо вас проводить…

– Девушки, спасибо, но нас проводит староста.

Кидая не самые дружественные взгляды в мою сторону, студентки разошлись. Мне опять стало грустно и обидно. Я и так популярностью не пользовалась, а теперь еще и это… Невезуха! Становиться объектом ненависти мне совершенно не хотелось.

– Вот, – протянул мне листок с расписанием Ярослав.

Из всех именно он мне больше импонировал. Это, наверное, на меня так его эльфийская внешность действовала.

Так посмотрим, 32 кабинет… Ага! Лаборатория на шестом этаже, на кафедре библиотекарей.

– Спасибо, – вернув расписание, поблагодарила я, успев заметить, как парни обменялись взглядами, и Ник хмуро кивнул. – Идемте.

– Ирина, на какой специальности учишься? – поинтересовался Дмитрий.

– История архитектуры, – удивилась я. – Вы же в моей группе.

– Это понятно, но у нас до третьего курса много предметов, которые прямо не относятся к специальности.

– У нас тоже, – кивнула я.

– А почему выбрала эту профессию? – поинтересовался Марун.

– Я историю люблю и архитектуру тоже, – улыбнулась я парню. Простые вопросы меня немного успокоили, и я расслабилась. – Вот и нашла специальность, которая совмещает эти два предмета.

– А почему не пошла по определенной направленности?

– Например?

– Например, история? – поинтересовался Ник.

– Не знаю, – пожала я плечами.

Не говорить же им, что из-за лени. Историю я действительно любила, но вот заучивать даты мне как-то не очень хотелось.

– Или на архитектора? – вторил ему Зоран.

– Я рисую плохо. А черчу еще хуже, – нехотя призналась я.

Что правда, то правда. Если еще с рисунками дело обстояло более-менее, то ровную линию я даже с линейкой прочертить не могу.

– Ваша аудитория, – махнула я рукой на дверь. – Преподаватель сейчас подойдет.

Я развернулась, собираясь уйти.

– Может, составишь нам компанию? – взяв меня за руку, спросил Зоран.

Я даже как-то растерялась и секунду раздумывала: есть ли тут какой-нибудь подлог. В голову ничего не пришло кроме слова – паранойя.

– Мне на лекцию пора… – Осторожно высвободила пальцы из захвата и быстренько ретировалась.

Следующая пара прошла в более спокойной обстановке. Но послушать ценный материал опять не получилось. Озадачившись поведением студентов из АСУ, я совершенно не вникала в смысл лекции. Странные они: то открыто издеваются, то не замечают, то любезничают… Это что, у них еще подростковые гормоны играют?

Я с такими встрясками и месяца не продержусь!

Утро за всеми переживаниями пролетело быстро. Я стояла на крыльце, поджидая Марианну. Обычно на обед мы ходили вместе. Правда, тут была одна неувязочка, в то заведение, в которое пыталась затащить меня Марианна я идти не хотела, так как денег у меня даже бы на хлеб не хватило. Стипендию я получаю, но на нее явно в ресторанах каждый день не пообедаешь. Да куда там каждый день! И на один-то раз не хватит. Но предложение о местной забегаловке Марианна даже слышать не хотела. Поэтому в качестве компромисса мы ходили в местную столовую. По чести сказать, общепит у нас был отличный. Все-таки сказывалось, что нас хорошо спонсируют. Это, конечно, не ресторан, но даже Марианна признавала, что готовят местные повара очень даже неплохо.

Я осторожно положила на широкий бордюр две толстые тяжеленные папки, которые буквально пару минут назад мне вручил Толок. В них находились списки всех студентов за второй-третий курс, и мне надо было их рассортировать согласно успеваемости по последней сессии. Думать о том, сколько это займет времени, совершенно не хотелось.

– Что грустишь?

Я вздрогнула, выпадая из своих мыслей, рука дернулась, и папки чуть не слетели на землю.

– Чего такая нервная? – весело поинтересовался Ник.

Списки пришлось опять взять в руки. Не дай бог потеряю…

– Тебя забыла спросить. – Что-то как-то грубо прозвучало. Наверное, стресс и недосып сказываются…

– Может помочь?

– Не надо, – ответила я, прижимая их к груди, словно реликвию.

Ник, улыбнувшись, отобрал у меня папки. Засмотревшись на него, я особо не сопротивлялась. Все-таки, какой же он красивый!

– На обед?

– Да, – кивнула я.

– Пойдем с нами? – предложил парень.

– Не могу, – покачала я головой в легком ступоре от предложения. – Мы с подругой договорились.

– А подруга симпатичная? – поинтересовался подошедший Зоран.

Я опять почувствовала себя неуверенно в окружении этих красавчиков. И чего они вообще ко мне пристали?!

– Симпатичная, – раздался насмешливый голос.

Парни обернулись.

Марианна походкой, от которой мужики обычно штабелями падали к ее ногам, подошла к нам.

– Марианна, – Ник смотрел на девушку, чуть нахмурившись.

– Рад видеть, – холодно ответил Зоран.

Все остальные кивнули в знак приветствия.

Марианна продолжала улыбаться нехорошей, опасной улыбкой.

– Мы просто пригласили Ирину на обед, – проговорил Марун, как мне показалось, примиряющим тоном.

– А я не против, – улыбнувшись еще шире проговорила Марианна, не сводя взгляда с Ника.

– Я против, – тихо буркнула я, но меня никто не услышал или сделал вид, что не услышал.

– Идем.

Ник молча двинулся в сторону столовой.

Обстановка за столом стояла непринужденно-напряженная. Оксюморон? Еще какой! Создалось ощущение, что я на обеде у акул… очень опасных, кровожадных акул-убийц, которые сегодня решили побыть вегетарианцами.

Что-то мне во всем этом не нравилось. И вроде улыбки и милая болтовня. Но… никогда я раньше не видела Марианну такой опасной, злой… властной.

Есть мне совершенно не хотелось. Парни к нашей столовой отнеслись спокойно. Я-то ждала каких-нибудь ехидных замечаний, ан нет. Ребята с интересом рассматривали небогатый, зато уютный зал.

Пока все покупали обед, я размышляла.

Новые студенты представлялись мне этакой стаей волков. И как в любой стае здесь должен быть предводитель. Я исподтишка окинула их взглядом. Интересная картина получалась. Не смотря на весь свой гонор, Зоран им явно не являлся. Тут и дураку было понятно, вожак у них Ник, хотя вроде и держится скромнее.

Все они были успешны, богаты и умны, так чего им делать в Пантикапее? Зачем переводиться, пусть даже на год?! Такие обычно не любят прозябать в провинции, предпочитая соблазны большого мегаполиса или на крайний случай заграницу. Пусть Пантикапей и был богатым городом, но со столицей ему явно не сравниться.

Я посмотрела на Марианну. Девушка была спокойна и уверенна, в принципе как всегда. Вот только их приветствие в начале что-то не вдохновляло меня поверить в искренность происходящего. Марианна всегда умела скрывать свои чувства. Тонкие издевки, завуалированные оскорбления обычно никто не замечал. И я ни разу не видела, чтобы она хоть на секунду теряла самообладание. Все-таки воспитание – великая вещь! И тут такое! Что же они не поделили…

– Ты ничего не ешь? – тихо спросил у меня Ярослав, пока Дмитрий рассказывал Марианне о каких-то их общих знакомых.

– Не хочу.

– Тебя что-то расстроило? – осторожно поинтересовался парень.

– Нет.

Ярослав промолчал. А я изо всех старалась не замечать устремленный на меня прищуренный взгляд зеленых глаз Ника.

В надежде отвлечься я обвела зал взглядом…

Вот же я дура! Все, кто присутствовал в столовой, смотрели на нас со смесью зависти и злобы. Точнее не на нас, а на меня! Стараясь не обращать внимания, я нервно поправила волосы и прислушалась к беседе. Чувствую, что меня ждут разборки. Поверьте, никто не умеет мстить так изощренно, как обиженная женщина, которую обошла менее привлекательная и даже не конкурентка, а так… несуразность.

Глава 3
Войны осла и бобра

Благодарность надо выказывать в свое время, иначе в процессе можно получить по голове.

Сентябрь. Время, когда бархатный сезон открывает свои объятия новому потоку туристов и отдыхающих. Солнце уже не палит как летом, море ласковое и теплое, а в воздухе словно разливается умиротворение. Мое любимое время… было.

Как я и предполагала, травля началась буквально на следующий день, но противостоять ораве студенток я не могла. Конечно, был вариант попросить Марианну, но мне гордость идти жаловаться не позволяла, а при ней девушки вели себя прилично. В остальное же время я только и слышала ехидные замечания в свой адрес, шушуканье и смешки за спиной. В полной мере обращать на это внимание сил уже не было, я была загружена работой по самое горло. Толок каждый день с каким-то, как мне казалось, садистским наслаждением подкидывал новые поручения, которые занимали все свободное время и зачастую отбирали время законного сна ночью. Другие старосты мои просьбы и свои обязанности откровенно игнорировали, так что приходилось делать все самой. В итоге я ходила злая и раздраженная.

В конце сентября, когда Толок торжественно объявил о том, что надо заполнить карточки студентов на новый семестр, я в ужасе схватилась за голову! Конечно же, попытка дать поручения старостам с треском провалилась. Получив с утра около десяти туманных ответов – возможно, заполним, которые больше напоминали – твои проблемы, ты и заполняй, стали последней каплей. Орала я так, что на мою ругань, изобилующую нецензурными выражениями, сбежался весь Институт во главе с Толоком. Дальше был очередной выговор от ректората с занесением в личное дело, и мои слезы в кабинете Юрия Анатольевича. Но вместе с тем появились и плюсы. После моей стихийной словесной атаки и скорее всего прямого вмешательства зам. ректора по учебной части Толока старосты нехотя, но все же стали мне помогать. Настроения мне это не прибавило. Помощь – хорошо, а вот косые и откровенно злые взгляды – плохо. Но заводиться и спорить со мной больше никто не решался. Поэтому все свое раздражение я волей-неволей выплескивала на тех, кто и был повинен во всех моих бедах – студентов из архитектурного. Точнее в моих мыслях козлом отпущения всегда оставался Ник. С остальными были более-менее спокойные отношения.

Парни явно в зеркале себя видели, понимали какой эффект они производят на женщин, поэтому уже через неделю поползли первые слухи о том, насколько хороши они в постели.

Марун, несмотря на свою внешность, был общительным и очень веселым парнем. Братья, у которых разница оказалась в год, были спокойными серьезными молодыми людьми. Вот кому в банкиры-то идти надо. Ярослав как напомнил мне эльфийского принца, так и продолжал напоминать. Единственные с кем я не могла нормально общаться оказались Зоран и Ник. Первый все пытался меня очаровать, что порядком раздражало, и я начинала язвить в ответ. Но все происходило как-то по-доброму. В принципе, с ним было все понятно: его, скорее всего, задело, что я не растаяла от одного его взгляда, когда половина Института разве что культ не устраивает и с транспарантами не ходит. А как я могу растаять, когда рядом стоит очаровательный брюнет. С Ником дело обстояло гораздо хуже. Он или издевался, или вообще не обращал внимания. Но именно он считался среди наших красавиц первым парнем на… гм, Институте. Только и слышалось с разных сторон, какой он замечательный! Мне же хотелось затолкать его ехидную улыбку куда подальше, а еще лучше врезать по этой наглой смазливой роже чем-нибудь тяжелым. То, что мне Ник нравился, и то, что я для него чуть больше, чем пустое место меня потихоньку начинало бесить.

В итоге в разрез всеобщего восхищения, все в нем стало меня нервировать – начиная от дорогой одежды заканчивая манерой держаться.

Марианна после нашего дружного совместного обеда больше с ними не разговаривала, ограничиваясь сухим приветствием. Мужская и самая малочисленная половина студентов разделилась на два лагеря. Первые, ботаны – им было вообще все равно, кажется, они даже не заметили что у нас новенькие. Вторые – полная противоположность первой группе – большие и тупые. Вот они в самом начале и попытались, если так можно выразиться, наехать на новеньких. Миром дело решил Марк, пользующийся у наших чурбанов непререкаемым авторитетом. После этого случая я частенько видела его в компании студентов из столицы. И, судя по всему, они нашли общий язык. Кьяра хоть и общалась с ними, но как-то равнодушно. Она, Марианна да Ульяна оставались единственными, кто не поддался очарованию студентов из АСУ.

В один из таких распрекрасных дней Толок попросил составить список тех, кто хочет факультативно заниматься иностранными языками. Неделю я бегала, опрашивая студентов. Список получился довольно внушительный – где-то больше двухсот человек. Забежав в туалет перед встречей с Толоком, я кинула на подоконник сумку, но когда вышла, меня ждал неприятный сюрприз. Листы с фамилиями были порваны и залиты водой. Девчонки приняли невинно-ехидные выражения лиц. В принципе, в этом не было ничего страшного. В сумке лежал диск с этим самым списком, и делов-то было пойти и распечатать еще раз. Но неприкрытая агрессия за этот месяц все же довела меня до слез. Влетев по привычке в мужской туалет и присев возле стены, я приготовилась страдать, в полной уверенности, что я тут одна.

– Ты, кажется, дверью ошиблась? – насмешливый голос заставил в страхе поднять голову.

Передо мной стояли Зоран и Ник.

– Отвалите, – махнула я рукой, поднимаясь.

– А по какому поводу слезы? – поинтересовался Ник, с интересом меня рассматривая.

Я мельком скосила глаза на свое отражение в зеркале. М-да… волосы растрепались и черными спутанными прядями лежали на плечах, тушь потекла и теперь высыхала живописными разводами на лице.

Летом я косметикой не пользовалась, слишком жарко и неприятно, когда по тебе вместе с потом сползает штукатурка. А вот осенью макияж был в обязательном порядке. Теперь мне стало казаться, что порядки пора менять.

– Ты похожа на летучую мышку… на очень мокрую несчастную летучую мышку, – задумчиво протянул он.

– Не твое дело, – огрызнулась я и развернулась, собираясь уйти.

– Не надо так со мной, – тихо произнес Ник, схватив меня за руку.

– Да кто ты какой?! – рявкнула я. Обуревавшие меня чувства злости и обиды, радостно забив инстинкт самосохранения, требовали выхода немедленно. – Богатый, бестолковый, заносчивый, да еще и с комплексом неполноценности…

– Почему с комплексом неполноценности? – поинтересовался Ник.

Зоран смотрел на нас с откровенным любопытством.

– Потому что твое самомнение раздуто до вселенских размеров, что говорит о скрытых, скорее всего основанных на сексуальной слабости, комплексах!

И в ужасе от сказанного я с силой дернула руку и практически вылетела из мужского туалета.

Убежать далеко не удалось.

Схватив меня за талию, Ник вволок в ближайшую открытую аудиторию. Я, пытаясь вырваться, выронила сумку, и содержимое рассыпалось по полу. Ник не самым нежным образом опустил меня на ноги, и я в страхе отошла как можно дальше, взяв с преподавательского стола тонкую указку. Как она мне сможет помочь, я еще не придумала, но уверенности прибавилось.

– Не подходи, – хотелось мне произнести угрожающе, но прозвучало как-то плаксиво.

Ник недобро улыбнулся и стал медленно ко мне приближаться.

– Так что там у меня в сексуальной жизни слабое? – вкрадчиво поинтересовался он.

Я, не отрывая от него взгляда, пятилась назад. Через три шага врезалась спиной в доску и с тоской подумала, что к образу летучей мыши совсем некстати теперь будет белая полоса от мела.

– Я…

– Ну же, смелее, – Ник подошел ближе, и теперь нас разделяли буквально пара сантиметров.

Я нервно сглотнула, не найдя что ответить, а затем посмотрела в темно-зеленые глаза и словно растворилась в них. Так захотелось прикоснуться к нему… запустить пальцы в темные пряди волос, почувствовать, что значит находиться в объятиях такого парня.

Он невесомо провел по моей руке, и указка, которую я совсем недавно планировала использовать как оружие, шлепнулась на пол.

С силой сжав пальцы в кулаки, я завела руки за спину.

Нечего мне тут шалить без спроса…

– Может тебе показать, чтобы ты сама проверила… – тихо шепнул он.

ДА! Вскричал мой внутренний голос, за что сразу же был отправлен в нокаут здравым смыслом. Поняв, что еще немного и я сама брошусь ему в объятия, нащупала две грязные тряпки, которыми вытирали доски, и хлопнула ими прямо перед лицом парня.

Ник отшатнулся, ругаясь. Черные волосы, брови и ресницы стали белыми от мела, словно он резко посидел. Я, борясь с собой, чтобы не рассмеяться, прошмыгнула мимо парня и на предельной скорости собрала все, что вылетело из сумки.

– Ты как-то выцвел, может, и плотность уменьшилась в нужных и важных местах, – хихикнула я и быстренько ретировалась.

Выбежав из аудитории, я столкнулась с непредвиденными обстоятельствами, на меня смотрело полсотни пар глаз. Кто-то завистливо, но больше озлобленно. Вот так из огня, да в полымя… Уж не знаю, что со мной хотели сделать разъяренные студентки, но положение спасли Кьяра и Марк, которые тоже стояли в коридоре и с любопытством смотрели на меня. Подруга быстро разобралась, что к чему и, схватив меня под локоть, потащила подальше от кучки взбесившихся поклонниц.

Кьяра усердно отирала мою кофту от мела, а я пыталась смыть черные разводы на лице. Марк, прислонившись к стене, весело смотрел на меня, но, слава богу, не комментировал.

– Вы чем там занимались? – проворчала Кира.

– Обсуждали некоторое недопонимание, – уклончиво ответила я.

– Ирин, ну что вы не поделили? – устало проговорила Кира. – Нормальный же парень…

– Кто? – удивилась я. – Ник? Тоже мне, холеный красавчик! Да он больной на всю голову и социально опасен!

– Не заметила, – хмыкнула девушка.

– А ты и не заметишь, – хихикнул Марк. Похоже, его уже давно распирало вставить свое ехидное веское слово. – Чтобы заметить, для этого надо влюбиться.

– Чего несешь?

– Ирин, да вы как дети малые. Он про тебя у всех расспрашивает, а ты его вечно оскорбляешь. Осталось только, чтобы вы начали друг друга за косички дергать и все, можно под венец идти.

– Не получится, – автоматом ответила я.

Новость о том, что Ник мной интересуется, повергла меня в некоторое замешательство, которое быстро сменилось еще большим раздражением. Так вот чем объясняется такое пристальное внимание к моей персоне со стороны наших модниц! Теперь понятно, кто в этом виноват.

– Что не получится? Под венец?

– Нет, за косички дергать, у него их нет, проверяла, – авторитетно заявила я.

– Значит, под венец получится, – самодовольно хмыкнул Марк, за что и получил увесистой сумкой по голове.

Я стояла перед кабинетом Толока и торопливо перерывала свою сумку. Диска, на котором был файл со списком, не находилось. Решив, что, наверное, я его посеяла в аудитории, глубоко вздохнула и постучалась. Услышав ворчливое «Войдите», осторожно приоткрыла дверь. Ну, сейчас мне будет… Явиться я должна была еще час назад.

– Райвайн, где Вы ходите?!

– Я…

– И почему список передаете через третьи руки?

– Эм… что?

– Полчаса назад Эрденко принес диск, – барабаня пальцами по столу, проговорил Толок. – Сказал, что у вас неприятность какая-то случилась…

– Да… я это… испачкалась… мелом.