Текст книги "Маскарад сердец (ЛП)"

Автор книги: Кейти Роуз Пул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Марлоу задумалась о том, не сбежать ли ей из Башни Вейла и не рискнуть ли отправиться в Болота. Она была уверена, что никакие пытки, придуманные Медноголовыми, не могли бы быть мучительнее этого момента.

– Марлоу не убийца, – твёрдо сказал Вейл. – Прошу всех сесть, и я всё объясню.

Дариан послушно занял место напротив Сильвана, бросая на Марлоу настороженные взгляды. Елена прошла мимо и села рядом с младшим сыном, на мгновение нежно коснувшись его длинных волос – жест, который был неожиданно трогательным.

Вейл подошёл к Марлоу, положил руки ей на плечи и обратился к остальной семье. Марлоу вздрогнула.

– Прежде всего, чтобы развеять сомнения – Марлоу совершенно невиновна. Она просто оказалась не в том месте не в то время.

– Она сама призналась, что сделала это! – воскликнул Сильван. – Мы все там были.

– Она солгала, чтобы защитить настоящего преступника, – с лёгкостью ответил Вейл. Его слова звучали отрепетированно – и Марлоу осознала, что так и было. Вейл пробовал на своей семье ту ложь, которую собирался внушить всему высшему свету, чтобы очистить её имя. Первым испытанием было убедить свою семью.

Дариан серьёзно посмотрел на Марлоу.

– Марлоу? Что же произошло на самом деле?

Она почувствовала взгляд Вейла. Это был тест и для неё – готова ли она поддержать его ложь.

Марлоу ценила правду превыше всего. Ей хотелось рассказать всю правду – людям, которые считали, что хорошо знают Вейла, но не имели ни малейшего представления о том, на что он способен. Она мысленно представила себе, как произносит слова: Настоящий преступник – Вейл. Он проклял Адриуса и вынудил его ударить собственного отца.

Но пока Адриус находился под проклятием Принуждения, она не могла раскрыть истину. Это подвергло бы его огромной опасности. И кто поверит ей без доказательств, что именно Вейл наложил проклятие?

Если бы она продолжила настаивать на своей лжи – что это она ударила Аурелиуса, – Вейл непременно бы заподозрил, почему она так упорно защищает Адриуса.

Она встретила серьёзный взгляд Дариана. Он был так же привлекателен, как его отец, но его глаза были материны: яркие, ясные, зелёные, как листья хризантемы. В отличие от Сильвана, казалось, он ещё не определился в своём отношении к ней. Но она знала, что, что бы она ни сказала, всё это обязательно дойдёт до Амары, которая наверняка уже планировала, как навсегда запереть Марлоу в темнице. Ей не хотелось давать Амаре ещё один повод, если только она могла этого избежать.

Выбор слов – а значит, и лжи – был критически важен.

– Всё произошло так быстро, – сказала она, делая вид, что борется с эмоциями. – Лорд Фалкрест был разгневан на Адриуса за то, что тот отвернулся от семьи. Но он обвинил в этом меня. Он пытался отравить меня в ночь зажжения свечей. А когда увидел меня на свадьбе, снова угрожал. Я… я испугалась. Я схватила нож, чтобы защититься, и… я не помню точно, что произошло во время борьбы, но…

Она замолчала, закрыв лицо руками, словно не могла вынести, чтобы её видели.

Вейл похлопал её по плечу, утешая.

– Увы, это трагично и печально, что ярость Аурелиуса вынудила Марлоу защищаться от его нападения, но все мы знаем, как неумолим может быть нрав Аурелиуса.

– Это не объясняет, почему она здесь, – прорычал Сильван.

– Ну, – Вейл выдержал паузу. – Это, вероятно, станет шоком. Это стало шоком и для меня, когда я впервые узнал. Но правда в том, что… Марлоу – моя дочь.

Глаза Дариана расширились. Сильван выглядел так, словно ему стало нехорошо.

– Твоя… – начал Сильван. – Нет. Это невозможно. Это… это шутка, верно?

Поверь мне, подумала Марлоу, я так же рада, как и ты.

– Но Марлоу моложе меня, – проговорил Дариан, нахмурившись в растерянности. – Это значит, что ты…

Дариан замолчал, словно не в силах даже озвучить мысль о том, что его отец был неверным мужем. Он выглядел раздавленным.

– У меня сложная история с матерью Марлоу, – начал Вейл. – Я никогда не утверждал, что совершенен. И хотя я сожалею о многих своих поступках, особенно о тех, что принесли боль вам и вашей матери, я надеюсь, что вы сможете взглянуть за пределы моих проступков и принять Марлоу в нашу семью. Она заслуживает права узнать нас и не должна расплачиваться за мои ошибки.

Елена кашлянула, стараясь сохранять холодное достоинство.

– Мальчики. Я понимаю, как трудно это принять. Я была так же потрясена и расстроена, как вы, когда узнала. Но ваш отец прав – Марлоу не виновата.

Что-то в её тоне показалось Марлоу фальшивым. Взглянув на Елену, она почувствовала, как за этой спокойной маской кипит настоящий гнев. Марлоу знала, что Елена – мудрённая житейскими расчетами аристократка из Эвергардена, понимала, что если она вынудит Вейла отвергнуть Марлоу, это лишь усилит напряжение в их браке и, возможно, подорвёт её собственное положение. Поэтому она решила позволить мужу думать, что примирилась с существованием его внебрачной дочери, чтобы избежать разлада и сохранить свою власть и статус. Возможно, Вейл не видел истинного гнева своей жены, а может, предпочитал не замечать.

Но Марлоу видела это. И знала, что, даже если Елена изображает примирение перед мужем и сыновьями, она не намерена просто так оставить оскорбление своей чести.

– В конце концов, это не её вина, что её мать была безнравственной и жестокой женщиной, – продолжала Елена.

Марлоу сжала зубы, чтобы не огрызнуться и не сказать, что, если Елена действительно хотела увидеть безнравственного человека, ей следовало бы взглянуть на собственного мужа.

– Что ж, как говорится, яблоко от яблони, – презрительно бросил Сильван, отталкиваясь от стола. Каждый его шаг был наполнен откровенным презрением.

Он вышел из комнаты, не оборачиваясь, словно сметая Марлоу своим презрением.

Дариан покачал головой и тоже поднялся из-за стола.

– Простите. Я… это слишком. Простите.

Он поспешно покинул комнату, и Елена последовала за ним.

Когда они ушли, Вейл обернулся к Марлоу с печальным выражением лица.

Марлоу с усилием изобразила улыбку.

– Что ж, я думаю, это прошло великолепно.

Глава 4

Когда на следующее утро Марлоу проснулась, на её обеденном столе стоял поднос с завтраком, а рядом лежала записка от Вейла с приглашением присоединиться к нему на чай после обеда. Эта просьба лишь усилила её и без того мрачное настроение.

Она ненавидела быть практически пленницей в башне Вейла. Её выводило из себя, что ей приходилось любезничать с людьми, которые, вероятно, предпочли бы, чтобы она исчезла с лица земли. И особенно ей не нравилось притворяться, что вид Вейла не вызывал у неё отвращения.

Она хотела увидеть Адриуса. Она хотела поговорить со Свифтом.

Вместо этого она была заперта здесь, ковыряя фрукты и сладкий хлеб на подносе и варясь в собственном чувстве беспомощности. Она уже дважды безуспешно пыталась связаться с Адриусом, а Свифта она не видела вот уже три дня. С каждым часом её беспокойство за него росло.

Зелёный свет рядом с входной дверью привлёк её внимание. Ей понадобилось мгновение, чтобы вспомнить, что этот свет мигал, когда к ней приходили посетители в холле башни Вейла. Она поспешила к двери, в спешке зацепившись за ковёр.

Это мог быть только Свифт или Адриус. Кто ещё мог прийти к ней?

– Алло? – спросила она, глядя в бронзовый динамик.

– Марлоу, это Джемма.

Марлоу замерла, её рука повисла над кнопкой интеркома.

– …Джемма?

Она не могла представить себе ни одной причины, по которой Джемма Старлинг могла бы прийти к ней, разве что… возможно, Адриус попросил её? Может быть, он всё же хотел связаться с ней, но не мог прийти сам, поэтому отправил Джемму вместо себя.

– Ты впустишь меня? – нетерпеливо спросила Джемма.

Сердце Марлоу забилось быстрее, и она нажала кнопку, которая позволила Джемме подняться на её этаж.

Не успела Джемма дважды постучать, как Марлоу распахнула дверь.

– Это Адриус тебя прислал?

Джемма всегда выглядела безупречно, где бы она ни была, но сегодня в её облике было что-то особенно необычное. Её волосы были темно бордового оттенка, почти чёрные, а губы были накрашены ярко, кроваво-красным цветом. Выражение ее лица было серьёзным – Марлоу никогда прежде не видела её такой.

– С чего бы Адриусу посылать меня? – спросила Джемма.

Сердце Марлоу замерло.

– Я… просто подумала, что, может быть, он это сделал. Как ты узнала, что я здесь?

– Сильван рассказал. Мы вчера танцевали, и почти всю ночь он провёл, жалуясь на тебя. – Она сделала паузу. – Вейл действительно твой отец?

Марлоу кивнула.

– Я узнала об этом всего два дня назад.

Повисло неловкое молчание, наполненное всем, что Марлоу не могла сказать.

– Эм, хочешь зайти? – предложила она. – Я могу приготовить чай.

Взгляд Джеммы пробежал по квартире. Это было, безусловно, роскошное место по меркам Марлоу, но ей казалось, что для Джеммы оно выглядело простовато по сравнению с роскошью, к которой она, вероятно, привыкла в поместье Старлингов.

– Я войду, – сказала Джемма наконец, перешагнув порог. – Но я пришла ненадолго. Просто… я должна была узнать правду.

Марлоу закрыла за ней дверь.

– Ты имеешь в виду о том, что произошло на свадьбе Амары?

Джемма кивнула.

– Я не могла поверить, что ты могла сделать что-то настолько… настолько ужасное. Когда я увидела тебя с этим ножом, я… мне показалось, что я никогда по-настоящему не знала тебя.

Марлоу скрестила руки на груди. Она никогда не была полностью честна с Джеммой – не могла рисковать. Но её удивило, как сильно ей действительно понравилась Джемма, когда они лучше узнали друг друга.

– И что ты хочешь, чтобы я сказала, Джемма?

Джемма выпрямилась, глядя Марлоу прямо в глаза.

– Ты пришла на ту свадьбу с намерением убить отца Адриуса?

Марлоу поняла, почему это был первый вопрос Джеммы. Единственная причина, по которой ей удалось попасть на свадьбу, заключалась в том, что она убедила Джемму взять её в качестве спутницы. Джемма тогда даже поблагодарила её – ей нужно было плечо, в которое можно было бы поплакать, пока девушка, которую она любила, выходила замуж за другого. И теперь Джемма хотела узнать, была ли поддержка Марлоу искренней или просто хитроумным предлогом для осуществления её плана убийства.

Марлоу не могла рассказать ей всю правду, но ей и не пришлось лгать.

– Нет. Я пришла, потому что хотела увидеть Адриуса. Вот и всё.

– Но это был твой нож, не так ли? – спросила Джемма. – Ты принесла его туда. Зачем? Если только ты не собиралась…

Марлоу едва сдержала смех.

– Джемма, у меня всегда был с собой этот нож. Всегда. Если не веришь, спроси у Адриуса.

Джемма выглядела озадаченной.

– Почему?

– Я из Болот, – просто ответила Марлоу. – Это элементарная безопасность.

– О, – пробормотала Джемма, будто ей и в голову не приходило, что Марлоу могла быть привыкшей к опасностям, о которых сама Джемма даже не задумывалась. – Тогда что на самом деле произошло, Марлоу? Зачем ты это сделала?

– Чтобы защитить Адриуса.

По крайней мере, это было правдой. Она не ранила Аурелиуса, но взяла на себя вину, чтобы спасти Адриуса.

Джемма опустила взгляд.

– Газеты пишут другое.

У Марлоу участилось сердцебиение. Конечно, газеты обсуждали это происшествие – это был самый громкий скандал в Каразе за десятилетия. Но до этого момента она не задумывалась, что именно могли говорить о ней.

Она с опаской спросила:

– И что они говорят?

Джемма сглотнула.

– Они пишут, что Вейл заставил тебя это сделать.

Такого Марлоу не ожидала.

– Что? Журналисты думают, что Вейл за этим стоит?

– Это всего лишь слухи и догадки, – ответила Джемма. – Никто ничего не знает наверняка, но, если рассмотреть все факты… получается что-то похожее. Ведь он сразу же вытащил тебя из тюрьмы. Это записано в официальных документах. – Она снова посмотрела на Марлоу. – Хотя, если он действительно твой отец, можно понять, почему он не захотел, чтобы ты сидела в тюрьме.

Марлоу заколебалась.

– Правда… сложна, Джемма, – это была та же самая уклончивая фраза, что она сказала и Сильвану. – У меня самой нет всех ответов. Но то, что я сделала – почему я это сделала… было ради защиты Адриуса. Это ты должна понять.

– Я верю тебе, – тихо ответила Джемма. – Но мне кажется, ты не понимаешь. Чем бы ни было это происшествие, что бы там ни произошло на самом деле – это не имеет значения.

– Как это может не иметь значения? – спросила Марлоу. Правда есть правда – даже если Марлоу не могла раскрыть её Джемме, она всё равно имела значение.

– Это Эвергарден, – ответила Джемма. – Здесь правда податлива, как глина. Если достаточно людей поверит во что-то или хотя бы притворится, что верит, то это и станет правдой. Если люди решат, что Вейл использовал тебя как пешку, если они подумают, что я участвовала в этом плане, – ведь именно я привела тебя на свадьбу, – тогда они воспримут это как попытку Вейла захватить власть, а семья Старлинг будет рассматриваться как его поддержка. И если они решат так, это станет оправданием для ответных действий. Отношения между Пятью Семьями были мирными в последнее время. Но, похоже, это скоро изменится. И это уже не только о тебе и Адриусе. Это касается Пяти Семей. Это о судьбе Каразы.

Джемма была права – это было больше, чем Марлоу представляла. И только она и Адриус знали настоящую правду.

– Что Адриус говорит, что произошло? – спросила Марлоу.

Джемма покачала головой.

– Он вообще об этом не говорит. По крайней мере, со мной.

В последние секунды перед её арестом Марлоу велела ему никому не рассказывать, что на самом деле произошло. Она не могла позволить ему подорвать её версию событий и, возможно, раскрыть проклятие Принуждения, подвергнув себя ещё большей опасности.

– Но с ним всё в порядке? – спросила она. – Ты ведь видела его, правда? Он в порядке?

Джемма замялась.

– Я видела его.

– Он знает, что я здесь?

Взгляд Джеммы скользнул в сторону.

– Он знает.

И всё это время он ничего не предпринял, чтобы выйти с ней на связь. Марлоу подавила болезненный ком в груди.

– Ты можешь передать ему сообщение от меня? Это важно.

Джемма выглядела смущённой.

– Я… могу попытаться, но он сказал, что не хочет тебя видеть. Он сказал, что… хочет выбросить тебя из головы. Полностью.

Сердце Марлоу болезненно сжалось. Она поставила на кон свою жизнь ради него, и вот как он счёл нужным её отблагодарить – вычеркнув из своей жизни. Снова.

Она невольно вспомнила слова Вейла сразу после свадьбы и её ареста: Когда реальность даст о себе знать, он бросит тебя и сделает всё, чтобы защитить себя и свою репутацию. Таковы Фалкресты. Это их природа.

Это было слишком похоже на тот первый раз, когда он внезапно прекратил с ней общение. Но… нет, она не могла позволить себе увязнуть в сомнениях в себе и в нём. У него были веские причины сердиться на неё. Ведь она использовала проклятие Принуждения против него уже дважды. Если он всё ещё зол на Марлоу за то, что она заставила его рассказать ей правду, она не могла его за это винить.

Она подавила обиду. Адриус мог хотеть забыть её, подавить свои чувства к ней, но её миссия была важнее любых чувств и обид между ними. Она должна была предупредить его о Вейле.

Джемма закусила губу, её взгляд снова встретился с взглядом Марлоу.

– Мне жаль, Марлоу. Правда. Я лучше всех знаю, каково это – когда тебя внезапно бросают и смотришь, как человек, которого ты любишь, обручается с кем-то другим.

– Обручается? – переспросила Марлоу, запнувшись на этом слове.

Джемма широко раскрыла глаза.

– О. Ты не… я думала, ты знала. Это уже во всех светских колонках. Сегодня утром Адриус объявил о своём намерении найти жену. Он сказал, что сделает выбор до конца года.

У Марлоу похолодело внутри. Жена? Она рисковала ради него, а он собирался жениться на какой-то другой девушке.

Но что она ожидала? Что, раскрыв проклятие Принуждения, он просто кинется к ней в объятия, признается в вечной любви, и они сбегут вместе навсегда, как в сказке?

Как же она была глупа. Она – Лунная Воровка, а он – Солнечный Король. И в конце балета он возвращается к своему сверкающему двору, а она остаётся изгнанницей в темноте, сломленная собственным сердцем. Так всегда заканчиваются эти истории. Так они всегда и должны заканчиваться.

– Понятно, – тихо сказала она.

– Мне жаль, Марлоу, – снова извинилась Джемма.

– Нет, я… – начала Марлоу. – Я не ожидала, что он…

Джемма фыркнула.

– Вспомни, с кем ты разговариваешь. Всё нормально. Ты можешь быть расстроена.

Марлоу взглянула на неё. Джемма знала, что значит быть отвергнутой Фалкрестом ради более «подходящей» партии.

Но в отличие от Амары и Джеммы, Адриус и Марлоу никогда не были действительно вместе. Возможно, он и испытывал к ней что-то, возможно, даже заботился о ней, но это не значило, что он готов отказаться от своей семьи и будущего ради неё.

Джемма прочистила горло.

– Поговаривают, что он собирается использовать Бал полуночного маскарада Фалкрестов, чтобы начать поиск потенциальных невест. Все девушки Эвергардена мечтают привлечь его внимание.

– Они всё ещё устраивают бал? – спросила Марлоу. Бал должен был состояться через четыре дня, на третий день Луны Маскарада.

Что было меньше чем за неделю до того, как проклятие Адриуса станет необратимым.

– Думаю, Амара хочет показать Эвергардену, что они не собираются отступать от светской жизни после… трагедии, – она бросила на Марлоу почти извиняющийся взгляд. – Или, возможно, Амара просто пытается поскорее женить Адриуса, чтобы укрепить их ослабленные позиции.

Как бы там ни было, бал представлял собой для Марлоу возможность – и она была бы глупа, если бы не воспользовалась ею.

– Джемма, – сказала Марлоу, – как ты смотришь на то, чтобы помочь мне снова сорвать один из приёмов Фалкрестов?

Когда Джемма ушла, уже наступило время встречи с Вейлом в его кабинете за чаем. Она не особенно радовалась очередной неловкой трапезе, притворяясь преданной дочерью, но, возможно, ей удастся выведать у него какую-нибудь информацию о его планах.

Насколько Марлоу знала, это должна была быть неформальная встреча за чаем между отцом и дочерью, но, когда она вошла в кабинет, там стоял стол, уставленный башенками пирожных и сэндвичей, еды было достаточно, чтобы накормить как минимум два десятка человек. В центре стола стоял декоративный чайник, из которого в золотистом чае плавали лепестки цветов.

– Марлоу! Я так рад, что ты смогла прийти, – с улыбкой поприветствовал её Вейл, когда она вошла в комнату. – Присаживайся. Угощайся, чем хочешь.

Марлоу остановилась перед столом.

– Ты не ждёшь других гостей, верно?

Вейл моргнул, а затем, взглянув на перегруженный стол, громко рассмеялся.

– Кажется, я немного увлёкся. Не знал, какие пирожные и сэндвичи ты предпочитаешь.

Больше всего к чаю Марлоу любила определённое шоколадное печенье, которое покупала на лодке у заклинательного магазина в Боуэри. Свифт иногда приносил ей его по пути на работу. Марлоу вдруг ощутила болезненную тоску, вспомнив о Свифте, Боуэри и даже ворчливом Хайруме.

– Это прекрасно, – сказала она, усаживаясь за стол напротив него.

Вейл выбрал печенье с посыпкой из сахара и центром из рубиново-красного джема.

– Ты когда-нибудь пробовала такое? Это мои абсолютные фавориты.

Марлоу покачала головой и взяла одно с башенки, откусив краешек.

– Вкусно.

Вейл улыбнулся. Он постучал ложечкой по чайнику, и тот поднялся в воздух, наполняя её чашку золотистой жидкостью.

– Сахарок? – предложил Вейл, указывая на блюдо с сахаром в виде изящных маленьких цветков.

Марлоу кивнула и опустила одну в чашку.

– Я хотел извиниться за вчерашний вечер, – сказал Вейл. – Я и представить себе не мог, что мои сыновья так отреагируют.

Марлоу пожала плечами. Очевидно, Вейл хотел, чтобы их ужин обернулся картиной, как в портрете в прихожей Вейлов, – одной большой, счастливой семьи, готовой принять Марлоу в свои ряды. Фантазия о счастливой семье позволяла Вейлу не сталкиваться с запутанными последствиями его измены с матерью Марлоу.

– Сильван никогда меня особо не любил, – сказала она. – Я не удивлена, что он не в восторге от того, что мы тайные сводные брат и сестра.

Вейл выглядел ещё более обеспокоенным этим фактом.

– Он потеплеет к тебе, – твёрдо сказал он. Словно мог просто настаивать на этом, чтобы это стало реальностью.

Марлоу не думала, что Сильван когда-либо «потеплеет» к ней при любых обстоятельствах – она даже не была уверена, что он когда-либо «теплел» к кому бы то ни было. В нём была одна лишь ледяная холодность.

– Есть ещё кое-что, о чём мне нужно с тобой поговорить, – сказал Вейл, откладывая чайную ложку. – Сегодня утром ко мне заходил Эмери Грантэр, городской прокурор, чтобы обсудить дело Фалкрестов. Он сообщил, что их отдел намерен продолжить выдвижение обвинений против тебя. Они назначат дату предварительного слушания через несколько недель.

Тон Вейла был раздражённым, и Марлоу подумала, пытался ли он убедить Грантэра полностью отказаться от обвинений. Но учитывая, что она призналась в нападении, было маловероятно, что её отпустят на свободу, особенно с Амарой, стремящейся к мести.

Она не жалела, что взяла на себя вину, но в тот момент она предполагала, что найдёт способ избежать последствий. Теперь, с назначением суда на горизонте и с учётом ярости Амары, уверенность её колебалась.

Она сглотнула.

– И что это значит?

– Город представит обвинения против тебя на рассмотрение главам Пяти Семей, – пояснил Вейл, – и затем они проголосуют, решая, стоит ли передавать дело в суд.

– Почему Пять Семей должны решать это? – спросила Марлоу.

Вейл поднял брови, явно удивлённый её вопросом.

– Городской устав гласит, что любой судебный процесс, в котором замешан член Пяти Семей, должен рассматриваться самими этими семьями.

Боги небесные. Марлоу никогда не питала иллюзий насчёт правосудия в Каразе, но такое правило фактически гарантировало Пяти Семьям полную неприкосновенность в судебных делах. Она вспомнила, как Джемма говорила о том, что правда не имеет значения – имеет значение лишь то, что хотят Пять Семей, то, во что они выбирают верить ради достижения своих целей. Если они решат отправить Марлоу в тюрьму на всю оставшуюся жизнь, они, не колеблясь сделают это. Виновата она на самом деле или нет – это не имеет значения.

Она сделала глоток чая, разглядывая Вейла. Ей хотелось понять, позволил ли бы он, в конечном итоге, посадить её, если бы это означало, что он сможет выйти сухим из воды со своим проклятием Адриуса.

Но, возможно, это был хороший шанс проверить его – совсем чуть-чуть, чтобы он не заподозрил, что она что-то знает.

– Сегодня ко мне приходила Джемма, – сказала она. Она почти не сомневалась, что Вейл уже был в курсе – вряд ли кто-то мог прийти в башню Вейла, не попав в его поле зрения. Но сама мысль о том, чтобы добровольно рассказать об этом, могла начать строить доверие между ними.

– Вы с ней… подруги? – спросил Вейл.

Марлоу кивнула.

– Она сказала, что в газетах появились слухи. Обо мне. И, полагаю, о вас тоже.

– В газетах всегда есть слухи, – отмахнулся Вейл.

– Но на этот раз говорится, что именно вы стоите за нападением, – прямо сказала Марлоу. – Я не читала статью. Всё это показалось мне таким нелепым.

Она, не отрываясь смотрела на лицо Вейла, высматривая любые признаки вины или страха.

Вейл поставил чашку на блюдце и закрыл глаза.

– Возможно, это не так уж нелепо.

Марлоу чуть не опрокинула свою чашку.

– Боюсь, я знаю, откуда это идёт.

Марлоу не посмела пошевелиться, её сердце заколотилось. Неужели Вейл действительно сейчас признается во всём, что сделал? Вот так, сразу?

Вейл медленно выдохнул.

– Амара, должно быть, стоит за этими слухами.

Сердцебиение Марлоу вернулось в норму. Не признание, значит. Конечно, нет. Почему бы Вейлу вообще рисковать и говорить ей правду?

– Амара?

– Она хотела захватить контроль над семьёй Фалкрестов, – пояснил Вейл. – Но вассальные семьи… чувствовали себя неуютно от её предложения. Они попросили назначить меня временным советником. Думаю, Амара была крайне недовольна этим решением. Этот слух – её способ выразить недовольство.

– Но разве Адриус не должен быть наследником? – спросила Марлоу. Она слышала, как Амара и Аурелиус спорили об этом накануне свадьбы. Вейл тоже упоминал это Грантэру, как доказательство вины Адриуса.

– Это действительно было намерение Аурелиуса, – согласился Вейл. – Но Амара утверждает, что Адриус отказался от права наследования, когда покинул Дом Фалкрестов и отрёкся от отца. Вассалы, вероятно, и не хотели видеть Адриуса в качестве наследника. Они чувствуют, что некоторые из других Семей начинают окружать их теперь, когда Аурелиус… недееспособен.

– Другие Семьи? – переспросила Марлоу.

– Прежде всего, семья Моранди, – ответил Вейл. – До того, как Фалкресты поглотили семью Дельвинь, Моранди были самой могущественной из Пяти Семей. С уходом Аурелиуса Зено Моранди полагает, что сможет вернуть себе статус. Они, без сомнения, пытаются убедить некоторых вассалов Фалкрестов вкладывать свои средства в них. Если они смогут перетянуть на себя достаточную часть их поддержки, то, возможно, им удастся заполучить самых талантливых мастеров заклинаний Фалкрестов или даже часть коллекции библиотеки Дома Фалкрестов.

Марлоу внимательно всмотрелась в Вейла. Вполне возможно, он говорил правду – Моранди действительно могли пытаться отвоевать часть власти у Фалкрестов, лишённых их патриарха.

Но, возможно, это было нужно и самому Вейлу. Может быть, именно для этого он и проклял Адриуса? Чтобы захватить семью Фалкрестов? И если так, то с какой целью?

– Честно говоря, мне всё это мелочное соперничество и междоусобицы между Семьями давно надоели, – вздохнул Вейл. – Иногда мне кажется, что городу было бы лучше без них.

Марлоу сжала губы, чтобы не выпалить своё немедленное согласие с этим утверждением.

– Джемма сказала, что в последнее время между Пятью Семьями был относительный мир, – заметила Марлоу. – Но это может измениться, если они решат, что за нападением на Аурелиуса стоит что-то большее.

– Она права, – мрачно согласился Вейл. – Поэтому я думаю, что тебе следует пересмотреть своё решение брать на себя вину за произошедшее. Особенно теперь, когда начали распространяться ложные слухи.

Марлоу откинулась на спинку стула. И что же на самом деле произошло? – хотелось спросить ей. Но она не могла позволить Вейлу заподозрить, что она знает что-то о его собственной вине. Пусть думает, что она верит в его невиновность. Возможно, она лжёт, что нанесла удар Аурелиусу, но ведь и он лжёт – и чем настойчивее он добивался её признания, тем более подозрительно это выглядело.

– Я уже говорила, что произошло, – упрямо ответила Марлоу. – Аурелиус угрожал мне, и я защищалась. Не понимаю, почему вы считаете, что я лгу.

Вейл казался совершенно невозмутимым.

– Как ты думаешь, чем сейчас занимается Адриус? Он бродит по Эвергардену в поисках жены. Он не заботится о тебе так, как ты заботишься о нём, Марлоу.

Марлоу не могла отрицать укол обиды, который испытала, услышав о поиске Адриусом подходящей партии.

– Адриус может делать, что ему угодно, – ответила она. – Это не изменит правды.

– Он бы не сделал для тебя того же, – настаивал Вейл. – Ты знаешь, что не сделал бы.

Марлоу с трудом проглотила горечь, подступившую к горлу. Потому что новость о том, что Адриус ищет себе невесту, по сути, подтверждала правоту Вейла.

– Не важно, что он бы сделал или не сделал.

Вейл ещё мгновение пристально смотрел на неё, словно пытаясь её разгадать, затем положил руки на стол и, сменив тон на более мягкий, сказал:

– Я не хочу продолжать этот спор, Марлоу. Давай поговорим о чём-нибудь более приятном, ладно? Как ты здесь обустраиваешься?

– Вполне хорошо, – ответила Марлоу. – Почти как будто я и не уезжала.

Это была ложь, но небольшая, и Марлоу надеялась, что Вейл её не заметит.

– Прекрасно, – тепло сказал Вейл. – Я рад. Хочу, чтобы ты чувствовала себя здесь как дома.

– Просто… – начала Марлоу, затем прикусила губу.

– Да?

– Ничего, – быстро сказала она. – Пустяки.

– Марлоу, если я могу сделать что-то, чтобы тебе было комфортнее здесь, просто скажи.

Марлоу кивнула.

– Башня Вейл, конечно, прекрасна. Просто… я здесь уже несколько дней и чувствую себя немного…

– В заперти? – подсказал Вейл, понимающе кивая. – Полностью понимаю. Я был таким же в твоём возрасте. Всегда стремился улизнуть из башни при любой возможности.

– Мне бы просто немного развеяться, – сказала Марлоу. – Джемма пригласила меня прогуляться по Перл-стрит завтра.

Вейл выглядел обеспокоенным.

– Обычно я бы не колебался, но я всё же волнуюсь за тебя, учитывая… происходящее. Почему бы мне не сопроводить тебя? Думаю, смогу освободить время завтра или, может быть, послезавтра.

– Это очень щедро, – сказала Марлоу, и тут в её голове родилась идея, и прежде, чем она успела её обдумать, выпалила: – Но, возможно, вы правы насчёт того, что Сильван мог бы потеплеть ко мне. Может, если бы мы проводили больше времени вместе…?

– Ну, – сказал Вейл, явно обрадованный её желанием сблизиться с сыном, – хорошая мысль! Я позабочусь о том, чтобы он нашёл время сопровождать тебя на Перл-стрит завтра.

Марлоу почти не сомневалась, что Сильван будет не в восторге от этой затеи, но это только упростит ей задачу – избавиться от него, как только появится возможность.

Глава 5

Когда Марлоу согласилась пойти на шопинг с Джеммой, она даже не подозревала, что это окажется целым событием. Для Марлоу шопинг означал прогулку по дороге Серпента до Рынка Болота или заглядывание в ломбард по соседству с Боуэри.

Для Джеммы же шопинг был более изысканным: предварительный завтрак в чайной «Амброуз», затем напитки на Рубиновом мосту, затем маникюр и уход за лицом в салоне «Рассвет» (где их угощали еще более сладкими, игристыми напитками), а после – личные встречи не в одном, а сразу в пяти ателье. В каждом из них подавали игристое вино, маленькие фарфоровые чашки чая и крошечные пирожные с лепестками роз и золотыми блестками. Джемма сообщила ей, что все ателье на Жемчужной улице обычно заняты на месяцы вперед перед Маскарадом Дома Фалкрестов, но для нее, любимицы модного общества Эвергардена, всегда находилось время.

Марлоу в этом не сомневалась. Она бы не удивилась, если бы ателье сами платили Джемме за то, чтобы она носила их творения. Если Джемма надевала платье какого-либо ателье на мероприятие, они могли быть уверены, что в течение следующего года будут завалены заказами.

Сильван встретил их в первом ателье. С Марлоу он едва перекинулся парой слов, изредка бросая презрительные взгляды и язвительные замечания в сторону Джеммы о том, как нелепо смотрится Марлоу, притворяясь, будто ей когда-либо удастся вписаться в «новую знать». Марлоу удивлялась, почему он вообще с ними пошел – она ожидала, что он найдет какой-нибудь предлог, чтобы остаться, или хотя бы постарается сбежать как можно быстрее.