Текст книги "Маскарад сердец (ЛП)"
Автор книги: Кейти Роуз Пул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
– Если Пять Семей позволят, я лично прослежу, чтобы не остался ни один нерассмотренный факт и чтобы мы выяснили, кто несёт окончательную ответственность за смерть Аурелиуса Фалкреста.
Он вернулся на своё место, и тогда встала представитель защиты – адвокат, нанятая Вейлом, которую Марлоу видела лишь однажды.
– Факты этого дела, господин Грантер, предельно ясны для любого, кто ознакомился с ними, – заявила она. – Мисс Бриггс действовала исключительно в порядке самозащиты. Смерть Аурелиуса Фалкреста – трагедия, но виной ей является лишь он сам. Давайте не будем тратить ни ваше, ни драгоценное время суда на театральное представление, финал которого и так очевиден.
С этими словами она села на своё место.
Амара поднялась.
– Я хочу обратиться к суду.
– Леди Фалкрест, – сказал судья. – Это весьма необычно.
– Я понимаю, – ответила Амара. – Но я считаю, что будет допущена серьёзная судебная ошибка, если я не укажу на то, что Корморан Вейл предвзят в этом деле. Он не должен голосовать, поскольку обвиняемая – его родная дочь.
По залу прокатился ропот.
Вейл вскочил на ноги.
– Амара, прошу…
– Мы не можем просто так лишить одну из Пяти Семей права голоса, – ровно заметил судья.
– Я вовсе не это предлагаю, – сказала Амара. – Корморан Вейл должен снять с себя полномочия и передать право голоса своему наследнику.
У Марлоу потяжелело в животе. Дарьян наверняка сделает всё, что скажет ему Амара. Она сдержала желание обернуться и взглянуть на Адриуса. Ведь именно ради этого он и объявил о своей помолвке – чтобы Амара остановила суд.
Но теперь всё выглядело так, будто она, наоборот, делает всё, чтобы дело дошло до процесса.
Она нарушила слово, – с горечью поняла Марлоу. Это не было неожиданностью. Но когда она, наконец, встретилась взглядом с Адриусом в толпе, он выглядел так, будто готов взорваться от ярости.
– Вейл не просто предвзят из-за своей дочери, – продолжала Амара. – Он вполне может быть и зачинщиком заговора с целью убить моего отца.
– Это серьёзное обвинение, – сказал судья.
– Он много говорил о желании очистить город, но правда в том, что он не хочет очищать – он хочет разрушить, – сказала Амара. – Он стремится избавиться от остальных Пяти Семей и уничтожить всё, что мы построили. Он уже пытался силой взять под контроль семью Фалкрестов как советник, и я не собираюсь сидеть сложа руки и смотреть на это.
Судья задумался.
– Есть определённые прецеденты. Если большинство Пяти Семей примет решение, суд может отстранить Корморана Вейла и передать голос его наследнику, Дарьяну Вейлу.
– Семья Моранди поддерживает предложение, – сказал Зено Моранди.
Вейл выглядел потрясённым, но Марлоу это не удивило. Моранди были возмущены даже самим её присутствием в Эвергардене.
– Это уже три голоса, Ваша честь, – сказала Амара.
– Ходатайство удовлетворено, – произнёс судья. – Лорд Вейл, пожалуйста, покиньте трибуну.
– Ваша честь, – начал Вейл. – Согласно прецеденту…
– Решение принято, – перебил его судья. – Уверен, вы доверяете своему старшему сыну и наследнику исполнить свои обязанности добросовестно?
Вейл сжал губы и кивнул. Он пригладил пиджак и сошёл с трибуны.
Дарьян поднялся со своего места и направился вперёд. Проходя мимо отца, Вейл положил руку ему на плечо и что-то прошептал – слишком тихо, чтобы Марлоу могла разобрать. Амара сузила глаза.
Челюсть Дарьяна напряглась, он кивнул. Он выглядел нервным, поднимаясь по ступеням к помосту. Растерянным. Марлоу всматривалась в его лицо, пытаясь понять, на чьей он теперь стороне – отца или новой жены?
– Если возражений больше нет, – сказал судья, – переходим к голосованию. Голос «против» – за отклонение дела. Голос «за» – за передачу дела в суд. Зено Моранди, ваш голос?
– Семья Моранди голосует «за», – ответил тот.
– Далия Старлинг?
Далия прочистила горло.
– Семья Старлинг голосует «за».
Марлоу это тоже не удивило. Старлинги владели половиной таблоидов в городе – что может быть лучше для продаж, чем громкий, сенсационный процесс?
– Дарьян Вейл?
Тот наклонился вперёд, нервно. На отца не взглянул.
– Семья Вейл голосует «за», – тихо сказал он.
– Амара Фалкрест?
Амара встретилась с Марлоу взглядом. В её тёмных глазах горел злобный, торжествующий огонь.
– Семьи Фалкрест и Дельвинь голосуют «за».
Глава 34
– Амара! – взревел Адриус, врываясь в фойе особняка Фалкрестов.
Амара неторопливо вышла на мезонин, как всегда спокойная. Такой же спокойной она была и на помосте в зале суда, когда обрекала Марлоу.
– У нас была сделка! – выплюнул Адриус. – Что, чёрт возьми, ты себе позволяешь?
Амара подошла к перилам, взглянула на него сверху вниз и медленно зааплодировала. Звук её хлопков отозвался эхом по всему фойе.
– О, браво, братец.
Адриус взлетел по лестнице.
– Это что ещё значит?
– Это значит, что я наслаждаюсь этим маленьким спектаклем возмущения, – ответила Амара. – Но ты правда думал, что я не знаю? Что ты встречаешься с Марлоу тайком уже несколько недель?
Он замер на верхней ступеньке.
– Ах вот как, – холодно сказала Амара. – Ты и правда считал, что всё сошло тебе с рук, да?
Как она узнала? Адриус мотнул головой. Сейчас это было неважно. Важна была Марлоу.
– Всё уже в прошлом, – сказал он. – Я теперь помолвлен с Айрис. Как ты и хотела. Я сделал всё, что обещал, а ты нарушила своё слово.
Амара фыркнула.
– Это не я нарушила договор. Мы договорились, что ты держишься подальше от Марлоу. А ты – не сдержал.
Адриус напрягся.
– Я больше не буду с ней видеться. Всё кончено. Клянусь.
– Правильно, Адриус, ты больше её не увидишь. Потому что она окажется там, где ей и место – за решёткой, – процедила Амара. – Я не понимаю, как ты вообще можешь смотреть на неё, после того как она убила нашего отца.
– Это не она, – сказал Адриус, не успев сдержаться. Он резко втянул воздух, челюсть напряглась. Чётким, ровным голосом он произнёс:
– Это не Марлоу убила нашего отца. Это я.
Амара застыла.
– Не смей, – выдавила она угрожающе тихо. – Не смей врать о таком, Адриус. Не смей…
– Это не ложь, – сказал он так же тихо. – Это правда. И я должен был рассказать тебе ещё несколько недель назад.
Он должен был сказать это сразу, как только они вернулись в поместье после её свадьбы. Но всякий раз, когда он приближался к этим словам, что-то внутри будто выключалось – и потом он находил себя, сидящим в одиночестве в комнате с пустой бутылкой вина. Что держало эту правду взаперти? Вина? Скорбь? Или обыкновенная трусость – та самая, которую его отец всегда видел в нём насквозь?
– Нет, – выдохнула Амара. – Нет. Это не ты. Это не ты его убил, Адриус, не ты…
– Я не хотел этого, – сказал он. – На меня наложили проклятие. Заклятие Принуждения…
– Значит, это она его и наложила! – взорвалась Амара.
Адриус покачал головой:
– Это она его сняла. – Он шагнул ближе. – Амара, наш отец… он был не тем, кем ты его считала. То же проклятие, что было на мне… он использовал его на нашей матери. Она жива. Она здесь, в городе. Всё это время он держал её взаперти. Я…
– Перестань, – потребовала Амара. – Перестань, я не хочу этого слышать, просто… замолчи!
В её голосе звучала такая отчаянность, что Адриус подчинился.
– Амара…
– Я не хочу это слышать! – закричала она.
Он тяжело выдохнул. Видел, как её тело сжато в напряжении, как боль исказила её лицо. Правда о том, кем был их отец, сталкивалась в ней с его образом, созданным любовью. Она не хотела верить. Потому что тогда ей пришлось бы признать, что человек, которого она всю жизнь идеализировала… был чудовищем.
– Хорошо, – сказал Адриус. – Но если ты не собираешься остановить суд, то я с этим покончил. Я был прав, когда отказался от имени Фалкрест. Я не хочу иметь ничего общего с этой гнилой семьёй.
Прежде чем Амара успела что-либо ответить, он повернулся и спустился по лестнице, покидая особняк Фалкрестов.
Глава 35
Марлоу ввалилась в квартиру, волоча за собой ноги, и рухнула на диван, где свернувшись клубком лежала Тоад. Кошка мяукнула, когда Марлоу подошла, перевернулась на спину и вытянулась, демонстрируя полосатый животик.
Марлоу рассеянно почесала её, и Тоад замурлыкала, прикрыв глаза от удовольствия.
– Хоть кто-то здесь счастлив, – пробормотала Марлоу.
Суд длился уже пять дней. Пять дней слушать, как Грантер сыплет наглыми, беспардонными обвинениями, извращая правду под нужный себе сценарий. В перерывах между заседаниями Марлоу изматывала себя в поисках зацепок о том, где могут быть останки Илариo.
Пока – безрезультатно.
Завтра Грантер вызовет её в суд. И она знала: что бы он ни спросил, он обязательно перевернёт её слова против неё.
В дверь квартиры постучали, вырвав её из гнетущих мыслей.
Сил на гостей не осталось. Особенно если это Вейл. Она подлетела к двери и распахнула её.
– Что?
На пороге стоял Адриус. У Марлоу сердце екнуло – перед глазами встал тот вечер, когда он тоже неожиданно появился у её двери. Вечер, когда они отбросили всё, что разделяло их, и украли для себя несколько лунных часов.
Пока не взошло солнце. А с ним – холодный свет реальности.
– Амара нарушила нашу сделку, – сказал Адриус, не двигаясь с места.
Марлоу взяла его за руку и втянула в квартиру.
– Да, я как бы заметила.
– Я рассказал ей правду, – продолжил Адриус. – Про отца. Про проклятие. Давно нужно было это сделать.
– Адриус…
– Есть ещё кое-что, – поспешно вставил он. – Я… я не знаю, как сказать это, но…
Он обернулся к двери и крикнул:
– Можешь заходить.
Марлоу замерла. Она не могла пошевелиться, когда в комнату вошла её мать.
– Я… я нашёл твою маму, – сказал Адриус с запинкой. – Я подумал… ты нашла мою, и… ну…
Марлоу покачала головой, убеждённая, что это какой-то обман. Или, может, всё происходящее – лишь галлюцинации от пережитого стресса.
Но это действительно была Кассандра. Она стояла на пороге. Волосы были подстрижены короче, чем Марлоу помнила, но в остальном – всё та же.
У Марлоу подкатила к горлу тяжёлая глыба.
– Я… оставлю вас, – сказал Адриус и прошёл через гостиную в спальню Марлоу.
– Рыбка, – произнесла Кассандра. Она наконец пересекла порог и заключила дочь в объятия. – Я так скучала по тебе.
Марлоу не обняла её в ответ. Но и не отстранилась.
– Я думала, ты умерла.
Кассандра чуть отстранилась, чтобы взглянуть ей в лицо, и ласково провела пальцами по её волосам.
– Я знаю. Прости меня. Я совершила слишком много ошибок… слишком много. Я не хотела втягивать тебя в эту кашу. Думала, если все поверят, что я мертва – ты будешь в безопасности.
– Ты могла просто сказать мне.
– Ты бы захотела пойти со мной, – ответила Кассандра.
Это было правдой – и оттого только больнее. Потому что означало лишь одно: Кассандра не хотела, чтобы Марлоу была с ней.
– Тогда зачем вообще возвращаться?
– Адриус рассказал мне про суд, – ответила она, крепче сжав её. – Про его отца, про Медноголовых… Рыбка, во что ты вляпалась?
Марлоу выскользнула из её объятий.
– Я не обязана перед тобой отчитываться. Особенно перед тобой. Ты ведь даже не удосужилась рассказать мне, кто мой отец на самом деле.
На лице Кассандры промелькнула боль. Но потом она скрестила руки на груди.
– Ну так скажи, что ты хочешь знать?
– Например, как ты умудрилась убедить всех, включая меня, что ты мертва, – сказала Марлоу.
– Я не собиралась заставлять тебя поверить в это, – сказала Кассандра.
– Я видела воспоминание Кайто той ночью, – парировала Марлоу. – Видела, как ты упала с моста в канал. Как ты выжила?
– Я поплыла, – просто ответила та. – На мне было заклятие Бесконечного Дыхания. Я предчувствовала, что могут быть проблемы… и приняла меры.
– А как Вейл оказался с гримуаром Илариo? – спросила Марлоу. – Ты же отдала его ему.
– Не так, как ты думаешь, – ответила Кассандра. – Да, ты права – я действительно отдала гримуар ему. Я слишком поздно осознала, во что ввязалась, когда украла его. И я знала: если передам книгу Чёрной Орхидее – Фалкрест убьёт меня. Поэтому я сделала единственное, что пришло в голову: пошла к Корморанту. Рассказала ему… столько правды, сколько нужно было. Он пообещал вернуть гримуар Фалкресту и всё уладить.
– Ну так он этого не сделал, – сказала Марлоу. – Он его себе оставил.
– Я это поняла, когда Кайто нашла меня и потребовала вернуть книгу, – отозвалась Кассандра. – На тот момент у меня оставался один выход – исчезнуть из города.
– Ты могла бы взять меня с собой, – вырвалось у Марлоу, прежде чем она успела себя остановить. – Не обязательно было вот так просто… уйти.
– И превратить свою единственную дочь в беглянку? – Кассандра покачала головой. – Я не могла обречь тебя на такую жизнь.
Марлоу едва сдержалась, чтобы не сказать, что сейчас ей, по сути, и так приходится быть беглянкой.
– А как насчёт Грантера? – резко спросила она.
– Грантера? – Кассандра насторожилась.
– Да, – подтвердила Марлоу. – Он хочет моей смерти – или хотя бы чтобы я сгнила в тюрьме. Но я не понимаю почему. Я знаю, почему Медноголовые хотели меня убить. Знаю, почему этого хотят Фалкресты. Но вот почему Грантер, как только я передала улики о твоих вымогательствах у беглых заклинателей, сразу послал Леонидаса убить меня – этого я не понимаю.
Лицо Кассандры застыло. Она чуть склонила голову, открыла рот – и Марлоу уже знала, что бы ни прозвучало сейчас, это будет полная чушь.
Она знала свою мать. Знала, как та выглядела, когда врала.
– Правду, – процедила Марлоу. – Ты мне её должна.
Кассандра тяжело вздохнула и отвела взгляд, кивнув.
– Грантер был… деловым партнёром, в каком-то смысле. До того как стать прокурором, он был копом – продажным, хоть и хорошо прикрытым. Я мало что о нём знала, но даже при нашей первой встрече поняла: он умнее всех других копов, с кем мне приходилось иметь дело. Он раскусил, чем я занимаюсь с заклинателями, и, как любой уважающий себя продажный мент, предложил всё прикрыть. В обмен на долю, конечно. Чем выше он поднимался, тем больше защиты мог мне обеспечить. Но вместе с этим он начал строить себе репутацию реформатора. И мы оба знали: если кто-то узнает, чем он на самом деле занимался, его репутации придёт конец.
– Значит, книга, которую я ему передала, доказала его участие, – произнесла Марлоу. Она на секунду закрыла глаза, вспоминая. В книге было две колонки платежей. – Вторые платежи.
Кассандра кивнула.
– Может, это и не полное доказательство, но я вела учёт его доли с каждой выплаты. Уверена, даже поверхностная проверка его финансов показала бы, что он получал именно такие суммы, пусть и маскировал их под что-то безобидное.
– А теперь он – прокурор, который пытается засадить меня по делу об убийстве, – сказала Марлоу. – Прекрасно.
– Я не позволю ему уничтожить тебя только ради того, чтобы прикрыть мои ошибки, – тихо сказала Кассандра. – Я не дам тебя в обиду.
Марлоу знала, как её мать решает проблемы – и быть частью этого не хотела.
– Мне не нужно, чтобы ты или Вейл меня защищали, – сказала она. – Я сама о себе позабочусь.
Кассандра смотрела на неё с виной на лице.
– Похоже, тебе и правда пришлось это делать с тех пор, как я ушла.
Марлоу отвернулась. Она не хотела говорить о том, что пришлось пережить после исчезновения матери. Всё равно это ничего не изменит.
Дверь из спальни Марлоу тихо отворилась, и в комнату вышел Адриус.
– Простите, – сказал он. – Я не хотел подслушивать, но, Рыбка… я не могу позволить, чтобы тебя обвинили в убийстве моего отца. Я расскажу всем правду.
– Это ничего не изменит, – ответила Марлоу. – Все решат, что ты просто меня защищаешь. Или что я заколдовала тебя. Есть политические причины, по которым Амара, Моранди и Грантер хотят избавиться от меня. И они никуда не денутся.
Адриус шумно вдохнул. Его взгляд впился в её глаза.
– Если они хотят, чтобы ты исчезла – тогда давай исчезнем. Уедем из города. Куда угодно.
– Адриус, – прошептала Марлоу. – Мы не можем просто…
– Почему нет? – резко спросил он. – Почему не можем? К чёрту Пять Семей. К чёрту этот город. – Он шагнул к ней и взял её лицо в ладони. – Здесь важна только ты.
Марлоу не могла смотреть ему в глаза – полные надежды. Часть её злилась: за то, что он произносит это вслух. За то, что предлагает невозможное. За то, что сам в это верит.
– А как же Вейл? – спросила она тихо. – Если мы уедем, он применит заклинание, и…
– Пускай Фишер и Чёрная Орхидея разбираются с ним, – ответил Адриус. – Они почти завершили заклятие, не так ли? Им ведь уже не нужны мы.
– Адриус…
– Убеги со мной, Марлоу, – прошептал он. – Начнём всё заново.
Та же самая злость вспыхнула у неё в груди. Марлоу подняла руки и мягко убрала ладони Адриуса со своего лица.
– Ты вообще понимаешь, что предлагаешь? – произнесла она. – Начать с нуля? Отказаться от всего – от денег, от Эвергардена, от своего имени?
– От имени я уже отказался, – мрачно ответил Адриус. – Остальное мне безразлично.
Марлоу скрестила руки на груди, будто это могло помочь сдержать всё, что кипело внутри.
– Сейчас ты так говоришь.
– Я серьёзно, – настаивал Адриус. – Что мне дали деньги и власть? Только разрушили всех, кого я любил. Мою мать. Отца. Амару. Будет даже облегчением всё это оставить.
– А что будет через пару месяцев? Когда мы окажемся где-то на краю света, с деньгами, которых едва хватает на еду? Куда мы вообще пойдём? Чем займёмся?
– Придумаем, – сказал Адриус. – Ты – самый умный человек из всех, кого я знаю. Эта страна – не единственное место, где нужны услуги разрушителя проклятий.
На мгновение Марлоу позволила себе представить это. Новую жизнь, где-то далеко от Каразы. Разрушать проклятия – и Адриус рядом.
Кассандра подошла ближе.
– Я могу помочь нам троим выбраться из города. И у меня… есть деньги. Достаточно, чтобы начать сначала.
Марлоу покачала головой.
– Адриус, даже если бы мы смогли сбежать из Каразы, ты же знаешь – у нас нет будущего. Я уже отказалась от него.
– Ещё не поздно всё вернуть, – умолял Адриус.
– Ты знаешь, что я не могу, – горячо ответила Марлоу. – Это нужно для заклинания.
Кассандра переводила взгляд с одного на другого.
– О чём вы говорите?
Адриус взглянул на неё. Когда стало ясно, что Марлоу не собирается объяснять, он сказал:
– Марлоу отдала самое сокровенное желание своего сердца – в качестве ингредиента для заклинания. Наши друзья используют его, чтобы уничтожить Гримуар Илларио.
Кассандра встретилась взглядом с дочерью. Сделала шаг вперёд.
– Возьмите моё вместо.
– Что?
Адриус выглядел даже более ошеломлённым, чем чувствовала себя Марлоу. Он обернулся к ней:
– Видишь? У нас всё есть. Мы можем это сделать.
Марлоу смотрела на них обоих. Она могла это представить. Свою жизнь – где-то в другом месте. Новый город, новый дом. Может, она бы продолжила разрушать проклятия, а может, занялась бы чем-то совершенно другим. Но с ней была бы мать. И Адриус.
И, возможно, Адриус был прав. Возможно, он бы не скучал по прежней жизни. Возможно, он действительно был бы счастлив в другой – свободной – жизни. Там, где сам выбирает свою судьбу. Где не связан гниющей наследственностью своей семьи.
Он этого заслуживал. Может, и Марлоу тоже.
А Кассандра… может, и она заслуживала шанс всё исправить. Сейчас она смотрела на Марлоу так, как всегда – с той самой нежностью, которая сопровождала её всю жизнь. Она хотела, чтобы Марлоу была рядом. Она скучала по ней. Возможно, у них бы получилось восстановить те отношения, которые были опорой и якорем Марлоу с самого детства.
Марлоу так хотелось сказать «да». Она всем сердцем тянулась к этому.
Но это «да» принадлежало другой девушке. Той, которой она не была – и никогда не будет.
– Я не могу уехать, – тихо сказала она.
В её словах не было злости, не было жара. Только правда, в самой чистой форме.
– Я не бегу от проблем. И не оставляю за собой бардак, чтобы кто-то другой убирал. Это не про меня.
Марлоу не хотела быть жертвой этого города. Но и выживание её не устраивало. Она всегда искала третий путь – бороться с жестокостью мира, как могла. Разрушая проклятия. Раскапывая правду – какой бы уродливой или болезненной она ни была.
Уйти – значило бы сдаться. А это хуже поражения.
– Марлоу, – прохрипел Адриус. – Если ты останешься, тебя признают виновной. Ты сама это говорила.
Он был прав. С Грантером и Амарой, которые были настроены запереть её навсегда, у неё не было шансов.
Оставалась только одна надежда. Один тонкий луч, чтобы спасти себя – и Адриуса.
Ей нужно было поговорить с Вейлом.
Глава 36
Было уже после ужина, когда Марлоу вошла в фойе особняка Вейла. Сквозь арку она видела столовую: Вейл сидел за столом, рядом с ним – Елена и Сильван. Тарелки ещё не были убраны.
– Марлоу, – удивлённо сказал Вейл. – Мы не ждали тебя сегодня вечером. Ты ела? Уверен, мы могли бы…
– Мне нужно поговорить с вами, – резко перебила Марлоу. – Это очень важно.
Вейл на мгновение застыл, разглядывая её. Затем повернулся к жене:
– Почему бы тебе и Сильвану не отдохнуть на вечер?
– Они могут остаться, – быстро сказала Марлоу. И с лёгкой ноткой сарказма добавила: – Мы ведь семья, не так ли?
Вейл внимательно следил за ней, пока она обходила стол, поворачиваясь лицом ко всем троим.
– Завтра Грантер вызывает меня на допрос в суде, – сказала Марлоу. – Уверена, ты в курсе. И я пришла сказать, что собираюсь рассказать правду. Я назову настоящего виновника смерти Аурелиуса.
Она не отводила взгляда от Вейла, но краем глаза видела, как Елена и Сильван напряглись.
– Корморан, о чём она говорит? – спросила Елена.
Вейл сложил руки на столе перед собой.
– Марлоу, – мягко произнёс он, – у тебя нет доказательств.
– Я знаю, – ответила Марлоу. – Никто не поверит ни одному моему слову. Именно поэтому я пришла попросить тебя сказать это самому.
– Марлоу, – сказал Вейл с напором, – клянусь тебе, я не позволю тебе нести вину за это. Никогда бы не допустил. Если бы ты просто доверилась мне… и подождала…
– Ты сам расскажешь им, или мне это сделать? – спросила Марлоу.
Вейл замолчал.
– Рассказать что? – встревоженно спросил Сильван. Его лицо побледнело.
– Ты говоришь, что хочешь более справедливой Каразы, – сказала Марлоу. – Так вот твой шанс. Признайся в том, что сделал.
Вейл с силой ударил ладонью по столу и резко вскочил.
– Я всё исправлю! – резко сказал он. – Ты не окажешься за решёткой, Марлоу, клянусь. Я тебя защищу.
Марлоу знала, как именно он собирается её защитить. Заклинанием. Как только оно будет завершено, неважно, признают ли её виновной или приговорят к смерти – Вейл сможет остановить всё одним словом.
– Защити меня, сказав правду, – тихо произнесла она.
– О чём она говорит? – снова спросил Сильван. И тише, словно стал намного моложе своих восемнадцати: – Папа?
Но Марлоу с неё хватило. Она резко обернулась к Сильвану:
– Это он наложил проклятие на Адриуса. Сам признался мне. И это он приказал ему убить собственного отца.
Сильван отшатнулся.
– Это… этого не может быть…
Но Елена не выглядела потрясённой, как её сын. Либо она всё это время знала, чем занимается Вейл, либо просто знала его достаточно хорошо, чтобы не удивляться.
Сильван повернулся к отцу:
– Это неправда… Не может быть… Правда?
Вейл шагнул к нему и положил руку на плечо:
– Клянусь тебе, это было необходимо. Это было… во благо.
Сильван дёрнулся, отступая. Лицо исказила ярость.
– Не подходи ко мне.
На лице Вейла мелькнула боль, прежде чем он закрыл глаза и стер с себя выражение эмоций.
– Есть вещи, которые ты не понимаешь, Сильван, – резко сказал он. – Иногда нам приходится делать то, что кажется морально отвратительным, чтобы—
– Адриус – мой лучший друг, – процедил Сильван. – Мне плевать, какие у тебя были причины. Ты мог его убить.
– Сильван—
– Нет. Я больше не хочу тебя видеть.
Прежде чем Вейл успел что-то сказать, Сильван выскочил из комнаты.
Елена встала из-за стола.
– Корморан. Своими поступками ты подверг риску всю семью – неужели ты этого не понимаешь?
– У меня были причины, Елена, – твёрдо сказал Вейл.
Она горько рассмеялась:
– Не сомневаюсь. И уверена, они у тебя очень благородные. Надеюсь, они составят тебе хорошую компанию, когда ты вдруг поймёшь, что остался один.
– Елена—
– Мне надоело разгребать твои проблемы, Корморан, – сказала Елена, бросив на Марлоу злобный взгляд. А затем тоже вышла из комнаты.
Оставив Вейла и Марлоу наедине.
– Ты пытаешься настроить мою семью против меня? – прорычал он. – Этого ты хочешь?
Марлоу обхватила себя руками, будто пытаясь сдержать всё, что кипело внутри. Ей хотелось сказать, что Вейл сам разрушил свою семью, но она не была в этом уверена. Возможно, Елене было бы легче закрыть глаза на очередной проступок мужа, если бы ей не приходилось неделями терпеть, как он водит по их дому свою внебрачную дочь. Возможно, Дариану не пришлось бы выбирать между Амарой и Вейлом, если бы не Марлоу.
Возможно, во всём была виновата она.
– Я думала, я твоя семья, – сказала Марлоу. – Разве ты сам не так говорил?
– Так и есть, – настаивал Вейл. – Конечно, ты моя семья.
– Тогда защити меня, – произнесла она. – Приди завтра в суд и сдайся. Скажи всем правду.
– Если бы ты только послушала, ты бы поняла, что…
– Пожалуйста, папа. Только ты можешь меня спасти.
Что он говорил тогда? Что точно так же, как Марлоу стремилась защищать тех, кого любила, так и он. Он хотел быть спасителем – для Кассандры, для народа Каразы, для Марлоу. Она знала это о нём – и собиралась использовать против него. Но это было не только манипуляцией. Не совсем.
– Если ты действительно меня любишь… сделай это ради меня.
Она хотела, чтобы это оказалось правдой. Хотела, чтобы он доказал ей, что она ошибалась насчёт него. Чтобы показал – когда всё встанет на карту, она будет для него важнее, чем планы, принципы и великое видение. Что она – его дочь, и ради неё он пойдёт на всё. Даже принесёт себя в жертву.
Вейл закрыл глаза и опустил голову.
– Хорошо, – наконец произнёс он. – Я сделаю это.
***
Марлоу расхаживала перед дверью зала суда, нервно сжимая кулаки.
– Где твой отец? – спросила Свифт, оглядывая коридор, в котором они ждали вызова. В зале уже было полно зрителей, но в целях безопасности Марлоу должна была войти последней, в сопровождении охраны.
– Не знаю, – ответила она, тоже оглядывая пустой коридор. – Я думала, он уже здесь.
Разочарование обрушилось на неё ледяной волной. Она должна была догадаться. Вейл никогда не собирался сдаваться ради неё. И теперь, если Марлоу выйдет к присяжным и попытается рассказать правду, это будет выглядеть, как будто она всё выдумала. В лучшем случае её всё равно признают виновной. В худшем – она потянет за собой Адриуса.
– Мисс Бриггс? – позвал пристав, заглядывая в коридор. – Пора заходить.
Марлоу сглотнула.
– Спасибо.
Она в последний раз взглянула на пустой коридор, потом отвернулась и пошла за приставом в зал суда. Опустив голову, она ощущала на себе сотни взглядов.
За столом обвинения, как всегда, с улыбкой сидел Грантер. По её спине пробежал холодок.
Марлоу заняла своё место на скамье свидетелей.
– Суд объявляется открытым, – произнёс судья. – Прокурор может начинать.
– Мисс Бриггс, – начал Грантер тоном старого приятеля, – расскажите нам, как вы познакомились с Аурелиусом Фолкрестом?
– На самом деле мы едва были знакомы, – ответила Марлоу. Голос её, усиленный магией, звучал на весь зал. – Моя мама работала на Корморана Вейла, поэтому я несколько раз видела Аурелиуса, но и только.
– А с его сыном, Адриусом Фолкрестом?
– Мы учились вместе, – сказала она. – Были друзьями.
– А когда ваши отношения переросли в нечто большее? – поинтересовался Грантер.
Сложный вопрос. Очень сложный.
– Примерно во время Летней Регаты в этом году, на солнцестояние.
– А когда эти отношения закончились?
Ещё один болезненный вопрос.
– Незадолго до свадьбы Вейла и Фолкрест.
– Правда? – усмехнулся Грантер. – Потому что у меня есть показания под присягой от нескольких человек, включая Джемму Старлинг, утверждающие, что вы и Адриус никогда не были вместе.
Джемма. Марлоу не стала искать её в зале. Она знала, что Джемма просто говорила правду. Было бы несправедливо просить её лгать.
– Она утверждает, что всё это было лишь спектаклем. Это правда?
Марлоу глубоко вздохнула.
– Возможно, некоторые детали наших отношений были неправильно поняты в светской хронике. Но мои чувства были настоящими.
Она взглянула на Адриуса – он смотрел на неё, и боль в его взгляде была очевидна.
– Понятно, – сказал Грантер. – А вы испытывали к нему романтические чувства ещё до того? Когда впервые жили в Эвергардене?
Марлоу стиснула зубы, лицо вспыхнуло от стыда – рассказывать об этом перед всем Эвергарденом…
– Да.
– Но вы тогда не были вместе? Были просто друзьями, как сказали ранее?
– Всё верно.
– Почему?
Марлоу посмотрела вниз, на сжатый в кулаке кулак, лежащий на коленях. Она не могла понять, насколько же жестоким нужно быть, чтобы заставить её вслух произнести это.
– Думаю, потому что Адриус не хотел отношений со мной, – ответила она.
– Он говорил тебе это прямо? – уточнил Грантер.
– Не буквально, – сказала Марлоу. – Но дал понять вполне ясно.
– Каким образом?
Ей хотелось сорвать с лица Грантера эту дурацкую улыбку. Вместо этого она стиснула зубы.
– Он перестал со мной общаться и вёл себя так, будто не хочет иметь со мной ничего общего.
– Понимаю, – сказал Грантер сочувственно. – Должно быть, это было очень болезненно.
Марлоу ничего не ответила. Она уже давно примирилась с тем, что тогда сделал Адриус. Она понимала, почему он так поступил. Она даже не держала на него зла. Потому что – разве он не был прав? Разве они оба не поняли, что, как бы им ни хотелось быть вместе, всегда найдутся силы сильнее их желаний, которые разорвут их?
И разве не легче было просто держаться подальше?
– А теперь вернёмся к этим фальшивым отношениям, – продолжил Грантер. – Скажи, Марлоу, зачем тебе было притворяться девушкой юноши, который так тебя унизил и предал твоё доверие? – Он сделал паузу, но ненадолго. – Возможно, чтобы подобраться поближе к его отцу? Ты ведь подозревала, что Аурелиус Фолкрест причастен к исчезновению твоей матери, не так ли?
– Я… Я заподозрила его только позже, – запнулась Марлоу.
– Но заподозрила, – подхватил Грантер. – И у тебя даже были доказательства, не так ли? В показаниях Аллеганцы Кайто под присягой говорится, что ты устроила с ней стычку, обвинив её в убийстве своей матери. Это правда?
– Если под «стычкой» ты понимаешь, что за мной следили и на меня напали, тогда да, – сухо ответила Марлоу.
– Свидетели также утверждают, что видели, как ты убегала из кабинета Аурелиуса Фолкреста накануне его смерти, – сказал Грантер. – О чём вы говорили?
– Он протянул мне проклятую чашу вина и сделал пару завуалированных угроз, – сказала Марлоу.
– Угроз? – уточнил Грантер.
– Он сказал, что я знаю, каким опасным может быть мир, – ответила она. – И что в какой-то момент храбрость начинает походить на глупость.
