Текст книги "Молчи!"

Автор книги: Кейт Уайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Глава 12

«Было ли это со стороны Брай простым любопытством?» – гадала Лейк. Она знала, что у Брай все всегда под контролем и она горой стоит за клинику, но, может, дело зашло дальше. Если Левин был убийцей и подозревал, что Лейк что-то известно, он мог попросить Брай присматривать за ней. И теперь Брай доложит ему, чем интересуется Лейк.

Хотя ей отчаянно хотелось прочитать статью, она не осмелилась сделать это на рабочем месте. Следовало найти кафе с беспроводным Интернетом и прочитать ее там. А затем в половине первого она встретится с Мэгги.

Запихнув ноутбук в сумку, Лейк пошла к выходу. Все двери в коридорах были закрыты. Из одной смотровой раздался тихий стон, а затем приглушенный крик боли. Лейк слышала, как мучительны некоторые процедуры – например, когда для исследования полость матки заполняют водой.

Проходя мимо кабинета Левина, она задержала дыхание, гадая, нет ли там Брай. Неожиданно дверь распахнулась – Левин стоял в дверях, но не с Брай, а с потрясающе красивой девушкой лет девятнадцати-двадцати. Левин протянул руку, показывая той, как выйти из клиники.

– Приемное отделение сразу за углом налево, – сказал он девушке, включив все свое обаяние. – Увидимся в понедельник.

Девушка закусила губу и пожала плечами, словно не была в этом уверена.

– Хорошо, – только и сказала она. Ее шлепанцы шаркали по ковру в коридоре.

– О, вы уже здесь, – заметил Левин, обращаясь к Лейк. – У вас есть минутка? Мне бы хотелось побеседовать с вами.

– Конечно, – ответила она, насторожившись. Он говорил с ней жестче, чем обычно. Она вошла в кабинет и увидела там Хосс, одетую в синее платье без рукавов, халата на ней не было.

Левин только открыл было рот, желая заговорить, как в кабинет заглянула Брай. Сердце у Лейк екнуло.

– Доктор Левин, вас незамедлительно хочет видеть доктор Шерман, – сказала Брай. – Он в четвертом кабинете.

Левин вздохнул, раздосадованный вмешательством.

– Я скоро вернусь, – сказал он Лейк. – Мне бы хотелось, чтобы вы дождались меня.

Опять жесткий, очень деловой тон. Но Лейк подумала, что Брай еще не могла нажаловаться Левину – он был в кабинете с Хосс и той пациенткой.

– Разумеется, – отозвалась Лейк, позволяя ему пройти.

– Очаровательная девушка, вы не считаете? – спросила Хосс.

– Брай? – Лейк была не в силах скрыть удивления.

– Нет, – сухо ответила Хосс. – Кайли – та, что вышла из кабинета.

– Да, конечно. Она кажется слишком молодой для пациентки.

– Она не пациентка, – сказала Хосс, заносчиво вздернув подбородок. – Она наш потенциальный донор.

– О… – удивилась Лейк. Она знала, что клиника иногда использует донорские яйцеклетки, а иногда даже и эмбрионы. Это была последняя возможность для женщин, желавших забеременеть, но имевших слишком старые или пострадавшие, например в результате химиотерапии, яйцеклетки. Доноры получали минимум восемь тысяч долларов, а иногда и гораздо больше. Все зависело от их «потенциала», хотя, насколько Лейк знала, клиника не шла на такое, о чем говорил ей Стив, – не подыскивала доноров из числа ученых или особо одаренных людей. Несколько лет клиника использовала яйцеклетки, предоставляемые специализированными агентствами и посредниками, но недавно было принято решение создать собственную базу данных доноров. Этим проектом руководила Хосс.

– Я думала, вы начнете только через несколько месяцев, – сказала Лейк.

– Мы получили более активный отклик на рекламу, чем ожидали. И потому можем приступить к делу скорее.

– Эта девушка, Кайли, выглядит так, словно она еще не решилась стать донором.

– Никогда не знаешь наверняка, пока они не придут на процедуру. Многие ведут с нами долгие переговоры, а потом чего-то пугаются и отказываются.

– Процедуры не очень приятные, не так ли? – бросила Лейк. – И я понимаю, почему некоторые женщины меняют свое решение.

– Им приходится нелегко всего месяц, зато платят великолепно, – презрительно произнесла Хосс. – Но в наши дни девушки такие испорченные. Они хотят денег, но при этом не желают терпеть неудобства.

Она стала развивать идею об эгоизме «поколения Y», а Лейк внимательно смотрела на нее. Еще в ресторане она заметила, что все происходящее в клинике смахивает на историю Джекилла и Хайда. Сняв медицинский халат и очки в черной оправе, Хосс из занудной ученой дамы превращалась в красивую альфа-самку. Ее надменность, похоже, объяснялась не богатством или положением в обществе, а убеждением, что она является умнейшей и элегантнейшей женщиной в любой компании.

– Спасибо, что подождали. – В кабинет стремительно вошел Левин. Его руки казались влажными, словно он только что вымыл их, осмотрев кого-то, а затем в спешке вытер. – Кэтрин, ты тоже можешь остаться – внесешь свой вклад в разговор.

Левин сел за стол и жестом показал Лейк и Хосс, что они тоже могут сесть. Лейк изучала его, пока он с беспокойным видом рассеянно смотрел вниз. «Определенно что-то случилось», – решила Лейк, гадая, а не перехватила ли его Брай в коридоре.

– Я во время уик-энда несколько раз разговаривал с Хайден Колбрет, – сказал Левин, поднял глаза и встретился взглядом с Лейк. – Она знает, что делает.

– Рада, что вы удовлетворены работой рекомендованного мной специалиста, – кивнула Лейк, хотя понимала, что сейчас последует «но».

– Проблема заключается в том, что неприятная ситуация с Китоном получила дальнейшее развитие. И не важно, как мы будем защищаться, – дело все равно получит огласку.

– Вы можете выразиться точнее? – спросила Лейк. «Он собирается говорить о ключах», – подумала она.

– Я бы не хотел в настоящий момент делать это, – ответил Левин. Быстрый взгляд, брошенный им на Хосс, свидетельствовал: она все уже знает. – Это дело полиции, и до поры до времени чем меньше будет разговоров, тем лучше.

Он определенно не осознавал, что Хайден будет держать Лейк в курсе событий.

– Понятно, – коротко бросила она, подыгрывая ему.

– Значит, нам необходимо проявлять активность на других фронтах. Мы окажемся в центре всеобщего внимания, и хотя Хайден поможет нам справиться с… ситуацией, необходимо, чтобы клиника буквально засияла. Как дела с вашими предложениями? Я считаю, мы должны начать действовать как можно скорее.

Его замечание выбило Лейк из колеи.

– Мы договорились, что я представлю вам некоторые материалы в следующий понедельник, – напомнила она.

– В понедельник? – Левин так удивился, будто впервые слышал об этом. – А нельзя ускорить ход событий? Ведь ситуация очень опасна.

Лейк не могла поверить, что он так давит на нее. Ей это совершенно ни к чему.

– Ну, я… Мне надо кое-что уточнить. – Она с трудом сдерживала раздражение. – Я назвала вам дату, исходя из других своих обязательств.

– У вас, несомненно, было время познакомиться с нами поближе, – сказала Хосс, игнорируя замечание Лейк. – Не представляю, какие еще исследования вы могли бы провести.

Лейк выдавила улыбку, борясь с желанием задушить Хосс.

– Я, конечно, посмотрю, что можно сделать. Но знаете, сейчас в любом случае не время начинать большую маркетинговую кампанию. Вам, вероятно, следует залечь на дно на несколько недель и сконцентрироваться на стратегии Хайден – то есть постараться не привлекать внимания к клинике. Затем, когда шум утихнет, мы сможем воплотить в жизнь некоторые мои идеи.

– Я вас понял, – сказал Левин, – но существуют также идеи, которые хорошо бы воплотить немедленно, например запустить новый сайт.

– По крайней мере давайте выслушаем, что это за идеи, – поддержала шефа Хосс. – Неплохо будет сфокусироваться на чем-то еще, кроме этого ужасного дела.

– Как я уже сказала, мне необходимо кое-что уточнить, – не уступала Лейк. – Сейчас мне нужно уйти, но я скоро вернусь.

Она быстро вышла из кабинета Левина и прошла мимо регистратуры. Оказавшись на Парк-авеню, она стерла с лица фальшивую улыбку. Несомненно, Левин помнит, что она должна представить свои предложения на следующей неделе, – они обсуждали это несколько раз, и дата согласована с Брай. Лейк поразмыслила над тем, а нет ли какого-то скрытого мотива за его горячим желанием узнать о них раньше. Может, это еще один способ вывести ее из равновесия? Не важно, какие у Левина намерения, она должна вступить в игру и не дать загнать себя в угол. И еще необходимо найти способ сосредоточиться и подготовить презентацию, которая в данный момент имела весьма жалкий вид.

На улице было жарко и влажно, но Лейк едва замечала это, торопясь к Лексингтон-авеню. На углу она свернула направо и пошла на юг, пока не добралась до «Старбакса». Купив кофе, нашла столик и, начисто вытерев с него просыпанный кем-то сахар, открыла ноутбук и вновь нашла статью Кита Арчера.

Ее содержание оказалось не слишком приятным. Арчер писал о том, что клиники по лечению бесплодия превратились в наши дни в доходный бизнес, но при этом их никто не контролирует. Хотя Центр контроля над заболеваниями требует от них отчетности об успешных процедурах, никаких способов проверить достоверность этой информации нет. Вывод: не исключена возможность злоупотреблений. «Например, – писал Арчер, – некоторые клиники обвиняют в том, что они уговаривают пациентов на процедуры, которые имеют небольшой эффект, но стоят очень дорого».

Лейк прочитала много статей о клиниках по лечению бесплодия, когда начала работать над проектом, но эту статью не видела. Она ожидала, что вот-вот всплывет название «Клиника по лечению бесплодия на Парк-авеню» – иначе почему так волновался Левин? Но статья была написана в Вашингтоне, и большинство упоминавшихся клиник находились там.

Тогда почему Левин не хотел, чтобы Лейк читала статью Арчера? Возможно, кто-то из докторов с Парк-авеню работал в одной из тех клиник. Лейк выудила из сумки папку с резюме и пролистала их. Никто из них никогда не работал рядом с Вашингтоном!

И все же статья должна быть очень важна. Может, Арчер копает в этом направлении и дальше, а Левин боится, что его клиника попадет в поле его зрения? Или клиника на Парк-авеню тоже занимается сомнительными делами, а Левин не хочет, чтобы у Лейк возникли какие-нибудь подозрения?

Лейк снова набрала в поисковом окне «Гугла» имя Кита Арчера. Он был известным журналистом, который писал и для прессы, и для телевидения. Сейчас Арчер работал корреспондентом в «Ревил» и занимался расследованиями для новостных шоу. Возможно, «Ревил» присматривалась к клинике и хотела отвести ей место в каком-то своем выпуске, и поэтому Китон собирался отказаться от работы на Парк-авеню. Ни один доктор не захочет рисковать репутацией, заведомо зная, что может оказаться в центре скандала.

Лейк задумалась. Она с самого начала ощущала яростное стремление Левина защитить клинику – во время их первых встреч он с явной гордостью преподносил результаты, ругал другие нью-йоркские клиники и говорил, что пригласил Лейк, желая привлечь к клинике внимание, которого она заслуживает. Если Китон бросил Левину вызов, то, возможно, говорил об излишних экстракорпоральных оплодотворениях или каких-то злоупотреблениях и грозил разоблачениями. Левин быстро и решительно ринулся на защиту своей империи: в конце концов, кто такой Китон, чтобы вставать на пути благородной миссии врачей? Лейк закрыла глаза и попыталась представить, как Левин проникает в квартиру Китона и ножом перерезает ему горло. У нее это не получилось.

Но он мог нанять кого-нибудь. Левин был достаточно хитер, чтобы изображать на ужине в честь Китона радушного хозяина, зная о скорой его смерти.

Затем Лейк зашла на сайт «Ревил» и нашла там биографию Арчера. Журналист выглядел на пятьдесят с небольшим, у него было простое лицо и квадратная челюсть, как у парней, которые ведут репортажи из зоны боевых действий в куртках в стиле милитари. Удивили Лейк только его волосы. В отличие от телерепортеров, имеющих, как правило, гладкие темные волосы, у Арчера они оказались совершенно белыми и достаточно длинными, чтобы их можно было зачесать за уши. Лейк посмотрела видеозапись одного его недавнего репортажа и прошлась по сайту, чтобы выяснить, по-прежнему ли он писал о клиниках по лечению бесплодия, но не нашла никаких свидетельств тому.

Существовал только один способ выяснить, присматривался ли Арчер к клинике на Парк-авеню, – позвонить ему и прямо спросить об этом. Лейк понятия не имела, станет ли он с ней разговаривать, но попытаться стоило. Интуиция подсказывала ей: смерть Китона как-то связана с клиникой. Ей необходимо убедиться, что это так и что полиция идет по верному следу.

Лейк подняла голову и осмотрела кафе. Ее никто не мог слышать. Самое подходящее время. Она набрала номер редакции новостного шоу и назвала имя Арчера оператору. Раздались три гудка, а потом глубокий голос произнес: «Кит Арчер слушает». Голос прозвучал очень естественно, и она не сразу поняла, что включилась голосовая почта. Она не стала оставлять сообщение. Лучше застать его врасплох.

У нее оставался целый час до встречи с Мэгги, но ей совершенно не сиделось на месте. Она собрала свои сумки и вышла в зной улицы. Следующие сорок пять минут она бесцельно бродила, пытаясь упорядочить те немногие факты, что стали ей известны. Лейк перебирала в уме работников клиники и пыталась представить, мог ли кто-то, кроме Левина, убить человека, желая защитить репутацию учреждения. Шерман был партнером, и его тоже испугали бы любые обвинения. Равно как и Хосс: она не являлась партнером, но все же имела в клинике большое влияние. И еще Брай. Та относилась к вспомогательному персоналу, но казалась свирепой, как доберман, и была готова броситься на защиту и Левина, и клиники.

Изнуряющая жара заставила Лейк подумать, что, должно быть, она выглядит усталой. Ее волосы начали выбиваться из прически, а спина стала влажной от пота.

В одиннадцать сорок пять Лейк поменяла направление и пошла назад, к кафе, в котором назначила встречу с Мэгги. Ей хотелось точно выяснить, где лежали ключи и кто знал об этом. Может, ответы на эти вопросы что-нибудь дадут ей.

Мэгги в кафе пока не было. Лейк села в глубине зала – так было меньше шансов, что их заметит кто-то из знакомых, и ей была видна входная дверь. Хотя кондиционер громко шумел, прохладнее от него не становилось. Ей принесли чай с кубиками почти растаявшего льда.

Лейк рассеянно смотрела в меню, не видя текста. Взглянула на часы – без двадцати час. «Мэгги не придет, – поняла Лейк. – Передумала».

Но, подняв глаза, чтобы вытереть рукой мокрый лоб, она заметила стоявшую в дверях кафе Мэгги.

Лейк подняла руку, привлекая ее внимание, и Мэгги быстро направилась к ней мимо столиков. Она подошла ближе, и Лейк увидела, что ее лицо осунулось от беспокойства.

– Прошу прощения за опоздание, – сказала Мэгги. – У нас была процедура, и она заняла больше времени, чем планировал доктор Шерман.

– Не беспокойся по этому поводу, – отозвалась Лейк. – Я так рада, что нам удалось встретиться.

Глаза Мэгги неожиданно затуманились.

– Я рада, что ты хочешь поговорить со мной, – сказала она. Ее акцент казался более заметным, словно его спровоцировал стресс, в котором находилась девушка. – Я не осмеливаюсь говорить с кем-то в клинике. Доктору Левину это не понравится, и к тому же… – Она замолкла, но было ясно: она хотела сказать, что никому не доверяет.

– Я буду счастлива выслушать тебя, – спокойно сказала Лейк. Она знала, что должна вести себя естественно и не проявлять чрезмерный интерес, иначе Мэгги испугается. – Для тебя все это, должно быть, очень тяжело.

– Я просто чувствую себя очень виноватой, – прошептала Мэгги.

– С какой стати? – спросила Лейк. – Ведь ты не могла предвидеть ничего подобного. Кроме того, возможно, ключи вообще не имеют никакого отношения к убийству.

– Дело не только в ключах, – сказала Мэгги. – А в том, что произошло раньше. Я должна была понять: с доктором Китоном что-то не так.

Глава 13

– Что ты имеешь в виду? – спросила Лейк. Посетители за другими столиками были заняты своими разговорами, на них же никто не обращал внимания. «Что известно Мэгги?» – гадала Лейк. Затаив дыхание, она ждала.

Мэгги так сильно кусала свою нижнюю пухлую губу, что казалось, вот-вот появится кровь.

– Может, мне не следует болтать об этом… – разволновалась она. – Мама всегда говорит, что у меня длинный язык.

«Черт, – подумала Лейк. – Мэгги насторожилась и готова дать задний ход. Нужно действовать осторожнее».

– Тебе сейчас, должно быть, очень тяжело, – сказала Лейк как можно естественнее. – Ты смущена и не знаешь, что делать.

– Да. – Мэгги покачала головой. Ее темные локоны дрогнули.

– Итак, доктор Китон хотел, чтобы ты поливала его растения, пока сам он будет в Калифорнии? – спросила Лейк. Может, ей повезет и она услышит всю историю целиком, с самого начала, подумала она.

– Да, деревья на балконе, – сказала Мэгги. – И еще он хотел, чтобы я забирала почту из почтового ящика.

Тут на глазах Мэгги выступили слезы, и она промокнула их бумажной салфеткой.

– Но почему он дал тебе ключи задолго до отъезда? – спросила Лейк.

– Когда он попросил меня об этом, у него с собой была запасная связка, и он сказал, что может дать мне ее прямо сейчас. Я должна была хранить ключи в сумочке, но моя совсем маленькая, и мне не хотелось таскаться с ключами целую неделю, потому я просто сунула их в ящик стола.

Глаза Мэгги скользнули по сумочке, лежавшей на столике. Она действительно была маленькой – крошечная, белая, из стеганой кожи.

– Как ты думаешь, кто-нибудь видел, что доктор дал тебе ключи? – спросила Лейк.

– Не знаю, – пожала плечами Мэгги. – Мы тогда стояли в холле рядом с лабораторией.

– А то, как ты клала их в ящик стола?

– Там, наверное, были какие-то люди, но я не помню, кто именно.

Стол Мэгги стоял на посту медсестер – открытом пространстве, где постоянно сновали люди. И кому-то не составило бы труда забрать ключи из ящика – особенно в разгар рабочего дня, когда большинство персонала было занято в смотровых кабинетах или в операционных. Или же под конец дня, когда все уже разошлись по домам.

– У тебя когда-нибудь возникало ощущение, что ключи в ящике кто-то трогал?

– Нет, – почти простонала Мэгги. – Я в этот ящик редко заглядываю. Не думаю даже, что я хоть раз открывала его после того, как положила туда ключи. О Боже, а вдруг я в ответе за смерть Китона?

– Да нет же Мэгги, нет.

Подошел официант и спросил, готовы ли они сделать заказ.

– Ты удивилась, когда Китон попросил тебя о таком одолжении? – спросила Лейк, когда он отошел от столика.

– Честно говоря, не очень. Я живу в Бруклине, а его квартира расположена на той же ветке метро. Плюс к этому он платил мне. В последний раз дал сто долларов.

– В последний раз?

– В марте. Я делала это и в марте.

– Не совсем понимаю…

– Доктор Китон консультировал в нашей клинике и раньше, в марте, примерно в течение месяца. А потом поехал на Багамы на несколько дней, а я присматривала за его квартирой.

– Поняла, – кивнула Лейк. Странно, она не слышала о том, что Китон работал в клинике и раньше. Впрочем, возможно, об этом просто не заходила речь. Она вновь обратила свое внимание на Мэгги и увидела на ее лице слезы. – Мэгги?

– Тогда-то все и случилось, – опять прошептала Мэгги.

– То, о чем ты упоминала раньше?

– Да.

– Почему бы тебе не рассказать обо всем мне?

– Был вечер пятницы, как раз перед отъездом доктора. Мы с подругой собирались встретиться в Сохо после того, как я побываю в его квартире. Я опаздывала, поэтому позвонила ей оттуда, а позже, в ресторане, поняла, что оставила у него свой мобильник. Я почувствовала себя так глупо! Подруга вызвалась пойти со мной и забрать его. Когда мы вернулись туда после ужина, у меня появилось какое-то странное чувство, будто в квартире кто-то побывал. В ванной комнате горел свет, хотя я его не включала…

Лейк почувствовала, как у нее все внутри сжалось. Она вспомнила свет в ванной в ту самую роковую ночь и ее страх, что там, возможно, прячется убийца.

– Ты думаешь, в ванной комнате кто-то был? – спросила Лейк.

Глаза Мэгги расширились от ужаса.

– Боже, не знаю, – сказала она. – Но я просто подумала, что кто-то заходил в квартиру после того, как я там была. Мне даже пришло в голову, что это был сам доктор Китон, приехавший раньше, чем намеревался. Но когда я ему позвонила, оказалось, он все еще на море.

«Это может означать только одно: кто-то уже давно следил за Китоном», – подумала Лейк.

– И ты рассказала ему об этом? Он встревожился?

– Поначалу нет. Он задал мне несколько вопросов: в какое время я была там и когда вернулась, – а потом попросил не беспокоиться. У него была проблема со стоком воды в ванной, и он сказал: наверное, это комендант дома приходил проверить, все ли в порядке. Вот почему я и забыла обо всем. Ведь доктор Китон не обратил на это внимания. Но теперь все выглядит в другом свете…

– Это будет легко проверить – полиция может спросить у коменданта. Ты говорила им об этом?

– Пока нет, но скажу, клянусь. Я чувствую себя такой тупой. Когда я рассказала копам о ключах, они наверняка сочли меня полной идиоткой.

– Ты просто забыла о ключах, когда впервые разговаривала с ними?

– «Забыла» не слишком точное слово. Когда нас в тот день позвали в конференц-зал и сообщили о Китоне, Брай прошептала мне, что его убили, что кто-то вломился в его квартиру. Я знала о существовании в квартире большого балкона и предположила, что, возможно, взломщик проник в квартиру оттуда. И только позже, когда я разговаривала с братом и он сказал, что либо доктор Китон сам впустил убийцу, либо у убийцы был ключ, я обо всем вспомнила.

– Как считаешь, это мог сделать кто-то из персонала клиники? – Теперь Лейк тоже говорила шепотом.

Мэгги поставила локти на столик, опустила подбородок на сжатые кулаки и отрицательно покачала головой.

– Я в это не верю, – с горечью ответила она. – Зачем? Все в клинике радовались, что доктор Китон будет работать с нами. Может, это просто совпадение, – добавила Мэгги, подняв голову. – То, что у меня были ключи, а некто сумел войти в квартиру. Доктор Китон проработал в клинике в общей сложности семь недель. Как он мог нажить себе врагов за такое короткое время?

– Да, возможно, это просто совпадение, – грустно улыбнулась Лейк. Тем не менее у кого-то из клиники имелась прекрасная возможность заполучить ключи. Семь недель не слишком большой срок, но он оказался достаточным для Китона, чтобы сделать выводы о нарушениях этических, да и не только этических, норм в клинике и вступить с кем-то в конфликт. Этот человек и заставил его замолчать.

Они ели сандвичи без всякого аппетита. Лейк для отвода глаз задала Мэгги пару вопросов об ее окружении и о том, почему она стала работать в области лечения бесплодия. Она слушала ответы, но не слышала их. Потом Мэгги сказала, что у нее нет времени выпить кофе, и Лейк попросила счет.

– Знаешь, я не могу смотреть на них, не вспоминая историю, которую рассказала мне одна пациентка, – сказала Мэгги, указывая на лежавший на тарелке нетронутый маринованный огурец. – После того как ей пересадили яйцеклетку, у нее в тот же день возникло страстное желание поесть маринованных огурцов. И за ночь она съела целую банку. Она думала, это означает, будто она действительно забеременела. Но оказалось, что она просто внушила себе это. И теперь от вида маринованных огурцов ее тошнит.

Лейк представила, как женщина нанизывает на вилку огурцы, один за другим, и поглощает их. «Я тоже не в себе от отчаяния», – подумала она.

Они расплатились и вышли из кафе. Лейк быстро осмотрелась, желая убедиться, что поблизости нет никого из знакомых.

– Ты вернешься в клинику? – спросила ее Мэгги.

– Нет. У меня другие планы.

– Ну, спасибо, что выслушала, – сказала Мэгги. – Теперь мне как-то легче. Но я не могу поверить, будто это сделал кто-то из клиники.

Они стояли на тротуаре, и тут у Лейк возник еще один вопрос.

– Мне просто любопытно: трудно ли было попасть в квартиру Китона? – спросила она.

– Что ты имеешь в виду?

– Интересно, мог ли кто-то войти в нее без ключа? Как ты думаешь, легко ли было вскрыть замок?

– Не знаю, – пожала плечами Мэгги. – У него было всего два ключа, не считая ключика от почтового ящика, – один от двери подъезда, а другой от квартиры. Замки открывались легко. И потом… – Она замолчала и задумалась.

– Что? – спросила Лейк.

– Раньше у него был другой замок, – вспомнила Мэгги. – И он был немного тугим. Доктор сказал, чтобы я немного покрутила ключом из стороны в сторону.

– Подожди-ка, – насторожилась Лейк. – Ты говоришь, что с тех пор, как бывала у Китона в марте, он сменил замок?

– Да.

Может, доктора Китона гораздо больше озаботил свет в ванной комнате, чем он это показал, и потому он сменил замок. Но Мэгги не обратила на это никакого внимания.

– Ты должна рассказать об этом полицейским.

– А это важно?

– Просто у них должна быть полная информация, – объяснила Лейк, не желая озвучивать свои мысли.

– Хорошо. – Мэгги улыбнулась Лейк. – Здорово, что ты так волнуешься обо всем этом.

– Ну конечно, – сказала Лейк довольно спокойно. – Я забочусь о клинике и о ее сотрудниках.

– Ты заботишься о нас больше, чем многие другие. Скажем, доктор Хосс. Она ведет себя так, будто все совершенно нормально. Ты проработала с нами каких-то несколько недель, а тревожишься больше, чем она.

«Лучше оставить эту тему», – подумала Лейк. Ей меньше всего хотелось, чтобы Мэгги сообщила всем и каждому, как сильно ее интересует все связанное с убийством.

– А теперь иди, – велела она Мэгги. – Будь осторожна и дай мне знать, если я смогу чем-то помочь.

Когда Мэгги ушла, Лейк направилась на север, к Лексингтон-авеню. В другое время в такую жару она непременно остановила бы такси, но сейчас ей надо было походить и подумать. Ее ошарашили новости. Оказалось, Китон сменил замок, а в ванной комнате кто-то включил свет. Неужели за Китоном действительно следили? Может, все это связано с азартными играми – и свет включил проникший в квартиру человек, желавший предупредить Китона о том, что тот должен заплатить? Китон мог моментально понять сей условный сигнал, и потому сменил замок.

Лейк подумала: а действительно ли Китон увлекался азартными играми? Вдруг Левин выдумал это, пытаясь направить следствие не в ту сторону? И она опять вернулась мыслями к клинике. Очень даже вероятно, что кто-то услышал разговор Китона с Мэгги, выкрал ключи, сделал вечером дубликаты и вернул их в ящик на следующее утро.

Лейк нужно было понять, почему Китон сомневался, стоило ли ему работать в клинике. Если бы только она могла поговорить с Китом Арчером!

Она снова позвонила ему, но опять попала на голосовую почту. Лейк решила, что Арчер, возможно, предварительно определяет все входящие звонки, и в расстройстве убрала телефон в сумочку. А когда подняла глаза, то увидела Стива и его жену Хилари. Они шли по направлению к клинике, и их лица ничего не выражали. Хилари, всегда хорошенькая и оживленная, сегодня казалась разомлевшей от жары. Ее щеки покрывали какие-то пятна, а черные волосы до плеч были собраны на затылке.

– О, привет! – воскликнул Стив, заметив Лейк. – Ты сегодня закончила? Кто-то сказал, что ты уже ушла.

– Да, у меня на сегодня все, – ответила Лейк. – Привет, Хилари. Вы обедаете вместе?

– Обедаем? – переспросила Хилари с легким раздражением. – Оставь – мы все знаем, что у врачей нет времени на обеды.

– Нам нужно по-быстрому купить кафель, – сказал Стив. – Мы устанавливаем новую ванну. Я искал тебя, кстати говоря. У тебя все в порядке?

– Что ты имеешь в виду? – спросила Лейк. Почему он всегда заставляет ее защищаться?

– Я слышал, ты разговаривала с Левином за закрытыми дверями.

– Если честно, он бросил мне своего рода вызов, – признала она. – Попросил устроить презентацию на этой неделе, а не на следующей. Может, ты образумишь его? Не то чтобы мне нужно было много времени на это, просто не стоит заниматься маркетингом и пиаром прямо сейчас. Мы должны подождать, пока все уляжется.

– Дай подумать, что можно сделать, – сказал Стив. – Сейчас мы спешим, но позже я позвоню тебе, хорошо?

Лейк попрощалась с ним и Хилари и пошла дальше, гадая, знает ли Стив о ключах, которые лежали в ящике Мэгги. Ей хотелось откровенно поговорить с ним, но, после того как он наговорил о ней лишнего полиции, она стала сомневаться в его хорошем к ней отношении.

Оставшийся путь до дома Лейк проделала в такси. Когда они доехали до угла ее квартала, она увидела, что улица почти пуста. Все отправились либо в Хэмптонс, либо в горы, либо на север штата. Даже дневной консьерж Боб отдыхал от жары, читая таблоид в маленькой полутемной комнатке рядом с вестибюлем. Услышав шаги Лейк, он поднял голову.

– Доброе утро, миссис Уоррен, – сказал Боб, складывая газету и направляясь в вестибюль. – Кстати, я разговаривал с Карлосом. Он сообщил мне о вашей просьбе и о том, что вас беспокоит собственная безопасность.

– Это хорошо, – сказала она.

– Все из-за убийства того парня, в клинике? Специалиста по лечению бесплодия?

– Да, из-за этого.

– Неприятная ситуация.

«О Боже», – подумала она. Ей не хотелось беседовать на эту тему.

– Да уж. Я просто хочу быть предельно осторожной.

– Мы всегда принимаем меры предосторожности, сами знаете. Но теперь будем еще внимательнее.

– Спасибо, Боб, – ответила она и поспешила пройти к себе.

Войдя в квартиру, Лейк опять обошла все комнаты в поисках следов непрошеных гостей. Это стало новым ритуалом. Затем, отыскав Смоуки, она села на диван и крепко закрыла глаза. Необходимо было включить кондиционер, но ей требовалось сначала немного посидеть и собраться. Она находилась в ситуации ужасной неопределенности и понятия не имела, что делать дальше. Смоуки потыкался носом в ее руку, ласкаясь. Вид лишенного шерсти кота вызывал в ней самые печальные чувства. «Кто проделал с тобой такое? – в тысячный раз задала она вопрос. – И почему?»

Тишину нарушил звонок интеркома, и она вздрогнула.

– Да, – отозвалась она.

– Миссис Уоррен? – спросил консьерж.

– Да, Боб. В чем дело?

– К вам полиция.