Текст книги "Отголоски тебя (ЛП)"

Автор книги: Кэтрин Коулс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– То есть мой старший брат, наконец, вытащил голову из… кхм, песка и заметил то, что у него под носом?

Я поморщилась.

– У нас не так. Мы просто друзья.

Рен посмотрела на меня с сомнением.

– Мы с Холтом тоже начинали как друзья.

– Да вы никогда не были просто друзья. Вы просто были слишком молоды, чтобы он сделал шаг.

Грей откинулась на диван.

– Не понимаю. Я вижу, как вы смотрите друг на друга. Будто больше никого не существует.

Я вздохнула, отложив булочку на тарелку. Грей всегда была любопытна насчет меня и ее брата, а теперь, когда я вернулась и мы оба свободны, она не отстанет, пока не получит ответ.

– Кроме того, что у меня сейчас все слишком запутанно? – Я проглотила гордость и сказала честно: – Мне он всегда нравился, но взаимности не было. И я не собираюсь навязываться. Ты знаешь, как женщины ведут себя рядом с ним. Готовы на все ради его внимания. Я не хочу выглядеть глупо.

– Но ты ведь не говорила прямо? – уточнила Грей.

– Не нужно. Ты знаешь, когда мужчина заинтересован. Он не сделал ни одного шага. – И это больнее, чем я готова признать.

– Может, он просто боится, – начала Грей. – Может…

– Грей, – перебила ее Рен. – Это их история. Им самим нужно пройти этот путь. – Она протянула руку и сжала мою ладонь. – Но мы всегда рядом, если захочешь поговорить.

– Или я могу наклеить его фото на грушу для кикбоксинга и швырять ножи, потому что он дурак, – предложила Грей.

Я хмыкнула.

– Вы настоящие подруги.

Грей обняла меня за плечи.

– Ничто так не говорит о дружбе, как немного метания ножей и выпечка.

Рен покачала головой.

– Только шампанское не открывайте, если решите метать ножи.

– Учту.

Я улыбнулась женщинам, с которыми так легко было снова стать собой. Мы наговорились обо всем, что случилось, пока меня не было. О возвращении Холта и том, как Рен и он нашли дорогу друг к другу, несмотря на угрозу сумасшедшего преследователя. О ее работе на линии связи. О том, как Грей водит походы для компании Джордана и о новостях в ее семье.

Я старательно обходила тему Адама, не готовая пока туда возвращаться. Зато рассказала о новой работе в The Brew и планах по ремонту домика. Даже призналась, что думаю снова заняться дрессировкой собак – частью себя, которую когда-то вычеркнула ради мужчины, который меня никогда не любил.

Когда мы доели бранч и убрали со стола, мне показалось, что и не было этих месяцев разлуки.

Рен обняла меня осторожно.

– Звони, если что-то понадобится. Могу помочь красить или таскать мебель.

– Я с кисточкой безнадежна, но закуски принести могу, – добавила Грей.

– Спасибо вам обеим. Правда.

– Оооо! – вскрикнула Грей. – Нам нужен девичник. Как только в Dockside будет живая музыка.

Я улыбнулась.

– Отличная идея.

– Я посмотрю расписание и напишу, – сказала Грей.

– Договорились.

Я помахала им и пошла к внедорожнику. Обойдя его сзади, замерла, а сердце ухнуло вниз. На лобовом стекле лежала белая лилия.

Те самые цветы, что Адам дарил мне после каждого удара и пощечины. Те самые пустые извинения, за которыми всегда следовала новая боль. И этот цветок лежал здесь. На моей машине. В Сидар-Ридж.

20

Нэш

Когда я заехал на парковку у государственного парка, первым делом заметил знакомый Гелендваген и ухмыльнулся. Припарковал свой внедорожник и выбрался наружу.

– Кто пустил шпану на тренировку?

Кейден поднял голову от спортивной сумки, лежавшей на заднем борту его машины.

– Ты про ту «шпану», что сейчас надрает тебе зад на скале?

Я пересек гравийную площадку широкими шагами.

– Забыл, что последние пять лет ты тренировался только на жалких искусственных стенках в Нью-Йорке? Тут все иначе, это реальный мир.

Кейден закатил глаза.

– Чтобы раскатать тебя в пыль, мне и тренировки не нужны. Это просто врожденный талант.

Я сделал вид, что собираюсь ударить его в живот, а потом резко притянул для объятия.

– Рад, что ты вернулся. Как узнал, что мы тут встречаемся?

– Вчера позвонил Холту, спросил, могу ли снова попасть в команду, раз задержусь здесь на какое-то время. Он сказал приезжать сегодня.

– Отлично. Мы скучали по твоей страшной физиономии.

Взгляд Кейдена пробежался по парковке и по тем, кто уже собирался у скал.

– Где Джиджи?

Я застонал. Грей терпеть не могла, когда он так ее называл.

– Ради всего святого, только не зли мою сестру. Не хочу потом закапывать твой труп.

Улыбка Кейдена стала шире.

– Никого не люблю поддевать больше, чем ее.

– Пока она тебя не отравит и не спихнет со скалы.

Когда-то они были друзьями, но что-то изменилось еще в старших классах. С тех пор они больше спорили, чем ладили, и сейчас их перепалки походили на драки кошки с собакой. Но Кейден будто получал кайф от этих стычек. Может, потому что потерял сестру, а с братом у них не сложилось, и ему не хватало того самого братско-сестринского подшучивания. Но никто не умел злить Грей так, как он.

Кейден хмыкнул.

– Она может попробовать, но я так просто не сдамся.

– К счастью для тебя, ее сегодня нет. Сегодня только половина команды. Остальные встретятся на следующей неделе. Она сейчас на бранче с Рен и Мэдс.

Кейден внимательно на меня посмотрел.

– Как у вас дела?

Вот уж действительно вопрос на миллион. Сон пропал как класс. Каждое движение Мэдди держало меня в напряжении. Ее запах. Ее близость. Ее искушение.

– Все нормально. Ее отец выходит из тюрьмы.

На лице Кейдена дернулся мускул. Они с Мэдди не были так близки, как она со мной, но тоже дружили.

– Черт. Не верится, что ему дали условно-досрочное.

Я кивнул.

– Почему этот отброс решил вернуться в Сидар-Ридж, для меня загадка. Но именно этот адрес он дал комиссии.

– Удивительно, что не попытался устроиться в городе. Там было бы проще затеряться.

Потому что Джимми Бирн был настолько самоуверен, что думал: после того, как едва не убил собственную дочь, люди будут смотреть на него, как ни в чем не бывало. Я сжал челюсти, пытаясь снять напряжение.

– Наверное, думает, что все вернется на круги своя.

– Его ждет неприятный сюрприз.

– Точно.

Громкий свист разрезал воздух.

– Идем, – крикнул Холт, махнув нам рукой к скалам, пока ветер шелестел листвой.

Кейден захлопнул багажник, и мы направились к группе.

– Спасибо всем, что пришли. И добро пожаловать нашим новым участникам.

В ответ раздались аплодисменты и дружеские похлопывания по спине.

Холт указал на снаряжение у своих ног.

– Сегодня отрабатываем спасение на веревках. Начнем с простого подъема с земли, а потом поднимемся наверх, закрепим носилки и манекены.

В группе сразу поднялась особая энергия. Этот толчок адреналина всегда заряжал нас. Работа в поисково-спасательной команде выматывала, но каждая тренировка напоминала, ради чего мы все это делаем.

– Ладно, – продолжил Холт. – Разбиваемся на пары и готовим снаряжение.

– Что скажешь? – повернулся ко мне Кейден. – Партнеры?

– Как в старые добрые.

Мы оба натянули страховочные системы, проверили пряжки и карабины. Кейден взял веревку.

– Первый или второй?

Я усмехнулся.

– Я первый. Покажу, как надо.

– Хочешь сказать – как не надо, – отозвался он.

Холт прищурился на нас обоих.

– Без глупостей на скале. Я вас знаю.

Я сделал максимально невинное лицо.

– Кто, я?

Холт фыркнул.

– Ага. Как тогда, когда вы с Кейденом сделали себе «парашюты» и прыгнули с дерева возле дома? Хорошо еще, что шеи не сломали.

Я изобразил обиду.

– Мы изучали аэродинамику.

Кейден едва не поперхнулся от смеха.

– И каков результат?

Я шесть недель проходил в гипсе и с рукой в подвесе.

– Да ну.

– Так вот вспомни этот чешущийся до безумия гипс, прежде чем делать глупости, – сказал Холт, отходя.

– Никогда не дает мне повеселиться, – пробормотал я.

– Он все еще зол за ту историю с квадроциклом, когда мы застряли и свалили все на него, – добавил Кейден.

Я поморщился.

– Упс.

Кейден усмехнулся и хлопнул меня по спине.

– Ладно, поехали.

Я взял веревку и направился к подходящей скале. Разложил ее восьмеркой, пальцами проверяя поверхность на заусенцы и слабые места. Передал конец Кейдену, наблюдая, как он продел его через карабин и закрепил на моем.

Я подошел к скале, мысленно прокладывая маршрут. Металлические штыри от предыдущих восхождений ждали, чтобы я крепил веревку по пути. Я поднялся на носки, пальцы зачесались от предвкушения.

– Страховка готова?

– Готов, – ответил Кейден.

Я ухватился за первую простую зацепку и оттолкнулся ногами, поднимаясь. Восхождение всегда шло легче, когда больше работали ноги, а не руки. Но иногда я терял терпение и шел на скорость.

Поиск зацепок был половиной удовольствия. Как головоломка, которую нужно собрать, пока бежишь марафон. Я быстро вошел в ритм. Чем выше поднимался, тем сложнее становилось.

Я последовательно пристегивал веревку к каждой скобе и карабину. Снизу доносились голоса, и я ускорился. Может, детство играло, но я любил первым добираться до вершины.

Мышцы горели, когда остались последние метры. Нога уперлась в каменную щель, и я выкинул себя вверх. Рука коснулась края.

– Хвастун, – донесся голос Кейдена снизу.

– Учись, – крикнул я в ответ.

Я откинулся назад, позволяя веревке принять мой вес. Было что-то особенное в том, чтобы висеть на скале, доверяя партнеру и просто смотреть в небо. Сегодня оно было чистое и ярко-синее.

– Нэш, – резко крикнул Кейден. – Хватайся за скалу.

Мгновенно напрягся. В его голосе не было привычной насмешки – только тревога.

Я выровнялся, потянулся за зацепкой. Звук треска прозвучал как выстрел. Веревка рванула в воздух с бешеной скоростью. Но вокруг все будто замедлилось.

Мысли мелькали между ударами сердца, пока я судорожно искал, за что зацепиться, и в голове вспыхнуло лицо Мэдди.

Пальцы ухватились за край выступа. Плечо дернулось, и сустав пронзила резкая, обжигающая боль. Я выругался, но заставил себя найти опору ногами и другой рукой. Дыша тяжело, несколько секунд приходил в себя.

Снизу донеслись крики и ругань.

– Замри на месте, – рявкнул Холт. – Ты что, не проверял веревку?

Я сжал зубы.

– Конечно, проверял. Ни хрена не было с ней не так.

– Я поднимусь и принесу тебе веревку, – сказал Холт. – Все остальные вниз. Хочу проверить все снаряжение.

Я бросил взгляд вниз, плечо ныло с каждой секундой. Впереди было еще метров пятьдесят, а адреналин уже начинал уходить.

– Надо двигаться, иначе тело просто сдастся.

Холт выругался.

– Медленно и аккуратно. Кто-нибудь, тащите маты.

Внизу началась суета – ставили страховочные маты для лазания. Но они мало помогут, если сорвусь с такой высоты. Я не позволил себе думать об этом. Только о том, чтобы ставить ногу ниже другой. Левую руку почти не мог поднять, но пальцы все еще держали хват – просто болело так, будто плечо горело в аду.

Когда я спустился чуть ниже, нога соскользнула. Внизу ахнули, но я вцепился в камень изо всех сил и выровнялся. Боль пошла вспышками, перед глазами плавали точки.

– Ты справишься! – крикнул Кейден. – Не будь тряпкой!

С его слов я даже хрипло усмехнулся.

– Ты это про себя?

– Ага, вспомни, кто вытащил тебя из порогов, когда ты тонул.

Я скривил губы.

– Ты имеешь в виду, когда спасал холодильник с пивом, привязанный к моему кругу?

– Какая разница.

Кейден продолжал болтать, подкидывал историю за историей, пока я наконец не достиг земли. Когда ноги коснулись мата, из груди вырвался выдох, а колени дрожали.

– Сядь, – приказал Холт.

Я рухнул на мат, выругавшись, когда боль снова взорвалась в плече.

Холт тут же начал осмотр.

– Вывих.

– Знаю.

– Нужно к врачу.

Я застонал.

– Она убьет меня.

– Ее больше разозлит, если ты загнешься, – вставил Кейден.

– Что, черт возьми, произошло? – спросил Холт.

– Думаю, знаю, – раздался голос Роана, который подошел к нам.

Я и не знал, что он сегодня здесь. Но для моего брата это было обычным делом – двигался тише лесного хищника.

– Что? – рявкнул Холт.

Роан поднял веревку.

– Глянь.

Холт пробежался взглядом по ней.

– Вроде нормально.

Роан кивнул.

– Если смотреть быстро, так и кажется. – Он провел пальцами по одному месту снова и снова. – Но если медленно, чувствуешь впадину в центре.

Он вытащил нож и сделал небольшой надрез на внешнем слое, открывая сердцевину. Внутри волокна были наполовину перерезаны. На его лице дернулся мускул.

– Как минимум три веревки кто-то подпилил.

21

Мэдди

Мои тапочки скользили по старому деревянному полу в размеренном ритме, пока я ходила взад-вперед. Я уже трижды проверила замки на окнах и на обеих дверях – входной и задней. В животе завязался целый клубок узлов – сложных, морских, таких, что только матросы могут вязать.

Я достала телефон и открыла любимое приложение Адама. Его фотографии всегда сопровождались подписями, которые могли бы показаться красивыми, если бы хоть на грамм были настоящими. Но они никогда такими не были.

Сегодня я не искала там крупицы правды. Я искала следы – намеки на то, где он может быть. Пролистала новые публикации. Цитата от кого-то, кому помог его фонд. Фото с места, где шла работа. И еще один снимок нас двоих.

Старый. Тот вечер, когда он устроил сюрприз и отвез меня на киносеанс под открытым небом, потому что я всегда хотела туда попасть. На фото я улыбаюсь во весь рот, глаза светятся, в руках огромное ведро попкорна. Я выглядела… счастливой. И ведь была. Иногда мне казалось, что я схожу с ума, пытаясь понять, как все перевернулось. И как-то это произошло сразу и медленно.

Я пролистала ниже и наткнулась на более свежую фотографию нас двоих. В моих глазах не было жизни. Они казались тусклыми, и даже лучший макияж не скрыл бы темные круги. Сравнение с прошлым кольнуло сердце.

Звук шин по гравию заставил меня вскинуть голову. Я поспешила к окну, выглянула из-за занавески. Тяжесть в груди чуть ослабла, когда я увидела полицейский герб на боку внедорожника Нэша. Но не ушла совсем. Потому что я знала – придется рассказать ему про то, что ждало меня на машине.

В животе снова затянулся тот самый узел, мысли бежали наперегонки. Нэш сорвется? Или, что хуже, подумает, что я схожу с ума? Это ведь просто цветок, не угроза. Может, кто-то просто решил сделать приятное и оставить цветы на машинах.

Но нутро твердило: ври себе дальше.

Ключ, который я сделала для Нэша, провернулся в замке, и ручка повернулась. Я задержала дыхание, готовясь к разговору. И тут челюсть отвисла.

На пороге стоял Нэш, с рукой на перевязи, с нахмуренными губами и взъерошенными светлыми волосами.

– Что случилось? – спросила я, быстро подойдя к нему.

Он хмыкнул, но молчал.

Я подняла бровь.

– Ты что, в Роана превратился?

Ни усмешки, ни даже дернувшейся губы.

– Ты начинаешь меня пугать. Все нормально?

Нэш тяжело вздохнул.

– Все нормально. Просто зол. Вывихнул плечо.

Я окинула его взглядом, проверяя, не скрывает ли чего-то.

– Как ты его повредил?

Хмурый взгляд вернулся.

– Веревка порвалась, пока я лез. Пришлось ловить скалу в свободном падении.

Все во мне сжалось. Дышать стало трудно, легкие будто отказались слушаться.

– Так не бывает.

Это было единственное, что я могла выдавить. До переезда в Атланту я участвовала во множестве поисково-спасательных операций и сотнях тренировок. Работала в кинологическом отделе, помогала на штабе, участвовала в учениях. Там все всегда проверялось и перепроверялось.

Нэш прошел к столу и сел, сбросив обувь.

– Согласен. Такого не должно было случиться.

Я подошла и опустилась рядом на скамью, выжидая объяснений. Дышать было все так же тяжело. Каждая затяжная попытка вдоха отзывалась болью. Я не хотела даже представлять мир без Нэша. Эта мысль была невыносима.

– Кто-то испортил часть снаряжения.

Я замерла, уставившись на него.

– Испортил? – звучала как попугай, но больше ничего не могла выдавить.

Он кивнул.

– Ты мог погибнуть!

Нэш откинулся к столу.

– Хорошо хоть у меня реакция кошки.

– Это не смешно. – Слезы хлынули прежде, чем я успела их остановить. Глаза заполнились влагой и переполнились.

– Черт, – Нэш выпрямился. – Прости, Мэдс.

– Ты мог умереть. – Слезы катились все быстрее.

Он обнял меня здоровой рукой, прижал к себе.

– Все в порядке.

Но слезы только усилились, вместе с паникой. Он был моим лучшим другом. Тем, кто всегда был рядом почти всю мою жизнь. Веселый, заботливый, верный. Лучший мужчина, которого я знала и которого любила всем сердцем.

– Не оставляй меня.

– Мэдс. – Он прижал меня еще крепче. – Я никуда не уйду. Ты от меня не избавишься. Разве еще не поняла?

Я уткнулась в него, осторожно обходя больное плечо.

– Обещаешь?

Его губы коснулись макушки моей головы.

– Всегда.

Я провела ладонью по лицу, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями.

– Сильно болит?

– Не сахар, конечно. Есть обезболивающее, но нужно поесть.

Я выскользнула из его рук и поднялась.

– Почему не сказал?

Уголки его губ дрогнули.

– Некогда было. Ты плакала над моими мужественными ранами.

Я злобно сверкнула глазами.

– Замолчи.

Он хмыкнул.

– Обед приготовишь?

– Не должна бы, учитывая, что ты издеваешься над тем, что я за тебя волнуюсь.

Нэш прикусил щеку, скрывая улыбку.

– Мужчины, – фыркнула я. – Ладно, приготовлю, но выбирать не будешь.

– С тобой не поспоришь.

Я открыла холодильник и оглядела полки. Хотелось приготовить что-то, что любит Нэш, но главное, чтобы быстро. Схватив все необходимое, принялась делать его любимый сэндвич.

За спиной послышались шаги.

– Это фирменный «от Мэдди»?

– Может быть…

– Чипсы будут? – спросил он с надеждой.

Я бросила на него взгляд.

– Как думаешь?

Нэш расплылся в той легкой улыбке, что я обожала.

– Уверен, что у тебя как минимум пять видов.

– Пять? Я тебе что, любитель?

Он открыл пару шкафчиков, пока не нашел тот, что был забит семью видами чипсов. Я никогда не тратилась на лишнее, но картофель любила в любых вариациях. Это была единственная роскошь, которую позволила себе, когда съехала от отца: сколько захочу сортов чипсов.

Нэш порылся в шкафчике и извлек пакет.

– Есть с сыром и сметаной.

Я разрезала сэндвичи пополам.

– Конечно.

– Но ты ведь их не любишь.

– Нет. – Я специально отчетливо проговорила последнюю букву.

Нэш подошел ближе, тепло его тела ощущалось за моей спиной.

– Кажется, ты все-таки меня любишь, Мэдс.

И я любила. Слишком сильно.

Я помахала Нэшу, притормозив у The Brew, выбрав на этот раз гораздо более людное место для парковки. С новыми шинами я рисковать не собиралась. Нэш махнул в ответ, но улыбки на лице не было, и он сразу уехал.

Бедняга толком не спал из-за больного плеча и был крайне недоволен тем, что сидел на бумажной работе, пока не снимут повязку. Лоусон позвонил вчера вечером, чтобы узнать, как он, и сообщил о решении. Нэш пытался спорить, доказывал, что пострадала левая рука, а он правша, значит, справится. Лоусон не согласился.

Нэш терпеть не мог сидеть без дела. Я улыбнулась, выходя из машины. Вспомнила, как во втором классе он переболел ветрянкой. Сошел с ума от скуки, сбежал из дома и пошел пешком в город. Мама поймала его у ворот и была в ярости. А он только сказал, что скучно сидеть дома, и он идет искать меня. После этого его мама повесила на дверь колокольчик, чтобы знать, когда он выходит.

Я направилась к The Brew, уже обдумывая, что принесу Нэшу на обед, чтобы поднять настроение. Люди сновали туда-сюда – туристы, местные. Я не слишком всматривалась в лица. Но зря.

На моем пути выросла крупная фигура. Ослепительная белая улыбка заставила холод пробежать по спине.

– Привет, малышка. Я скучал.

22

Нэш

Клинт поморщился, когда я осторожно опустился в кресло за своим столом.

– Выглядит болезненно.

Я с трудом удержался, чтобы не скривиться.

– Не сахар, конечно. Особенно когда на работе максимум, что могу принять, – это Тайленол.

Он покачал головой.

– Тебе надо было взять пару дней отдыха.

– И что бы я делал? Сошел бы с ума.

– Почитал бы. Посмотрел бейсбол. Залип на один из этих реалити про богатых дамочек с тоннами пластики.

Я фыркнул.

– Это не звучит как веселье.

– Нэш не любит ничего, где надо сидеть на месте, – вставил Лоусон, подходя к нам.

Я даже не попытался скрыть мрачный взгляд и направил его прямо на брата.

– Вот поэтому бесит, что ты меня списал. Стреляющая рука-то у меня в порядке.

Лоусон запрокинул голову, будто молился о терпении.

– Ты только что вывернул себе плечо и вправил его назад. Ничего тяжелого поднимать нельзя. Бегать тоже. А если придется задерживать подозреваемого?

– Буду бить здоровым плечом.

Клинт усмехнулся, за что тут же получил от Лоусона грозный взгляд.

– Не помогаешь.

Клинт поднял руки.

– Извини, шеф.

Лоусон снова повернулся ко мне.

– Тебя бы за шесть недель на бумажную работу, пока полностью не восстановишься.

Я вытаращился.

– Этот предатель Холт сказал тебе, что сказала врач?

Лоусон вздохнул.

– Наш брат держит меня в курсе твоих выходок? Да.

– Надо его арестовать за разглашение личной медицинской информации, – проворчал я.

– Он не врач и не юрист. Тут ты не выиграешь, – отрезал Лоусон.

– Да ну.

Он положил руку на мое здоровое плечо и сжал.

– Через пару дней снимешь повязку, и я верну тебя на выезды.

– Ага, ага.

– Ну и зануда, – буркнул он себе под нос.

Клинт сжал губы, чтобы не рассмеяться.

Лоусон достал телефон.

– Сегодня с утра побеседую с парой ребят из поисково-спасательной. Надо понять, кто, черт возьми, возился с веревками.

– Да ясно же, это Дэн или Кевин, – проворчал я.

– Было много тех, кто не прошел в команду. Проверим всех, – сказал Лоусон.

Я выпрямился.

– Я могу помочь с допросами. Хоть не бумажки.

Он покачал головой.

– Ты пострадавший. Не могу тебя допустить к делу.

– Серьезно?

Лоусон посмотрел на меня своим «отцовским» взглядом.

– Хочешь, чтобы дело развалилось, потому что тебе так приспичило участвовать?

Я откинулся на спинку.

– Нет.

– Вот и отлично. Буду в первом кабинете для допросов, если что.

– Позову, если не смогу заточить карандаш, – буркнул я.

Лоусон шлепнул меня по голове, проходя мимо.

– Эй, я же раненый.

– Видимо, недостаточно, – крикнул он через плечо.

– Братья, – проворчал я.

Клинт усмехнулся.

– Без них плохо, с ними еще хуже.

– Нэш Бэш, – Рен поспешила через зал. – Ты в порядке?

– Все нормально.

– Да ну, он просто раздраженный, – вставил Клинт.

– Так и подумала. Надеюсь, это поможет. – Рен поставила на мой стол огромную коробку из пекарни.

Я пару раз моргнул, а потом расхохотался. Коробка была украшена шипами, а на крышке красовалась надпись: «Съешь пончики Нэша – и Рен придет за тобой!»

Я поднял взгляд на нее.

– Малышка Уильямс, ты просто лучшая.

Она улыбнулась и поцеловала меня в щеку.

– Если что-то понадобится, зови.

– Обязательно.

Она ушла, а я открыл коробку. Завтрак у меня был плотный, но запах свежих пончиков заставил желудок заурчать.

– Поделишься? – спросил Клинт. – Грех так пахнуть и не угостить.

Я метнул в него взгляд.

– Один. И точка.

Он просиял.

– Есть с шоколадной посыпкой?

Я достал один и протянул ему. Потом снова уставился на коробку. Выбор первого пончика дня – дело серьезное.

– Нэш…

В голосе Клинта что-то изменилось, и я поднял взгляд. Но не на него – мой взгляд зацепился за фигуру, петляющую между столами. Мэдди. Бледнее обычного, руки дрожат, видно даже отсюда.

Я вскочил и сразу оказался рядом. Здоровой рукой обнял ее, прижал к себе.

– Что случилось?

– А-Адам. Он здесь.

Кровь в жилах похолодела. У ублюдка хватило наглости явиться в Сидар-Ридж? Пугать ее?

Тело Мэдди задрожало сильнее, пока слова срывались с ее губ. Я направил нас к кабинету Лоусона, бросив взгляд Клинту:

– Зови Лоуса.

Клинт уже рванул к первому кабинету для допросов.

Я чувствовал взгляды на нас, пока мы шли через отдел. Ненавидел это. Ненавидел, что они смотрят на Мэдди, гадают, что происходит.

Как только мы зашли к брату в кабинет, я закрыл дверь и усадил ее на диван. Она двигалась как робот, словно не понимала, что вокруг.

Эта пустота раздражала. Это была не Мэдди. Она всегда живая, дерзкая, смеется.

Я убрал волосы с ее лица, ладонью коснулся щеки.

– Скажи мне, что случилось.

Она посмотрела на меня, но будто сквозь.

– Я вышла из машины. Смех срывался сам.

– Смех?

Ее губы чуть дрогнули.

– Вспомнила, как ты с ветрянкой пытался сбежать ко мне.

Я хотел улыбнуться, но не смог.

– Мама тогда повесила на дверь колокольчик.

– Я думала об этом, пока шла к The Brew. Людей было много. Туристы уже подтягиваются.

И The Brew – популярное место.

– Я даже не увидела его, пока он не встал прямо передо мной.

Я с трудом удержал себя, чтобы не сжать её слишком сильно.

– Он тебя тронул?

Слова едва сдерживали гнев, он пульсировал в крови.

Мэдди покачала головой.

– Нет. Просто… вел себя как ни в чем не бывало. Сказал: «Привет, детка. Соскучился». – Голос сорвался. – Он сводит меня с ума. Будто всего, что я помню, не было.

Я прижал лоб к ее лбу.

– Ты не сумасшедшая. Он просто отличный манипулятор.

– А вдруг моя память врет? Вдруг…

Я провел рукой под ее волосами, сжал ее шею легко, но твердо.

– Нет. Доктор делал рентген. У тебя все еще синяки по всему боку.

Мэдди опустила взгляд на себя, словно пытаясь увидеть эти отметины сквозь ткань.

– Я знаю правду.

Я кивнул.

– Ты знаешь правду.

Дверь распахнулась, и Мэдди вздрогнула, когда в кабинет зашел Лоусон. Увидев ее бледное лицо и испуганные глаза, он сразу замедлил шаг и мягко закрыл за собой дверь.

– Все в порядке?

– Адам появился, – мой голос звучал ровно. Никто бы не догадался, что внутри я готов был сжечь мир дотла.

Под глазом Лоусона дернулся мускул.

– Где?

– Возле The Brew, – ответил я.

– Он подошел к Мэдди?

Я кивнул.

– Вел себя так, будто все прекрасно, чертов ублюдок.

Челюсть Лоусона сжалась, он придвинул стул к дивану и сел.

– Он угрожал тебе?

Мэдди сглотнула.

– Нет. Я убежала, как только его увидела.

– Правильно сделала. – Лоусон бросил взгляд на меня. – Он мог быть тем, кто порезал ее шины.

Я кивнул.

– Нужно, чтобы Холт выяснил, когда Адам приехал.

Дрожь Мэдди усилилась.

– Вчера на моей машине лежал цветок. Такой же, какие он дарил, когда извинялся.

Кислота закипела в желудке. Я прекрасно знал, за что он извинялся.

– Почему ты мне не сказала? – спросил я тихо, почти шепотом.

Она подняла на меня глаза, полные извинения.

– Хотела, но ты вернулся с травмой, и я просто… забыла.

Она думала обо мне, пока сама жила в страхе. Вина впилась когтями. А если бы Адам не ограничился цветком? Если бы он причинил ей вред?

– Это все меняет, – сказал Лоусон, оборвав мои мысли. – Готова заявить? Подать на охранный ордер?

Мэдди резко замотала головой.

– Это только все ухудшит. Ты его не знаешь. Он воспримет это как вызов. Должен быть другой способ заставить его уйти.

Я проглотил десятки слов, которые хотел сказать, и только сильнее прижал ее к себе.

Лоусон сделал паузу, подбирая слова.

– Я понимаю, что страшно, но запретительный ордер – один из инструментов, чтобы тебя защитить.

Мэдди прикусила губу.

– Можно подумать об этом?

– Конечно. А пока я хочу поговорить с Адамом. Думаю, будет полезно, если он узнает, что полиция в курсе. У него достаточно публичная жизнь, и лишнее внимание ему ни к чему.

– Ло, – начала Мэдди.

Я сжал ее плечо.

– Пожалуйста, Мэдс. Нужно что-то сделать. Дай нам хотя бы попробовать.

Она подняла глаза к моим, будто ища там ответ. Столько доверия в этом взгляде.

– Ладно.

– Спасибо. – Я коснулся губами ее виска и встретился взглядом с братом. Мы оба думали об одном.

Адам нашел Мэдди. Перелетел через всю страну. Оставил цветок на ее машине. Появился на работе. Все это было не к добру.

23

Мэдди

Я уставилась в пол, пока Нэш вел меня через участок к выходу. Я не хотела видеть любопытные взгляды. Очень скоро все узнают правду – что я позволила прошлому повториться. Только на этот раз все было куда хуже. Потому что теперь я была взрослой и могла уйти. Но я осталась. По собственной воле.

Нэш открыл дверь и придержал ее для меня. Я оглядела улицу, прежде чем выйти, высматривая хоть какой-то знак Адама. Но его не было.

Нэш взял меня за руку и повёл к парковке. Я остановилась, потянув его за собой.

– Мне нужна моя машина. – Я уже написала Аспен, и та категорично заявила, что мне сегодня на работу нельзя.

– Один из моих братьев привезет ее к домику.

– Я не хочу их обременять…

Он сжал мою ладонь.

– Позволь мне позаботиться о тебе.

Сердце болезненно дрогнуло. Я хотела этого. Слишком сильно.

– Ладно.

Нэш не отпускал мою руку, пока мы не дошли до его внедорожника. И только когда он открыл пассажирскую дверь и убедился, что я села, отпустил. Обойдя машину, он сел за руль.

Внезапно меня накрыли нервы. Пальцы то сцеплялись, то разжимались, потом начали барабанить по коленям.

Нэш протянул руку и снова взял мою.

– Ты не одна в этом.

Горло сжало. Как же мне не хватало этих слов в Атланте, когда я чувствовала себя отрезанной от всех, кого любила.

– Спасибо. Прости, что притащила сюда весь этот хаос.

Взгляд Нэша резко метнулся ко мне.

– Ты именно там, где должна быть. И ты не привезла сюда Адама. Он сам приехал. И долго он здесь не задержится.

Мой желудок сжался от его слов. Они звучали как клятва.

– Не делай глупостей. Адам превратит твою жизнь в ад, если вмешаешься.

Я не хотела даже думать о том, что он может сделать. Он и так ненавидел Нэша. А то, что я сразу вернулась домой, и Нэш жил со мной? Адам будет в ярости.

Нэш свернул с главной дороги на ту, что вела к моему домику.

– Мэдс, я всегда буду за тебя горой. Я не собираюсь рисковать по-глупому, но этот придурок поймет, что его время тебя мучить закончилось. Ему здесь не место. Ему не позволено дышать твоим воздухом.

Сердце пропустило удар.

– Нэш…

Он сжал мою руку.

– Так и должно быть. Я знаю, что в детстве у тебя не было того, кто бы тебя защищал…

– Ты ошибаешься, – перебила я его.

Нэш бросил на меня вопросительный взгляд.

Я встретила его глаза и не отвела взгляда.

– У меня был тот, кто меня защищал. Это был ты.

Тяжелый сон отпускал медленно, голоса пробивались сквозь его плотную завесу. Я приоткрыла глаза, пытаясь понять, где нахожусь. Солнечный свет лился в окно, освещая пустую спальню. Потребовалось несколько секунд, чтобы окончательно проснуться – то сонное оцепенение, которое бывает только после долгого дневного сна.

Взгляд упал на часы на прикроватной тумбочке, и я ахнула. Почти три часа. Я проспала пять часов. Перевернулась на спину, и ребра болели уже не так сильно. Видимо, организму нужно было это восстановление.

До меня донеслись голоса из коридора.

– Чуть левее, – говорила Грей. – Нет, это слишком.

– Извини мою сестру, она командует как генерал, – отозвался Нэш.

– У меня просто отличный вкус, – фыркнула Грей.

– Она права, – согласилась Рен.

Я села на кровати, и волна головокружения заставила подождать, пока мир встанет на место. Потом встала, сунула ноги в тапочки. На мне снова были самые уютные штаны, такие большие, что я выглядела как Умпа-Лумпа, но мне было все равно.

Дошла до двери, открыла ее и прислушалась.