Текст книги "Отголоски тебя (ЛП)"
Автор книги: Кэтрин Коулс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
– Но это были мои звонки, – выдавил я. – И это убивает меня. Я не знаю, как она вообще может смотреть на меня.
– Потому что любит. Всегда любила. Я это видел еще до того, как понял. И ты еетоже любил. Не дай этому уроду уничтожить и это.
Я вцепился в руль так, что костяшки побелели. Кейден был прав. Адам уже слишком много забрал у Мэдди. Я не позволю ему отнять и нас – нашу возможность быть счастливыми.
– Я просто не знаю, как с этим жить. Как забыть то, что уже знаю.
– Никак. Но можно сделать шаг. Один. Вернуться к ней. Вернуться к тому, что вы вместе построили.
– Я сбежал, когда она рассказала. Что со мной не так?
Кейден скривился.
– За это, наверное, придется расплачиваться.
Я готов был платить любую цену. Только бы не потерять Мэдди.
Телефон снова завибрировал. На экране – имя Грей. Наверняка звонила, чтобы отругать меня. Я ткнул кнопку на руле.
– Привет, Джи.
– Н-Нэш, – дрожащий голос сестры тут же насторожил меня.
– Что случилось?
Она всхлипывала, едва связывая слова.
– Я опаздывала. Позвонила Мэдди, чтобы сказать…
Все во мне застыло, мышцы натянулись, как струны.
– Она была расстроена.
Из-за меня. Потому что я ушел.
– Я не знаю, что произошло. Мы говорили, потом она закричала. Телефон, кажется, упал. Был шум, как будто борьба. А потом тишина.
Я уже включал двигатель, мигалки и сирену.
– Ты слышала другой голос? – рявкнул я.
– Н-нет. Думаю, нет. Я почти у ее дома. Минут пять. Я вызвала 911. Прости, Нэш, я не знаю, кто это был.
В голове метались варианты. Я запер входную дверь. Но Мэдди была во дворе с Клайдом. Кто угодно мог добраться.
– Сколько минут назад?
– Не знаю. Может, десять. Я потом долго говорила с диспетчером.
Упущенное время.
– Я должен ехать, Джи.
– Л-ладно.
– Джиджи, остановись и пусть кто-то тебя подберет. Не должна ты сейчас за руль садиться, – вмешался Кейден.
Я почти слышал, как у Грей закипает кровь.
– Я еду к подруге. Я не идиотка, Кейден. Я справлюсь.
– Не если ты в слезах. И ты не знаешь, кто там в доме. Ты…
– Хватит! – рявкнул я. – Грей, жди на главной дороге, пока мы не дадим отмашку. И едь осторожно.
Я отключился, пока они не начали спорить дальше.
– Может, все объяснимо, – ровно сказал Кейден. – Может, она увидела паука, уронила телефон. Или он сломался.
Господи, как я хотел в это поверить. Потому что иначе… я не смогу жить.
Я свернул на гравийную дорогу к домику, камни летели из-под колес. Перед домом стояли три машины полиции, мигалки всё ещё горели. Я заглушил двигатель и выскочил наружу.
На крыльце показался Лоусон, быстро спустился ко мне.
– Где Мэдди? С ней все в порядке?
В глазах брата мелькнула боль, которую он не успел скрыть.
– Прости, Нэш. Мы не знаем, где она. Мэдди пропала.
43
Мэдди
Приглушенный голос вытащил меня из темноты. Какая-то часть меня сразу уловила в нем ярость. У меня всегда был радар на злость – я чувствовала ее еще до того, как она превращалась в бурю.
Веки дрогнули. Каждый крохотный взмах приносил вспышки света. Перед глазами мелькали обрывки картинок, но ничего не складывалось.
Я была в машине. Нет – в внедорожнике. Черный салон, тонированные стекла. Сквозь лобовое стекло виднелся только лес. Деревья плавились в рябь, стоило попытаться сфокусироваться.
Машина была незнакомая. Я нахмурилась, попробовала подняться и не смогла. Лодыжки и запястья сдавило, тянуло, режа кожу.
Я опустила взгляд – руки и ноги были стянуты пластиковыми стяжками. Я уставилась на эти куски пластика, будто от этого могла появиться логика.
Паника нахлынула волнами. Я металась по памяти, выхватывая куски: разговор с Нэшем, его уход, звонок Грей… Чьи-то руки, схватившие меня сзади.
Я дотронулась до бока, туда, где почувствовала укол. Под пальцами нашлось болезненное место. Не привиделось. Меня накачали чем-то.
Снаружи послышались проклятия. Тело узнало голос раньше, чем мозг успел осознать. Оно привыкло готовиться к этому тембру – к его гневу.
Дверца заднего сиденья распахнулась, и я отпрянула назад. Движение вышло корявым, со связанными руками и ногами, но я все же создала крошечное расстояние между собой и мужчиной в проеме. Тем самым, чьи черты когда-то казались добрыми. Тем, кого я считала своим будущим.
Волосы Адама, обычно уложенные до идеала, торчали в разные стороны. Рубашка измята.
– Наконец-то, – сказал он так, будто я опоздала на свидание.
Я не могла выдавить ни слова, сердце грохотало, будто хотело вырваться из груди.
Адам щелкнул пальцами.
– Ты проснулась?
– Ты имеешь в виду, прошло ли действие наркотика, которым ты меня уколол? – сорвалось у меня. Глупо было дерзить. Но я не могла иначе. Может, это были недели рядом с Нэшем. Может, Грей, Рен и Аспен. Они напомнили, кто я есть. Я больше не позволяла топтать себя.
Адам отмахнулся.
– Мы спешили. Не хотел сцены.
Я замерла, рот приоткрыт. Он серьезен?
Он достал телефон, что-то набрал и сунул экран мне в лицо.
– Как нам отсюда выбраться?
– Что? – нахмурилась я.
Он сжал телефон, потряс им прямо передо мной.
– Как. Нам. Отсюда. Выйти?
– Откуда?
Он выругался.
– Надо было догадаться, что женюсь на идиотке.
Я прикусила щеку, чтобы не огрызнуться.
– Кто бы там ни был на другом конце линии, вызвал копов. Они перекрыли два выезда из Сидар-Ридж. Скажи обходной путь.
В груди вспыхнула крошечная искра облегчения. Конечно, Грей позвала полицию. Лоусон и Нэш не оставили бы это на случай.
– В Сидар-Ридж всего два выезда, – старалась говорить ровно, оглядываясь вокруг. Мы еще не покинули границы города. Похоже на служебную лесную дорогу, но их тут тысячи. Даже если бы я сбежала, я бы не знала, куда бежать.
Адам снова выругался и пнул колесо.
– Надо же было поселиться в жопе мира. Но этим тупым деревенским козлам меня не взять.
Он рванул так быстро, что я не успела понять – уже схватил за ворот и вытащил из машины.
– Ты скажешь, как нам уехать отсюда.
Он тряс меня в такт словам, слюна брызгала на щеки.
– Отвечай!
В ушах загрохотала кровь.
– Другого пути нет, – еле слышно выдавила я. Голос дрожал, и я ненавидела эту слабость.
Адам ударил мной о кузов. Голова откинулась, ударилась о стекло. Мир пошел в узкий туннель, ноги дрогнули.
– Не вздумай вырубаться, – рявкнул он.
– Голова… – прохрипела я. – Она еще болит.
Он знал о травме и я ни секунды не сомневалась, что именно он нанес ее у Dockside.
Хватка тут же ослабла.
– Чёрт, малышка. Прости. Я на нервах.
Желудок скрутило, подступила тошнота от этой знакомой смены масок: он причиняет боль, а потом играет в заботу.
– Тебя проверили на сотрясение? – спросил он.
Я моргнула, решив использовать это. Если смогу заполучить его ключи, доберусь до кнопки экстренного вызова…
– Да. Врач сказал, что у меня сотрясение.
Адам зарычал:
– Никто не причинит тебе боль.
Я уставилась на него, в голове все смешалось.
– Это был ты.
Он сорвался, прижал меня к машине, сжал горло.
– Думаешь, я подкарауливаю женщин в темноте и нападаю?
– Н-н-нет, я… – я не знала, что сказать.
– Это был твой долбаный отец. Мой сыщик заснял все на камеру.
Отец. Я ждала шока, но его не было. Я знала, на что он способен. Куда страшнее было то, что человек с камерой снимал избиение, но не помог. Какое чудовище так поступает?
Адам держал ладонь на моем горле, другой гладил волосы.
– Не бойся. Твой папаша получил по заслугам.
Меня вывернуло.
– Что значит – получил?
Улыбка расползлась по его лицу.
– Никто не тронет то, что мое.
– Ч-что ты сделал?
Он хмыкнул.
– Скажем так, у здешних зверушек будет пир на неделю. Как думаешь, сколько нужно, чтобы тело полностью разложилось? Думаю, то, что я распорол его, ускорит процесс.
Я прикусила губу, чтобы не вырвало. Я знала, что он чудовище, но не представляла – настолько.
– Что ты собираешься сделать со мной?
Адам приподнял бровь.
– Даже спасибо не скажешь?
Я лишь уставилась, не зная, что чувствовать. Человек, который мучил меня годами, больше не жив. Но способ, которым его не стало, вызывал отвращение.
Адам закатил глаза.
– Конечно, заберу тебя домой. А если не удастся вывезти из этого проклятого городка – оставлю здесь, в лесу, гнить. Если ты не моя, то и ничья.
44
Нэш
Мир вокруг двигался, но я почти ничего не видел. Все словно через замедленную пленку: криминалисты из округа ползали по двору, ища следы шин и отпечатки, Лоусон с Андерсоном и парой офицеров составляли план действий.
Взгляд зацепился за Грей. Кейден держал ее в объятиях, пока она плакала, уткнувшись ему в грудь. Глаза сузились, когда я увидел, как он проводит ладонью по ее спине.
Крепкая рука легла на мое плечо.
– Есть новости, – сказал Лоусон.
Все внимание мгновенно переключилось на брата.
– Кто-то видел ее?
Он покачал головой.
– Нет, но я отправил людей в дом Бирнов и в курорт.
Я молчал, ждал продолжения.
– Джимми Бирн не был дома. Бетси наконец призналась, что не видела его со вчерашнего дня.
Желудок сжался в тугой узел.
– Его куратор в курсе, где он?
– Нет. И на работе сегодня не появлялся.
Слов не хватало, чтобы описать, что творилось внутри. Меня мутило, но было и хуже. Я никогда не считал Джимми тем, кто станет выискивать Мэдди, если она вне досягаемости. Но у него было достаточно лет в камере, чтобы вынашивать ненависть к дочери, отправившей его туда.
– А Адам Уэстчестер выписался из домика. Холт отследил их перемещения. Нашел план частного рейса: Адам записан как пассажир на самолет, вылетающий сегодня вечером.
– Скажи, что у вас есть человек на борту, – прошипел я.
– Есть. Самолет обыщут до вылета. И не забывай: у нас посты на обеих дорогах из города.
Они организовали блокпосты быстро. Но не слишком ли поздно? Что если Адам или Джимми уже увезли Мэдди? Что если сделали хуже? И все это потому, что я оставил ее одну.
– Даже не думай так, – тихо сказал Лоусон, наверняка читая мои мысли.
– Ее схватили, потому что я ушел. Потому что позволил себе запутаться. – Я никогда себя не прощу.
Лоусон сильнее сжал плечо.
– Если бы кто-то хотел добраться до Мэдди, он сделал бы это. Сегодня, завтра – неважно. Сейчас главное – найти ее.
На гравийной дороге послышались шины. К нам подъехал внедорожник Холта. Он выскочил, держа телефон.
– Кажется, есть зацепка.
Через секунду мы с Лоусоном, Кейденом и Грей окружили его.
Он показал карту с красной точкой.
– Один из моих ребят взломал базу проката.
– Я этого не слышал, – пробормотал Лоусон.
– Получил данные о машине Адама. Черный Escalade, стоит в самой глуши, в национальном лесу.
По коже пробежал холодок узнавания. То чувство, что бывало на делах: я знал.
– Она у него.
– Это может быть Джимми, – возразил Лоусон. – Ничего наверняка.
Я выхватил телефон и вгляделся в координаты. Мне было плевать, что думает Лоусон. Я найду эту машину.
– Что ты задумал? – спросил брат. – Ты отстранен.
Если он думал, что я буду сидеть и ждать, он был идиотом.
– Отлично. Значит, я ищу свою девушку как гражданский, и ты не можешь меня снять с дела.
– Я с тобой, – сказал Кейден.
– Я тоже, – подхватил Холт.
Грей шагнула ближе.
– И я иду.
– Ты никуда не идешь, – рявкнул Кейден.
Она впилась в него взглядом.
– Ты не коп и не военный. С чего ты решил, что более подготовлен, чем я?
– Потому что у него годы подготовки с оружием, – резко сказал я. – А ты даже сигнальный пистолет терпеть не можешь.
Губы Грей сжались в линию, в глазах блеснули слезы.
– Я хочу помочь.
Холт приобнял ее.
– Подожди в участке. Рен дежурит, ты первая все узнаешь, как только мы найдем Мэдди.
Грей сглотнула и кивнула, отправилась к машине, но напоследок метнула в Кейдена убийственный взгляд.
– Я не могу позволить толпе гражданских лезть туда. Пусть окружной спецназ займется, – сказал Лоусон.
Я уставился на брата, внутри бурлили ярость и отчаяние.
– Ты знаешь, сколько времени им нужно собраться. И что может произойти за это время.
Он молчал секунду. Потом еще одну.
– Ты знаешь, Ло. Мы все знаем, – тихо сказал Холт.
Лоусон видел, что почти потеря Рен сделала с нашим братом. Как он жил полчеловеком десять лет.
Он перевел взгляд на нас.
– Езжайте. Но как только увидите их – звоните мне. Я собираю команду на подъездной дороге.
– Спасибо, – выдохнул я.
Он встретил мой взгляд.
– Мы вернем ее.
Мы должны.
– Поехали на моей машине, – сказал Холт.
Конечно, нельзя было ехать на полицейской.
Мы втроем запрыгнули в его внедорожник. Он кивнул назад.
– Там оружие и бронежилеты.
Я поднял брови.
– Ты вроде как гражданский теперь.
Он пожал плечами, выруливая на дорогу.
– Готовым быть не помешает.
И я был чертовски рад этому. Я достал телефон и набрал Роана. Тот снял сразу.
– Нашли ее?
– Пока нет. Но у Холта координаты арендованной машины Адама. – Я продиктовал. – Что скажешь про этот район?
– Это прямо на служебной лесной дороге. Я бы зашел с запада, а не с юга. Его будут ждать с юга. Я близко, подъеду туда.
– Мы тут вне протокола. Если узнает начальство, у тебя будут проблемы.
– Увижу брошенную машину в лесу – обязан проверить. Мало ли, помощь нужна.
Я хотел улыбнуться, но не смог.
– Спасибо, Роан.
– Я прикрою и тебя, и Мэдди.
Горло перехватило.
– Знаю.
– Держи меня в курсе.
– Будет сделано. – Я отключился. – Холт, сверни на эту дорогу. Роан советует идти с запада.
– Умно, – сказал Кейден. – Если он ждет преследователей из города, будет смотреть на юг.
Холт повернул на ухабистую дорогу в лес.
– Близко не подберемся. Не хочу, чтобы шум мотора спугнул его.
А спугнуть – значило подвергнуть всех риску.
Мы ехали молча. Я не знал, чего хотел. Чтобы Адам держал Мэдди? Или нет? Я только знал, что мне нужна она. Живая, целая, в моих руках. Я чувствовал ее даже сейчас – тепло, дыхание, жизнь. И клялся: никогда больше не приму ее как должное.
Холт свернул на обочину.
– Пора вооружаться.
Мы выскочили из внедорожника и обошли его сзади, когда багажник поднялся. Натянули бронежилеты, выбрали оружие. Я сжал Glock – такой же, как моя служебная пушка, проверил вес, баланс.
– Пошли.
Мы выбрали тропу в стороне от дороги, с хорошим укрытием из деревьев. Холт сверялся со спутниковым телефоном, ведя нас к мигающей красной точке – машине Адама. С каждым шагом напряжение в мышцах усиливалось, по ним шел ток – смесь страха, ярости и надежды.
Холт поднял руку, останавливая. Указал сквозь деревья.
Я щурился, но ничего не видел. И вдруг до меня донесся голос.
– Думаешь, я идиот? Стоит мне тебя отпустить и побежишь к этому мусору. Раздвинула ноги перед ним, Мэдисон? Отсосала ему?
Ярость захлестнула, вырвала дыхание.
Холт быстро набрал сообщение Лоусону, но я ждать не мог. Мне нужно было видеть ее. Убедиться, что она жива. Я двинулся вперед, Кейден рядом, Холт поспешил за нами. Мы держались в тени деревьев, шаги замедлялись по мере того, как ветви редели.
Показалось лицо Мэдди – глаза широко раскрыты от паники, пальцы вцепились в руку, сдавливающую горло.
– Н-не могу… дышать.
– Думаешь, я позволю тебе шляться и не накажу?
Ее ногти вонзились в руку Адама, она отчаянно хватала воздух.
Перед глазами все заволокло красным. Я не думал – я рванул. Вылетел из-за деревьев и бросился к Адаму и Мэдди.
Он вскинул голову, глаза расширились. Слишком поздно. Я сбил его с ног. Его кулак скользнул по моей скуле, но я ответил ударом под ребра.
Адам застонал, но всадил колено мне в живот.
– Она никогда не будет твоей, – выплюнул он. – Она была моей первой и всегда будет.
Мы сцепились, борясь за перевес. Я вжал предплечье ему в горло.
– Мэдди принадлежит только себе. А ты – лишь страшный сон.
Кошмар. Человек, который мучил ее снова и снова. Красная пелена накрыла взгляд.
Мэдди кашляла и хрипела, пытаясь вдохнуть. Адам снова причинил ей боль.
Я сильнее надавил на его горло, но он сумел ударить меня в ребра, хватка ослабла на долю секунды. Этого хватило.
Адам вывернулся и выхватил что-то из-за пояса. Металл блеснул в дневном свете и мир замедлился. Где-то глубоко в мозгу сработало: нож.
Он не должен был добраться до Мэдди. Я не позволил бы. Но он и не хотел. Мэдди была права: ненавидел он больше всего меня. Лезвие вонзилось глубоко, и белый огонь боли пронзил бок.
Крики, суета – мир колыхнулся и растворился. И я перестал слышать что-либо совсем.
45
Мэдди
– Клянусь Богом, еще одно ранение и я лишу тебя права на медицинскую помощь, – фыркнула Док.
Нэш улыбнулся, но в этой улыбке проскользнула боль, когда она прощупала его рану.
– Прости, Док.
Я вцепилась в его ладонь, мои пальцы дрожали от усилия.
Нэш бросил на меня обеспокоенный взгляд.
– Эй, я в порядке. Всего-то пара швов, помнишь?
Он был жив, он был цел. Я повторяла это в голове снова и снова. Док сказала, что нож не задел ничего жизненно важного. Ему придется поберечь себя пару недель, и он будет ходить с болью, но все будет хорошо. У меня самой остались лишь синяки на горле и чувствительные запястья с щиколотками. В остальном – тоже все обошлось.
– Он ударил тебя ножом, – в глазах защипало слезы.
– Попытался, – ответил Нэш. – Это так, царапина.
Царапина не требует внутренних и наружных швов. Я подавила слезы. Сейчас речь была не обо мне. Нэшу не нужны были мои слезы – ему нужна была моя поддержка.
– Давай просто зашьем, и дело с концом.
Он какое-то время изучал меня взглядом, будто не верил моим словам.
– Ладно.
Док кивнула и шагнула ближе.
– Почувствуешь легкий укол.
Она ввела анестезию, но Нэш даже не дрогнул. Мы молчали, пока ждали, пока лекарство подействует, и я не отпускала его руку.
– Чувствуешь? – спросила Док, надавив пальцем выше раны.
– Нет. Шейте.
Она покачала головой, но достала набор для швов.
– Мэдс, смотри на меня, – сказал Нэш.
Я вскинула глаза от иглы к его лицу.
Он улыбнулся мягко:
– Не хочу, чтобы ты тут в обморок грохнулась.
Я поморщилась.
– Это было всего один раз. Давно.
– Я тогда с велосипеда упал…
– Ты грохнулся, когда пытался прокатиться на заднем колесе, – поправила я.
– Ну да, ну да. – Он отмахнулся. – Мне зашивали руку, и Мэдди потребовала остаться рядом. Но стоило игле коснуться кожи и она рухнула, как подкошенная.
Щеки у меня запылали.
– Мне было десять.
Он склонился вперед, прижался лбом к моему.
– Но я все равно не рискую.
И я не хотела рисковать. Образ Нэша и Адама, сцепившихся в смертельной схватке, еще долго не покинет мою память. Вспышка металла. Искаженное от боли лицо Нэша. Я все еще слышала безумные выкрики Адама, когда Холт защелкнул на нем наручники, и мы ждали приезда Лоусона. Проклятия, угрозы уничтожить нас всех.
– Готово, – сказала Док, снимая перчатки. – Все как обычно: держать сухим, в душе прикрывать пленкой. Через две недели ко мне снимать швы. Если покраснеет или станет болезненно на ощупь – звоните. И вот рецепт на обезболивающее.
– Вряд ли пригодится, – отмахнулся Нэш.
Я выхватила бумажку.
– Заполним, на всякий случай.
Док улыбнулась мне.
– Удачи удержать этого упрямца в покое ближайшие две недели. – Ее улыбка чуть дрогнула. – Я рада, что вы целы. И что вы взяли этого ублюдка.
Горло сжалось. Я не знала, что сказать. «Спасибо» звучало слишком мелко.
Нэш похлопал ее по плечу.
– Спасибо, что залатала.
– Лучше не попадайся мне тут, пока не придешь снимать швы.
Он усмехнулся, спрыгивая с кушетки.
– Постараюсь.
Док тяжело вздохнула.
– Вот это и пугает.
Нэш вывел меня к машине – Кейден оставил его внедорожник у клиники. Я не могла отвести взгляда от его футболки. Пятно крови было не таким уж большим, но сердце все равно сжалось.
Я понятия не имела, как он вообще мог разговаривать со мной, прикасаться ко мне после всего, что я принесла в его жизнь – боль, хаос и страх.
Я прочистила горло, отгоняя тяжелые мысли.
– Хочешь, я поведу?
Нэш улыбнулся мягко.
– У меня всего-то порез на боку.
Я прикусила губу и кивнула.
Всю дорогу домой мы ехали в тишине, только мотор гудел. Я удивилась, что вся семья Хартли не ворвалась в приемную клиники. Но Нэш уверил их по телефону, что он в порядке, говорил и с родителями, и с Грей. И все же я бы сейчас предпочла шумную семейную какофонию. Все что угодно, лишь бы не эта тягостная тишина.
Он припарковался, и я поспешила выскочить из машины, лишь бы не тянуть паузу. Подбежала к двери и только тогда поняла, что ключей нет. Логично: когда тебя похищает безумный бывший, времени за сумочкой не остается.
– У меня есть, – сказал Нэш, подошел ближе. – Клайда отвезли к родителям.
Сердце болезненно сжалось.
– Он в порядке?
– Немного нервничал, но все хорошо. Мама кормит его угощениями без конца.
– Ему понравится, – пробормотала я, заходя внутрь и замирая посреди гостиной. На мебели кое-где виднелись следы порошка для отпечатков.
– Мэдс…
Я не хотела оборачиваться. Не хотела видеть выражение на лице Нэша.
Он подошел ближе, тепло исходило от его тела в спину.
– Посмотри на меня.
Я заставила себя повернуться. Нэш был рядом. Как всегда. В его взгляде – только принятие. Но под ним таилась тревога.
– Прости, – сорвалось с моих губ.
Брови Нэша сошлись.
– Мэдс, тебе не за что извиняться. Это я должен извиняться. Если бы я не ушел…
Я положила ладонь ему на грудь, останавливая слова.
– Ты был расстроен. Я не должна была скрывать. Просто не хотела причинять тебе боль. А в итоге сделала хуже. Держала секреты. Впустила в нашу жизнь монстра.
Нэш заключил меня в объятия.
– Я бы вынес миллион монстров ради тебя.
Слезы навернулись на глаза и скатились по щекам.
– Но тебе не должно было приходиться это делать. У тебя нормальная семья. У тебя не было привычки пускать в жизнь абьюзеров. Я сама – полный хаос, Нэш. И не могу отделаться от мысли, что тебе было бы лучше без меня.
Он крепче прижал меня к себе.
– Смотри на меня.
Я подняла глаза, затуманенные слезами.
– Видишь меня? Видишь, как я люблю тебя с детского сада? Как никто никогда не понимал меня так, как ты? Как ты даешь мне свободу, принятие и целостность? Видишь, что я не хочу прожить и дня без тебя?
Слезы полились сильнее.
– Нэш…
– Я люблю тебя всем, что у меня есть. И для меня нет никого совершеннее тебя. Не потому, что ты все делаешь правильно, а потому что ты принимаешь меня таким, какой я есть. Ты мой дом. И я не хочу, чтобы это когда-либо изменилось.
Я уткнулась лицом ему в шею, пропитывая его футболку слезами.
– Я любила тебя во всех твоих обличьях. И не хочу пропустить ни одно следующее.
– Отлично. Потому что, ненавижу тебя разочаровывать, но теперь ты застряла со мной.
Смех вырвался сквозь слезы. Я вскинула голову.
– Нет никого, с кем бы я предпочла быть «застрявшей».
Нэш наклонился и накрыл мои губы медленным поцелуем. Его язык раздвигал мои губы дразнящими штрихами. И только когда его тепло проникло в меня, я поняла, насколько была холодна.
Я потерялась в танце наших ртов, наслаждаясь каждым касанием. Его рука скользнула под мой топ, лаская кожу. Эти пальцы были словно небесное прикосновение, но я заставила себя отстраниться.
– Мы не можем. Тебе нужно отдыхать.
Он посмотрел на меня, его зеленые глаза пылали.
– Мне нужен ты.
Я боролась сама с собой. Я хотела близости с Нэшем, хотела почувствовать его всего. Но еще больше я хотела, чтобы он был здоров и цел.
– Ты можешь разойтись по швам.
Уголки его губ дрогнули в усмешке.
– Нет, если вся работа будет на тебе.
Я улыбнулась, качнув головой.
– Будешь слишком много двигаться – привяжу тебя к кровати.
– Ого. Мне нравится, – протянул он, но уже вел меня к спальне.
Стоило нам переступить порог, как он стянул футболку и бросил ее на пол.
Я погрозила пальцем.
– Я же сказала, тебе нельзя много двигаться.
Он приподнял бровь.
Я опустилась на колени, расшнуровывая его ботинок.
– Подними.
Он подчинился, и я сняла один, потом другой. Выпрямившись, расстегнула пуговицу на его джинсах, потянула за молнию и спустила ткань вниз.
– Выйди из них.
Даже мой голос прозвучал хрипло.
Взгляд Нэша пылал, но он подчинился.
Я зацепила пальцами резинку его боксеров, наши глаза встретились, пока я медленно стягивала их вниз, проводя ладонями по его сильным бедрам и ногам. Его тело напряглось, член тянулся ко мне, требовательный и полный желания.
Эта потребность, исходившая от Нэша, делала меня сильной. Я склонилась вперед и взяла его в рот. Нэш застонал:
– Мэдс…
Я скользила языком от основания к самому кончику, щеки втянулись, когда я взяла его глубже. Его пальцы вплелись в мои волосы.
– Прекрати… – выдохнул он сквозь ругательство. – Я не выдержу. Мне слишком сильно нужна ты.
Я отстранилась, посмотрела на него снизу вверх.
Большой палец Нэша провел по моей щеке.
– Ты слишком прекрасна для слов. – Он потянулся к моему топу, но я отодвинулась.
– А-а-а. – Я поднялась и сама стащила ткань через голову, бросив на пол. Руки отстегнули лифчик, и тот тоже упал рядом.
Огонь в глазах Нэша заставил меня улыбнуться. Я расстегнула джинсы, сбросила их вместе с трусиками и кроссовками.
– На кровать.
Нэш медленно отступал, пока не упал спиной на матрас, не отрывая от меня взгляда.
– Ложись.
Он подчинился, улегся на подушки, все так же следя за каждым изгибом моего тела, будто запечатлевал их в памяти.
Я поднялась на кровать, оседлав его, осторожно обходя место со швами. Замерла, дразня, и посмотрела сверху вниз.
– Я люблю тебя, Нэш. Всегда буду.
Это было обещание. Клятва. И я скрепила ее своим телом.
Я опустилась на него, закрыв глаза от сладкой полноты.
Нэш издал хриплый стон.
– Ничего нет лучше тебя. Ты – мой рай и мой дом одновременно.
Его руки легли на мои бедра, и я начала двигаться, находя наш ритм. Каждое движение отзывалось вспышкой удовольствия.
– Смотри на меня, Мэдс.
Я тонула в ощущениях, но заставила себя открыть глаза. И то, что я увидела – желание, любовь, потребность, – пронзило меня огнем.
Мои движения ускорились, его руки сильнее сжали мои бедра. Рот раскрылся в беззвучной мольбе, тело стягивалось все туже.
– Люблю тебя, Мэдди. Навсегда.
Эти слова сорвали последний узел. Я взорвалась, падала в пучину чувств, зная, что Нэш всегда будет рядом, чтобы поймать меня.
46
Нэш
Я обнял Мэдди за талию со спины и уткнулся подбородком в ее плечо.
– Пахнет потрясающе.
– Нужно, чтобы ты набирался сил, – сказала она, перекладывая кусок запеканки на тарелку, где уже лежали бисквит и фрукты.
– Осторожнее, я могу привыкнуть к такому.
Мэдди повернулась в моих руках.
– Я хочу, чтобы ты привык.
Я ухмыльнулся, глядя на нее сверху вниз.
– Мне нравится это звучание.
В дверь постучали.
– Кто бы это ни был, лучше ему не мешать моему завтраку.
Мэдди засмеялась, и, Господи, этот звук был всем, что мне нужно было услышать. Она выглядела легче после прошлой ночи. Я чувствовал это. Нам потребуется время, чтобы залечить все раны, но мы справимся.
Я отпустил ее и пошел открывать. На пороге стоял Лоусон.
– Что бы ты ни собирался сказать, пусть это не испортит мне аппетит.
Он усмехнулся, проходя внутрь.
– Похоже, Нэш идет на поправку.
– У меня есть запеканка с колбасой и яйцами. Хочешь тарелку? – предложила Мэдди.
– Конечно, – согласился Лоусон.
Я нахмурился.
– Теперь ты еще и еду прямо изо рта у меня забираешь?
Мэдди раздраженно вздохнула.
– Нас всего двое, а я приготовила целую гору. Даже ты все это не съешь.
– Может, я захочу оставить на потом.
– Я сделаю тебе еще.
– Не привыкай так говорить, – заметил Лоусон. – Нэш тогда никогда не выпустит тебя из кухни.
– Да ну тебя, – пробормотал я, наливая третий стакан сока.
Мы расселись за столом.
Лоусон откусил и удивленно округлил глаза.
– Это потрясающе. Спасибо.
– Приходи к нам хоть каждый день, – улыбнулась Мэдди.
– Нет, не приходи, – отрезал я.
Мэдди швырнула в меня кусочком бисквита.
– Перестань быть грубияном.
– Привычное дело, – отмахнулся Лоусон.
Мэдди повернулась к нему:
– Адам что-нибудь сказал?
– Не закрывал рта. Даже после того, как ему зачитали права, продолжал говорить всю дорогу до участка и пока оформляли. Замолчал только, когда позвонил адвокату.
– Значит, хоть капля самосохранения в нем есть, – пробормотал я.
Лоусон откинулся на спинку стула.
– До звонка адвокату он сказал, где оставил твоего отца.
Мэдди сглотнула.
– Адам правда убил его?
Я сжал ее руку, напоминая, что она не одна и никогда не будет одна.
– Боюсь, да. Коронер подтвердил личность сегодня утром.
Мэдди кивнула.
– Ты сказал маме?
– Заехал к ней перед тем, как прийти сюда. Восприняла тяжело.
– Она любила его. Даже после всего, что он с нами сделал.
Я провел большим пальцем по ее руке.
– Это не любовь.
– Нет, – тихо ответила она. – Это не любовь. – Она подняла на меня взгляд. – Я чувствую облегчение и не собираюсь испытывать за это вину.
– И не должна, – твердо сказал Лоусон. – Этот человек превратил твою жизнь в ад. Мы получили фотографии от детектива. Они подтверждают, что именно Джимми напал на тебя у озера. Я бы сказал, это карма, вернувшаяся за ним.
Я хмыкнул:
– Скажи, что ту контору накажут за их участие.
– Мы уже сообщили, – кивнул Лоусон. – Пару лицензий они точно потеряют.
Мало, но хоть что-то.
– Есть и хорошие новости, – добавил он.
Мэдди крепко сжала мою руку, потом отпустила.
– Мы готовы к хорошим новостям.
– Совет отменил твое временное отстранение.
Улыбка расплылась на ее лице.
– Слава Богу.
– Сможешь вернуться завтра, – сказал Лоусон. – Но пока только бумажная работа, пока не снимут швы…
– Тогда беру отпуск.
– Так и думал, – фыркнул он, но уголки его губ дрогнули.
– Что? – насторожился я.
Лоусон достал телефон.
– Клинт был утром в The Brew. И Дэн Макконнелл там тоже был. Он как раз получил звонок из мэрии, что его жалобу отклонили. Хочешь увидеть истерику взрослого мужика?
Он включил запись: Дэн, красный как рак, матерился, обзывал мэра на все лады и вылетел из кафе, хлопнув дверью.
Мэдди прикрыла рот ладонью, сдерживая смех.
– Похоже, он очень несчастный человек.
– Именно, – согласился Лоусон. – Но теперь он несчастный человек, который знает, что не добьётся своего. К тому же опозорился на людях.
Я покачал головой.
– Ну и тип.
– Это мягко сказано.
Мы перешли на более легкие темы: проект Чарли для школы, игру Дрю в лакросс. Лоусон аккуратно обходил молчанием Люка – значит, там по-прежнему было неладно.
Когда провожали брата до машины, Мэдди предложила:
– Почему бы вам с мальчишками не прийти к нам на ужин в выходные?
– Отличная идея, – согласился я. Хотелось поговорить с Люком один на один.
Лоусон улыбнулся:
– С удовольствием.
И тут раздался скрежет шин по гравию. На дороге резко затормозил грузовик, из кабины выскочил мужчина и зашагал к нам. Лицо перекосило, но я узнал его по этой злой гримасе. Дэн.
– Думаешь, можешь выставлять меня идиотом? – заорал он.
– Дэн, спокойно, – начал Лоусон.
– Заткнись! – рявкнул тот. Его взгляд метался между нами, дикий, обиженный. – Вы все считаете себя лучше меня. Мой начальник. Моя баба. – Его глаза остановились на мне. – Но хуже всех – ты.
От ненависти в его лице у меня по спине побежал холодок.
– Я тебе ничего не сделал.
