Текст книги "Дочь дьявола"

Автор книги: Кэтлин Крамер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 4

В мягком свете луны на черном фоне развевающегося на ветру пиратского флага отчетливо выделялись череп и скрещенные кости. Квинтина Тийч стояла у кормовой мачты своего нового корабля «Месть Черного Ангела», с гордостью думая о том, что теперь она – капитан, капитан Квинн. Отец сдержал обещание, чем еще больше завоевал любовь дочери. Кроме того, подобное назначение означало, что он доверяет ей, и Квинн от души радовалась этому.

– Даже жгучая ненависть пленного капитана не остановит меня, – упрямо прошептала она, подумав о Джереде.

Услышав заявление ее отца, он словно совсем лишился рассудка. Несмотря на ошейник и связанные за спиной руки, Джеред бросился на нее, выкрикивая при этом самые отвратительные ругательства, которые когда-либо приходилось слышать Квинн. Лишь точный удар Неда Слая смог успокоить разбушевавшегося капитана. Потерявшего сознание Джереда вместе с другими пленниками бросили в трюм.

– Слишком мягкое наказание для этого наглеца, – недовольно проворчал Черная Борода.

Будь его воля, он бы уже давно убил строптивого капитана, но Квинн опять попросила сохранить пленнику жизнь.

При мысли о Джереде лицо девушки стало мрачным. Она не признавалась в этом даже себе, но ненависть капитана не только злила, но и пугала ее. Эти горящие зловещим огнем карие глаза, крепко сжатые губы, раздувающиеся ноздри, перекатывающиеся под кожей желваки… Он был просто страшен в ярости.

– Как дикий зверь, – прошептала Квинн, задумчиво глядя на маячивший на горизонте корабль отца.

– Смотри, чтобы он не схватил тебя за горло, когда ты меньше всего будешь ожидать этого, – предупредил ее Черная Борода.

Возможно ли это? Неужели капитан действительно будет мстить ей? Подумав об этом, Квинн на какое-то мгновение почувствовала себя неуверенно: руки ее задрожали, к горлу подступил комок. Нет, она не испугается. Страх – это слабость, а слабые рано или поздно погибают. В их мире выживают только сильные. Квинн уже не раз убеждалась в этом.

– Сейчас не время думать о таких пустяках, – пробормотала она, стараясь выбросить капитана из головы.

Ей предстояло столько дел, и прежде всего нужно было начать собирать свою команду. Несмотря на то, что она – женщина, Квинн не сомневалась, что сумеет подчинить себе мужчин.

Правда, кое-где уже раздавался недовольный ропот. Пираты – люди очень суеверные и полагали, что женщина на корабле приносит несчастье. Поэтому Квинн приходилось постоянно быть начеку на случай мятежа. Тем более, что морские разбойники ценили свободу превыше всего и никогда не присягали на верность ни капитану, ни кораблю, ни общему делу.

Своим первым помощником Квинн без колебаний назначила Пиквита. Правда, он слишком любил эль, но зато слыл отважным моряком, умел рассмешить и всегда вставал на ее сторону, если требовалась защита или поддержка. Самое главное – Квинн доверяла ему. По этой же причине она выбрала и Блэка Бэзила, который к тому же умел читать и мог стать отличным казначеем. Высокий, черноволосый, всегда гладко выбритый Блэк производил на Квинн хорошее впечатление.

Ей хотелось собрать надежную, но небольшую команду, чтобы у каждого на корабле было достаточно работы. Бездельникам и тем, кто привык тратить все свои деньги на игры, проституток и выпивку – не место на новом судне. Квинн мечтала сделать из «Мести Черного Ангела» преуспевающий пиратский корабль, а для этого нужны сильные, храбрые и хоть чуточку честолюбивые парни.

– Мне бы таких мужчин, как капитан… – вслух размышляла она, поглядывая в сторону трюма.

Да, такой человек достоин всяческого уважения. Там, где другие обычно начинали трусить и пресмыкаться, он остался сильным и непреклонным. Вот бы иметь его в своей команде…

Но возможно ли это? Сумеет ли она утихомирить ярость капитана, заставить понять, что спасла ему жизнь? Заинтересуется ли он ее предложением? В конце концов, они оба влюблены в море. Но сможет ли Квинн открыть ему глаза на замечательные стороны пиратской жизни: жизни без какой-либо власти, без классовых различий? Увлечется ли он идеей плыть на корабле вместе с ней?

Квинн вспомнила опасный блеск в глазах Джереда. Сумеет ли она подчинить этого человека своей воле? Конечно, мысль приручить его необузданную силу, сломить гордость казалась очень заманчивой. Но, нет! Джеред никогда не простит ей предательства.

А как насчет его команды? Пойдут ли они за нею? Ведь не в первый раз матросы с захваченных кораблей становились пиратами. В конце концов, всегда нужны люди, чтобы заменить убитых, заболевших или сбежавших морских разбойников. Конечно, кого-то ей даст отец, но этого будет явно недостаточно.

Квинн покачала головой, подумав о том, что Черной Бороде вряд ли понравится ее идея привлечь на свою сторону людей капитана. Он сразу же невзлюбил команду «Ветра странствий» за их долгое и упорное сопротивление.

Что ж, придется выбирать из того, что есть. Интересно, кто больше подойдет на роль боцмана: Джон Хьюз, костлявый бледный пират, который всегда ходил, не отрывая глаз от земли; Том Вэзерли, рыжеволосый рябой простачок, или его косоглазый брат Уильям? Квинн с отвращением поморщилась: ей не нравился никто из этого сброда, но иного выбора у нее не было. Если только…

Она вновь и вновь задумчиво мерила шагами палубу, думая о капитане. Как гордо возвышался он на мостике своего корабля, слегка расставив крепкие ноги; ветер шевелил его золотистые волосы; распахнутый ворот рубашки открывал загорелую сильную грудь… Как бы ей хотелось когда-нибудь стоять с ним бок о бок: она – капитан, он – владелец судна…

«Квинн, ты – идиотка! – резко оборвала себя девушка. – Разве не знаешь, куда могут завести глупые мечты?» Да, однажды она уже получила жестокий урок, один из тех, которые оставляют в душе шрамы на всю жизнь. Когда-то Квинн отдала свое сердце и целомудрие дерзкому молодому пирату, но тот предал ее самым подлым образом, сбежав с пухленькой барменшей из Бристоля. К тому же он прихватил с собой все деньги, которые Квинн собрала на приданое. С тех пор она считала, что слова мужчин о любви – это не более, чем пустой звук.

Несмотря на то, что Квинн восхищалась своим отцом, она не могла не признать, что там, где дело касалось любви, он тоже забывал о благородстве. Верность не являлась отличительной чертой его характера. Поговаривали, что Черная Борода женился четырнадцать раз. Пылкий и импульсивный, он влюблялся и переставал любить так же легко, как ложился спать и вставал с постели.

Мать Квинн была четвертой по счету женой Черной Бороды, но он никогда не рассказывал дочери о ней, несмотря на ее просьбы. И только Пиквит, поддавшись на уговоры и клятвенные заверения Квинн не выдавать его отцу, сжалился над ней. Так она узнала о красивой знатной испанке, которую однажды захватил вместе с кораблем Черная Борода. Звали ее Мария. Молодая темноволосая женщина очень быстро завоевала сердце пирата. Он женился на ней и, поклявшись в вечной верности, отвез на один из островов Карибского моря, где и родилась Квинн. Она провела там первые девять лет своей жизни и, возможно, жила бы в тех местах и по сей день, если бы не лихорадка, которая пронеслась по островам подобно смерчу. Так Квинн осталась без матери.

Она покачала головой и закрыла глаза, вспоминая, как впервые попала на пиратский корабль. Это произошло отнюдь не случайно, а было спланировано заранее. После смерти матери отец практически перестал обращать на Квинн внимание, предоставив девочку заботам одной из своих жен. Тогда она переоделась мальчишкой и спряталась на одном из кораблей Черной Бороды, вынудив таким образом отца считаться с тем, что у него есть дочь.

Прошло уже столько времени, но Квинн до сих пор с улыбкой вспоминала о том, какая борьба развернулась между ними после того, как было обнаружено ее присутствие на судне. Черная Борода грозился высадить дочь на первом же острове, где она будет ждать, когда ее подберет какой-нибудь корабль. Однако Квинн удалось заключить с ним сделку. Она обещала исполнить волю отца, но только после того, как он даст ей возможность проявить себя на деле. И Квинн доказала, что достойна своего родителя.

И вот теперь ей придется заново утверждать себя, потому что многие бы обрадовались, увидев ее сломленной. Всему причиной то, что она – женщина.

– Женщина, – усмехнулась Квинн, разрывая остатки золотистого платья, которое ввело в заблуждение капитана «Ветра странствий»; под ним оказался ее обычный наряд: рубашка с короткими рукавами в красно-белую полоску и черные матросские штаны.

Внезапно Квинн охватило чувство ужасного одиночества. Сжав поручни, она устремила взгляд на неспокойную морскую гладь, в который раз пожалев о том, что не родилась мужчиной.

– Капитан!

Квинн резко повернулась и увидела перед собой Пиквита, лысина которого блестела в лунном свете. По тому, как он нетвердо держался на ногах, было нетрудно догадаться, что Пиквит изрядно накачался ромом, празднуя победу с другими пиратами.

– Чего тебе? – спросила Квинн.

– Я… я подумал, что тебе это пригодится, – сказал он, снимая с себя голубой китель с золотыми пуговицами и протягивая его Квинн. – Ночь прохладная, а на тебе нет ничего кроме… кроме…

– Спасибо, – улыбнулась девушка, неожиданно ощутив прилив благодарности. – Мне, действительно, немного холодно, – она зябко поежилась.

– И конечно же, ты голодна, – с мягким упреком произнес Пиквит. – Хотя повар приготовил довольно приличную еду, ты не взяла в рот ни кусочка, Кви… – он запнулся, потом быстро исправился. – Капитан.

– Но я, правда, не голодна. Кроме того, мне слишком многое нужно обдумать, – вздохнув, ответила Квинн.

– Представляю… – протянул Пиквит, глядя на нее с нескрываемым восхищением. – Я ведь твой первый помощник. Я помогу тебе.

– Ну разумеется, поможешь, – выпрямилась Квинн; в ее голосе зазвучали командные нотки. – Корабль поврежден. Нужно отремонтировать его как можно быстрее, чтобы не задерживать судно отца.

Пиквит щелкнул каблуками.

– Есть, капитан.

Он двинулся за ней следом, держась на расстоянии одного шага позади Квинн, которая решила как следует осмотреть весь корабль. Попутно Пиквит перечислял, что им предстояло сделать.

– Паруса нуждаются в починке. Сломана мачта… несколько перекладин… Но, кажется, серьезных повреждений нет. Корабль вполне может держаться на плаву.

– Что ж, в таком случае нам ничто не помешает отправиться в путь, Пиквит. Вот только переделаем кое-что.

Квинн озабоченно сдвинула брови, обдумывая дальнейший план действий. Ей хотелось усилить боеспособность судна и увеличить его скорость, а для этого придется убрать все лишнее с кормовой части. Уже где-нибудь в порту можно будет провести другие работы: поставить дополнительные паруса и добавить пушки по левому борту. Она поделилась своими мыслями с Пиквитом.

– А как насчет каюты капитана? – озабоченно спросил первый помощник. – Ты должна убедиться, что тебе там будет удобно.

Четыре небольшие каюты Квинн решила отвести для себя, помощника, казначея и боцмана. Она усмехнулась, вспомнив, с какой жадностью пираты растаскивали корабельное имущество.

– Вряд ли там хоть что-нибудь осталось, – саркастически заметила Квинн.

Ее капитанское звание не давало ей каких-то больших привилегий. Так уж заведено у пиратов, что капитану ничего не полагалось кроме двойной доли при дележе награбленного, каюты и права командования кораблем. Только во время сражения он мог застрелить любого, кто ослушается его приказа.

– Теперь посмотрим, что находится внизу, – предложил помощник.

Квинн согласно кивнула и последовала вслед за Пиквитом по узким деревянным ступенькам.

– Подожди, – попросила она и зажгла лампу.

Освещая себе дорогу, Квинн осторожно пробиралась между тюков и бочек, пока не достигла каюты Джереда. С трепетом в душе она рассматривала разбросанные вокруг вещи, надеясь лучше понять, что в действительности представляет из себя Джеред Эйвери Камерон.

Надежно прикрепленный к полу стол был завален чертежами и морскими картами, которые висели и на стенах, рассказывая ей о тех местах, где уже успел побывать капитан или которые еще собирался посетить. В каюте было также полно книг, но они не заинтересовали пиратов.

Квинн понравилось отсутствие в комнате нелепых украшений и безделушек. Она вспомнила жалобы морских разбойников на то, что среди вещей капитана нет ни золота, ни серебра, ни париков, ни шелка, ни бархата. Единственной роскошью оказались турецкие ковры, от которых, правда, не осталось и следа.

Каков же ты, капитан Эйвери? Что заставляет твое сердце взволнованно биться? Умеешь ли ты любить, смеяться, плакать?..

– Ах! – воскликнул Пиквит, поднимая опрокинутое кресло; нагнувшись, он собрал на полу целую горсть перьев и попытался засунуть их в разорванную наволочку: в поисках драгоценностей пираты вспороли все подушки и тюфяки. – Да, когда-то это была отличная каюта, но сейчас она тебе вряд ли подойдет. Я имею в виду, что здесь нужно навести порядок.

– Вот этим мы и займемся, – пробормотала Квинн и взялась за обнаруженный в углу веник.

Орудуя им так же искусно, как и шпагой, она быстро вымела из комнаты перья и обрывки материи.

Пиквит пожал плечами.

– Что ж, так тому и быть. Твое желание для меня – закон.

Они вместе придали каюте более-менее жилой вид, зашили подушки и тюфяки, застелили кровать.

– Пиквит… – Квинн замялась, но потом все-таки спросила. – Скажи, что ты думаешь о капитане «Ветра странствий»?

Она чувствовала настоятельную потребность с кем-то поговорить о Джереде Камероне.

Голова Пиквита дернулась как от удара.

– Что я думаю о нем?

– Да, какого ты мнения о человеке, который прежде был капитаном этого корабля? – спросила Квинн, избегая взгляда первого помощника и стараясь казаться безразличной.

– Я считаю, что он – дурак! – неожиданно взорвался Пиквит, выплеснув наружу свой затаенный гнев.

В это время из-под кровати выполз какой-то незадачливый паук, но был тут же раздавлен сапогом первого помощника.

– Дурак?

Квинн ошеломленно уставилась на Пиквита, который всегда восхищался храбрецами.

– Да, дурак, раз так обращается с тобой, – недовольно забубнил тот. – Думаю, Черная Борода прав: такие люди, как он, приносят беду, попомни мои слова! – Пиквит выразительно провел указательным пальцем по своему горлу. – То, что он еще жив, я хотел сказать, пока этот человек жив, это смертельно опасно для нас. Я нутром чувствую такое!

Словно желая подчеркнуть значимость своих слов, Пиквит несколько раз повторил:

– Беда, беда!

Даже после того, как он ушел, это мрачное предупреждение еще долго звучало в ушах Квинн.

ГЛАВА 5

В трюме было темно, тихо, сыро и нестерпимо воняло плесенью и гнилью. Деревянные корабли вечно пахнут трюмной водой и протухшим мясом.

Очнувшись, Джеред какое-то время не мог понять, где находится. Привыкнув к темноте, он осмотрелся вокруг и сразу все вспомнил.

– Пираты! Черт бы их всех побрал, – простонал капитан.

«И будь проклята эта красотка», – мысленно добавил он, вздрогнув от пульсирующей боли в голове.

– Кап? – одновременно окликнули его Эпплгейт и Люсьен.

– Кап, – сухо повторил Джеред. – Больше я уже не капитан…

Он горько усмехнулся, вспомнив о потере своего корабля. И кому досталось его судно?! Ей! А в колониях еще остались такие глупцы, которые свято верят в то, что нельзя нажить добра преступным путем.

– Для нас ты всегда будешь капитаном, – в голосе Эпплгейта слышались преданные нотки. – А что?! Вот когда мы выберемся отсюда…

– Если только сумеем это сделать, – Люсьен как всегда был менее оптимистичен.

У Джереда неприятно засосало под ложечкой. Да, действительность оказалась куда страшнее любого ночного кошмара. Судя по тому, как эти кровожадные мерзавцы обращаются с пленными, вряд ли можно надеяться на спасение.

– Мы убежим, – настаивал Эпплгейт. – Я, по крайней мере, верю в это.

Однако дрожь в его голосе явно противоречила столь смелым словам.

Побег… Мысль об этом выглядела очень заманчивой. Если это произойдет, Джеред поклялся себе сделать все возможное, чтобы пираты сполна заплатили за свои злодеяния. Можно, например, прогнать их сквозь строй, а еще лучше – повесить. Ну, а дочь Черной Бороды вполне заслуживает того, чтобы ее привязали к килю корабля…

Кровожадные планы мести Джереда были прерваны паническим восклицанием Эпплгейта.

– Нам необходимо выбраться отсюда!

– Да, – поддержал его чей-то голос из темноты. – Иначе мы… мы погибнем здесь.

Джеред прищурился, пытаясь что-либо разглядеть, потом решил сделать перекличку.

– Сколько нас осталось?

– Кэмпбелл, капитан.

– Бартоломью, сэр.

– Рид, кап.

– Мейнард, сэр.

– Всего семеро, капитан.

– А что с остальными? – озабоченно спросил Джеред, боясь даже думать об их судьбе.

– Шестеро погибли, – доложил Эпплгейт. – Я видел это собственными глазами, про других мне ничего не известно.

– Черт возьми, если они еще живы, то не надолго, – мрачно заметил Люсьен. – Все мы умрем.

– И только крысы станут оплакивать нас, – подал голос Кэмпбелл.

– Крысы?!

В наступившей тишине шуршание этих тварей казалось оглушительным, носком сапога Джеред попытался отбросить их подальше от себя, но со связанными руками сделать это было не так-то просто. Наглея, крысы подступали все ближе и ближе.

– О-ох! – вскрикнул Уил Бартоломью, когда одна из омерзительных тварей укусила его.

– Очевидно, они так же голодны, как и мы, – предположил Люсьен, чей пустой желудок во всеуслышание заявил о себе.

Неожиданно Джеред почувствовал, как что-то пощекотало его ухо, и резко мотнул головой, отпугивая крысу.

– Кап?.. – в голосе Эпплгейта уже слышался страх.

– Все будет в порядке, Эндрю, – успокоил его Джеред, но, увы, и сам понимал, что вряд ли сможет сдержать свое обещание.

Время тянулось ужасно медленно. Сидя в этой кромешной темноте, можно было вполне сойти с ума. Неожиданно Джеред услышал, как где-то капает вода. Неужели пробоина? В таком случае они скоро все пойдут ко дну. Представив, как разозлится при этом маленькая злодейка, он рассмеялся, несмотря на серьезность сложившейся ситуации.

– Кап явно сошел с ума! – встревоженно заметил Уил Бартоломью.

– Мы тоже сойдем, – убежденно проговорил Люсьен, словно соглашаясь с Уилом. – Если не…

Скрип наверху заставил всех прислушаться. Кто-то приближался к трюму. В напряженной тишине слышались лишь осторожные шаги да возня крыс. Неожиданно темноту помещения прорезал яркий свет.

Джеред зажмурился, не желая никого видеть.

– Уходи!

– Я пришла поговорить с тобой, – сказала Квинн, приблизив к решетке так хорошо знакомое ему красивое лицо.

– Поговорить?!

Джеред с трудом сдержался, чтобы не сказать что-либо оскорбительное. Но все равно жажда мести заглушала в нем остальные чувства.

– Да, именно поговорить.

Боже, какой у нее пленительный, нежный голос! Но Джеред не собирался опять попасться на крючок.

– О чем? – насторожился он. – Желаешь опять потренироваться в меткости?

– Может быть, она пришла освободить нас? – Эпплгейт даже попытался встать на колени, словно собираясь молиться.

– Что тебе нужно? – прохрипел Джеред, подозревая, что Квинн собирается поиздеваться над ним, бессердечная маленькая сучка.

– Я хочу задать тебе один вопрос…

Квинн помолчала, собираясь с духом. Она так и не смогла уснуть этой ночью и, несмотря на предостережения Пиквита, все-таки спустилась в трюм.

– Вопрос?! – не удержался от сарказма Джеред. – Например, что бы мы пожелали на ужин? О, вы все здесь такие радушные хозяева…

Квинн постаралась сдержаться.

– Конечно же, нет. Хотя вы, должно быть, изрядно проголодались.

На какое-то мгновение она пожалела пленников, невзирая на ненависть их капитана.

– Мы очень голодны, – подтвердил Эпплгейт, с надеждой глядя вверх. – О, чего бы только я не отдал за баранью ногу!

– Ха, баранью ногу! – Джеред едва не задохнулся от негодования. – Единственное, на что ты можешь рассчитывать, – это хлеб и вода.

Эпплгейт сокрушенно вздохнул.

– Мечтать не запрещается.

В душе Квинн затеплилась слабая надежда, и пиратская дочь решила сделать ставку на этого голодного коротышку.

– Я решила спросить, не найдутся ли среди вас такие, кто с радостью взялся бы за оружие и присоединился к нам? – вкрадчиво проговорила она, обращаясь к Эпплгейту.

– Стать пиратами?!

Джеред не верил своим ушам. Какая наглость – обращаться к ним с подобным предложением!

– Да.

Квинн медленно подняла лампу, освещая свое лицо.

«Боже, до чего же она красива!» – пронеслось в голове Джереда.

– Дочь «дьявола» предлагает нам стать предателями! Никогда!

Несмотря на ошейник и связанные за спиной руки, ему удалось подняться на ноги, и он оказался лицом к лицу с Квинн.

– Никогда?

Они долго сверлили друг друга глазами: полные презрения карие и рассерженные серые. Хотя Квинн ожидала подобного ответа, тем не менее он застал ее врасплох. Она в который раз восхитилась мужеством этого гордого человека.

– Говори только за себя, капитан Камерон, – неожиданно для всех произнес Уил Бартоломью, медленно поднимаясь с пола. – Я готов присоединиться к вам: все же лучше, чем гнить здесь.

– Ублюдок! – презрительно сплюнул Эпплгейт.

– Ублюдок и предатель! – поддержал его Люсьен.

Поступок Бартоломью сразил Джереда в самое сердце, но он даже не подал вида, пытаясь успокоить остальных.

– Спокойнее, джентльмены! Пусть Уил поступает так, как считает нужным, но помните о том, что его рано или поздно ожидает виселица.

По давнему обычаю, осужденных на казнь пиратов выводили из тюрьмы в сопровождении процессии, которую возглавлял офицер с серебряным веслом в руках, что символизировало власть Верховного Суда Адмиралтейства. Деревянные виселицы воздвигались на затопляемой приливом береговой полосе. Приговор приводили в исполнение во время отлива. За казнью обычно наблюдала огромная толпа зрителей с северного берега Темзы или с кораблей и лодок, стоящих на якоре. Тела повешенных снимали только по прошествии трех приливов.

– А я все-таки рискну, – Уил Бартоломью был готов на все, лишь бы вырваться из этого сырого, заплесневелого трюма. – Если бы ты, капитан, был благоразумным, то поступил бы точно так же.

– Благоразумным?! – очнулся Джеред, немного смущенный тем, что его вниманием опять завладела эта ненавистная женщина.

Он снова посмотрел на Квинн, с каждым разом находя ее все более привлекательной. Черные волосы блестящим шелком обрамляли нежный овал лица; широко распахнутые серые глаза были удивительно красивы, пухлые губы манили к себе… Проклятье! Джеред покачал головой, отгоняя наваждение. Какой же он дурак!

– Будь я действительно благоразумным, я бы не сидел сейчас в собственном трюме, – Джеред сердито плюхнулся на свое место. – Поступай как знаешь, Бартоломью. Что касается меня и остальных, мы не желаем стать висельниками.

– Висельниками?!

Квинн даже не допускала подобной возможности: ее отца никогда не поймают!

Губы Джереда искривились в понимающей усмешке.

– Не сомневаюсь, все вы, негодяи, считаете, что неуловимы, но придет время, и вам придется сполна заплатить за свои грехи.

Его высокомерие раздражало Квинн. А она-то, наивная, надеялась склонить капитана на свою сторону!

– Значит, таков твой ответ? – поинтересовалась Квинн у упрямца.

– Да.

Джеред повернулся к ней спиной.

– Что ж, быть посему, – окончательно потеряв самообладание, Квинн прошипела: – Мне наплевать, что ты можешь сдохнуть здесь от голода!

В эту минуту она, действительно, думала именно так. От ее сочувствия не осталось и следа. Квинн уже не хотела сотрудничать ни с капитаном, ни с его матросами. Однако она была уверена, что Джеред Эйвери Камерон очень скоро поймет, что напрасно так поступил с ней.