Текст книги "Дочь дьявола"

Автор книги: Кэтлин Крамер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 22

Огромное красное пламя было видно на горизонте даже сквозь сетку дождя. Черный дым, извиваясь и приплясывая, поднимался к небу.

– Кап! Капитан!

Голос Эпплгейта сумел-таки пробить туман в голове Джереда. Он тоже увидел огонь, но никак не мог понять, что происходит.

– Горит корабль, кап.

Джеред снова почувствовал, как его дернули за руку, но он даже не пошевелился. Господи, он так устал, ему хотелось спать. А что еще хуже, от боли у него буквально раскалывалась голова.

– Пираты…

Джеред застонал, затем перевернулся на другой бок и опять закрыл глаза. Кажется, он перебрал. Будь прокляты вино и ром, которые ему пришлось пить вчера вечером.

– «Ветра странствий» нет на месте.

Чьи-то руки схватили его за плечи, вытаскивая из гамака.

– «Ветер странствий»? – Джеред с трудом открыл глаза.

– Смотри же, кап, смотри! – настойчиво твердил Эпплгейт, указывая рукой в сторону океана, над которым все выше и выше взвивались языки пламени. Судя по всему, там был настоящий ад.

Джеред протер глаза и вскочил на ноги.

– Корабль, говоришь?

Он подался вперед и принялся напряженно всматриваться вдаль. Наконец он заметил что-то белое на горизонте, но в ту же секунду жадное пламя сделало все красным и черным.

– Призрак сатаны! – выругался Джеред, которому на мгновение показалось, что горит «Ветер странствий». Однако немного погодя на горизонте замаячил знакомый силуэт его корабля.

– Ну, кап, думаю, теперь-то нам известно, что за секреты были у капитана Квинн Тийч, – прошипел Эпплгейт, – и у Пиквита, и у Блэка Бэзила, и у остальных.

Джеред молчал, пытаясь собраться с мыслями. Господи, зачем он вчера так много выпил? Ведь слышал же, как Квинн говорила что-то про рассвет… Джеред помнил, как расспрашивал ее, но она была как-то необычайно спокойна и неразговорчива. Правда, ему сразу показалось, что Квинн вела себя так, словно чувствовала себя в чем-то виноватой, и избегала смотреть в глаза. Даже занимаясь любовью, она выглядела несколько отрешенной и постоянно что-то выискивала взглядом в океане. Что? Тот корабль?

Эпплгейт продолжал без умолку тараторить.

– … и тогда, перед самым рассветом, эти проклятые бандиты один за другим вылезли из своих гамаков. Они сделали это бесшумно, крадучись, стараясь не разбудить меня и Люсьена. Теперь я понимаю, почему: чтобы поджечь корабль тех бедняг.

– Ты не можешь знать наверняка! – вступился Джеред, но не за пиратов, а за Квинн. – Существует много причин, по которым на корабле может возникнуть пожар: какая-то искра или молния, или… – внезапно он вспомнил шум, который врывался иногда в его тяжелый сон. – Гром… – пробормотал Джеред.

– Это был не гром, а пушки, – убито возразил Эпплгейт и разочарованно продолжил: – Квинн всегда нравилась мне. Я верил ей. Я думал… но теперь мы точно знаем.

– Мы еще ничего не знаем! – воскликнул Джеред, все еще отказываясь верить, что Квинн обманула его. Но, судя по всему, это было именно так. Он вспомнил ее странное поведение во время обеда и потом, наедине с ним. Но обвинять Квинн в поджоге корабля… – Мы можем только подозревать.

– И наши подозрения не лишены основания, – продолжал Эпплгейт. – Я не только все слышал, но еще и отправился вслед за ними, – важничая, он по-петушиному выпятил грудь. – Они встретились на берегу, да, все… Я сразу подумал, что затевается что-то нехорошее и, укрывшись за пальмой, наблюдал, как они вооружались до зубов.

– Вооружались… – оружие могло понадобиться только для одного, и цель эта была отнюдь не мирная —… чтобы напасть на корабль.

– Да, да, – энергично закивал Эпплгейт.

Джеред посмотрел на горизонт: черный дым спиралью поднимался в небо. Пылающий корабль являлся неопровержимым доказательством состоявшегося сражения. Рассказ Эпплгейта лишний раз подтверждал это. Но Джеред не хотел столь поспешно обвинять в случившемся Квинн. Он собирался дать ей возможность, справедливости ради, самой все объяснить. – Я обязательно должен поговорить с ней.

– О чем?! – впервые за всю свою бытность матросом гневно повысил голос Эпплгейт. – Хочешь узнать у нее, сколько человек погибло на том корабле? – он поспешно перекрестился, – Господи, упокой их души…

– Господи, упокой их души, – повторил Джеред.

Наступило долгое молчание: и Эпплгейт, и Джеред молились за погибших.

– Господи, что за страшная участь, – наконец произнес Джеред, где-то в глубине души еще, надеясь, что Квинн сумеет как-то объяснить случившееся.

– Да, все это, действительно, ужасно и отвратительно, – проворчал Эпплгейт. – Впрочем, чему удивляться? Мы ведь находимся среди самых настоящих хладнокровных убийц и грабителей.

– Квинн не… – Джеред все еще пытался защитить ее. – Она…

– … дочь своего отца, – со злостью отрезал Эпплгейт, потом немного смягчился. – Любовь делает человека слепым, да, кап? – он вопросительно поднял брови.

– Любовь? – задумчиво произнес Джеред.

Он пытался трезво оценить сложившуюся ситуацию, но его мозг отказывался работать. Джеред мог думать лишь о том, как чудесно просыпаться рядом с Квинн, обнимать ее, смотреть, как она открывает глаза… Единственный раз в своей жизни он был по-настоящему счастлив. И вдруг оказалось, что его хрупкое счастье – это всего лишь шутка, жестокая шутка.

– Вот что я думаю. Честно говоря, Квинн, конечно, красивая, но… – тон Эпплгейта был красноречивее многих слов.

– … но не настолько, чтобы из-за нее продать свою душу дьяволу, – продолжил за него Джеред. – И ваши души…

– Каждый человек сам печется о своей душе. Мы с Люсьеном не осуждаем тебя. По правде сказать, мы и сами поддались здешнему настроению: солнце, пальмы, океан… Полагаю, мы уже начали верить, что действительно находимся в раю. Но пираты – далеко не ангелы, скорее это падшие ангелы.

– Приспешники дьявола, – усмехнулся Джеред.

Ему было ясно только одно: чем дольше они пробудут здесь, тем труднее будет выбраться отсюда. Джеред все сильнее привязывался к Квинн, а остальных затягивала бесшабашная жизнь, неограниченная свобода, сознание своей силы и безнаказанности. Джеред почувствовал, словно ледяная рука сжала его сердце.

Солнце уже сияло в небе огромным раскаленным шаром. В его лучах пиратские корабли медленно подходили к берегу. Джеред следил за их приближением в тревожном ожидании. Наконец «Ветер странствий» бросил якорь с подветренной стороны бухты.

– Вот и они, – объявил Эпплгейт, разглядывая корабли в подзорную трубу. – Что ты собираешься ей сказать, кап?

– Я просто потребую объяснений. В конце концов, в кодексе чести, который нас вынудили подписать, говорится о том, что мы являемся полноправными членами команды капитана Квинн Тийч, а…

– … а каждый член команды имеет право голоса, – закончил за него Эпплгейт и стиснул кулаки, словно готовясь к драке. – Мы им покажем, как поступают с теми, кто нарушает свои же законы.

– Да, мы им покажем, – с сарказмом согласился Джеред, заслоняя ладонью глаза от солнца, чтобы лучше рассмотреть приближающийся к берегу баркас.

Однако его интересовала вовсе не лодка, а девушка, которая первой выпрыгнула на берег и теперь бежала к лагерю пиратов. С бешено бьющимся от волнения сердцем Джеред бросился ей навстречу.

– Квинн! Квинн! – закричал он, когда они поравнялись.

Их глаза встретились. Квинн судорожно сглотнула, не в силах вымолвить ни слова, и молча побрела рядом с Джередом.

Сейчас все ее мысли занимал юнга с погибшего испанского корабля. Она вспомнила, как он дрожал от страха, стоя перед ней, и молча смотрел своими огромными глазами. Квинн не могла не пожалеть его.

Всю дорогу до острова мальчик неподвижно просидел в углу, пока Квинн не вспомнила, как будет по-испански «сколько тебе лет».

– Мне… мне тринадцать, – запинаясь, ответил он по-английски.

– Тринадцать?

«Почти ребенок, – подумала Квинн. – Впереди у него еще целая жизнь. Жизнь, которая уже могла оборваться».

– А как тебя зовут?

– Хуан. Хуан де Вильясандро. И… и… – мальчик опустил глаза. – Я… я хочу домой. Пожалуйста.

– Домой?

У Квинн защемило сердце. Еще ни один корабль с Нью-Провиденс не осмеливался плавать к испанским берегам. Скорее всего, мальчику придется навсегда остаться на острове, среди пиратов, и приспосабливаться к новым условиям. Конечно, со временем он смирится с этой мыслью, а пока им предстояло самое трудное.

– Слушай меня внимательно, – прошептала Квинн, приложив палец к губам. – Очень важно, чтобы никто не узнал, что ты находишься на борту, – она даже вздрогнула, представив, что произойдет, если мальчика обнаружат. – Ты понял меня?

Он кивнул.

– Тебе придется во всем положиться на меня.

– Да, – чуть слышно ответил юнга, его нижняя губа мелко дрожала.

– Я буду приносить еду и воду и постараюсь, чтобы тебе было удобно здесь.

Квинн задумалась, что же делать дальше с мальчишкой? Очевидно, его придется переправить на ту часть острова, где не знают о нападении на испанский галион. Да, именно так она и поступит…

Занятая мыслями о судьбе юнги, Квинн не слышала, что ей говорил Джеред, не видела его сердитого лица.

– Где ты пропадала, Квинн? Путешествовала? Квинн! Квинн!

Квинн не отвечала, словно находилась в каком-то трансе. Или просто не желала разговаривать с ним? Не веря собственным глазам, Джеред ошеломленно смотрел, как она уходит от него прочь. Он не знал, что и думать. Прежний гнев, смягченный на время тропическим солнцем, ласковым морем, пышной зеленью и розово-пурпурными закатами, вспыхнул в Джереде с новой силой.

Джеред вдруг отчетливо вспомнил, как Квинн соблазняла его своей красотой, как пираты захватили «Ветер странствий»; вспомнил все дни, проведенные в трюме, страдая от голода, а также то, как был вынужден пойти против своей совести, подписавшись под пиратским кодексом чести.

– А эта ночь. Вино… – пробормотал Джеред, удивившись, как быстро он уснул, словно провалился в какую-то бездну. – Точно мне что-то подмешали в вино…

Ну, конечно же, так и есть. Это сделала Квинн, чтобы не дать ему помешать ее планам.

– Маленькая кровожадная сучка!

Теперь все части головоломки сложились в единое целое. Джереду, наконец, все стало ясно. И как только это произошло, дверь в его сердце захлопнулась.

ГЛАВА 23

Стемнело. Низко плывущие облака закрывали собой луну, поэтому ночь казалась темнее обычного. «Самое подходящее время для тайных дел», – подумала Квинн, с тревогой глядя туда, где на фоне пурпурного края неба вырисовывался темный силуэт корабля.

– Пора, – негромко проговорила она.

Осмотрев спящий лагерь, Квинн не заметила никого поблизости и решила, что вряд ли кто-нибудь станет следить за ней. Одетая во все черное, чтобы слиться с мраком ночи, она крадучись вышла из-за пальмы и направилась к баркасу, держа в руке небольшой узелок.

Практически все пираты перепились в эту ночь, как это всегда бывает после удачного похода, и сейчас храпели во всю мощь своих легких. Однако вдалеке, у костра, еще горланили песни, поэтому Квинн постоянно оглядывалась, чтобы убедиться, что за ней никто не идет. Страшно представить, что будет, если мальчишку обнаружат…

«Они не пощадят его», – с горечью подумала Квинн.

Несмотря на одержанную победу, в лагере воцарилась напряженная атмосфера. Страсти накалились до предела. Свершилось ужасное злодеяние, и обломки испанского корабля вместе с его пеплом усеяли море. Не отыграются ли пираты на несчастном мальчишке за свое неудовлетворение и страх? Раньше бы Квинн уверенно отрицала подобное предположение. Теперь же, когда она стала свидетельницей леденящей душу жестокости отца и видела, с какой готовностью другие торопились исполнять его приказы, Квинн уже ни в чем не могла быть уверена. Ее мучила совесть.

Мир, в котором жил Черная Борода, оказался для его дочери ловушкой… Но это было единственное, что она знала: мир кораблей и разбойных нападений на другие суда…

Квинн с детства любила океан, но сейчас она смотрела на волны и чувствовала угрызения совести, вспоминая тонущий в них горящий галион. Эта картина навсегда останется у нее в памяти, а крики ужаса гибнущих людей будут преследовать ее всю жизнь. Квинн почувствовала, как болезненно сжалось сердце. Никогда еще она так не сожалела о том, что приняла участие в захвате судна. Кровавая бойня потрясла ее до глубины души. Квинн буквально сгорала от стыда, чувствуя себя в полной мере причастной к жестокости и насилию, которые имели место на атакованном ее пиратами корабле. Никакие оправдания не могли успокоить ее. Однако несмотря, ни на что, морские разбойники были для Квинн единственной семьей. Куда еще она могла податься? Кем стать?

Джеред… Общение с ним на многое открыло глаза Квинн, помогло понять, что существует другая жизнь, которую, возможно, ей еще не поздно начать. Что если они вместе уплывут отсюда? Или она сама навеки погубила надежду на счастье?

Интересно, знает ли Джеред о том, что произошло? Наверняка, хотя, может быть, и не все. Он видел, как возвращается корабль и, конечно, догадался, что пираты без него ускользнули на дело. Квинн помнила, как Джеред окликнул ее, видела обвинение и упрек в его глазах… Что ж, этот гнев вполне справедлив. Почему же тогда она ушла? Почему и сейчас избегает Джереда?

«Я должна была все рассказать ему, объяснить, доверить свои сомнения и переживания. Только у него я могла найти помощь и поддержку», – думала Квинн.

Вместо этого, опасаясь вопросов, она старательно избегала Джереда, хорошо осознавая ужас происшедшего. А сейчас, возможно, уже слишком поздно…

Взрыв пьяного хохота заставил Квинн отступить в тень. Около одного из баркасов маячили три фигуры. Пьяные пираты, развлекаясь, грубо подшучивали друг над другом. Но постепенно их шутки переросли во взаимные оскорбления, а затем – в потасовку. Вскоре в ход пошли ножи и кинжалы.

Квинн наблюдала за ними из своего укрытия, не имея ни малейшего желания вмешиваться и наводить порядок. Она все еще переживала кошмар сегодняшнего утра, и ничто не могло облегчить ее душевных мук. Настало время для переосмысления всей жизни. Квинн корила себя за то, что не остановила свою команду, не переубедила ее. Она – капитан, они бы прислушались к ней. Ну почему она не отговорила их, почему очертя голову бросилась в этот ад?

«Чтобы угодить отцу», – ответила сама себе Квинн.

Одобрения этого человека она искала все эти годы. Квинн всегда хотела, чтобы отец гордился ею, и только теперь поняла, насколько он опасен и безжалостен.

Может, ей было необходимо доказать свою смелость? Едва ли. Гораздо больше смелости потребовалось бы для того, чтобы противостоять Черной Бороде, команде и убедить их в том, что она считала правильным.

А может, Квинн пыталась доказать всем, что достойна называться капитаном? Честно говоря, она уже не была уверена в этом и даже сомневалась, хочется ли ей оставаться в братстве пиратов.

Размышляя над всем этим, Квинн терпеливо ждала, пока удалится пьяная троица, и продолжила свой путь.

Между прочим, нападение на испанский галион оказалось огромной ошибкой. И вскоре все воочию убедились в этом.

Полагая, что корабль битком набит золотом и серебром, пираты вели себя слишком самоуверенно, были слишком торопливы и алчны. Они забрали с захваченного судна запасы еды, оружия и пороха и сгорали от нетерпения заглянуть в сундуки испанцев. Однако их ожидало горькое разочарование. Галион перевозил не золотые дублоны и разменную монету из Испании, а колонистов в Бразилию. Останки этих несчастных сейчас покоились на дне океана.

Слезы градом катились из глаз Квинн, когда она залезала в лодку. Каждый всплеск воды под веслом напоминал ей о недавней трагедии. Господи, сколько невинных людей погибло на борту испанского галиона!

Самым ужасным было то, что уже ничего не изменить. Поздно, слишком поздно… Прошлое остается прошлым. Единственное, что еще можно сделать, чтобы хоть как-то спасти свою грешную душу, – это проявить милосердие к Хуану.

Квинн поклялась себе приложить все силы, чтобы помочь несчастному юнге.

Наконец баркас ударился о борт «Мести Черного Ангела». При помощи веревки и деревянной лестницы Квинн поднялась на палубу, затем осторожно спустилась по ступенькам к своей каюте и открыла дверь.

Она зажгла фонарь и впервые за этот день улыбнулась, увидев свернувшегося калачиком посреди кровати мальчишку. На нем были ее синие штаны и полосатая рубашка.

– Хуан… – прошептала Квинн, на цыпочках подходя к кровати, раздумывая: будить его или нет?

Но скрип половиц заставил юнгу проснуться.

– Синьорита! – в его сонных глазах застыло тревожное ожидание.

– Я пришла одна, – поспешила успокоить мальчика Квинн и протянула узелок. – Здесь свежие фрукты, вареное мясо морской черепахи и немного разбавленного вина.

– Еда! – воскликнул он, усаживаясь на кровати и обхватывая руками колени. – Спасибо.

Не заботясь о манерах, Хуан принялся жадно заталкивать в рот куски. Наконец, немного утолив голод, он улыбнулся и громко рыгнул.

Квинн рассмеялась.

– О, ты сильно проголодался!

– Да, синьорита. На «Санта-Каталине» нас не баловали едой.

– «Санта-Каталина», – прошептала Квинн, впервые услышав название корабля.

– Да, – Хуан взглянул на перепачканные пищей руки. – Самые большие порции давали женщинам и детям младше меня. А я уже большой.

«Да, уже не ребенок, но еще и не взрослый», – подумала Квинн и еще раз уточнила его возраст.

– Тринадцать, – с гордостью ответил мальчик.

– Ты умеешь читать?

– Да, синьорита, и писать тоже.

– У тебя красивый почерк?

Хуан задумчиво почесал подбородок, затем утвердительно кивнул.

– Да.

Заинтересовавшись, Квинн задала ему еще несколько вопросов. Она выяснила, что Хуан де Вильясандро – сын капитана, погибшего в море, когда мальчику исполнилось всего пять лет. На «Санта-Каталине» он совершал свое первое плавание в качестве юнги. Хуан поведал ей, что у него никогда не бывает морской болезни, что он очень любит свою мать и скучает по ней и что собирается, как и отец, стать капитаном.

– Я разбираюсь в картах и морских чертежах лучше, чем капитан Ортега, – похвалился Хуан.

– В таком случае я, возможно, смогу подыскать для тебя какую-нибудь работу, – голос Квинн дрожал от избытка чувств, она горела желанием действительно исполнить свое обещание.

– Работу для меня? – с надеждой спросил Хуан и в порыве благодарности поцеловал ей руку; по всему было видно, что Квинн ему очень нравится. – Если вы это сделаете, я буду предан вам до конца жизни.

Квинн была тронута.

– Я не сомневаюсь в этом…

На какое-то время она задумалась. Согласится ли Калико Джек взять мальчика к себе и сохранить его тайну? Однажды он так поступил с Энн Бонни, долгое время скрывая от всех, что это женщина. Но Джек был влюблен в Энн. А станет ли он помогать Хуану? Тем не менее Джек – ее единственная надежда.

– Вы чем-то встревожены, синьорита? – озабоченно спросил Хуан.

– Нет, нет, – постаралась, как могла, успокоить его Квинн. – Все будет хорошо. Сегодня ночью тебе не грозит опасность, – она взъерошила волосы мальчика. – Но мы обо всем поговорим завтра.

Было уже довольно поздно, и Квинн не хотела, чтобы ее хватились в лагере и стали искать. Поэтому она быстро попрощалась с Хуаном, заперла за собой дверь, ловко спустилась в баркас и принялась грести к берегу.

Все это время Квинн была настолько поглощена своими мыслями, что не заметила ничего подозрительного.

Едва она ступила на песок, как на ее голову обрушилось весло. В глазах Квинн все потемнело; она пошатнулась и упала.

ГЛАВА 24

Затаив дыхание, Джеред смотрел на неподвижное тело. Его раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, ему было жаль, что он ударил Квинн, причинил боль, а с другой – казалось это справедливым; она лгала, навязывала свою волю, постоянно дурачила его. И все же, несмотря на ярость, Джеред наклонился и отбросил с прекрасного лица девушки волосы.

– Я поверил в мечту, Квинн Тийч. Но никогда впредь… – он снял с ее шеи цепочку с ключом и положил к себе в карман. – Никогда…

– Кап? – встревоженно спросил Эпплгейт.

Джеред быстро вскочил на ноги.

– Свяжи ее, а я заберу оружие, – твердо проговорил он.

– Связать?! – застыл в изумлении Эпплгейт: очевидно, капитан имел в виду совсем другое… – Ммм…

– Делай, что я сказал! – резко бросил Джеред, забирая у Квинн пистолет и кинжал, затем голос его немного смягчился: – Мы отплываем.

– Отплываем? – Эпплгейт все еще не мог прийти в себя. – И куда?

– Домой, на «Ветре странствий», – утвердившись в своем решении, хладнокровно ответил Джеред.

Сегодня наступил такой момент в его жизни, когда ему потребуется собрать всю свою волю, напрячь все силы и ум.

– В Каролину?

У Эпплгейта даже отвисла челюсть. Весь его вид говорил о том, что он считает своего капитана безумцем.

– Именно это я и имею в виду, – кивнул Джеред, потом добавил: – И к черту все!

– Уплыть? – нерешительно переспросил Эпплгейт. – На «Ветре странствий»?

– Может, ты предпочитаешь остаться здесь?

Джеред мрачно усмехнулся, вспомнив, как бродил этой ночью вдоль берега, поглядывая на «Ветер странствий», который нетерпеливо покачивался на волнах, словно желая поскорее убраться отсюда. Неожиданно он заметил Квинн: она крадучись пробралась на корабль и так же тайком вернулась обратно. И тогда Джеред принял решение…

– Ради Бога, я не принуждаю тебя бежать со мной. Если придется, я и один поведу корабль. Но я твердо намерен сегодня ночью покинуть этот проклятый остров.

Эпплгейт улыбнулся.

– Тогда считай меня и Люсьена и готовься к отплытию.

– Собери тех из прежней команды, кому, по твоему мнению, можно доверять. Встретимся на борту, – Джеред показал заветный ключ. – В случае чего, мы хорошо вооружены, но вполне вероятно, что нам удастся незаметно ускользнуть отсюда.

– Улизнем под покровом ночи, – коротко хохотнув, поддакнул Эпплгейт.

Однако Джереду было не до смеха. Несмотря на свой гнев, он знал, что будет страдать, что любовь и нежность навсегда исчезнут из его жизни. Квинн Тийч была ему далеко не безразлична. И все же действовать нужно немедленно, пока чувства вновь не захватили его в сладкий плен и не лишили рассудка.

– Прощай, любовь моя… – прошептал Джеред.

Он взял Квинн на руки и, словно драгоценную ношу, отнес в их тайное место, где осторожно положил на песок. Более удобного пристанища трудно было себе представить. После этого Джеред бегом вернулся на берег, прыгнул в лодку и стал грести изо всех СИД.

Весла были еще теплыми от рук Квинн. Джеред постарался выбросить из головы мысли об этой злодейке, но боль не отпускала его.

На борту «Ветра странствий» Джеред сразу направился к каюте капитана, достал из кармана ключ и отпер дверь.

– Синьорита? – встрепенулся Хуан, ожидая увидеть Квинн.

– Кто здесь?..

Джеред не ожидал встретить кого-либо на своем корабле, особенно этого черноволосого паренька. Они уставились друг на друга, и трудно сказать, кто из них изумился больше. По крайней мере, Хуан выглядел явно встревоженным и до смерти напуганным.

– Нет, пожалуйста, нет, – пролепетал он, забившись в угол каюты и затравленно поглядывая на дверь, словно собираясь удрать отсюда.

Разгадав его намерения, Джеред в два прыжка очутился перед ним.

– На твоем месте я бы даже не пытался бежать, – прохрипел он, но заметив, что мальчик весь трясется от страха, быстро добавил: – Я не сделаю тебе ничего плохого.

– Нет, сделаешь!

С пронзительным криком паренек увернулся от рук Джереда и метнулся к открытой двери. Начался сущий ад. Джеред гонялся за ним по всему кораблю, пока, наконец, не загнал в угол. Крепко схватив мальчишку за руку и тяжело дыша, он укоризненно произнес:

– Глупыш! Я же сказал, что не трону тебя.

– И я должен этому верить?! – несмотря на свой безумный страх, Хуан разглядел на Джереде черные кожаные сапоги. – Ты… ты… пират! Это ты… ты перерезал всех на борту!

– Перерезал?

Потеряв самообладание, мальчик истерично разрыдался и, размазывая по щекам слезы, поведал об ужасах, невольным свидетелем которых ему пришлось стать. В конце он снова обвинил Джереда в бесчинствах и в бессердечном поджоге «Санта-Каталины» и без сил рухнул на колени.

Джеред долгое время молчал, не отрывая от него взгляда, потом положил руку на голову мальчика и печально сказал:

– Очень жаль, что все так случилось. Но ты должен поверить мне: меня не было среди тех дьяволов. Я не пират.

Хуан медленно поднял голову и пристально посмотрел на Джереда.

– И ты не станешь…

– Слово джентльмена: ни один волос не упадет с твоей головы, – он помог мальчику подняться. – Кстати, я собираюсь уплыть подальше от этого дьявольского гнезда.

– Ты возьмешь меня с собой? – умоляюще спросил Хуан.

– Разумеется.

Джеред намеревался не только спасти мальчика, но и использовать его в качестве живого свидетеля бесчинств морских разбойников. Он знал, что в колониях не все настолько нетерпимо относились к пиратам. Были и такие, что заключали с ними сделки и возражали против решительных мер борьбы против этих подонков. Они были готовы на все ряди наживы. Но теперь люди узнают правду об этих чудовищах, какой бы горькой она ни оказалась.

«Как я мог быть таким слепым?! Как я мог так глупо вести себя?» – с отчаянием думал Джеред. Ему давно уже следовало сбежать отсюда, чтобы сохранить свою честь, пусть даже ценой собственной жизни. Если бы не Квинн… Но, возможно, еще не поздно?.. Может, им удастся с божьей помощью покинуть этот остров?

– Кап! – Эпплгейт похлопал его сзади по плечу. – Нас четверо.

– Четверо?! Как мало…

– Люсьен, Мейнард, Кэмпбелл и я, – он выжидательно помолчал. – Ты все еще хочешь уплыть отсюда?

– Да, – твердо ответил Джеред. Им будет очень трудно, но они должны выбраться отсюда. Когда все собрались на палубе, он рявкнул: – Поднять паруса!

– Есть!

В ту же минуту ветер туго натянул белую парусину.

– Поднять якорь!

– Кап, у нас мало людей!

– Тогда рубите канат!

Джеред нетерпеливо схватил топор и сам сделал это.

– Помолимся, кап. Помолимся, чтобы наш побег остался незамеченным, – явно нервничая, сказал Эпплгейт.

Однако Люсьен был совершенно спокоен и всем своим видом ясно давал понять, что очень доволен тем, что к Джереду, наконец, вернулся здравый смысл.

– К штурвалу!

Корабль медленно развернулся и взял курс в открытое море, миля за милей удаляясь от проклятого острова.