Текст книги "Гарем"
Автор книги: Кэти Хикман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)
Рукой он прикрыл глаза. После его первого разговора с Керью, когда тот впервые упомянул имя Селии, Полу стало казаться, что он сходит с ума. Первой его реакцией на это известие было полное неверие, за которым последовал взрыв негодования на своего слугу. Но позже, успокоившись, когда эта мысль стала более привычна, Пол понял, что тот не солгал. Иногда он допускал в свои размышления надежду, затем снова гнал ее прочь. Селия, его Селия жива! Она живет и дышит, она невредима! Но после таких приступов экзальтации им снова овладевало отчаяние. Селия не погибла, но она томится там, откуда он никогда не сможет спасти ее. Ему даже не удастся увидеться с нею. А вдруг получится? В доме Джамаля к нему явился призрак надежды, и потом ночью Пол долго лежал, глядя на звезды, лишившись сна и покоя, борясь с не оставлявшими его сомнениями. Два года провела она рабыней в руках турок. Что они могли с ней сделать? Он попытался представить муки молодой девушки, но воображение его оказывалось бессильным. Что она, покорная раба султана, могла видеть с его стороны? Со стороны евнухов? От этих мыслей голова его готова была лопнуть.
Неожиданно взгляд Пола ухватил необычное оживленное движение на берегу, и поток его раздумий прервался. Вглядевшись, он увидел, что еще одно судно выплывает из царских доков, поменьше барки султана, но гораздо богаче украшенное. Стенки шатра, сооруженного на полуюте, были инкрустированы слоновой костью и драгоценным черным деревом, червонным золотом и перламутром, драгоценными карбункулами, сиявшими на солнце. На этот раз гребцы работали в полной тишине, не издавая ни звука. Полированные деревянные весла, роняя сверкавшие капли воды, описывали в воздухе дуги, приближая судно к английскому кораблю. В нескольких футах от «Гектора» гребцы застыли, подняв весла в воздух. Галера замерла.
Морщась от солнца, Пол вглядывался в сумрак шатра. Вдруг в глубине его мелькнуло ярко-зеленое пятно чьего-то наряда, и тогда он догадался: Сафие, сама валиде-султан, также прибыла осмотреть английский корабль. Но гребцы недолго оставались в неподвижности, повинуясь невидимому сигналу, они разом погрузили весла в воду, и галера стремительно помчалась вперед, сохраняя прежнее направление. Судно не возвращалось в доки, оно резво двинулось в противоположную сторону, к зеленым водам крутых лесных и тенистых берегов Босфора.
Пол не покинул вместе со всеми палубы, а некоторое время оставался на ней в одиночестве, напряженно пытаясь разрешить задачу. Зачем он понадобился валиде-султан? Английский посол питал непреложную уверенность в том, что она хочет еще раз выразить благодарность за подарки английской королевы, которые секретарь Пиндар по поручению посольства доставил ей немедленно по прибытии «Гектора». Но сам Пиндар далеко не был в этом уверен.
Не в первый раз возвращался он мыслями к тому дню, страннейшему из всех, проведенных им в Стамбуле. В окружении черных евнухов и охраняемый отрядом алебардщиков, с тщательно задернутыми занавесками, паланкин валиде был торжественно внесен во внутренний дворик сераля, где уже стояла доставленная Пиндаром карета. Разумеется, он и мельком не видел лица госпожи – дворцовый этикет не позволял даже обратить глаза в сторону паланкина, – но на любопытные вопросы соотечественников Пиндар отвечал, что есть много других способов постигать реальность, и присутствие этой необыкновенной женщины ощущалось им так сильно, что в свидетельствах зрения он даже не нуждался. Слышать ее голос уже значило многое.
– Venite, Inglesi. Подойдите ближе, англичанин.
Сейчас ему вспомнилось, как при звуках этого голоса невольная дрожь восхищения пробежала у него по телу. Осведомители сообщали, что валиде очень немолода, ей уже по меньшей мере пятьдесят лет, но этот чарующий голос не мог принадлежать никому иному, кроме юной красавицы.
– Подойдите, англичанин, – повторила она и, заметив, что он покосился в сторону евнухов, крепко сжимавших в ладонях кривые ятаганы, мелодично рассмеялась. – Non aver paura. Не бойтесь.
Тогда он приблизился к паланкину, и они с валиде углубились в беседу. Как долго она длилась? Он не мог бы ответить на этот вопрос. Время будто исчезло в те минуты. Но он запомнил аромат, исходивший от этой женщины, непостижимый и таинственный, как аромат ночного сада, запомнил неясное мерцание дорогих украшений, сопровождавшее каждое из ее движений.
Взгляд на корабль, уносивший валиде, словно отрезвил Пола, он отбросил посторонние заботы и постарался сосредоточиться на насущном. Сегодня, словно по мановению волшебной палочки, у него появилась возможность снова оказаться во дворце, и, будто в ответ на его молитвы, в сопровождении Керью. Конечно, подчас его слуга бывал невыносим, но ему нельзя отказать в качествах, о которых его враги и не догадывались: глаза Джона не пропускали ни малейшей детали, а его стальные нервы и быстрота ума в сложных ситуациях удивляли самого Пола и казались ему иногда сверхъестественными. Никакого другого спутника он не желал бы сейчас для себя, кроме Керью. Если, конечно, этого негодяя удастся отыскать.
Пол оглядел корабль и чертыхнулся про себя. Где носит его слугу как раз тогда, когда он особенно нужен? Как всегда, непослушание и отсутствие дисциплины. Но тут секретарю пришла в голову неожиданная мысль о том, что Керью не попадался ему на глаза с самого утра. Нетерпеливо Пиндар снова обежал взглядом все палубы, затем заглянул в трюм, но Джона нигде не было.
Вместо этого Пол вдруг увидел, что к «Гектору» приближается новое суденышко. На этот раз не царская роскошная галера, а маленький ялик, который торопливо и как-то зигзагами подходил к ним со стороны берега Галаты. Пол пригляделся внимательнее. На веслах сидели два янычара, от энергичной, но неумелой гребли тюрбаны на их головах то и дело соскальзывали набок, а удары веслами о воду были так неравномерны, что суденышко дважды едва не столкнулось с другими. Когда оно приблизилось на достаточное расстояние, Пол смог разобрать, кому принадлежат фигуры людей, сгрудившихся на корме, это были работники посольства: преподобный Мей и рядом с ним два купца, представители Левантийской компании, недавно прибывшие из Алеппо, мистер Шарп и мистер Лэмбет. В следующую минуту, когда ялик подошел ближе, он увидел ученика Джона Сандерсона, Джона Хэнгера и кучера Неда Холла, тоже взявшихся за весла.
– Ну, могут особенно не стараться, визит великого султана они пропустили.
Рядом с Полом, уперев руки в бока, стоял Томас Гловер.
– Дело не в этом. – Пол неуверенно покачал головой, напряженно вглядываясь в группу англичан. – Случилась какая-то неприятность, как мне кажется.
Когда в ялике заметили, что Пиндар и Гловер смотрят на них, оба купца из Алеппо принялись отчаянно жестикулировать, их ладони так и взлетали в воздух. Викарий выпрямился во весь рост и стал что-то выкрикивать, приставив ладони ко рту, но ветер немилосердно относил его слова в сторону.
– Что за дурак наш викарий, – топнув ногой, воскликнул Гловер. – Не нравится мне это все, вот что я скажу.
– Мне тоже.
Наконец суденышко поравнялось с «Гектором». Оказавшись в пределах слышимости, прибывшие на нем словно растерялись и теперь не знали, что сказать.
– Что за известия у вас, джентльмены? – окликнул их Пиндар.
Лэмбет, один из торговцев, неуверенно выпрямился.
– Мы насчет вашего челядинца, секретарь Пиндар. Этого Керью.
У Пола мгновенно пересохло во рту.
– Что с ним произошло, мистер Лэмбет?
– Эти двое, – он указал кивком головы на янычар, – явились в посольство с приказом арестовать его.
– Каков негодяй! – Пол почувствовал на своем плече руку возмущенного Гловера. – Он сведет на нет все наши старания. На каком основании? Что он натворил?
– Мы понятия не имеем, они нам ничего не говорят.
Пол сжал побелевшими пальцами поручень борта.
– Где янычары нашли его?
– Нашли? – Лэмбет вытер вспотевший лоб. – Ни они, ни мы не нашли его, в том-то и дело. Мы приехали, чтобы вас предупредить. Думали, он с вами.
Гловер бросил на Пола вопросительный взгляд.
– Что будете делать?
– Здесь его нет, – хмуро отозвался Пол. – Но, мне кажется, я знаю, где его искать.
Глава 14
Стамбул, вечером 2 сентября 1599 года
Дверь отворил тот же слуга, который накануне подавал им с Керью кофе. Сначала мальчик несколько замялся в дверях, видимо, Джамаль аль-андалусиец отдал приказ нынешним днем не принимать посетителей, но после короткой паузы разрешил Полу пройти в вестибюль. Оставаясь там в ожидании хозяина, секретарь посольства, к своему удивлению, обнаружил, что его визит вызвал в доме ученого астронома некоторую суматоху. В помещениях первого этажа суетились слуги, слышалась взволнованная речь, затем донесся голос самого хозяина, резко хлопнула дверь наверху, раздались торопливые шаги. Снова зазвучали голоса, один из которых принадлежал, теперь он ясно слышал это, Джамалю, второй же – что чрезвычайно поразило Пола – женщине. Голоса сначала звучали тихо, затем, в пылу беседы, стали громче. Спустя несколько минут к Пиндару вышел и сам хозяин дома, в этот раз движения его отличались непривычной торопливостью. И хоть астроном поспешил плотно притворить за собой дверь, ведущую во внутренние покои, зоркие глаза Пола заметили, что в глубине дома на миг мелькнуло черное женское одеяние.
– Я могу подождать, Джамаль, вижу, вы заняты.
– Нет-нет, дорогой друг. Вы пришли как нельзя более кстати. Ничем особенно важным я не занят. – С обычной любезностью ученый жестом отмел возражения англичанина. – Более того, я как раз хотел обсудить с вами кое-какие события. Пройдемте в башню, – пригласил он. – Там мы можем побеседовать без боязни быть услышанными.
Через несколько минут оба уже были в обсерватории наедине друг с другом.
– Видите ли, меня тревожит происшествие с моим слугой, – начал Пиндар. – Исчез Керью, и, хоть я сам не могу понять почему, мне кажется, что вы могли бы пролить свет на этот вопрос.
Джамаль положил легкую руку на плечо собеседника.
– Ваш Керью в полной безопасности.
При этих неожиданных словах Пиндар застыл в немом изумлении и уставился на собеседника.
– Где же он? – неуверенным тоном спросил он после паузы.
– Извините, друг, но, мне кажется, вам лучше об этом не знать. По крайней мере, сейчас.
Пол в смятении провел рукой по волосам.
– О чем вы толкуете? Мне совершенно необходимо знать, где он находится. К нам в посольство явились какие-то янычары с приказом арестовать его. Это произошло сегодня…
– Я знаю об этом.
– И я хочу отыскать его раньше, чем это удастся сделать им. – Но тут до Пола дошел смысл только что услышанного. – Как? Вы знаете о янычарах?
– Присядьте, друг мой. Не волнуйтесь так.
– Но мне сейчас не до соблюдения приличий. – Внезапно Полом овладел гнев на собеседника, на эту спокойную, невозмутимую фигуру в белых одеждах. – Извините, но у меня нет времени на обмен любезностями. Ради бога, объясните, что происходит!
Если ученый и почувствовал удивление при виде того, как всегда столь выдержанный англичанин едва справляется с волнением, он ничем его не выдал.
– Во дворце кто-то пал жертвой отравления, и там думают, что это происшествие каким-то образом связано с вашим слугой.
При этих словах волна страха накрыла Пола, вызвав тошноту.
– Но вы сказали, он в безопасности?
– Он будет находиться в тайном укрытии, пока дело не прояснится.
– Что это за «тайное укрытие»?
Ответом послужило краткое многозначительное молчание, затем Джамаль медленно ответил:
– Как уже сказано, я вам этого не открою.
Теперь промолчал Пол, обдумывая услышанное, затем спросил:
– Кто был отравлен?
– Хассан-ага, глава черной стражи.
– Ясно.
Пол провел ладонью по лицу.
– Его обнаружили вчера – в бессознательном состоянии евнух лежал на камнях, в одном из удаленных уголков дворцовых садов. Никто не знает, как он туда попал и что с ним могло случиться.
– Он умер?
– Нет. Он жив. Пока жив, но состояние его очень тяжкое.
– Какое отношение это происшествие могло иметь к Керью?
Джамаль снова помедлил с ответом, размышляя. Рассеянно взял со стола лупу из полированного стекла, покачал на ладони, будто определяя вес.
– Приходилось ли Джону когда-либо изготавливать леденцовые фигурки, например в виде кораблика? Припоминаю, однажды вы рассказывали мне о том, что ваш повар большой искусник в приготовлении таких блюд.
– Да. Мы называем их «десерт». Действительно, Керью мастер стряпать такие лакомства. – По спине Пола пробежал холодок, страх ощетинился острыми иглами, и секретарь обхватил голову руками. – Только не говорите мне, пожалуйста, не говорите, что сахарный кораблик, который приготовил Керью, оказался отравленным. И что из-за него умирает их главный евнух.
– Бедняга Джон. – Лицо ученого приобрело мягкое, извиняющееся выражение. – Неприятности так и преследуют его, не правда ли?
– Похоже на то. – Мысленно Пол сжал пальцами шею своего слуги-соотечественника и стискивал ее до тех пор, пока лицо того не посинело и глаза не выкатились из орбит. Но тут новая мысль пришла ему в голову. – Это же абсурдно! Какие мотивы могли быть у Керью для такого поступка? Положить яд в угощение для султана? Мы прилагаем все старания, чтобы произвести благоприятное впечатление на вашего повелителя, а не, избави боже, отравить его! Нет-нет, я готов поставить на кон все, что угодно, даже свою жизнь, за этим скрывается кто-то совершенно другой. Возможно, это дело рук де Бреве или Байло, венецианца. А может быть, и их обоих.
– Послы Венеции и Франции? – Брови его собеседника удивленно взлетели вверх. – Это невозможно.
– О, не смотрите на меня с таким недоверием. Они интригуют против нас с того самого момента, как нога англичанина ступила на стамбульскую землю. Они пойдут на все, лишь бы помешать нам установить торговые отношения с Османской империей.
– Погодите, друг мой, вы слишком уж торопитесь с выводами. – Джамаль предостерегающе выставил перед собой руки ладонями кверху. – Сейчас, я почти уверен, несколько рано делать какие-либо умозаключения. Хассан-ага слишком слаб и не может объяснить, что с ним произошло, но, к сожалению, слова об «английском кораблике», как его называют при дворе, были единственными, которые произнес несчастный евнух с тех пор, как его обнаружили.
– Он так и сказал: «английский кораблик»?
– Именно так.
– Откуда вам это известно?
– Я был во дворце в то утро, когда нашли Хассан-агу. Я часто бываю в одном из помещений для евнухов, там проходят мои занятия с юными принцами. Как рассказывают, несчастный кастрат в беспамятстве бродил по саду, зачем он туда отправился, никто не знает, также неизвестно, как он туда попал. Во дворце царит полное смятение. И скажу вам, Пол, не догадаться о том, что произошло нечто невероятное, было бы просто невозможно.
– Но вы скажете мне, где находится мой слуга?
– Нет. Этого я не могу сделать. Впрочем, мне и самому это неизвестно. – Джамаль выразительно пожал плечами. – Он в безопасности, вот и все, что я знаю.
– Но с чего они напустились на Керью? – нервно продолжал Пол.
– Оттого, очевидно, что именно он доставил это лакомство во дворец. Его признал один из алебардщиков гарема. Кажется, Керью приходил и раньше по какому-то случаю.
– Но разве во дворце не понимают, что он всего лишь слуга? – Пол устало опустился на ближайший стул. – Почему охотятся именно за ним? А не за послом, в конце концов? Или за мной, если уж на то пошло? Керью не служитель посольства, он всего лишь мой вассал, только потому и находится здесь, в Стамбуле.
На эти вопросы Пиндар не дождался ответа. Ученый хранил молчание, и Пол продолжал настаивать:
– В чем же тут дело, скажите, Джамаль? Их поступки не имеют ни малейшего смысла.
– Полагаю, вы сами уже ответили на свой вопрос, друг Пиндар: именно потому, что он второстепенное лицо. Во дворце не хотят громкого скандала, так же как не хочет его и ваше посольство. Таково, по крайней мере, мое мнение. Но если Хассан-ага поправится и сможет внятно поведать о случившемся, тогда они будут вынуждены что-то предпринять. – Быстрый взгляд в сторону Пола. – В силу внутригосударственных причин, так сказать.
Пиндар медленно направился в другой конец восьмиугольной комнаты. Легкий ветер дышал в окна запахом моря. Пол задумчиво огляделся, все тут было как всегда, как три года назад, когда он впервые познакомился со звездочетом. Та же суровая нагота белых выбеленных стен, обстановки, на взгляд европейца, больше напоминавшей монастырскую келью, чем обсерваторию ученого-астронома. Коллекция инструментов, которую ему только вчера показывал Джамаль: квадрант, набор астролябий и солнечных часов, кибла, все находилось на своих местах. И тем не менее сегодня здесь все выглядело несколько по-другому. Горшочки с красками, лепестки листового золота, пергаменты и перья, с помощью которых астроном записывал результаты своих наблюдений и которые только вчера лежали разложенные на столе, теперь исчезли. Вместо них появилось несколько полированных стекол, подобных тому, какое вертел сейчас в руках Джамаль. Некоторые из них были плоскими и круглыми, словно большие монеты, другие – почти сферическими, как хрустальные шары. При иных обстоятельствах любопытство Пиндара привлекло б его к ним, заставило взять в руки, рассматривать, забрасывая астронома расспросами об их предназначении и о том, где умеют производить такие вещи. Но сегодня он едва замечал это богатство.
Пол краем глаза наблюдал за хозяином, который, в свою очередь, следил за ним с противоположного конца комнаты. Лицо того оставалось в тени, а белоснежное одеяние, слегка позлащенное солнцем, сбегало вниз пышными складками, напоминая мантии алхимиков. Выражение лица, как показалось Полу, изменилось, исчезли лукавые морщинки у глаз, взамен веселья появилась печаль. А сам ученый, казалось, стал выше ростом и будто строже.
Голова Пола шла кругом, вдруг возвратилось чувство неприятной тошноты, оно даже стало еще сильней. Настал тот момент, которого он ждал. Если он намерен обратиться к Джамалю за помощью, сейчас самое время это сделать, но как заставить себя произнести решительные слова. Слишком много поставлено на карту – жизнь Селии, а теперь и Керью, – и храбрость оставила помощника посла.
Вполне вероятно, что его слуга был по-своему прав: с чего Джамаль станет помогать ему? Почему Пол вдруг решил, что тот знает много больше, чем говорит? Он опустил руку в карман, и пальцы его сомкнулись, охватив компендиум. По-прежнему внимательный взгляд Джамаля был прикован к Полу, и дрожь пробежала по его позвоночнику.
– Вижу, что у вас много вопросов ко мне, друг мой, – заговорил тот. – Я с удовольствием отвечу на них, если смогу, конечно.
– В самом деле?
– Разумеется. Вы, наверное, хотели спросить, почему именно Керью?
– Нет. – Пиндар отвечал астроному таким же пристальным взглядом. – Скорее я хотел спросить, почему именно вы, Джамаль?
Рука его нервно щелкала крышкой компендиума: открывала и закрывала его, открывала и закрывала.
– Почему я?
– Вы внезапно стали одним из самых осведомленных людей во дворце.
К немалому изумлению Пола, его собеседник вдруг откинул назад голову и весело рассмеялся.
– А я-то ломаю голову, зачем я ему понадобился? – Его глаза снова лукаво смеялись, перед Полом стоял прежний Джамаль, его друг. – Оказывается, вам нужен ключик к дворцовым тайнам.
– Вам Керью проболтался?
– Конечно же. Об этом мы и беседовали сегодня утром, когда он пришел ко мне.
Мысленно Пол снова вцепился руками в горло своего дерзкого слуги и затряс его так, что у того даже зубы застучали.
– Что еще он вам рассказал, интересно?
– Немногое. Только то, что вам срочно требуется моя помощь и что вы нуждаетесь в человеке осведомленном. Больше он не стал ни о чем мне говорить. Должен признать, мое любопытство разгорелось: в чем же тут дело?
– Теперь это уже не важно.
– Вправду не важно? – Джамаль подошел к нему и внимательно заглянул в глаза. – Отчего вы такой странный сегодня, Пол? Посмотрите на себя: ваша одежда в беспорядке, волосы всклокочены. Мне кажется, что не Керью является предметом ваших забот.
Прежде чем Пол успел помешать ему, Джамаль потянул его кисть из кармана, компендиум по-прежнему лежал в ладони Пола, и прижал пальцы к запястью.
– Вы нездоровы?
– Почему вы спрашиваете? Конечно здоров.
– Но ваш пульс лихорадочен. – Ученый, не выпуская руки Пола, пристальным взглядом изучал его лицо. – Зрачки расширены, кожа холодная и влажная. Вы выглядите так, простите мне это выражение, словно видели привидение.
Со щелчком, показавшимся громким в наступившей тишине, внезапно раскрылся компендиум.
– Так оно и есть, Джамаль, – услышал секретарь собственные слова. – Именно привидение мне и явилось.
