Текст книги "Неприятности с любовью (ЛП)"

Автор книги: Кэт T. Мэйсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Кэт Т. Мэйсен
Неприятности с любовью

Пролог. Уилл

Серебряный кончик ручки парит над листом бумаги передо мной.

Мои губы сжимаются в легкую гримасу, когда все взгляды в зале заседаний устремляются на каждое мое движение.

Все, что мне нужно сделать, – это поставить свою подпись – простая задача, которую я выполнял много раз.

Однако последствия такого простого действия приведут к огромным страданиям. Я чувствовал это с того момента, как вошел в комнату всего час назад, и до прошлой ночи, когда лежал без сна, не в силах отключить свои мысли. Куда бы я ни повернулся, и каждый мой вздох не обходится без постоянной боли, которая давно похоронила себя внутри меня.

Эта боль, невыносимая и всепоглощающая, – то, во что мы превратились.

– Какие-то проблемы, мистер Романо?

Я поднимаю взгляд. Джефф, глава нашей юридической команды, смотрит на меня разочарованным взглядом. Его команда работала без остановки, чтобы эта сделка состоялась. У нашей компании были все шансы, но мы упорствовали и выиграли последнее предложение. Покупка другой компании расширит наше имя в технологической индустрии и официально сделает нас миллиардной империей.

Это все, ради чего я упорно трудился в своей карьере, – долгие часы работы, отсутствие социальной жизни, постоянные поездки и стресс, связанный с созданием новой компании. И все это воплотилось в жизнь.

А потом она снова вошла в мою жизнь.

Амелия Эдвардс.

Она больше не тот надоедливый ребенок, который изводил меня своими детскими играми, а я больше не тот подросток, который развлекал ее, чтобы избежать гнева матери и тети.

Наши семьи связывают крепкие узы, о которых ни одна из наших матерей не позволяла нам забыть на протяжении многих лет. В отличие от многих других семей, нас связывает прошлое, а не общая кровь или генофонд.

Возможно, в хаосе того, во что мы превратились, это наш способ оправдать свои действия.

Но самый большой сюрприз, которого я никак не ожидал, что в тот день несколько месяцев назад у меня перехватит дыхание, – это то, как Амелия превратилась в эту прекрасную женщину. Именно по этой причине мои эмоции помутили мою голову, заставив меня колебаться перед нашей командой руководителей.

Ее тело не должно быть настолько неотразимым, чтобы я жаждал ее каждый чертов миг. У меня было много женщин, но никто никогда не владел мной так, как она, когда мы оставались наедине. Возможно, мне не следовало поддаваться своим желаниям и брать ее из эгоизма, чтобы удовлетворить свою тягу к ее невинности.

Но в ответ она сделала нечто такое, от чего я потерял дар речи. То, что должен был знать более взрослый и опытный мужчина.

Она заставила меня влюбиться в нее.

– Я повторю вопрос Джеффа, поскольку, возможно, вы его не слышали, – холодно произносит Лекс, неумолимый в своем тоне. – В чем проблема?

В другом конце комнаты самый влиятельный человек, которого я знаю, смотрит на меня недобрым взглядом. Кончики его пальцев барабанят по деревянному столу. Оттенок его обычно ярких зеленых глаз стал почти черным.

Любой другой человек, попавший под его неумолимый взгляд, отшатнулся бы и подписал контракт. Но как только тошнотворное чувство в животе начинает ослабевать, оно тут же сменяется негодованием.

Он не оставляет мне выбора.

Будущее моей компании в его руках. Нам нужны его инвестиции, чтобы завершить покупку, и все, что мне нужно сделать, – это подписать контракт и переехать в Лондон.

Подальше от Манхэттена и от его старшей дочери.

Рядом со мной вибрирует телефон, на экране которого появляется сообщение. Медленно я перевожу взгляд на уведомление. Я сохраняю ровное выражение лица, пока слова проносятся сквозь меня, словно пули, рикошетящие от заряженного пистолета.

Амелия: Я всегда буду выбирать его.

Эти пять слов ставят крест на всех наших отношениях, у меня не остается выбора. Даже если я откажусь от всего этого ради нее, она никогда не будет счастлива, если ее отец не одобрит этого.

А я точно знаю, что он не хочет, чтобы у его дочери были отношения с таким человеком, как я. Мы были друзьями задолго до этого, и на протяжении многих лет он был для меня наставником и отцом, который относился ко мне как к родному сыну.

Он знает, что я никогда не интересовался женщинами, если только это не было связано с моими эгоистичными физическими потребностями. Мы часто подшучивали над тем, что я не могу ни с кем завести отношения, поскольку все, что меня волнует, – это работа. Мы проводили много ночей, сидя в барах, выпивая и разговаривая о жизни. Он знает меня лучше, чем мой отец, лучше, чем любой мужчина, которого я называл другом на протяжении многих лет.

Но потом все изменилось.

Полный поворот событий, который, если бы он знал о степени наших отношений, никогда бы не одобрил.

Я не глупый. Он научил меня всему, что я знаю, а когда мастер сам обучает тебя всем своим трюкам, ты прекрасно понимаешь, что его предложение мне переехать связано с тем, что он знает секрет, который мы храним.

Запретный роман между мной и его девятнадцатилетней дочерью.

Мое горло начинает сжиматься, в то время как костяшки пальцев белеют вокруг ручки, все еще лежащей в моей руке. Сильно прижимаясь к бумаге, ручка скользит по ней, а пустое место над строкой заполняется моей подписью.

Не задумываясь, ручка падает на стол, а я медленно поднимаю голову и встречаюсь с безжалостным взглядом человека, который дергает за все ниточки.

Тот самый человек, которого Амелия выбрала вместо меня.

Ее отец.

Лекс Эдвардс.

Новый акционер моей компании, которая скоро станет миллиардной.

 Первая глава. Амелия

Я смотрю на три конверта, лежащие передо мной.

Последние два года я только об этом и думала – о колледже.

Чем именно я хочу заниматься в жизни, и, что еще важнее, на какие жертвы я готова пойти ради будущего, которое, возможно, мне не подходит?

Я отказалась от вечеринок и светских тусовок, предпочтя учиться и получать зачеты в колледже. Мне повезло с парнем, который так же сосредоточен на учебе, как и я. Мы проводили множество часов, готовясь к экзаменам, и все сводилось к этому моменту. Я искала утешения в том, что я не одинока. Большинство моих сверстников получили письма о зачислении в колледж за последние несколько недель, и каждый из них поступил в свой первый или второй выбранный колледж.

Мой двоюродный брат Энди все еще ждет ответа от двух колледжей. Мы с ним действовали по одному и тому же методу – наш личный выбор, выбор нашей матери и выбор нашего отца.

Однако Энди повезло, что оба его родителя поддержали его решение, ни разу не упомянув о своих предпочтениях относительно того, куда, по их мнению, ему следует подавать документы. В отличие от меня, Энди творческий человек, поэтому я не удивилась, когда он рассказал мне, что одним из колледжей, в которые он подал документы, был Нью-Йоркский университет, и, будучи удивительным человеком, он был принят. Таким образом, все его заявления были поданы им самим – в три разных колледжа по трем разным причинам.

Мне не так повезло.

Мама вздыхает, садясь рядом со мной, пока я держу в руке нож для писем, безучастно глядя на конверты.

– Они толстые, – комментирует мама, нежно касаясь моей руки. – Давай.

Я делаю глубокий вдох, мысленно отсчитывая время и давая себе установку на успех.

Не стоит определять себя только потому, что тебе отказали.

Помните, что у каждого университета есть свои плюсы и минусы.

Зажав нож в углу, я вскрываю конверт. Вытаскивая письмо, я смотрю на: Дорогая Амелия, поздравляю! Мы рады предложить вам поступить в Университет Южной Калифорнии.

Мои плечи опускаются, когда я протягиваю письмо о принятии в школу отцу, который сидит напротив меня. Через несколько мгновений его глаза светятся триумфом. Я не удивлен его реакцией, ведь он выбрал колледж, а значит, я могу оставаться как можно ближе к дому. Он не произносит ни слова, особенно после того, как мы столкнулись ранее из-за вечеринки, которую я хочу посетить сегодня вечером. В последнее время я редко прошу о многом, но я разрешила себе не учиться, так как давление в последнее время вызывает много эмоций. Я перегорела, но в его глазах я просто ребенок, который хочет пойти на вечеринку, чтобы заняться сексом, выпить алкоголь и покурить травку.

– Что происходит? – моя сестра, Ава, входит в комнату, грызя яблоко.

Она одета в джинсовые шорты и белый топ, и я удивлена, что папа не отчитал ее за демонстрацию кожи, ведь правило гласит: либо короткий топ, либо короткие шорты, но не то и другое.

Ава обхватывает моего отца руками и крепко его обнимает. Она всегда была его любимицей, в отличие от меня – черной овцы. Когда дело касается Авы, она получает все, что захочет, и, клянусь, когда она входит в комнату, он чувствует некоторое облегчение, когда видит ее, а не когда ему нужно сосредоточиться на мне.

– Амелия получила ответы из колледжа, – мягко говорит мама, а затем хмурится. – Ава, что это за топ? Тебе не кажется, что он слишком обтягивающий?

– Тем более что это повод пройтись по магазинам, – с ухмылкой отвечает Эва, садится рядом с отцом и берет письмо. – О, USC, ты можешь жить дома.

Я игнорирую ее, прекрасно зная, что она прекрасно понимает мои колебания по поводу того, чтобы оставаться рядом с домом. Протащив нож для вскрытия писем через следующий конверт, я быстро вытаскиваю его и читаю: – Дорогая Амелия, поздравляю! Мы рады предложить вам поступить в Калифорнийский университет в Беркли.

С приятной улыбкой я передаю письмо маме. Ее шоколадно-карие глаза бегают туда-сюда, пока уголки рта не поворачиваются вверх. На мгновение она бросает взгляд на моего отца, который не выказывает никаких эмоций, читая письмо о принятии.

Это вариант, и Сан-Франциско находится всего в пяти часах езды от дома. Это достаточно большое расстояние, чтобы я могла жить в кампусе, но при этом иногда навещать дом по выходным.

Передо мной лежит последний конверт, самый важный из всех. Колледж, который я выбрала, колледж, в котором мечтала учиться столько, сколько себя помню, мамина альма-матер – Йель.

Морской логотип красуется в углу, конверт не такой толстый, как остальные. Я готовлюсь к худшему, к тому, что мои мечты могут быть разрушены в один момент.

Я так отчаянно хотела изучать право, и, если не считать Гарварда, в который я решила не подавать документы, это единственное место, где я хочу начать свое будущее, как это сделала моя мама много лет назад.

Острое лезвие снова скользит по печати, и я делаю глубокий вдох, мой желудок завязывается в узел. Я ненадолго закрываю глаза, прежде чем вытащить письмо и широко раскрыть его.

– Что там? – с нетерпением спрашивает Эва.

Дорогая Амелия, добро пожаловать в Йель!

Я шумно выдыхаю и падаю обратно на стул, обрадованная словами, которые решают мою судьбу. Отличные пятерки и все, что я сделала, чтобы мое заявление на поступление в колледж было как можно лучше, принесло свои плоды – это письмо доказывает именно это.

Я успеваю перевести взгляд, прежде чем мамина рука ложится на мою.

– Поздравляю, дорогая. Ты так старалась ради этого.

Прочистив горло, она продолжает: – Лекс, не хочешь ли ты что-нибудь сказать?

Медленно поднимаю глаза, чтобы встретиться взглядом с отцом. В отличие от мамы, которая на грани слез, его реакция совершенно противоположна. Жесткий взгляд и то, как он сжимает руками столешницу, – все это не радует.

Расти с отцом, который, как оказалось, управляет миллиардной империей, было не всегда легко. Конечно, у нас был прекрасный дом и хорошие машины – деньги никогда не были проблемой. Но Лекс Эдвардс – известный магнат. Один только его устрашающий взгляд пугает любого, кто осмеливается бросить ему вызов. Всех, кроме мамы, – она каким-то образом держит его в плену странных чар.

И то, что я самая старшая, имеет свои недостатки. Я – подопытный кролик в его правилах. Единственное спасение – это мама. Она понимает меня и часто выступает в роли посредника между нами. Последние несколько лет были самыми трудными. У нас были несколько отстраненные отношения, хотя я никогда не понимала, почему.

Однако на этот раз я сомневаюсь, что он ее послушает.

Йель находится на другом конце страны, и хотя это была моя мечта, медленная и уверенная походка отца предупреждает меня о том, что битва только началась.

Я выдерживаю его взгляд, скрещивая руки, зная, что сейчас начнется горячка.

– Я не жду от тебя поздравлений, папа. Но ты, как никто другой, понимаешь, как важно упорно работать над достижением своих целей, в отличие от некоторых других твоих детей, которые останутся безымянными, – намеренно игнорирую закатывание глаз Авы. – Я упорно училась, чтобы получать одни пятерки. Я не трачу свои выходные на шопинг или посещение вечеринок. На самом деле, я отклонила почти все приглашения, кроме сегодняшнего, от которого ты так легко отказался. Я не делала ничего, кроме как вкладывала свое время в то, чтобы добиться результатов, необходимых для поступления в школу Лиги плюща.

Его взгляд смягчается, и, возможно, мои слова наконец доходят до него.

Но, конечно, моя победа будет лишь кратковременной. Он возится с запонкой, все еще в костюме, в котором пошел сегодня на работу. Хотя он снял пиджак, его белая деловая рубашка и темно-синий галстук остались. Постепенно его взгляд останавливается на мне. Изумрудно-зеленые сферы, к которым я так привыкла, медленно переходят в более темный оттенок.

– Поздравляю, Амелия. Ты упорно трудились, чтобы добиться желаемого результата, – говорит он значительно нейтральным тоном, – Но мне жаль, но ты не сможешь переехать через всю страну.

Отодвинув стул, он встает, его высокая фигура требует внимания: – У тебя есть другие прекрасные варианты. Я предлагаю тебе выбрать один из них.

И вот так он выходит из комнаты, и я слышу, как выдыхается дыхание, когда реальность его слов начинает проникать в сознание.

Все, ради чего я так старалась, кажется недостижимым из-за одного человека, который контролирует мою жизнь.

Лекс Эдвардс.

Мой отец.

 Вторая глава. Амелия

– Милли, ты можешь представить себе всех этих горячих парней из колледжа?

Ава запрыгивает на мою кровать, заставляя матрас зашевелиться и нарушить минутную тишину. Ее золотисто-каштановые волосы беспорядочно спадают на лавандовое покрывало, а в воздухе между нами витает аромат ее жвачки с вишневым вкусом.

– Ребята из Калифорнии, раз уж очевидно, куда я еду, – с горечью отвечаю я.

Рядом со мной Ава ложится на спину, положив руки на обнаженный живот, и мы оба смотрим в потолок: – Он придет в себя.

– Может быть, с тобой. Он относится ко мне по-другому, – я тру глаза, испуская разочарованный вздох.

– Ну, не похоже, что ты тоже прилагаешь к нему усилия.

– Улица с двусторонним движением, – быстро сообщаю я. – Ты его любимица.

Я вспоминаю детство, полное прекрасных воспоминаний, и, учитывая нашу близость по возрасту, мы двое были неразлучны. В ранние годы меня прозвали так называемым сорвиголовой, я ни на минуту не испытывал страха, прыгая с предметов, выпрыгивая из них, катаясь на велосипеде на огромной скорости и не заботясь ни о чем на свете. Аве и Энди было неприятно, что я задирал их своим властным поведением, и не раз я отваживал их на поступки, из-за которых мы все попадали в беду.

Мое тело покрыто шрамами от многочисленных царапин на коленях до нескольких визитов в Скорую помощь из-за сотрясений мозга и переломов костей. Можно с уверенностью сказать, что я не раз вызывала у своих родителей коронарные кровотечения.

Хотя, наверное, где-то на этом пути я изменилась, сама того не осознавая. Я стала более осторожной в своих действиях, а возможно, с возрастом повзрослела, осознав, что некоторые ситуации чреваты тяжелыми последствиями.

Я поменяла приключения на учебу, активный отдых на чтение. Смельчака во мне больше не было, но воспоминания остались. Ава и Энди составляли огромную часть моей жизни, это два человека, по которым я буду очень скучать, когда поступлю в колледж.

Моя младшая сестра, Эддисон, появилась на свет несколькими годами позже, а самая младшая, Александра, – гораздо позже всех нас. По словам моих родителей, это был ребенок-сюрприз. Мне не нужно больше никаких подробностей.

В отличие от некоторых моих друзей, у которых отцы состоят в разведенном браке или управляют богатыми компаниями, мой отец всегда присутствовал рядом. Он часто посещает наши спортивные соревнования и все школьные события, а мама следит за тем, чтобы он никогда не пропускал их. В некоторых вопросах ее слово имеет больший вес. Я знаю, что мой отец много работает, и мама часто называет его трудоголиком, что не раз приводило к ссорам, но он никогда не заставлял нас чувствовать себя недостойными из-за его отсутствия. Он путешествует, но когда он дома, все внимание приковано к нам с сестрами. Будучи одной из четырех девочек, я сочувствую ему, поскольку он страдает от гимнастики и балета больше, чем большинство других отцов, которых я знаю.

И все же, наверное, именно в средней школе наши отношения начали меняться, и мои интересы изменились. Мне стали нравиться мальчики. В младших классах мой круг друзей расширился, в него вошло больше представителей противоположного пола, что побудило моих родителей провести со мной «беседу». Это было неудобно, неловко, и я никогда не видела своего отца таким тихим. Весь разговор вела мама, и, конечно же, в его присутствии я держала свои вопросы на расстоянии.

– Давай поговорим о сегодняшней вечеринке, – Ава сменила тему.

– О той, на которую папа меня не пускает?

– Там будет Остин...

– Я знаю, – вздыхаю, зная, что это самая большая вечеринка в году, та, которую я ждала как награду, если мои старания окупятся.

– Это несправедливо, что младшим не разрешают, – ноет Ава.

– Мэдисон хотела, чтобы это было предвыпускное мероприятие, – напоминаю я ей, и мое разочарование растет с каждой минутой. – Кроме того, это единственный уик-энд, когда ее родителей нет дома.

Ава садится, ее длинные волосы взвиваются от резкого движения: – Ты имеешь в виду, что нет сопровождающего?

– Не совсем. Там ее старшие сестра и брат.

– А папа и мама знают?

– Они знают, что за ней присматривают взрослые. Вот и все.

Мне ужасно стыдно, что я солгала, но это не имеет значения, раз уж мне не разрешили пойти. Я никогда не чувствовала необходимости лгать кому-то из них и не пренебрегала их правилами, несмотря на несогласие. С другой стороны, Ава часто переходит границы дозволенного, ускользая при каждом удобном случае. Я не удивлюсь, если она появится на вечеринке после того, как наши родители уснут.

– Я думаю, тебе все равно стоит пойти. Просто улизни, когда папа уснет.

– Оно того не стоит, – говорю я ей без особого энтузиазма.

И как раз в этот момент на моем телефоне высвечивается сообщение от Остина, моего парня.

Остин: Не могу дождаться, когда увижу тебя сегодня вечером. Я скучаю по тебе. Не могу поверить, что выпускной год почти закончился.

Улыбка расплывается по моему лицу. Быстро набрав текст, я отправляю ответ.

Я: Я тоже скучаю по тебе.

Я спрыгиваю с кровати и бросаюсь к своему шкафу, который состоит из более удобных нарядов, полной противоположности гардеробу Авы.

– Мне нужно одолжить платье, – кричу я ей.

Ава вбегает в мой шкаф, босиком от волнения: – У меня как раз есть такое.

Она исчезает, чтобы через несколько минут вернуться с красным платьем без плеч, которое сидит до середины бедра. Когда дело доходит до покупок, Ава и мама – эксперты. Если у Авы есть это платье, то мама его одобрила.

– Идеально, – я ухмыляюсь, держа его в руках. – Туфли?

Ава хмыкает и снова выходит из комнаты, чтобы вернуться с парой золотых туфель на каблуках. Протягивая их мне, я хмуро смотрю на высоту.

– Я в них упаду, – замечаю я, устремляя взгляд на пол своего шкафа, – Я имею в виду, насколько неправильно было бы надеть мои «Чаксы»?

– Очень неправильно, – преувеличивает Ава, широко раскрывая глаза. – Нам нужно совершить набег на мамин шкаф.

– Если ты забыла, как мы можем совершить набег на ее шкаф без ее ведома?

Звук прочищающегося горла заставляет нас резко повернуть головы. Мама одета в пару свитеров и по-прежнему прекрасно выглядит, хотя я слышала, как она жаловалась, что потратила целый час на уборку комнаты моей сестры Александры. Ее волосы завязаны в беспорядочный пучок, но я всегда восхищаюсь ее красотой, что бы она ни надела. Что касается матерей, то мама выглядит на много лет моложе своего возраста, и ее часто принимают за мою старшую сестру.

– Привет, мам, – тянет Ава, ее губы разъезжаются, а глаза обеспокоены. – Мы только что говорили об одежде и о том, что твой гардероб – мечта любой девушки.

– Ага, – мама кивает, стоя на месте и наблюдая за нами со скрещенными под грудью руками. – Ава, можно мне поговорить с твоей сестрой, пожалуйста?

Ава выбегает из комнаты, чтобы поскорее избежать нравоучений, которые я собираюсь получить за попытку пробраться в мамин шкаф. Это так типично для нее, и что самое ужасное – все это была ее идея.

– Мы можем поговорить, пожалуйста?

Я иду за мамой к своей кровати и сажусь рядом с ней, чувствуя, как меня охватывает чувство вины за свой краткий промах. Я могу обвинить Аву. В конце концов, она оказывает дурное влияние и не такой уж «ангел», каким ее все выставляют.

– Амелия, я знаю, что ты расстроена, и у тебя есть на это полное право. Я здесь не для того, чтобы защищать действия твоего отца, – она делает глубокий вдох, тщательно подбирая слова. – Твой отец любит тебя. И хочешь верь, хочешь нет, он очень гордится тобой.

– Мне так не кажется. Я никогда не смогу ему угодить.

– Это неправда, – сообщает она мне с любящим взглядом. – Он просто борется со своими эмоциями. Ты всегда будешь его ребенком. И в мгновение ока ты выросла в прекрасную женщину, готовую отправиться в очень важное путешествие. Я не оправдываю его поведение. Я просто хочу сказать, что он пытается смириться со всеми этими переменами.

Я обдумываю ее слова. Я совсем этого не чувствую. Папа относится ко мне совсем не так, как к Аве.

– Мам? Я очень хочу пойти на эту вечеринку сегодня вечером. Обычно я бы не стала просить, если бы мне отказали, но я хочу проветрить голову. Я не думала, что весь этот процесс может быть таким стрессовым, но я ошибалась, – честно говорю я и продолжаю: – Я знаю, что папа сказал «нет», но...

Мама с улыбкой кладет свою руку на мою: – Ты можешь идти, Амелия. Что касается твоего отца, дай ему время все это обдумать.

Наклонившись, я крепко обнимаю ее, благодарная за поддержку и дружбу. У многих моих друзей есть матери, которых они не могут назвать своими лучшими подругами. Я считаю, что мне повезло, что у меня есть и та, и другая, к тому же она гораздо более уравновешенная, чем Ава.

– Итак, какие именно туфли ты ищешь?

Я тихонько смеюсь: – Это идея Авы, не моя. Все в порядке, мам. Я уверена, что смогу что-нибудь найти.

– Предложение есть. Только не говори сестрам, – она хихикает, но постепенно успокаивается при виде моего выражения лица. – Что случилось, милая?

– Могу я задать тебе вопрос? Только между нами?

– Ты можешь спросить меня о чем угодно. Ты же знаешь, мы всегда были открыты друг с другом.

– Это касается твоего... – прочистила горло, не зная, как поднять эту тему, чтобы мои мысли не разлетелись в беспорядке. – О твоем... первом разе.

– О...

– Если, конечно, это не было с папой, тогда, возможно, нам не стоит это обсуждать.

– Нет, это был не твой отец, но если есть что-то, что он хотел бы изменить, то это, скорее всего, одно из них, – мамины плечи расслабляются

– Ты любила его? Того парня?

Мама колеблется, потом ласково улыбается: – Сейчас люблю, как друга, но тогда мы были детьми, просто дурачились и любопытствовали.

– Подожди, друг? Я встречалась с этим человеком?

– Да, хотя некоторые вещи лучше оставить в тайне.

Я молчу, предпочитая не допытываться, кто этот загадочный человек.

– Сколько тебе было лет?

– Семнадцать.

– Понятно... – у меня в голове столько вопросов, но я стараюсь сосредоточиться на самом насущном. – Жалеете ли вы об этом? Жалеешь ли ты, что не дождалась идеального момента с тем, кого полюбила?

Став тише, она прикасается к обручальному кольцу, а затем глубоко вздыхает: – Я думаю, все зависит от времени. Это не было приятно. На самом деле, это было ужасно. Но сейчас, оглядываясь назад, я думаю, что в следующий раз, когда я отдалась мужчине, я поступила более разумно.

– В этом есть смысл... – я замялась.

– Амелия, я не собираюсь говорить тебе, что правильно, а что нет. Только ты сама можешь это решить, но этот момент уже не вернуть. Если у тебя есть возможность разделить его с кем-то особенным, то он останется с тобой навсегда.

– Все в порядке, мам, – успокаиваю я ее. – Я знаю, что большинство девушек моего возраста уже занимались сексом, некоторые – с несколькими парнями, но то, что мне восемнадцать, не означает, что я должна повторять за ними.

Мама улыбается, похлопывая меня по ноге: – Я не знаю, что я сделала, чтобы заслужить такую красивую и умную дочь, как ты.

– Я не знаю, что я сделала, чтобы заслужить такую красивую и умную маму, как ты, – повторяю я.

– Тебе лучше подготовиться к вечеру. Предложение в силе на случай, если тебе понадобятся туфли.

– Я буду иметь это в виду, – говорю я, ухмыляясь. Мама встает, собираясь выйти из комнаты, когда я снова называю ее по имени. – Сегодня вечером родителей Мэдисон не будет дома. Будут только ее старшие брат и сестра. Я прекрасно понимаю, если ты не хочешь, чтобы я шла.

Мама колеблется, но ее глаза не отрываются от моих. На меня смотрит женщина, которая любит меня беззаветно, женщина, которой я всегда восхищалась и надеялась стать такой, когда вырасту. С ее руководством нет ничего, чего бы я не смог сделать. Мне просто нужно набраться храбрости, чтобы встретиться с отцом лицом к лицу, потому что Йель – это единственное, чего я хочу.

– Я доверяю тебе, Амелия. Просто будь дома к полуночи, хорошо?

– Спасибо, мама. Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, малыш.

 Третья глава. Амелия

Мэдисон Слоун знает, как устроить вечеринку.

Ее дом находится в Бель-Эйр, и, если верить истории, которую она всем рассказывает, это поместье было подарено ее родителям на свадьбу почти двадцать лет назад. Вероника Слоун, известная актриса, вышла замуж за ее отца, который оказался одним из лучших риелторов Лос-Анджелеса. Дед Вероники, известный в Голливуде режиссер, по слухам, до самой своей смерти несколько лет назад снял свою дочь в нескольких блокбастерах.

Мэдисон никогда не стесняется делиться семейными секретами, включая роман отца с их горничной, на который, очевидно, ее мать закрывает глаза.

Тем не менее, их дом – это особняк с великолепным видом на каньоны. Его стиль, смесь современного и модерна, делает интересный выбор дизайна. Куда бы вы ни посмотрели, все сделано из стекла – большие стеклянные окна, стеклянные стены, витрины, приставные столики... Я никогда не видела столько стекла в доме. Здесь собрались все выпускники нашего класса, в том числе и из соседних школ. Не похоже, что все закончится хорошо, особенно если учесть, что качки, как обычно, сбивают друг друга с ног, не обращая внимания на свое хрупкое окружение.

– Ну и местечко, – мой кузен, Энди, опускает голову и шепчет рядом со мной. – Это как музей... из стекла.

Я киваю, скрывая смех. Я изо всех сил стараюсь быть осторожной и не поскользнуться на каблуках, которые в итоге одолжила у мамы, и цепляюсь за руку Энди, чтобы получить столь необходимую поддержку.

Мы с Энди неразлучны с самого рождения. Мой отец и его мать – родные брат и сестра. Хотя я старше его на несколько месяцев, его появление на свет, по словам моей мамы, было встречено со смешанными чувствами. Конечно, Эндрю Элайджа Эванс, названный в честь нашего дедушки и его отца, был долгожданным благословением для моей тети Адрианы. К несчастью, через неделю отец Энди скончался от рака в последней стадии. Будучи младенцем, я ничего не помню об этом и о том, как это чуть не разорвало нашу семью. Я рада, что тетя Адриана снова вышла замуж, потому что у Энди есть замечательный отчим, который, по словам Авы, раньше был помолвлен с мамой.

Когда Ава впервые об этом упомянула, это показалось ей совершенно нелепым. Это было похоже на сюжет из плохо написанной мыльной оперы. Тем не менее, Ава была уверена, что это правда, и добавляла дополнительную информацию, которая начала складываться в единое целое. Я подумывала поднять эту тему с мамой, раз уж Ава уверена в своей правоте, но чем больше я пыталась, тем больше трусила. Иногда лучше, чтобы секреты так и оставались секретами, не нужно портить идеальную историю любви моих родителей.

– Амелия, Энди! Вы пришли! – Мэдисон бросается к нам, сжимая нас обоих одновременно, пока мы неловко смотрим друг на друга. Ее платиновые светлые волосы завязаны в хвост, подчеркивая идеальную костную структуру и безупречную кожу. Короткое платье на ней, скорее всего, дизайнерское, белое и едва прикрывает грудь, – Какая потрясающая вечеринка?

– Потрясающе, – говорим мы обе в унисон.

– Знаешь, Остин здесь, – Мэдисон переплетает свою руку с моей, оставляя Энди идти позади нас.

– Я так и подумала, раз он сказал, что придет.

Мэдисон наклоняется к нам, ее духи сильнее, чем обычно: – Наверх никого не пускают, но скажи слово, и все в твоем распоряжении.

Я уже собираюсь сменить тему, нервно улыбаясь, когда, к счастью, Мэдисон вытаскивают на улицу. Подпрыгивая на своих розовых каблуках, она присоединяется к группе мальчиков и начинает танцевать в центре круга, наслаждаясь всеобщим вниманием.

– Пойдем перекусим, – предлагаю я Энди.

Мы выходим на улицу и задерживаемся возле стола, уставленного едой из провизии. Надо отдать должное Мэдисон, она выложилась по полной, не обращая внимания на то, что всем остальным наплевать. Большинство подростков здесь – самовлюбленные, жаждущие перепихнуться с каким-нибудь качком или чирлидером.

Музыка звучит из кабинки диджея, установленной возле большого бассейна. Несколько человек прыгают в бассейн, осмелившись, – веселые мальчишки, с которыми мне часто нравится проводить время, когда нужно хорошенько посмеяться.

Энди кивает головой, заметив нескольких своих друзей возле напитков.

– С тобой все будет в порядке? – спрашивает он, хотя его взгляд прикован к Скайлар Фишер, девушке, в которую он влюблен со средней школы.

– Я знаю, как общаться, – напоминаю я, похлопывая его по плечу. – Может, ты просто пойдешь и повеселишься? И когда ты собираешься пригласить Скайлар на свидание? Сейчас выпускной год. Тебе больше нечего терять.

– Эм... свое эго? Кроме того, она не из моей лиги.

– То, что она чирлидерша, не означает, что она не в твоей лиге. Ты симпатичный парень, твоя мама – лучший модельер, а папа – один из известных американских журналистов. Ты из хорошей семьи. Почему бы тебе не понравиться ей?