Текст книги "Тигр, Тигр (ЛП)"
Автор книги: Керстен Хэмилтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)
Керстен Хэмилтон
Тигр, Тигр
Переведено специально для группы
˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜
http://vk.com/club43447162
Оригинальное название: Tyger Tyger
Автор: Керстен Хэмилтон / Kersten Hamilton
Серия: Гоблинские войны / Goblin wars #1
Переводчик: Мария Ивахнова
Редактор: Дарина Ларина
Посвящается Марку, конечно же!
Часть 1. Финн
Г
лава 1
«Пожалуйста», ― говорила Тиган Уилтсон, загибая пальцы на американском языке жестов. ― «Свитер в обмен на банан?» Она перегнулась через забор у вольера с шимпанзе. «Ну же, Синди», ― уговаривала Тиган. ― «Будь хорошей девочкой. Давай меняться».
Синди оскалила клыки, игнорируя спелый банан, предложенный Тиган. Шимпанзе накинула розовый кашемир на плечи и сделала обезьяний эквивалент взлетно-посадочной полосы до самого бамбука вдоль задней стены, повернувшись, чтобы посмотреть на Тиган, прежде чем исчезнуть в зелени.
– Похоже, мисс Уилтсон ничего не добьется, доктор Макс, ― сказала мисс Хан, глава молодежных доцентов.
– Тиа справится, ― доктор Макс вытер носовым платком лысеющую макушку.
– Ты должен попросить Синди вернуть свитер, Макс, ― настаивала мисс Хан. ― Шимпанзе слушается тебя.
– Раньше слушалась, ― покачал головой доктор Макс. ― А в последнее время она просто кидается вещами, стоит только попасться ей на глаза.
– Откуда у нее ваш свитер, юная леди? ― глаза мисс Хан сузились. ― Это может быть опасно для животного!
– Я оставила его на перилах, ― призналась Тиган. ― Синди использовала палку, чтобы утащить его в свой вольер.
– И вы ничего не заметили, Макс?
– Доктора Макса здесь не было.
Тонкие, как карандаш, брови мисс Хан приподнялись.
– Девушка была здесь без присмотра? ― она фыркнула. ― Это против правил. Молодежь никогда не работает с животными без присмотра!
– Тиган не доброволец-доцент, ― сказал доктор Макс. ― Она наша сотрудница.
– Шестнадцатилетняя сотрудница, ― с каждым словом голос мисс Хан становился все громче. ― Правила работы с молодежью все еще действуют.
– Тиган очень ответственная, и она никогда не была в клетке с Синди, ― спокойно отметил доктор Макс. ― В самом деле, Дарлин, ты здесь ничем не поможешь. Синди совсем как ребенок. Она заметит напряжение в наших голосах, если мы будем спорить.
Тиган чихнула. Ей хотелось, чтобы мисс Хан нашла себе другое место. Она пожалела, что не приняла «Бенадрил» во время перерыва. И ей хотелось, чтобы Синди просто вернула свитер, и тогда бы девушка смогла отправиться в ветеринарную клинику.
Бамбук затрясся там, где исчезла Синди. Тиган поднесла банан к носу и сделала вид, что принюхивается.
– Пахнет хорошо, ― слова прозвучали, как «пхнит храфо». Ее нос был заткнут, чтобы не чувствовать запах Дома исследований приматов, не говоря уже о спелом банане, который она чистила.
Кусты за оградой затряслись сильнее.
– Синди, ― уговаривал доктор Макс, ― выйди и поговори с Тиган.
Синди вышла из кустов со скомканным свитером. Она подняла его над головой, как трофей, а потом положила и начала бешено жестикулировать.
– «Плохая девочка, плохая девочка», ― перевела Тиган.
«Синди ― хорошая девочка», ― возразил доктор Макс, жестикулируя. ― «Верни свитер Теи. Извинись».
Тиган встретила ледяной взгляд Синди. Шимпанзе ничуть не огорчилась. На самом деле она выглядела прямо как… Тиган бросила взгляд на мисс Хан. Этого не может быть. Или может?
«Плохой мальчик», ― прожестикулировала Тиган.
Синди обнажила клыки.
«Уродливый мальчик», ― показала Тиган и слегка толкнула доктора Макса.
– Эй, ― возмутилась мисс Хан, ― что это значит?
Синди закричала и швырнула скомканный свитер в Тиган, и та поймала его одной рукой.
– Что… как ты это сделала? ― удивилась мисс Хан.
– Синди не говорила, что она плохая девочка. ― Тиган сунула свитер в рюкзак. ― Она говорила доктору Максу, что я плохая девочка.
– Что?
– Синди влюблена в доктора Макса. Она хочет, чтобы он держался от меня как можно дальше, ― говоря это, Тиган старалась не смотреть на мисс Хан. Это было слишком очевидно. ― Обычное поведение приматов.
– Как проницательно! ― воскликнул доктор Макс. ― Я же говорил тебе, что она весьма проницательна, Дарлин? Этой девушке светит будущее ветеринара или специалиста по поведению животных. После работы здесь на нее посыплются предложения со стипендиями. «Обычное поведение приматов»! Конечно, конечно, ― он усмехнулся и слегка порозовел. ― Мог бы и сам догадаться. Просто я не думал, что могу быть…
– Все дело в лабораторном халате, ― сказала Тиган. ― Он секси.
По сравнению со взглядом мисс Хан, которым она пронзила в этот момент Тиган, поведение Синди ― само дружелюбие.
– Я должна почистить клетки в лаборатории и покормить ежиков, ― протараторила Тиган, прежде чем мисс Хан успела открыть рот. ― Мне пора, увидимся в субботу!
Выйдя на улицу, Тиган сделала глубокий вдох… через рот, так как нос был слишком заложен. В зоопарке ей было грустно. Животные здесь никогда не будут жить так, как им предназначено. Дом приматов был хуже всего, потому что обезьяны были очень похожи на людей. Особенно Синди, с ее умением жестикулировать.
Тиган выучила язык жестов в средней школе и решила преподавать его дошкольникам в общественном центре. Общественные работы казались ей хорошей идеей, чтобы повысить шансы поступления в колледж, но доктор Макс предложил ей кое-что получше.
Он был одним из судей научной ярмарки второкурсников. Он видел, как она переговаривалась жестами со своим младшим братом, и предложил работу на неполный рабочий день в его исследовательской группе по изучению приматов, чтобы она общалась с Синди. Поскольку ее проект на научной ярмарке был посвящен спасению дикой природы в городах, доктор Макс согласился включить в ее график и время работы в клинике. Услышав, что языковая программа для шимпанзе может помочь в получении обезьянами основных прав, Тиган была только рада помочь. Но ее главной любовью была ветеринарная клиника. Она работала у доктора Макса каждый четверг после школы, весь день в субботу и полдня в воскресенье. Как только начнутся летние каникулы, она будет работать полный рабочий день и сможет проводить в клинике по четыре часа в день.
Тиган пронеслась через территорию зоопарка, набрала код безопасности на клавиатуре у двери клиники и подождала, пока та с шипением откроется.
– Привет! ― Агнес, ветеринар, сидела за письменным столом, когда вошла Тиган. ― Ты только взгляни.
Тиган наклонилась, чтобы посмотреть на экран компьютера. Разумеется, там оказался открыт сайт криптозоологии. У Агнес было хобби разоблачать псевдонаучников, которые считали, что у них есть фотографии всего, от Снежного человека до Лох-несского чудовища. На экране появилось плоское мумифицированное существо с гримасничающим лицом. Подпись гласила: «Тело инопланетянина найдено в Нью-Мексико?!»
– И что же это? ― спросила Тиган.
– Это скат, обитающий в Мертвом море. Что он делает посреди пустыни, я не знаю. Должно быть, кто-то привез его домой из отпуска и выбросил вместе с мусором.
– Так ты им сказала?
– Конечно, сказала. Больше науки, меньше невежества.
Тиган оставила Агнес дальше заниматься разоблачениями, а сама пошла в соседнюю комнату кормить своих пациентов. Она положила свежий лист салата в клетку Мафусаила, и черепаха подмигнула ей красным глазом. Муфасаил был чьим-то домашним животным, пока не выполз на улицу. Тиган провела пальцем по залатанной трещине в его панцире. Панцири, конечно, не заживают, но суперклея, которым она его соединила, вполне хватит на всю жизнь. Теперь все, что ему было нужно, ― это новый дом, который мог бы уберечь его от дорожного движения.
Тиган подогрела козье молоко в микроволновке, смешала его в миске с консервированным щенячьим кормом и постучала по ящику за столом доктора Макса.
– Крошки-колючки, проснитесь, ― прошептала она. Единая масса из иголок и лапок посреди гнезда зашевелилась, рассортировавшись на пять маленьких ежиков. Доктор Макс не питал особых надежд, когда они осиротели в двухдневном возрасте, такие крохотные, что даже иголки у них еще были белыми. Доктор Макс сказал, что африканских ежей почти невозможно спасти, но Тиган не потеряла ни одного из своих детенышей. Первые две недели она носила их с собой в корзине днем и ночью, кормила каждые два часа. Было бы легче, если бы они не вели ночной образ жизни и питались днем.
Теперь они чуть подросли, им больше не нужно есть так часто, поэтому они живут в клинике. Доктор Макс и его лаборанты взяли заботу по кормлению на себя, но Тиган все еще с удовольствием заботится о них, когда есть время. Толстяк вразвалку направился к еде, которую она приготовила для них, но Арвин Авантюрист опередил его. Крошка Тиддли, самый маленький из них, сидел, моргая, в углу, в то время как Соник и Спид-Рейсер толкались рядом с Толстяком.
Тиган наполнила пипетку козьим молоком и аккуратно взяла Крошку. Он был ее любимцем и не был так готов к твердой пище, как его братья и сестра. Он похлопал ее по пальцу пухлыми розовыми лапками, высасывая молоко из пипетки. Когда они все поели, Тиган вымыла их и достала миску из гнезда.
– Не доставляйте Агнес хлопот, ― она посмотрела на часы. Ей надо поторопиться, чтобы успеть на автобус.
– Увидимся в субботу, ― крикнула Агнес, когда Тиган пробегала мимо.
– Пока! ― ответила Тиган.
Ранний майский ветер с озера Мичиган был достаточно прохладным, и она дрожала даже после того, как бежала, как безумная, к автобусной остановке. Тиган достала из рюкзака свитер и подняла его перед собой. Синди, оказывается, была весьма осторожна ― даже не зацепилась за спущенное вязанье.
Автобус с шипением остановился, и Тиган быстро натянула свитер через голову, перед тем как запрыгнуть на ступеньки. Водитель бросил на нее кислый взгляд, когда она показала ему студенческий проездной, и кивнул на заднее сиденье.
Две старушки нахмурились, глядя на нее. Одна из них что-то сказала другой по-немецки, и обе покачали головами.
Тиган чихнула, заняв пустое место позади них. Старик, сидевший у окна, моргнул на нее сквозь толстые стекла очков и попытался вжаться в угол.
Тиган виновато улыбнулась.
– Это просто аллергия, ― сказала она, вытаскивая свой «Бенадрил» из переднего кармана рюкзака. ― Ничего заразного, ― она проглотила таблетки одним глотком из бутылки с водой.
– Тиа! ― Эбби Гальяно села в автобус на перекрестке Кларк-и-Эддисон. Эбби любила говорить, что она работает моделью в бутике и салоне красоты своей кузины, «Smash Pad». Ее фиолетовая военная фуражка, сдвинутая набок, обтягивающая черная футболка, мини-юбка и тяжелые ботинки были ходячей рекламой модной одежды, и она действительно проводила час или два в день, позируя в витрине магазина. Но большую часть времени она работала помощницей мастера педикюра, специализируясь на искусстве разукрашивания ногтей эксцентричных богачек.
Эбби ездила домой на автобусе с Тиган, по меньшей мере, три раза в неделю, чтобы переночевать у нее. Сестра Эбби, Клэр, переехала обратно к родителям, пока ее муж был на службе. Единственным местом, куда Гальяносы смогли заселить ее, была комната Эбби, настолько маленькая, что Эбби и Клэр решили поделить время проживания. Они никогда не бывали дома в один и тот же день недели, и Эбби держала половину своей одежды в шкафу Тиган.
Тиган огляделась в поисках свободного места, пока Эбби шла по проходу. Но его не было.
– Слава богу, ты здесь! ― Эбби ухватилась за поручень, чтобы не упасть, когда автобус тронулся. ― Я пыталась дозвониться до тебя. Твоя жизнь в опасности! ― она скривилась. ― Что это за запах?
– Что? ― спросила Тиган. ― Я ничего не чувствую.
Немецкая бабушка обернулась.
– От тебя воняет дерьмом, ― услужливо подсказала она.
– О боже. Эбби, у меня что-то на свитере? ― Тиган повернулась так, чтобы Эбби могла видеть ее спину.
– Да, ― ответила Эбби.
– Помоги мне его почистить.
– Я к нему не притронусь.
– Тогда придержи мою блузку, пока я сниму свитер, ― сказала Тиган.
Эбби взялась за край блузки, и Тиган натянула свитер на плечи, стараясь не вывернуть его наизнанку. Что бы там ни было, она не хотела испачкать блузку или волосы.
– Фу, ― скривилась Эбби и отпустила рубашку. Тиган почувствовала прохладный воздух на животе, все еще держа свитер на уровне шеи. Она стянула его с рук, затем одной рукой одернула блузку. У двух старшеклассников, сидевших через проход от них, на лицах были глупые улыбки.
– Хороший животик, ― прокомментировал один.
– Привет, ― Эбби улыбнулась ему. ― Ты ведь ходишь в нашу школу? Джефф Спайкс, футбольная команда. Защитник.
– А твоя подружка тоже знает, кто я? ― Джефф наклонился в сторону, чтобы обогнуть Эбби, и хитро посмотрел на Тиган.
Тиган проигнорировала его и перевернула свитер. Она должна была проверить заднюю часть, прежде чем надевать его. Синди оставила ей подарок ― толстый коричнево-зеленый комок, застрявший прямо между плеч. Он расплющился, когда она откинулась назад, оставив на сиденье автобуса прелестное пятно.
– Скажи своей подруге, чтобы она позвонила мне, если захочет встретиться, ― сказал Джефф. ― Я бы не отказался хорошо провести время.
– Ей нужны мозги, а не мускулы, ― ответила Эбби. ― Возможно, у тебя есть шанс. Только один. Какой у тебя IQ?
– А?
– Неверный ответ. Ты проиграл, ― Эбби повернулась к нему спиной.
– Эбби,― прошипела Тиган, ― я убью тебя.
– Я не специально, ― зашептала в ответ Эбби. ― Эта… дрянь почти коснулась меня.
– Кто-нибудь что-нибудь видел?
– Кое-что… ― Эбби помолчала. ― Ты ведь носишь лифчик, верно?
– Конечно.
– Хорошо, ― сказала Эбби. ― Потому что у него в руке был телефон.
– Что?!
– Можешь убить меня позже. Нам надо выйти на следующей остановке. Твоя жизнь в опасности.
– Что?
– Я сказала, что нужно сойти здесь.
– Я не о том. С чего ты взяла, что моя жизнь в опасности?
– Мне приснился сон, ― призналась Эбби.
Пауза.
– Сон.
Эбби кивнула.
– Ты же знаешь, я психичка.
Старик, забившийся в угол, бросил на нее испуганный взгляд.
– Экстрасенс. Она хотела сказать «экстрасенс», ― успокоила его Тиган, вытирая свитером коричневую слизь с сиденья.
– Именно это я и сказала, ― согласилась Эбби. ― Серьезно, я могла бы давать консультации по телефону.
Она схватила Тиган за руку и потащила ее по проходу.
Несколько пассажиров радостно выдохнули, когда они выходили.
– Неужели обезьяньи какашки так плохо пахнут?
– У меня аж глаза заслезились, ― кивнула Эбби.
– Куда нам? ― спросила Тиган, когда автобус уехал.
– Никуда, ― Эбби махнула рукой в сторону здания перед ними. ― Мы на месте. Это церковь Святого Дрого.
– Нет, нет, нет, ― Тиган остановилась. ― Я не пойду в церковь. Только не в этом свитере.
– Тогда выбрось его.
– Ни за что, ― возразила Тиган. ― Это мой любимый свитер.
– Как давно мы с тобой дружим?
– Целую вечность, ― ответила Тиган.
– Чертовски верно, ― Эбби начала подниматься по ступеням церкви. ― Я завалила первый класс, чтобы ты смогла догнать меня, помнишь? Отдала за тебя год своей жизни… Год! И разве я когда-нибудь тебя о чем-то просила?
– Да, ― напомнила Тиган. ― Все время.
– Ладно, ты права. Но это вопрос жизни и смерти, Тиа, клянусь. Ты всегда заботишься о других. Теперь я буду заботиться о тебе. Я зажгу свечу, чтобы Дрого защитил тебя.
Эбби сама захотела пойти в церковь? С тех пор как они перевелись из Академии Святого Иосифа в государственную школу, она была там всего два раза, и то в девятом классе.
– Это безумие, ― простонала Тиган, но последовала за Эбби вверх по ступенькам, мимо улыбающейся статуи Святого Дрого, опирающегося на ручку мотыги. ― Почему моя жизнь в опасности?
– Расскажу после молитвы, ― Эбби нервно огляделась. ― Я хочу убраться отсюда, пока отец Гордон меня не увидел.
Они окунули пальцы в умывальник и перекрестились, перед тем как войти внутрь. Вторая статуя Святого Дрого с мрачным лицом и поднятыми в молитве руками стояла сбоку от алтаря.
Однажды воскресным утром, когда ей было шесть, Тиган спросила родителей, кто такой Дрого.
― Отец хоббита Фродо из «Властелина колец» Толкина, ― ответил мистер Уилтсон. ― Разве не чудесно, что в честь него построили церковь?
― Боже! Джон! ― ирландский акцент ее матери был заметен даже при шепоте. ― Помни, что ты в церкви, и не вводи девочку в заблуждение. Святой Дрого был очень набожным человеком и билокейтом, то есть он мог бывать в двух местах одновременно. Каждое воскресенье этот благословленный свыше человек проводил прижавшись лбом к полу перед алтарем, одновременно работая в своем саду во славу Божию.
― По-моему, он просто спал в церкви, ― заметил мистер Уилтсон.
― Джон, ― грозно посмотрела на него миссис Уилтсон. ― Я наставляю нашу дочь в делах веры, ― она снова повернулась к Тиган. ― Вот почему у нас две статуи ― просителя и садовника. Если бы я могла быть в двух местах одновременно, только представь, сколько картин я бы успевала написать.
Эбби попыталась подтащить Тиган к алтарю, но та покачала головой. Статуи святых вдоль каждой стены глядели на них с неожиданным неодобрением.
– Я подожду здесь, ― Тиган присела на скамью у ног Святого Франциска. Если кто и поймет, что такое приносить обезьяньи какашки в церковь, так это Франциск.
Эбби вышла вперед, зажгла свечу и опустилась на колени, склонив голову. Тиган поерзала на жесткой скамье.
– Эбигейл Гальяно, ― в зал вошел отец Гордон. ― Ты здесь не была вот уже…
– Позже, отец, ― Эбби вскочила на ноги. ― Бежим!
Тиган последовала за ней.
– Так что за сон тебе привиделся? ― спросила Тиган. ― Там были извращенцы с мобильными телефонами и автобусом?
– Нет, ― Эбби вздрогнула. ― В нем был Святой Дрого. Он пытался мне что-то сказать, но его итальянский был какой-то странный. Ну, типа совсем не похоже на итальянский. И некоторые картины твоей матери ― те, что у тебя в подвале, ― ожили. Я точно помню гоблинов. Гоблины поднялись наверх и погнались за тобой, Тиа.
– Мне придется идти домой пешком шесть кварталов, потому что тебе приснился безумный сон о картинах моей мамы? Все верно ты сказала в автобусе. Ты не экстрасенс, ты психичка.
– Как скажешь, ― не стала спорить Эбби. ― Но для всех остальных пассажиров я стала героем, потому что вытащила оттуда тебя с какашкой твоей мартышки.
– Очень смешно, ― Тиган нашла в канаве пластиковый пакет от продуктов, стряхнула грязь и сложила в него свитер. ― И это какашки шимпанзе. Синди ― шимпанзе.
***
Когда они пришли, Эйден играл в «Super Mario Galaxy» в нише в гостиной, Ленни Сантини навис над ним, размахивая джойстиком, чтобы собрать звезды, появлявшиеся на экране. Ниша была личным уголком Эйдена, где хранились видеоигры и замок Lego с армией пластиковых человечков вокруг, готовых начать войну.
– Эй-ден ге-рой, ― пропел Эйден в такт синтезированной музыке.
Тиган нахмурилась. Если бы она знала, что ее отец собирается подарить ему игровую приставку на его пятый день рождения, она бы уничтожила все совместимые звуковые системы в доме. Эйден ― просто ходячий робот, живой супер-смартфон. Его мозг идет в комплекте с MP3-плеером и GPS. Каждая мелодия, которую он когда-либо слышал, хранится в его сером веществе. Когда в музыке нет слов, он сочиняет их сам.
– Хай, Тиган, ― прогремел голос Ленни. ― Приве-е-ет, кузина Эбби.
– Привет, Ленни, ― ответила Тиган. Ленни был милым шестилетним мальчиком, запертым в пухлом прыщавом восемнадцатилетнем теле, а также самым лучшим другом Эйдена во всем мире. ― А мама знает, что вы играете в «Марио»?
– Папа сказал, что разрешит, если я не буду петь слишком громко.
– Папа уже дома?
– Эй, певец, ― обратилась к нему Эбби. ― Ты еще не потерял гучи-гучи, который я тебе подарила?
– Тамагочи, ― поправил Эйден, останавливая «Марио», и вытащил из кармана электронное животное. ― Я хорошо о нем забочусь, видишь?
– Эй! ― Ленни покосился на пиксели на крошечном экране. ― Он растет! Давай я его покормлю?
– Держи, ― Эйден протянул его Ленни. ― Но только говорите шепотом. Папа сказал вести себя тише, потому что у нас гости. Они на кухне.
– Гости? ― переспросила Тиган.
Эбби последовала за ней на кухню. Комната тянулась через всю заднюю часть старого дома. Они использовали половину кухни для приготовления пищи и еды, а из второй сделали художественную студию. Мать Тиган стояла в той половине, где находись арт-студии, вместе с женщиной в фиолетовом брючном костюме. С холста с еще не высохшей краской на них смотрела женщина, водяной гоблин, с прядями тонких волос, прилипних к круглому лицу.
– Вы иллюстрируете детские книги? ― женщина неодобрительно покачала головой.
– Пишу и иллюстрирую, ― Эйлин Уилтсон развернулась к гостье, пронзая ее взглядом.
Женщина отступила на шаг.
– Она… жуткая.
Тиган не совсем поняла, имела ли незнакомка в виду картину или ее маму. Сама Тиган отдала бы все на свете, чтобы унаследовать яркие янтарные глаза матери, обрамленные нежно-зеленым кольцом, но генетическая лотерея наградила ее темно-карими глазами отца.
– Конечно, ― подтвердила миссис Уилтсон. ― Это Джинни Зеленозубая. Она топит путников в болотах.
Отец Тиган в это время наполнял чайник в раковине. Он улыбнулся девочкам.
– Как прошла работа, Розочка?
– Прекрасно, ― Тиган бросила свернутый свитер в «мусоропровод», куда они скидывают стирку. Полгода назад отец снял обе двери, верхнюю и нижнюю, чтобы отполировать деревянную поверхность. Теперь вместо них зияющая дыра, как пасть чудовища с подвальным дыханием и периодическим предсмертным хрипом старой стиральной машинки. Свитер исчез из виду, а мать и гостья развернулись к Тиган.
– Тиа, ты дома! ― воскликнула миссис Уилтсон. ― Скиннер, это наша дочь Тиган и ее подруга Эбигейл. Тиа, это мисс Скиннер из Социальной службы.
Мисс Скиннер перевела взгляд с Тиган на Эбби и поджала тонкие губы. Она явно не одобряла модные шмотки из «Smash Pad».
– Приятно познакомиться, ― сказала Тиган.
– Дочь-подросток! ― рыжие брови мисс Скиннер сошлись на переносице. ― Вы должны в первую очередь думать о ее безопасности, когда решаете, кого взять в дом.
– Мы всегда заботимся о безопасности своих детей, ― заверил ее мистер Уилтсон.
Мисс Скиннер проигнорировала его и внимательно посмотрела на Тиган.
– Как ты относишься к тому, что твой кузен Финн переедет жить к вам? ― спросила она.
Тиган моргнула.
– Кто?
Глава 2
– Тиа не помнит Финна, ― быстро добавила миссис Уилтсон. ― Его семья не навещала нас с тех пор, как она была ребенком.
– Не желаете чашечку кофе, мисс Скиннер? ― предложил мистер Уилтсон.
– Я пью только травяной чай, ― мисс Скиннер подняла свой блокнот. ― Мы еще не закончили наше интервью, но я не уверена, стоит ли продолжать его в присутствии детей.
– Каких детей? ― Эбби огляделась.
Мистер Уилтсон хмуро посмотрел на Эбби и кивнул в сторону двери. Тиган схватила Эбби за руку и потащила прочь из кухни. Закрыв за собой дверь, она жестом позвала подругу на второй этаж.
– «Дочь-подросток»! ― Эбби точь-в-точь скопировала тон мисс Скиннер. ― Да что она хотела этим сказать?
– Что укрывательство гормонов ― преступление, ― ответила Тиган. ― А теперь, тсс.
– Что ты делаешь? ― прошептала Эбби, когда Тиган уселась у открытого входа в бельевой желоб в коридоре второго этажа. Тиган снова шикнула на нее.
– Вы не знали, что он в городе? ― это был голос мисс Скиннер.
Губы Эбби сложились в маленькую букву «о», и она тоже села слушать.
– Семья моего брата часто переезжала по работе.
– А что это за работа?
– Разная, какая найдется, ― пояснила миссис Уилтсон. ― Они брались за все, лишь бы сводить концы с концами.
– Ирландские Путешественники, ― голос мисс Скиннер исказился от этих слов, словно они были гнилыми.
– МакКамхейлы ― прекрасные люди, ― встала на их защиту мать Тиган.
Послышалось фырканье. Тиган не могла точно сказать, кто это сделал, но догадывалась.
– Он попал в больницу со сломанной рукой? ― это заговорил мистер Уилтсон, попытавшийся сменить тему. ― Вот как вы… связались с ним?
– Он был в наших записях, ― сообщила мисс Скиннер. ― Финн МакКамхейл сбежал из приемной семьи, когда ему было двенадцать. Когда он появился, с нами связались из больницы. Это тот же самый мальчик. Случись это на несколько месяцев позже, он уже был совершеннолетним, и мне бы не пришлось…
– Уверена, он думал в первую очередь о вашем удобстве, когда искал помощи со сломанной рукой, ― перебила миссис Уилтсон. ― Он назвал им мое имя, не так ли? Как близкого родственника.
– Он не знал ни вашего номера телефона, ни адреса. Это я вас нашла. И вы уже много лет не общались с его семьей. Из ходатайства об опекунстве я вижу, что вы лежали в психиатрической больнице, миссис Уилтсон. Могу я узнать, по какой причине?
– У меня был нервный срыв, ― сказала мать Тиган. ― Четыре года назад.
– Вот же стерва, ― прошептала Эбби. ― Это не ее дело, и…
Тиган прикрыла рукой рот подруги и сверлила ее взглядом, пока губы Эбби не перестали шевелиться.
Ее мама возвращалась домой на электричке, когда с ней это случилось. Она начала орать; кричать что-то на искаженном, выдуманном языке; бить и пинать вещи, которых там не было. Кто-то вызвал полицию.
Мама Эбби присматривала за малышом Эйденом, пока Тиган и Эбби проводили все время вместе. В итоге они обе прожили у Гальяносов три месяца, пока миссис Уилтсон лежала в больнице Лейкшор, а отец работал целыми днями, а потом каждый вечер навещал жену. Приступ психоза. Однажды вечером Тиган услышала, как отец употребил это слово в разговоре с миссис Гальяно. Она никому не говорила, что гуглила его. Даже Эбби. Галлюцинации, бредовые убеждения. Полный разрыв с реальностью.
– Это важно? ― Тиган легко представила себе выражение лица отца, когда он спросил.
– Я просто делаю свою работу, ― ответила мисс Скиннер, защищаясь. ― Финн спал на заброшенном складе, лазил по водосточным трубам, заглядывал в окна, ел из мусорных баков. Жил без водопровода и электричества, ― ее голос звучал так, словно она заранее репетировала всю эту речь по дороге сюда. ― Он практически одичал. Я не уверена, что кто-то с ранимой психикой сможет с ним справиться.
– Нормальная у меня психика, ― возразила миссис Уилтсон. ― Могу дать вам номер моего психиатра. У меня хватит сил, уверяю вас.
– Я просто делаю свою работу, ― повторила мисс Скиннер. ― Что это за запах?
Тиган нахмурился. Бенадрил начал действовать, и даже она почувствовала зловоние. То ли старый пластиковый пакет лопнул по пути вниз, то ли обезьяньи какашки проели его насквозь.
– Это из подвала, ― заметила миссис Уилтсон. ― Должно быть, что-то с канализацией.
– Я, пожалуй, пойду, ― заторопилась мисс Скиннер.
– Значит, мы заберем его завтра? ― спросил мистер Уилтсон.
– Отправлять Финна сюда, на мой взгляд, не лучшая идея, но у меня мало вариантов. Он не совершил никаких преступлений, которые мы можем доказать.
– Значит, мы его заберем, ― торжествующе объявила миссис Уилтсон.
– Боюсь, что да.
– Давайте я провожу вас до машины, ― предложил мистер Уилтсон.
– Я оставлю свой номер завтра. Если у него будут неприятности… ― их голоса затихли, когда мистер Уилтсон повел ее к входной двери.
Тиган распахнула дверь, ведущую к скрытой лестнице. Темные ступени вели из крошечной комнаты для гостей на чердаке, когда-то служившей помещением для прислуги, в подвал. Дом был построен с таким расчетом, чтобы слуг не было видно. Лестница соединяла двери, вырезанные в деревянных панелях там, где они были наиболее полезны: в коридоре между спальнями, на кухне и в подвале.
– Куда это ты собралась? ― спросила Эбби.
– Спасать мой свитер. Если это возможно.
– Я не собираюсь туда спускаться, ― Эбби последовала за ней до кухонной двери. ― Я подожду с твоей мамой.
– Там всего лишь картины, ― попыталась развеять ее опасения Тиган.
– У тебя не было такого сна, как у меня.
– Ты зажгла свечу в церкви.
– За тебя, а не за себя. Я лучше подожду здесь.
Тиган спустилась еще на один пролет. Подвал был самым большим помещением в доме, но по запаху и не сказать, что это просто чикагский подвал. Здесь пахло, как в художественной галерее. В углу зашипел осушитель, высасывая из воздуха малейший намек на сырость.
Тиган всегда любила это место. Все равно что иметь собственную Нарнию, куда можно было бы сбежать. Духи, феи, гоблины и молодые девушки в средневековых платьях из книг ее матери смотрели на нее с холстов, покрывавших каждую стену. Чудесные деревья ― дуб, ясень и терновник, древние и изогнутые ― участвовали почти в каждой сцене.
Тиган остановилась перед любимой картиной матери. Красивая маленькая девочка танцевала перед домом, построенным из деревьев, верхние стволы которых переплетались над ее головой, как пальцы защитных рук, а Зеленый Человек, пугающий и завораживающий одновременно, смеялся над ней.
– Ну что, парни, подниметесь к нам на ужин? ― спросила Тиган у отвратительной группы гоблинов, сидящих на корточках вокруг костра на следующей картине. ― Нет? Я так и думала.
Прачечная была отделена от остальной части подвала, крошечное пространство, где места хватает только для стиральной машины, сушилки, раковины и корзины под желобом. Тиган взяла свой свитер, соскребла зеленую массу в таз и смыла ее в канализацию, затем оставила кашемир намокать в воде, а сама отправилась наверх.
Отец еще не вернулся, отправившись провожать мисс Скиннер до машины, но Эбби сидела на кухонном табурете и смотрела, как миссис Уилтсон готовит палитру.
– Эта толстуха сегодня хотела, чтобы мы сделали Богородицу у нее на ноге, ― сказала Эбби.
Миссис Уилтсон остановилась, подняв кисть.
– На ногтях?
– На большом пальце левой ноги. Мне показалось не очень-то нормальным, что Дева Мария каждый день будет смотреть ей под юбку, понимаете? ― Эбби пожала плечами. ― Но клиент у нас всегда прав.
– И что ты сделала?
– Нарисовала Бетт Мидлер с нимбом. Не думаю, что она будет против подменить Богоматерь, верно? А толстуха и не заметила разницы. По-моему, она уже много лет не видела своих пальцев.
– Тебе надо пойти в художественную школу, ― миссис Уилтсон выдавила каплю апельсина в каплю желтой краски и смешала ее двумя быстрыми мазками. ― У тебя слишком большой талант, чтобы красить ногти.
– За художественную школу надо как-то платить, ― сказала Эбби. ― Мама не может позволить себе оплату моего обучения после всех свадеб моих сестер.
Миссис Уилтсон подняла глаза.
– Что это за запах, Тиа?
– Какашки шимпанзе, ― призналась Тиган. ― Синди стащила мой свитер.
– Итак, Тиа вернулась. Теперь мы можем поговорить о Финне? ― Эбби явно пыталась вытянуть из миссис Уилтсон какую-то информацию, но ничего не добилась.
– Давайте приготовим ужин, ― перевела тему миссис Уилтсон.
– А что случилось с его родителями? ― спросила Тиган.
– Автокатастрофа, ― миссис Уилтсон добавила желтый блеск в глаза Зеленозубой Джинни. ― Семь лет назад. Не понимаю, почему Мамио не взяла его к себе. Это не похоже на Путешественников ― оставлять мальчика одного.
