Текст книги "Утешение для изгнанника"

Автор книги: Кэролайн Роу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

3

Они вошли, тяжело дыша, в комнату, окна которой выходили на крутые восточные и северные склоны. Там был аль-Хатиб, он негромко что-то говорил эмиру. Мухаммед сидел посреди комнаты, очевидно, не слушая его. Позади него сидели три писца; несколько вооруженных стражников стояли в стратегически важных местах комнаты. Перед эмиром стоял тот самый серебряный кубок.

Мухаммед сидел в низком кресле, удобно вытянув ноги. Он хмурился и едва кивнул двум вошедшим и вставшим на колени молодым людям. Резким движением руки указал им на толстые подушки. Они сели. Аль-Хатиб сел неподалеку от них.

– Его Величество эмир Гранады Мухаммед Пятый хочет знать, как ты узнал, что в этом кубке, – сказал аль-Хатиб совершенно бесстрастным тоном.

Юсуф сделал глубокий вдох.

– Я изучал естественные науки под руководством искусного врача, хорошо знающего их. Он очень интересовался целебным и смертоносным воздействием трав и растений, в юности он обучался здесь, в Гранаде, у великого Ибн аль-Бейтара.

Мухаммед снова сделал резкое движение рукой.

– И где ты учился у этого человека?

– В городе Жирона. – Юсуф нервозно взглянул на эмира, но тот, очевидно, ждал продолжения. – Когда одного из пациентов моего учителя отравили, он обучил меня – попытался обучить – как распознавать различные яды, чтобы не отравиться самому.

– И как же?

– Первая проверка – капнуть каплю неразбавленного яда в чашку с водой и постараться уловить его запах. Вторая – попробовать вкус этой смеси кончиком языка. Третья – капнуть неразведенным ядом на лоскут и нагреть его над лампой. Обоняние у меня острое, и я смог запомнить запах ядов, которые мы опробовали. В шербете был один из этих запахов, который пересиливал запахи фруктов и специй.

– Мне было бы интересно поговорить с тобой подольше о твоих занятиях и о том, как ты заподозрил, что шербет отравлен, – сказал Ибн аль-Хатиб. – Я хорошо знал Ибн аль-Бейтара – он был великим человеком, и его книги бесценны – но я тоже знаю кое-что о травах и ядах.

Мухаммед слушал с почти профессиональным интересом, но не вмешивался.

– Установлено, что шербет был безопасным, господин? – спросил Юсуф. – Если да, то я не в силах выразить свое величайшее сожаление, что вызвал такое беспокойство.

– Нет, – сказал секретарь эмира. – Он был отравлен. Это совершенно ясно. Того, что содержалось в этом кубке, хватило бы, чтобы убить нескольких человек. Это очень быстродействующий яд.

– Мы поговорим с Юсуфом ибн Хасаном наедине, – произнес Мухаммед. – Ты останься, – сказал он Ибн аль-Хатибу. – Все остальные подождут за дверью.

Комната мигом опустела.

Взгляд эмира был устремлен на окно слева от него. Юсуф открыл было рот, собираясь заговорить, но закрыл снова, так как аль-Хатиб предостерегающе тронул его.

– Человек, который добавил яд в твой кубок с шербетом, смог сказать нам очень мало, – заговорил Мухаммед. – Мы знаем, что за эту службу ему хорошо заплатили – полученные монеты оказались среди его вещей. Поняв, что его арестуют и станут допрашивать, он достал флакончик с этим ядом и выпил. Перед смертью поклялся, что не знает, кто дал ему яд или деньги. Со стороны людей, которые пошли за ним, было беспечностью допустить это, но они не ожидали, что так легко найдут виновного. – Раздраженно топнул. – К тому же, как ты наверняка понимаешь, виновен он не больше, чем убивающая человека стрела. Я сейчас ищу лучника, который направил его.

– Мне очень жаль, Ваше Величество, что я причинил столько затруднений земле, где родился, – сказал Юсуф. – И не могу представить, каким образом моя смерть может быть выгодна кому бы то ни было в этом великом эмирате. Человек я незначительный, совсем недавно никого здесь не знал.

– Существование сына твоего достойного отца явно беспокоит кого-то, – сказал Мухаммед. – Высказывалось предположение, что кто-то в этом эмирате причастен к его убийству. Этот человек – если он существует – может желать твоей смерти. Данный вопрос рассматривается. Но пока что будет лучше, если ты покинешь наш эмират до тех пор, пока не будет разрешена эта проблема. Мне горько отсылать тебя; это не изгнание; ты получишь приглашение вернуться, когда все уладится. Но очередное незначительное приключение может оказаться твоим последним, а я хочу, чтобы ты жил, сражался и, если придется, умер за более великое дело, чем спокойный сон предателя.

– Когда я буду должен покинуть двор Вашего Величества? – спросил Юсуф. – Если вам угодно, могу немедленно или завтра.

– Нет, – ответил эмир. – Ты покинешь этот город в строжайшей тайне, а до тех пор должен вести себя так, словно навсегда остаешься здесь. Поэтому завтрашний день проведешь в мечети, в молитвах и занятиях, как и подобает в пятницу. Тебе будет не вредно узнать до отъезда побольше.

– В данном случае, как и во всем, Ваше Величество знает, что правильно, – нервозно пробормотал Юсуф.

– Аль-Хатиб скажет все, что тебе нужно знать, и объяснит принятые меры. Когда сможешь вернуться, будет сообщено письмами. Он сумеет прочесть их? – спросил эмир.

– Он может читать, Ваше Величество, но ему нужно практиковаться и дальше, – сказал аль-Хатиб.

– Тогда вот наше прощальное слово, – сказал эмир. – Пусть Бог хранит тебя в пути, и практикуйся.

– Ваше Величество, – спросил в страхе Юсуф, – можно мне в последний раз повидаться с матерью?

– По-моему, это неразумно, – неуверенно произнес Мухаммед и взглянул на аль-Хатиба.

– Тысяча извинений за то, что вторгаюсь в ваши мысли, Ваше Величество, – заговорил аль-Хатиб, – но можно мне предположить, что может показаться странным, если он завтра не нанесет визита матери? Может быть, если он поклянется не говорить об отъезде, такое разрешение можно дать. Потом Ваше Величество может позволить передать сообщение госпоже Нур, когда весь город узнает, что он уехал.

– Ей будет передано любое сообщение, какое захочешь, – сказал Мухаммед.

– Ваше величество… не знаю, как это сказать, и это ни в коей мере…

Юсуф не мог подобрать слов.

– Говори, Юсуф, – холодно сказал эмир.

– Ваше величество, если можно, передайте это сообщение тайно, боюсь, что в доме у матери есть…

Он не мог произнести этого слова.

– Шпион? – со смехом спросил Мухаммед. – Конечно, есть. И я удивлюсь, если только один. Тот, кто доставит сообщение, будет хорошо об этом осведомлен. До свиданья, маленький брат. Мы рады, что ты смог нас посетить. И будем в восторге, когда вернешься. Теперь ступай с нашим секретарем, он должен сказать тебе многое.

4

– Мы сейчас уверены, – сказал аль-Хатиб, – что кто-то слышал, как ты говорил о смерти отца и о том, как тебе удалось спастись. Тебя много раз об этом спрашивали, так ведь?

– Да, господин, много, много раз. Я все рассказал матери, многое Насру, кое-что ее высочеству госпоже Мариам, и, может быть, другим. Все этим очень интересовались.

– Еще ты говорил мне, это поразило меня больше всего в твоем рассказе, что ты знал людей, которые вошли, когда уже началась схватка, и один из них указал на твоего отца христианам-убийцам, которые потом убили его.

– Я говорил это, господин? Сам не сознавал, – сказал Юсуф. – И не уверен, что это так было.

– Думаю, так, – сказал секретарь. – И уверен, что теперь об этом знает весь город. Видел ты этого человека?

– Нет, и помню о нем только то, что его знал.

– Он наверняка не знает этого. И, возможно, старался не попадаться тебе на глаза, вдруг при виде его лица у тебя пробудится память. Думаю, было бы интересно оставить тебя здесь, только ни Его Величество эмир, ни я не хотим видеть тебя мертвым, поэтому тебе нужно уехать. Теперь слушай внимательно, сделано это будет вот как.

– Поэтому, Наср, ты должен ехать со мной. Сперва мы поедем в Гуадикс за твоим братом, который тоже будет нас сопровождать, а потом к границе. Выедем среди ночи со стражей и двумя проводниками. В Гуадиксе мы должны быть к рассвету. Когда прибудем к границе, ты и твой брат вернетесь вместе с проводниками и стражниками. Найдется кто-нибудь, кто доведет меня до Валенсии.

– Есть много мудехаров – наших людей, которые с переменой границ остались в христианских землях – они окажут эти услуги для эмира, – сказал Наср. – Как бы мне хотелось вместе с тобой пересечь границу и своими глазами увидеть положение вещей в тех странах.

– Зейнаб ни за что меня не простит, если я покину ее снова и на сей раз заберу с собой ее жениха, – сказал Юсуф.

Глава седьмая
ГРАНАДА. ПЯТЫЙ ДЕНЬ

1

– Я слышала, ты все утро провел в мечети, – сказала его мать. – Бедный Юсуф. Ты хоть что-нибудь понимал?

– Кое-что, – ответил он. – Наср читал вместе со мной молитвы, а аль-Хатиб дал мне Коран, чтобы я читал его каждый день. Говорят, мне следовало делать все это ежедневно в течение многих лет, но от этих слов толку мало.

– Не жалуйся, – сказала мать, проницательно взглянув на Юсуфа. – Не твоя вина, что ты оказался среди неверных. Тебе делает большую честь то, что ты, как мог, занимался своим языком. А если придется снова жить среди неверных, у тебя есть возможность продолжать занятия.

– Верно, – сказал Юсуф. – Еще у меня есть книга стихотворений.

– Превосходно. Тогда давай поговорим на менее мрачные темы. Как думаешь, когда Зейнаб следует выходить замуж? Знаешь, она очень влюблена в Насра, но ей всего двенадцать лет. Я вышла за твоего отца в тринадцать – была испуганной, но счастливой невестой – но мне хотелось бы избавить ее от страхов.

– Разве не все невесты пугливы?

– Возможно, – сказала Нур. – Твой отец был так ласков, добр и нежен со мной, что я быстро забыла свои страхи. Как и уверяла меня мать. Ты должен помнить об этом, когда будешь жениться, Юсуф, разве что женишься на смелой вдове, давно отбросившей свои страхи.

– Думаю, ей следует выходить замуж, когда захочет, – сказал Юсуф. – Но, пожалуй, не раньше, чем в тринадцать или четырнадцать лет.

– Где Наср? – спросила его мать.

– Думаю, идет сюда, – ответил Юсуф. – Он должен дать мне еще уроки, как только закончится этот краткий визит.

Тут у ворот зазвонил колокол.

– Должно быть, это Наср, – сказала Нур. – Ну, дай мне обнять моего высокого, красивого сына – ты так похож на отца, что при виде тебя я плачу. – И, обнимая его, негромко сказала ему на ухо: – Помни все, что я тебе сказала, и будь очень осторожен. Не забывай молиться, и пусть Бог хранит тебя в пути.

– Кто сказал тебе? – спросил Юсуф.

– Аль-Хатиб, – негромко ответила она и оттолкнула его со смехом. Утерла с лица слезы шелковой косынкой и позвала Абдуллу. – Увидимся завтра. Тогда у нас будет лучшая возможность поговорить о бракосочетании.

Юсуф прошептал Насру, когда они шли по почти безлюдной площади:

– Кажется, мать знает все наши планы.

– Госпожа Нур знает все, – сказал Наср. – Совсем как Ее Величество госпожа Мариам.

2

По ночному небу быстро неслись тучи. Полумесяц, только что миновавший первую четверть, появлялся прерывисто, как догорающий огонь, который то вспыхивает, то гаснет. К полуночи тучи стали расходиться. Юсуф и Наср в теплой одежде, поскольку ночь была холодной, сидели в потемках в своем жилье и очень тихо разговаривали. Вошел Абдулла.

– Пора идти, господин, – сказал он. – Вас ждут немедленно.

И, поклонясь, исчез, оставив Юсуфа с невысказанными словами прощания и благодарности.

Они бесшумно спустились по каменной лестнице, ведущей во внешний сад. Дверь была открыта, и как только они вышли наружу, луна выглянула из-за туч и осветила их. Юсуф замер. Но двое стражников, мимо которых им требовалось пройти, очевидно, страдали временной потерей зрения, потому что не мигали и не шевелились.

Из темноты вышел третий стражник и жестом велел следовать за собой. Повел их не туда, где Юсуф въехал в укрепленный город, а в противоположном направлении, к одной из восточных башен. Там тоже было двое массивных ворот. В обоих боковые двери были тоже широко раскрыты, чтобы звук открывания или закрывания не выдал их прохода. Стоявшие на посту стражники тоже совершенно не обратили на них внимания, как те, что несли службу у дворца.

Они шли вдоль городской стены как можно тише, пока не оказались у ведущей к реке дороги. Там их ждали шестеро, сидевшие в седлах и готовые тронуться в путь. Еще один человек держал двух оседланных лошадей и вьючного мула. Приведший Юсуфа и Насра стражник поднял руку, веля им остановиться, пошел вперед и пошептался с тем, кто держал лошадей.

– Господин, – негромко сказал он, возвратясь к ним, – они будут рады, если вы поторопитесь сесть на коней. Через час-другой луна зайдет, это замедлит ваше продвижение.

– Тогда давай поспешим, – прошептал Наср.

– Следуйте за этим всадником, – продолжал стражник, – и поезжайте гуськом, пока не будет других указаний. Господин Наср поедет позади вас. Необходимо соблюдать полную тишину, пока не окажетесь далеко от дворца.

Удачно, подумал Юсуф, что лошадь как будто бы знает дорогу, потому что по мере того, как луна клонилась к западу, свет ее становился все более неверным. Они спустились по склону в полную темноту, немного поднялись, там было светлее, и поскакали мерной рысью. Судя по шуму бегущей воды, они ехали вдоль какой-то речки, по уверенности их движения Юсуф решил, что, должно быть, едут по дороге, хотя не мог ее разглядеть.

Внезапно они оказались определенно на дороге. Луна осветила светлую полосу, вьющуюся среди темных пятен, очевидно, обрабатываемой земли. Время от времени Юсуф видел слабое мерцание масляной лампы и понимал, что где-то поблизости находится деревушка, где в ночи болеет ребенок, или рожает женщина, или умирает мужчина.

Эти мысли повергли его в глубокое уныние, и он содрогнулся. Было холодно, время от времени их окутывал туман, замедляя продвижение и лаская их своими сырыми пальцами.

Луна зашла за горизонт, и они погрузились в полную темноту. Лошадь впереди замедлила ход, та, на которой ехал Юсуф, тоже. Он давно перестал пытаться помочь ей находить путь. Казалось, она знает, что делать, гораздо лучше него.

– Мы будем в Гуадиксе до рассвета, – сказал ехавший позади Наср.

И Юсуф осознал, что всадники впереди ведут негромкий разговор.

– Даже при такой медленной езде? – спросил Юсуф.

– Посмотри вперед, – сказал Наср. – Небо уже начинает светлеть на горизонте. Скоро мы будем ясно видеть дорогу.

Следующий час-другой показался Юсуфу кошмарными видениями и снами наяву. Светлая дорога, по которой они ехали в темноте, поднялась и превратилась в громадную серебристую змею, норовящую обвить своими кольцами его тело. Он поднял руку, чтобы отогнать ее, и понял, что сжимал поводья так, будто пытался задушить их. Разглядел, как его лошадь удивленно дернула ушами при этом необычном движении.

– Извини, – негромко сказал он, и она перешла на прежний аллюр, дремотный, как и его собственное состояние.

Неожиданно они вновь поднялись по склону. Небо стало почти светлым, дорога ясно видимой. Юсуф отогнал последние остатки сна и впервые смог разглядеть свою лошадь. Это была темно-гнедая – почти вороная – кобыла изящной стати, как он видел, садясь на нее. Обернулся, чтобы высказать свое мнение о ней, и увидел, что Наср сгорбился в седле, опустив подбородок на грудь.

– Наср, – прошипел он, – проснись!

– Я не сплю, – ответил его предполагаемый будущий зять. – Сна нет ни в одном глазу. Разве я не говорил тебе, что скоро будет светло? Гуадикс уже близко.

– Откуда эта лошадь? – спросил Юсуф.

– Из конюшни эмира.

– То есть его?

– Вряд ли он ездит на ней, – сказал Наср. – Не беспокойся. Эмир ее не хватится.

Всякий раз, когда дорога становилась ровной, процессия ускоряла аллюр, поглощая милю за милей. Когда они стали подниматься на особенно крутой подъем, Наср поравнялся с Юсуфом.

– Как себя чувствуешь? – спросил он.

– Проголодался, – ответил Юсуф. – До того голоден, что, кажется, мог бы съесть одно из этих прекрасных животных.

– Когда поднимемся на этот небольшой перевал, должны будем увидеть стены Гуадикса.

Если Ибрагим ибн Умар удивился, увидев младшего брата, Насра, его будущего шурина, Юсуфа ибн Хасана и шестерых всадников у дверей дома перед восходом, то скрыл это с подлинно дипломатическим мастерством.

– Наср, – сказал он, когда им удалось настолько разбудить домашних, чтобы хозяин мог выйти и приветствовать – или, может быть, узнать – гостей. – Как хорошо, что ты приехал. Откуда ты?

– Из дома, – ответил Наср так, словно это было самым обычным делом. – Мать здорова, все остальные тоже, и если б они знали, что я здесь, наверняка передали бы тебе приветы.

– Скажи, у тебя все хорошо? Если ты предпринял эту поездку в такое время?

– Да, – ответил его брат. – Правда, мы очень проголодались, так как ехали всю ночь.

– Тогда предлагаю всем воспользоваться этой возможностью умыться и подготовиться к утренним молитвам.

Он подмигнул стоявшему поблизости слуге, тот с легким поклоном скрылся.

Завтрак был подан всем, Ибрагиму, его малолетнему сыну, жене Салиме, Насру, Юсуфу и стражникам. Когда стражники поели, за столом остался только человек, который вел отряд по длинной и очень темной дороге; остальные пятеро пошли отдохнуть перед тем, как возвращаться обратно. Сына Ибрагима увела нянька.

– Я попросил Салиме остаться, – сказал Ибрагим, – потому что она уроженка тех мест, которые, по словам Насра, вам предстоит проезжать. Она хорошо знает их. Часто ездит по ним навестить свою семью и слышит все разговоры об условиях там.

– Куда вы собираетесь ехать? – негромко спросила она.

– К Лорке, – осмотрительно ответил Юсуф.

– Через границу?

Юсуф взглянул на Насра, потом на Ибрагима и стражника. Их лица ничего не выражали. С тревожным чувством, что ответив «да» или «нет», он, возможно, подпишет себе смертный приговор, немного помолчал. Если скажет «нет», следующим вопросом будет «Куда держите путь?».

– Да, – ответил он. – К Лорке и дальше.

– Не хочу вынуждать вас открывать то, чего не хотите говорить, – сказала она. – Но сейчас некоторые дороги довольно опасны. Вы едете один?

– Мы найдем ему проводника до Валенсии, – сказал стражник, без опасений назвав конечную цель его пути.

– Валенсия, – сказала Салиме. – И вы хотите ехать отсюда прямо на восток, а потом вдоль побережья?

– Более-менее, – ответил Наср. – Нам велено не пересекать границу, разве что с целью найти надежного проводника.

– Понятно, – сказала Салиме. – Люди говорят, сейчас лучше всего пересекать границу к северу отсюда. На востоке сейчас беспокойно.

– Христиане?

– Думаю, это люди без веры, – ответила она с легкой улыбкой. – Воры, бандиты, убийцы. Отребье всех армий. Говорят, они опаснее настоящих солдат, – добавила Салиме извиняющимся тоном.

– К северу? – спросил стражник, который довел их сюда. – До Гвадалквивира? Тогда его путь до Валенсии окажется на несколько дней дольше.

– Если вы против этого маршрута, – сказала Салиме, – то я бы поехала вот так.

Она хлопнула в ладоши, слуга принес ей очиненное перо, небольшую чернильницу и лист толстой, хорошо выделанной бумаги. Четверо мужчин окружили ее, она начертила карту и вполголоса предложила маршрут.

Глава восьмая
ДОРОГА ДОМОЙ

1

Юсуф вытянулся на плотно набитом, уютном тюфяке в тихом углу ибрагимова дома. Еще два тюфяка были уложены для Насра и первого проводника, но они решили посидеть во дворе, поговорить с Ибрагимом. Юсуф попытался подсчитать, сколько времени им потребуется на путь до границы, если ехать по карте и указаниям Салиме, и тут кто-то грубо потряс его за плечо.

– Юсуф, – услышал он знакомый голос. – Просыпайся. Пора трогаться.

Юсуф неуверенно сел.

– Долго я спал? – спросил он.

– Почти полдня. Вставай. Вода для умывания в маленьком дворике. После молитв поедим и отправимся.

– Наср, – сказал он. – Это ты.

– Конечно, я, – ответил тот. – Вставай-вставай.

Величественный слуга и молодая служанка принесли в главный двор разнообразные блюда. Все без церемоний расселись там, где им было всего удобнее. Наср с Ибрагимом сидели рядом и серьезно разговаривали, когда появился Юсуф. Он робко огляделся, встретил дружелюбную улыбку Салиме и с сильным смущением почувствовал, что краснеет.

– Тебе нужно поесть, – сказала Салиме. – Ехать предстоит остаток дня и весь вечер. Ночью будет светить луна. Если не появятся тучи, сможешь быть в пути до полуночи. Иди, садись и насладись последней едой в цивилизованном окружении, – добавила она с дразнящим смехом.

Это замечание оказалось пророческим.

Когда Юсуф и Наср вышли за ворота, чтобы тронуться в очередной этап путешествия, их ждали семь лошадей и вьючный мул, одной лошадью меньше, чем при приезде. Ждали и четверо стражников, уже сидя в седлах. Из ворот появился Ибрагим, за ним шла Салиме. Он повернулся и что-то сказал ей, она покачала головой, улыбнулась и вошла в дом. Ворота за ней закрыли и с резким скрежетом заперли.

– Что происходит? – спросил Юсуф.

– Двух стражников отправили обратно с донесениями, которых требует Его Величество, – ответил Ибрагим. – А мне приказано сопровождать тебя до границы.

– Мне очень жаль, что доставил вам такое беспокойство, – сказал Юсуф.

– Это не беспокойство, – сказал Ибрагим. – По пути я смогу сделать кой-какие наблюдения и доклады для эмира. Он считает, что я могу быть помощником нашим проводникам, но думаю, в своем великодушии преувеличивает мои таланты. Тебе было бы лучше, будь проводником моя Салиме. Она знает каждый камень, каждую низину и холмик по пути отсюда до границы. Но у нее есть другие дела, поэтому нам нужно ехать без нее.

– В таком случае нам, видимо, следует избрать маршрут, который предложила госпожа Салиме, – сказал Юсуф. – Видимо, она женщина большой мудрости.

– Ага – послушайте этого молодого человека, – со смехом сказал Ибрагим. – Она очаровала и его. Позволь уверить тебя, Юсуф, Салиме обвораживает каждого мужчину. Это бы беспокоило меня, но она клянется, что сама не сознает этого. Салиме говорит с детской простотой, но обладает мудростью философа и наименьшей среди женщин кокетливостью.

– Как можно быть в этом уверенным? – спросил Наср.

– И это говорит человек, который всерьез хочет жениться, – сказал Ибрагим. – Поверь, в таком доме, как наш, столько болтовни, что никто не может на минутку уединиться без того, чтобы это не стало предметом обсуждения. У нас, как и у всех, есть злоязычные слуги, которые подлизываются ко мне, донося на мою жену. Я бы моментально узнал о ее неразумном поведении. Но они могут обвинить ее только в совершенно невинных поступках, в том, что я вижу собственными глазами. Салиме не совершенна, я тоже, но она настоящее сокровище.

– Счастливый ты человек, – сказал Юсуф.

– Я не считаю Насра счастливым, и это дурно говорит о твоей сестре, – со смехом сказал Ибрагим.

– Вы оба счастливые, – сказал Юсуф. – Думаю, это было понятно с самого начала. Но мы отказываемся от северного маршрута?

– Думаю, Салиме мучают женские страхи, что с нами случится какое-то зло, – ответил Ибрагим. – Подозреваю, она преувеличивает опасности пути через Лорку, чтобы отговорить нас. Я ничего не слышал о тех бандах, про которые она говорит. Возможно, северный маршрут безопаснее, но он займет больше времени, а нам всем хочется поскорее быть дома.

Ибрагим пришпорил лошадь и поскакал вперед, чтобы поговорить с проводником.

Продвижение их было медленным. Дорога, шедшая через горы и холмы, в одних местах была узкой, в других ненадежной. Там недавно прошли сильные дожди, там и сям внезапные потоки воды, пронесшиеся по обычно сухим руслам, размыли ее.

И, несмотря на заявление Ибрагима, что хочет быстрого путешествия, он настаивал на остановке у каждой деревушки. Иногда это давало полезные сведения о состоянии дороги впереди или присутствии групп сомнительного характера. Главным образом он интересовался возможностью хорошего урожая разных зерновых и других важных культур.

– Вы должны извинить меня, – постоянно говорил Ибрагим. – Мне нужно не только помогать вам, но и представить доклады эмиру.

Под вечер они остановились у очень большого фермерского дома. Хозяин принял Ибрагима с большой учтивостью и пошел с ним по дорожке, ведущей в сад. Через минуту они скрылись, оставив остальных на попечение одного из его сыновей.

– Надеюсь, господа, вы не очень спешите. Боюсь, они задержатся надолго, – сказал сын. – Господин Ибрагим приезжает каждые два-три месяца, ему и отцу нужно многое сказать друг другу. – Застенчиво улыбнулся. – О чем, не знаю, они предпочитают говорить наедине. Но я велел принести закуски и очень серьезно предлагаю спешиться, напоить лошадей, дать им отдых и отдохнуть самим. Прошу вас укрыться в тенистом дворе от солнца и ветра.

Поскольку становилось совершенно ясно, что Ибрагим не просто решил с минутку полюбоваться садом, они неохотно спешились и приняли гостеприимное приглашение молодого человека. Стражники были явно обеспокоены.

– Господин, – обратился проводник к Насру, – пожалуй, следует сказать господину Ибрагиму, что если не ускорить движение, это путешествие затянется на несколько дней дольше, чем мы рассчитывали. Нам было твердо сказано, что молодого человека нужно благополучно сопроводить до границы как можно быстрее. Только поэтому я согласился, что этот маршрут будет предпочтительней. Но мы теряем свое преимущество с каждой ненужной остановкой.

Наср выслушал и кивнул. Без единого слова поднялся и пошел в сад. Далеко идти ему не пришлось, потому что едва он миновал ведущую в ту сторону арку, Ибрагим и Джабир, преуспевающего вида владелец фермы, открыли перед ним дверь и вошли в дом. Джабир что-то пробормотал Ибрагиму и оставил братьев в коридоре.

Юсуф наблюдал за ними, стоящими лицом друг к другу. Наср гневно увещевал брата; Ибрагим спокойно кивал с раздражающей, снисходительной улыбкой. Наконец они вернулись.

На щеках Насра сохранялись пятна румянца, глаза его сверкали гневом.

– Мой заботливый и добросовестный брат, – заговорил Ибрагим, – напоминает мне о предписанной нам торопливости. Поэтому должен попросить вас, друзья, есть и пить досыта за этим обильным столом, но не мешкать. Сегодня вечером луна будет яркой, можно будет ехать при ее свете.

Он улыбнулся, что-то сказал хозяину, хлопнул по плечу его сына и нашел себе место.

Вскоре принесли еще множество блюд, а затем чаши и кувшин сладкого фруктового напитка. Юсуф поднес свою чашу ко рту, машинально понюхал, как всегда, собираясь что-то есть или пить, и замер.

– Наср, – сказал он, – дай мне понюхать твою чашу, пока не пил.

Проводник, с интересом наблюдавший за этим, поставил свою, что-то негромко сказал сидевшему рядом стражнику, а потом просто наблюдал.

Юсуф понюхал чашу Насра, окунул в нее палец, попробовал жидкость и усмехнулся.

– От этого мы не умрем, но далеко уехать не сможем.

– Снотворное? – спросил проводник.

– И притом сильное, – ответил Юсуф.

– Должно быть, кто-то подумал, что мы выглядим очень усталыми, – сказал Наср. – Предусмотрительно с их стороны, так ведь? Однако нужно помешать остальным пить этот напиток.

– Нет смысла, – сказал проводник. – Господин Ибрагим расхваливал его качество и уговаривал всех пить полной мерой. Они пили. Как скоро он начнет действовать?

– Это просто смесь макового сока и травы, названия которой на нашем языке я не знаю, – прошептал Юсуф. – Одно горькое, у другого странный, но характерный привкус. Смесь не очень крепкая, поэтому их начнет сильно клонить в сон примерно через полчаса.

– Они только-только успеют сесть на коней и тронуться в путь, – сказал проводник. – Существует много способов убить лису.

Ибрагим поднялся, чаша его была почти полной, и огляделся, привлекая к себе внимание.

– Поскольку вы все ехали долго и очень устали, наш хозяин предлагает отдохнуть час-другой перед тем, как выезжать. Ночь ясная, луна прибывающая, яркая и будет высоко в небе еще долго после полуночи. Он позаботится, чтобы все проснулись не позже, чем через час-два. Думаю, это превосходная мысль.

– Ибрагим, – сказал его брат. – Прошу тебя, подумай…

– Наср, будь хорошим младшим братом, ладно, позаботься, чтобы у всех было надежное, тихое место для сна.

– Господин Ибрагим, вы можете отдыхать в комнате моего сына. Там тихо, далеко от домашней суеты, – сказал хозяин. – Господин Наср и господин Юсуф, вы можете занять эту комнату рядом с двором. Она очень уютная и прохладная. Стражники могут отдыхать на крыше конюшни или во дворе.

– Я немедленно иду отдыхать, – сказал Ибрагим. – Почему-то чувствую себя очень усталым.

Стражники поднялись и направились к воротам.

– Господа, пожалуй, я и Ахмед останемся с вами, – очень тихо сказал проводник. – Пока не выясним, что происходит.

– Комната большая, – сказал Наср. – Входите, укройтесь от холодного ночного воздуха.

Они молча оставались внутри, пока в доме все не затихло и в комнате с выходящим на восток окном стало постепенно темнеть. Юсуфу казалось, что прошло много часов, но когда Наср открыл дверь и выглянул во двор, солнце еще не село. Двор был пуст. Наср поднял взгляд к верхним комнатам и не увидел никаких признаков движения.

– Я выйду, – негромко сказал он. Прошел по двору, осматривая комнаты, выходящие окнами на сводчатую галерею вокруг него, и вернулся. – Очень тихо, если не считать громкого храпа из какой-то комнаты. Пожалуй, схожу за братом. Кажется, я знаю, в какой комнате его искать, и уверен, он почти не пил этого напитка со снотворным.

Наср тихо вышел. Вскоре так же тихо вошел.

– Если не поднимусь к его окну и начну петь, – сказал он, – то не вижу возможности поговорить с ним.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Юсуф.

– Все двери на второй этаж заперты. Все комнаты внизу тоже – кроме этой.

– А другие стражники, господин? – спросил стражник по имени Ахмед. – Не знаете, где они?

– В соседней комнате, – ответил Наср. – Но, уверяю, от них будет мало проку. Они спят, как убитые, только разве что дышат.

– Я сейчас, – сказал Ахмед и вышел. Меньше, чем через минуту, вернулся.

– Теперь они тоже надежно заперты. Если им понадобится ключ, я его подсунул под дверь.

– Тогда предлагаю, господа, – сказал проводник, – нам четверым воспользоваться их недосмотром и уехать как можно скорее.

Тихо и быстро, как только могли, они пошли в конюшню и взяли упряжь. Лошади их дремали в огражденном деревьями загоне; не спал только мул.

– Без него мы поедем быстрее, – сказал Юсуф. – Его нужно вести в поводу, это несколько замедлит продвижение. Я возьму все, чем дорожу, из сундука и брошу его здесь. Чем еще мул нагружен?

– Бутылями с водой, – ответил Ахмед. – Их двенадцать.

– Возьмем каждый по три и будем наполнять их, пока горы не останутся позади, – сказал проводник.

Они вернулись в полумрак конюшни забрать остальное.

– Господин Юсуф, берите свои вещи и поторапливайтесь, – прошептал проводник.

Непроизвольно среагировав на тревогу в его голосе, Юсуф открыл сундук, вынул книги, кое-какую одежду и завернул все это в свой старый плащ. Крепко увязал узел, отодвинул сундук с дороги, взял бутыли и вышел наружу.