Текст книги "Взрослые"

Автор книги: Кэролайн Халс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Теперь же Алекс чувствовала, что совершенно не умеет строить отношения. Да и где ей было научиться? Она немедленно расставалась со всеми мужчинами, которые за ней ухаживали.

Так бывало даже в юности, когда она встречалась с мальчиками – любителями видеокассет. От них веяло чем-то блестящим и ультрамодным, но вся эта новизна быстро меркла.

Может быть, Мэтт – тоже эдакий мальчик с видеомагнитофоном?

Пфф… Пфф… Пфф… Щелк!

Алекс читала, что главный показатель успеха в отношениях – это нравится ли тебе запах человека. Ей и правда нравился запах Мэтта: печенье и шерсть с хорошим, чуть кисловатым оттенком. Запах, который она любила вдыхать, положив Мэтту голову на грудь.

А Мэтт считал, что Клэр пахла домом. Хотя он теперь жил в доме Алекс. Фактически это был их общий дом!

Да, они не покупали его вместе. Но дом был напичкан барахлом Мэтта: виниловыми пластинками, ботинками, придурковатым снаряжением для скейтбордистов – так что если Мэтт не считал этот дом домом, то мог бы, черт возьми, вести себя и поаккуратнее, как и полагается гостю!

Алекс гневно завертелась, разворошив постельный кокон. Она снова обернула вокруг себя одеяло и подоткнула углы, чтобы не проникал холодный воздух. Ночь продолжалась.

Пф… Пф… Пф… Щелк!

* * *

Допрос свидетелей. Руби Браун, 36 лет. Близкий друг подозреваемой.

Допрос велся по телефону.

Здравствуйте, телефон Алекс?

Она вышла за молоком. Я стараюсь отвлекать ее разными делами, она вся как на иголках. Неудивительно: она подстрелила человека. Просто адски неуклюжая.

Еще бы, носится по лаборатории, как лошадь на роликах. Как можно было ей доверить лук и стрелы, я бы ей и нож с вилкой не доверила.

Руби. Мы работаем вместе.

У нее дома в Ноттингеме. Ей не хотелось там оставаться, это и не удивительно. Почему я уехала от семьи в Рождество – это мое дело. Главное, что Кевин со мной – моя толстенькая таксочка, – вот моя настоящая семья. Он меня любит и не ноет, если вдруг капуста остыла, а подливка еще не готова.

Дедуля, оставь свой сексизм при себе. У нас еду готовит отчим.

Если вам так хочется знать, Алекс с Мэттом ладят замечательно, но Мэтту кажется, что мир – это сладкая вата да карусельки. Он хочет, чтобы все дружно взялись за руки и пели песенки, а Алекс ему слишком доверяет. Взять, к примеру, эту поездку. Что за кошмарная идея!

Я говорю не о происшествии, а о поездке в целом. Знаете, Алекс даже рождественский пирог испекла. И согласилась пойти в спа-салон. Если б вы знали ее получше, поняли бы, что это просто немыслимо.

Нет, тут какая-то ошибка. Алекс не пьет.

Она мне не сказала.

Я разочарована. Она справлялась с собой все эти годы.

Уверена, перед стрельбой она бы пить не стала. Она неуклюжая, но не безответственная. Всегда вовремя платит по кредиту, в лаборатории у нее всегда порядок, все бирочки подписаны.

Танец-бурлеск? Что за дикость. Такого просто не может быть.

Я думаю, вы ее с кем-то путаете.

Я говорю вам, вы ошибаетесь. Такого не может быть – такого просто не может быть! – чтобы Алекс потащила семилетнюю девочку танцевать бурлеск!

* * *

Отрывок из рекламной брошюры «Хэппи Форест»:

«Хэппи Форест» – это бесконечный простор для новых открытий. Насладитесь тишиной экомаршрута. Наше озеро было создано по индивидуальному проекту и идеально подходит для прогулок под парусом. В вашем распоряжении – гектары частного леса, где можно почувствовать себя свободным, как сама природа!

Здесь есть развлечения не только для детей, взрослые тоже не будут скучать! Если вам хочется понежиться – к вашим услугам спа-центр. Вас ждут раздельные процедурные зоны, общий зал и двадцать купален.

Посетите бар «Файв Беллс» – с семью столами для бильярда! Почему бы не расслабиться и не пропустить кружечку? Ведь в нашем поселке все развлечения в шаговой доступности, а значит – вы уже не за рулем.

Здесь вы – дома!

35

Суббота, 23 декабря

ДЕНЬ ТРЕТИЙ

Алекс почувствовала, что ее уютный теплый домик разворошили. Она схватилась за одеяло, но безуспешно: оно выворачивалось из рук. Холодный воздух ужалил ее в живот. За ночь пижама скаталась в ком и задралась до подмышек.

Мэтт неуклюже пытался перебраться со своей кровати на кровать Алекс. Он забрался под одеяло и зигзагом примостился к ней со спины:

– Доброе утречко.

Алекс почувствовала, что ноги ее покрылись гусиной кожей.

– Ты такой чуткий.

– Не без того.

Мэтт чуть плотнее к ней прижался, и Алекс покрепче ухватилась за краешек одеяла.

– Как настроение? – сказал Мэтт, уткнувшись в ее волосы.

– Сплю, – Алекс придвинулась к Мэтту, почувствовав от него тепло.

– А я тут лежал, и мне подумалось: а не пойти ли нам куда-нибудь сегодня утром? Покатаемся на лодке по озеру, только ты и я? Можем изобразить ту сцену из «Титаника», с раскинутыми руками, помнишь? «Я – король мира!»

Алекс повернула голову, чтобы посмотреть на Мэтта. Она старалась не слишком к нему оборачиваться, чтобы он не почувствовал ее запах изо рта.

– Было бы здорово.

– Потом сводим Скарлетт на обед, – продолжал Мэтт. – Она будет вести себя хорошо, я обещаю. Скажу ей, что Пози может посидеть в кроличьей норке. С кроликом справиться легче, чем кажется.

Алекс повернула голову назад, как в фильме «Экзорцист», – так далеко, как только могла, и нежно поцеловала Мэтта в щеку.

Мэтт с плеском и брызгами загребал веслами, смешно ухая, как если бы занимался спортивной греблей. Алекс смотрела по сторонам.

Озеро было крохотное, отовсюду окруженное оградками и предупредительными знаками. Всюду плавали байдарки и лодочки, дети в шлемах и спасательных жилетах непрерывно галдели. Острый запах пластика и гниющих овощей висел над водой почти осязаемым облаком.

– Хорошо тебе, расселась, как Клеопатра, – Мэтт потянул на себя весла. – Не знаю, какого дьявола Патрик занимается греблей, да еще и в спортзале. Не приплыли?

Алекс обернулась. Они застряли на середине озера и едва ли продвинулись к берегу хоть на пару метров.

Мэтт бросил весла болтаться в уключинах и осторожно привстал, согнувшись и вытянув руки в стороны. Он сделал шажок и шлепнулся на сиденье напротив Алекс.

Они понаблюдали, как лодку обгоняет утка-лысуха.

Мэтт тронул Алекс за плечо и показал на берег:

– Глянь-ка на Патрика, сверкает пятками, будто от гестапо удирает. Хотя нет, не смотри: это его только подбодрит.

– А ты любишь поболтать о Патрике.

Мэтт ответил ей серьезным взглядом.

– Мне просто хотелось бы, чтобы они с Клэр были хорошей парой, – он заглянул Алекс в глаза. – Хочу, чтобы она была счастлива.

Алекс сцепила руки на коленях.

– Почему ты думаешь, что она несчастна?

– С Патриком она не будет счастлива.

– Разве можно с уверенностью судить о чужих отношениях? – спросила Алекс. А про себя с горечью добавила: «И о своих отношениях тоже».

– Клэр не чувствует себя с ним свободно, – ответил Мэтт. – Я наблюдал за ней, она зажатая, все время осторожничает. Не удается ей просто расслабиться и отпустить себя.

– Может быть, она просто повзрослела за эти годы. Не так уж плохо.

– Может быть, – Мэтт отодвинулся от края лодки и устроился прямо напротив Алекс. Та схватилась за бортики, чтобы лодка перестала нырять. – Но знаешь, что я вчера выяснил? Она сказала ему, что за всю жизнь у нее было всего несколько мужчин!

Алекс аккуратно убрала прядь волос за ухо.

Мэтт фыркнул.

– Уж не знаю, со сколькими она переспала, но было время, когда она редко проводила ночи одна. До того, как мы стали парой.

Алекс нарисовала в своем воображении картину: Клэр – Джессика из «Кто подставил Кролика Роджера» – поет, облокотившись на рояль и покачивая бедрами. Красное платье. Бар в табачном дыму.

– А ты откуда об этом знаешь? – спросила Алекс.

– Мы были друзьями в университете. Стали встречаться только несколько лет спустя, – Мэтт положил ладони на весла. – Кроме того, мы открыто говорили о чем угодно, как и должно быть. Разве это нормально, если ты не можешь сказать правду? Вот ты, например, все обо мне знаешь.

– Да, – отрешенно ответила Алекс.

– Лишен водительских прав.

– Угу.

– Ты даже знаешь мою личную тайную мантру, на которую я медитировал, когда ходил на тот кретинский курс.

– Это совершенно ненужное знание.

– И про тот раз, когда я обделался в баре после кокса.

– Кажется, я знаю чересчур много.

– Видишь? Так оно и должно быть. Ты знаешь все это, но по-прежнему любишь меня.

Лодка неторопливо вращалась. Низкое зимнее солнце слепило Алекс глаза. Она подняла руку, чтобы заслонить свет.

– Тебе не симпатичен Патрик, так? – она прищурилась, пытаясь разобрать выражение его лица. – Я думала, тебе все люди одинаково симпатичны.

Мэтт вздохнул.

– Он неплохой. Безобидный. Но мне не нравится, что именно он воспитывает Скарлетт, – Мэтт наклонился вперед. – Ох уж эти его «не кричи на улице» и «что подумают соседи?». Он будет из кожи вон лезть, лишь бы Скарлетт одевалась прилично и хранила девственность до двадцати пяти.

– Он так сказал? – спросила Алекс.

– Зачем? Я и так это вижу. Бог знает, что он обо мне ей говорит. «Твой волосатый папочка», «Думаешь, он мог бы поднять это бревно?», «Думаешь, он мог бы пробежать марафон?», «Он в жизни не пробежал ни единого марафона».

Алекс потрепала его по колену.

– Ты можешь это восполнить, ты ведь видишь ее по выходным. Ты будешь ей хорошим примером в жизни, – голос Алекс заколебался, когда она представила, как Мэтт курит марихуану сквозь дырку в яблоке. – И по крайней мере, у Клэр точно есть голова на плечах, – добавила она уже с уверенностью.

– Я надеюсь, что Клэр с ним порвет. И как можно скорее.

Алекс опустила глаза. Она провела ладонью по бортику и занозила руку.

– Я думала, ты хочешь, чтобы Клэр была счастлива.

– С ним она не будет счастлива.

Алекс попыталась подцепить занозу ногтем большого пальца.

– Ты говорил с ней об этом?

– Кое-что она рассказала.

Алекс слишком сильно потянула и загнала занозу под ноготь. Она чуть было не ойкнула. Мэтт ничего не заметил.

Алекс вывернула карман наизнанку и обернула его вокруг пальца.

– Когда Клэр успела тебе это рассказать?

– Когда вы вчера ездили в магазин.

– Скарлетт была с вами?

Мэтт приподнялся.

– Мы поболтали чуток, пока Скарлетт сидела в спальне, – он взялся обеими руками за края лодки и стал ее раскачивать.

– Эй, ты чего?! – Алекс на всякий случай схватилась за борта.

Мэтт ухмыльнулся и снова сел.

Алекс опять заслонилась от солнца рукой:

– Вы с Клэр говорили о нас?

– Немного.

Алекс не видела выражение его лица: солнце било прямо в глаза.

– Что ты ей сказал?

Мэтт стиснул ей руку:

– А ты как думаешь?

Алекс вымученно улыбнулась.

– Что ж, – Мэтт окинул взглядом озеро, – думаю, мы уже поняли, что катание на лодке не стоило этих двадцати двух фунтов. Вернемся на берег и выпьем пивка?

Алекс поглядела на лодки и каноэ, забитые детьми в спасательных жилетах. На пакетик из-под чипсов «Куэйверс», который проплывал мимо.

– Кажется, тут больше не на что смотреть.

Мэтт стал грести обратно к пристани. Он приналег на весла, его движения были сосредоточенными, и брызги уже не летели во все стороны.

Алекс улыбнулась Мэтту. Тот улыбнулся в ответ и с силой потянул весла на себя.

От озера Алекс и Мэтт возвращались вместе.

Алекс шла, засунув руки в карманы джинсов. Она старалась дышать глубоко, но что-то мешало ей. Она могла вдохнуть только наполовину.

– Патрику не понравилось, что Клэр вчера пошла с тобой курить, – сказала Алекс.

– Не знаю, чего он так взъелся, просто подымили чуток, – Мэтт пнул резиновым сапогом комок грязи. – Мы с Клэр иногда курили, когда жили вместе. Правда, в конце концов она бросила. Думаю, таким образом пыталась до меня достучаться. В то время все имело скрытый смысл.

Алекс почувствовала, что грудь ее разрывается.

– Мэтт? – она не могла больше сдерживаться. – Ты сказал, что у нас не может быть секретов друг от друга. Могу я спросить кое-что?

Мэтт взял ее за руку – своей рукой в перчатке:

– Выкладывай.

– Ты говорил мне, что, когда вы с Клэр расстались, это было твое решение.

Мэтт отпустил ее руку.

– Ты сказал мне правду?

Мэтт посмотрел на свою ладонь. Он стал стягивать перчатку, медленно, палец за пальцем:

– Откуда такие вопросы?

– Мне кажется, все было не так. Думаю, она тебя бросила.

Алекс тронула его за плечо. Он не обернулся и продолжал идти.

– Все хорошо. Просто ответь мне, – мягко сказала она.

Мэтт засунул обе перчатки в карман пальто. Вытянув шею, он глядел прямо перед собой.

Потом развернулся лицом к Алекс:

– Почему тебе так нужно ко всему цепляться?!

Мэтт отчаянно взмахнул руками. Алекс была ошеломлена, увидев, как они дрожат.

– Мы мирно катаемся по озеру, я стараюсь тебя поддержать, потому что моя дочь тебя ненавидит и потому что эта поездка для тебя непростая, и тут ты выкидываешь такое, – на лице Мэтта было написано нечто, чего Алекс никогда не видела прежде. Она почувствовала озноб, ей бы пригодилось еще одно пальто. – Разве я когда-нибудь давал тебе повод не доверять мне? – добавил Мэтт.

– Это просто не выходит у меня из головы. Ты же меня знаешь: если я чего-то не понимаю, то думаю и думаю и…

– И думаешь, и думаешь, – голос Мэтта задрожал от злости. – Почему бы тебе не подумать, что это не твое чертово дело!

Алекс невольно отшатнулась:

– Потому что ты только что сказал, буквально пять минут назад, что у нас нет секретов друг от друга!

– Секретов?! А чем ты вчера занималась в спальне Клэр?

– Я искала фен!

– Да ладно? А выглядело все так, будто ты что-то замышляешь.

Алекс молчала.

– И ты читаешь всю мою переписку, сообщения на телефоне! Что, я все это время неправильно тебя понимал? Думаешь, это нормально?

– Это не так, Мэтт! – крикнула Алекс и постаралась говорить тише. – Это несправедливо. И узнала я о том, как вы расстались, только из-за этой дурацкой поездки, в которую ты сам меня затащил.

– Опять! Опять ты об этом!

Алекс постаралась, чтобы ее голос не дрожал.

– В лодке ты сказал, что открыт со мной, что я знаю о тебе все. Как я должна себя чувствовать, когда вижу, что ты говоришь неправду?

Мэтт молчал.

– И я так и не поняла, кто задумал эту поездку – ты или Клэр?

Мэтт не отвечал.

– Ты говорил, что вы разошлись за год до того, как мы с тобой познакомились, но теперь я наслышалась такого, что подозреваю, будто это неправда, и, кроме того, ты не сказал мне, что уже здесь бывал, и…

Она осеклась, увидев злобу в глазах Мэтта.

Тот упер руки в боки:

– Так-так. Алекс чего-то не понимает. Надо все выяснить! Скажи мне четко, Алекс, что ты хочешь знать?!

Алекс молча рассматривала грязь на своих ботинках.

– Я тебе рассказываю все! Любую фигню! Но ты не хочешь оставить мне даже капельку личного пространства. Маленький уголок жизни, о котором ты не все знаешь.

Алекс потянулась к его руке:

– Нет, не в этом дело.

Мэтт оттолкнул ее ладонь. Потом вздохнул:

– Да, Клэр меня бросила. Спасибо, что напомнила.

Алекс прикусила губу.

– И да, на какое-то время я превратился в Уолши, не мог вылезти из кровати и найти смысл хоть в чем-нибудь. В итоге-то выкарабкался, хотя моя жизнь по-прежнему была сплошной бардак. Не мог смириться, что все пошло коту под хвост, что я больше не смогу жить со своей собственной дочкой.

– Мэтт… – Алекс снова протянула руку.

Мэтт отступил, и ее рука соскользнула.

– Чего еще? Чего еще ты хочешь знать?

– Ничего. Пожалуйста, не надо.

– Ты хочешь услышать, что я тебя обманывал, когда говорил, что мы с Клэр давно разошлись? Что мы с тобой познакомились, когда я только-только расстался с ней? Что все еще надеялся вернуть ее, когда ходил с тобой на свидания?

Алекс почувствовала, как растет пустота внутри.

– Довольна теперь? Это ты хотела услышать? Что я стал встречаться с тобой сразу после того, как Клэр отправила меня на свалку и я все еще пытался вернуть ее доверие?

– Ты был в отчаянии, когда мы встретились?

– Да, черт возьми, был! Но это было сто лет назад, – Мэтт раскинул руки в стороны. – Но взгляни на меня сейчас!

Мимо проходили дети в варежках. Они обернулись и вытаращили глаза на Мэтта.

– Взгляни на меня сейчас! – снова крикнул Мэтт. – Я, черт возьми, счастлив! Я счастлив!

Мэтт уже собрался гневно удалиться, но притормозил и обернулся.

– И да, эту поездку предложил я. Да, я хотел провести Рождество со Скарлетт, и чтобы Клэр не осталась в обиде. А тебе не сказал, потому что ты бы сразу постаралась ткнуть меня носом во все недостатки этой идеи, ты, с этим твоим долбаным «здравым смыслом»!

Мэтт возобновил свой гневный шаг. Теперь он удалился как положено и, не останавливаясь, пошел по газону к домику.

Алекс смотрела ему вслед. Она увидела, как что-то черное вывалилось из его кармана.

– Мэтт! – крикнула она. Тот не обернулся.

Она пошла за ним по пятам, подобрала упавший предмет – перчатку – и нежно ее погладила.

В кармане загудело, и Алекс вытащила телефон. Руби. «Тебе сегодня получше? Поговорила с Мэттом?»

Она засунула телефон обратно. Тот снова загудел, но Алекс постаралась не обращать внимания. Она медленно побрела к домику, крепко стиснув перчатку Мэтта в руке.

36

Патрик взял низкий барьер. Перепрыгнув через него, продолжил свою пробежку вокруг озера.

Он пробежал насквозь стаю птиц, похожих на черноватых голубей. (Дрозды? Он не особо разбирался в природе.)

Патрик ускорил бег, чувствуя восторг от собственной мощи. Он может поднять на крыло целую стаю!

Посреди озера Алекс и Мэтт дрейфовали в лодке, они склонили головы друг к другу и выглядели задумчиво. Весла бесцельно болтались в воде. Совершенно не стараются, неужто даже не хотят попробовать?

Патрик продолжал бежать.

Клэр должна бы сделать ему поблажку. Ведь он пошел на уступки и согласился на эту поездку. Клэр была у него в долгу. Ведь в это время года он тосковал по Эмбер и Джеку особенно сильно.

Алекс ужасно его подставила с «Айронменом». Конечно, он сам виноват: должен был предупредить ее, чтобы держала все в тайне. Но ему не хотелось, чтобы Алекс увидела червоточинки в его – в целом идеальных – отношениях с Клэр.

Патрик пробежал через поле для гольфа и выполнил прыжок через большой пластмассовый мухомор.

Но, вероятно, в разговоре с Алекс он тоже подставил Мэтта. Должно быть, Мэтт лгал ей о том, как они с Клэр расстались.

В те времена Патрик испытывал к Мэтту жалость. Да и сейчас, вспоминая об этом, он чувствовал то же самое, ведь он прекрасно знал, почему Мэтт так метался. Мэтт вел себя как классический неудачник, и – если честно – Патрик и сам мало чем от него отличался, когда только-только расстался с Линдсей. Впрочем, Патрик-то понимал, что он должен преодолеть это, чтобы сохранить хоть какие-то остатки самоуважения.

Это было два года тому назад. Патрик ночевал у Клэр. Он проснулся в тревоге. Снизу доносился шум.

– Воры? – Патрик подскочил в постели.

Клэр неторопливо привстала. Она молчала.

Сквозь сонную одурь Патрик пошарил глазами по комнате в поисках оружия. Сумка на колесиках не подойдет (слишком большая), ботинки тоже (слишком маленькие), как и настольная лампа (слишком хлипкая).

Снова раздался грохот: кто-то колотил в дверь снизу. Бум, бум, бум.

Патрик потянулся к телефону на тумбочке. Он нажал кнопку, и экран засветился. Уже час ночи – а ведь Скарлетт завтра в школу!

Патрик посмотрел на Клэр.

– Не отвечай. Он сам уйдет.

Клэр отрешенным взглядом блуждала по занавеске. Ее шелковая рубашка соскользнула с плеча, обнажив нежную шею, так что Патрика охватило волнение. Ее кожа казалась такой свежей.

Патрик и вправду находился здесь, в доме Клэр Питерсон! И лежал с самой Клэр Питерсон в одной постели!

На тумбочке зажегся голубоватый огонек: звук телефона был выключен, но на экране высветилось, кто звонит. Мэтт Катлер.

Патрика накрыла волна удовольствия, когда он увидел полное имя Мэтта. Он знал, что, вероятно, телефон Клэр синхронизирован с ее онлайн-контактами, поэтому фамилия добавилась автоматически, но все равно почувствовал радость.

Он надеялся, что его собственный номер не был обозначен как «Патрик Эшер». Внезапно ему показалось очень важным, чтобы он был просто «Патрик».

Клэр взяла трубку.

– Уже иду, Мэтт. Прекрати тарабанить. Разбудишь Скарлетт, – она положила телефон на тумбочку.

Она повернулась, спустила ноги на пол и поднялась – одним непрерывным и элегантным движением, от которого у Патрика защемило сердце. Эта женщина – само совершенство. Абсолютное, неподдельное совершенство!

Она наклонилась к нему, прижала ладонь к его бедру и успокаивающе погладила.

– Дай мне пять минут, – шепнула она.

Ее ночная рубашка была короткая и шелковая, и, когда Клэр шла через комнату, Патрику даже почудилось, будто он видит лобковые волосы. Он еле удержался, чтобы не сказать: «Может быть, набросишь халат?»

Патрик прислушался, как Клэр спускается по ступенькам.

Он посмотрел на прикроватную тумбочку, на изогнутую лампу, которую Мэтт, должно быть, включал тысячу раз.

Патрик в темноте подтянул колени к груди.

Он услышал, как Клэр внизу снимает с двери цепочку и щелкает замком.

Она заговорила вполголоса:

– Даже не вздумай. Подумай о Скарлетт.

– Буквально на пять минут. Впусти меня на пять минут. Пожалуйста. Нужно поговорить, – Мэтт тоже говорил приглушенно, но в его голосе безошибочно угадывались пискливые умоляющие нотки.

– Мэтт, я не могу. Ты знаешь, что я не могу. Ты же видишь, это бесполезно. Я приеду к тебе на выходных.

– Ты не одна?

– Это неважно. Иди домой и проспись.

– Пожалуйста, скажи мне.

Патрик был уверен, что от Клэр пахло сексом. Мэтт, верно, совсем пьян, что не чувствует этого.

– Я одна. Но это неважно. Я позвоню Уолши, если ты не уйдешь. Ради твоего же блага, пусть приедет и заберет тебя. Но не заставляй меня это делать, ты разбиваешь мне сердце. Поверить не могу, что ты до сих пор никак не успокоишься.

– На пять минут, Клэр. Пожалуйста. Дай мне шанс. Я исправлюсь. Все будет так, как ты захочешь.

– Ты разбудишь Скарлетт, что она подумает? Ей и без того тяжело, Мэтт. Прошу тебя.

Через пару секунд дверь мягко закрылась, и Патрик услышал, как позванивает цепочка. Потом – шаги Клэр по лестнице. Он не видел, как Клэр вошла в комнату, но почувствовал, как прогнулся матрас. Клэр проскользнула под одеяло.

Патрик взял ее за руку, она была холодная и вяло лежала в его ладони. Патрик мягко сжал ее.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Я надеялась, что он это прекратит.

– Я загляну к нему завтра, – ответил Патрик. – Скажу ему, что пора завязывать с этим. Прошло полгода, а он по-прежнему к тебе пристает.

– Ты к нему не заглянешь, – сказала Клэр с твердостью, которой Патрик от нее не ждал. – Это худшее, что можно придумать. Нам придется просто ждать. Пока он не одумается.

От этих мыслей у Патрика засосало под ложечкой. Приблизившись к пещере Санта-Клауса, он ускорил бег.

Он не мог себе позволить бегать больше двух часов сегодня. Надо было зайти в «Волшебный лес белочки Пушинки» (что за идиотское название?) и забрать Скарлетт до того, как Клэр вернется из спа-центра.

– Патрик!

Патрик замедлил бег и оглянулся.

К нему подбежала Николь, в руках у нее был детский джемпер с блестками:

– Ничего, что я тебя отвлекаю?

– Конечно, нет!

– Ты бегаешь даже в Рождество.

– В школе ты тоже была спортивной.

Она засмеялась:

– В школе! Давно же это было!

– Я помню, что видел имя Николь Гарсия в списке капитанов команд по нетболу.

– То была Николь Гарсия. Теперь я Николь Тревор.

– А где сейчас твой муж?

Николь обернулась.

– Девочки, поторопитесь! – крикнула она.

Она снова посмотрела на Патрика:

– Он погиб. Когда дети были совсем крошки.

Патрик облизал губы:

– Сочувствую.

Ему захотелось наклониться и погладить ее мягкие волосы. Ее фигура, закутанная в фермерский кардиган, исполнилась трагизма.

– Это было давно, – сказала она. – Но Николь Гарсии уже нет. А Николь Тревор никогда не возглавляла команду по нетболу, – Николь вздохнула и покачала головой. – Она бы просто не сумела.

– Уверен, ты бы справилась. Ты все еще в отличной форме.

Она улыбнулась. И – не чудится ли это? – ее щеки чуть порозовели.

– Спасибо. Ты тоже. Это впечатляет, учитывая, что сейчас зима.

– Да вот, приходится тренироваться. В следующем году я…

– Мама!

Николь помолчала, глядя Патрику через плечо:

– Только не говори, что ты хочешь снова надеть джемпер. И трех минут не прошло.

Патрик улыбнулся дочерям Николь, которые подбежали к ней.

Он посмотрел на часы:

– Не хочу показаться грубым, но мне пора, нужно забрать дочь моей подруги.

Патрик прикусил язык, лишь бы не сказать, откуда он должен ее забрать. Не хотелось, чтобы Николь это слышала: «Волшебный лес белочки Пушинки».

– Конечно, – ответила Николь.

Еще мгновение они разглядывали друг друга.

– Мне пора. – Патрик развернулся и продолжил бег.

Он подумал, как быстро бежала Николь, чтобы догнать его. И, что самое важное, зачем ей это было нужно.

Патрик оперся на стену домика, рукой вытянул ногу позади себя и подтянул пятку к ягодицам, чтобы растянуть подколенное сухожилие. Закончив пробежку, он сразу забрал Скарлетт, но не успел сделать разминку. Поэтому делал ее сейчас.

«Волшебный лес белочки Пушинки» оказался простеньким шоу с песнями, плясками и карнавальными костюмами. Когда Скарлетт вышла оттуда, она сказала:

– Мы с Пози слишком взрослые для такого.

Он продолжал растяжку. Интересно, сколько яиц он может съесть без того, чтобы Клэр назвала его эгоистом за его потребность в протеине.

Стоило купить побольше яиц, когда он ездил в супермаркет. Но ведь он еще не знал, как много едят Алекс с Мэттом. Он и подумать не мог, что они так любят яйца.

На тропинке показался Мэтт. Он шел быстрым шагом, ссутулившись и засунув руки в карманы, словно подросток (которым он в некотором смысле и оставался).

Патрик запястьем вытер пот со лба:

– Хорошо покатались на лодке?

Мэтт поднял глаза, только что заметив Патрика.

– Я видел вас вместе на озере, – добавил Патрик. – Вы не гребли.

Мэтт кивнул. Он прошагал мимо Патрика и скрылся в домике.

Патрик отпустил ногу и поставил ее на землю. Потом поднял другую ногу и встал в ту же позу, растягивая суставы. С внешней стороны нога была холодная, как у мертвеца.

Он почувствовал, как заныли мышцы при растяжке. Было больно, но это была хорошая боль. Здоровая зимняя боль.

Из дома донесся голос Мэтта:

– Скарлетт, пойдем на обед?

– Втроем? – спросила та в ответ.

Пауза.

– Алекс с нами не пойдет.

– Я имела в виду Пози.

Мэтт захохотал; его смех звучал куда резче обычного.

– Надеюсь, Пози умеет вести себя за столом? Он не хватает еду лапами?

– Папа, он ест ложкой, ты же знаешь. Вы сто раз ели вместе. И никогда не говорит с набитым ртом.

– Тогда бери его и пойдем.

– И не кладет локти на стол.

Мэтт снова загоготал:

– Кто тебя таким глупостям научил? Бабушка на ферме?

– Патрик говорит, что это невежливо.

– С такими манерами можно смело отправляться на обед к королеве. Ну что, пойдем? И ты будешь. есть положив локти на стол. Я не скажу Патрику.

Патрик нахмурился. Он снова растянул мышцы, пытаясь расслабиться во время боли, как говорил ему учитель йоги.

Патрик услышал шуршание одежды и клацанье застежек. Мэтт и Скарлетт показались из-за двери.

– Иди сюда, – Мэтт натянул на Скарлетт шерстяную шапочку, потом поднял глаза на Патрика: – Ты останешься здесь?

Патрик поставил ногу на доски веранды.

– Да. Запирать дверь не нужно, – он сомкнул пальцы на пояснице, завел руки за спину и почувствовал, как натянулись суставы в плечах.

– Пози говорит, что хочет пиццу, – сообщила Скарлетт Мэтту.

Мэтт вздохнул:

– У этого кролика мегаломания. Упаси нас Господь, он полезет в политику. Пока это всего лишь пицца.

Патрик удивлялся, откуда у Мэтта столько энергии, чтобы постоянно развлекать Скарлетт. Он вспомнил, что когда-то давно его собственный сын, Джек, чувствовал странную привязанность к своему одеялу, а спустя какое-то время даже стал называть его по имени – «Клайв». Но это продолжалось недолго. И, кроме того, одеяло не высказывало собственного мнения.

У Патрика засосало под ложечкой. Интересно, напомни он сейчас Джеку о том одеяле, тот бы вспомнил, о чем речь? Или посмотрел бы на Патрика с отвращением просто за одно упоминание об этом?

Патрик надеялся, что в прошлом он так же хорошо ладил с Клайвом, как Мэтт с Пози.

Мэтт дружелюбно болтал со Скарлетт, пока они шли по дорожке.

– Есть анекдот про кролика в ресторане, – Мэтт поправил Скарлетт шапочку. – Жареные тосты. Знаешь его?

– Нет, – Скарлетт заново поправила себе шапочку.

Мэтт помолчал:

– А что такое миксоматоз, знаешь?

Скарлетт пожала плечами.

Мэтт весело потянул ее за косичку:

– Тогда расскажу через пару лет.

Они вместе шли к центру парка. Скарлетт подпрыгивала через каждые три шага.

Мэтт не разбирался в детях.

Только что он обращался со Скарлетт как с младенцем, и сразу же – «мегаломания». И «миксоматоз».

В этом не было вины Мэтта. Клэр рассталась с ним, и он был лишен шанса получше узнать детей. Теперь воспитанием Скарлетт должен заняться Патрик.

Завидовал ли Мэтт Патрику? И если нет – почему?

Конечно, конечно, он просто обязан завидовать. Это было бы справедливо.

На дороге показалась Алекс, она еле волочила ноги. Патрик сделал могучий выпад и сел в глубокую растяжку, чуть разведя локти, чтобы не терять равновесия.

Когда Алекс поравнялась с ним, Патрик уже растягивал вторую ногу:

– Мэтт и Скарлетт пошли есть пиццу.

– Спасибо.

Патрик положил ладони на вытянутое вперед колено:

– Ты еще сможешь догнать их, если поторопишься.

Алекс какое-то время помолчала. Потом спросила:

– А где Клэр?

– Она в спа-центре, – Патрик посмотрел на часы; он потерял равновесие и уперся рукой в стену. – Вообще говоря, разве ты не должна быть там тоже? Я делал бронь на два часа.

– Спа! Как я могла забыть? Куда мне идти?

Патрик показал.

– Спасибо.

Алекс потащилась в указанном направлении.

Патрик привстал и снова поменял ноги на растяжке.

– Алекс!

Она обернулась.

– Если ты идешь в спа, то тебе понадобится купальник.

Алекс подняла голову. И побрела обратно в дом.

Через минуту она появилась снова, с пластиковой сумкой в руке.

– Увидимся.

– Могу я задать тебе серьезный вопрос? – торопливо спросил Патрик.

Алекс повернулась к нему.

– Мэтту не нравится, что я воспитываю Скарлетт? Он ревнует? Может быть, злится в глубине души?

Алекс помедлила с ответом:

– Мэтт никогда не злится.

– Никогда?

Она снова помолчала, прежде чем ответить:

– Никогда.

Алекс пошла прочь, и сумка била ее по ногам.

* * *

Допрос свидетелей.

Клэр Питерсон, 39 лет, свидетель стрельбы. Допрос велся по телефону.

Все еще в больнице.

Ничего, мы можем поговорить. Я знаю, в больницах пользоваться телефоном запрещено, но ведь они никак не влияют на медицинское оборудование. Люди просто любят правила, и это так глупо. Я всегда нахожу повод, чтобы позвонить по мобильнику на заправках.

Я уже рассказала все, что знаю. Не понимаю, неужели вам больше нечем сегодня заняться. Я думала, под Рождество случается лавина ограблений, или газеты врут?