Текст книги "Водяная ведьма (ЛП)"
Автор книги: Кэрол Гудмэн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
Слева блеснула вода, и я увидела впереди узкий каменный мост с деревянным щитом, который гласил: «Ундина – лучшее место для рыбалки в Кэтскиллс!». Над выцветшей надписью был изображен рыбак, вытаскивающий форель из стремительного потока воды. Я замедлилась в поисках места для разворота. Прямо перед мостом была дорога. Но, свернув на нее, мгновенно была ослеплена вспышкой солнца от воды. Да так, что была вынуждена остановить автомобиль. Опустив противосолнечный козырек, я моргнула от яркого света. Впереди был старый, заросший травой, когда-то белый сельский дом, расположенный так близко к краю потока, что напоминал корабль, готовящийся отправиться в плавание, хотя и не очень далекое. Старая обшивка была почти лишена краски и выглядела мягкой и прогнившей. Зеленые ставни свисали, крыльцо перекосило на одну сторону. Все ветхое строение клонилось к воде, будто хотело броситься в яркие пороги, ускоряющиеся на скалах внизу.
Я решила, что это заброшенная рыбацкая лачуга, но тут заметила тонкую струйку дыма, тянущуюся из трубы. Внимательнее оглядев дом, я увидела заросшую сорняками помидорную грядку и перевязи из бечёвки, по которым вился пурпурный и зеленый горошек. Взбираясь на крыльцо, он формировал зеленую завесу. С нее свисали кусочки олова и битое стекло, которые, качаясь на ветру, создавали музыку, которая гармонировала и сливалась с журчанием воды. Поверхность дома рябила, отражая воду, что делало его вид еще более обветшалым и иллюзорным. Казалось, все это место может исчезнуть, если я моргну, но также придавало ему потрепанное очарование. На кресле-качалке с облупившейся краской дремал рыжий кот. Рядом, прислоненная к перилам крыльца, стояла удочка.
В воздухе ощущался запах жареной рыбы. Кто-бы ни жил здесь, он или она сам поймал свой обед и сейчас занимался его приготовлением. Но, в конечном счете, они могли заметить ярко-зеленую Хонду Фит на подъездной дорожке. У хозяина, вероятно, было ружье, и он наверняка не оценит незваных гостей, уставившихся на их дом.
Я развернула машину и посмотрела через правое плечо, чтобы сдать назад, но вспышка от потока воды снова почти ослепила меня. Я зажмурилась и выехала на дорогу, надеясь, что участок позади был пустынным, как казалось раньше. Вернувшись на дорогу, я остановилась, чтобы бросить еще один взгляд на старый дом. Что-то в нем – его возраст и уединение, то, как он купался в отблесках света с реки, будто кошка на солнце, привлекло мое внимание, но когда я посмотрела туда, где должен был быть дом, не увидела ничего, кроме деревьев. Как будто все это мне привиделось.
Я вернулась на Траск Роуд и нашла поворот на Олсен Роуд. На ней был только один дом, большое строение эпохи греческого Возрождения (Греческая Архитектура Эпохи Возрождения – конец XVIII – начало XIX в.в., преимущественно в Северной Европе и Соединенных Штатах – прим. пер.), того же периода постройки, что и прибрежный дом, но, в отличие от развалюхи у реки, о нем заботились. Белая краска мерцала, как свежий сливочный крем, на фоне которой черные итальянские кронштейны, подпирающие крышу, выделялись, будто чернила. С карниза свисали кашпо с алой геранью. Красный амбар был таким же опрятным, как и дом; единственное украшение – изображение молота. Молот Тора, поняла я, узнав символ с занятий по норвежской мифологии, которые я посещала в колледже.
Я припарковалась между карамельного цвета Вольво с наклейкой фейрвикского колледжа и древним аляпистым Фольксвагеном Жуком с наклейками на бампере, провозглашающими: «ДРУГАЯ МОЯ МАШИНА – МЕТЛА», «ЖИЗНЬ – ВЕДЬМА КОТОРАЯ НАПОДДАСТ ТЕБЕ ПИНКА», и «БОГИНЯ ЛЮБИТ ТЕБЯ. ОСТАЛЬНЫЕ ДУМАЮТ, ЧТО ТЫ КОЗЕЛ». (Триединая богиня – согласно мифолого-поэтическому трактату английского писателя Роберта Грейвса «Белая богиня», великое женское божество, в языческие времена почитавшееся всеми народами Европы. Критически встреченные специалистами по этнографии и истории религий, работы Грейвса были, тем не менее, с энтузиазмом приняты неоязыческими сообществами; в частности, образ Тройной Богини стал (наряду с рогатым богом) центральным в культе викка. Согласно представлениям Грейвса, Триединая богиня (сам он называл её «Белой Богиней Рождения, Любви и Смерти») почитается в ипостасях Девы, Матери и Старухи, которые соответствуют трем стадиям женской жизни и трем фазам Луны: молодой месяц, полная луна и убывающий месяц – прим. пер.)
«Прекрасно, – думала я, проходя к красной входной двери, – меня будет учить группа виккан». (Викка – религия ведьм, почитающих Богиню-Мать, уходящая своими корнями в глубину веков, в эпоху матриархата – прим. пер.)
На пороге меня встретила полная женщина с белыми волосами, закрученными в пучок. На ее животе был повязан красно-зеленый фартук. Я представилась, но в ответ она только улыбнулась и, взяв за руку, провела в гостиную.
– Амма не говорит по-английски, – сказала Лиз Бук, похлопав по пустому креслу рядом с собой. Это было единственное свободное место среди дюжины красных кресел, расположенных вокруг журнального столика, загроможденного синими и белыми кружками и тарелками; ореховым штруделем; блюдами с печеньем; горками датских слоеных булочек и сладкими рогаликами в начинкой. Сцена напомнила бы пригородную встречу за кофе, если бы не лежащее на диване неподвижное тело Брока.
Я села и осмотрела. Мне улыбнулись Диана и Суэла. Еще я узнала Джоан Райан из факультета химии нашего колледжа и Дори Браун, агента по продаже недвижимости и брауни. Ее светлые волосы средней длины были собраны розовой резинкой, которая гармонировала с ее юбкой. Она всегда напоминала мне девочек с иллюстраций Мэри Энгельбрайт. (Мэри Энгельбрайт – американка, известна во всем мире своим необычным, запоминающимся стилем, ностальгическим, романтическим и остроумным одновременно. Иллюстрирует детские книжки, календари, разрабатывает дизайн тканей, одежды, предметов обихода – прим. пер.) Рядом со мной сидела пожилая седовласая женщина со знакомым лицом.
– Я – Энн Чейз, – сказала она дружелюбно, но не предлагая руки для пожатия. – Мы встречались на мероприятии по сбору средств для «Дома детей» в прошлом месяце. Мы оценили ваше щедрое пожертвование.
– О, да, – сказала я, вспомнив ее. «Дом детей» был создан для детей с ограниченными возможностями. У Энн Чейз, которая много лет им управляла, в городе была репутация святой женщины. Мельком взглянув на руки Энн, я вспомнила про ее тяжелый артрит, причина тому, почему она не предложила мне руку.
Если она была ведьмой, разве не могла исцелить свой артрит? Или, возможно, она была другим существом. Я осмотрела всех, задаваясь вопросом, кто из них кто. Крупная женщина в футболке с надписью «НИКОГДА НЕ БЕСИТЕ ВЕДЬМУ», вероятно, была ведьмой и владелицей «Фольксвагена». Но я не могла ничего предположить по поводу мужчины с горбатым носом, одетым в майку с Левоном Хелмом (американский актёр и музыкант из группы The Band – прим. пер.) и ковбойские сапоги, про молодую симпатичную женщину в защитного цвета брюках и белой блузке, или молодого человека с козлиной бородкой, очками Ray-Ban и в шляпе пирожке.
Впрочем, три женщины рядом с Броком наверняка обладали сверхъестественными способностями. Из их ртов струился еле заметный белый туман. Поднимаясь в воздух, он формировал вокруг Брока купол. Казалось, что от этого тумана исходил холод.
– Норны, – прошептала Лиз мне на ухо.
– Норны – это же норвежский эквивалент Богинь Судьбы? – спросила я.
– Да, обычно они призываются при рождении, чтобы предречь хорошее будущее ребенку. Пожилая женщина слева – Урд.
Я тайком взглянула на женщину, сидящую у головы Брока. Она была похожа на Амму, – с круглым розовым лицом, седыми волосами и мотком шерсти на коленках. Вроде, милая старушка, за исключением того, что на цепи на талии у нее был закреплен серебряный клинок в форме серпа. Определенно, у бабушки такого не увидишь. Даже вязальные спицы на ее коленях не выглядели обычными. Они были острыми, как шпаги.
– Урд контролирует прошлое. Ее сестра, Верданди, присматривает за настоящим.
Верданди была подтянутой блондинкой в сшитом на заказ брючном костюме. Она работала над вышивкой и так втыкала острую иглу в ткань, будто была сердита на нее. Она тоже носила клинок в форме серпа на длинной цепочке, с которой свисала еще и пара очков для чтения.
– Последняя – Скальд.
Это была молодая женщина крашеными черными волосами, начесанными в жутковатый ирокез; в брови, в носу и на губе – пирсинг; татуировка в виде молота Тора на бицепсе. Девушка была одета в обтягивающие кожаные джинсы и белую майку без рукавов. Вязание или шитье были не для Скальд. Она что-то быстро строчила на блестящем серебристом телефоне.
– Скальд – наше будущее. Да помогут нам боги.
– Что они делают? – спросила я.
– Они ткут туман Нифльхейма вокруг Брока, – ответила Лиз.
Я чувствовала холод созданного Норнами тумана на руках. Я пожала плечами, жалея, что не захватила свитер.
– Это должно сохранять его от … гм … разложения?
– Да, но, что не менее важно, они удерживают его прошлое, настоящее и будущее от распутывания.
– Нет необходимости секретничать об этом, – произнесла крупная женщина. – Мы уже могли бы начать круг, представившись вновь прибывшей. Она произнесла «вновь прибывшей» с ноткой презрения. – Я начну. Урожденная Ванда Моузер, но я переродилась в качестве Мунданс (англ. – Лунный танец), приверженкой Дианы, Богини Луны и Перекрестка Гекаты. Я практикую Викку в течение тридцати лет и являюсь членом круга половину этого времени. И хочу сказать для протокола, что возражаю против включения нетренированной ведьмы в наш круг в этот критический момент. Никто не знает, как ее энергия повлияет на нашу ци. (Диана– богиня растительного и животного мира, охоты, женственности и плодородия, родовспомогательница, олицетворение Луны; соответствует греческим Артемиде и Селене. Позднее Диану также стали отождествлять с Гекатой. Диану ещё называли Тривией – богиней трёх дорог (её изображения помещались на перекрёстках), это имя толковалось как знак тройной власти: на небе, на земле и под землёй. Также Диану отождествляли с карфагенской небесной богиней Целестой. В римских провинциях под именем Дианы почитали местных духов – «хозяек леса». В Древней Греции Геката почиталась как темное проявление Луны, адская богиня мрака, ночных видений и колдовства, покровительница ведьм и волшебниц, царица тьмы и ночи, сексуальных извращений и смерти. Гекату изображали с тремя головами – собаки, лошади и льва или в виде гигантской трехтелой женщины, несущей копье (меч), жертвенный кубок и факел; ее ноги и волосы обвиты змеями, ее голос напоминает собачий вой. Геката – богиня всех перекрестков, она смотрит сразу в трех направлениях. Римляне отождествляли Гекату со своей богиней Тривией – «богиней трёх дорог» – прим. пер.)
– Ваше возражение будет должным образом отмечено, Мунданс, – едко ответила Энн Чейз. – Теперь перейдем ко мне. Профессор Макфэй знает меня, как и все вы. Я курирую «Дом детей» с момента его основания, а также практикую ведовство последние сорок лет. Я начала, когда моя дочь была еще совсем младенцем, как и присутствующая здесь Тара. – Она улыбнулась молодой женщине в хаки, которая представилась Тарой Коэн-Миллер, «круглосуточной мамой и начинающей ведьмой».
– Я всегда знала, что в моей семье есть ведьмы, но была слишком занята своей карьерой. Потом, когда родился наш сын, я ушла с работы и мы с моим мужем Чэзом переехали сюда. Я предположила, что это хорошее время, чтобы исследовать мои викканские корни. Присоединение Калли к кругу означает, что я больше не новичок, за что благодарна ей.
Тара подарила мне застенчивую улыбку и я с благодарностью улыбнулась ей в ответ. По очереди представились остальные члены круга. Худощавым человеком с ястребиным лицом оказался Хэнк Лестер, который был «бродягой-музыкантом, хулиганом и раздолбаем» до переезда сюда из Вудстока где-то в семидесятых, когда он обнаружил свою «волшебную сторону». Хипстером в очках был Леон Ботвин, недавно окончивший Беннингтон (Беннингтонский колледж – частный колледж свободных искусств, расположенный в пригороде города Беннингтон, штат Вермонт, США – прим. пер.) и собирающий материла для романа о колдовстве. Днем он работал бариста (кофевар, специалист по приготовлению кофе, умеющий правильно приготовить кофе или напитки на его основе и подать посетителю – прим. пер.) в Выставочном комплексе, городской кофейне. Джоан Райан рассказала о своих академических дипломах и объяснила, как она заинтересовалась волшебством, читая лекции об алхимиках на занятиях по истории наук.
– Джоан отвечает за наши зелья, – сказала с гордостью Лиз. – Полезно иметь химика в нашем кругу. Как видишь, у нас тут разношерстная публика: половина – ведьмы, половина – сверхъестественные существа.
Мунданс поерзала на стуле и пробормотала под нос что-то вроде «и половины-то многовато».
– Могу я задать несколько вопросов? – спросила я.
Мунданс снова проворчала, что-то о времени, но Энн и Лиз кивнули и я начала.
– Во-первых, хочу поблагодарить всех за то, что приняли меня в ваш круг. Я чувствую себя ответственной за то, что произошло с Броком, и хочу сделать все, что могу, чтобы помочь.
По кругу пронеслось вежливое бормотание, принимающее мою благодарность. Даже Мунданс сказала что-то о богине, принимающей благодарность от любого, кто ее возносит.
Я продолжила. – Просто увидеть вас всех здесь – некоторых из вас я полюбила, не зная, не понимая, что вы… эм… ведьмы – показало, как мало я знаю о ведьмах. Вы наследуете свою силу? Все дети ведьм становятся ведьмами? Вы все…
– Люди? – закончила Энн, помогая мне. – Да, те из нас, кто называет себя «ведьмами» – люди.
– Относительно других твоих вопросов, – продолжила Энн. – Нет, не все дети ведьм становятся ведьмами. Сила проявляется у одних, но не у других. Наоборот, иногда ведьма появляется в семье, где колдовских корней нет. Мы таких называем «самородками».
– Я одна из таких, – сказала Джоан Райан. – Обнаружила свои способности в начальных классах католической школы. Я встретила Лиз в школе-интернате, где получила свою первую работу преподавателем. – Лиз и Джоан обменялись грустными взглядами. – Она рекомендовала меня для работы здесь и я приехала в тысяча девятьсот пятнадцатом году… – Женщина заметила мой пораженный взгляд и рассмеялась.
– Вы все здесь старше, чем выглядите? – спросила я.
– Некоторые ведьмы принимают решение продлевать свою жизнь, – ответила Лиз, пригладив волосы.
– В то время, как другие – нет, – добавила Энн Чейз, взглянув на свои искривленные руки.
– Есть неизменная цена, которая будет уплачена за пользование колдовством, – сказала Суэла. – Энн предпочла расходовать ее … в другой области. – Последовала неловкая тишина, во время которой, я поняла, что члены круга знают, куда израсходовала силы Энн, но слишком оберегают ее частную жизнь, чтобы сказать.
Мунданс прервала тишину фырканьем.
– Мы все утро будем болтать о наших проблемах или все же сделаем что-то магическое? Я думала, мы собрались, чтобы помочь Броку.
– Как мы можем это сделать? – спросила я.
– Мы собираемся сформировать круг и сгенерировать внутри энергию, чтобы вернуть Брока из мира теней, – ответила Лиз. – Норны согласились присоединиться к нашему кругу, чтобы усилить наши возможности. И еще, всегда опасно произвести слишком много энергии. Все уверены, что готовы рискнуть? – Лиз осмотрела круг, изучая каждое лицо. Когда она взглянула на меня, я почувствовала волнение – небольшое давление воздуха на мое лицо, как дуновение ветерка.
– Хорошо, – оживленно сказала Лиз. – Все искренне посвящают себя кругу.
Глава 8
Лиз спросила Тару, как самого молодого участника, нарисовать круг.
Молодая мама встала и достала из холщового мешка коробку синей Мортоновской соли («Мортоновская соль» – популярная в США марка поваренной соли – прим. пер.). Она открыла металлический носик и высыпала ее на пол гостиной, продвигаясь вокруг группы, включая Брока, против часовой стрелки. Группа начала тихо напевать. Некоторые слова были на латыни, некоторые – на других языках, возможно, на древне-норвежском, гэльском и англо-саксонском. Прошлой зимой Дори Браун объясняла мне, что заклинания были на старых языках, на которых говорили феи, впервые обучая магии людей.
Пока Тара рассыпала соль, Мунданс вынула из своей огромной бесформенной сумки свечу, поставила на кофейный столик и зажгла. Леон Ботвин достал кинжал из своего кармана и положил его рядом со свечой. Джоан Райан вытащила из портфеля металлическую миску, пластмассовую бутылку с водой и маленький стеклянный пузырек. Вылив жидкость в ёмкость, она добавила туда золотой пыли из пузырька. комнату наполнил аромат жимолости.
– Это Эльфийское золото? – прошептала я Лиз.
Она взглянула на меня с удивлением.
– Как ты узнала об Эльфийском золоте? – спросила она.
– Лиам рассказал мне о нем, когда мы были в Царстве Фей.
– Ах, понятно. Да, у нас есть немного. Мы используем его для увеличения силы нашего круга. Хотя оно довольно опасно в обращении. Ты не захватила немного из Царства Фей?
Я заверила ее, что не брала, думая, что она почувствует облегчение, но вместо этого Лиз выглядела разочарованной.
– Жаль, у нас почти закончилось. – Декан обратила свое внимание к Джоан, которая нашептывала что-то над миской.
Джоан чиркнула спичкой и поднесла ее к жидкости в миске. На поверхности затанцевало голубое пламя, а потом оно вдруг вспыхнуло золотом. Свет от пламени отразился на лицах в круге, заставив каждую черту светиться золотом. Тара вступила в круг и закончила рассыпать соль. Я почувствовала разрыв энергии, когда круг замкнулся; и изменение в давлении воздуха, как будто мы находимся в кабине самолета и только что изменили высоту. Пламя от чаши взметнулось выше в воздух. Мои пальцы закололо и я вдруг почувствовала биение своего сердца; чтобы глотать пришлось прилагать усилия. Я вгляделась в лица в кругу, говоря себе, что мне нечего бояться, что я знаю половину присутствующих здесь людей, но в золотом свете от языков пламени даже лица моих друзей выглядели незнакомыми.
– Возьмитесь за руки, – произнесла Лиз, потянувшись ко мне. Я вложила свою левую руку в ее, а правую – в руку Энн Чейз, стараясь быть осторожной с ее пальцами, пораженными артритом. Они ощущались подобно связке сломанных веточек. Энн взяла руку Тары Коэн-Миллер, а та – руку Леона … и так далее, даже Норны отложили свои занятия, чтобы присоединиться к кругу. Я заметила небольшую гримасу отвращения на лице Мунданс от прикосновения Скальд. Когда Урд взяла руку Лиз, круг был завершен.
Через наши руки прошел теплый импульс. Я почувствовала, как расслабились и стали мягкими искореженные пальцы Энн. Она с облегчением вздохнула. Я подумала, что она экономила свою энергию, даже от того, чтобы облегчить боль. Затем мое тело накрыло волной золотого света, прогнав все мысли из головы. Я открыла глаза и увидела, что сплетенный Норнами туман пеленой висел вокруг круга. Золотой свет, исходящий от горящей миски, мерцал, как солнце в воде. Я чувствовала себя, как будто в пещере.
У меня перед глазами мелькнул грот, морская пещера, заполненная светящейся голубой водой; рябь, отражающаяся на известковых стенах, мерцающая на нарисованных изображениях рогатых животных. По пояс в воде стояла фигура с поднятыми руками, в которых был кинжал с длинным лезвием…
Изображение изменилось, я стояла на поляне в лесу, огонь пылал до небес, искры летели сквозь ветви окружающих сосен. В свете пламени та же фигура подняла руки к небу, на ее кинжале отражался лунный свет…
Я на продуваемой всеми ветрами пустоши, окруженной огромными монолитами. На небе сияла луна. Я подняла руки со сжатой в одной руке холодной сталью, но еще более холодным был лунный луч, заливший другую руку…
Я стояла босиком на траве, надо мной нависала фигура. Она протянула руки вверх, к луне, в одной руке был кинжал. Свет вспыхнул на серебряном металле, когда лезвие по дуге направилось ко мне…
Я ахнула и попыталась освободить руки. Что-то хрустнуло. Я открыла глаза и поняла, что нахожусь на ферме Олсенов, сижу на жестком кресле, руками в защитном жесте обвиваю свою грудь. Лиз нависла надо мной, хмурая от беспокойства.
– Ох, спасибо Богине! Я думала, мы потеряли тебя, Калли.
– Что произошло? – спросила я.
– Ты разорвала круг, – ответил другой голос. Я осмотрелась Лиз и увидела Мунданс, присевшую соседнее кресло. – И сломала руку бедной Энн.
Ведьма сдвинулась, чтобы я могла увидеть Энн Чейз, прижимавшую вялую руку к груди. Диана, стоя на коленях возле нее, осматривала руку и что-то шептала.
– О Боже, Энн! – закричала я, вскакивая на ноги. – Мне так жаль! Я не знаю, что произошло. Я видела… кое-что.
– Энергия круга иногда вызывает видения, – сказала Лиз. – Особенно, если она усилена Эльфийским золотом.
– Опытная ведьма может отличить реальность от иллюзии, – упрекнула Мунданс. – Я вам говорила, что плохая идея, посвящать в круг новичка. Я чувствовала, что энергия ушла…
– Энергия не просто ушла, – произнес тихий голос. – Это было короткое замыкание.
Мы все посмотрели на Скальд, держащую телефон. Экран испещряли сложные пересекающиеся линии, напоминающие руны. В центре узора располагался запутанный узел.
– Я записывала энергетические волны, и они пошли наперекосяк…, – девушка посмотрела прямо на меня. – У нее очень необычный энергетический знак.
– Потому что она наполовину фея, – вмешалась Мунданс. – Все знают, что это блокирует силы ведьм.
– Это старушечьи предания, – сказала Энн, вздрогнув, когда Диана взялась обеими руками за ее сломанную кисть.
– Что мы, как не старухи? – заметила Урд, подняв глаза от вязания. Она должна была восстановить круг, как только он прервался. Когда Энн посмотрела в сторону Урд, Диана внезапно дернула ее за руку. Раздался хруст и лицо женщины побелело, но, взглянув на свою руку, она улыбнулась. Ее пальцы больше не были скрючены.
– Но я не думаю, что одна сила могла отменить другую, – продолжила Урд. – Я ощущала большую мощь, но затем она исчезла. Как будто была чем-то заглушена.
Древняя Норна поднялась и прохромала ко мне. Сейчас, когда она стояла, я увидела, что ее спина так сильно согнута от старости, что ей приходилось поворачивать голову, чтобы взглянуть на меня. Когда глаза старой женщины уставились на меня, я почувствовала рывок на затылке. Будто она потянула шнур, протянутый через мой позвоночник.
– Можете выражаться поконкретнее? – нетерпеливо спросила Мунданс.
Урд повернула голову со скоростью и ловкостью кобры, заставив Мунданс отшатнуться.
– Нет! – отрезала Урд. – Я не могу. Чтобы ни случилось с Кайллех Макфэй – это скрыто, но она обладает большей силой, чем многие из вас вместе взятые.
– Как можно до нее добраться? – спросила Лиз.
– Откуда я знаю? – проворчала Урд.
Она проковыляла назад к своему креслу и снова занялась вязанием, ворча по поводу пропущенной петли. Взяв нож с цепи на поясе, женщина отрезала нить. Давление в моей спине спало. Подозреваю, – если старуха захотела бы, она могла бы заставить меня танцевать, как марионетку. Скальд зарычала и снова запорхала своими пальцами над клавиатурой. Верданди начала вытаскивать стежки острием иглы. Я отвернулась от Норн и подошла к Энн. Диана все еще держала ее за руку, мягко поглаживая.
– Энн, я не могу выразить, как мне жаль.
Женщина слабо улыбнулась.
– Все в порядке, Калли, ты не знала, что делаешь. И с моей рукой уже все хорошо. – Она подняла руку и пошевелила пальцами. Рука не только была не сломана, но и все симптомы артрита исчезли. Кожа стала гладкой и слабо светилась. – Смотри, как новая, даже лучше.
– Ты должна позволить мне регулярно лечить твои руки, – сказала Диана.
Энн улыбнулась, но покачала головой.
– Ты сделала для меня достаточно, Диана. И сейчас ты истратила все свое Эльфийское золото на меня.
– И все Эльфийское золото, которое должно было быть истрачено на круг для Брока, – заметила, прицокнув, Мунданс.
Я снова взглянула на руку Энн и увидела свечение медового цвета, которое видела в Царстве Фей. На руках Дианы тоже была золотая пыль, но она исчезла прямо на глазах. Я не только сломала руку Энн, круг использовал остатки Эльфийского золота, чтобы излечить ее, но на помощь Броку не осталось ничего.
– Мы можем достать еще? – спросила я.
– Наша единственная надежная поставка идет из Царства Фей, – ответила Суэла. – Но иногда мы находим немного в Ундине, особенно после нереста русалок. Мы с Дианой поищем.
– Могу я помочь?
– Разве ты недостаточно сделала? – отрезала Мунданс.
– Нет причин быть жестокими к Калли, – вмешалась Лиз. – Если у нее есть сила, которую можно развить, она может быть в состоянии помочь Броку и держать дверь открытой. Мы просто должны найти кого-то, чтобы обучить ее надлежащим образом. К сожалению, я думаю, что это может быть за пределами возможностей нашего круга.
По комнате пронеслось согласное бормотание. С тех пор, как я вошла в комнату, они впервые были едины в своем мнении.
– Ей нужен особый инструктор, – сказала Джоан Райан.
– Кто-то, с опытом разблокировки энергии, – добавила Энн.
– Разновидность Рейки, – вызвалась Тара, – или хороший хиропрактик.
– Может, волшебник из Седона, который что-то делает с воском и аурой? – спросил Леон, открывая свой лэптоп. Некоторые также подключили электронные устройства, а Лиз записывала их предложения в блокнот.
Я почувствовала прикосновение Суэлы к своей руке.
– Не переживай, Калли, мы найдем того, кто поможет тебе. Ты должна пойти домой и отдохнуть. Первый круг всегда опустошает.
– И обезвоживает, – добавила Диана, возникнув с другой стороны. – Удостоверься, что пьешь достаточно воды. Обе женщины аккуратно направили меня к двери, явно пытаясь отделить меня от основного круга. Оглянувшись, я увидела, что все сдвинулись, заполнив пространство, где сидела я. Я ощутила ту же боль, как и в детстве, когда меня не звали в игру. Диана и Суэла проводили меня из дома к машине, постоянно повторяя, что круг что-нибудь придумает. Я была на полпути к машине, когда у меня возникла мысль.
– Эльфийское золото может исцелять людей? – спросила я.
– Да, – ответила Диана, бросая быстрые взгляды на Суэлу. – Это основная субстанция магии. При правильном использовании оно сращивает кости, лечит болезни и продлевает жизнь. Оно также может подарить большую магическую силу.
– Но все имеет цену, – сказала Суэла. – Если человек использует слишком много, это может истощить его жизненные силы. Ведьмы гибли от передозировки.
– Почему Энн Чейз не использовала его, чтобы вылечить артрит? – спросила я. – Или чтобы замедлить старение?
Суэла и Диана с сомнением посмотрели друг на друга с тревогой.
– У дочери Энн проблемы со здоровьем, – в конце концов, ответила Суэла. – Все Эльфийское золото, которое она получает, использует для нее. Мы все даем ей, сколько можем, но этого недостаточно для обеих.
– И она может использовать только небольшую часть, так что она решила отдавать его дочери.
– Разве никто не может направлять к ней энергию? – спросила я. – Как сейчас, когда ты излечила ее руку?
– Это работает только один или два раза на одном и том же человеке. Мы не знаем, почему. Есть предел тому, сколько энергии человек может принять.
– Как дефицит витамина, – протянула я, думая о словах Лиама о том, что ундины не могут поглощать Эльфийское золото после долгого нахождения в Царстве Фей.
Суэла задумалась, склонив голову.
– Точно.
– Нам лучше вернуться, – сказала Диана, выглядя нетерпеливой. – Я не хочу, чтобы круг перенапрягал Лиз. Она всю прошлую ночь разговаривала с членами АМН.
– Она поняла, как те проголосуют? – спросила я.
– Прогнозы не очень хорошие. Одна из трех фей, членов правления, подала в отставку, до оставшихся двух не дозвониться. Делберт Уинтерс, волшебник из Гарварда, написал в прошлом году статью о науке волшебства. В ней он развенчивает идею о том, что феи научили магии ведьм. Он за то, чтобы закрыть проход. Другую половину ночи Лиз говорила с Элеонорой Белкнап, ведьмой из Вассар. Той пришло в голову, что открытый проход в Царство Фей способствует глобальному потеплению. Смешно, но Элеонора и Лиз дружат много лет, и она чувствовала, что должна выслушать ее. Это потребовало много сил, так как она еще не оправилась от болезни, случившейся прошлой зимой… Женщина покраснела и отвернулась, смущенная напоминанием об еще одной проблеме, которую я вызвала. Лидерк, которому я открыла проход, истощил декана.
– Идите и проверьте Лиз, – сказала я, садясь в машину. Но когда они повернулись, чтобы уйти, я подумала еще кое о чем. – Если проход в Царство Фей закроется, это значит…?
– Больше не будет Эльфийского золота, – ответила Суэла, опуская заметно дрожащие руки на плечи Дианы. Ей не нужно было говорить, что если из этого мира исчезнет Эльфийское золото, ведьмы, которые его используют для продления жизни, внезапно начнут стареть и умирать.
Глава 9
«Похоже, я прилично все испортила», – думала я, выезжая с дороги Олсенов. Как я могла так отключиться, что травмировала Энн? Но именно это и произошло: первый порыв силы подобно пламени промчался по моим венам, прожигая путь к странным видениям пещеры, каменных кругов и мистической фигуре, держащей изогнутый нож. Последнее видение ощущалось как-то … интимно. И ужасающе. Я вздрогнула, ощутив привкус страха. Я силой сконцентрировала внимание на другом, мысленно возвращаясь к освещенной солнцем проселочной дороге, старому каменному мосту и знаку, оповещающему об Ундине…
– Дерьмо! – выругалась я, поворачивая уже во второй раз за сегодня на ту же самую дорогу. Я так переживала из-за произошедшего в круге, что снова выбрала неправильное направление.
Дернула рычаг передач, и, попав в выбоину, я услышала, как заскользили по гравию колеса моей почти новой Фит. С опаской взглянула на дом, уверенная, что потревожила шумом хозяев, но он все так же хранил свое зачарованное молчание. Я оглянулась через плечо… и снова была ослеплена вспышкой золотого света.
Только тогда солнце было на восточной стороне дома, теперь же оно низко висело над западной стороной. Откуда же взялась вспышка света? Я попыталась посмотреть прямо в источник блеска, но не смогла ничего разглядеть. Как ни странно, я обнаружила, что смотреть на этот ослепительный свет совсем не больно. Более того, чем дольше я смотрела на него, тем меньше мне хотелось уезжать. Трель движущейся воды и колокольчиков уговаривали меня остаться. Я оторвала взгляд и посмотрела на дом. Все еще тихо. Даже дым исчез. Может быть, я вообразила его раньше, и дом действительно был заброшен.
