Текст книги "Грешные клятвы (ЛП)"
Автор книги: Кения Райт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
Глава 12
Цена ее безопасности
Лэй
Я в ужасе наблюдал, как мой отец прижал холодное лезвие к горлу Мони.
Между нами оставалось лишь тонкое стекло. Хрупкий, бесполезный барьер между ней и нависшей угрозой.
Пожалуйста, Господи. Я не могу ее потерять. Я не переживу этого.
Каждая клетка моего тела вибрировала от яростного, звериного инстинкта, сорваться с места, пробить это стекло, спасти ее. Но вес происходящего придавливал к земле, будто я был прикован цепями.
Я был быстрым. Но у отца – убойная скорость, которую никто на Востоке не мог превзойти.
А еще была простая истина, что он и секунды не задумается, чтобы убить ее.
Я едва выдавил из себя, почти беззвучно:
– Отец… пожалуйста… не трогай ее. П-прошу…
На миг я почти поверил, что он образумится. Что услышит боль в моем голосе. Вспомнит, кем был когда-то.
Но он снова посмотрел на Мони, таким пустым, мертвым взглядом, от которого меня прошиб озноб.
Черт побери.
Я застыл, в ужасе глядя на лезвие у ее хрупкой шеи – оно поблескивало, острое, как сама смерть.
– Отец…
Он повернулся ко мне и медленно улыбнулся. Грустно.
– Обеспечь мне и своему дяде безопасный выход с Востока, и я не трону Моник.
Я сжал зубы.
Безопасный выход? Да ты ебанутый ублюдок. Ты не заслуживаешь ни черта.
Я пришел сюда с одной целью – сразиться с отцом, положить конец его царству манипуляций и страха. Но когда увидел, как близко Мони к смерти, все переменилось.
Теперь я просто стоял, вглядываясь сквозь это жалкое стекло между нами и был готов исполнить любую его прихоть.
Сердце сжималось от страха… и от той яростной, всепоглощающей любви к Мони.
Пожалуйста… только не забирай ее.
Она была светом, который прорезал мою тьму. Как первый глоток весны после бесконечной, изнуряющей зимы.
Свежий.
Живительный.
Незаменимый.
Я думал, Шанель была для меня всем…
А потом в мою жизнь ворвалась Мони, как самая нежная, самая прекрасная мелодия, и я вдруг осознал, в какой адской тишине жил все это время.
Я не могу потерять Мони. Не хочу дальше дышать, если ее не будет.
Ее смех наполнил пустоты в моей душе и сердце, те, о существовании которых я даже не подозревал.
Ее прикосновения лечили раны, которые я давно считал неизлечимыми.
Она показала мне, что значит быть по-настоящему увиденным – не как Хозяин Горы, не как очередная фигура в бесконечной игре отца за власть, а как Лэй.
Просто Лэй.
Одна только мысль о том, что она в опасности, что холодное лезвие у ее горла, всего лишь очередной акт отцовского безразличия, разожгла во мне ярость, от которой хотелось рвать и метать.
В ту секунду я понял, что нет ничего, чего бы я не сделал, никакой цены, которую я бы не заплатил, чтобы она осталась в живых.
Это такой пиздец.
Его требование о безопасном выходе, билет к новым интригам, было ядом, который я бы проглотил добровольно, если это спасет Мони.
Я выдохнул. Долго и тяжело.
– Ладно, отец. Ты хочешь безопасно уйти с Востока. Я согласен.
– Согласен?
– Да. Ты получишь проход.
– А если ты мне этого не дашь, сын... – он снова посмотрел на лицо Мони. – Я убью ее прямо у тебя на глазах.
– Не нужно ее пугать.
– Нужно, Лэй.
Меня пробрал холодный озноб.
Я должен был удержать его внимание на том, что Мони слишком ценна, чтобы он решился ее убить.
Напряжение стянуло плечи.
– Отец, мы оба знаем, что ты не убьешь Мони. Она – часть твоего великого плана. Не забывай об этом.
– Никакого плана не будет, если я не смогу сделать ее Хозяйкой Горы, которой ей суждено быть…
– Сделать ее? Какого хрена ты несешь?
– Сейчас это слишком долго объяснять, Лэй, – он тяжело вздохнул. – А пока просто позволь мне, своему дяде и моим людям спокойно покинуть Восток… и…
– И?..
– Моник пойдет со мной.
– Нет, – я напрягся. – Я могу обеспечить тебе безопасный проход, но Мони останется здесь.
– Нет, – он покачал головой. – Она пойдет со мной…
– До ворот. И точка, – я прищурился, мечтая, чтобы между нами не стояло это чертово стекло. Я бы убил его прямо сейчас. – Только до ворот. Дальше – ни шага. Я только на это готов пойти.
– Твое удобство меня не волнует. Я думаю о наследии, о Востоке…
– Мне плевать на наследие и на Восток, – голос сорвался на крик. – Не смей тронуть Мони!
– А иначе что? – его голос был пропитан леденящей уверенностью. – Ты не понимаешь, Лэй. Это больше, чем твои желания. Больше, чем мы оба.
Он ошибался.
Ничто не было важнее нашей жизни.
Ничто не стоило больше, чем безопасность Мони.
Я с трудом сглотнул, пытаясь задавить ком в горле. Уверенность в его голосе сотрясла меня до основания – каждую крупицу надежды, за которую я еще цеплялся. Это был голос больного человека, который до сих пор верил, что действует во имя Бога.
– Успокойся, Лэй, – отец держал лезвие у горла Мони, а сам вцепился в меня взглядом такой силы, что воздух между нами будто треснул. – Спокойствие – не просто добродетель. Это оружие. В хаосе побеждает не тот, кто орет громче. Побеждает тот, чей разум ясен. Кто видит путь.
Да пошло все нахрен. Убери нож от ее шеи.
Я сжал кулаки.
– Ты понимаешь, Лэй?
– Спокойствие? – я выплюнул это слово, будто оно было ядом. – Ты это называешь спокойствием? Держать нож у ее горла, чтобы получить желаемое?
Он улыбнулся, но в этой улыбке не было ни капли тепла – пустая, ледяная маска.
– Именно, Лэй. Это демонстрация силы, а не паники.
Сердце громыхало в ушах.
Он продолжил:
– Контролируя свои эмоции, я контролирую ситуацию. Понимаешь, когда человек действует из страха или злости – он ошибается. Он становится предсказуемым. А когда ты спокоен – ты командуешь.
Теперь он решил, что снова «учит» меня, как стать настоящим Хозяином Горы. Да пошло оно все. Мне плевать на его титулы. Я просто хочу Мони.
Я едва сдерживал ярость, кипевшую внутри. Учить меня таким извращенным способом, угрожая жизни той, кого я люблю, было не просто жестоко, а по-настоящему больным.
И все же часть меня понимала логику его слов. Искалеченную, хищную, но узнаваемую. Он пользовался этим приемом десятки раз, чтобы давить на врагов.
Манипулировать. Побеждать.
– А как же сердце, отец? – выдавил я, голос дрожал от напряжения. – Если бы на месте Мони была мама... и у ее горла был нож... ты бы тоже был так спокоен?
Челюсть у него дернулась. Этого было достаточно.
Он бы слетел с катушек.
– Уходи, – сказал я. – Пользуйся коридором. Но Моник остается. Она – со мной.
Во взгляде его что-то мелькнуло.
– Я не уверен, что ты дашь мне уйти, как только я отпущу Моник.
Потому что, как только она будет со мной, ты никуда, блядь, не уйдешь. Ни о какой безопасности речи больше не будет. Я сразу же тебя убью.
Я натянул на лицо вежливую улыбку... насколько смог ее изобразить.
– Отец, твой урок про спокойствие и контроль я усвоил.
– Правда?
– Но позволь добавить кое-что от себя: настоящая сила, еще и в доверии.
– Хммм.
– Я предоставляю тебе безопасный путь, как и обещал. Клянусь перед Мони – женщиной, которую я люблю и за которую готов умереть.
Страх в ее глазах чуть-чуть отступил.
Я прочистил горло:
– Но ты оставишь ее здесь. Это не просто демонстрация доверия, это проявление моей способности мыслить шире, ради блага Востока.
– Очень интересно, – его глаза сузились, он явно обдумывал мои слова. – Доверие, говоришь?
– Доверие.
– Но доверие – это обоюдоострый меч, сын.
Черт возьми. Да просто отпусти ее уже.
Я сохранил спокойствие.
– В каком смысле обоюдоострый?
– Оно может защищать. А может уничтожать.
– Ладно. Ты прав.
– Как я могу быть уверен, что, лишившись рычага в лице Мони, ты не попытаешься отомстить за все, что я сделал?
Позади раздался легкий шум.
Следом Чен встал справа от меня, а Дак – слева.
По какой-то причине взгляд отца метнулся к Даку, и остался на нем. Будто он пытался считать его реакцию. Смотреть, как Командир боевого крыла отнесется к тому, что он держит Моник с приставленным ножом.
К счастью, ни у Дака, ни у Чена на лице не дрогнул ни один мускул. Они просто стояли рядом – тихо, уверенно, готовые действовать в любую секунду.
А внутри меня все кипело. Эти яростные чувства бурлили под внешним спокойствием, и все, что я мог – не дать им вырваться наружу.
Отец снова посмотрел на меня:
– Ну что, Лэй. Скажи. Почему я должен тебе доверять?
– Потому что, в отличие от тебя, я понимаю: если продолжать этот круг мести, то Востоку придет пиздец.
– Оу, – хмыкнул он, с усмешкой, жестокой и ледяной. – Наконец-то дошло? Не верю.
– Отпусти ее.
– Я заберу ее с собой.
Да чтоб ты сдох. Ладно... спокойно. Спокойно.
Я наклонил голову набок:
– Что значит, ты заберешь ее с собой?
– Она останется со мной на несколько дней. Я хочу, чтобы она была на пиру…
– Только попробуй вынести ее за ворота, я тебя, блядь, выслежу и прикончу!
И тут Мони заговорила, к моему удивлению.
– Подожди, – глаза у нее распахнулись. – Лео... Лэй прав... сейчас нет необходимости мне идти с тобой.
Я злобно усмехнулся.
Отец нахмурился, глядя на нее:
– Но я же объяснил, почему нам нужно провести это время вместе.
Ярость хлестнула по венам.
– Да, ты объяснил, – Мони сглотнула. – Но я все устрою завтра.
О чем, черт возьми, они говорят?
Отец приподнял бровь:
– О?
– Да, – ее голос дрогнул. – Я устрою встречу. На нейтральной территории. Ты сможешь все объяснить мне.
Я никогда этого не допущу. Но скажи ему что угодно, лишь бы он тебя отпустил.
Отец перевел взгляд на меня:
– А ты что думаешь, сын?
Я ответил, стиснув зубы:
– Все, чего хочет Мони, так и будет.
Он покачал головой:
– Не верю я тебе.
– Отпусти ее, и…
– Я не отпущу.
Мони откашлялась:
– Так, стоп, парни. Давайте сделаем вот что.
Мы оба замерли, переводя взгляд на нее.
Мони выпрямилась, несмотря на то что лезвие было у самого ее горла.
– Лео, ты хочешь гарантий и доказательств того, что сможешь уйти в безопасности. Лэй, ты хочешь, чтобы я была в безопасности.
– Черт возьми, еще бы.
– Тогда вот мой вариант.
Я приподнял брови.
– Я поеду с Лео к тем воротам, над которыми мы пролетали. Где эти красивые драконы тянутся в небо.
Я уже собирался вмешаться, но она продолжила:
– Как только мы доедем, я выйду из машины. А дальше... Лео, люди Лэя будут ждать нас там, чтобы убедиться, что со мной все в порядке.
Отец нахмурился, но промолчал.
Мони медленно выдохнула:
– Тогда, Лео, ты сможешь уйти, зная, что тебе ничего не угрожает. Ты получаешь то, что нужно тебе, а Лэй убедится, что со мной все в порядке.
Это пиздец как опасно. Ты не знаешь моего отца. Он может передумать в любую секунду и просто забрать тебя.
Я сжал челюсть, представляя, как она едет в одной машине с ним, пусть даже всего до ворот.
Но в ее взгляде читалась такая уверенность, такая твердость, что я понял: это и ее бой тоже. И она делает свой ход.
Какого хрена? Ему же нельзя доверять.
И тут, к моему полному удивлению, отец долго смотрел на Мони. И... черт подери, мне показалось, что в его глазах мелькнула гордость.
– Вполне приемлемо, – сказал он. – Особенно если мы действительно встретимся завтра.
Мони кивнула:
– Встретимся.
Хуй тебе.
Отец посмотрел на меня:
– Твои люди не вмешаются – ни сегодня, ни завтра.
Я бы согласился на что угодно, лишь бы он подальше убрался от нее.
– Согласен, отец. Они будут стоять в стороне, пока Мони не выйдет из машины. А завтра ты встретишься с ней в безопасности.
Лео перевел взгляд на Мони:
– Хорошо, Моник. Сделаем, как ты сказала.
Он опустил лезвие от ее горла и отступил на шаг.
Мое сердце билось чуть спокойнее.
Но взгляд отца все еще был цепким, просчитывающим:
– Завтра ты не вмешаешься снова?
– Не вмешаюсь.
Его взгляд потемнел:
– Если ты попробуешь что-то выкинуть… погибнут невинные люди Востока…
– Просто уходи, отец.
Мони все еще стояла на месте, чуть дрожа, теперь, когда лезвие больше не касалось ее горла, а он отступил.
Я так хотел протянуть руку и стереть этот страх из ее глаз. Страх, который она изо всех сил пыталась скрыть… но я все равно видел его.
Прости, Мони. Прости за все это.
От любви к ней сжимало грудь. Это было нечто большее, чем просто чувство – дикое, изнутри, будто кто-то рвал меня на части. Каждая клетка во мне хотела только одного, чтобы она была в безопасности.
Губа дрогнула.
– Я не позволю ему увезти тебя за ворота.
– Я знаю.
– Я... – я прочистил горло. – Я сожалею, что не смог тебя защитить.
– Все нормально. Просто... доверься мне, Лэй. Все будет хорошо.
Она задержала на мне взгляд еще на секунду, а потом пошла за моим отцом.
Сжавшийся в животе ком тревоги чуть ослаб, но не исчез.
Я повернулся к Чену и Даку:
– Подготовьте людей. Дайте им четко понять, что никакого контакта. Пусть садятся в машину. Я не хочу, чтобы отец занервничал и снова приставил нож к ее горлу. Я не выдержу, если увижу это еще раз.
Дак подошел ближе и шепнул:
– Мы правда позволим дяде Лео выйти за ворота?
– Мне плевать на все, кроме одного, чтобы Мони была хотя бы в паре метров от него.
Чен кивнул.
– А вот когда она будет в безопасности... если получится достать моего отца – делайте.
Я выпрямился.
– Но сейчас мне нужно только одно – вернуть Мони.
Глава 13
Доверие
Лэй
Я сидел, как каменный, на переднем пассажирском сиденье. Каждая мышца в теле была натянута, пока мы неслись по улицам, сливающимся в непрерывный поток оттенков синего.
Дома, выкрашенные в цвета от небесного до темно-морского, выстраивались вдоль дороги, словно сюрреалистичная река неподвижности, в полном контрасте с хаосом, творящимся внутри меня. Люди в одежде цвета лазури, бирюзы и кобальта двигались по тротуарам, будто тени в замедленной съемке.
Мой водитель вел внедорожник с выверенной, сдержанной поспешностью.
Я удерживал голос ровным.
– Не. Смей. Их. Терять.
– Принято, Хозяин Горы.
Я глянул в зеркало заднего вида.
Позади нас тянулась длинная вереница синих машин.
Чен, Ху и Дак сидели сзади. Несмотря на безмятежные выражения лиц, машина звенела от напряжения, его будто можно было потрогать.
Чен только что закончил разговор с охраной на Главных Восточных Вратах. Пока что ворота оставались закрытыми. Их не откроют, пока Моник не выйдет из машины и не окажется рядом со мной.
Я отвернулся обратно вперед.
Впереди, с обманчивым спокойствием, по улицам двигалась машина, в которой ехали Моник, мой отец, дядя Сонг и несколько их верных людей. Я не сводил с нее глаз, пытаясь разглядеть сквозь окна хоть что-то, хоть малейшее подтверждение, что с Мони все еще все в порядке.
Черт побери. Все должно пройти идеально. Ни единой ошибки.
Кажется, я видел ее. Похоже, она о чем-то говорила с моим отцом, но я не был уверен. Каждый раз, когда солнце отблескивало на стекле и заслоняло обзор, внутри меня вспыхивала острая, ледяная вспышка страха.
А что, если отец решит не сдержать обещание?
Одна только мысль об этом жила у меня в груди, ядовитым шепотом сеяла сомнения и подпитывала паранойю.
Если он увезет ее за пределы Востока, я брошу все и помчусь следом. Я не сомкну глаз, пока она снова не будет рядом со мной.
Тревога сжала грудную клетку так сильно, что мне стало трудно дышать.
Я боялся не только за физическую безопасность Мони, я боялся, что прямо сейчас отец что-то ей нашептывает.
Он умеет манипулировать. Его слова всегда звучат, как правда, но за ними прячется целый клубок лжи.
Блядь. Как только она вернется, я поставлю вокруг нее не меньше тридцати охранников. И она больше не выйдет за пределы дворца. Никогда.
Мое тело было натянуто, как тугая пружина, готовая лопнуть в любой момент.
– Лэй, – наконец нарушил тишину Чен. – Все будет хорошо.
– Лучше бы.
Вмешался Ху:
– Когда Моник выйдет из машины, мы сразу берем дядю Лео?
Я сжал зубы.
– Сто процентов.
Чен тяжело выдохнул:
– Думаю, это будет ошибкой.
Я резко повернулся к нему:
– Он приставил к ее горлу, мать его, нож…
– Тебе нужно верить, что твой отец сдержит слово. Если он сорвет сделку, потеряет куда больше.
Я усмехнулся.
– Думаешь, его волнуют потери? У этого человека души уже нет, Чен. Что для него предательство, если оно помогает получить желаемое?
– Дело не в том, что он может потерять. А в том, что он может приобрести, если сдержит слово. Он знает, что поставлено на кон, Лэй. И Моник тоже знает.
Я поморщился.
– Мони умная, но она не понимает наших правил, Чен. Восток ей чужой, как и уровень жестокости моего отца.
– Возможно, – кивнул он. – Но, может, именно поэтому ее план и сработает.
– Почему?
– Потому что она видит то, что мы уже не замечаем. Мы слишком застряли в страхе перед дядей Лео и в плену восточных традиций.
Я хотел возразить. Хотел сказать, что наши страхи выросли не из пустоты, а из крови, пролитой за поколения. Что тени здесь – не иллюзия, а реальность.
Но следующие его слова оборвали меня.
– Подумай сам, Лэй. Сегодня она встала прямо с лезвием у горла. И при этом взяла ситуацию в свои руки так, как не каждый опытный лидер Востока осмелился бы. Все боятся дядю Лео. Даже тебя. А она заставила вас обоих пойти на уступки. Без усилий.
Дак кивнул:
– Это не просто храбрость. Это будущая Хозяйка Горы.
Чен пожал плечами:
– Вынужден согласиться с братом. Она не просто живет в тени наших обычаев. Она уже вписывает в них свое имя. Давай просто… доверимся ей.
Его слова повисли между нами, как звон в ушах после выстрела.
Сердце сжалось от боли.
Конечно, я понимал, что Мони действительно проявила твердость. Она заставила и моего отца, и меня прийти к соглашению, в момент, когда все могло обернуться кровавой бойней прямо у порога моего детства.
Но…
А если это любовь?
Может, она делает человека неадекватным?
Заставляет думать как идиот?
Превращает даже самого разумного в чертовски глупого?
Потому что прямо сейчас мне нужно было только одно, чтобы она была жива, рядом, в моих объятиях.
Мне было плевать, насколько смелой она была.
Насколько доказала, что достойна быть лидером.
Мне было плевать.
Ни черта из этого не имело значения.
Отец угрожал ее жизни. И даже сейчас она по-прежнему далеко от меня – рядом с ним.
Я должен вернуть ее. Забрать. Оберечь. Увезти подальше от его заточенного клинка.
Отец… пожалуйста… не убивай ее, как убил Шанель. Я все понял. Прошу… это моя жизнь… мое счастье… и Мони…
Я с трудом проглотил ком в горле.
Мони не заслужила стать мишенью твоих угроз. Она… она лучше нас.
Меня выдернул из мыслей голос Чена:
– Финальная битва важна для дяди Лео. Он не станет портить то, к чему так долго шел.
– То есть… ты думаешь, мне стоит сдержать обещание и отпустить его, если Мони окажется в безопасности?
– Ты обязан сдержать его, Лэй.
– Я никогда не прощу его за то, что он угрожал ее жизни.
– И не нужно, – спокойно ответил Чен. – Оставь эту злость до боя. Выплесни ее там.
Он выдохнул, долго и устало:
– Как только сегодняшний день закончится… останется всего два. Ему незачем срывать сделку. Вся кровь прольется на арене.
– Надеюсь, ты прав, – я не отрывал взгляда от машины впереди. – Просто… мне страшно. Я не хочу, чтобы она снова стала пешкой в его игре. Мысли о том, что она может пострадать из-за решений, которые я не могу контролировать… сводят меня с ума.
Ху откашлялся:
– Дело не только в контроле, Лэй. Дело в доверии.
Я повернулся и посмотрел на него.
Он продолжил:
– Доверяй силе Моник. Ее способности стоять рядом с тобой. Не за тобой.
Я сжал губы.
Ху пожал плечами:
– Ты ее любишь. Хочешь защитить. Но защита, это не только охрана. Это еще и доверие к ее решениям. Даже если они пугают тебя.
Повисла тишина. Я переваривал его слова.
А если они правы?
Если мой страх и желание уберечь Мони мешают мне мыслить здраво?
Будто услышав мои мысли, Дак заговорил:
– Моник стоит отдать должное. Она быстро учится, когда дело касается дяди Лео. И тебя.
Я повернулся обратно, вновь уставился на машину впереди.
И вспомнил, что она сказала мне до того, как ушла с отцом.
– Я в порядке. Просто… доверься мне, Лэй. Все будет хорошо.
Я сжал кулаки, заставляя себя сохранять спокойствие.
Доверие…
Одно короткое слово, но сколько в нем веса.
Могу ли я доверить ей человека, который выковал меня железом и огнем? Который ни разу не колебался перед насилием или смертью, когда хотел преподать урок?
Черт бы тебя побрал, Мони. Я постараюсь. Клянусь Богом… просто…
Меня пробрала холодная дрожь.
Я не могу тебя потерять. Не могу… но… я доверюсь тебе.
Руки подрагивали, пока я пытался принять эту новую мысль. Новый путь.
Могу ли я доверить Мони все это? Что ж… с такой-то легкостью она управляется со мной… и с моими людьми…
Я глубоко вздохнул.
Ладно... Я тебе доверюсь. Может быть... Ты справишься...
Все это время в голове крутилась только одна мысль, чего он там нашептывает Мони? Какую ложь, какие манипуляции он плетет вокруг нее, как паутину.
Но теперь, когда слова других повисли в воздухе, в сознании начала прорастать новая мысль.
А что, если вся суть этого разговора, не в том, что отец навязывает Мони, а в том, что она вкладывает в него?
Черт... Ты что, и с ним можешь заговорить по-человечески, Мони? Ты же как-то умудряешься усмирить меня...
А вдруг она сейчас вовсе не пассивно глотает угрозы или планы отца... А дерзко, уверенно оспаривает их?
Было нелегко, но... я начал видеть Мони не просто жертвой, пойманной в сети темных интриг моего отца, а переговорщицей – сильной, хитрой, умеющей обернуть свою позицию в инструмент влияния.
Господи, прошу... Пусть так.
Может, она уже сеет в голове отца сомнения, расшатывает его иллюзию контроля... Или, черт возьми, она сама диктует правила, ясно давая понять, что пешкой ей не быть.
Я провел дрожащими пальцами по волосам.
Это вполне может быть правдой... В конце концов, была причина, по которой он хотел сделать ее Хозяйкой Горы. Он никогда не выбрал бы слабую женщину.
И я знал точно, в Мони не было ничего слабого.
Эти мысли вызывали во мне целый вихрь чувств, гордость за ее смелость и ум, вперемешку с уколом вины за то, что хоть на секунду сомневался в ее силе.
Она договаривается с ним... Да... Я должен в это верить...
Я сидел, переваривая этот сдвиг в сознании. Признавать такое было тяжело, но я вдруг понял, возможно, моя роль тоже должна измениться.
Плечи сжались от напряжения.
Да, я был чертовски готов защищать ее... но поддерживать, когда она идет по краю, по настоящей мине, это совсем другое. И с этим мне было трудно.
Мне… придется довериться ей.
И это осознание не избавило меня от страха – нет, он все еще таился где-то на задворках сознания, но изменило его. Он перестал парализовать, стал прояснять.
Я снова посмотрел на их машину.
Что бы Моник ни говорила моему отцу, я верил в ее ум. В ее сердце.
И зная его… он тоже поверит. Даже если это собьет его с его Грандиозного Плана.
Если она просто вернется ко мне целой… тогда я сдержу свое слово.
Черт.
А потом, что бы ни случилось, мы справимся вместе.
– Ладно, – я проглотил страх. – Если Мони выйдет из машины и окажется на безопасном расстоянии…
– Да? – спросил Чен.
– Тогда откройте ворота и отпустите моего отца.
– Понял, Хозяин Горы, – выдохнул Чен. – Все получится. Моник скоро вернется к тебе. Дядя Лео уйдет с Востока. Все будет хорошо.
Так и должно быть. Без Мони – нет жизни. Я понимаю это все яснее с каждым днем, что провожу рядом с ней.
Наступила тишина, которую нарушал только ровный гул двигателя внедорожника.
Через несколько минут я заметил далеко впереди ворота – главную пограничную точку Востока. Пусть это и не единственный въезд, но только через эти ворота можно было легально попасть на территорию Востока из Парадайз-Сити.
Ну что ж. Посмотрим, можно ли, блядь, доверить этому ублюдку сделать хоть раз в жизни что-то правильно.
