Текст книги "Грешные клятвы (ЛП)"
Автор книги: Кения Райт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
– Я буду приезжать каждую неделю, пока не начну чувствовать себя спокойно от того, что ты там.
– Ладно. Скажу Лэю, чтобы для тебя какой-нибудь пропуск оформили или что-то типа того.
– Правильно. И если я хоть раз увижу синяк на твоем лице или…
– Меня никто бить не собирается…
– Вот и не надо.
– Увидимся завтра на этом... чертовом барбекю, – я закатила глаза. – И учти: ты, Бэнкс и вся ваша банда Роу-стрит должны вести себя примерно с «Четырьмя Тузами».
– А они тоже пусть ведут себя примерно.
– Будут. – Прижав телефон к щеке, я повернулась, и то, что предстало перед глазами, буквально выбило почву из-под ног.
Лэй стоял передо мной, и выражение его лица было настоящей бурей. Взгляд пылал тьмой. Челюсть была сжата, каждая мышца напряжена, будто он из последних сил сдерживал себя.
Было очевидно, он услышал немалую часть моего разговора с Марси.
Блядь.
А Марси тем временем говорил в трубку:
– Увидимся завтра.
Взгляд Лэя тут же метнулся к телефону в моей руке. Глаза сузились так, будто он всерьез собирался нырнуть в устройство и выбить из Марси все дерьмо.
Я сглотнула:
– Эм... да, Марси.
– Я люблю тебя, МоМо.
О, Господи.
Я была настолько ошеломлена, что просто... сбросила звонок.
Глава 28
Под цветущей сакурой
Моник
Лэй посмотрел на меня, и на мгновение я всерьез подумала, что он взорвется, просто из-за того, что Марси сказала, что любит меня.
Мне самой это казалось незначительным, но Лэй… он точно должен был как-то отреагировать.
Я наблюдала за ним: уголки его губ нервно дергались, а кулаки сжимались и разжимались по бокам.
Черт.
Я уже морально готовилась к абсолютно бессмысленной ссоре, которая вот-вот должна была начаться.
Но он сделал нечто неожиданное, глубоко вдохнул и, хоть голос у него был напряженный, все же спокойный, просто спросил:
– Ты готова к ужину?
Окей…
Я сглотнула.
– Ужин?
– Да, – голос у него был напряженный, но сдержанный. – Еда готова. И сад тоже. Я хотел отвести тебя туда.
Я кивнула, все еще переваривая его неожиданное самообладание.
– Хорошо… звучит неплохо.
Стоит ли вообще поднимать эту тему? Или просто оставить все как есть? Хотя, блин… я же реально голодная.
Я ничего не ела весь долбаный день.
В какой-то момент мне даже показалось, что я готова зажарить Лэя, засунуть его между двумя кусками хлеба и съесть.
К черту это. Если ему действительно есть что сказать, пусть высказывается за ужином.
Я подошла и протянула ему телефон:
– Спасибо, что дал воспользоваться.
Лэй ничего не сказал, но взял у меня телефон, убрал его в карман своего халата и мягко взял меня за руку. Прикосновение было таким бережным, что казалось, наши сердца связаны.
Ну… если он и злится, то точно не на меня.
Мы молча шли вместе: спустились по лестнице, прошли второй уровень и добрались до следующей, с резным перильцем в виде дракона.
Хотя Лэй все так же держал меня нежно, я буквально ощущала, как от него исходит ярость.
Но уже на несколько ступенек ниже он переплел пальцы с моими.
Еще немного , и мы вышли из дома на крыльцо.
И вот тогда до меня дошло, мы оба босиком.
Я вообще-то не из тех, кто любит ходить без обуви, но аромат вкусной еды уже витал в воздухе и манил.
О да. Что бы там ни было, я это съем. Какая, к черту, разница, в обуви я или нет?
Мы спустились по ступеням и ступили на землю.
Прохладная трава мягко ласкала ступни.
Ладно… не так уж и плохо.
Мы пошли дальше.
Фонари, развешанные по деревьям, излучали теплый золотистый свет, отбрасывая пятнистые тени на сочную зелень вокруг.
Они висели на разных уровнях, одни почти касались земли, другие сверкали где-то высоко среди ветвей.
В этом было что-то сказочное. И романтичное.
Я улыбнулась:
– Фонари всегда зажигаются ночью вот так?
– Когда мама была жива – да. С тех пор как ее не стало… по ночам здесь только темнота. – Он вел меня по тропинке, обрамленной розовыми кустами. – Хочешь, чтобы они снова горели?
– Думаю, да. Главное, чтобы это не расходовало ресурсы Востока.
Он рассмеялся.
Я прищурилась:
– Что?
– Ты всегда так заботишься обо всем.
– Ну… просто. – Я пожала плечами. – Когда смотрю фильмы или сериалы про богачей, у меня всегда мысль: «Вот же, жрут все подряд, тянут из мира все, что могут».
Я пожаал плечами.
– Теперь, когда у меня есть деньги, я не хочу быть такой.
– А мне, между прочим, важно только одно – чтобы ты была счастлива.
Я подмигнула:
– Будут фонари или нет, мне все равно, лишь бы ты был рядом.
– Отлично, потому что… – В его взгляде мелькнула тьма. – Ты от меня уже не избавишься.
Тогда отлично.
Слова Лэя повисли в воздухе, тяжелые, как клятва.
Мы продолжили идти, обогнули пруд. Тропинка вилась сквозь пышную зелень и яркие цветы. Над головой колыхались освещенные ветви, плавно покачиваясь на ветру.
Ночью пруд выглядел завораживающе: мягкий свет фонарей отражался в неподвижной воде, создавая мерцающий, почти нереальный эффект.
А еще, по глади медленно плыли крошечные огоньки.
– А вот и мы, – сказал Лэй, ведя меня туда, где нас ждал ужин.
Я ахнула от удивления.
– Боже… как же это красиво.
Передо мной словно ожила сцена из сказки, залитая мягким лунным светом.
Стол, покрытый тонкой скатертью и украшенный горящими свечами, стоял под величественной вишней. Ее нежные лепестки срывались с ветвей и осыпались нам на лица, как легкие поцелуи.
Ветви, увешанные фонариками, образовывали над нами укрытие, будто сама природа захотела устроить для нас этот волшебный вечер.
На столе – изысканный фарфор, хрустальные бокалы и серебряные приборы, сиявшие в мягком свете. Аромат свечей переплетался с теплым дыханием сада и легким запахом пруда неподалеку, наполняя воздух нежной, сказочной атмосферой.
Я бы и во сне не придумала место лучше.
Лэй остановился, повернулся ко мне:
– Тебе нравится?
– Я в восторге.
– Отлично, – прошептал он, приблизился и нежно поцеловал меня в щеку. Его губы были мягкие и теплые.
По телу пробежала дрожь – будто электричество коснулось кожи. Он был так близко. Заглянул мне в глаза… и смело вдохнул мой аромат.
У меня закружилась голова. Я заметила тонкие морщинки у его глаз и как ресницы едва заметно дрогнули, коснувшись кожи, пока он вдыхал мой запах.
Черт, какой же он красивый. И он весь мой. Если надо, то с любой сукой подерусь за него.
Он отступил на шаг.
– Я хочу, чтобы твоя первая ночь в «Цветке лотоса» была особенной.
– Она уже особенная.
Он повел нас ближе к столу.
Сбоку, у второго стола, стояли шеф-повар и двое сотрудников в синих униформах.
Стол был уставлен серебряными блюдами с крышками, под которыми мерцали огоньки, еда аккуратно подогревалась.
Когда мы подошли ближе, Лэй отпустил мою руку и отодвинул для меня стул.
– Спасибо, – сказала я и села, погрузившись в мягкое, комфортное кресло.
– Пожалуйста, – ответил он и сел рядом. Его взгляд все еще не отрывался от моего лица.
Неужели это теперь моя жизнь?..
На губах Лэя играла едва заметная улыбка, и я поняла: что бы он ни услышал в том телефонном разговоре, этот вечер все равно будет волшебным.
К нам подошел шеф с двумя бокалами шампанского и аккуратно поставил их перед нами.
– Добрый вечер, Хозяин Горы, Хозяйка Горы.
Я распахнула глаза, все еще не привыкла ни к титулу, ни к такому вниманию ко мне.
– Добрый вечер.
– Надеюсь, вы оба пришли с хорошим аппетитом, – сказал шеф.
Я кивнула:
– Умираю с голоду.
– Прекрасно. Сейчас начнем сервировку. – Он тепло улыбнулся мне. – Кстати, Хозяйка, у вас есть любимая кухня? Это помогло бы мне планировать ужины для вас в будущем.
Я покачала головой:
– Особенных предпочтений нет. Просто хочу, чтобы вам было в кайф готовить. Мама всегда говорила: если повар на кухне счастлив, вкусным будет все.
Глаза шефа загорелись от этих слов.
– Это замечательно. Тогда мне будет в удовольствие готовить для вас снова и снова.
– Супер.
– Вы будете ужинать в «Цветке лотоса» завтра вечером?
– Да, буду, – ответила я, напрягшись. – Но мой кузен решил устроить барбекю. У него есть особый рецепт ребрышек, и он прямо горит желанием приготовить их завтра, так что ужин готовить не нужно.
К моему удивлению, Лэй улыбнулся.
Хорошо. Значит, его это не напрягло.
Шеф выглядел заинтригованным, а потом его лицо расплылось в еще более широкой улыбке.
– Барбекю?
– Ага.
– Осмелюсь спросить… могу ли я тоже поучаствовать? В сарае, за участком, есть гриль. Я бы с радостью достал его и устроил маленькое соревнование с вашим кузеном.
Я не смогла сдержать смех.
– Соревнование на гриле? Это звучит чертовски весело. Думаю, Бэнксу такая идея точно понравится.
Шеф задумался:
– Нам понадобятся судьи.
Лэй, весь сияющий от происходящего, поднял палец:
– Я, разумеется, буду главным судьей.
Шеф почтительно склонил голову в полупоклоне.
Я хихикнула:
– Можно попросить Тин-Тин помочь.
Лэй кивнул:
– А может, и всех твоих сестер привлечем.
Бэнкс над этим, конечно, поржет от души.
– Значит, решено: соревнование на гриле, – шеф постучал пальцем по подбородку, будто уже прокручивал в голове рецепты. – Будет интересно. Спасибо, Хозяйка. С нетерпением жду.
– И я тоже, шеф. Спасибо.
Он снова склонился в вежливом поклоне и направился к другому столу.
Официанты подхватили пустые тарелки и с изяществом начали снимать крышки с блюд, открывая потрясающее разнообразие изысканной еды.
О да. Вот об этом я и мечтала.
В воздух тут же поднялся пар, насыщенный сногсшибательными ароматами.
Живот у меня громко заурчал.
Я снова посмотрела на Лэя.
Напряжение, которое чувствовалось раньше, будто испарилось.
Он наклонился ко мне, и мягкий свет свечей окутал его черты золотым ореолом.
– Ну что ж… – Он взял меня за руку – теплую, уверенную. – Как там твои сестры?
– Они видели новости, – сказала я.
Лэй поджал губы.
– Переживают за меня, но я уверена, как только завтра приедут и увидят дом с садом, сразу успокоятся.
– Я как раз думал о их визите… когда зашел в гостиную и…
Я приподняла бровь:
– И?..
– Нашел фотоальбом. Посмотрел его.
– Да?
– Первая фотография, где наши мамы в саду… – Он кивнул в сторону. – Она сделана прямо здесь.
Я приоткрыла губы:
– Прямо на том месте, где мы сейчас сидим?
– Именно.
– Ух ты… – глаза защипало, но я не позволила себе заплакать.
Мама была здесь…
– И… – Лэй оглядел траву вокруг, а потом снова посмотрел на меня. – Я подумал, может, на завтрашней чайной церемонии стоит поставить ту фотографию наших мам. Сделать ее большой-пребольшой и вставить в красивую золотую раму.
Я с трудом удержалась, чтобы не пролить слезу.
Лэй продолжил:
– Я, конечно, не декоратор, но, уверен, тетя Мин найдет, куда ее лучше всего поставить.
– Это было бы очень трогательно, Лэй. Правда. – Я сглотнула. – Я, скорее всего, буду ужасно нервничать, а мамино улыбающееся лицо на фотографии… оно поможет мне успокоиться. И напомнит, ради чего я вообще здесь.
– Я просто хотел спросить твоего разрешения… все-таки на фото и твоя мама тоже.
– У тебя полное разрешение.
Он сжал мою руку.
– Я поговорю с персоналом, пусть займутся.
– Прекрасно.
– А потом…
– Да?
– А потом я начал гулять по саду и подумал о том, что… сегодня днем пришлось выкорчевывать кучу сорняков. Тут не было совсем уж запустения, но… все давно подзабили на уход.
Если честно, сомневаюсь, что кто-то вообще рассчитывал, что в этом доме снова кто-то будет жить.
– Правда?
– Да. В любом случае, рабочие остановились, как только солнце село, но завтра им еще предстоит много сделать до чайной церемонии и приезда твоих сестер.
– Бороться с сорняками и наводить красоту?
– Именно.
– Ну, можешь даже не переживать насчет сада, когда мы окончательно сюда переберемся. Мы с сестрами будем торчать в нем каждый божий день.
Он расплылся в улыбке:
– Серьезно?
– Обещаю.
– Я так и думал, что ты это скажешь. Так вот… именно тогда я и подумал, что, может быть, завтрашний визит твоих сестер – это не просто визит.
Я моргнула.
– Что ты имеешь в виду?
– Может быть… они просто останутся. Возможно… это вообще не визит.
Клянусь, в груди будто вспорхнула стая бабочек. Их крылья подняли настоящий вихрь, прекрасный, сбивающий с ног хаос чувств.
Сердце забилось быстрее.
Лэй приподнял брови:
– Что скажешь, Мони?
В голове заплясали мысли, и о хорошем, и о возможных трудностях, которые может принести переезд сестер уже завтра, а не позже.
Я любила их всей душой, но если они будут здесь постоянно… все изменится.
Лэй не получит полную Мони.
Забота о сестрах станет абсолютным приоритетом. И точка.
Они потеряли и маму, и папу. Им нужна я. Вся.
Как я смогу совмещать время с Лэем и с сестрами?
Но потом я представила, сколько смеха и тепла они принесут в этот дом: общие ужины, ночные разговоры, то особенное чувство, когда рядом семья.
Само представление, что они будут жить здесь постоянно… казалось сном.
Прекрасным, уютным сном.
Боже. Я совсем не ожидала, что он предложит такое.
И все же… впереди – битва. Лэй против Лео. Смертельная схватка. Послезавтра.
В тот день мне придется оставить их дома. Я не могу подвергать их такой опасности.
Справятся ли они одни, на Востоке?
Одна только мысль о том, что они останутся в «Цветке лотоса» без меня, в этом незнакомом месте… заставила мое тело покрыться легкой дрожью.
Наверное, я зря переживаю.
Я почти уверена, что здесь им ничего не грозит, но беспокойство все равно тихо грызло меня изнутри.
Джо могла бы присмотреть за Хлоей и Тин-Тин, если только у нее не будет работы.
Она точно справится, особенно в доме, где есть шеф и персонал.
Но все равно мысль о том, что придется оставить их, в новом месте, в такой ответственный момент, не давала покоя.
Что мне делать?..
Я взяла бокал шампанского и сделала глоток.
Лэй отпустил мою руку и откинулся на спинку стула:
– Ты переживаешь из-за того, что они останутся на Востоке?
– Все это новое… – выдохнула я. – А все новое всегда немного пугает вначале. Надо просто привыкнуть.
Я сделала еще один глоток шампанского и поставила бокал на стол.
Мои сестры сильные, но им уже столько пришлось пережить.
Я точно знала: если они останутся здесь насовсем, это даст им шанс. Шанс исцелиться. Найти покой.
Я медленно выдохнула:
– Знаешь что? Давай сделаем это.
– Правда?
– Все будет хорошо.
– Будет. У твоих сестер будут личные охранники.
Я моргнула:
– Серьезно?
– Обязательно, – пожал плечами Лэй.
Я сглотнула:
– Ладно. Мне просто… придется как-то объяснить им этот момент.
Интересно, как Джо, Хлоя и Тин-Тин. отреагируют на то, что за ними будут ходить охранники двадцать четыре на семь?
Для них, да и для меня тоже – это будет непросто принять.
Но со временем мы привыкнем.
– В любом случае… – Лэй посмотрел на меня с печальной улыбкой. – «Цветку лотоса» они нужны. И… ты тоже нуждаешься в сестрах.
– Я скучала по ним.
– После завтрашнего дня… скучать больше не придется.
Я склонила голову набок:
– А как будут устроены… спальные места завтра вечером?
Он приподнял брови:
– В смысле?
– Ты собираешься переночевать со мной, если мои сестры будут в доме?
– Либо так, либо я буду стоять под твоим окном всю ночь и смотреть на тебя, как… – В его глазах вспыхнула злость. – Как там сказал Марси? Жуткий сталкер?
Ага…Значит, все-таки мы будем спорить об этом.
Глава 29
Укус ревности.
Мони
Служащие поставили перед нами тарелки. На столе развернулся настоящий пир, глаза разбегались от вкуснейших блюд, но я даже не потянулась за вилкой.
Я просто смотрела на Лэя. В его глазах бурлили эмоции – сложные, многослойные, не поддающиеся расшифровке. Но, по крайней мере, он не отвел взгляд.
Наоборот, снова взял меня за руку.
– Тебе нужно поесть.
– А может, стоит поговорить о том звонке. И о Марси.
– Вот как? – спокойно отозвался он, отпуская мою ладонь. Взял вилку, выбрал с тарелки аккуратный золотистый кусочек – маленький, идеально круглый.
Я кивнула.
– Думаю, лучше обсуждать такие вещи, пока они не стали проблемой.
Он так и не начал есть. Просто держал вилку в воздухе и смотрел на меня.
– Значит, ты правда считаешь, что Марси может стать проблемой между нами?
– Не называй его Марси.
– Только тебе позволено так его называть?
Я сглотнула.
– И моим сестрам.
– Хмм. – К моему удивлению, Лэй поднес вилку к моим губам. – Тебе нужно поесть.
Я и правда умирала с голоду, так что открыла рот и позволила ему накормить меня этим аппетитным кусочком. Закрыв глаза, я наслаждалась вкусом, который мгновенно взорвался на языке. Божественно. Маслянистый, насыщенный и соленый одновременно.
Когда прожевала, улыбнулась:
– А что это было?
– Сейчас узнаем. – Лэй кивнул в сторону шефа, подзывая его.
Шеф-повар подошел к нам почти мгновенно и почтительно поклонился:
– Хозяин Горы, Госпожа.
Лэй не отводил от меня взгляда.
– Что именно я сейчас ей дал?
Шеф улыбнулся:
– Это мое фирменное блюдо. Омары, обернутые в бекон и запеченные в слоеном масляном тесте.
Я наслаждалась вкусом, который все еще ласкал мой язык.
– Божественно.
– Рад, что вам понравилось, Госпожа, – шеф снова поклонился и тактично отошел, оставив нас наедине.
Лэй облизнул губы:
– Можно я накормлю тебя еще, Госпожа?
Я улыбнулась:
– Да.
– Я рад, что тебе нравится ужин, – мягко сказал он.
Он подцепил еще один кусочек этого божественного омара с беконом и, не сводя с меня глаз, снова протянул его мне.
В этот раз я тоже не отвела взгляда.
Желание вспыхнуло в его глазах, стоило еде приблизиться к моим губам. Можно было подумать, что он подносит к ним не еду, а свой член.
Что там у тебя за пошлости в голове, Лэй?
Я взяла кусочек в рот и начала жевать.
Он все смотрел.
Смотрел так, будто запоминал каждую мою реакцию, каждый выдох удовольствия.
Когда я дожевала, облизала губы и наклонилась ближе к нему.
– Это восхитительно, Лэй.
Его глаза потемнели от желания.
– Ты заслуживаешь лучшего, Мони.
– Спасибо, но... – Он усмехнулся.
– Я все равно думаю, нам стоит поговорить... о Марсело.
– О, теперь он уже Марсело?
Я моргнула.
– Это еще что значит?
Лэй склонил голову набок:
– Он зовет тебя МоМо?
– Это прозвище с детства.
– Хмм. – Лэй подцепил вилкой еще один кусочек и поднес к моим губам.
На этот раз я не открыла рот.
– Тебе не нравится, что он называет меня МоМо?
– Я ревную. – Лэй опустил вилку обратно на тарелку. – Разве это не очевидно?
Я снова моргнула.
Его слова повисли между нами, как люстра на обтрепавшейся веревке, готовая в любой момент рухнуть и разбить нашу романтическую атмосферу в дребезги.
Я глубоко вдохнула, стараясь говорить спокойно:
– Лэй, тебе не о чем ревновать. Марсело, как семья. Мы знакомы с детства.
– Он все еще испытывает к тебе чувства.
– Я бы так не сказала.
– А я бы сказал. Более того, он сам это практически озвучил по телефону.
– Он как семья. Ни больше, ни меньше.
– Почему он не предложил тебе место на Юге еще до того, как ты встретила меня?
– Он не знал, что у нас в Глори трудности.
– Почему он об этом не знал?
– Я никому не говорила.
– Почему?
– Потому что мне было стыдно. Мне казалось, что я должна сама справиться с заботой о сестрах, поэтому... я не просила помощи и не сообщила об этом Бэнксу. Просто надеялась, что если буду больше работать и брать больше заданий – все наладится.
– А теперь ты на Востоке, и он вдруг решил предъявить какие-то права?
Я покачала головой:
– Он ни на что не претендует.
– Будем надеяться. – На лице Лэя начало проступать то самое бешенство, которое он все это время сдерживал.
Его челюсть сжалась, мышцы под кожей дернулись от усилия держать себя в руках.
Обычно теплый, нежный взгляд потемнел, стал таким яростным, что у меня по спине побежали мурашки.
Уголки его губ опустились в жесткую гримасу, на виске вздулась вена – и пульсировала в такт с учащенным сердцебиением.
Честно говоря, если бы сейчас Марси оказался здесь… Мне казалось, Лэй бы просто задушил его к черту.
– Так что... – я вздохнула. – Марси не станет для нас проблемой.
– Не станет?
– Нет. Если бы между нами с Марси что-то должно было случиться, это уже давно бы произошло.
– По телефону он объяснил, почему тогда отстранился от тебя.
Я пожала плечами:
– Все это неважно, потому что ты наверняка слышал, как я сказала ему, что люблю тебя.
– Слышал.
– Вот и хорошо.
– То, что ты это сказала, и то, как твердо решила жить со мной на Востоке, вот почему я сижу за этим столом. – Он мрачно скривился. – А не на Юге, втыкая ему в глотку очень острый нож.
Я широко распахнула глаза.
– И еще... твои сестры находятся на Юге. Я не могу разнести все к черту, если они там тоже.
И тут до меня вдруг дошло. Я нахмурилась:
– Так вот зачем ты хочешь, чтобы мои сестры уже завтра официально переехали в «Цветок лотоса»?
У него дернулась челюсть.
– Лэй?
– Это не главная причина. Я уже говорил, почему хочу, чтобы они были здесь...
– Но вытащить моих сестер с Юга, чтобы ты потом мог все там нахрен разнести – это одна из причин?
Он откинулся на спинку стула.
– Ты понимаешь, кто я?
– Да.
– Уверена?
– Да, Лэй. Ты – Хозяин Горы.
– Нет. Я не про сраный титул. – Он коснулся своей груди. – Я спрашиваю, понимаешь ли ты, что я во всем... сын своего отца? Он меня воспитал.
Я вздрогнула.
– В смысле?
– В смысле, что Марси называет тебя по-детски «МоМо» и вспоминает, как мечтал быть с тобой. – Голос Лэя стал опасно холодным. – Я не могу просто закрыть на это глаза. Более того... внутри меня нет ни капли, ни крошки, способной это проигнорировать.
Эти слова были не просто признанием слабости или попыткой объясниться. В них звучало зловещее предупреждение, намек на то, что Лэй уже все решил. И Марси это будет больно. Очень.
Было ясно, что у Лэя в голове уже выстроен четкий и жестокий план. И стоило только моим сестрам выбраться с Юга – он бы не раздумывая привел его в исполнение.
Черт…
Теперь уже я откинулась на спинку стула. Раздраженно скрестила руки на груди.
Он положил вилку и уставился на меня.
– Лэй...
Он приподнял брови.
– Я не знаю, что ты там задумал, но Марси – это семья.
– Ты уже говорила это пару раз.
– И каждый раз я говорила это всерьез.
– Он тебе не кровный родственник.
– И что?
– А значит, он не особо-то защищен от моих рук.
Я распахнула глаза:
– Твоих рук?
– Моих. – Он взял вилку, подцепил кусочек лобстера с беконом и спокойно съел его.
– Так. Во-первых, никто ни на кого не будет поднимать руки.
Лэй с улыбкой прожевал угощение и потянулся за следующим кусочком, будто мы болтаем о каком-нибудь фильме.
– И, Лэй, я понимаю, что ты чувствуешь, но ревность ничего не решит. Марси – это прошлое. И, что еще важнее, он не угрожает тому, что есть у нас.
Лэй сглотнул, но ярость с его лица так и не ушла.
– И все же... я все равно ревную.
– Тогда перестань ревновать. Я здесь. Мне нужен только ты.
– И я за это благодарен, но... Марси – это проблема.
– Ревность не решит эту якобы проблему.
– Может, и не решит. Но ревность – это сигнал. Она говорит мне: защищай свое, не позволяй никому встать между нами.
– Единственный человек, кто вообще может встать между нами – это ты сам.
Он нахмурился.
– Мое сердце не принадлежит Марси. – Я разжала руки, протянула их к нему и мягко сжала его ладонь. – Никто не встанет между нами, Лэй. Я думаю, мы – это все. Мы – это... любовь, и... прекрасная страсть, и... навсегда. В моей голове... то, что между нами, сильнее Марси, сильнее твоего гарема, сильнее даже воспоминаний о Шанель, если вдруг они всплывут и попытаются нас разъединить.
Лэй сжал губы.
– Или я... ошибаюсь? Мы не такие крепкие? То, что между нами, слабо? Наша любовь хрупка, как... тонкое стекло?
Он молча смотрел на меня, но что-то в нем все же изменилось, едва заметно. Его рука, напряженная под моей ладонью, немного расслабилась.
Казалось, даже пульсирующая вена на его виске замедлилась. И я поняла: пусть всего на миг, но он пытался отпустить злость.
Когда он заговорил, в его голосе больше не было острых углов:
– Мой отец оказался прав насчет тебя.
Эти слова застали меня врасплох.
– В чем именно он был прав?
– Ты только что завернула мне мозги в другую сторону.
– Я просто говорю тебе правду.
– Нет. – Он нахмурился. – Думаю, я уже не просто под каблуком из-за тебя. Я по уши вляпался.
– Лэй, во-первых, ты не под каблуком. Перестань так говорить.
– Почему ты все время это отрицаешь?
– Потому что это неправда. – Я не смогла сдержаться и хихикнула. Просто вырвалось само. – Перестань. Я серьезно.
Он приподнял брови:
– И почему ты сейчас смеешься?
Я снова попыталась остановиться, но смех только усилился:
– Потому что это смешно, когда ты говоришь, что под каблуком из-за моей киски.
– Не смешно. Я вообще-то серьезно.
– Вот именно поэтому это еще смешнее.
– Почему ты меня не предупредила?
– Предупредила о чем, Лэй?
– О своей киске.
Я покраснела и оглянулась на шефа и персонал. К счастью, они были у другого стола, болтали и возились с каким-то инвентарем. Я понизила голос:
– Мы вообще-то серьезно говорили про Марси, а не про мою киску.
– А то, что я под ее влиянием, напрямую связано с этой темой.
– Нет, не связано.
– Связано. – Он наклонился ближе, едва коснулся губами моего уха и прошептал:
– А что ты думала будет после того, как сегодня поскакала на моем члене?
Тепло резко вспыхнуло внизу живота.
– Ты была такая мокрая, сжимала мой хрен, делала вот ту самую магическую штуку, которую ты умеешь...
Я усмехнулась:
– Я ничего волшебного не делала. Перестань, ну ты смешной.
– Это была магия. И после всего этого ты правда думаешь, что я позволю какому-то там Марси называть тебя МоМо и говорить, что он тебя любит?
– Он мне как семья. Так что прими это.
– О, вот так просто?
– Да. Вот так просто. – Я отстранилась от Лэя. – Потому что, Лэй, давай не забывать, что я полностью приняла твоих теток, твоего сумасшедшего Чена, твоих людей, твою вычурную жизнь, Восток, твоего отца, который... убил моего отца. Я пережила весь этот гарем, где бабы себе бошки повыбривали и, скорее всего, полезли бы на меня с ножом, если бы я не была с тобой.
Он вздохнул и нахмурился.
– Меня похитили ты, Сонг и твои тетки, и я ни на одного из вас не заявила в полицию.
На его лице появилась довольная усмешка.
– Сегодня твой отец несколько раз проверял меня на прочность с голым лезвием в руках, а потом еще и похитил, чтобы вытащить с Востока. Думаю, я установила рекорд по количеству похищений за один месяц.
Лэй тяжело выдохнул.
– Мне пришлось экстренно вжиться в роль этой самой Хозяйки Горы, и, похоже, это будет полный пиздец, потому что что вообще это за роль такая? Но мне плевать. Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой... навсегда. Так что... разбираюсь как могу.
Лэй разомкнул губы.
– И я еще даже не упомянула, что завтра мне предстоит целый день лить чай каким-то ебанутым способом…
– Практичная грация.
– Да. Практичная, блядь, грация. И делать это я буду перед камерами, надеясь, что не залью все к хуям. А еще мне нужно выступить с речью. – Я пожала плечами. – Я не хочу ни речи, ни церемоний с чаем, но я знаю, что это важно для тебя, для твоего отца и для Востока. А еще потому, что я... абсолютно... безоговорочно... влюбилась в тебя по уши... это важно и для меня.
У Лэя на глазах выступила влага, но слезы не пролились.
– Так что... – вздохнув, я взяла вилку. – Да. Ты не будешь поднимать руки на Марси и каждый раз, когда увидишь его, будешь вести себя наилучшим, блядь, образом. Потому что я собираюсь быть для тебя лучшей Хозяйкой Горы, а ты будь, пожалуйста, лучшим, блядь, Хозяином Горы для меня.
На его лице появилась мрачная, раздраженная мина, но он промолчал.
– Марси – моя семья. А значит, теперь он и твоя семья тоже. Пожалуйста, не благодари.
Он злобно скривился.
Довольная собой, я начала есть, пробуя сочные кусочки курицы, овощей и риса.
Боже мой. Этот шеф просто зверь. Даже не уверена, что Бэнкс сможет его завтра переплюнуть.
Я почти уже хотела отменить кулинарный баттл, но если мой шеф размотает Бэнкса у гриля – это будет ему отличный урок. Пусть поймет, что тащить свой зачуханный мангал в «Цветок лотоса», была не самая умная идея.
Прошло несколько минут в тишине, прежде чем Лэй выдохнул, долго и тяжело, но взгляд ни разу не отвел.
Я видела, как он борется с тем, что хотел сказать. Каждая мышца на лице напряжена, будто он сражался с собственными эмоциями.
И наконец, с недовольным ворчанием, он выдал:
– Ладно.
– Ладно?
– На барбекю я буду вести себя как пай-мальчик.
– Твои руки не будут касаться тела Марси?
Этот его чертов рот уже почти скривился в ухмылке, я прямо видела, как он изо всех сил пытается держать губы ровно.
Я прищурилась с усмешкой:
– Ну?
Он закатил глаза с таким пафосом, что можно было подумать, я заставила его подписать мирный договор. Но вся жесткость с его лица исчезла, осталась только обреченность.
– Я буду себя нормально вести.
– И твои люди тоже?
– За Дака не ручаюсь...
– Нет, ты будешь отвечать за Дака. И за всех остальных тоже. Проследишь, чтобы все прошло охуенно. Ты – Хозяин Горы. Никаких, блядь, отговорок.
– Серьезно?
– Да, Лэй, серьезно. Если кто-то из вас устроит драку перед моими сестрами или вообще на этой территории – вам всем пиздец. А ты не хочешь, чтобы было пиздец.
На его лице расползлась озорная ухмылка, но он промолчал.
– Я уже сказала Бэнксу и всем остальным, чтобы вели себя спокойно.
– А если они начнут?
– Не начнут.
– Ладно. Но... я все равно считаю, что нам с ними нужно будет серьезно поговорить.
Я вздохнула:
– Прямо на барбекю?
– Мы и так давно должны были это обсудить.
– Но именно во время барбекю?
– Мы можем выйти в сад, пока ты показываешь сестрам дом. Это займет немного времени.
Я внимательно посмотрела на Лэя, понимая: под всей этой внешней спокойной решимостью все еще прячется злость. Вряд ли этот разговор пройдет просто на мягких тонах.
Он наклонил голову набок:
– Это устроит тебя, Хозяйка Горы?
– Только разговор.
– Только слова.
– И... хорошие?
– Никакого физического насилия.
– Как я уже сказала: если мы продолжим, то все они станут твоей семьей.
– Это не если, Мони. Мы точно продолжим.
– Тогда привыкай считать Бэнкса и Марси своими кузенами.
Отвращение мелькнуло на его лице, но он тут же стер это выражение.
– Лэй, они тебе не смертельные враги.
– Не враги.
– Значит, пора наладить с ними отношения. – Я снова начала есть. – Я читала всю вашу историю, и, честно говоря, это выглядело по-детски и мелочно.
– Банда Роу-стрит – новички в Синдикате «Алмаз». Всего-то пару лет. А все остальные выросли в этом мире. Поэтому уважать их... сложно.
– Вы все – дети по блату.
– Я не получил трон по блату. Я с детства убивал людей, сраным мечом, – спокойно ответил он.
Я вспомнила книгу про «Четырех Тузов» и кивнула:
– Это правда.
– Я не говорю, что банда Роу-стрит должна вечно пресмыкаться перед нами, но на встречах Марсело слишком много пиздит и топает, как будто в детском саду. Иногда ему стоит просто заткнуться и принять то, что мы даем.
