Текст книги "Грешные клятвы (ЛП)"

Автор книги: Кения Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Лэй договорил за него:

– Когда она умерла. Я помню тот месяц. Мама почти не выходила из сада. Сидела в одном и том же месте, глядя в одну точку. На цветы. И все.

В салоне наступила тишина. Только тихое гудение мотора да приглушенный шум улиц Востока за окном.

Господи.

Мы все сидели, погруженные в свои мысли, переваривая то, что только что узнали.

А потом Чен произнес:

– Ну… это действительно все меняет.

Ху кивнул:

– Теперь я понимаю, почему дядя Лео выбрал Моник. Или, по крайней мере, начинаю понимать.

Глаза Лэя налились влагой:

– Где сейчас альбом?

– В «Цветке лотоса». Я уронила его, когда Лео приставил мне к горлу лезвие. – И тут меня осенило. – Черт. Нам надо вернуться еще и за моими фрейлинами. Я оставила их там.

– Скажи водителю, пусть едет в «Цветок лотоса», – голос Лэя был хриплым. Он все еще сдерживал слезы.

Это из-за мысли о его матери?

Или мои слезы тронули его?

Тем временем Чен выпалил:

– Ты оставила кого?!

– Моих фрейлин.

– Какого хрена ты вообще успела обзавестись фрейлинами?

– Тетя Сьюзи и тетя Мин…

– Нет, – Чен замахал пальцем. – Только я могу назначать фрейлин.

Я пожала плечами:

– Ну, тогда тебе придется утвердить тех, что уже есть. Потому что мне нравятся только они. И точка.

Чен схватился за грудь:

– Вы меня, блядь, сведете с ума.

Я перевела взгляд на Лэя:

– А что с твоими тетями? Я видела, как их выводили из «Цветка лотоса».

– Они в подземелье дворца. Тридцать дней.

Я разинула рот:

– Что?! Нет. Ты должен их отпустить.

– С какой стати?

– Потому что они… мои наставницы. – Я снова пожала плечами. – А ХГПО, как ты понимаешь, без наставниц никуда.

Чен громко застонал и откинулся назад, будто я только что объявила ему войну.

Глава 18

Там, где расцветает любовь.

Лэй

Признание Мони и ее голая уязвимость в машине… что-то произошло с моим сердцем. Это было слишком личным, слишком настоящим. Каждое слово – будто обнаженный нерв. И запах, чертов запах отцовского одеколона, все еще витал в моей памяти, напоминая о боли, которую она пережила.

Я рад, что отец убил его. Твари, способной так с ней поступить, просто не должно быть на этом свете.

А потом, откровение, от которого внутри будто что-то сдвинулось: наши матери были знакомы.

Это не просто совпадение – это судьба.

Мы с Моник не просто встретились. Нас свела история, сплетенная еще до нашего рождения.

Я представил, как ее мать смеется вместе с моей. Как они делятся радостями, переживаниями. Как между ними зарождается настоящая женская дружба, искренняя и глубокая. И теперь эта связь тянется сквозь годы, чтобы соединить нас.

Неужели судьба прядет между нами невидимую нить? Ту самую, что год за годом, шаг за шагом, тянула нас друг к другу? А вдруг все это было больше, чем просто часть стратегии моего отца?

А если... Бог действительно выбрал для меня Мони?

И, наконец, ее решение остаться на Востоке – это звучало как клятва. Громкое, смелое признание в любви. Она собиралась жить здесь, работать, быть достойной Хозяйкой Горы. Сердце дрожало от этого, от ее преданности, силы, выбора.

Теперь я больше не один. Не один на троне.

Не один в этих стенах, когда ночь давит своей тишиной, а ты лежишь и смотришь в потолок, не зная, с кем поделиться мыслями.

Нет. Теперь у меня есть она. И я никогда ее не отпущу. Никогда.

Теперь я должен был доказать ей свою преданность не словами, а делом.

Может, стоит вырваться с ней куда-нибудь ненадолго, съездить на побережье, пройтись вдоль воды, держась за руки, чтобы морской ветер уносил наш смех вдаль, над волнами.

Больше всего мне хотелось просыпаться рядом с ней.

Прижимать к себе ее теплое, мягкое тело, шептать обещания на ухо, пока солнечные лучи раскрашивают стены спальни золотом.

Я представлял, как праздную ее победы, под индиговым небом, стою рядом, когда она сталкивается с трудностями, и просто молча сижу рядом, когда ей нужно отдохнуть, перевести дух и почувствовать себя в безопасности.

Мы делились клятвами, такими, в которых любовь могла по-настоящему расцвести. В машине я повернулся к Моник, сжал ее руку… и увидел в ее глазах свое будущее.

И оно было прекрасным.

В нем было спокойствие, радость и абсолютное доверие.

Горизонт сиял золотом.

А наш смех падал и кружился, словно лепестки роз, подхваченные теплым весенним ветром.

Я видел, как вспыхивает наша страсть.

Как она растет.

Я представлял, как любовь распускается в самых сокровенных уголках – там, где можно посадить надежду, пустить корни, вплести в землю воспоминания.

Они оставляют след.

Крепнут.

Растут.

И каждый день мы будем их взращивать.

Плевать на титулы. Она станет моей женой. Матерью моих детей. Только вот… знает ли она об этом?

Машина остановилась у «Цветка лотоса».

Спустя пару секунд водитель открыл дверь с ее стороны. Мони отпустила мою руку и вышла, и ее сексуальная фигура на фоне солнечного света казалась чертовски восхитительным силуэтом.

Сногсшибательная. Безупречная.

В груди разлилось тепло и легкое покалывание, сердце дернулось и заплясало. Я сдержал стон.

Вся эта суматоха, и я даже не успел сказать ей, какая она сегодня красивая.

А этот костюм… Черт, он был настоящим произведением искусства: глубокий, насыщенно-синий, с тонкой вышивкой, небесно-голубые и розовые цветы будто распускались на манжетах и воротнике. Каждая золотая нить – ювелирная работа. И посадка… идеальна. Он обтягивал ее формы так, что я едва не потерял дар речи.

Когда Восток увидит ее сегодня по телевизору, ни у кого не останется сомнений. Она – моя Хозяйка Горы.

Мони направилась к «Цветку лотоса».

Затем из машины вышел я, и меня тут же окутал тонкий аромат сада, который принес легкий ветерок: розы, жасмин, цитрусовые и свежая земля.

Завораживающая симфония запахов, от которой у меня закружилась голова, и я просто растворился в этом блаженстве.

Я повернулся к саду, медленно обвел взглядом пейзаж перед собой – ряды цветов, высокие деревья. Где-то вдалеке слышалось тихое журчание фонтана, а еще – щебетание птиц в кронах.

С ветвей, аккуратно подстриженных, свисали фонарики, к вечеру они озарят весь сад мягким светом.

Прошло много времени, «Цветок лотоса».

Меня накрыло странное чувство ностальгии. В памяти, как яркая кинолента, вспыхнули кадры из детства: я помогаю маме в саду под теплым утренним солнцем, а ее мягкий смех заполняет пространство, пока мы вместе ухаживаем за цветами; я гоняюсь за сестрой по дому, и ее звонкий смех разносится по коридорам; я бегу утреннюю пробежку с отцом, его уверенный темп ведет нас по залитым солнцем тропинкам.

Но после маминой смерти возвращаться сюда стало почти невозможно.

В этом поместье все было пропитано ею, ее духом, ее прикосновением, ее присутствием. Даже сейчас каждый цветок будто шептал ее имя, и этот шепот царапал изнутри, вызывая сладкую боль прямо в глубине души.

Мамочка… Я так по тебе скучаю. Я рад, что ты знала маму Мони.

Я избегал это место, но сегодня все по-другому. Мысль о том, что Мони и ее сестры будут жить здесь, наполняла меня новым смыслом.

Когда они будут рядом, я буду часто бывать здесь.

Вздохнув, я повернулся к дому.

Мони уже была на полпути вверх по парадной лестнице. Ее каблуки отстукивали ритм по ступеням.

Я смотрел, как она скользит пальцами по отполированному перилу, и все, чего я хотел в этот момент, это чтобы под ее пальцами оказался мой член.

Ммм.

Ее бедра двигались в соблазнительном танце.

Я даже видел, как изгибалась ее спина с каждым шагом, талия плавно поворачивалась в одну сторону, а потом еще чувственнее в другую.

Она была как живая поэзия.

Вся моя.

Пульс участился.

Желание гнало по венам, а в груди нарастал звериный голод.

По бокам я сжал кулаки, из последних сил сдерживая себя, я хотел коснуться ее, попробовать ее на вкус прямо здесь, на этих ступеньках.

Блядь. Только глянь на эту шикарную задницу.

Внезапно в голову закралась мысль, а нормально ли трахнуть ее в доме, где прошло мое детство?

Если я нагну ее прямо на мамином любимом обеденном столе, будет ли мама там, на небесах, качать головой и прикрывать глаза с отвращением?

А мне уже было плевать, в голове бурлили грязные, пошлые, чертовски возбуждающие фантазии.

Этот самый дом, где я учился завязывать шнурки, проводил бесконечные вечера с игрушечными солдатиками, где выпал мой первый зуб…

Теперь он станет декорацией для чего-то первобытного. Животного. Грязного до дрожи.

Да. Этот костюм с нее скоро слетит.

Из машины вышел Чен и встал рядом со мной.

За ним – Дак и Ху.

Но я даже не глянул в их сторону.

Все мое внимание было на ней. Только на ней.

Да. Я трахну тебя здесь. До того, как мы вернемся во дворец.

Как будто услышав мои мысли, Мони остановилась на лестнице и обернулась.

Она точно видела, как пылает в моих глазах желание. Ее губы чуть приоткрылись, будто хотела что-то сказать, но слова застряли где-то в горле.

Вот так. Именно так.

Улыбнувшись, она продолжила подниматься, а я снова захлебнулся этой жаждой – жаждой ее.

Да. Я точно трахну тебя здесь.

Всю жизнь меня учили, что контроль – это сила. Что, если ты умеешь управлять своими желаниями, ты управляешь и своей жизнью.

Но с Мони… Весь мой самоконтроль разваливался к черту.

Я сдавался.

Он рассыпался в прах.

С ней… у меня не было ни капли контроля. И я понятия не имел, как держать себя в руках.

Когда она поднялась по лестнице, то открыла дверь и скрылась в доме.

Тем временем начали подтягиваться мои люди, они окружили дом, оружие наготове.

Чен заговорил:

– И что ты думаешь по поводу того, что тетя Цзин и мама Мони были подругами? Или того, что дядя Лео теперь якобы заключил с Мони какой-то дружеский пакт и дергает за ниточки, управляя ее поступками?

Я повернулся к нему:

– Возвращайся во дворец.

Глаза Чена распахнулись:

– Что?

– Я хочу остаться с Мони наедине. Только мы двое.

– Но...

– После всего, что сегодня произошло, нам нужно это.

В разговор включился Ху:

– Нам вообще-то надо закончить тренировку. Битва еще впереди.

– Моей схватки с людьми отца на сегодня более чем достаточно. Это была тренировка на весь день.

Ху задумался, потом кивнул:

– Ты прав. Совсем про это забыл.

Дак ухмыльнулся:

– Значит, мне тоже возвращаться во дворец?

– В этом и заключается суть – побыть с Мони наедине.

– Ммм, – хмыкнул Дак, наверняка прекрасно понимая, что у меня на уме.

Но Чен, как обычно, не уловил подтекст:

– Я все же считаю, что вам обоим стоит получить брифинг от пресс-службы дворца. Уверен, они уже проанализировали реакцию на пресс-конференцию и…

– Отдохни, кузен.

Чен приоткрыл рот, готовясь возразить, но одного взгляда на мое лицо хватило, чтобы он передумал. Он знал меня достаточно хорошо, чтобы понять, что спорить бесполезно.

И тут вдруг распахнулась дверь «Цветка лотоса», и на крыльцо снова вышла Мони.

И к моему удивлению… За ней появились три потрясающе красивые темнокожие женщины.

О.

Я раньше их не встречал, но в каждой из них чувствовалась та же уверенная грация, что и в самой Мони.

Где тетя Сьюзи и тетя Мин откопали таких женщин?

Я перевел взгляд на своих парней, интересно было увидеть их реакцию.

Дак подался вперед, поднял брови, и его ухмылка расползлась еще шире.

Его дурашливость мгновенно улетучилась, как только он уставился на одну из женщин, стройную, высокую, в темно-синем.

Интересненько.

Мони и ее фрейлины направлялись к нам.

Тем временем даже Ху, обычно такой сдержанный, не мог оторвать взгляда от другой девушки, той, что была в нежно-голубом. Его губы чуть приоткрылись, а в глазах появилось какое-то неожиданное тепло.

Но больше всего меня поразил Чен.

Он просто стоял, ошарашенный, переминаясь с ноги на ногу, а потом резко выпрямился, пытаясь вернуть себе видимость спокойствия.

Ну что ж… Похоже, Мони все-таки оставит своих фрейлин.

Когда они подошли ближе и остановились перед нами, я едва сдержал смех.

Мои ребята выглядели как озабоченные подростки, а три женщины по бокам от Мони держались не просто уверенно, от них шло настоящее королевское сияние.

Ладно. Похоже, тетки были правы. Эти женщины – вовсе не плохой выбор для Мони.

Чену уж точно не найти лучше.

Осталось только убедиться, что драться они умеют.

Они переглянулись между собой с явным интересом и легким весельем, и как бы между прочим отметили ухмылку Дака, мягкое выражение лица у Ху и суетливость Чена.

Да е-мое, парни. Ну вы же видели женщин раньше, нет?

А потом я вспомнил, что у них ведь не было ни одного выходного уже несколько месяцев.

Ага. Они, походу, сейчас еще более озабочены, чем я.

– Итак… это мои фрейлины, которых выбрали тетя Сьюзи и тетя Мин, – Мони махнула рукой в сторону девушек. – Чен, я уже сказала им, что ты, возможно, попытаешься от них избавиться, но…

– Подожди, – Чен замотал головой и вытер пот со лба. – Я такого не говорил! Нет-нет-нет. Они, ну… могут подойти. Наверное. Я просто сказал, что нужно провести проверку. Это, типа… административная процедура. Но, судя по всему, все может получиться весьма… э-э, достойно. В официальном смысле. Только в официальном. Определенно. Никакого другого смысла.

Мони уставилась на него, будто он тронулся.

– А в каком еще смысле это может быть, Чен?

Я скрестил руки на груди и с удовольствием наблюдал за спектаклем:

– Да, Заместитель Хозяина Горы. В каком еще, интересно, смысле?

– О, – Чен прочистил горло. – Я всего лишь хотел сказать, что мне нужно будет провести тщательную проверку, чтобы убедиться, что они хороши в постели.

О боже.

Мони нахмурилась:

– Что?

Одна из женщин тихо хихикнула.

– Нет-нет-нет! – замотал головой Чен. – Я хотел сказать: хороши в… умении справляться со… стрессовыми ситуациями, которые могут требовать… эм… глубоких знаний… протоколов дворца. Ничего общего с постелью. Я имел в виду, у них будут кровати, на которых спать, но я не… я не буду иметь отношения к этим кроватям. Ну, с уважением.

Мы с Мони переглянулись.

Прости. Он влюбился в одну из них. Когда Чену нравится женщина, он начинает нести дичь.

Дак не выдержал и встрял:

– Если это важно, то я уже одобряю. Все трое получают мой голос. И мою кровать. Она, кстати, очень удобная.

Одна из женщин улыбнулась.

– Тише, – одернул Чен. – У тебя нет права голоса, и это… это неуместно.

– Сам первый про кровать заговорил, – пробурчал Дак.

– Молчи, – Чен дернул галстук и снова прочистил горло.

И тут Ху, который обычно молчит и остается в тени, подошел ближе и улыбнулся:

– Рад знакомству. Как вас зовут?

Я повернулся к фрейлинам Мони.

Самая высокая из них тепло улыбнулась:

– Меня зовут Танди.

Дак тут же прочистил горло, шагнул вперед с показным пафосом и протянул ей руку:

– Приятно познакомиться, Танди. Если тебе что-то понадобится – обращайся. Мы с тобой теперь будем тесно работать, так что… добро пожаловать. Официально.

Я едва не рассмеялся.

Вторая женщина, в небесно-голубом наряде, сказала:

– А меня зовут Лан.

Она кивнула мне:

– Для меня честь служить вам, Хозяин Горы. Мы уже встречались когда-то, когда были детьми. Я тогда жила в Небесном Убежище. Вы принесли мне лишние леденцы и печенье на рождественском фестивале.

– Ау… – я моргнул. – Ты жила в мамином приюте?

– Да, сэр. – Она кивнула на двух других женщин. – Мы все там выросли. Поэтому служить теперь вашей семье – особенно приятно.

– Значит, вы все с Востока?

Они дружно кивнули.

Женщины с цветом кожи, выросшие на Востоке? Хороший ход, тетушки.

Фрейлины Мони уже изначально понимали все, что касается тонкостей и проблем нашего общества, так, как никто другой.

К тому же, они знали культуру Востока, традиции и все эти негласные правила, по которым здесь живут.

С ними рядом народ увидит в Мони не просто очередную представительницу красивых слов о равенстве и поддержке, а женщину, которая по-настоящему готова поднимать тех, кто жил на задворках Востока.

Хорошая партия, тетушки. Может, я и правда выпущу вас пораньше. Не через тридцать, а через двадцать дней.

Но главное, жители Востока воспримут этот шаг как смелый.

Они поймут, что Мони наняла этих женщин не по прихоти, а чтобы показать, те, кого сиротили, оттесняли, списывали со счетов, тоже могут подниматься к власти, могут влиять, могут быть услышанными.

Очередной мощный сигнал: Хозяйка Горы не боится идти против традиций, если это нужно, чтобы выстроить новое будущее.

Плюс, мамин приют снова окажется в центре внимания.

Благотворительный бал уже в следующем месяце. Этот шаг точно поможет со сбором средств.

Ой, подождите-ка…

После смерти мамы и исчезновения титула Хозяйки Горы, организацией бала занялись мои тети.

Но теперь, когда Мони – Х.Г.П.О., будет куда логичнее, если все возьмет в свои руки она. А это, между прочим, дело непростое.

Ежегодный бал – это не просто торжество. Это целая традиция, пропитанная элегантностью и престижем.

На него съезжаются чиновники и уважаемые гости со всего Парадайз-Сити, а еще – прибывают делегации из Китая, специально прилетающие, чтобы выразить почтение.

Сам бал – это грандиозный проект. За несколько недель до события мои тети и их команда буквально с головой уходили в подготовку: каждый угол бального зала превращался в оазис роскоши. Изысканные цветочные композиции подбирались под тематику бала, каждый бутон выбирали с учетом оттенка и аромата. Шелковые баннеры с вышитыми традиционными узорами разворачивали и развешивали вдоль стен, создавая атмосферу величия и глубокой связи с культурой.

Схемы рассадки составлялись с особой тщательностью: каждый гость, от влиятельных бизнесменов до чиновников Парадайз-Сити, должен был занять место, где разговоры и новые союзы возникали бы как по маслу.

Кейтеринг и повара превращали кухню в сцену для гастрономического спектакля. Они тестировали блюда, продумывали каждую позицию в меню так, чтобы соединить местные вкусы с изысканностью интернациональной кухни. Даже подбор вин напоминал дипломатический квест, каждое вино должно было угодить самым разным вкусам и культурам.

Развлекательная программа составлялась с таким же прицелом: сохранить уважение к Восточным традициям, но при этом добавить современного звучания. Вечер открывали классические музыканты и традиционные танцоры, а завершала его современная группа, оставляя у гостей восторг и ощущение праздника.

Приглашения рассылались по всем правилам этикета, каждый конверт был запечатан семейным гербом, а надписи выполнены утонченным каллиграфическим почерком.

Меры безопасности были не менее строгими: проверка биографий, протоколы досмотра, все ради того, чтобы мероприятие прошло гладко и без эксцессов. Над каждой деталью трудились слаженные команды – логистика, транспорт, охрана, все они работали под колоссальным давлением, чтобы бал сохранил свою безупречную репутацию.

Теперь, когда Моник стала Х.Г.П.О., было логично, что организацию этого масштабного события поручат ей. И это была отнюдь не легкая задача. Ей предстояло взять на себя мероприятие, требующее абсолютной стратегической четкости, нестандартного креативного мышления и безупречного дипломатического чутья.

Ее умение объединять людей и лавировать в хитросплетениях политики теперь стало как никогда важным, впереди была серьезная роль.

Моник права. Моим теткам стоит помочь ей пройти подготовку.

Я снова посмотрел на ее фрейлин, осознавая, насколько сложная работа им предстоит.

Наконец, третья из них заговорила – тихо, с ноткой волнения в голосе:

– Я Фен.

– Для меня это большая честь, Фен. Я в восторге, – расплылся в улыбке Ху и выдал какой-то нелепый поклон, будто стоял перед самой королевой Англии.

Вот тут я уже не сдержался, прыснул со смеху и согнулся пополам. Даже охранники у входа хихикнули.

Моник, прикрывая рот рукой, тоже с трудом сдерживала улыбку.

Ху зыркнул на меня, но злости в его взгляде не было, он скорее смутился, особенно когда увидел округлившиеся глаза Фен.

Выпрямившись, он пробормотал:

– Извините, я просто хотел быть вежливым.

Фен прошептала:

– Спасибо.

– В общем, – Моник покачала головой, – они мне очень нравятся, так что даже не думайте их менять… пожалуйста. К тому же, они умеют драться. Твой отец проверил это у крыльца.

– Вот как, – Чен закивал, не переставая. – Значит, вы сражались с дядей Лео, и при этом у вас ни царапины на шее, ни синяка?

Дак облизнул губы и ухмыльнулся, по-хищному скользнув взглядом по девушкам:

– Может, стоит сегодня вечером заглянуть с вами в спортзал? Немного поединков один на один… да еще под музыку...

– Так, все, хватит, – вмешался я, пока Дак окончательно не сорвал с себя одежду и не начал трахать одну из них прямо здесь. – Давайте сосредоточимся на деле и проявим должное уважение к этим, между прочим, весьма почетным позициям.

Повернувшись к трем новым девушкам, я сказал:

– Как Чен ранее весьма изящно выразился, вам все же предстоит пройти серьезную проверку, чтобы убедиться, что вы готовы ко всем рискам и обязанностям, связанным со службой у Хозяйки Горы.

Они кивнули.

– Но я уверен, что вы все справитесь. Добро пожаловать.

Я сделал паузу, а потом подошел к Моник и обнял ее за талию.

– Ладно. Приятное знакомство, но если вы не против, я бы хотел немного побыть с Моник наедине. Нам нужно кое-что обсудить. А вы трое идите с моими людьми, они покажут вам, где разместиться во дворце или что там нужно. Хорошего дня и увидимся утром.

Я даже не стал ждать ответа, просто увел Моник прочь.