Текст книги "Грешные клятвы (ЛП)"
Автор книги: Кения Райт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)
Акт 2
Глава 10
Важность чая
Моник
После всего дерьма, что наговорил мне Лео, моя голова чуть не сварилась, давление росло и росло, пока не начало угрожающе подниматься, готовое взорваться от переизбытка новой информации и внезапного прозрения.
Мысли жужжали в бесконечном цикле, заевшие на одном месте и не способные заткнуться.
Мама дружила с Цзин? Тетки все это время следили за мной, вместе с Сонгом и Лео?
Обрывки мыслей метались в голове, сталкивались, перекрывали друг друга. Шум в голове был оглушающим, настолько, что я уже не слышала ничего другого.
И, как вишенка на торте, Лео фактически подтвердил, что я родственница Ромео и Шанель.
А теперь Лэй уже был в пути, и, честно говоря... я сама не знала, хочу ли, чтобы время с Лео закончилось.
Блядь. Этот день просто ебанутый.
Мы сломя голову мчались по первому пролету лестницы, и все, что я могла, это изо всех сил пытаться не отставать от Сонга и Лео, прижимая альбом с фотографиями к груди.
Рядом со мной Лео сузил глаза, раздраженно пробурчав:
– Это ни в какие ворота. Я хотел провести с тобой больше времени, Моник.
– Ну... после всех бомб, что ты взорвал у меня в голове, я тоже хотела бы больше времени.
– Хммм, – кивнул Лео. – Тогда, может, нам стоит перейти к плану Б, брат.
Впереди Сонг оглянулся через плечо:
– Мы не будем похищать Моник.
Я моргнула.
– Чего?
Лео продолжал говорить с Сонгом:
– Мы вернем ее завтра вечером. Не позже. Этого времени мне хватит, чтобы научить ее всему и все показать.
В голосе Сонга звучало раздражение:
– Мы уже проголосовали против плана Б. Наши сестры этого не одобрят, и я тоже.
Лео закатил глаза, что выглядело особенно странно на его мрачной, слегка психопатичной физиономии:
– Вы трое никогда не видите всей картины.
Я отступила на шаг:
– Никто меня не похищает.
Он посмотрел на меня:
– Но ты должна разобраться в политике Дворца и во всех тонкостях Востока.
– Окей… ну, пришли мне все по почте.
– У меня есть тетради. Но даже с ними, кое-что нужно объяснить лично.
Сонг бросил на него недовольный взгляд:
– Я сказал нет плану Б.
Я энергично закивала:
– Я за Сонга. К черту план Б.
– Мой сын силен и великолепно дерется. Лэй знает, что такое кровь и смерть. Он тот, кого мечтают видеть рядом на поле боя. И как правитель Востока он будет стоять до конца и защищать всех, – вздохнул Лео. – Но ты, Моник, ты станешь стратегическим разумом вашего союза. Это важно. Ты должна это понять… и взять все в свои руки.
– Взять в свои руки?
– Его. Да.
– Так, стоп. – Я едва успевала соображать, не говоря уже о том, чтобы поспевать за ними. – Ты хочешь сказать, что я буду… мозгом всей этой истории с управлением Востоком?
– Не «хочу сказать», Моник. Я знаю, что ты будешь. – Лео немного замедлил шаг. – Я понимаю, всего слишком много сразу. Но у тебя острый ум, ты справишься быстрее, чем сама думаешь. Ты вступаешь не просто в какую-то роль или брак. Ты обретаешь великую власть. А власть требует подготовки… и большой мудрости.
– Послушай... зачем вам вообще эта битва? Мы бы не гнались по времени, не пришлось бы умирать или…
– Ты не хочешь, чтобы я умер, Моник?
Я распахнула глаза:
– Я... ну... Слушай, я вообще против смерти, окей? И я знаю, Лэю будет больно, когда он тебя убьет... даже если он пока этого не осознает.
– Это уничтожит его. – В его глазах вдруг появилась такая глубокая, почти бездонная печаль. – Иногда я боюсь, что он просто не сможет это сделать.
– Тогда зачем все это? Почему не наказание, ну, типа... тюрьма или еще что?
– Нет. Нет. Нет. Я уже достаточно наказан. – Его лицо помрачнело. – Моей Цзин больше нет. Мой прекрасный цветок. Вся моя жизнь. Я должен умереть…
– Но Лео...
– Я должен умереть. Чтобы снова увидеть Цзин. И еще кое-что даже важнее...
Я сжала горло, сглотнув:
– Что?
– Я должен умереть, чтобы наследие Лэя действительно началось. Пока я жив, власть Лэя над Востоком будет расколота. Многие из его людей до сих пор считают меня своим главой. Это неправильно.
Мы добрались до второго уровня и быстро побежали по коридору. Нас встретили еще люди Лео, в темно-синих одеждах, с деревянными крестами на груди и сверкающими на свету мечами.
А я все не могла выкинуть из головы одержимость Лео собственной смертью.
Господи Иисусе.
Сама тяжесть его слов… она будто прорезала меня изнутри.
Безумие ли это, что я понимала его? Понимала его логику? Не душой, нет. А вот умом, да. Понимала, зачем он все это затеял: жертвы, убийства… это его извращенное самопожертвование, ради Лэя, ради будущего.
Он убил моего отца.
Это факт. Неоспоримый.
И как бы сильно я ни хотела его ненавидеть… причины его поступков терзали меня изнутри, превращая ненависть в тяжелую, запутанную ношу.
В голове Лео все было просто: если бы мой отец сделал то, что должен был… он был бы жив.
И, черт возьми, как тут с этим поспоришь?
Сколько ночей я сама лежала, уставившись в потолок, и думала, что, может, было бы лучше, если бы он умер. Из-за того, что бросил нас ради женщин, бухла и казино.
Может, у него и были причины. Глубокие, болезненные.
Может, он просто не справился с маминым раком и не знал, как пережить это по-нормальному. Может, все шло из детства, полного боли и пустоты. Его отец тоже никогда не был рядом.
Были ли у него хоть какие-то вменяемые оправдания за то, что он нас бросил? Если и были, Лео на них плевать хотел.
Да и… мне тоже было плевать.
Потому что когда пришло время, когда маме действительно нужен был кто-то рядом, там была я. Я не знала, как растить детей, не умела даже оплачивать счета. Но, блядь, я разобралась. Я справилась.
Почему отец не смог сделать то же самое?
У следующего пролета нас остановили люди Лео. Один из них осторожно выглянул вперед, проверяя, нет ли преследователей.
Лео нахмурился:
– Это что еще такое? Разве Лэй не в туннеле?
Один из мужчин заговорил:
– Его там нет, Великий Хозяин. Они каким-то образом выбрались оттуда слишком быстро.
Лео провел рукой по подбородку:
– Любовь заставляет мужчину пробить дыру в скале и проложить путь, которого раньше не было.
На лице солдата появилось беспокойство:
– Лэй сейчас снаружи, с тридцатью бойцами. И... Чен избавился от прессы.
– Черт возьми. – Лео скривился. – Нам нужно было зафиксировать чайную церемонию. Почему они вечно все портят?
Я посмотрела на него:
– А зачем нам вообще была нужна эта чайная церемония?
Выражение лица Лео смягчилось:
– Вчера Лэй допустил серьезную ошибку, слишком… резко представив тебя Востоку.
Сонг пожал своими массивными плечами:
– У Лэя были на то причины.
Лео нахмурился:
– Какие еще причины?
Сонг посмотрел на меня и мягко улыбнулся:
– Мой племянник потерял голову от любви.
– Все должно было идти постепенно. – Лео поднял палец, подчеркивая каждое слово.
– Дело не только в том, чтобы ты появилась и показала, какая ты красивая. Важно вплести тебя в ткань Востока, шаг за шагом. Ты понимаешь это, Моник?
– Да.
– Сегодняшняя чайная церемония должна была стать важной частью этого процесса.
– Он замолчал, будто проверяя, как я восприму сказанное. – Я пригласил прессу и журналы, которые давно продвигают идеи разнообразия.
– А… – только и смогла выдохнуть я.
– Они бы не просто первыми увидели тебя, – продолжил Лео, – но, возможно, стали бы твоими главными союзниками здесь, на Востоке. А тебе нужна будет поддержка общества, если ты действительно хочешь стать сильной Хозяйкой Горы.
Теперь я поняла.
Тяжесть упущенной возможности легла на плечи.
Как у Лео получается думать на десять шагов вперед и одновременно устраивать столько хаоса?
Вот он – человек, который выстроил свою жизнь и чужие как партию в шахматы.
И он видел во мне новую королеву этой игры.
Осознание этого одновременно пугало и восхищало.
Лео внимательно следил за моей реакцией:
– Эта пресс-конференция должна была стать основой твоего признания и авторитета здесь. Теперь ты понимаешь, Моник? Речь шла не о чае, а о легитимности. О уважении.
– Полностью понимаю, – тихо ответила я.
– Прекрасно, – осклабился Лео. – Значит, ты согласна, что мне стоит тебя похитить?
– О Боже, нет! – Я замахала руками и отступила назад.
– Назови мне хотя бы одну вескую причину, почему это плохая идея.
– Если я исчезну... Лэй вообще не будет готовиться к бою, не сможет сосредоточиться. Он просто будет носиться по всему Парадайз-Сити, измотанный и отчаянный, в поисках меня.
– Черт. Очень умно. – Улыбка на лице Лео исчезла. – Ты права. Сейчас, когда все почти идеально выстроено, я не могу тебя похищать. Лэй должен быть в лучшей форме для этой битвы.
Ну… что угодно, лишь бы он отстал с идеей утащить меня силой.
И все же я снова подумала о его плане с чайной церемонией.
Все было продумано до мелочей, план, в котором мою судьбу вплетали в традиции Востока, закрепляя за мной не просто место рядом с Лэем, но и в сердцах, и в умах тех, кем мы будем править.
А теперь, когда прессы не было, а церемония не состоялась, мой путь вперед казался размытым, неуверенным.
Плюс, я просто больше не могла позволить людям умирать только из-за того, что кто-то высказывался обо мне в интернете.
– Нам нужно придумать другой способ провести чайную церемонию, – сказала я вполголоса, скорее себе, чем Лео.
Но он снова усмехнулся:
– Обязательно.
– Я что-нибудь придумаю.
– В смысле?
– Поговорю с Лэем…
– Ты настолько веришь в разговор с моим сыном?
– Ну… то, что ты говоришь, в этом есть смысл…
– Он меня ненавидит. Думает, что я убью тебя, как убил Шанель. Лэй не откажется от этих «фактов». И уж точно ему плевать на чай.
– И вообще, Лэй тоже не может мне указывать, что и как делать. Вчера мы договорились, что не будет никакого Хозяина Горы в адрес меня.
Сонг рассмеялся, и Лео тоже не удержался.
Я нахмурилась:
– Мы правда договорились.
И вдруг вдалеке послышались крики и звон металла.
Вот дерьмо.
Сонг метнул в сторону Лео угрожающий взгляд:
– Уверен, это наши сестры сцепились с моими сыновьями и их людьми. Счастлив теперь?
– Я не ожидал, что Лэй так быстро поймет, где мы. – Лео напрягся, но продолжал смотреть на меня. – Я думал, у меня надежнее контроль над персоналом Дворца. Похоже, мой сын начал затыкать дыры в своей команде. У нас должен был быть еще час.
Я приподняла брови:
– Все это... ради чая?
– И не только, Моник. – Лео посмотрел серьезно. – Я хотел устроить фото-сессию, как ты завариваешь, подаешь и пьешь чай по всем восточным традициям со мной, Великим Хозяином Горы.
Я представила себе эту сцену, и накатило какое-то странное чувство грусти.
– Может, прозвучит глупо, но… мне бы правда хотелось, чтобы ты сам научил меня.
Лео усмехнулся:
– Никогда не бойся показаться сумасшедшей на Востоке. Здесь все чокнутые.
– Уже начинаю это понимать.
– В любом случае, этот момент с прессой должен был показать всем, что я не просто одобряю тебя как партнершу Лэя… но и что Цзин тоже бы одобрила.
– Почему ты так думаешь?
– Все знали, что я бы никогда не позволил никому даже переступить порог ее дома, «Цветка лотоса», без ее молчаливого согласия.
Его слова нарисовали в голове четкую картину моего тщательно продуманного дебюта на Востоке. Символическая передача факела, под невидимым взглядом памяти Цзин и стратегией Лео.
Черт. Этот Лео, настоящий зверь, когда речь заходит о планировании.
Лео вздохнул:
– А вместо этого… вчера… мой сын просто выпустил тебя перед камерами, как будто орет: «Смотрите! Я влюблен! Она офигенная и вся моя! Только попробуйте к ней подойти – я вас грохну!»
Я моргнула:
– Ну, я не думаю, что он прямо так все это сказал.
К моему удивлению, Сонг усмехнулся:
– Да он именно так и сказал.
Лео кивнул:
– Его показуха… была не просто демонстрация любви к тебе, а еще и предупреждение всем мужчинам Востока: мол, даже не думайте к ней подходить.
– Ты делал то же самое с Цзин, – ухмыльнулся Сонг.
– Ну, Лэй – вылитый отец, – сказал Лео и ткнул в меня пальцем. – А ты, выходит, моя дочь. Умная. Стратегичная.
Я резко вдохнула. Этот день крутил меня, как на карусели, и я уже не знала, останется ли у меня хоть капля мозгов к вечеру.
Лео продолжил:
– Если ты действительно веришь, что сможешь поговорить с моим сыном, тогда тебе нужно выиграть нам немного времени, Моник. Пусть не сегодня… но хотя бы завтра.
Я задумалась.
– А ты сама хочешь провести чайную церемонию?
Я тяжело выдохнула:
– Да, хочу. И не только ради того, чтобы завоевать расположение Востока, но... потому что, если меня примут, Лэю будет проще управлять после битвы.
– Вот именно, – Лео кивнул. – А почему это упростит все?
– Потому что Лэю еще придется наводить мосты с Югом и Западом. Ему совсем не нужно сейчас вступать в новую войну на Востоке из-за меня. И еще… Янь хочет забрать Восток после битвы…
– Что?!
Я моргнула:
– Янь. Она сказала, что собирается забрать Восток.
Сонг распахнул глаза:
– Когда?
– На Горе Утопии.
Голос Лео взлетел, и меня передернуло:
– Моя дочь сказала ЧТО?!
В его глазах вспыхнуло нечто темное, холодное, жестокое – черный, зловещий туман, поглотивший зрачки.
Он закручивался.
Разрастался.
Становился смертельно опасным.
Почти демоническим.
Если бы я не видела эту перемену своими глазами, я бы подумала, что его взгляд всегда был бездонной бездной, готовой проглотить меня целиком.
А теперь… я смотрела прямо в лицо убийцы, человека, который убил моего отца и всех остальных.
Думаю, именно это лицо Шанель увидела перед смертью.
И я отчаянно надеялась больше никогда его не видеть.
Потому что в этот момент я была чертовски близка к тому, чтобы обоссаться от страха.
Тревожный озноб прошел по венам, заставив меня задрожать.
Он наклонил голову вбок:
– Ты меня слышала, Моник?
– Д-да.
– Что именно сказала Янь?
Глава 11
Дипломированная стукачка
Моник
Сердце бешено колотилось в груди, пока я пыталась выдержать темный взгляд Лео.
– Ну... – выдохнула я.
Легкая, ледяная улыбка расползлась по его лицу.
– Моя дочь собирается забрать Восток после моей смерти?
– Это ее слова, когда она приехала на Гору Утопии.
Напротив нас лицо Сонга исказила печаль. Я бы отдала все, чтобы понять, о чем он думает. Потому что его брат... Лео выглядел так, будто вот-вот взорвется.
Блядь. Может, не стоило этого говорить?
Мрак в его глазах не рассеялся.
– И что еще моя дочь заявила во время своего визита на Гору Утопии?
– Она сказала, что заберет «Цветок лотоса»...
– Ей недостойно ступать по этим коридорам, – процедил Лео с ненавистью. – Никогда не впускай ее сюда. Обещай мне это, Моник.
Я сглотнула.
– Ладно. Обещаю.
– Она плела заговор против Лэя, – продолжал Лео, – даже когда Цзин умоляла ее остановиться. Плакала. Она чуть не убила моего сына из-за трона. Своего брата.
Он покачал головой.
– А что такое трон? Просто кресло, которое построил я. И отдам я его тому, кому сам захочу.
– Янь казалось, что ей не дали даже шанса править...
– Так и есть. Ей не дали. Восток пока не готов к женщине у власти. Еще нет, – Лео перевел взгляд на одну из дверей в спальню, будто перед глазами у него возникло какое-то видение. – Но я верю, внуки доживут до этих перемен. Надеюсь увидеть это с небес – как моя внучка сидит на троне. Но пока... я готовил Лэя всю его жизнь к этому. Что ему еще оставалось? Только принять это.
Пиздец, конечно…
Лео снова посмотрел на меня.
– Лэй и моя жена простили Янь. Но у меня не такое сердце. Возможно, я и позволю ей иногда быть рядом. Я отдам ей кое-какие владения, в конце концов, она моя кровь. Это то, что обязан сделать отец. Но… прощения ей не будет. А значит, и всего того, что с ним связано – тоже.
Я распахнула глаза:
– Поняла.
Он говорил сквозь сжатые зубы:
– Что еще она сказала?
Черт. Сейчас я выгляжу как последняя дипломированная стукачка.
Я откашлялась:
– Янь сказала, что… просто будет сидеть на последнем пиру и смотреть, широко улыбаясь.
Уголки рта Лео поползли в какую-то безумную ухмылку.
– Хммм.
– И… вмешиваться в бой она не станет. Но у меня сложилось впечатление, что если Лэй тебя убьет, то она либо бросится на него тут же, либо подождет до следующего дня.
– И я доверяю твоему чувству, – сказал Лео. – Думаю, ты права. Янь вполне может выскочить прямо на арену, пока я истекаю кровью, и напасть на Лэя, когда тот будет уже измотан.
Он встретился взглядом с братом:
– А ты как думаешь?
Сонг нахмурился:
– Думаю, сначала нам нужно выбраться с Востока. Если Лэй убьет тебя сегодня, все разговоры о Янь вообще теряют смысл.
Лео долго смотрел на брата.
– Может, я и был хорошим Хозяином Горы… но вот как отец…
Я сжала губы.
Лео выдохнул:
– Не укладывается в голове, как Янь могла вернуться ко мне с телом Шанель, делая вид, будто она заботливая, любящая дочь. Она знала о моем плане. Но все равно строила интриги, чтобы разрушить все, как только меня не станет.
– Эм… – я подняла бровь. – У тебя тело Шанель?
– Да. Это была задача Янь.
– Ты послал ее на Гору Утопии за ним?
– Послал. И, судя по всему, она решила заодно поболтать.
– Но… зачем вообще поручать ей это?
– Я не знал, что Лэй собирается делать с телом, – произнес Лео, – а мне нужно было, чтобы он сосредоточился на тебе…
– Лео, я убедила Лэя вернуть тело Шанель «Воронам Убийцам». Это должно было случиться на следующее утро, но Янь украла его, и Лэй бросил меня, чтобы погнаться за ней.
Теперь уже Лео моргнул в шоке:
– Ты убедила моего сына отдать ее тело?
– Ну, у нас был долгий разговор. Я говорила о логике, горе и вообще… но да, он согласился.
– И наверняка ты пригрозила уйти?
– Ну… и это тоже было, да.
Лео снова начал тереть подбородок:
– Я собирался передать тело на Запад после битвы.
– Я, конечно, пока только вникаю во все это, но, по-моему, ты не должен быть тем, кто отдаст тело. Мне кажется, Лэй сам должен передать его сестре Шанель… и объяснить свои действия.
Лео и Сонг переглянулись.
Я понятия не имела, дельную ли вещь только что сказала.
Лео спросил:
– И что еще?
– Ну… я уже поговорила с Бэнксом и убедилась, что Юг устроит такой исход.
– Юг простит все, если Лэй отдаст тело «Воронам Убийцам» и объяснит, что произошло?
– Да.
К моему удивлению, Сонг тепло мне улыбнулся:
– Мне нравится все, что ты сейчас сказала… Хозяйка Горы.
Я напряглась.
Сонг кивнул:
– Однако Лэй не должен возвращать тело на Запад, пока не докажет, что убил Лео.
Лео дотронулся до своей шеи:
– Пусть покажет им мою голову.
– Эм… – я распахнула глаза в ужасе. – О-кей.
– Это очень важно, Моник.
– Хорошо, – я с трудом сдержала тошноту от мысли, что у Лэя может оказаться голова Лео и тело Шанель. Это все было слишком, просто пиздец как тяжело. Но я подавила отвращение и продолжила: – Тогда, вместо того чтобы везти тело Шанель на Запад, пусть Лэй передаст его Чену сразу после битвы.
Сонг чуть наклонился вперед:
– Обещаю, так и сделаю.
– Если… битва вообще будет нужна, – добавила я.
Лео ухмыльнулся:
– Я уже объяснил, почему должен умереть, Моник.
Я посмотрела на него:
– Ладно.
– Сейчас ты на Востоке.
Я тяжело вздохнула:
– Слушай… я не хочу, чтобы ты убил Янь из-за того, что я только что рассказала.
– То есть ты предпочитаешь, чтобы Лэй был вынужден убить ее после того, как прикончит меня?
Блядь. Справедливое замечание.
– Я сам должен решить эту проблему, Моник. Это ведь я ее создал, – Лео провел рукой по лбу. – Цзин… она много раз пыталась меня остановить, еще когда они были детьми. И… слишком часто я не слушал ее. Считал, что знаю лучше. А на деле, ни хрена я не знал. Поэтому ты и должна быть рядом с Лэем, когда дело дойдет до моих внуков. Ты понимаешь?
– Да, – я сглотнула. – Но… мне не нравится, что на Востоке слишком многие решения заканчиваются смертью.
– Тогда измени это, Моник. Стань переменой, – Лео опустил руку. – Черт. Нам нужно провести церемонию чая…
– Брат, надо вытащить тебя отсюда, – Сонг выпрямился и направился к лестнице. – Может, мне удастся поговорить с Лэем и договориться, чтобы нас выпустили с Востока без жертв.
Лео фыркнул:
– Мы увели Моник из дворца. Он тебя не послушает. Он будет не в себе.
Я приложила руку к груди:
– Тогда я сама поговорю с Лэем.
– Как только ты покинешь этот дом и окажешься в безопасности рядом с ним, битва начнется. Прямо здесь, в доме его детства. И он не отступит от этого. Не уступит тебе, – Лео покачал головой. – Битва в «Цветке лотоса»… Цзин пролила бы слезы на небесах, увидев такое.
Смерть за смертью. Почему на Востоке все должно решаться через насилие?
Но что важнее… почему мне вообще не все равно?
И почему… почему я вдруг все сильнее склоняюсь к тому, чтобы Лео остался в живых?
Теперь, когда я знала все, я видела: Лео убивал не из чистой злобы. Это была стратегия. Почти… отцовская. Ужасающе больная, но продуманная.
Он обрезал ветви, которые могли задушить будущее, какое он представлял для своей семьи. Для своего королевства.
Разве не было в его безжалостной хладнокровности чего-то… почти похожего на любовь?
Он плел всю эту тьму, чтобы защитить то, что считал своим самым дорогим. Почти как отец, который сам уходит в тень, лишь бы его дети всегда купались в свете.
Именно это противоречие больше всего выбивало меня из равновесия.
Потому что… я бы тоже сделала все, чтобы защитить своих сестер.
Я не хочу, чтобы Лэй и Лео сражались. Сейчас – нет. Это просто разорвет мне сердце.
Сонг уже спускался по лестнице, а Лео начал отдавать приказы своим людям – охранять нижний уровень. А я… я все думала о том, как он говорил, что готов умереть, лишь бы воссоединиться с Цзин. О том, как он верит, что только его смерть позволит Лэю раскрыться по-настоящему.
Блин. Вот это уже по-настоящему тяжело. Я, может, и убила бы ради своих сестер… но умереть за них? Не уверена.
Звучит безумно, но я все больше застревала в мыслях о смерти Лео. Где-то глубоко внутри, в той части себя, которую мне самой было неудобно признавать, я не хотела, чтобы он умирал. Возможно, потому что в этом извращенном новом безумном мире он был готов быть моим проводником на Востоке. Пусть даже морально все это выглядело… весьма мутно.
И была еще одна вещь, которая зудела где-то в груди, и мне она чертовски не нравилась.
Разве часть меня… не начинала видеть в нем отцовскую фигуру?
Эта мысль проглатывалась с трудом. Будто ком в горле, который даже признать страшно.
Я потеряла обоих родителей. А потом меня швырнули в роль, к которой я вообще не была готова, в эту странную землю под названием Восток, где все пронизано правилами, о которых я ни черта не знала. И вдруг, Лео, фигура, настолько властная, настолько уверенная в себе и в этом мире.
Он ведь, по сути… сам и создал все эти гребаные правила.
Но как мне примириться с тем, что я чувствую к нему сразу и понимание, и отвращение?
Он убийца, манипулятор, настоящий стратег, который расставляет людей, как фигуры на шахматной доске.
И все же, он способен на любовь. На жертву. И в этом была своя страшная, но несомненная глубина.
Может, вот она и есть, настоящая власть: тяжелая корона из шипов, вплетенная в цветы. Красивая, но впивающаяся в кожу. Украшающая лоб, и оставляющая на нем кровь.
И тут в дверь начали с силой долбиться. Снова и снова. Грохот вернул меня в реальность.
Блядь. Они же сейчас ее просто вынесут… Стоп. Это же мой дом. Нет. Только не дверь.
Против всякой логики я направилась туда.
И, к своему удивлению, Лео меня не остановил. Он просто пошел следом, с каким-то странным интересом на лице.
– Что ты собираешься делать, Моник?
Я спустилась по лестнице:
– Лэю просто нужно знать, что со мной все в порядке. Думаю, это хоть немного поубавит их шум.
– Хорошо.
– А еще ему надо понять, что мне нравится эта дверь, с этими крутыми резными драконами, и я буду реально зла, если они расколют ее к чертовой матери пополам.
Лео аж просиял:
– Я заказал эту дверь из деревни Лусун – это такие красивые фермерские земли в Китае, славятся резьбой по дереву.
– Круто.
– Очень круто.
Мы спустились еще ниже.
Лео продолжил:
– Моник, Лэй и я не можем сражаться сегодня. Это – святилище Цзин. Кроме того, еще не все готово к моей смерти…
– Я согласна. Я не хочу ни битвы, ни чьей-то смерти, – я напряглась. – Я что-нибудь придумаю.
Надеюсь…
Удары в дверь стали еще громче, еще настойчивее.
С моей позиции я видела, как Сонг стоял поблизости, а рядом с ним – десять бойцов, готовых ринуться в драку, если потребуется. Еще шестеро окружили моих фрейлин в углу.
А Лео покачал головой:
– Дел невпроворот. Я вообще собирался сегодня отдать тебе свои тетради. Там записаны идеи и стратегии… все, над чем мы с Цзин работали вместе. Это помогло бы тебе увидеть картину целиком.
При упоминании Цзин внутри все сжалось. Несмотря ни на что… мне и правда было интересно узнать больше о женщине, которая повлияла на всю эту систему, даже не подозревая об этом.
Я сдалась в этом внутреннем сумасшедшем споре и призналась:
– Я хочу учиться у тебя, Лео. Все, чему ты можешь меня научить – даже самое безумное – может оказаться полезным здесь.
– Вот это я и надеялся услышать.
– Нам просто нужно, чтобы Лэй понял это.
– Или мы можем тайно увезти тебя…
– Нет. Я не собираюсь ничего замышлять за спиной у Лэя. Что бы мы ни делали – он должен знать.
Лео ухмыльнулся:
– Ты ему подходишь. Цзин была права. Ты именно та женщина, которая нужна Лэю – надежная, добрая, верная… и, что самое главное, умеющая любить.
Я стараюсь.
Мы дошли до нижнего этажа.
Сонг обернулся, лицо было напряженным:
– С тем, как они колотят в дверь… я боюсь ее открывать.
А Лео все продолжал рассказывать о своих планах на меня, будто сейчас не должно было начаться полное безумие:
– Мне нужен хотя бы еще один день, чтобы успеть рассказать тебе больше… ну и, конечно, провести чайную церемонию.
Сердце заколотилось:
– Да.
– Ты должна понять, что речь идет не просто о том, чтобы выжить здесь, на Востоке. Нужно суметь по-настоящему выстоять. Чтобы ты и Лэй могли править и не утонуть в собственной тени.
Вот же засранец, все строит планы… Нам бы вообще-то Лэя успокоить, а не тут мозговые штурмы устраивать.
Лео тяжело выдохнул:
– Цзин была… мастером выживания в мутной воде. Никто не знал этого, потому что на людях она молчала, но в частном порядке была стратег до мозга костей. Ты могла бы многому у нее научиться.
– Лео, хорошо, но сейчас нам нужно сосредоточиться на том, что происходит прямо сейчас, – я заметила одно из больших окон в гостиной… и увидела за ним кучу вооруженных мужчин с мечами.
Блядь.
Я моргнула.
Подожди… Кажется, у меня есть идея.
Я направилась к окну.
Сонг наблюдал за мной:
– Что она делает?
Лео рассмеялся, как безумец:
– Она вступает в свою силу.
Не знаю уж, про силу ли это…
Стук и крики за дверью достигли апогея, и я поняла, что нужно действовать быстро, пока дверь не превратили в щепки.
Я рванула к большому окну в гостиной и увидела, как снаружи бушует толпа, мечи наготове, злость на лицах, все это в сером свете позднего дня.
Черт возьми. К Востоку еще долго придется привыкать.
Вдали я заметила тетю Мин и тетю Сьюзи, их вели, связав руки за спиной. Одежда изорвана, волосы растрепаны.
Вокруг них, не меньше десяти человек.
– Что? Нет! – я сунула фотоальбом Лэю, прижала ладони к прохладному стеклу и резко постучала. – Эй!! Эй!! Сюда смотрите!
Прошло несколько секунд, и гул толпы начал стихать. Головы повернулись в мою сторону.
Я замахала им.
И тут передо мной начала расчищаться дорога.
Лэй появился впереди всей этой громилы-толпы. Лицо искажено яростью. На нем не было рубашки, и мышцы под кожей напрягались, будто все его тело стянуло невидимой, натянутой до предела струной.
Оу, малыш. Я в порядке.
Я замахала ему рукой:
– Лэй! Иди сюда!
Он рванул ко мне, перемахнув через ступени в один прыжок, меч в руке. Подскочил к окну. Сквозь стекло голос звучал приглушенно:
– Мони! Ты в порядке?!
– Полностью. Мы просто разговаривали. Серьезно, Лэй, у меня теперь есть ответы! – Я прижала ладонь к стеклу, будто могла дотянуться до него. – Только не ломай дверь, ладно? Она мне очень нравится.
Он вглядывался в меня, и я видела, как его брови хмурятся – наверное, заметил за моей спиной Лео.
– Отойди от него, Мони. Это небезопасно.
Я покачала головой:
– Лэй, послушай меня. Мне ничто не угрожает. Мы с твоим отцом просто говорили. Здесь сейчас нет опасности. Наоборот… я хочу, чтобы ты отпустил Лео и дядю Сонга.
– Что?! – Лицо Лэя перекосило. Он сжал кулаки, жилы на шее вздулись. – Он сдохнет сегодня.
Я отступила.
– Он не может умереть сегодня! Лэй… просто… отпусти его. Я все объясню.
– Вы теперь друзья, что ли? – процедил Лэй.
– Что? Нет! Просто… у меня появились ответы, и все начало складываться, – я пыталась говорить спокойно.
– Рад за тебя, что ты все поняла. А теперь я хочу его смерти.
За моей спиной Лео хмыкнул:
– Он точно сын своего отца. Без сомнений.
Я сглотнула:
– Пожалуйста, Лэй, сделай это ради меня. Пусть отец и дядя Сонг уйдут, и тогда…
– С чего бы мне это делать?
– У тебя скоро битва, и…
– Мне похуй на эту битву! – рявкнул он и махнул своим людям. – Вышибите эту ебаную дверь! Заберите ее!
Грохот усилился.
Я вздрогнула.
– Лэй, остановись!
– Я ему не доверяю, Мони, и ты тоже не должна. Ты не знаешь, на что способен мой отец.
– Знаю…
– Он убивал прошлой ночью!
– Я в курсе, – ответила я, и вина сжала сердце стальными пальцами. – Но…
– Здесь не может быть никаких «но».
Блядь.
Я обернулась к Лео.
Он посмотрел на меня с печальной улыбкой и аккуратно положил фотоальбом на стол рядом.
– Прости, Моник.
– За что ты извиняешься?
И тут он выхватил клинок. Опять. И, как и раньше, я вообще не поняла, откуда он его достал.
Мои глаза расширились. Я медленно отступила.
– Эй, Лео… ч-что ты собираешься делать?
С той стороны стекла раздался крик Лэя:
– Только попробуй ее тронуть, отец! Не смей!! Пожалуйста, не надо!!
– Прости, Моник, – повторил Лео, держа клинок между нами и двигаясь ко мне. – Придется перейти к Плану Б.
