Текст книги "Бунтарь (ЛП)"

Автор книги: Келси Клейтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

– Интересно, сколько точек на потолке.

– Тесс.

Она прикусывает губу и, наконец, встречается со мной взглядом.

– Ты хочешь, чтобы я остался или ушел?

Ее грудь вздымается при глубоком вдохе и опускается при выдохе. – Останься, – говорит она мне с уязвимостью на лице. – Всегда оставайся.

– Подожди, что? – Блэр визжит. – Ты не можешь оставаться здесь. Это даст неверное представление.

Моя голова поворачивается к ней, и я выравниваю ее взглядом. – Тебя никто не спрашивал. Я уже соглашаюсь с твоим нелепым планом. Не настаивай. Если она хочет, чтобы я остался, я остаюсь.

Как ребенок, закатывающий истерику, она закатывает глаза и выбегает. Скатертью дорога.

– Колби, ты можешь отвести Нокса и Делейни обратно в пентхаус?

Он слишком быстро кивает, заставляя брови Нокса приподняться. Он подходит ближе и кладет руку на плечо Колби.

– Я когда-нибудь говорил тебе, что меня учили драться?

Тесса смеется. – Он убивал людей.

– Тесс! – Шипит Делейни.

– Что? Это правда.

Глаза Колби резко расширяются, когда Нокс подмигивает. Тем временем Саванна искоса смотрит на Грейсона, и веселье исчезает с его лица. Я не знаю, что там за история, но я явно не в курсе.

***

Лежать в постели рядом с Тессой – это то, о чем я никогда не думал, что смогу сделать снова, но мечтал каждый раз, когда смотрел на часы в 11:11. Конечно, я не думал, что это произойдет на больничной койке, но я выберу любой путь, который приведет меня к ней. Голова Тессы покоится у меня на груди, когда я провожу пальцами по ее волосам.

– Как твоя голова? – Спросил я.

Она пожимает плечами. – Не так плохо, как было, но и не так хорошо, как могло бы быть.

Я запечатлеваю поцелуй на ее волосах. – Хочешь, я схожу посмотрю, можно ли тебе еще что-нибудь принять?

– Нет, все в порядке. Я не хочу, чтобы ты двигался.

Обнимая ее крепче, я думаю обо всем, через что мы прошли. Ни для кого не секрет, что я хотел эту девушку с самого начала. Она привлекла мое внимание с первого взгляда и никогда не отпускала его. То, как она точно знала, чего добивается, и шла на это без стыда? Это была самая сексуальная вещь, которую я когда-либо видел. А затем вселенная подбросила кривой мяч.

Я помню выражение ее лица, когда она вошла в мой класс. Я и так был в плохом настроении, мне выкручивали руку, заставляя браться за работу, которую я не хотел и в которой не нуждался, и встреча с ней отправила меня в совершенно другое измерение. С одной стороны, я был в ярости. За те восемь или около того часов, что мы провели вместе, она ни разу не упомянула о том, что все еще учится в старшей школе. С другой стороны, никто из нас на самом деле почти ничего не сказал в тот вечер.

Несмотря на то, что я хотел ее, я старался держаться подальше. Она моя ученица, и существуют правила, запрещающие подобные вещи. Правила, которые я действительно считаю важными и действительными. Но я не мог. Чем больше я отталкивал ее, тем сильнее она возвращалась. Она сломала, разрушила мои стены, ослабила мою сдержанность и не оставила мне другого выбора, кроме как влюбиться в нее.

Я подумывал о том, чтобы уволиться. После благотворительного вечера в Лексингтоне, когда я понял, что вся эта затея с прятками больше не работает на меня, я задумался об этом. Я представлял себе все места, куда мы могли бы пойти вместе, все, что мы могли бы сделать, и я хотел этого. Жаждал этого, как Колби с девушкой в короткой юбке. Но прежде чем у меня появился шанс по-настоящему обдумать это, дерьмо разлетелось по всему миру.

– Могу я тебя кое о чем спросить?

Она смотрит на меня сквозь свои длинные ресницы. – В чем дело?

Я беру ее за щеку. – Что случилось в ту ночь, когда ты уехала?

Отводя взгляд, она вздыхает. – Случилась Блэр.

– Это я знаю. Я имею в виду, что она тебе сказала?

Ей требуется мгновение, чтобы заговорить, как будто она сомневается, стоит ли ей вообще говорить мне. – Честно? Ничего такого, чего бы я уже не знала в глубине души.

Мои брови хмурятся. – Просвети меня.

Следующие пятнадцать минут она рассказывает мне все. Как она пришла домой, надеясь застать меня там, чтобы мы могли поговорить о Тренте. Папка, в которой содержалось больше информации о жизни Тессы, чем кто-либо должен был иметь доступ. И даже то, как сильно ее убивало нажатие кнопки «Игнорировать», когда я пытался ей дозвониться.

– Почему ты не поговорила со мной?

Ее губы дрожат, когда она теребит больничный халат. – Потому что во всем, что она говорила, была доля правды. Это все еще так. И тебе будет лучше, когда меня не будет в твоей жизни.

Гребаная Блэр. – Это чушь собачья. Эта женщина – мерзкий, отвратительный человек, который использовал информацию о твоем прошлом, чтобы отпугнуть тебя от меня.

– Может, и так, – пожимает она плечами. – Но она сделала это, потому что это в твоих интересах. Подумай об этом, Эш. Если пресса узнает о нас, они сдерут с тебя шкуру живьем. Ты превратишься в учителя-извращенца, который не смог удержать это в штанах.

Я качаю головой и сажусь. – Что? Нет. Меня все это не волнует. Разве ты не видишь этого? Я не… Я не…

– Шшш, хорошо. – Она кладет руку мне на грудь и слегка толкает меня обратно вниз, прижимаясь ко мне. – Нам не нужно беспокоиться об этом прямо сейчас.

Нам никогда не следует беспокоиться об этом, но я не собираюсь спорить об этом прямо сейчас. Я притягиваю ее ближе и целую в лоб.

***

Чем ближе подходит «время игры», тем больше Тесса, кажется, на взводе. Мы провели ночь в объятиях друг друга, даже после того, как вошла медсестра и сказала мне, что эти кровати не предназначены для двоих. Тем не менее, я вижу, насколько неловко ей от всего этого, и мне, черт возьми, есть, о чем поговорить с моим пиарщиком.

Тесса подписывает все бумаги о выписке, съеживаясь от брошюр, которые ей дают для наркологической реабилитации в этом районе. Как только все это сделано, она переодевается в спортивные штаны и толстовку с капюшоном, которые Делейни любезно принесла ей. Когда она выходит из ванной, она немного больше похожа на девушку, в которую я влюбился.

– Готова идти? – Спросил я.

Она кивает и переплетает свои пальцы с моими. Делейни идет по другую сторону от нее, пока Нокс ждет в машине. Надеюсь, пресса не проверит номера, поскольку этот тоже зарегистрирован на меня.

Когда мы доходим до того места, где должны расстаться, Тесса начинает плакать. На моем лице появляется растерянное выражение, и я замечаю, что Делейни избегает моего взгляда.

– Эй, – говорю я Тесс, наклоняясь и кладя руки ей на щеки. – Я знаю, это отстой, но я обещаю, что встречу тебя в пентхаусе. Ты опередишь меня всего на пару минут.

Она делает глубокий вдох, но мои слова вызывают только еще больше слез. Что-то не сходится. Я отстраняюсь и перевожу взгляд с нее на ее сестру.

– Что происходит? – Спрашиваю я.

Делейни вздыхает, и они обмениваются взглядами. Как будто у них есть какая-то странная телепатия или что-то в этом роде, потому что они практически ведут безмолвный разговор одними глазами.

Я начинаю раздражаться. – Одной из вас лучше сказать мне, что, черт возьми, происходит.

Тесса поджимает губы и хватает меня за ворот рубашки. Она приподнимается на цыпочки, чтобы поцеловать меня, но я удерживаю ее за плечи. О мой Бог.

– Ты не вернешься в пентхаус, – говорю я, когда все кусочки мозаики складываются воедино.

Она вытирает слезы рукавом своей толстовки и качает головой. – Блэр была права две недели назад, и она все еще права сейчас. Я тебе не подхожу.

– К черту Блэр и ее гребаное мнение, – огрызаюсь я. – Нет. Мне все равно. Мы делаем это, по-моему.

Я хватаю ее за руку и тяну в противоположном направлении, к входной двери, которую она должна избегать любой ценой. Моя машина ждет у входа, где ее припарковал парковщик, и я вижу множество людей с микрофонами и камеры, ожидающие моего заявления.

– Ашер, что ты делаешь? – Она пытается остановить меня, но я не двигаюсь с места.

– Я устал позволять этой мегере управлять моей жизнью, и я чертовски уверен, что устал жить без тебя. Я больше этого не сделаю.

Когда мы проходим через парадную дверь, я отпускаю ее и кладу руку ей на поясницу. Камеры сверкают вокруг нас, но мое внимание остается прикованным к Тессе. Я веду ее к машине и открываю пассажирскую дверь, чтобы помочь ей сесть. Как только она оказывается в безопасности внутри, я подхожу к толпе репортеров.

Ашер, кто это?

Это та таинственная женщина, с которой ты проводил время?

Как ее зовут?

Я выпрямляюсь и прочищаю горло, вытаскиваю из кармана заметки, которые Блэр написала для меня, и бросаю их прямо в мусорное ведро. Камеры устрашающие, и их по меньшей мере двадцать.

– Я знаю, многие из вас волновались, так как я провел последние два дня в этом невероятном медицинском учреждении, – начинаю я. – Извините за испуг, но я могу обещать вам, что я в добром здравии. В субботу вечером у кого-то из моих очень близких была неотложная медицинская помощь.

– Все в порядке? – Спрашивает один из репортеров.

Я киваю. – Да, спасибо вам. Здешние врачи выдающиеся, и я сделаю очень щедрое пожертвование больнице, как только у меня появится такая возможность.

Другой протягивает свой микрофон. – Извините, мистер Хоторн, но я не был бы репортером, если бы не спросил. Кто это у тебя в машине? Некоторые говорят, что это Тесса Каллахан, и она ваша ученица.

Оглядываясь на Тессу, я улыбаюсь. – Это Тесса. Она моя ученица… – Я проглатываю комок в горле. – …моя девушка и женщина, в которую я влюблен.

Вспышка камеры усиливается, и толпа репортеров приходит в неистовство. Я поднимаю одну руку.

– Это все вопросы, на которые я буду отвечать сегодня. Я прошу о конфиденциальности в течение этого времени. Спасибо вам.

Развернувшись, я ухожу и сажусь на водительское сиденье своей машины, не обращая внимания на отвисшую челюсть Тессы. Едва я выезжаю со стоянки, как звонит мой телефон. Я нажимаю кнопку, чтобы ответить на звонок, на рулевом колесе.

– Привет, Блэр.

– Какого хрена ты, по-твоему, делаешь? – Она кричит в трубку. – Ты хоть представляешь, что ты только что сделал? Ты только что спустил свою карьеру в унитаз! Я никак не смогу это исправить.

Я сворачиваю на дорогу и вливаюсь в поток машин. – Что ж, тогда хорошо, что тебе не нужно этого делать.

– Извини?

Моя рука находит руку Тессы, и я снова переплетаю наши пальцы. – На случай, если это было непонятно, ты уволена, Блэр. Я отправлю тебе по почте твой последний чек.

– Что? – Визжит она. – Ты не можешь меня уволить! После всего, что я сделала, для—

В машине становится тихо, когда я нажимаю кнопку завершения разговора, пока Тесс не начинает хихикать, качая головой.

– Что?

Она смотрит на меня с недоверием. – О, я не знаю. Ты только что выдал нас всему чертову миру и уволил свою сучку-публицистку – и все это за последние три минуты.

Она права, я так и сделал – и ни одна чертова частичка меня не сожалеет об этом. Моя репутация может быть разрушена к завтрашнему дню, но пока она рядом со мной, все остальное не имеет значения.

Я пожимаю плечами. – Что я могу сказать? Я последовал твоему совету и добился того, чего хотел, без всяких ограничений.

Ее глаза закатываются, когда она фыркает, но я вижу намек на улыбку, которую она пытается скрыть. Я еду по городу, наконец-то чувствуя себя свободным. Только когда я чувствую, что чей-то пристальный взгляд прожигает меня насквозь, я поворачиваю голову. Я оглядываюсь и вижу ухмыляющуюся Тессу.

– Не хочешь поделиться?

Она прикусывает губу. – Значит, ты влюблен в меня, да?

Я хихикаю, поднимая наши соединенные руки и целуя тыльную сторону ее ладони. – Не-а. Ты слишком молода для меня.

Из нее вырывается смех, и это как музыка для моих ушей. – Ты такой старый человек. Очевидно, что я встречаюсь с тобой только из-за наследства.

30

ТЕССА

Телефон звонит постоянно до конца дня и еще пару дней после. Все хотят услышать от Ашера заявление о его «запретных отношениях», как им нравится это называть. С уходом Блэр у нас не было большого опыта в том, как со всем этим справляться. Тем не менее, Колби удалось найти кого-то, кто специализируется на подобных ситуациях.

Она милая и значительно лучше по сравнению с предыдущей. Когда Ашер упомянул, что другой публицист придет поговорить с ним, я сразу же отказался от этой идеи. Я так боялась, что она войдет и попытается выгнать меня, как это сделала Блэр. К счастью, это совсем не то, что произошло.

Она говорит со мной как с человеком, а не как с проблемой, от которой ей нужно избавиться. Она рассказала нам с Ашером о том, как мы можем запечатать все записи о моем прошлом, и даже как получить судебный запрет против папарацци, чтобы они не могли находиться за пределами здания и следовать за нами, куда бы мы ни пошли. Ей даже удалось повернуть повествование о наших отношениях так, чтобы Ашер не выглядел жутким педофилом. Дело в том, что я совершеннолетняя, и мы состоим в отношениях по обоюдному согласию.

Когда мы выходили из больницы, у меня не было намерений возвращаться сюда. Несмотря на то, как она зла на меня, Леннон согласилась спрятать меня в ее доме. Я думала, что я не подхожу Ашеру, и ему было лучше без меня. Черт возьми, я все еще так думаю, но он не принимает «нет» за ответ. Он называет это «примером Тессы». Я называю это упрямством. Тем не менее, он целует меня так, что мои аргументы выбрасываются в окно.

– Детка, ты видела мой черный галстук? – Спрашивает он меня.

Я качаю головой. – Но надень серый. Он будет лучше сочетаться с этим костюмом.

– Вот почему я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – честно отвечаю я.

Поцеловав меня в нос, он удаляется в спальню. Делейни сидит напротив меня на диване с ухмылкой на лице. Я закатываю глаза и отворачиваюсь от нее.

– Чтобы ни слова от тебя.

Она хихикает. – Я просто думаю, что ты очаровательна. Любовь тебе идет.

Я не отвечаю. Не потому, что я думаю, что она полна дерьма, а потому, что нет причин отрицать это. Я всегда была первым человеком, который закатывал глаза при виде счастливых пар. Я не была заинтересована в том, чтобы остепениться, и все были заинтересованы в том, чтобы просто хорошо провести время. Только когда Ашер пришел и заставил меня работать над этим, разрушая меня для всех остальных, я поняла, из-за чего шумиха.

Взглянув на часы, Делейни встает. – Я должна идти. Папа встречается со мной в ресторане.

Я смотрю на свои колени и киваю. После того, как я рассказала ей, что узнала о нем, Лейни была опустошена. Неудивительно, что он принес меня в жертву самому дьяволу, но у них не было таких напряженных отношений, как у нас с ним, поэтому осознание того, что он сделал, стало для нее тяжелым ударом. Она видела его пару раз за последние несколько дней, но это в основном потому, что она ведет переговоры о сделке. Видите ли, Делейни получила ранний доступ к своему трастовому фонду, когда закончила учебу, – подарок в знак благодарности за то, что не была такой дрянью. Однако мне все еще нужно подождать, пока мне не исполнится двадцать один год, если ее план не сработает, и она не заставит его отдать его мне.

– Ты уверена, что не хочешь пойти со мной?

Я поднимаю бровь. – И провести больше часа с отцом, который знает, что я чуть не умерла, и до сих пор не спросил, в порядке ли я? Отец, который заставил меня быть изнасилованной и замученной моим собственным дядей? Нет, спасибо, я пас.

Моя мама пришла к Ашеру в день, когда меня выписали. Она принесла извинения за все проступки, в которых она косвенно сыграла свою роль, но будет трудно оправиться от этого. Я все еще рассматриваю ее предложение развестись с моим отцом – если это то, чего я хочу, тем более, что он не прислал даже открытки.

Ашер выходит, выглядя как сексуальный миллионер, которым он и является. – Нам просто нужно дождаться, когда приедет твоя няня.

Мои глаза закатываются, когда я встаю, чтобы обнять его. Есть две вещи, в которых Ашер и Делейни были едины. Во-первых, Истон навсегда ушел из моей жизни, и, во-вторых, мне не позволено быть одной. Я не могу точно сказать, что виню их, но благодаря сокрытию Истона все по-прежнему думают, что передозировка была случайной.

– О, хорошо. Это даст мне больше времени, чтобы соблазнить Колби, – поддразниваю я.

Ашер ухмыляется. – Не Колби.

Двери лифта открываются позади меня, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть, как выходит Леннон. Мой желудок сжимается, зная, что мы не были наедине с тех пор, как все произошло. Черт возьми, она едва ли сказала мне хоть слово с тех пор, как ворвалась в больницу и буквально пыталась вбить в меня здравый смысл.

– Если подумать, обед с дорогим старым папочкой звучит не так уж плохо.

Пока Ашер и Делейни хихикают, Леннон переводит на меня взгляд. – Сядь на свою задницу.

Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. – Что ж, моя жизнь была хорошей, пока она продолжалась. Личная жизнь была немного короткой, но она такая, какая есть.

Мой парень целует меня в губы, а моя сестра обнимает меня, прежде чем они оба уходят, оставляя меня наедине с моим лучшим другом и единственной девушкой, которая не слишком ослеплена, чтобы видеть правду. Ну, это должно быть весело.

***

Проходят часы, и я просматриваю свой телефон, просматривая все заголовки, которые Ашер сказал мне не читать. Я могу понять почему. Каждый из них жесток, превращая нас обоих в монстров.

Ашер Хоторн: скрытый извращенец, граничащий с педофилом.

Бывший звездный квотербек бросает жизнь ради наркоманки.

Как ночь вечеринок и наркотиков привела к тому, что Ашер Хоторн чуть не убил свою несовершеннолетнюю подругу.

Я откидываю голову назад и стону. Леннон смотрит на меня с того места, где она молча сидела с тех пор, как попала сюда.

– Прекрати гуглить, – говорит она мне.

Я вздыхаю. – Я не могу. Отвратительно, как они искажают правду. Некоторые из них даже являются откровенной ложью. Это похоже на то, что они берут один маленький кусочек информации и работают с ним.

Она переворачивает страницу журнала. – Это СМИ.

Не поймите меня неправильно, я люблю Леннон до смерти, но это пренебрежительное отношение ко всему, что я говорю, действует мне на нервы. Этот спор необходимо обсудить, и пока мы не вынудим его открыться, наша дружба будет оставаться напряженной.

Я встаю со своего места на диване и срываю журнал с ее колен, швыряя его через комнату. Она смотрит на меня без каких-либо эмоций.

– Я читал это.

– Упс?

Она достает из сумочки еще один, и как только она открывает ее, я делаю это снова. Я знаю ее достаточно хорошо, чтобы видеть, как ее сдержанность начинает ослабевать, но она еще не совсем там. Наконец, когда я проделываю то же самое с ее телефоном, убедившись, что он падает на диван, а не на пол, она срывается.

– Черт возьми, прекрати, Тесс!

– Нет, – настаиваю я в ответ. – Нет, пока ты не поговоришь со мной.

Она закатывает глаза и встает, чтобы уйти. – Я этого не хочу.

– Хорошо, тогда уходи! – Я указываю на лифт. – Вот и дверь! Просто иди!

– Я не могу! – Кричит она. – Ты хочешь, чтобы я с тобой поговорила? Прекрасно! Ты сделала мне больно! Я была там ради тебя! Я бы поддержала тебя во всем, а вместо этого ты оттолкнула меня и просто, блядь, отстранилась!

Слезы в ее глазах ударили меня прямо в грудь. – Лен.

– Нет! Ты не можешь этого делать. Ты не захотела со мной разговаривать. Я пыталась помочь тебе, а ты этого не хотела. – Ее сопротивление ослабевает с каждой секундой, пока она не переходит на шепот. – Ты выбрала саморазрушение.

– Мне-мне жаль, – плачу я. – Мне очень жаль, но сейчас мне лучше.

Она качает головой. – Это не так.

– Я такая и есть, видишь? – Я заставляю себя улыбнуться, несмотря на слезы, текущие по моему лицу.

– А кошмары? Что насчет них?

Даже упоминание о них вызывает у меня тошноту, напоминая о том, что я сломлена. Что я не избежала травмы. Что я не избавила себя от боли.

– Они уйдут.

Леннон выглядит такой же опустошенной и убитой горем, как и я. – Тебе нужна помощь, Тесс.

– Нет. – Я собираюсь уйти. – Нет, сейчас мне лучше.

– Это не так, – повторяет она. – Ты даже не признаешься в том, что сделала!

Оборачиваясь, я вскидываю руки в воздух. – Что ты хочешь, чтобы я сказала? Что я нарочно приняла таблетки? Прекрасно! Я сделала это! – Я всхлипываю. – Я сделала это, потому что я слабая. Потому что я неудачница. Я приняла целый пузырек таблеток, пытаясь покончить с собой, и у меня даже это, черт возьми, не получилось!

В этот момент двери лифта позади меня открываются, и я замираю. Глаза Леннон не отрываются от моих, когда разбивается последняя частичка моего сердца.

– Ты что? – Выдыхает Делани.

Я оборачиваюсь и вижу, что моя сестра и Ашер стоят там, глядя на меня с неподдельным страхом, написанным на их лицах. Я с трудом сглатываю и вытираю слезы со своего лица только для того, чтобы они мгновенно сменились новыми.

– Я в порядке, клянусь. Сейчас мне лучше.

31

АШЕР

Двумя часами ранее.

Я сижу в кабинете Джона, потея, пока он разглагольствует и бесится на меня. Когда я признался, что встречаюсь с одним из своих учеников, я знал, что дерьмо попадет в поле зрения фанатов, но это не облегчает задачу. Он кричит достаточно громко, чтобы его услышала вся школа.

– О чем ты думал? – Кричит он. – Как долго это продолжается?

Я собираюсь открыть рот, но он качает головой.

– Не отвечай на это. – Как игра в пинг-понг, он меняет свое мнение. – Нет, ответь на это.

– Я встретил ее в клубе, на следующий вечер после того, как меня сюда наняли, – объясняю я. – Это был клуб старше 21 года. Я понятия не имел, что она даже училась в старшей школе, пока она не вошла в мой класс в первый день занятий.

Он проводит рукой по лицу и вздыхает. – Ну, это, по крайней мере, лучше, чем я думал вначале, но это не меняет того факта, что вы продолжили отношения после того, как узнали. Родители в смятении, и это справедливо. У меня нет выбора, кроме как уволить тебя с преподавания и с тренерской работы.

– Я понимаю. – Я встаю и протягиваю руку. – Мне жаль тебя разочаровывать.

Он кивает, принимая мое рукопожатие. – Тебе повезло, что ей больше восемнадцати, сынок. В противном случае мне нужно было бы предупредить власти.

Я хихикаю. – Поверь мне, если бы это было не так, мы бы сейчас не вели этот разговор.

Когда я выхожу из офиса, я готов уйти и вернуться домой к моей девушке. Однако, когда я выхожу из парадных дверей, вся футбольная команда собралась на тротуаре – Келлан и Таннер стоят впереди.

– Так это правда? – Келлан спрашивает. – Ты действительно уходишь?

Я киваю один раз. – Боюсь, что так, приятель.

– Это чушь собачья! – Аосклицает Таннер. – Кто поведет нас к чемпионату?

– Вы это сделаете, – говорю я им, как будто это очевидно. – Я вам не нужен. Вы никогда этого не делали. У каждого из вас есть потенциал. Вам просто нужно поднапрячься. Вы добьетесь своего, независимо от того, буду я вашим тренером или нет.

Один за другим каждый из них подходит, чтобы попрощаться. Я делаю мысленную заметку, чтобы каждый скаут, которого я знаю, пришел проверить их, потому что некоторые из них способны быть невероятными игроками. Как только они закончат, все направляются на поле, а я иду другим путем.

– Ашер, – зовет Трент. – Подожди.

Я останавливаюсь и прислоняюсь к задней части своего внедорожника. Он подбегает ко мне.

– Я слышал, что ты сказал там. Это было действительно мило с твоей стороны.

Я пожимаю плечами. – Я ничего такого не имел в виду. Они все хорошие дети.

Он кивает. – Ну, как бы то ни было, мне жаль. Не то чтобы ты когда-либо хотел эту работу в первую очередь.

– Эх, это как бы приросло ко мне, – смеюсь я. – Но моей страстью всегда будет футбол.

– Есть надежды вернуться к этому?

– Кто знает. Посмотрим, что получится.

Потирая затылок, он напевает. – Ну, не становись незнакомцем. Я здесь, если тебе что-нибудь понадобится.

– Спасибо, чувак, – улыбаюсь я. – Это много значит. Но я должен вернуться к Тесс.

– Да, конечно. – Он отступает. – Кстати, как у нее дела? С ней все будет в порядке?

Честно говоря, я не знаю ответа на этот вопрос. Последние несколько дней она казалась нормальной, но если я чему-то и научился, так это тому, что она ураган. Насколько я знаю, это может быть просто эпицентр бури.

– Я не уверен, но я действительно надеюсь на это.

***

Я заезжаю в гараж и паркую свою машину. Теперь, когда все это позади, остается только ждать, пока Селена справится с падением репутации. Как только все внимание СМИ уйдет, мы должны быть свободны делать то, что мы хотим по большей части.

Выходя из машины, я нахожу Делейни, ожидающую меня у лифтов. Когда она видит меня, она выдыхает и отводит телефон от уха.

– Слава Богу, – говорит она. – Я забыла код от лифта, а Тесс не отвечает на звонки.

Мои брови хмурятся. – Ты могла бы просто позвонить мне.

Выражение ее лица меняется, как будто она не думала об этом. – Потому что это имело бы смысл.

Я хихикаю. – Пошли.

Мы вдвоем заходим в лифт, болтая о том, как все прошло. Однако, чем ближе мы подходим к вершине здания, тем громче становится.

– Кто-то кричит? – Делейни изо всех сил старается слушать.

– Отлично! Я сделала это! – Тесса плачет. – Я сделала это, потому что я слабая. Потому что я неудачница. Я приняла целую бутылку таблеток в попытке покончить с собой, и у меня даже это, блядь, не получилось!

Все во мне холодеет. Онемение. Мертв. У меня мгновенно возникает желание вырвать, когда я осознаю худшее. Двери открываются, и Леннон и Тесса замирают. Мы выходим, и я смотрю на убитую горем Делейни.

– Ты что? – Выдыхает она.

Тесса поворачивается к нам лицом, и очевидно, что она плакала. Она пытается вытереть лицо, но это бесполезно.

– Я в порядке, клянусь. Теперь мне лучше.

Делейни смотрит на Леннон. – Ты знала об этом?

– У меня были подозрения, но я не была уверена.

– Тьфу, прекрати! Я в порядке! – Тесса подходит ко мне и хватает меня за ворот рубашки. – Ашер, скажи им. Скажи им, что со мной все в порядке.

Я качаю головой. – Мне жаль, Тесс. Я не могу.

Я не могу, потому что с каждой секундой все становится все более ясным. Инцидент с ее дядей вызвал катастрофическую травму. Парни на вечеринке братства усилили это. Узнав о своем отце, она дошла до предела. Огонь. Она была в доме, сидела на полу, как будто вокруг нее не горело. Наконец-то до меня доходит – она не собиралась уходить.

– Я думаю, нам нужно помочь тебе, – говорю я ей.

Она отталкивает меня в одно мгновение. – Ты должен любить меня!

– Я действительно люблю тебя! – Спорю я. – И я говорю это, потому что я люблю тебя.

– К черту это. Я ухожу.

Леннон бежит к лифту и оказывается там как раз перед Тессой. Она не делает попыток двигаться, блокируя выход.

– Уйди с моего пути, Леннон.

– Нет. – Она стоит на своем. – Я не давила сильнее. Я позволила тебе вычеркнуть меня, потому что думала, что ты исцеляешься по-своему и расскажешь об этом, когда будешь готова. Я должна была стараться больше, и мне так жаль, что я этого не сделала, но я не повторю эту ошибку снова.

Слезы продолжают течь по щекам Тессы, когда она поворачивается лицом к своей сестре. – Лейни?

Она шмыгает носом. – Сядь, Тесс.

Неохотно, поняв, что Леннон не планирует выпускать ее отсюда, она слушает свою сестру и плюхается на диван. Я застываю на месте, пока рыдания Тессы не заставляют меня понять, что я ей нужен.

– Я не задавала тебе этот вопрос, и я думаю, это потому, что часть меня боялась ответа, но я спрашиваю тебя сейчас. – Делейни садится на кофейный столик перед ней. – Что случилось?

Тесс качает головой, отказываясь отвечать. Я подхожу и сажусь рядом с ней.

– Если ты не скажешь ей, я позову сюда Истона, и мы узнаем у него, что произошло.

Она прищуривается, глядя на меня. – Ты ненавидишь Истона.

Я киваю. – Ты права, я знаю. Но мысль о том, что я могу потерять тебя, ненавистна мне в миллион раз больше.

Тесса смотрит на Леннон, и впервые с тех пор, как она появилась в больнице, я вижу, как ее твердая оболочка начинает давать трещины. Она подходит, садится по другую сторону от Тесс и берет ее за руку.

– Тебе не понравится это слышать, – говорит она мне.

Я убираю выбившийся локон с ее лица. – Если ты боишься, что я уйду, можешь забыть об этом. Я никуда не уйду, что бы ни слетело с твоих губ.

Она вздыхает и опускает взгляд на свои колени. – Один из парней, которые накачали меня наркотиками, был на вечеринке, – начинает она. – Я запаниковала, и Истон увидел это по моему лицу. Они с Зейном выбили дерьмо из парня, а потом Истон привел меня наверх, в свою комнату.

Когда она на мгновение замолкает, я уже могу сказать, к чему это приведет, и, черт возьми, это больно.

– Я помогла промыть порез на его лице, а потом мы просто разговаривали. Он начал говорить всякую чушь о том, что хочет снова быть вместе. – Она прерывисто вздыхает. – Когда он поцеловал меня, я попыталась оттолкнуть его, но потом он начал умолять и говорить, что любит меня, и я сломалась. Не потому, что я хотела его, а потому, что, услышав эти слова, я поняла, как сильно я хотела быть любимой – только не им. И тогда я поняла, что этого, вероятно, никогда не случится. Не после того, что сказала Блэр.

– Я просто лежала там все это время, и я даже не думаю, что он понял, что я плакала или что мне это было не по душе. Мы оба были изрядно пьяны, но когда все закончилось, он сказал мне, где находится Окси, чтобы я могла взять еще, а потом спустился вниз выпить.

К этому моменту все три девочки сильно плачут, а у меня в горле стоит комок размером с теннисный мячик. Я наклоняюсь и целую Тессу в макушку, просто чтобы она знала, что я не сержусь. Больно ли мне слышать, что она переспала с Истоном? Черт возьми, так оно и есть, но мы расстались, и ей было больно. Тесс поднимает на меня глаза, и я киваю, желая, чтобы она продолжала. Она снова опускает голову и выдыхает.

– Я не думала об этом, пока у меня в руке не оказался пузырек с таблетками, и я не увидел, сколько их в нем. Внезапно я начала думать о том, как было бы здорово просто не существовать. Воспоминания и кошмары – всего этого стало слишком много. Сначала таблеток было достаточно, чтобы заглушить боль, пока она не стала терпимой, но я довольно быстро привыкла. Я просто хотела, чтобы боль прекратилась. Мне нужно было, чтобы это прекратилось.

– Почему ты мне не сказала? – Делани всхлипывает.

Она встречается взглядом с сестрой и вздыхает. – Потому что я знаю тебя. Ты бы мгновенно бросил все, чтобы быть рядом со мной, точно так же, как ты сделала, когда узнала, что я в больнице. Я не хотела обременять тебя. Ты наконец-то уехала в колледж и живешь своей жизнью, забыв обо всем, что с нами случилось. Я не хотела отнимать это у тебя.

– И как ты думаешь, что было бы со мной, если бы ты умерла? А? – Ее голос становится громче. – Ты думаешь, я смогла бы просто жить дальше, как будто тебя никогда не существовало? Ты моя сестра, Тесса. Мой лучший друг. Моя вторая половинка. Потерять тебя – значит потерять часть себя, без которой я не могу жить. Ты подумала об этом?