Текст книги "Мечты о полете (ЛП)"

Автор книги: Келли Сент-Клэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Толпа дичает, как никогда раньше, напряжение нарастает. Грех побеждает Льда, что, как мы предполагали, было вполне вероятно. Работа Льда заключалась в том, чтобы измотать Греха, чтобы у Вьюги больше шансов победить его после устранения Ярости. Я знаю, что для победы нам нужны места в первой пятерке, но я не могу не надеяться, что Грех победит Вьюгу. Убийца встретится с победителем их матча, и я боюсь за жизнь моего друга, если он попадёт в эту яму.

Осколок смеётся, пока я пытаюсь изобразить разочарованное выражение лица, когда Грех вырубает Вьюгу.

– На тебе всё ещё читается облегчение. Попробуй опустить брови, – шепчет он.

Я даже не пытаюсь отрицать это.

С Мясником мне придётся повозиться. Он не просто так занимает третье место. Я знаю его слабости, а он знает мои. Он хочет победить, чтобы дать Убийце лёгкую победу. А если он не сможет победить, то, несомненно, у него есть приказ – травмировать меня к финалу как можно сильнее.

Нужно закончить это побыстрее.

Толпа расплывается на фоне звона колокола. Я вижу очертания, прыгающие вверх и вниз. Возможно, они даже кричат моё имя, но я не слышу ничего, кроме стука сердца в ушах. Я вижу только мелкие судороги, проходящие через тело Мясника, выдающие его движения за секунду до того, как он их совершит. Я чувствую, как ритмично поднимается и опускается его грудь, зная, что он сделает резкий вдох прямо перед ударом. Пот катится по моему лицу.

Он нападает, и я делаю то же самое. В обычной ситуации я бы уклонилась от него, но он будет готов к этому. Пришло время для удара Шквала.

Мясник бьёт правой рукой, в удар не вложена сила, потому что он ожидает, что я уклонюсь. Вместо этого я хватаю его вытянутое предплечье обеими руками, почти не замедляясь. Используя импульс от своего удара, я подныриваю под его руку. Я отталкиваюсь от земли, толкаюсь вверх, скручиваюсь. Моё тело кружит вокруг его руки, пока не оказывается на уровне его головы. Я выравниваю пятку с его челюстью.

Он начинает реагировать, когда я вытягиваю ногу в стремительном ударе, всем своим весом придавая удару силу.

Приземляясь на мягкие пальцы ног, я наблюдаю, как Мясник делает два полных круга. Он отшатывается назад. Отшатывается вперёд. Серьёзно?

Его глаза начинают закатываться, не поддаваясь контролю. Он опрокидывается на бок с гулким ударом и остаётся лежать.

Колокол сигнализирует об окончании боя. Похожая на пещеру арена сотрясается с силой панического бегства Дромеды, когда толпа взрывается. Я очень боюсь, что потолок обрушится. Но сохраняю спокойное выражение лица и обхожу яму, общаясь с толпой. Я не трогаю людей. Я просто прохожу мимо них и стараюсь выглядеть грозно. Им это нравится. Мороз ничего не боится, не то что Олина.

Я следую за бессознательной фигурой Мясника, пока его тащат из ямы. Я прохожу мимо Греха, который готовится к бою с Убийцей.

– Если я справлюсь, твои губы будут моими? – спрашивает он с тоской в голосе.

Я смеюсь и встречаюсь с ним взглядом, надеясь, что он прочтёт в нём моё предупреждение. Он пожимает плечом и криво улыбается, проходя мимо меня и входя в яму. На самом деле ему не нужно было проходить мимо. Здесь достаточно места, чтобы три человека могли пройти одновременно.

Алзона бросается обнимать меня, когда я подхожу. Следующая Кристал.

– Я ещё не победила, – бормочу я в талию Лавины.

– Ты справишься. Я знаю, справишься, – говорит Шквал, хватая и кружа меня.

Он касается меня и даже не краснеет.

– Боже, никакого давления, Шквал, – говорит Вьюга, держась за кровоточащую голову.

Я поднимаю бровь.

Он качает головой.

– Всё не так плохо. Грех легонько прошёлся по нам обоим, – говорит он, жестом указывая на Льда. – Ребята Трюкача знают, что теперь им самим не победить. Они хотят, чтобы мы обогнали казармы Хейла почти так же сильно, как мы.

Группа Трюкача всё равно не станет лучшим бараком, даже если победит в групповом бою. Я делаю пометку поблагодарить Греха за то, что он не слишком сильно покалечил людей. Я слышу колокол и поворачиваюсь посмотреть.

Каждую минуту, пока он там, я мысленно благодарю его. Убийца не осмеливается схватиться за оружие. Трюкачу не принадлежит самый лучший барак, но он самый богатый, и у него столько же бойцов, сколько и у Хейла, может только не настолько искусных. Он может превратить жизнь Хейла в ад. Кроме того, Грех – любимец публики. Внешние Кольца обрушат крышу, если его убьют. Я наблюдаю за толпой, гадая, разорвут ли они Убийцу на части.

Потом я вижу что-то невероятное.

Кедрик в толпе. Я качаю головой и моргаю. Я вглядываюсь в ряд богатых зрителей на втором уровне. Нет, это не Кедрик, но это всё равно кое-кто, кого здесь быть не должно.

Ашон в толпе.

Уже не в первый раз, когда меня обмануло его сходство с Кедриком. Младший брат Короля участвует в незаконном боевом турнире. Джован не может знать об этом. О чём думает Ашон? Если кто-нибудь узнает его, это будет означать ответную реакцию для Джована и, что ещё хуже, приведёт Короля в ярость. Зачем ему рисковать? Тайна немного рассеивается, когда я вижу мужчину, стоящего рядом с ним.

Блейн. «Рановато выбрался из Шестого Сектора, как я посмотрю. Сомневаюсь, что Король тоже об этом знает». Но, по крайней мере, участие Блейна защищает Ашона. Блейн не может выдать Ашона, не выдав себя. Я предупреждаю Алзону, что Блейн здесь, и она поднимает капюшон своего плаща, но не двигается с места. Похоже, она пришла к какому-то решению.

Убийца выигрывает. И отправляет Греха в жестокий нокаут. Но сохраняет ему жизнь.

– Он не убьёт её! Не после того, как увидел, как она сражается с Мясником. Он хочет, чтобы Мороз исчезла, но не тогда, когда есть риск быть порезанным, – говорит Вьюга, когда мы возвращаемся к Трюкачу.

Осколок поднимает брови.

– Почему ты говоришь так, будто её здесь нет?

Вьюга ухмыляется мне.

– Я думаю, он попытается, – говорит Лёд. – Девчушка в деле всего несколько месяцев, и она так же хороша, как и он. Он уберет её, пока может. В следующий раз будет уже слишком поздно.

Я поворачиваю голову ко Льду и киваю. На месте Убийцы я бы так и поступила. Тогда я отчетливо понимаю, что говорят мужчины. Они ожидают, что я останусь до следующего турнира, который состоится через перемену.

Они говорят об этом, будто это факт.

ГЛАВА 11

Алзона бормочет и бросает ещё один мрачный взгляд в мою сторону, когда мы разминаемся на следующее утро. Мы будем участвовать в первом групповом бою дня.

Из десяти бараков в соревнованиях теперь участвуют только девять. В десятом бараке уже нет достаточного количества участников. Двое мужчин, которые подозрительно исчезли, принадлежали к их группе.

Обычно группы сражаются парами до финальных двух, но было решено, что теперь казармы будут соревноваться в тройках. Победители каждого матча проходят в финальный поединок. С тремя командами в яме, там не останется много свободного места, что прекрасно нам подходит. Мы справимся. Я почти уверена в этом.

Алзона хочет, чтобы я отказалась от группового боя, чтобы быть свежей к бою с Убийцей. Я напомнила ей, что нашей целью всегда было звание лучшего барака, а не лучшего одиночного бойца. Нам нужен бизнес и репутация, а не слава – хотя это тоже было бы неплохо. К тому же Убийца тоже участвует. Мы будем измотаны одинаково.

Арену заполняет стон.

Я поднимаю взгляд с места, где занимаюсь растяжкой, и вижу Трюкача, Хейла и наших бойцов, которые качают головами. Кристал передаёт мне жеребьёвку. Я тоже издаю стон. Три лучших барака сражаются друг против друга! Кто сделал эту жеребьёвку? Я украдкой бросаю взгляд на Хейла, который побелел от ярости. Он быстро переговаривается с одним из своих бойцов, и они покидают Клетки. Кто бы это ни написал, он должен сделать себя менее заметным.

Вскоре, после моей первой реакции, я начинаю видеть преимущества такой жеребьёвки. Вообще-то, это даже отличная новость. Группа Трюкача может выступить в качестве наших союзников. У их барака нет шансов на победу, и они уже заявили, что хотят подвинуть группу Хейла с первого места. Это, вероятно, самый простой способ вывести Убийцу и его команду из игры. После этого останется только два других барака, которые могут доставить нам некоторые проблемы. Надеюсь, они будут уничтожены в следующих раундах. Я обнаруживаю, что Гнев смотрит в нашу сторону. Он кивает мне и смотрит долгим, прямым взглядом. Трюкач тоже оглядывается и улыбается. Они с нами.

Звонит предупреждающий колокол.

Наша группа из шести человек спускается в яму. Странное ощущение – быть здесь с друзьями. Трудно воспринимать бой всерьёз. Такое чувство, будто мы просто тренируемся.

Мы становимся в круг, вплотную к изогнутой стене. Я оглядываю арену и встречаю ухмылки Льда и Шквала. Мы собираемся устроить шоу, или как? Толпа никогда не видела ничего подобного. Я осматриваю две другие команды. Грех вздёргивает бровь, смотря на меня, а Убийца прищуривает глаза, переводя взгляд с меня на Греха. Убийца поворачивается к своему брату, который смотрит на меня, не мигая с той секунды, как мы вошли. Между шестью членами их группы раздаются шепотки. Мы потеряли элемент неожиданности относительно нашего союза, но он нам и не нужен. Мы превосходим их числом, два к одному. Скоро прозвучит колокол. Мы напрягаемся в состоянии готовности.

Я слышу шум и, спотыкаясь, двигаюсь вперёд, в замешательстве ловя себя на полпути. Другие бойцы делают то же самое. Шум – другой. Рог, а не колокол. Чужеродный рог звучит снова, отдаваясь эхом сверху. Люди начинают кричать, арена сотрясается от топота ног. На короткое мгновение все три команды обмениваются недоуменными взглядами. Что происходит?

Я понимаю только тогда, когда вижу ужас на лице Осколка.

Дозорные здесь.

Все восемнадцать бойцов спешат к единственной двери. Устроители всегда запирают яму снаружи. Я пробираюсь к двери. Дверь – единственный выход, если только мы не заберёмся и не перелезем через барьер на втором уровне. Я уже вижу, чем это может закончиться. Не все смогут сбежать. По крайней мере, один человек окажется в ловушке. Возможно, Лавина, который поможет вытащить остальных.

Крики доносятся с нижнего уровня! Мы отбегаем в сторону и выглядываем через решетку. Дозорные проникают через единственный дверной проём в Клетки.

– Как они так быстро сюда спустились? – кричит Шквал, вторя мои мысли.

– Посмотри, как они одеты, – говорит Осколок, устремляясь вперед к стене.

Я следую за ним и быстро понимаю, что он имел в виду. Дозорные замаскированы под Брум из Внешних Колец. Они, должно быть, проникли внутрь уже давно и ждали, пока мы окажемся в яме.

– Быстрее. Иди. Я подброшу тебя, – говорит Лавина.

Он хватает меня за запястье, чтобы поднять меня. Я качаю головой и вырываюсь из его хватки.

– Я не оставлю вас всех. И ты не сможешь подкинуть всех нас. Вьюга, Лёд и Шквал слишком большие, – говорю я.

– Ты должна сбежать, – говорит он.

– Алзона выбралась! – кричит Шквал.

Лёд задыхается:

– Нет!

Мы все бежим к его месту, чтобы заглянуть в маленькое отверстие. Дозорный прижимает испуганную Кристал к земле, связывая ей руки за спиной.

Осколок делает шаг ко мне и хватает меня за плечи.

– Ты должна позволить Лавине подкинуть тебя. Ты можешь спасти Кристал, и, если повезёт, сможешь отпереть дверь и выпустить нас. Нас почти двадцать человек. Возможно, нам удастся выбраться.

Я смотрю в его умные голубые глаза и понимаю, что он прав. Так же я знаю, что он не верит, что я смогу спасти их.

Я подаю сигнал Лавине, и он сгибает колени и сцепляет руки, как мы практиковали раз за разом в последние месяцы. Теперь эти действия доведены до автоматизма. Я бегу к нему, когда раздаётся голос. Голос грубый, короткий и слишком знакомый.

– Остановись или они умрут.

Мы были так захвачены нашими планами по спасению Кристал, что не заметили, что Дозорные вошли в яму. Двое держат мечи у горла Порока и Мясника. Я оглядываюсь назад и вижу, что Рон держит Вьюгу на острие меча. Рон наблюдает за мной с настороженным выражением лица. Почему он смотрит на меня? Моё сердце бешено колотится. Это просто рейд, или меня нашли?

– Лечь лицом вниз, ноги и руки широко раскинуть, – приказывает он.

Группа Трюкача обменивается взглядами с нашей, и мы все подчиняемся. Мы не будем бежать ценой жизни наших друзей. Возможно, позже у нас появится шанс сбежать. Если это позже наступит. Убийца медлит дольше всех, но потом всё же приказывает своим людям отступить. Если бы у горла его брата не было меча, без сомнений, Убийца попытался бы сбежать.

Как и у Кристал, наши руки связаны за спиной. Я обмениваюсь разочарованным взглядом с Грехом, стоящим передо мной, когда наши ноги сковывают. Я надеялась, что они забудут о ногах. Любой из здешних бойцов мог бы пинками добиться свободы. Как долго Рон и Дозорные наблюдали за нами? Они были хорошо подготовлены. Неужели они всё это время находились внизу, на арене, сливаясь с толпой в своих грязных лохмотьях?

Две шеренги надсмотрщиков сопровождают нас по обе стороны, пока мы поднимаемся по шести уровням, наши цепи звенят и дёргаются. Рон больше не смотрит на меня.

Мы покидаем неприметное здание, выходя на поверхность. Окружающие здания и переулки пусты, но я не обманываюсь. За нами будет следить сотня глаз. В том числе и Алзона. Рон, должно быть, тоже это чувствует. Он приказывает нескольким своим людям следить за нами, пока нас заталкивают в колонну крытых повозок.

Внутри находится два крошечных окна с тремя деревянными решётками. Решётки можно выбить, но окна слишком маленькие, чтобы через них могла пролезла даже я. Я сажусь и смотрю, кого ещё заталкивают в тот же вагон. Похоже, они разделили команды. Со мной в повозке Осколок, и остальные – представители двух других команд. После крика водители повозки дергаются вперёд.

Я встаю и выглядываю в окно. Другие повозки следуют за нашим. Дурной запах заполняет замкнутое пространство. Я морщу нос и оглядываюсь через плечо. У одного из людей Убийцы мокрые штаны. Никто не произносит ни слова. Я понятия не имею, что происходит.

– Куда они нас везут? – спрашиваю я Осколка, стараясь говорить как можно тише, чтобы скрыть своё неведение от остальных.

– Они везут нас на казнь. Мы все умрём, – хнычет мужчина, который обмочился.

Я не обращаю на него внимания.

– Они берут такое количество людей только по одной причине, – Осколок смотрит на меня, и моё сердце учащенно бьётся от безнадежности в выражении его лица. – Мы направляемся в Купол.

Я должна знать, что такое Купол, но я не знаю. К счастью, начинают говорить другие мужчины.

– Я слышал, что тебя сажают туда без оружия и дают им зарезать тебя, – говорит один из них.

Подаёт голос Порок:

– Я видел такое один раз. Дозорные просто продолжают наступать, пока все бойцы не погибают.

– Мы все умрём, – снова хнычет испуганный мужчина, раскачиваясь. – Мы все умрём.

Я шепчу Осколку, пока остальные спорят:

– Никто не выживает? – спрашиваю я.

Он кивает и крепко хватает меня за руку.

– Я бы хотел, чтобы тебя здесь не было, – говорит он. – Купол не работал шесть лет. В прошлую революцию Король только-только получил корону и не стал заниматься этим. Мы все думали, что этому конец.

Я хлопаю его по руке.

– Это не твоя вина, Осколок. Как кто-то из нас мог ожидать такой западни?

Я снова смотрю в окно, пока мы проносимся по Средним Кольцам. Вскоре я вижу признаки роскоши, указывающие на то, что мы въехали во Внутренние Кольца. Люди бегут мимо повозки, опережая нас.

– Все эти люди направляются в Купол? – спрашиваю я.

Некоторые из них явно из Внешних Колец.

– Люди не пропустят хорошее шоу. Им не нравится Купол, но они всё равно будут болеть вместе со всеми, – говорит Осколок, когда я указываю на это.

Предатели.

Когда мы проезжаем Внутренние Кольца, вдалеке справа от себя я вижу замок Первого Сектора. Внешне он похож на второй замок Гласиума. Точно так же идентичны дворцы в Осолисе.

Я знаю, что мы приближаемся к нашему пункту назначения, по рёву толпы. Шум нарастает по мере того, как мы приближаемся. Я поворачиваю шею и впервые вижу Купол. Он круглой формы. И огромный. Широкий, там, где подземная арена была высокой. Внутри ещё должно быть место для нескольких уровней, но снаружи это трудно определить. Грубые стены скрывают внутреннюю часть от глаз.

Один из бойцов начинает всхлипывать, когда повозка погружается в темноту и останавливается. Я не виню его. Холодные нити страха распространяются по моему телу. Дверь распахивается, и нам приказывают выйти. Другие повозки разгружаются позади нас, а мы стоим в стороне. Я ищу следы травм и с облегчением отмечаю, что с ними всё в порядке.

Осколок издает звук ужаса. Я следую за его взглядом и повторяю звук, когда вижу Кристал, прижавшуюся к Лавине. Зачем они привели её сюда? Кристал не боец! Остальные могут защитить себя, но у неё нет никакой надежды. Почему Джован так поступает с людьми?

Нас толкают по освещенному факелами туннелю, пока путь не преграждают ворота. Я прижимаюсь к их шероховатой поверхности, а за мной вваливаются остальные. Дерево вибрирует, сотрясаясь под моими щеками в такт топоту толпы. Те же люди, которые кричали, поддерживая меня, теперь кричат, требуя моей смерти.

Моя смерть. Неужели я умру здесь? Я могу спастись, если Король узнает меня, если он вообще здесь. Но если нет, я умру безымянной, или, по крайней мере, не под своим настоящим именем. Никто никогда не узнает, что со мной стало. Моя семья и друзья никогда не получат того, что я так отчаянно искала после смерти Кедрика. Моё сердце вновь замирает, когда я понимаю, что все остальные члены барака умрут вместе со мной. Осколок, Лёд, Шквал, Лавина и Вьюга. А также Кристал. Даже если Джован здесь, слишком мала вероятность, что он отпустит две трети бойцов только потому, что женщина из Внешних Колец попросила его об этом. А именно так это будет выглядеть для всех остальных.

– Чего они ждут? – спрашивает кто-то позади меня.

– Ждут, когда места заполнятся, – раздаётся приглушенный ответ.

Конечно, звук нарастает, пока не становится в десять раз громче, чем на подземной арене. Позади нас возникает суматоха. Меня сильно прижимает к массивной двери.

– Поднять ворота! – кричит Дозорный.

Ворота поднимаются вверх, и меня выталкивает вперёд.

Я в Куполе.

Я моргаю от бликов света после темноты туннеля.

Почва каменная. На ней рассыпано какое-то зернистое вещество. Я проверяю его своими ботинками. Может быть скользко. Любая помеха, которая есть у нас, будет и у Дозорных.

Хотя снаружи Купол круглый, внутри он не такой. В центре каждой стены прямоугольной ямы находятся ворота. Над каждыми воротами висят четыре массивных знамени, чёрное и красное – цвета Гласиума.

Как и на арене, самая бедная публика находятся наверху, но внутри есть четыре уровня. А не три, как я предполагала вначале. Люди из Внешних Колец стоят на двух самых высоких этажах. Более богатые Брумы сидят на ближайших к нам уровнях.

Я оборачиваюсь по кругу в поисках Короля. Я замечаю блеск трона на выступающем балконе в дальнем конце. Ассамблея тоже там. Я вижу блеск их драгоценностей и нарядов. Вижу очертания Джована, но не его лицо и, следовательно, я сама слишком далеко, чтобы он мог увидеть моё лицо.

Пол Купола, где мы стоим, просторный и разреженный. Простой и созданный для боёв. Единственными неровностями являются две ступени с небольшими перилами, торчащие из середины самых длинных сторон, в нескольких метрах от земли.

– Разойтись! В одну линию! – приказывает мужчина.

Я стою рядом с дрожащей Кристал и тихо шепчу ей. Но сомневаюсь, что она что-то слышит.

Пожилой Дозорный марширует вдоль строя.

– Любое резкое движение – и вас застрелят, – кричит он, указывая наверх позади нас.

Я понимаю, что на самом верхнем уровне, под крышей Купола, есть проход.

Там стоит небольшая группа лучников, натянув луки. Я поднимаю голову и вижу, что красно-чёрные знамена на самом деле не связаны со сводом Купола. Четыре большие балки подвешены на веревках к своду, и знамёна свисают с них.

С нас снимают оковы, хотя руки остаются связанными. Раздаётся крик. Дозорный оглядывается через плечо. И там Король, стоящий у перил балкона. Он поднимает палец. Дозорный кланяется и поворачивается к нам лицом.

– Король побеседует с одним представителем, – говорит он.

Я оглядываюсь по сторонам. Кажется, половина бойцов не знает, кто такой «представитель». В этом слове слишком много слогов. Стоящие в линии обмениваются озадаченными взглядами. Я вижу, как Осколок начинает открывать рот, но я наступаю ему на ногу.

– Я пойду, – говорю я.

Мужчина смотрит на меня и смеётся. Его взгляд перемещается вниз по моему телу. Я в своём чёрном костюме из ремешков, о котором успела забыть до его взгляда. Его глаза задерживаются, и я выдерживаю его взгляд. Я – единственный шанс этих мужчин выжить. Я должна сообщить Джовану, что я здесь, может быть, он будет более снисходителен и отпустит некоторых. Я смею надеяться, что он позволит всем уйти, но я десять раз отдам свою вновь обретённую свободу, если моих друзей не зарежут как свиней.

– Мороз, – говорит Осколок тихим голосом.

Я делаю шаг вперёд и смотрю на своих друзей, а затем в сторону на группу Трюкача, которая подошла ближе.

– Помните упряжку на обратном пути из Шестого Сектора? – спрашиваю я.

Один за другим все одиннадцать мужчин кивают. Кристал делает то же самое. Их взгляды превращаются в удивление. И что ещё хуже, некоторые из них превращаются в надежду.

Я снова поворачиваюсь к Дозорному.

– Я пойду, – повторяю я.

Он смеётся и подшучивает над мужчинами за то, что они позволили женщине делать грязную работу.

Группа Убийцы что-то бормочет, но их заглушает сердитое шипение остальных. Мужчина улыбается и бросает взгляд на мои голые ноги, после чего развязывает мне руки и толкает меня вперёд. Другой присоединяется к нему. Теперь, когда мои руки свободны, я могу легко вырубить их. А потом останется мелочь – вытащить из Купола двадцать человек.

Мужчины провожают меня наверх через более богатую аудиторию первого уровня. Хорошо одетые люди сторонятся меня, когда я прохожу мимо. Несколько женщин закрывают рот руками. Я либо вселяю ужас, либо от меня воняет. Копьё тычет меня в спину, направляя вверх по резным ступеням. Я стискиваю зубы, подавляя желание сломать копьё о спину мужчины.

На приподнятом балконе на многоярусных скамьях сидят члены ассамблеи. Широкая лестница образует проход между сиденьями на самый верх. Девушка, которую я смутно узнаю, визжит и бросается прочь от меня, а мужчина позади неё дразняще подталкивает её в мою сторону. Здесь все мои друзья, кроме Малира и Рона. Я игнорирую их, как сделал бы человек из Внешних Колец, и начинаю подниматься по лестнице, прежде чем меня снова подтолкнут. Мой взгляд следует по лестнице к самой верхней точке, где стоит трон Короля и кресла его советников по обе стороны. Я вижу знакомые ноги в сапогах и поднимаю глаза, пока не вижу лицо Джована. Роско, отец Аднана, что-то бормочет ему на ухо. Глаза Джована смотрят на меня, он соглашается со всем, что говорит старик.

Он внезапно врезается в свой трон.

Я встречаю его широко распахнутый взгляд с улыбкой.

Я вижу, как шок, гнев, ужас сменяют друг друга на его лице, а затем на мгновение вижу что-то ещё, когда он смотрит на меня сверху вниз. Моя кожа покрывается бугорками там, где скользит его взгляд. Я дрожу.

Сегодня на нём нет туники. И ни на ком из ассамблеи тоже. Должно быть, это обычай. Он выглядит так же, как бойцы на арене. Только крупнее и не столь шрамированный. Его грудь покрыта твёрдыми мускулами. Я стряхиваю с себя странные мысли и сосредотачиваюсь на том, чтобы продержаться ещё час. Ему требуется всего один удар сердца, чтобы собраться. Нам повезло, что только Роско и Ашон стали свидетелями его реакции.

– Ты… одна из бойцов? – спрашивает он и прочищает горло.

Я киваю, сохраняя спокойное выражение лица.

Копьё тычет мне в спину. Я оборачиваюсь и хмуро смотрю на стражника. Он быстро делает шаг назад. Должно быть, он видел, как я сражаюсь. Я улыбаюсь и качаю головой.

Я снова смотрю на Джована.

– Да, мой Король, – говорю я.

Я вижу, что он не знает, как продолжить. Поэтому говорю первой:

– Ну, так что, вы натравите на нас пару сотен Дозорных, пока нас не прикончат?

Я немного горжусь своим сленгом.

Его выражение лица не меняется. Я практически издаю стон. Давай же, Джован.

– Что не так? Боитесь честного боя? – подсказываю я.

Другой Дозорный рычит и замахивается, чтобы повалить меня на колени, но я перепрыгиваю через его копьё и отступаю в сторону, смеясь над ним.

Король поднимает руку, и человек останавливается.

– Все здесь умрут, – говорит он, его глаза пронзительно смотрят на меня. – Они заслуживают смерти. Они убийцы, насильники и воры, – я вскидываю одну бровь, но молчу, пока он продолжает: – Однако мы не убиваем женщин.

Я прижимаю палец к губам.

– Внизу есть ещё одна девчушка. Полагаю, вы её тоже отпустите, – говорю я.

В его глазах вспыхивает гнев, но он уступает моей просьбе. Вряд ли он может поступить иначе.

Я могу спасти одну жизнь или могу рискнуть своей жизнью и жизнью Кристал, чтобы попытаться спасти других мужчин. Если бы была хоть какая-то гарантия, что их можно спасти, мой выбор был бы прост. Я колеблюсь с принятием предложения Джована. Я знаю, что остальные поймут меня. Они поблагодарят меня за спасение Кристал. Но потом я вспоминаю, как смерть Кедрика давила на меня. Смогу ли я пережить смерть стольких людей, зная, что не сделала всё возможное, чтобы спасти их? Есть мизерный шанс, что Джован отменит бой. Смогу ли я заставить его?

Я скрещиваю руки на груди и широко расставляю ноги. Я вздёргиваю подбородок и смотрю свысока на всех его советников. Смотрю на них так, как смотрела бы на Убийцу, если бы столкнулась с ним на арене. Смерть в бою лучше, чем хладнокровное решение судьбы моих друзей. Пора разозлить ассамблею и испытать свою судьбу. Если они потребуют моей крови, Джован не сможет помешать моему возвращению под свод Купола.

Я вышагиваю по линии, покачивая бёдрами.

– Как может сражаться одна слабая женщина? – спрашиваю я.

Один из советников смеётся.

Другой, отец Арлы, идёт дальше и обхватывает рукой моё бедро, когда я прохожу мимо него. Я украла копьё младшего стражника и успела направить его под рёбра щуплого мужлана, прежде чем он успел моргнуть. Я приостанавливаюсь и улыбаюсь испуганному взгляду Драммонда, но затем бросаю копьё обратно в Дозорного. Король отдаёт приказ, как только старший Дозорный начинает доставать свой меч. Меч отправляется обратно в ножны.

– Что ж, мой Король, – я размашисто кланяюсь. – Я сделала свой выбор. Людей лучше, чем те, кого вы собираетесь убить, вам не найти. Я лучше умру среди них, чем буду жить со всеми вами. Так что можете засунуть это предложение в свою королевскую задницу, – говорю я.

Из ближайшего к трону окружения раздаётся вздох. Возможно, это кто-то из моих друзей.

Джован прищуривает глаза, и я вижу, как сжимаются мышцы его квадратной челюсти. В ответ я бросаю на него вызывающий взгляд. Я знаю, что он ищет способ вытащить меня из этого. Но сейчас он не может меня отпустить. Я оскорбила его при свидетелях. Он также не может явить ассамблеи, кто я. Он единственный живой человек, который видел моё лицо, не считая моей матери. Он знает, какой катастрофой бы обернулось для обоих миров, если бы все знали, что у Татумы голубые глаза. Я дарю ему улыбку, которую видела у Уиллоу, и подмигиваю ему. Я получаю комплимент от его пристального взгляда, который снова пробегает по мне. С чувством вины я делаю то же самое с ним.

– Пойдёмте, мальчики, – говорю я сопровождающим меня стражникам.

Я поворачиваюсь и спускаюсь по ступенькам, пугая по пути нескольких членов ассамблеи.

– Я отложу бой на десять минут, – бросает мне в спину Джован. – Если передумаешь, подними руку.

Меня заталкивают обратно в ворота. Дозорные закрывают за мной дверь, не входя вместе со мной. Я бросаю взгляд на королевский помост и вижу, что Джован уже стоит на краю. Я бегом возвращаюсь к своим людям, и вся группа собирается вокруг меня. Даже барак Убийцы. Руки у всех развязаны. На полу Купола не осталось ни одного Дозорного. Должно быть, они готовятся к резне.

– У нас есть только один шанс, – говорю я, приседая посреди них. – Король собирается убить нас. Он думает, что мы все преступники.

Убийца смеётся над этим.

– Наш единственный шанс – показать всем, что это не так, – продолжаю я.

В ответ на это раздаются крики и ропот.

– И как, блять, ты думаешь, мы это сделаем? – ехидничает Убийца.

Он не ждёт ответа, но я его даю.

Я делаю глубокий вдох.

– Мы не убиваем Дозорных. Мы бьём только для того, чтобы вывести из строя.

На мои слова раздаётся общий рев. Я позволяю им продолжать ещё минуту, прежде чем прерываю их. Время дорого.

– Если мы не сделаем этого, мы все умрём. Если вы сделаете то, что я скажу, мы сможем выжить, – говорю я.

Я вижу, что большинство начинает соглашаться.

Убийца выходит на середину.

– Мы всё равно мертвы. С таким же успехом мы можем прихватить с собой несколько грязных людишек Короля! – кричит он.

Несколько человек соглашаются с ним. Нет времени переубеждать их.

– Тогда я прошу вас сражаться отдельно от нас. Если вы собираетесь осудить себя, я бы предпочла не находиться рядом с вами.

Пожалуй, единственный достойный поступок Убийцы, он дёргает головой в сторону остальных и идёт к противоположному краю пространства. Все его люди следуют за ним. И с нерешительным видом один из людей Трюкача тоже присоединяется к ним. Идиот.

Мужчины снова обступают меня и выжидающе смотрят. Я подавляю свою панику. Должно быть, осталось всего несколько минут.

– Как мы собираемся выжить против такого количества противников? – спрашивает Грех.

– Мы с Лавиной будем пытаться заблокировать ворота. Если мы сможем направить их так, чтобы только небольшое число прошло, мы сможем справиться. Наша групповая стратегия превосходна. Осколок, кратко расскажи людям Трикса об основных деталях. У нас всего несколько минут.

Осколок кивает и занимает моё место в центре, а я забираю Лавину из группы.

– Как высоко ты сможешь меня закинуть? – спрашиваю я.

Он оглядывается вокруг.

– Ты сможешь закинуть меня на перила первого уровня? – давлю я.

Он прикидывает расстояние.

– Да, – ворчит он.

– Хорошо. Сначала мне нужно, чтобы ты забросил меня туда.

Я указываю большим пальцем в стену позади меня.

Мы возвращаемся к мужчинам, и я вижу Кристал. Дерьмо.

Раздаётся громоподобный звук рога. И мужчины выстраиваются в две шеренги. Я бегу впереди строя, кричу сквозь шум:

– Ваш приоритет номер один – защитить Кристал. Приоритет номер два – не умереть.