Текст книги "Невиданное (ЛП)"
Автор книги: Келли Мур
Соавторы: Такер Рид,Ларкин Рид
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Рука схватила меня за лодыжку. Не остановившись, чтобы задуматься, я отбросила ее. Мой каблук ударился о плоть. Ветки затрещали и сломались, когда Джегер упал на них спиной.
Я рывком подтянулась и втащила себя на стену, упала в нескольких футах от тротуара на другой сторону, прежде чем встала и побежала снова.
На дороге было полным-полно празднично одетых зевак, наблюдавших фейерверк над музеем Метрополитен. Отбрасывая огни на дома вокруг нас, мимо пронеслись две пожарные машины. Я завернула за угол, как раз в тот момент, когда светофор переключился на желтый.
Не смотря ни на что, я побежала. Свет стал красным. Машины поехали, хотя им некуда было двигаться – пожарные заполнили дорогу. Я лавировала между бамперами. Когда я добралась до другой стороны, я оглянулась и увидела Джегера, двигавшегося между автомобилями, настигая меня.
Четыре квартала, движение остановилось, когда возвращающиеся машины заполонили дороги. На тротуарах также было полно людей, которые спешили на Пятую Авеню, чтобы увидеть пожар. Я чувствовала себя как лосось, попавший в водопад, когда пробиралась через движущуюся в противоположном направлении реку из людей.
Кто-то схватил меня за локоть, я почувствовала, что меня разворачивают, и увидела блеск металла. Я смотрела в глаза Джегера. В них светилось удовлетворение.
Он замахнулся на меня свободной рукой, но его остановила маленькая рука, принадлежащая человеку, настолько сморщенному, что ему могло быть лет сто.
– Келев, – выдохнул он, его глаза пылали, когда он вцепился в руку изо всех сил. – УБИЙЦА!
– Отпусти мою руку, ты, грязный еврей, – прорычал Джегер, вытаскивая нож и двигаясь так быстро, что я не могла за ним проследить. Другой рукой он все еще удерживал меня железной хваткой.
Я подумала, что он хочет зарезать маленького человечка прямо на моих глазах, но его движение остановили.
Между евреем и нацистом возник великан – черный мужчина с желтым платком в нагрудном кармане куртки. Его глаза метнулись к кусочку желтой ткани на моем запястье. Затем он занес руку и ударил Рейхсляйтера по лицу. Я почувствовала, как пальцы Рейхсляйтера скользнули по моей руке, и услышала, как лезвие ударяется о цемент.
– Я дипломат! – закричал Джегер. – Атташе! – его голос повысился до визга.
– Нацист, – бросил кто-то, и я услышала звук очередного удара.
– Убийца! – еще один крик.
– Я дипломат, – снова крик Джегера.
Затем его лицо исчезло за спинами, которые его окружили. Толпа, кажется, поглотила его. Звуки ударов послышались снова. Я знала, что больше он не будет меня преследовать.
Я побежала. Еще один квартал. Вход в метро был как раз передо мной. Я подошла к концу рельс, спустившись вниз по ступенькам.
– Сара!
Я оглянулась, надеясь увидеть Джексона.
Нет. Ричард Хэтэуэй. Преследует меня из-за пистолета своей матери.
Я побежала по ступенькам, слыша за спиной голос Ричарда:
– Пропустите меня!
Я рванула быстрее. Прямо перед собой я увидела турникеты. Я продолжила бежать, лихорадочно роясь в сумке. Нашла.
Я вытащила жетон в метро Сэмми и протащила через турникет свои юбки. Охранник шагнул вперед, оглядывая спятившую Золушку, проходящую мимо него, но не остановил меня. Я прошла в открытые двери вагона и развернулась.
Я увидела, как Ричард прыгает через турникет, проделывая дугу в воздухе. Я увидела, как секундная стрелка становится на 12:15. Ричард собирался сделать это. Он собирался поймать меня. Он собирался все испортить.
Его рука схватила меня через открытую дверь вагона, глаза были полны непонимания. Я взмолилась.
– Ты должен отпустить меня, Хэтэуэй. Это важнее, чем ты можешь себе представить. Ты можешь доверять мне, пожалуйста.
Он посмотрел мне в глаза, как будто пытался что-то в них прочитать. Затем улыбнулся. Слегка кривоватой улыбкой. И отпустил меня.
***
Я добралась до Пенсильванского вокзала как раз вовремя, чтобы попасть на специальный нью-йоркский часовой поезд, отправляющийся на юг. У меня было достаточно денег, чтобы купить два билета, но сейчас мне нужен был только один.
В поезде было достаточное количество пассажиров, многие из них были в вечерней одежде, многие из них вполне очевидно были в подпитии. Это было признаком того, как тщательно жители и посетители Нью-Йорка придерживались принципа заниматься своим делом, то, что никто не обратил внимания на мои порванные, покрытые грязью пальто и платье. Я заняла место у окна, чтобы как можно больше скрыть свою одежду.
Я забилась в угол, позволяя движению поезда убаюкать меня. Все, что мне хотелось, это поднять глаза и увидеть, что Джексон волшебным образом оказался рядом со мной и снова говорит мне, что нужно делать. Чтобы все было правильно.
Потом я вспомнила, что никогда не рассказывала Джексону о Фионе и ее стихотворении. Я никогда не говорила ему, что он не менялся, оставался тем же в любом времени. Тот же самый Джексон… которого я любила.
Я пришла в сознание, услышав прерываемый помехами голос радиоведущего, звучавшего из чьего-то портативного радиоприемника, который включили слишком громко.
– …но сообщениями подтверждается, что возгорание возникло из-за зажигательной бомбы, которая была установлена в зоне музея Метрополитен, известной как Атриум. В связи с тем, что выставка была одним из мероприятий, которым способствовал Роберт Хэтэуэй, которого считают следующим возможным президентом Конфедерации, возникли некоторые подозрения, что это была террористическая атака. Повторю, что единственной жертвой считается молодой негр, который предположительно установил бомбу…
После этого я ничего не слышала. Я сидела в одиночестве, мой мозг наполняла абсолютная тишина.
Я не могла этого представить. Я не могла столкнуться с реальностью лицом к лицу. Было слишком ужасно принять это как правду: он всегда планировал остановить Джегера. Он все время знал, что не вернется.
***
– Мисс? – Рука на моем плече заставила меня повернуться, посмотреть вверх и увидеть добрый взгляд. Чернокожий проводник.
– Ваша остановка следующая. – Он секунду смотрел на меня, решая, должен ли он говорить еще что-нибудь.
Я кивнула, вытирая слезы. Его слова едва ли имели для меня смысл, как будто они дошли до меня с большого расстояния, и их сложно было слышать. Я послушно придвинулась к проходу, чтобы показать, что я была готова, что я сойду, когда это будет необходим. Он ведь этого хотел от меня, не так ли? Я увидела, как его брюки, начищенные туфли уходят от меня.
Поезд начал останавливаться. Я заставила себя встать. Я едва передвигала ноги, продвигаясь короткими, деревянными шагами. Я заставила свои колени согнуться, чтобы спуститься по ступенькам, чуть не упала, поскользнулась и, пошатываясь, спустилась на платформу, потом я начала идти. Мое тело знало направление.
Было все еще темно, но небо начинало сереть. Наступал рассвет.
Внутри меня стоял холод, сосредоточие снега и льда, которое жгло, словно огонь. Я больше не хотела двигаться, но также я не хотела останавливаться. Я просто продолжала идти и втягивала себя воздух через ставшее тугим горло. Я должна довести все до конца, мелькнула мысль.
Но я не знала, что это значит. Я никогда не знала, что это должно означать.
На окраине города я побежала. По тропинке через парк. Которая приведет меня назад, в Дом Эмбер. Где я смогу все завершить. Потому что время без него не должно существовать.
Глава 33
Небо на востоке, над Чесапикским заливом, окрасилось в розовые и сливовые тона. Я не знала, как долго я бежала, удерживая один и тот же темп. Мое дыхание выходило в виде змеевидных облачков. Мои бархатные туфли промокли на тонком снежном покрывале, которое держало мир в безмолвии. Мои ноги превратились в ледышки.
Я ощутила боль в бедре и поняла, что пистолет в сумочке нещадно бил меня по ногам. Я вытащила его и дальше побежала, держа его в руке.
Все это время он знал, что он не вернется вместе со мной. Я добралась до дороги, которая граничила с Домом Эмбер. Я была дома. Небо осветилось золотистым светом.
Я прошла через потайную калитку, едва ли замедляясь на пути, что вел через поля.
Я вышла из деревьев – и Джексон был там, ждал меня в конце дорожки. Сидел на верхней перекладине забора и смотрел на вершины холмов. Он держал в руке желтый платок, в точности такой же, который повязал вокруг моего запястья. Он меня не заметил, пока.
Радость оттого, что я снова вижу его, была настолько сильной, что было даже больно.
– Джексон, – произнесла я, и пространство вокруг нас раскрылось, а потом он увидел.
Он улыбнулся.
– Я обещал тебе, что буду здесь.
Я стояла, прижав руку к боку, выдыхая белые облачка.
– Ты знал, что ты никогда не вернешься.
– Знал, – согласился он.
– Мы должны были найти другой способ.
– Не было никакого другого способа. Вариант был я или все они, включая твоих родителей.
Я тряхнула головой. Как будто внутри меня застыло что-то болезненное. Как он мог добровольно поставить себя перед лицом смерти? Такой смерти, дать себе сгореть?
Я почувствовала ужасный холод. Если бы только он мог прикоснуться ко мне.
– Я ждал здесь, чтобы сказать, что я люблю тебя, – проговорил он. – Мне кажется, ты слегка сомневалась в этом. – Он выдохнул, словно задерживал дыхание долгое время. Я наблюдала, как он расслабился с этим выдохом. Я поняла, что, в конце концов, он собирается рассказать мне о будущем, которое он видел. Как и обещал, он это делает. – Я всегда любил тебя, Сара. Это часть того, кем я являюсь. – Он соскользнул с забора и подошел ближе. Его лицо сияло, что свидетельствовало о том, что он не был материален, был тенью. Мы не могли прикоснуться друг к другу, но он мог смотреть мне в глаза. – Я хочу, чтобы ты знала, – будущее, которое я видел, стоит того, чтобы бороться за него. Это лучший мир. Там мы с тобой, наконец, сможем быть вместе. Я подумал, что за это стоит умереть. Сейчас ты должна сдержать обещание и довести все до конца.
– А что если мне не удастся?
Легчайшая грустная улыбка.
– Есть такая возможность, – сказал он. – Это я тоже видел. В таком случае ты станешь Первой Леди нации.
– Ричард, – догадалась я.
Он кивнул.
– Он тоже любит тебя.
Я не могла заставить себя думать об этом. Было что-то еще, что-то, что я забыла ему сказать, что он должен знать.
– Фиона – она помнила стихотворение из другого времени. Она думала, что это дежавю. Это доказывает, что она была одним и тем же человеком. Как и ты. И я буду помнить тебя. Я расскажу тебе каждую деталь.
– Я знаю, – проговорил он.
– Я люблю тебя, – сказала я.
Он улыбнулся и кивнул.
– Это я тоже знаю. Я видел тебя и любил всю жизнь, Сара. За тебя стоило умереть.
Боль пронзила мою грудь, словно стальным прутом, холодным и тяжелым.
– Теперь ты должна уходить, – сказал он.
Я заставила себя отвернуться. Я заставила себя уйти. Когда я оглянулась, снег на дорожке оставался нетронутым.
***
Сэм и Мэгги открыли для меня дверь, когда я поднималась по лестнице на крыльцо. В доме было тепло, настолько тепло, что моя кожа начала гореть, когда восстановилось кровообращение.
– Где Джексон? – спросил Сэм.
Я начала всхлипывать. Мэгги протянула ко мне руки, и я укрылась в ее объятиях. Через какое-то время, наверное, долгое время, я произнесла.
– Я не знаю, что делать.
– Ты все еще не знаешь, что произошло, что изменило все? – спросила Мэгги.
Я покачала головой.
– Дом расскажет тебе.
– Почему мне? – спросила я.
– Потому что ты та, кто был избран для этого.
Я снова покачала головой.
– Ты говоришь так, словно за всем этим что-то есть, какая-то цель, причина. Откуда ты знаешь, что все это не случайно? Откуда ты знаешь, что я могу сделать что-то, что исправит все к лучшему?
Она прижала меня к себе посильнее, и я положила голову ей на плечо. Она погладила меня по голове, чтобы успокоить.
– Когда я пишу истории, – начала она, – это похоже на лепку скульптуры. Я отправляюсь назад и нахожу что-то глубже, слой за слоем, пока история не обретет форму. – Она подняла мою голову, чтобы обхватить мое лицо руками. – Может быть Бог – художник. Он смотрит вглубь. И ты должна быть там, чтобы помочь ему создать форму.
Сэмми подошел ко мне и взял меня за руку.
– Джексон сказал мне, что я должен убедиться, что ты помнишь о своем обещании.
Я потерла лицо руками, затем кивнула.
– Я помню, Сэм. Я подняла пистолет с того места, куда я позволила ему упасть.
– Ты сможешь сделать так, чтобы он вернулся, Сара, – сказал Сэм.
Я не знала ни куда мне идти, ни что делать, так что я взяла пистолет и начала двигаться. Гостиная, библиотека, галерея. Кухня, столовая, зал. Я позволю дому все мне рассказать. Я заставлю дом рассказать мне все. Нижний этаж, западное крыло, назад к входу. Наверх по лестнице, второй этаж…
Освещение изменилось.
Перед собой я увидела, как Капитан тащит Дейрдре за руку к ее комнате. Она сопротивляется.
– Но я должна подготовиться, Джозеф. Убедиться, что ланч накрыт, переодеться. Он скоро будет здесь.
– Нет, – сказал он, вталкивая ее в комнату. – Он не придет.
– Не придет? – переспросила она. – Он опять написал? Прислали извинения?
– Он не придет, – жестко ответил ее муж и запер двери. Когда он проходил мимо меня, он вытащил из-за спины пистолет Клер Хэтэуэй и проверил, заряжен ли он.
Он собирался убить кого-то, поняла я, выплывая из видения. Мужчину, которого он заставил Дейрдре пригласить в Дом Эмбер. Мужчину, которого он выбрал, подбросив монетку.
Из-за того, что я спасла Дейрдре, Капитан убьет мужчину, который не должен был умереть. И время изменится.
Я не могла понять, почему жизнь одного человека столько значит. Что из-за его смерти может перемениться весь ход истории. Я вспомнила, как мой другой отец говорил что-то подобное – что бесконечное число случайных событий, собравшись воедино, могут повернуть действие в ту или иную сторону, и что если изменить хотя бы маленькую деталь, весь остальной мир тоже может измениться.
Кого же убьет Капитан? У меня было подозрение, но я должна узнать.
Я поспешила вниз, обретя новую цель.
– Капитан убил кого-то, кто не должен был умирать, – сказала я Мэгги, продолжая двигаться к кухне. Она и Сэмми последовали за мной.
– Кто-то, кто приезжал сюда, – сказала Мэгги, – из-за того, что ты разбудила другую маму.
– Да.
– Кто?
– Я пока не уверена, – сказала я, – но думаю, что знаю, как это выяснить. – Я вынула отвертку из ящика и села за стол, держа пистолет. Мне нужно вытащить монетку.
Я выдохнула, когда вынула ее из углубления в пистолете. Она была холодной в моих пальцах, мне казалось, что она хочет вывернуться из рук. Мой мозг взорвался от нахлынувших картинок, одна следовала за другой, новая появлялась прежде, чем исчезала предыдущая. Лица проносились передо мной, столетия назад, десятилетия, мужчины и женщины, молодые и старые, у всех было какое-то почти нечеловеческое выражение лица, голодное. Их окружала жестокость, любая форма коррупции, смерти, и я погружалась в это. Все дальше и дальше, до самого последнего лица – пожилого человека на монете, лежащего в грязи среди других кусочков серебра, размахивающего в воздухе босыми ногами.
– Мэгги, – закричала я, и она схватила меня за руку. Мое видение прервалось. Я бросила монетку. Я яростно дышала, захлебываясь от зла, которое я едва могла вынести. Сундук на чердаке это ничто по сравнению с этим.
– Что случилось? Что там? – спросила Мэгги.
– Я не знаю, что это было, – жестко сказала я. – какое-то проклятие.
– Не прикасайся к ней снова.
– У меня нет выбора.
Я обернула ее кусочком ткани. Взяла в руку и начала подниматься по лестнице, в комнату Капитана.
Я развернула монетку и снова сжала ее пальцами. Теперь не было никаких обратных видений, только холод метала и ощущение ошибочности. Я сжала ее крепче и сконцентрировалась, изо всех сил желая появления Капитана. Я подошла и встала за его стулом. Ничего. Но я была уверена, что что-то должно быть.
Я поставила монетку Януса ребром на кончике указательного пальца. Затем подбросила ее в воздух.
Показалась другая рука, которая поймала ее. Капитан. Он проверил ее – это была гримаса старого человека. Он использовал перо, чтобы вычеркнуть еще одно имя из своего списка. Затем снова подбросил монетку. Молодой и улыбчивый бог. Да. Капитан обвел имя в журнале в кружок и откинулся в кресле, рассматривая его. Я наклонилась ближе, чтобы рассмотреть.
Ну, разумеется.
Вашингтон. Владелец Маунт Вернон. Генерал мятежников. Отец-основатель нации, в то время, которого больше не существует.
***
Видение рассеялось. Я вернулась в свой дом. В неправильное время.
Как мне остановить убийство человека, совершенное более, чем две сотни лет назад, в прошлом? Ниангу была ключом. Я могла прикоснуться к прошлому только через нее. Мне нужно снова отыскать Ниангу. Но она нужна мне из конкретного периода, нужного мне. Никто другой не сможет. Как мне найти ее?
– Вот, Сара, – Сэмми стоял в дверном проходе, протягивая свою руку ладонью вверх. На ней лежал пятнистый зеленый камешек.
Мой милый, странный младший братик. Который все знает. И не боится. Который с нетерпением ждал наступления «нового года».
– Ты достал это из лабиринта, – сказала я.
– Ага.
– Откуда ты знал, где он?
– Это я положил его туда.
– Как ты понял, что тебе нужно положить его туда, дружок?
– Она велела мне сделать это. Я и сделал.
– Она? Нанга?
– Неа, – Он покачал своей светловолосой головкой, слегка теряя терпение. – Она любит тебя, Сара. Она присматривает за тобой.
– Кто?
– Эмбер. – Он взял меня за руку и вложил в нее камешек. – И я тоже тебя люблю.
Я наклонилась и поцеловала его в макушку.
– Я тоже люблю тебя, Сэм.
– Увидимся позже, – прошептал он. – В другое время.
Я отправилась на поиски Нанги. В комнату Дейрдре, Морская комната, Цветочная комната, Комната в Башне. Я нашла ее в маленькой, восемь на восемь комнатке, рядом с ней. Я услышала ее раньше, чем увидела, занимающуюся рукоделием, сидя в кресле.
– Где ты, дитя? спросила она, смотря невидящими глазами.
– Ниангу, – Тут она увидела меня и улыбнулась.
– Я понадобилась тебе?
– Когда я разбудила Дейрдре, все изменилось. Мир изменился. К худшему. Ты должна помочь мне все исправить, чтобы я могла спасти Джексона.
– Джексон с тобой?
Я едва смогла выговорить следующие слова.
– Он умер. Я должна закончить без него.
Она удивилась, он затем кивнула.
– Он хотел, чтобы ты увидела все до конца, – сказала она. – Мы не должны его подвести. Расскажи мне.
– Капитан убил человека, который приехал навестить Дейрдре – дальнего родственника. Я точно не знаю, когда.
– Это будет сегодня, дитя. Скоро. Муж ее кузины остановится здесь на пути на север. Военный из Вирджинии. А почему Капитану нужно его убивать?
– Все дело в монетке. Монете Добсона. Капитан использует е, чтобы устроить свою судьбу.
Ниангу кивнула.
– Эта вещь связана с очень древней болью.
Мы должны его остановить. Без генерала Вашингтона все изменится. Мы должны его остановить.
– Как я могу это сделать? Как мне спасти этого человека, Вашингтона?
За моей спиной раздался новый голос.
– Зачем ты заговорила о моем кузене? – Дейрдре прошла в комнату через меня, из-за чего по моей коже побежали мурашки и меня передернуло. Она выглядела чем-то похожей на ту, что я видела на чердаке, преждевременно постаревшей и слабой. Но в ней не было безумия – путаницы – которое было в ее глазах раньше. – С кем ты разговариваешь, Нанга? Кто-то из тех, кто приходит к тебе? Это девочка из моего сна?
– Да, Дейрдре. Та, которую назвали в честь твоей Сары.
– А она может меня видеть, слышать меня?
Я кивнула, а Ниангу сказала.
– Да, она может.
Дейрдре проговорила в пустоту.
– Тогда я должна поблагодарить тебя, правнучка за то, что ты пробудила меня из того сна.
– Она говорит, что мы должны остановить Капитана.
– Из-за того, что он собирается убить кузена Джорджа. – Она покачала головой, раздумывая. – Мы не можем остановить Капитана. Но мы можем остановить генерала. Перехватить его. Предупредить. Я не могу пойти – я не могу уходить далеко. Но ты или Сара-Луиза можете.
– А почему он поверит мне? – спросила Ниангу у Дейрдре. – Он не знает меня. – Почему он поверит словам рабыни?
– Я дам тебе записку. Кузен Джордж знает мой почерк.
Она направилась к выходу из комнаты с решительностью, которая напомнила мне о девочке, которой она когда-то была, – неугомонной и упрямой. Но там, где коридор соединялся с площадкой, стоял Капитан.
– Что ты делаешь здесь в одной ночной рубашке? – с отвращением спросил он. – Возвращайся в свою комнату. – Он схватил ее за запястье, и потащил, пока Ниангу смотрела, словно парализованная.
Дейрдре вырывала руку, пытаясь освободиться.
– Но я должна подготовиться, Джозеф. Убедиться что обед готов, переодеться. Он скоро будет здесь.
Я уже это видела, подумала я. Но по-другому. Дейрдре не пыталась бороться. События уже стали меняться.
– Нет, – сказал Капитан, проталкивая ее в комнату. – Он не приедет.
– Нет? – переспросила она. – Он снова написал? Выразил сожаления?
– Он не приедет, – твердо сказал ее муж и захлопнул дверь. Затем он запер ее. Еще одно изменение. Он вытащил свой пистолет из-за пояса, проверил часы. Он оперся на перила и прокричал вниз, в кухню. – Приготовьте мне еды. Я голоден.
Он пошел в свою комнату и взял шинель. Затем сбежал вниз по лестнице.
– Что мне теперь делать? – спросила Ниангу.
– Вырви страницу из дневника, где Капитан обвел имя Вашингтона в кружок. Если ты ему это покажешь, он поверит тебе.
– Капитан убьет меня, если найдет в своем кабинете.
– Я буду смотреть.
Она кивнула. Я видела, что она напугана до полусмерти, но она сжала челюсти и пошла вперед.
Она подошла к столу Капитана и начала открывать ящики, роясь в содержимом. Ниангу приподняла кожаный бювар, открыла деревянную шкатулку на столе. Она в отчаянии покачала головой, затем закрыла глаза и оперлась о стол. Ее трясло, из носа потекла струйка крови. Она повернулась, поднялась на цыпочки и посмотрела наверх, на шкафу. С видом триумфатора отступила, держа в руках ключ. Она открыла центральный ящичек и вытащила обтянутую кожей тетрадь. Ниангу прошипела мне:
– Какая должна быть страница?
– Наверное, одна из последних записей. Там должно быть имя Вашингтона, обведенное в круг.
Она перелистывала страницы, пока не отыскала нужную. Она вырвала ее и положила в карман фартука. Затем начала приводить комнату в порядок.
Я услышала скрип стула в столовой. Я добежала часть пути до лестницы. Капитан говорил:
– Отдайте остальное собаке.
Я увидела, как он появляется из дальнего зала. Он направлялся к двери. Ниангу опоздает. Но он резко остановился. Похлопал по карманам. Не нашел то, что искал. И снова повернулся к лестнице.
– Уходи отсюда! – прокричала я Ниангу. – Сейчас же! Он идет!
Она босыми ногами прошлепала к двери, затем по коридору и налево. Капитан услышал отголоски этого тихого бега. Он подошел к нижней площадке, задирая голову, чтобы посмотреть на балкон, затем помчался наверх, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Даже зная, что он не видит меня, я отшатнулась. Он подбежал к своей комнате и остановился на пороге.
С того места, где я стояла у перил, я видела как Ниангу бегом побежала дальше по коридору. Я подошла ближе, в то время как он прошел дальше в комнату и встал перед столом. Он чуть наклонился вперед, прикоснувшись пальцем к поверхности. Затем поднял палец и стер красное пятно на его кончике. Кровь.
Он выбежал из комнаты, доставая пистолет. Он проверил, заперта ли дверь в комнату Дейрдре, проверил Морскую комнату и остановился у двери между лестницами. Затем поспешил вниз, идя задом-наперед, не сводя глаз с коридора наверху.
Он спустился вниз, на первый этаж, и я увидела как он толкает дверь на кухню. Затем он вернулся к нижней ступеньке, все еще держа пистолет наготове.
Ниангу прошла до середины коридора, затем встала на скамейку. Она прощупала пальцами литую деталь, ища потайную дверь.
– Я знаю, что ты наверху, – прокричал снизу Капитан. – Выходи и отдай мне то, что украла, и тебя всего лишь выпорют. Не заставляй меня искать тебя, – скользящая панель перед Ниангу сдвинулась – иначе я застрелю тебя.
Она приоткрыла дверцу, так медленно, что та не издала ни звука. Капитан поднялся на ступеньку вверх, прислушиваясь. Затем еще на одну и еще.
– Он поднимается, – сказала я ей. – Она дернулась и чуть надавила на панель. Раздался легкий металлический скрип. Капитан побежал. Я прокричала, – Боже мой, он идет!
Ниангу проскочила в открытую панель и заперла дверь. Капитан добрался до верхней ступеньки, увидел, что коридор пуст и побежал вниз. Я побежала следом за ним. – Мы на лестнице, – вопила я. – Мы спускаемся.
На нижней площадке Капитан перепрыгнул через оставшиеся ступеньки. Я бросилась за ним. Я увидела, как он замер у кухонной двери и поднял пистолет.
Пистолет выплюнул дым и пламя; Ниангу вскрикнула. Я добралась до двери и увидела, как она поднимается назад, по потайной лестнице. Капитан рванулся и схватил ее за ногу. Он рванул, и она заскользила вниз, туда, откуда убегала. Она вытянула руку и царапнула его ногтями по лицу. Он выругался и вытер щеку рукавом, на котором остались следы крови. Она рванулась назад, но он снова бросился на нее. Она схватилась за дверную раму и подтянулась, поджала ноги, затем ударила каблуками Капитана в живот. Он согнулся пополам, задохнулся и выпустил ее, она побежала наверх. Он схватил нож со стола, затем быстро снова набросился за ней.
Я не могла последовать за ней. В моем времени потайная дверь тоже должна быть открыта. Я развернулась и побежала к главной лестнице, дрожа и пытаясь сохранить видение.
Когда я добралась до коридора на втором этаже, потайная панель была открыта. Скамейка рядом с ней была опрокинута; картины висели криво; осколки вазы рассыпались по полу. Я услышала из-за угла крик Капитана.
– Открой дверь, черт тебя подери! Я изобью тебя, дочь, если ты не откроешь ее!
Я повернула за угол и увидела, как капитан пытается плечом выбить дверь в комнату Сары-Луизы. Она держалась. Он занес ногу и ударил как раз под дверной ручкой. Замок вылетел, дверь открылась.
Он ворвался внутрь. Я подбежала к двери, но ничем не могла помочь. Капитан размахивал ножом, и свет отражался от его лезвия.
Сара-Луиза защитила собой Ниангу.
– Не прикасайся к ней, отец.
Капитан оттолкнул дочь, и она ударилась о стену и упала на пол.
Ниангу, крича, ринулась вперед, сжимая в руке хирургическое лезвие. Капитан с легкостью блокировал ее и завернул руку за спину. Она наткнулась на столик у окна, раздался звон разбившегося кувшина, и паучиха Добрая Матушка побежала по полу.
Ниангу отползла от разбитого стекла, сжимая в руке осколок. Она поднялась на ноги, опираясь на стену. Я видела, как ее взгляд метнулся в сторону.
Капитан вытащил свою монетку, счастливую монетку. Он показал ее Ниангу и подбросил ее. Она завертелась, поблескивая на свету, стороны менялись.
Он поймал ее. Посмотрел. Улыбнулся.
– Наконец-то. Пора тебе умереть, ведьма, – радостно проговорил он.
Одним плавным движением Ниангу наклонилась и подняла палку, которая находилась внутри кувшина. Она замахнулась и бросила ее прямо в Капитана. Что-то отлетело от нее и приземлилось на лацкане его пиджака.
Он посмотрел туда. И рассмеялся, показывая зубы.
– Паук? – Затем прихлопнул насекомое ладонью.
Но его смех оборвался, когда он присмотрелся лучше.
– Нет, – выдохнул он, хлопая себя по лацкану, плечу, шее, по лицу. – Помоги мне. Сара, девочка, помоги мне.
Ниангу пробежала мимо него, схватила Сару-Луизу за руку и потянула девочку в коридор. Дверь захлопнулась. Капитан опустился на колени и продолжал отряхиваться. Их было сотни. Даже больше. Они сбегали по его щеке. Ползали по ресницам, заползая в глаза.
Он опустился на колени.
Я могла представить, что он чувствует. Пульсирующая боль превращается в невыносимую. За гранью возможного. Я знала, на что это похоже. Моя рука ныла.
Буря же началась, я не заметила когда. Ураган, свидетельствующий о смене времен, тьма наступала со всех сторон и ветер усиливался.
Я опустила глаза на свои пальцы. Частички меня танцевали как на углях, кружились, поднимались. Они болели, вырывались и сливались в тлеющие облака. Каждая из них несла воспоминание, которое слабело, исчезая из памяти: разгромное поражение колонистов в Нью-Йорке.
Этого никогда не было, подумала я.
Второе Колониальное Восстание в 1832. Победа Нацистской Германии в Нормандии. Разграбление Имперского города в Китае. Разрушение Лондона. Завоевание Австралии.
Всего этого, подумала я, никогда не существовало.
И я была вполне удовлетворена. Часть меня надеялась за маму и папу, Сэмми, Ричарда и его семью – но я не смогла бы это остановить.
Затем я увидела ее, такой, как однажды ее описала Мэгги. Она была наполнена энергией: она была завернута в оранжевые и фиолетовые ткани, сверкала бриллиантовым блеском. Она была старой, очень старой, но я сразу же ее узнала, потому что она выглядела именно той, кем была.
– Мы сделали все правильно, дитя, – сказала мне Нанга. – Она скоро будет.
Кто? – подумала я и скорее почувствовала, чем узнала ответ.
Я стояла в центре, в доме, вместе с домом, и время распространялось вкруг нас, все происходило одновременно – прошлое, настоящее и будущее. И дом показывал то, что мне нужно было увидеть еще раз. Показывал мне вещи такими, какими я должна их увидеть: каждое мгновение было легко узнаваемым. Я была убитой горем маленькой девочкой со светлыми кудряшками, которая поднимала монетку с тела покойника, распухшего от яда. Я была молодой женщиной, которая возвращалась домой, зная, что часть меня останется в том месте, в котором они пытались прекратить мои видения. Я была матерью, которая видела, машина, в которой находились ее муж и ребенок, превращается в огненный шар, я видела, как хвост машины ударяется о старую яблоню. Я была рабыней женщины, которая отправила моего ребенка на север, но я все равно любила ее, а все внуки словно жемчужины рассыпались в будущем. Я была женщиной, сидящей в лодке, управляемой зеленоглазым мужчиной, который улыбался нашей зеленоглазой маленькой девочке.
Я была собой, почти исчезнувшей, уплывающей, словно дым, и я была довольна, мелькнула у меня последняя мысль. Время без него не бу…
***
Рука крепко сжимала меня за руку.
– Проснись, Сара, – произнес он.
И я подчинилась.
Благодарности
Наша глубокая и искренняя благодарность всем, кто читал и просматривал Дом Эмбер, – ваш энтузиазм помог нам завершить вторую книгу.
Мы продолжаем благодарить нашего умнейшего агента Дженнифер Велтц и ее замечательных сотрудников в Jean V. Naggar Literary Agency: Тару Харт, Лору Биаджи, Джессику Ригел и всю команду, опирающуюся на тридцатилетний опыт и открытия.